Рассказчик был неимоверно удивлён и, возможно, даже немного рад, когда увидел вокруг что-то помимо этих поганых жёлтых обоев, что мозолили ему глаза чёрт знает сколько время. Диктор хотел бы знать, как много своего драгоценного времени он угробил пребывая здесь, но не мог. Как недавно узналось, его наручные часы в этом странном помещении сходили с ума: стрелки то стояли на месте, словно батарейка в них закончилась, то начинали вращаться во все возможные стороны, вызывая лишь невообразимое удивление.
Помещение, куда пришёл мужчина, напоминало склад: огромное пространство из бетонных стен, пола и высокого потолка, какие-то пустые деревянные ящики и несколько пустых металлических стеллажей. На секунду Рассказчик даже подумал, что вышел именно на тот склад, что был в офисе, но нет, это место заметно отличалось от него своей сравнительной пустотой и масштабностью.
Смена обстановки пошла на пользу. Уставшая от бескрайней желтизны и нескончаемого монотонного шума ламп голова отказывалась работать в этих ужасных условиях. Но после перемещения сюда, в это подобие склада, где теперь и воздух, казалось, прохладнее, свежее, и глазу приятнее любоваться чем-то помимо старых обоев, стало будто бы легче. Мозг вновь начал обрабатывать какую-то новую информацию, отчего стали обостряться умение и желание думать, рассуждать более трезво и обширно, нежели «ну, вот, я иду», и всё.
У Рассказчика было много вопросов, но лишь на два из них он больше всего жаждал узнать ответ: где он, и как вернуться в офис. И... Было ещё что-то. Ах, да, точно, был ещё третий вопрос: где и что сейчас со Стэнли? Диктор даже немного подзабыл о нём, плутая в огромном лабиринте.
Для начала нужно было разобраться с самой актуальной в данный момент проблемой, то есть определить, что это за место, из чего уже могли вытекать решения последующих задач. Но никаких логичных вариантов, кроме как «это сон» или «это галлюцинация» в голову не лезло.
–Хм... Если хорошенько подумать, то этот вариант действительно правдоподобен, –начал рассуждать он вслух, расхаживая то в одну сторону, то в другую. – Во-первых, галлюцинации не могут взяться из ниоткуда, а сквозь стену пройти невозможно тем более, что мне, на удивление, удалось сделать. Во-вторых, я помню, как садился в кресло и, очевидно, не заметив, что сажусь не туда, свалился на пол, возможно при ударе о пол потеряв сознание. В-третьих, я не чувствую совершенно никакой усталости, хотя прошёл раз в сорок больше обычного. Это ненормально для живого, реального человека.
Если бы Рассказчик был верующим, то скорее всего предположил, что это загробный мир. Но, к сожалению, он был лишь ярым атеистом, считающим, что после смерти ничего нет, и поэтому нужно проживать свою жизнь, пока на то есть время, не откладывая ничего на завтра.
Он ущипнул себя и тут же ойкнул от резкой боли. Ощущение было на удивление очень и очень реальным. Но в его голове что-то замкнуло. Не знаю, был ли мужчина мазохистом, но он решил идти до конца, с размаха ударив ногой об угол стены. По помещению эхом раздался бранный выкрик. Даже обувь не смогла спасти бедный мизинец Рассказчика, переживший не одну встречу с тумбочкой.
***
Диктор шёл, слегка хромая левой ногой, и почти не обращал внимание на окружающие его стены и повороты. Голова была забита мыслями о том, что же всё-таки происходит, раз это не сон. Ни единой адекватной мысли, в которой не нашлось бы никаких противоречий. Голова вновь начинала закипать от всех этих странностей вокруг, нелогичностей и ощущения, будто бы что-то шло не так. Хотя да, действительно, всё было странным и шло не так.
В какой-то момент он остановился и, глубоко, шумно вздохнув, потёр переносицу.
– Что ж. Он действительно устал ходить туда-сюда, туда-сюда по этим чёртовым коридорам! – завёл мужчина монолог, яро жестикулируя. – Но ничего другого ему не оставалось. Потому он продолжил блуждать по складу и «любоваться» его красотами.
Лучший способ выразить свою пассивную агрессию в сторону происходящей вокруг ахинеи — это выговориться. Слушателя в лице Стэнли у Рассказчика теперь не было, посему оставалось разговаривать лишь с самим собой. А для того, чтобы бросаться в крайности, создавая себе воображаемого собеседника, он был пока что в своём уме.
– Пф! Кому вообще нужен офис, когда есть десятки, а то и сотни складских помещений? Уж точно не ему.
– И вот он опять повернул за угол, дабы увидеть, вау, ничего, ахах! Как же неожиданно!
– А что это тут у нас? Труп крысы? Ну конечно. Самая полезная вещь во всём мире!
Хотя... Использование сарказма в неизмеримых количествах не является одним из признаков поехавшей крыши?
***
Чёрт вообще знает, как долго Рассказчик ещё ходил по бетонным коридорам, но, очевидно, долго, раз впервые за столько времени прилёг поспать. Вместо подушки у него был сложенный в несколько раз пиджак, а одеяло... А зачем оно?
Правда долго поспать не удалось.
Из ниоткуда что-то оглушительно прогремело, а затем противно зашипело, заставив диктора мгновенно пробудиться и вскочить, в панике оглядываясь. От такого громкого звука даже ухо заложило. Он даже не успел напялить на нос очки, лежавшие неподалёку, из-за чего всё было размыто.
Ничего. Вот прям совсем. Те же стены, пол, потолок, холодный туман... Рассказчик, пребывая во всё ещё полусонном состоянии, растерялся, быстро моргая.
Первые несколько секунд он просто сидел и тупо глядел в стену, но после резко судорожно потянулся к уху. Наушник был на месте. А если...
«Ох, блядь...» – мутно пронеслось в его голове. На ум лезла лишь одна отвратительная тёмная мысль, в которую он отказывался верить. Но всё вокруг, а точнее отсутствие этого, говорило о том, что так оно и было. Кажется, у Стэнли произошла проблема похлеще, нежели просто застрять на каком-то складе.
Вот и доброго пробуждения...
