***
Саки задумчиво наблюдал за проходящими мимо людьми. Ресторанчик тофу, которым владел Аманемон Цуцудзи был на удивление популярен среди местных. Саки уже которую неделю ломал голову лишь над одним вопросом. Почему? Почему человек с такими навыками, прозябает в Киношите, как обычный цивильный ублюдок? С его навыками этого мужчину легко бы приняли в любой клан якудза, или даже синоби... Да даже правительство бы с руками и ногами оторвало человека, который может останавливать мечи голыми руками. Он мог бы зарабатывать миллионы, а вместо этого пахает как проклятый в своём ресторанчике. Ещё и девчонка эта... да, в общем-то обычная девчонка. Капризная дура. К семи ей начинать рано... а в четыре утра на пробежку километров эдак десять по пересечёной местности не хочется? Или не спать трое суток, выжидая удачного момента в засаде? Стыдно признавать, но Саки ей чертовски завидовал. Он бы тоже хотел лет в семнадцать спать в постели до семи, завтракать чаем с бутербродами и тофу, а потом ехать в школу болтая... да хоть с тем же Йоши. Сидеть на уроках, проводить время в клубах. Но увы, вместо этого в семнадцать лет, он убивал людей и рисковал своей жизнью, во имя своего клана. – Шёл бы ты отсюда. – Вздохнул, подходя седоволосый. – Я же уже говорил, что не буду тебя учить. – Пожалуйста, Цуцудзи-сенсей! Это вопрос жизни и смерти. – Вскочил на ноги синоби. – Вы — единственный, кто может мне помочь. – Меня это не интересует. – Жёстко оборвал парня Цуцудзи. – Ты не видел Май? – Видел. – Кивнул Саки. – Мы пересекались сегодня утром. – И больше ты её не встречал? – Никак нет! – Бодро отозвался на вопрос синоби. На лице мужчины на мгновение отпечаталось сомнение, после чего он всё же произнёс: – Не нравится мне всё это. Она давно уже должна была вернуться из школы. Разыщи Май и приведи её сюда. Всё равно, дурью маешься, хоть что-то полезное сделаешь. – И тогда вы возьмёте меня в ученики? – Воодушевился Ороку. – Я подумаю над тем, чтобы рассмотреть такую возможность.***
Бумаги, бумаги, бумаги. На кой чёрт нелегальной организации вообще столько бумаг? Подоходная отчётность, отчётность за месяц, за год, за пятилетку. Неудивительно, что бедный секретарь обожрался снотворным. Йоши и сам был в шаге от подобного поступка, только смотря, на эту кипу бумаг. А когда он за них сел... – Мда, приятного ужина. – Ухмыльнулся Саки вваливаясь в кабинет бывшего напарника. – Я гляжу, жизнь большой шишки вам определённо по душе, господин Глава Токийского подразделения. – Я сейчас прикажу отрубить тебе голову. – Злобно пообещал Хамато. – Бросил меня тут одного, шатается по городу, занимаясь непонятно чем, ещё и язвишь. Друг называется... Эх, а ведь был такой милый лоботряс... всего лишь обещал прикончить меня раза три в неделю... И когда ты успел стать такой язвительной сволочью? – Вот уж не тебе обвинять кого-то в язвительности и сволочизме. – Справедливо заметил Саки. – Да ладно тебе, не строй из себя королеву драмы! Подумаешь, бумажки какие-то. – Вот сам и попробуй. – Злобно рявкнул на Саки глава отделения, суя ему под нос увесистую папку с кучей документов. – Нет уж, спасибо. – Отодвинулся назад Саки. – Я, между прочим, к тебе по делу. Можешь мне помочь одного человека найти. – Что за человек? – Вздохнул Йоши, положив ладони на глаза. В конце концов, почему бы не сменить род деятельности ненадолго? Психологи писали, что это полезно. – Айзава Май из школы Хаябучи в Шимоките. Сегодня в семь вечера вышла из школы вместе со своей лучшей подругой и пропала с радаров. Поможешь? – Саки! – Лицо Хамато покраснело от гнева. – Ты за кого нас держишь, мать твою!? Издеваешься, паршивец. – Да ладно тебе, Йоши, ну чего тебе стоит. Ты же лучший глава отделения за всю его историю. – Не подлизывайся! – Ладно, ты самый бездарный глава отделения за всю его историю. – Пшёл вон отсюда, паразит! – Рявкнул Йоши. Саки с трудом увернулся от брошенной в него увесистой папки.***
– Шимокита, да? – Спросил Хан, отрываясь от бутылки с пивом. – Там в последнее время люди часто пропадают. – Часто пропадают? Впервые слышу. – Ну, оно и неудивительно. – Пожал плечами Хан. – Они ж отбросы, а не уважаемые члены общества. Бандиты, якудза, бомжи... Кто их считает? Даже трое наших пропали. Как разберёмся с Yamashito, займёмся этим. – Ясно. – Кивнул Саки и покинул комнату. На Драконов рассчитывать тоже не стоило. Расположившись на крыше, Саки снова внимательно осматривал карту, купленную в ближайшем ларьке. Куда же она могла пойти? Может её похитили перед школой? Вряд ли, слишком много свидетелей. Тогда где? Все дороги к ближайшим остановкам проходили через людные улицы. Взгляд Саки упал на плотно застроенный сектор. На карте он отмечался как обычное серое пятно, но зоркий глаз синоби легко заметил небольшую щель между заборами домов. Если пройти здесь, то можно легко срезать полпути к ближайшей трамвайной. Небезопасно, в таких местах часто прячутся всякие извращенцы и вообще там проход запрещён, о чём даже соответствующая табличка висит. Могла ли эта вечноопаздывающая идиотка решиться на столь безрассудный поступок? Да, определённо могла. В два ловких прыжка Ороку спустился в этот чёртов закуток и самые худшие его опасения подтвердились. Кровь. Целая лужица подсохшей крови, которой по виду часа три, не больше. – Похоже, Вы кого-то ищете, юноша? – Раздался голос позади Саки. Развернувшись, Саки мгновенно выхватил меч. – Ты! – Перед ним стоял тот самый мужчина, которого он видел в новогоднюю ночь. Он почти не изменился, даже пальто на нём было тем же, что и холодной зимой прошлого года. – Не очень вежливо угрожать старым знакомым мечом. – Отметил самопровозглашённый странствующий епископ, двумя пальцами отводя клинок в сторону. – Желательно хотя бы поздороваться перед этим. Я уж молчу о том, что тыкать старшим некультурно. Всё было как и в прошлый раз. Саки чувствовал, что этот гайдзин полностью контролирует ситуацию и готов ставить свои условия, несмотря на то, что Саки вооружён, а епископ безоружен. Если что-то Саки и знал в этой жизни, так это то, что таких людей стоит душить во младенчестве. – Что ты здесь делаешь? – Угрожающе произнёс Саки, вновь направляя меч, который в данной ситуации всё больше казался бесполезным к горлу собеседника. – Похоже, занимаюсь миссионерской деятельностью. – Вздохнул мужчина элегантно усаживаясь на опрокинутый мусорный бак. – Вы когда-нибудь, слышали о Исааковом жертвоприношении, Ороку-доно? Хотя о чём я? Право слово, откуда вам, язычнику-синтоисту, знать об этом? Что ж, тогда, слушайте... Много лет назад, жил на земле человек, одарённый господом, по имени Авраам. Был он известен многими своими свершениями, но прежде всего тем, что мог этот пророк говорить с самим Господом. И вот, однажды явился к нему во сне сам Господь и велел ему принести в жертву своего любимого сына – Исаака. – Епископ остановил свой рассказ, чтобы закурить. – Долго плакал и горевал Авраам, но не мог он противится Воле Всевышнего. Пошёл он к своему сыну и рассказал ему об этом. Но столь велико было смирение исааково, что решился и он покорно принять смерть свою, от рук отцовых. И взошли они на вершину Великой Горы, и занёс Авраам руку над сыном своим, когда Расторглись Небеса, и раздался голос, содрогающий твердь земную и твердь небесную. – Вскочив на ноги, проповедник заорал – "Авраам! Авраам! не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня." И поклялся ему Бог: "благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твоё, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твоё городами врагов своих; и благословятся в семени твоём все народы земли за то, что ты послушался гласа Моего" Саки чувствовал как дрожат его колени, а по спине стекает пот. Кто он чёрт возьми, такой?! Своей аурой он давил на Ороку так, что синоби чувствовал себя ломконогим оленёнком пред ликом тигра. Опытный синоби, убийца одолевший элитных хитокири, победивший в множестве схваток, за всю свою полную сражений жизнь проигрывавший лишь трём людям окаменел от страха перед безобидным на первый взгляд мужчиной, вооружённом лишь сигаретами и собственным языком. – Было бы очень печально, если бы Бог не остановил Авраама и позволил случиться ужасному преступлению, не находишь? А что насчёт Цуцудзи Май? Наверное её семья, друзья и знакомые будут сильно горевать, если она умрёт. Секундное наваждение спало с наследника семьи Ороку и на его место пришла ненависть. В бешенстве он схватил мужчину за грудки и впечатал а стену. – Это ты устроил? Подонок! – Прорычал Саки. – Где она? Отвечай, или я разделаю тебя заживо! – Как грубо подозревать меня в подобном. – Усмехнулся мужчина. – Я лишь скромный странствующий епископ, с отменным слухом. Не сочтите за хвастовство. И благодаря этому слуху я и узнал, что пропавшую Цуцудзи Май держат на чердаке незаселённой новостройки, в трёх кварталах отсюда. Номер у неё сто десять, если память мне не изменяет. – Решил примерить на себя роль господа? – Хрипло выдавил Саки. – Что Вы, – расплылся в улыбке полной ехидства иностранец. – Разве может епископ даже помыслить о подобном богохульстве? Саки бежал как можно дальше от этого жуткого гайдзина, едва заимев достойное оправдание для своего побега. Смотря в сероватое вечернее небо епископ задавался лишь одним вопросом: Хватит ли Ороку Саки исаакова терпения, чтобы выдержать все трудности, уготовленные ему судьбой.***
У Цуцудзи Май дико болела голова. Это было первым, что она осознала, когда очнулась. Вторым осознанием были затёкшие руки, которыми она почему-то не могла пошевелить и что-то тёплое и липкое текущее по её виску. Вокруг были голые стены, явно недавно побелённые. Девушка тяжко вздохнула, осознав, что руки её связаны за спиной, а сама она находится где-то у чёрта на куличиках. Эх, а ведь сегодня она даже не планировала попадать в неприятности. Всё было как обычно. Они с Хиёри, как всегда безнадёжно опаздывая, решили срезать по знакомому маршруту до трамвайной остановки. Май не слишком боялась за свою безопастность, когда рядом была её лучшая подруга. Хиёри Ики любому извращенцу могла запихать зубы поглубже в глотку, что неудивительно. От призёра префектуры по киокушинкаю, другого и не ожидали. Но в этот раз что-то пошло не так. Кто-то сверху напрыгнул на Май всей тушей и она вырубилась. Последним, что услышала девушка был крик Ики. Хиёри! Чёрт! Чувство беспокойства за подругу, пронзило сердце девушки. Где она? Что с ней? Она жива? В этом проклятом месте? Неуверенным и слабым голоском, в котором с удивлением для самой себя девушка услышала слёзы она позвала подругу по имени. Нулевой эффект. Чуть окрепшим голосом девушка вновь окликнула свою подругу. Чёрт, и снова тишина в ответ. Практически удостоверившись в том, что подруги здесь нет, девушка в последний раз, наиболее громко и чётко позвала её по имени, скорее на всякий случай. И неожиданно, ответом ей прослужил тихий стон. В бесформенной куче хлама ближе к углу, которую девушка поначалу не заметила из-за плохого освещения, кто-то зашевелился. С трудом, страдая от онемения конечностей и головных болей, девушка подползла поближе к куче, оказавшейся желтоватым от времени и мочи матрасом, накрытым бесформенной кучей старых одеял. Глаза понемногу привыкли к темноте и Май тут же пожалела об этом, потому что от открывшегося вида ей захотелось блевать. Это действительно была Хиёри. Хиёри, лицо которой представляло собой большой синяк, с зияющими провалами выбитых зубов. Из-за задранной школьной рубашки было чётко видно гигантский синяк на животе девушки. Судя по всему у неё были сломаны рёбра, из-за чего Ики не могла даже нормально дышать, а окончательную глубину той жопы, в которую они попали Цуцудзи осознала, когда увидела неестественно вывернутую ногу подруги. Май захотелось придушить себя, за мимолётную радость, о присутствии в этом аду ещё кого-то, которую она ощутила, услышав стон. – Май... – сплёвывая кровь прошипела каратистка. – Ты в порядке? – Дда,дда. Хиёри, я... Мне так жаль! Твоя нога... – Девушка почувствовала, как впадает в истерику. Всё не должно было быть так. Она чувствовала как подступает истерика. – Успокойся. – Хрипло приказала Ики. – Мы сможем выбраться, но только если ты будешь сохранять хладнокровие. Поняла меня? – Дда. – Кивнула девушка. Решимость и отвага подруги вселило в неё новые силы на борьбу с истерикой. – Отлично. Моя ж ты девочка. Теперь повернись ко мне спиной. Давай быстрее! Этот ублюдок вколол мне что-то вроде обезболивающего. Да, вот так умница. – Зубы каратистки вцепились в стяжки на руках подруги и через несколько минут возни, руки Цуцудзи Май наконец обрели свободу. Ещё несколько минут дочь изготовителя тофу потратила на то, чтобы избавится от стяжек на ногах и минут пять на то, чтобы восстановить кровообращение в конечностях. Когда она потянулась к стяжкам сковывающим руки подруги, Ики зашипела: – Не трать на это время, дура! Выбирайся отсюда, пока этот псих не вернулся и со всех ног беги к ближайшему полицейскому участку! – Что?! Я не могу тебя бросить! – С моей ногой мы всё равно не выберемся. – Здраво заявила девушка. – Всё что ты можешь сделать чтобы меня спасти — это добраться до полицейского участка. – Ты... ты уверена? – Беги давай! – Раздражённо рявкнула каратистка. – Я обязательно вернусь с подмогой и спасу тебя Хиёри. – Прошептала под нос девушка, выходя в тёмный коридор. Все окна были завешаны тяжёлым строительным брезентом, но отодвинуть его девушка не решалась из страха выдать своё местоположение, потенциальному преследователю. Казалось, что даже собственное сердце стучит слишком громко. Тёмные зловещие коридоры и тишина. Обнаружив у стены какой-то брус, школьница использовала его как посох для ходьбы. Бежать стало гораздо легче. По всему странному помещению распространялся мерзкий аромат гниения и заглянув в одну из комнат, в которые вёл коридор, она поняла почему. Трупы. Множество трупов. Одни уже успели сгнить, и в этой массе из гниющей плоти и копошащихся в ней паразитов было сложно узнать человека. Какие-то совсем новые — мужчины безобразного вида, с раздробленными конечностями и головами. Содержимое желудка девушки оказалось на полу. К горлу вновь подступали слёзы, но она держалась. Она должна была держаться, чтобы спасти Хиёри. Поддерживаемая только этой мыслью, девушка двинулась дальше. Всё чётче она понимала, что в хранении трупов не было никакой внутренней логики. Какие-то комнаты могли быть завалены телами до самого потолка, а в каких-то их могло и не быть вовсе. Один раз девушке и вовсе пришлось переступать через тело какого-то бедолаги, которому перебили позвоночник и бросили прямо посреди коридора. Девушку не вывернуло лишь по той причине, что весь её ужин оказался на полу чуть раньше. Но вот, впереди забрежил лучик надежды. В самом конце коридора, в пустом дверном проёме, школьница увидела лестничную площадку. Ускорившись, напуганная девочка быстро вышла к ней и небрежно ступила на лестницу. Слишком небрежно. Едва её нога встала на ступеньку, тонкая леска растяжки оборвалась и пустая консервная банка тут же отправилась в свободный полёт по ступенькам. Испугавшись неожиданно громкого звука, Май и сама не смогла удержать равновесие и кубарем покатилась вниз, вслед за злополучной консервой. Полёт вышел недолгим, но очень болезненным и закончился столкновением со стенкой лестничного пролёта. Май мысленно поблагодарила папу, который ещё в самом детстве, научил её правильно падать. Если бы не этот навык, девушка наверняка сломала бы себе шею. Папа... Будь он здесь он наверняка бы спас Хиёри. Он не был таким слабым и беспомощным, как сама Май! "Нет! Не время сейчас предаваться самобичеванию! Сейчас жизнь Хиёри зависит от меня!" Она подняла шум. И на этот шум уже среагировали. Снизу по лестнице неторопливо поднималась чья-то тёмная фигура, медленно, покачивая цепью. Нужно было что-то быстро решать! Сигануть в проём между лестничными площадками смерти подобно, пробежать мимо маньяка не вариант, значит всё что остаётся бежать назад, там, где сиял проём без дверей. Вскочив на ноги, школьница со всех ног сиганула в него, вновь летя по узким коридорам и моля всех известных ей богов о том, чтобы в этом проклятом здании была ещё одна лестница. Похоже, она всё-таки была в одном из тех недостроенных домов, о которых говорили в новостях. Обанкротившиеся компании не могли закончить свои проекты и так и оставляли дома ждать либо нового застройщика, который завершит проект, либо сноса. Боги, оказались глухи к молитвам девушки. Коридор заканчивался глухим тупиком, а страшный преследователь наступал на пятки. И девушка, не придумала ничего лучше, чем спрятаться за ближайшей стеной. Стараясь не дышать, малышка стала ждать врага. Её до безумия наивный план состоял из того, чтобы подождать пока ублюдок отвернётся и хорошенько стукнуть его по башке брусом, который она не выпустила из рук каким-то чудом. План был до ужаса наивен, но другого у Цуцудзи попросту не было. И вот, он остановился. Всем своим телом, Май ощутила присутствие маньяка, от которого её отделяла лишь тонкая стенка из дешёвого пеноматериала. Школьница не дышала, всем телом прижавшись к стене. Каждая секунда казалась часом, если не годом. Капельки пота текли по телу ручьём. Когда убийца подошёл ближе к стене, мочевой пузырь девушки не выдержал. Она обмочилась прямо под себя, всё ещё не совершая ни единого движения. Наконец, послышались отдаляющиеся шаги убийцы. Дрожащие колени Май не выдержали и она упала прямо в лужу собственной мочи. Это её шанс. Сейчас, ублюдок будет прошаривать каждую квартиру на предмет наличия в ней жертвы и у Май будет шанс проскользнуть вниз. Она приведёт помощь и спасёт Хиёри. Ну же! Но тело никак не желало подниматься. Сил больше не было. Будь на её месте отец он бы справился. Он бы вообще не пошёл в этот дурацкий переулок. Чёртова дура, это всё из-за неё. Из губ девушки вырвался робкий всхлип, который она тут же отогнала, закрыв рот ладошками. "Ну же, вставай, проклятая корова!" Подгоняла себя девушка. "Ты справишься, Хиёри верит в тебя!" С трудом встав на дрожащие ноги, девушка вышла в коридор. Кровь разносила адреналин по организму. Девушка рванула вперёд, к лестничному пролёту, обещавшему спасение. И в этот момент что-то холодное захлестнуло шею девушки, после чего с невероятной силой потянуло на себя, опрокинув девушку на спину. – Так-так, что тут у нас? Неужели, дочь истинного зла попыталась сбежать от правосудия? Плохо, очень плохо. А я ведь надеялся перевоспитать тебя. Но, видимо кровь отца слишком сильна в тебе. – Его голос был жутким. Нечеловеческим. Будто голос демона-ракшаса, пришедшего сожрать её плоть. Из под маски театра Кабуки, изображавшей демона Они, на неё кровожадно смотрели белые глаза, даже без намёка на зрачки. – Раз так, то мне больше нет смысла оставлять тебя в живых. Убийца занёс над девушкой косу своего страшного оружия, кусаригамы — боевого серпа, соединённого с цепью. Скорее инстинктивно, чем осмымленно, девушка потянула за цепь и это спасло ей жизнь. Вместо того, чтобы попасть в горло, серп отклонился от своего курса и пробил девушке плечо. – Ах ты сука! – Яростно взревел маньяк. – Как ты смеешь, касаться своими грязными грешными руками священного орудия возмездия?! В ярости, он начал наносить девушке удары в лицо один за одним. И в этом бесконечном вихре боли, Май почему-то вспомнила того чудака, что вечно ночевал у их закусочной. Отчего-то, девочке стало чертовски стыдно за то, как она с ним обращалась. Захотелось извиниться перед этим возможно немного грубым, но в целом, безобидным мужчиной. Тьфу! И что за ерунда лезет ей в голову перед смертью? Тем временем обезумевший маньяк, совсем забыл про своё оружие, и после превращения лица жертвы в один большой синяк, с выделяющимися сломаным носом и несколькими выбитыми зубами, принялся душить жертву. Бедная девушка начала терять сознание, когда резкий удар ногой по челюсти скинул ублюдка со школьницы. – Убью!! – Прошипел Саки сквозь сжатые зубы, одновременно становясь в атакующую стойку. – Я убью тебя!***
Саки ворвался в сто десятую недостройку, стараясь не думать о том, что проклятый европеоид мог перепутать номер дома. А перепутать было что! Целый недостроеный участок с десятком многоэтажек. Чтобы осмотреть их не хватит и трёх суток. Все окна здания закрыли строительным брезентом, через который не проходил свет ночных улиц. Идеальное убежище для сумасшедшего маньяка. Вот дерьмо! Саки сам не мог объяснить почему, но при мысли о том, что с этой девчонкой может случиться что-то плохое, что-то реально плохое, изнутри поднималась ярость. Об этом он думал, поднимаясь с обезьяньей скоростью и ловкостью по лестнице, быстро проскакивая целые пролёты. Он был уже на половине пути к чердаку, когда напряжённую тишину многоэтажки разорвал звук чего-то металлического, бьющегося о бетонные ступеньки лестницы. Подонок наставил растяжек и похоже кто-то попался в одну из них. Возможно это была Май. От одной этой мысли, Саки ускорился в полтора раза. На предпоследнем этаже он остановился, чтобы перевести дыхание. После такого скоростного подъёма даже его дыхалка была на исходе. Тем не менее, пары минут Саки вполне хватило для того чтобы восстановиться. Он уже хотел идти дальше, когда тишину разорвал крик боли. Саки узнал голос своей цели и всё внутри него похолодело. Это был голос Май. Влетев в коридор и пробежав по нему несколько метров, он застал ублюдка душащим девушку. В дикой ярости он влетел в маньяка, болючим пинком по голове отправляя его в полёт, одновременно доставая меч. Урод успел схватить рукоять кусаригамы, вырывая оружие из плоти жертвы. – Убью! – Прошипел Ороку. – Я убью тебя!!! – Ещё один грешник. – Произнёс нечеловеческий голос из под маски. – Будь горд тем, что ты падёшь от рук Шинигами. Я лично отправлю тебя в ад, и ты станешь ещё одной ступенью к моему вознесению. – Убью. Цепь с гудением рассекала воздух, всё ускоряя ход. Тренированное тело собралось будто сжатая пружина. Бедное дитя отползло в пустое помещение. Начался поединок. Поединок между человеком и демоном. Они ринулись на встречу друг другу одновременно, будто движимые единым разумом. Нырнув под смертоносную цепь, Саки попытался пронзить живот врага, но Шинигами отпрыгнул назад, успев ударить носком ботинка по кисти синоби, а после обрушить на Саки цепь. Но синоби быстро отпрыгнул в сторону и оружие оставило лишь трещины на холодном бетонном полу. Оттолкнувшись от боковой стены, Ороку впечатал колено в лицо подонка, разбивая маску на части. Прижатому к стене убийце, ничего не оставалось, кроме как нырнуть в ближайшую квартиру. Не успел Саки опуститься на ноги, как его лодыжку змеёй обвила цепь. Будто тряпичная кукла, Саки впечатался в дверной косяк. В спине Ороку что-то хрустнуло, но это было уже неважно. Одним движением, Саки метнул во врага кунай. Шинигами попытался увернуться, но кинжал глубоко вошёл в плечо. Маньяк ослабил своё внимание на мгновение. И Ороку этого мгновения хватило с лихвой. Кусаригама — страшное оружие, но она эффективна на просторной местности, где есть место для манёвра. В тесных помещениях она значительно уступает мечу. Пока маньяк не успел опомниться, Саки рванул на ближнюю дистанцию, прочертив мечом косую снизу вверх. Шинигами ушёл за спину и попытался полоснуть синоби по спине, но в ответ получил ногой в живот на развороте и с трудом ушёл от следующего за ногой меча. Саки навязал ближний бой, в котором беспощадно доминировал над маньяком, с трудом успевавшим уворачиваться и отбивать меч косой. Мимолётным движением руки Шинигами послал грузик прямо в горло врага, но Саки дёрнул головой в сторону и грузик прошёл мимо, лишь стесав часть кожи. Пользуясь моментом Саки одним вертикальным ударом разрубил цепь, оставив на груди Шинигами глубокий порез. Убийца был в панике. Противник слишком силён, куда сильнее всех отступников с которыми он сталкивался раньше. Нужно бежать! Использовать девчонку как живой щит. Бросив в лицо ниндзя обрубок цепи, мужчина одними ногами вытолкнул своё тело в коридор. Несколько секунд бега, и он врывается в нужную квартиру. Но девчонки нет. Зато есть ниндзя с угрюмым лицом, который возникает снизу и одним чётким движением вонзает катар прямо в живот маньяка. И его напарник в прыжке перерубающий убийце глотку. Упав на пол маньяк захлёбывается в собственной крови, и только сейчас, Саки может рассмотреть его лицо, изуродованное ожогами. И глаза, перед которыми проносится вся его жизнь. Улица, мама, друзья, проклятая американская бомбардировка, разделившая жизнь на до и после. Обгорелый сирота на коленях, слушающий выступление американского проповедника в церкви. Цирк уродов и старик, подаривший маску, научивший владеть оружием, заменивший семью. Его тело, истыканное ножами ублюдков из якудза. Ненависть и горе, безумная идея очищения этого мира от грешников. Глупая и неправильная, так и не отпустившая его до конца жизни. Саки всего этого не знал, но почему-то не мог ненавидеть этого жалкого, умирающего инвалида так же легко как секунду назад. Поэтому всё что он делает, это закрывает глаза мертвеца и отпускает тихую молитву. – Отлично сработали парни. – Всё таки не зря он по дороге сюда послал весточку бывшему напарнику. – Ничего себе! Если сам Ороку-семпай нас похвалил, то это значит, что мы с тобой невероятно круты, бро! – Мацуро сиял как новенький пятак. – Не зазнавайся! – Схватил напарника за ухо мрачнолицый. – Что это вообще был за прыжок? Ты мог ударить в два раза быстрее, идиот. – Ай, Нинокуру! Отпусти меня, акулёныш чёртов! Всё ж хорошо закончилось, что ты начинаешь?! Раненых девочек доставили в частную городскую больницу, которую Йоши выкупил для клана сразу же как стал новым главой отделения. В больнице работали лучшие иностранные врачи и Хамато, чувствуя себя виноватым обещал товарищу, что Ики и Цуцудзи окажут лучший уход из всех возможных. Шёл январь 1957-го года. Аманемон Цуцудзи взял Ороку Саки в свои ученики, ещё не представляя к каким ужасным последствиям всё это приведёт.