Пуансеттия

Каталина поправляет одной рукой наушник в своём ухе, другой натягивая поводья. Забранный пакетик с едой забавно потряхивает при каждом шаге Лаки, изредка пытаясь вывалиться из седла и сбежать на дорогу. Цокот копыт привлекает к себе внимание свободного уха наравне с редкими машинами, из которых играют аналогичные станции, переключаемые девушкой на телефоне. Осадок после встречи с Гаспаром был довольно необычным. С одной стороны, он вёл себя подозрительно: слишком уж дружелюбно с человеком, которого не знал до этого лично никогда вовсе. Но с другой – как доброжелателен он был! Каталина уже забыла, когда в последний раз встречала кого-то такого обычного. У них чуть ли не очередная революция на подходе, а он, выставляя себя на посмешище, спас её от излишнего внимания со стороны солдат Кастильо. Это не может не подкупать. Лаки постепенно выравнивает движение, когда скачет по уже известной дороге по пути домой. Он фыркает пару раз, ощущая более грубый удар, нежели обычно. Хозяйка итак оставила его на некоторое время на съедение насекомым, от которых ему пришлось отмахиваться хвостом, а теперь не контролирует силу своего удара. Она пропадает на долгое время, а потом возвращается, как ни в чём не бывало, и ведёт себя так! Где его дополнительная порция овса за героические достижения? Каталина тормозит уже в пределах территории их фермы. Не стой у входа чья-то машина, она проехала бы дальше, пробежавшись на Лаки по выгулочному полю с лошадьми, неспешно жующими траву перед тем, как вернуться в загоны. Один из новых наёмных рабочих бережно забирает поводья из рук слезшей девушки и тянет Лаки за собой в сторону конюшни. Каталина, по скрипящей от каждого второго шага лестнице поднимается в дом. Ещё с улицы её удивило то, что свет горит практически во всех комнатах. И грузовик. Тёмно-красный грузовик на окраине, владелец которого так и не был определён девушкой. Вероятно, приехал кто-то из клиентов, так почему тогда не слышно ни шума из конюшни, ни голоса Маноло? Если бы приехал потенциальный покупатель, то он ни за что не упустил бы его. Коридор встречает её привычной песней по радио, ещё десять минут назад играющей в наушниках. Когда-нибудь шайка Марии Маркессы додумается, что люди сойдут с ума очень скоро, если они продолжат крутить одно и то же и цензурировать почти всё новое. Когда был разрешён чей-то современный сингл? Три года назад? Видимо, сведение яранцев с ума и есть их задача. Пахнет едой. Домашней едой. И на этот раз это явно не семейное гаспачо. Что-то горячее и острое, она это чувствует. — Каталина? — выглядывает из кухни смеющийся Маноло, удивляющий своим состоянием сестру, привыкшую видеть его более хмурым и серьёзным. — Быстрее, у нас гость. Тебе понравится, — уверяет парень, вновь скрываясь за дверьми. Девушка решает для начала умыться и тщательно вымыть руки, прежде чем являться перед кем-то. Пакет с едой, отобранный без боя у Гаспара, кидается ею на комод, и дверь со скрипом открывается. Она и не помнит, когда в последний раз брат был в таком возбуждённом состоянии. Не то незадолго до смерти отца, когда побывал близ столицы и вживую лицезрел «современную» Яру, не то когда она сказала ему, что наконец-то нашла нормальную работу. Не уточнив сразу тот небольшой факт, что это всё ещё относится к воровству. В любом случае, как бы там ни было, что первый случай, что второй – оба кончились плачевно. Каталина с опаской возвращается в коридор и готовится тихонько зайти на кухню. Что ей делать, если по ту стороны окажется Гаспар, с которым она условилась не быть знакомой, если брат спросит? Как правильно себя вести? Довольное лицо Маноло почти сияет, глазами призывая вглядеться в спину стоящего рядом парня, помешивающего что-то. Каталина крепко сжимает бумажный пакетик, не понимая, кто же является обладателем небольшой спины и столь худощавого телосложения. — Хорхе? — пальцы вмиг расслабляются, когда девушка осознаёт, кто перед ней стоит. — Маноло, засранец, почему ты сразу не сказал? — Каталина спешно огибает все препятствия на пути к другу детства. Как давно они не виделись вживую, так ещё и так близко? Вот чей это был автомобиль. Ну, конечно, он будет тёмно-красным, наверняка принадлежит ему, как одному из служащих во благо нынешнему правительству. Хорхе аналогично девушке приветственно целует её в обе щёки. Стоило ему узнать о возвращении Каталины, он сразу предпочёл закончить с делами быстрее и улизнуть из-под пристального наблюдения солдат Кастильо, чтобы приехать на родную с самого детства ферму друзей. Они так долго не виделись, что он уже почти забыл, как она выглядит. Опрометчиво было приезжать, не предупредив хотя бы за день, о чём он подумал лишь тогда, когда не застал подругу дома. Он поверил Маноло, когда тот сказал, что Каталина скоро вернётся, но с каждой минутой его твёрдая уверенность в словах парня таяла, сквозь пальцы рассыпаясь песком по полу. — Паэлья, Хорхе, — напоминает Маноло, пытаясь с сидячего положения заглянуть в сковородку. Что-что, но готовит парень отменно. Поэтому, как только появилась возможность, он скинул данное дело на него. Сестра жаловалась на гаспачо, так пусть хоть их общий друг попробует угодить ей. Недаром ведь он «отвлёк» нервного Хорхе на готовку. Это было в его же интересах. — Я помню, — уверяет растерявшийся парень, не понимающий, как сделать два дела одновременно. И всё же, между разговором с прибывшей под вечер Каталиной и почти готовой к добавлению риса паэльей, выигрывает пока что второе. Будучи с самого детства задействован в медицине, Хорхе не может сконцентрироваться на двух вещах одновременно. Ему сложно вести связный диалог во время осмотра, уборки или чего бы там ни было, поэтому он предпочитает молчать, чтобы не выставлять себя дураком. К тому же при друзьях, знающих об этой небольшой особенности. В детстве они так и норовили подёргать его во время очередной их встречи, получая в ответ смешные слова, почти никак не вяжущиеся друг с другом в единое предложение или хотя бы словосочетание. Девушка садится за стол напротив готовящего Хорхе и, к её сожалению, Маноло, сидящего к ним обоим полубоком. Тот глупо улыбается, словно принял что-то, что насильно повышает настроение. Прошло много времени с того дня, как они вот так вот собирались все вместе. Не хватает лишь их отца и дедушки парня, который принёс им старую уцелевшую кассетку со старым фильмом. Каталина наблюдает за своим другом, не скрывая того, как ей стыдно. Она с трудом узнала его. Это больно режет по совести. Но и вызывает азарт. Это Хорхе так изменился или она? — Итак, паэлья а-ля Сильвера готова, — неумело шутит парень, ставя на подготовленный стол средних размеров тару. Маноло радостно хлопает в ладоши и перекладывает их горячий ужин себе в отдельную тарелку. Пахнет лучше, чем мог бы приготовить кто-либо из них с сестрой. То он пересолит, то она недосолит и не уследит за дном. Парень, не дожидаясь остальных, спешно отправляет первую ложку себе в рот, позабыв о том, что блюдо только с плиты. Он забавно открывает рот и машет ладонью у лица, пытаясь как можно быстрее охладить паэлью. Хорхе смущённо чешет затылок, под смех Каталины садясь к ним за стол. Она стала ещё более худой, чем раньше. Она и в детстве не отличалась здоровым в рамках веса телом, а теперь и вовсе близка к чему-то больному. И что-то ему подсказывает, что дело вовсе не в том, что она просто физически не может его набрать. — Надолго ты в этот раз? — решается уточнить парень, неохотно передвигая рис в тарелке из стороны в сторону. — Не хотелось бы, ну, знаешь, вновь потерять связь с тобой на такое количество времени. Маноло нервно сжимает в руках вилку. Друг ещё не знает, что Каталина приехала сюда не для того, чтобы в семейной обстановке поужинать с ними. Хорхе, конечно, известно, как она зарабатывает на жизнь и как рискует, но он и не подозревает, какое задание поставила себе эта неугомонная. — Пока не знаю, но, полагаю, что задержусь тут ещё примерно недели на две как минимум, — проведя вилкой в воздухе во время своих «подсчётов», отвечает Каталина. Гаспар сказал, что они встретятся завтра или, во всяком случае, он позвонит ей, однако, а что, если нет? Что, если не позвонит и даже не оставит сообщение? Она не может тратить день зазря. Песо сами себя не заработают. — Эта сумасшедшая намеревается выполнить то самое странное задание на три тысячи песо, о котором я тебе говорил, — между делом «случайно» рассказывает Маноло, продолжая невозмутимо ужинать. Каталина посылает на него убийственный взгляд. Она не собиралась вмешивать друга в это дело и даже больше: не планировала рассказывать ему вовсе. Какое ему дело до того, чем она сейчас занимается? Он почти часть их небольшой семьи, но всё ещё с приставкой «почти». — Что?! Каталина, я надеюсь, он так шутит? — Хорхе нервно переводит взгляд с друга на неё и обратно. Он работает на Кастильо, если из-за него узнают о том, как Каталина зарабатывает им с Маноло на жизнь, то посадят, если не убьют, и её, и её брата, как того, кто всё знал и молчал. А Хорхе, если его прижмут, сдастся под давлением, как ни крути. Зачем так подставлять собственную сестру? — Вообще-то, нет, — с тяжким вздохом признаётся Каталина. — Но я обещаю, что это последнее моё такое рисковое дело. Хорхе ладонью закрывает глаза и осуждающе покачивает головой. Он не это хотел услышать. Если бы не слова: «такое рисковое», всё было бы более чем хорошо. — Лучше бы оно было последним, — хмурится он, всё ещё не веря в услышанное. — Каталина, у меня только два вопроса. Зачем и почему? Тебе пора завязать с этим, — настоятельно рекомендует он. Каталина морщится. Слова друга болезненно отдаются в душе. Она надеялась, что хотя бы один вечер они обойдутся без нравоучений и ссор, но, судя по всему, у Маноло другое мнение на этот счёт. — Хорхе, это моё дело. Только моё, — отстаивает свои границы девушка, отодвигая от себя тарелку. Хорхе поднимает ладони вверх, давая понять, что разговор закрыт, раз она так остро реагирует на это. Но мысленно он всё ещё хочет огородить её от такой жизни. Скоро ей нужно будет завести семью, но как она сделает это, будучи вечно в разъездах по Яре с поиском рискованных для жизни заданий? Каталина в детстве уверяла его, что семья будет для неё самым главным, но, кажется, она давно забыла об этом. Она оставила эти слова в детстве так, как, видимо, оставила Хорхе. Он всё ещё надеется на её благоразумие, но долго поддерживать и сглаживать углы их с Маноло ссор не сможет. Девушка, подтянув к себе ногу, с нескрываемой злостью смотрит на брата, что даже не поднимает на неё свой взгляд, продолжая уминать ужин. Телефон вибрирует и разносит по всей кухне приятную мелодию. Они синхронно смотрят на сотовый, который Каталина тут же хватает в руку. — Кто может звонить тебе в такой час? — спрашивает Маноло, который не успел разглядеть имя звонящего контакта. — Мне пора, спасибо за ужин, Хорхе, — спешно прощается девушка, вскакивая из-за стола. — Каталина, кто это? — повторяет свой вопрос парень, вскидывая бровь. Короткое: «Гаспар» едва не лишает её дара речи. Он говорил про завтра, так почему звонит сейчас? Ещё и тогда, когда она рядом с Маноло! Ладони потеют, пока сердце как сумасшедшее стучит всё быстрее. Каталина сглатывает, прежде чем снять трубку и выйти из кухни. У неё совсем немного времени, прежде чем брат сориентируется и рванёт за ней. — Каталина, вернись немедленно! — кричит Маноло, намереваясь встать из-за стола и догнать сбежавшую сестру. Чужая ладонь мягко приземляется ему на плечо и надавливает на него, заставляя парня вернуться на место. — Оставь её, пусть идёт, — покачивает головой Хорхе, призывая друга успокоиться. — Мне тоже уже пора, всё нормально. Маноло поджимает губы. Он прекрасно знает, что друг врёт. Однако делает это, чтобы не расстраивать его, поэтому он, пожалуй, промолчит. Жаль, что так вышло. Он надеялся, что Хорхе останется у них на ночь. — Уверен, что поедешь сейчас? На дороге опасно, — волнуется Маноло, не желающий возложить на свою совесть ещё одну случайную смерть. Парень улыбается ему и достаёт небольшую картонку из переднего кармана рубашки на груди. Красный паспорт работника. Маноло знает, что это счастливый билет, поскольку у него есть точно такой же. Валяется где-то в комнате и без надобности не достаётся. Он редко когда покидает пределы фермы, а потому и таскать его с собой всюду нет особой нужды. Не хватало ещё испачкать или потерять его. Хорхе кладёт небольшой документ обратно и встаёт из-за стола. Он не был голоден, когда приезжал сюда, и того, что он съел, ему вполне хватит. Его цель приезда была не ужин. Его цель приезда сейчас стоит на веранде и разговаривает с кем-то по телефону. — Можешь не провожать, я ещё хочу поговорить немного с Каталиной, — предупреждает парень, махнув другу на прощание. — До встречи. Маноло лишь кивает ему и принимается за уборку их героически почившего ужина. Что же, им двоим будет даже полезно остаться наедине. Может, Хорхе всё-таки сможет образумить его непутёвую сестру? И пока на кухне начинает греметь посуда и шуметь вода, Хорхе выходит в коридор. Сверху, через ту часть двери, что является стеклянной, и правда видно, как девушка стоит почти сразу у выхода. Он не выходит сразу, попросту не успевает, но становится свидетелем маленькой части чужого диалога. — Ты в своём уме? Ты знаешь, что чуть не подставил меня и самого себя перед братом и… — Каталина замолкает, когда озирается на звук открывающейся двери и видит друга. — Ладно, Пабло, давай, я тебе перезвоню, — спешно прощается девушка, намеренно назвав парня чужим именем, чтобы он понял, наконец, что не может она никак сейчас разговаривать. Она не собиралась разговаривать с ним ближайшие двадцать минут так точно. Потому как прекрасно знала, что если бы не Хорхе, Маноло так точно бы выскочил. И, мало того, наверняка выхватил бы телефон. Замашки излишне ответственного взрослого, желающего показать гостям, кто главный в их семье, неимоверно предсказуемы и раздражающие. Хорхе чувствует, как его руку вместе с карманом грубых штанов прожигает небольшая коробочка. Дедушка сказал, что пришло время, когда необходимо отдать её Каталине, однако парень понимает, что это не самое удачное время. Когда она закончит со своим заданием, тогда он обязательно отдаст ей её. Если они оба доживут до этого момента. — Всё нормально? — тихо спрашивает он, словно боясь нарушить вечернюю тишину. Вот за что он любит эту ферму. Уже вечером здесь практически абсолютная тишь. Солнце практически не светит, заходя за горизонт, несколько лошадей тихонько пасутся где-то на окраине поля, пока работники скрываются в пределах амбара. Машин отсюда не слышно, как и городского шума от прилегающей Сегунды. Их регион нельзя назвать самым громким. Почему-то многие считают Валле-де-Оро шумнее остальных, поскольку здесь обитают плачевно известные Máximas Matanzas, родоначальники и голоса до одури смешного здешнего сопротивления, но это не так. Хорхе, напрямую пропуская через своё общение не один десяток солдат, за последний месяц слышал о дуэте лишь две вещи: то, что они пропали, что, вероятно не сулит ничего хорошего, и то, что кого-то из них незадолго до пропажи видели недалеко от форта Баласерас. У них проходят ярмарки в Сегунде, где жители, получившие разрешение, торгуют разными безделушками, и некоторые «чистые» для правительства исполнители выступают со своими треками на небольшой сцене тамошнего кафе. Такое происходит едва ли не по всей Яре. В Эль-Эсте такого пусть и не бывает, но там намного больше тишину перебивают звуки вертолётов и  стрельбы. Он благодарен, что был рождён в Валле-де-Оро многим до того, как гайки закрутили настолько, что даже гражданам Яры не всегда удаётся проскочить в другой регион собственной страны. Не этим ли опечалена девушка? — Просто отлично, — заметно расслабившись от почувствованного дружелюбного настроя, отвечает Каталина. — Прости, что стал свидетелем того, как остро мы с Маноло отреагировали друг на друга. И за неуважение тоже, — куда тише добавляет девушка, прислонившись головой к деревянной балке, служащей одной из опор навеса. Хорхе не решается подойти ближе, предпочитая выдерживать расстояние. Он помнит, что подруга не любит, когда к ней подходят со спины и нарушают личное пространство. — Что за Пабло? Я знаю его? — пытается увести диалог в другую сторону парень, присев на деревянные двуместные качели, построенные ещё до их рождения. Каталина беззвучно ругается матом, знатно радуясь тому, что друг не видит её лица в данный момент. Кто бы мог подумать, что Хорхе так заинтересуется кем-то по ту сторону телефонного разговора? Ей надо что-то придумать. Она не может рассказать ему правду, он может случайно обмолвиться именем в разговоре с Маноло, который тут же узнает носителя. Скорее всего. Мало ли в Яре Гаспаров? Она, правда, сама знает лишь одного, помимо сегодняшнего. — Один из солдат Кастильо, работающих на пропускном пункте в Эль-Эсте, — пытается соврать Каталина, зная, что вряд ли Хорхе знает хоть постового солдата не то, что в Валле-де-Оро, а вообще в Яре. — Звонил узнать, смогу ли я достать одну значимую для него вазу недалеко от Новентармаса. Хорхе внимательно слушает её, всеми силами стараясь не смотреть на её спину, часть которой видно из-под спустившейся рубашки. Это может её обидеть, если она узнает. — Но ты разве когда-то была в Эль-Эсте? — пытается припомнить маленькую деталь парень, медленно раскачиваясь на качели переносом веса с носка на пятку. Он ни за что в жизни не позволит Каталине уехать туда. Бросится под машину, застрелит их обоих, заложит на неё, договорится с солдатами на пропускном пункте, но не пустит. Ехать в Эль-Эсте – самоубийство, особенно для неё. — Не была, ты не ошибаешься, — подтверждает Каталина, почувствовав в голосе друга большую долю сомнения. — Но и я ведь не сказала, что это было на территории Эль-Эсте, лишь на границе, — поворачивается она, улыбаясь. Девушка подходит ближе и садится рядом с Хорхе на качели. Она помогает ему поддерживать раскачивающий их темп, смотря куда-то далеко. Иногда ей так хочется бросить это всё и просто сидеть так у родного дома бесконечное множество часов, но не она не может. Как иначе ей жить? Затворницей на ферме, которая очень быстро закроется из-за недостатка финансов? Маноло отрицает, но знает, что именно из-за неё их дом всё ещё принадлежит им. В детстве он сравнивал её с полыхающим огнём, но каждый огонь рано или поздно затухает. Поймают её, посадят, убьют, сама наткнётся на взрывчатку – какая разница? Они не проживут долго в этой стране,  не являясь при этом приспешниками Кастильо. Они могут притворяться, но когда-то их раскроют. И Хорхе тоже. — Ты ведь знаешь, что всегда можешь обратиться ко мне за помощью? — парень как бы в знак поддержки приобнимает её. — Знаю, Хорхе, спасибо тебе, — она ложится ему на плечо, продолжая раскачивать качели вместе с ним. — Надеюсь, мы переживём этот год. — Обязательно переживём, — уверяет её друг, склоняя голову на бок, чтобы прикоснуться щекой к чужой макушке. И Каталина хотела бы ему верить, но почему-то плохое чувство всё равно не покидает её. Что-то идёт не так. Их время на исходе. Но чьё именно: её собственное или страны в целом? Пока она здесь, весь мир, включая взволнованного Гаспара, подождёт. Негоже по вечерам звонить девушкам. Маноло тихо выходит в коридор и удовлетворённо улыбается тому, что видит через стекло. Всё идёт даже лучше, чем он думал. Им не нужно много времени, чтобы стать ближе, но в то же время потребуется вся жизнь, чтобы понять это. Как бы там ни было, они – его семья, которую он будет защищать до последнего, даже если ценой будет его собственная жизнь.