Сломанные крылья.

Ирвин поднял на ноги весь госпиталь, дабы спасти жизнь Ривая. Медики диву давались, отчего ему так важен этот низкорослый пацаненок. Каждый день в течение недели он приходил узнать, не пришел ли разведчик в себя. Наконец, спустя восемь дней черноволосый очнулся. Зоэ и Смит ждали, пока доктор осмотрит бывшего преступника. — И, что ты собираешься с ним делать? — поинтересовалась Ханджи. — Пока он будет крошить гигантов, я готов с него пылинки сдувать. А, ты все еще злишься, что послушал разведчиков и не забрал тело Евы? — Я злюсь на тебя из-за того, что ты сделал с Риваем! В это время вышел медик. — Вы можете войти, только постарайтесь не напоминать этому разведчику о плохом, он еще слишком слаб. Ирвин кивнул доктору, а потом приказал ученой: — Подожди в коридоре, мне нужно поговорить с Риваем наедине, — он сделал паузу и прошептал, — я еще ничего не сделал, только собираюсь. — Ты же не заставишь его вспоминать, что произошло? А, если это сведет его с ума? — Тогда я переоценил его, значит, зря спас жизнь! Смит вошел в палату. Ривай сидел на кровати, под его спину была подложена подушка. — Спасибо, что спас меня, — сказал он. — Не благодари, — холодно сказал мужчина, — Ты же знаешь, что я это сделал не по доброте душевной. За это придется платить, мне нужен в разведку герой, который превзойдет всех бойцов, о котором будут говорить, за которого будут умирать другие. — Я не стану. — Посмотрим, — командир разведки усмехнулся. — Ты же помнишь, что произошло во время вылазки? — Смутно. — Расскажи. — На нас напали гиганты, приводы были сломаны и..., — Ривай осекся, В глазах была немая просьба, чтобы его не заставляли вспоминать, что было дальше. — Они стали пожирать на твоих глазах людей, но ты не пожелал быть съеденным — Хватит. — Что было дальше? Что случилось с капралом Морган? — спокойный голос Ирвина бросал в дрожь. Ривай жутко закричал, с глаз текли слезы, его трясло. Перед глазами стояло усеянное остатками тел место и падающие от его ударов трупы гигантов. Он не просто убивал их, он кромсал. Каким же чудовищем надо быть, дабы сотворить такое с противником, который намного сильнее? Смит продолжал говорить с каменным лицом, его голос звучал спокойно, будто рассказывал о чем-то обыденном. От этого становилось по-настоящему жутко, это ломало что-то внутри. Командир разведки делал вид, что не слышит воплей, скорчившегося на кровати мальчишки. Именно, мальчишки, а не преступника, напуганного, одинокого, загнанного в угол. — Ева пыталась спасти тебя, правда? — Ирвин уверен, что Ривай прекрасно слышит каждое слово, он говорит нарочито медленно, дабы черноволосый вновь испытал все то, что пережил за свою первую вылазку. — Ей это удалось, но сама она погибла. Мы оставили её труп гнить на поле боя. Разведчики решили, что она недостойна погребения. — Ирвин, пожалуйста, довольно, — прохрипел сорванным от крика голосом Ривай. Мужчина сделал вид, что пропустил реплику мимо ушей. — Ты не просто убил четырех гигантов в одиночку, что для нормальных людей невозможно, ты их покромсал. Такое чудовище, как ты надо держать в клетке. Мало ли кому ты можешь вновь навредить, оказавшись на свободе? Разве ты со мной не согласен? Я стану твоим дрессировщиком, я не дам навредить тебе еще кому-то. Тебе стоит лишь послушно выполнять приказы. — Я согласен, — разведчик пустыми глазами смотрел перед собой, говорил, словно сам себе, а не Смиту, — запри меня в своей клетке. — Ты будешь петь только для меня, птенец, в моей клетке, — Ирвин усмехнулся. — Я даже иногда буду давать тебе свободу. Я буду тебя оберегать. Приведи себя в порядок, слишком жалко выглядишь. Через десять минут жду тебя в коридоре. Нам еще столько предстоит сделать! Командир вышел из палаты. Зоэ с укором посмотрела на него: — Что ты сказал Риваю? Он кричал, как ненормальный. — Он будет в порядке. — Он уже никогда не будет в порядке. Ты его сломал. Тебе хоть немного его жаль? — Жаль. Но оно того стоило. За прошедшую вылазку, мы приобрели, куда больше, чем за все предыдущие вместе взятые. — Надеюсь, что ты прав. Ривай вышел из палаты, немного пошатываясь и прихрамывая. Его лицо было полностью бесстрастным, серые глаза смотрели с равнодушием и некой долей меланхолии, их взгляд пронизывал насквозь холодом. Идеальная маска, которую он не собирался снимать не перед кем. — Ирвин, ты все-таки хороший командир. Даже меня заставил слушаться. Я согласен на твои условия, но я никогда не стану таким, как ты хочешь, я не потеряю остатки своей человечности. — Как пожелаешь. Только от того, что ты выбрал, тебе будет намного больнее. — Спасибо, что рассказали, — произнесла потрясенная от истории Саша. — Считаете, что мы очень плохо обошлись с Риваем? — спросил Ирвин. — Да, считаю. — Я это рассказал, чтобы вы не сделали ему больно. Он этого не переживет, — Смит сделал паузу, — с него довольно! В конце концов, у меня тоже иногда есть чувство вины. Не хочу становиться таким, как капрал Морган. — Я не причиню Риваю боль. — Надеюсь на это! Можете идти, он вас ждет! — Конечно, сэр. — Саша направилась к двери. — Только не забывайте, что Ривай все еще принадлежит разведке. Браус от этих слов вздрогнула, но не показала этого. Командир Ирвин, несмотря на последние события, явно не собирался давать своему капралу свободу.