Когда пойдёт сливовый дождь

Джун проснулся в восемь утра. Обычно в выходные он поднимался минимум в одиннадцать. Исключение составляли лишь те случаи, когда Джун, заигравшись с очередной дамой, забывал завесить окно шторами. Тогда неумолимое солнце будило его и заставляло с полузакрытыми глазами идти к окну, чтобы вернуть темноту. Но на этот раз шторы были плотно задёрнуты, и солнечный свет не проникал в спальню. Джун зевнул и нащупал на тумбочке телефон. В инстаграме несколько девушек напрашивались в гости. Джун не стал им отвечать и попытался заснуть. Ничего не выходило. Мозг упрямо напоминал, что накануне произошло что-то волнительное, и требовал немедленной рефлексии по этому поводу. Точно. Вчера Джун заступился за Хвасу и врезал Юнги по лицу. Ни капли об этом не пожалел. Раз уж спать больше не получалось, Джун принял душ, надел спортивный костюм и отправился в парк. Он пробежал несколько километров, немного размялся и почувствовал прилив бодрости. По дорожкам гуляло до неприличия много парочек, будто их нарочно привезли в нескольких автобусах и высадили возле входа. Когда-то Джун приходил в этот парк с Лисой. Они могли гулять часами, любуясь природой и наблюдая за людьми. Вечером обязательно заходили в японский ресторанчик у реки и ели суши. Лиса их просто обожала и могла в одиночку съесть несколько порций, а Джун распробовал рамён с курицей и всегда его заказывал. Почему-то все воспоминания и мысли о Лисе были в прошедшем времени. Даже неизменные факты и её привычки. Та девушка, с которой Джун был счастлив, осталась в прошлом. Встреть он её сейчас, Намджун бы вряд ли испытал прежние чувства. Но проверять эту теорию ему совсем не хотелось. Когда Джун возвращался домой, зазвонил телефон. Агент Хвасы сказала, что художница хотела встретиться с Джуном и вернуть ему пиджак. — У вас будет время встретиться сегодня? Джун задумался. Нужно было решить несколько вопросов в галерее, и к вечеру он должен освободиться. — Да, как насчёт семи вечера? — Отлично. И ещё, Хваса просила узнать, не откажетесь ли вы от ужина? Вы вчера спасли ей жизнь. — Да что вы, -ответил Намджун. — Пустяки. — Вовсе нет. Всё могло закончиться очень печально, если бы вы не подоспели. Поэтому и Хваса, и я вам очень благодарны. Я пыталась её уговорить снять побои и подать на этого подонка в суд, но она напрочь отказалась. Не хочет иметь с ним ничего общего. В общем, ужин — это меньшее, чем Хваса может вам отплатить. — Ну хорошо, — ответил Джун. — Есть какие-то предпочтения? — Никаких морепродуктов. — Хорошо. Тогда я скину вам адрес. Джун закончил дела в пять. Дома он принял душ и переоделся из привычных футболки и шорт в белую рубашку и чёрные брюки. До этого он перепробовал несколько вариантов, но никак не мог определиться с выбором. Непослушные волосы спадали на лицо, и пришлось попотеть, чтобы заставить их лежать более ли менее привычно. Джун всегда мучался со своими излишне прямыми волосами. Все его знакомые просыпались с уже готовой причёской. Всего-то требовалось расчесаться. Но Намджуну каждое утро приходилось бороться со своей шевелюрой или прятать её под шапкой. — И чего я так переживаю? — произнёс Джун, разглядывая своё отражение в зеркале. — Это просто ужин. Хваса переживала не меньше. Целый день она места себе не находила. Даже в мастерскую не поехала. ЁнСан позвонила ей в полдень. Она привыкла, что с девяти мастерская уже была открыта, и поэтому не брала с собой ключ. Подёргав закрытую дверь, девушка очень удивилась. — Хваса, что случилось? — встревоженно сказала она в трубку. — Онни, ты можешь прийти ко мне? — Да, конечно. Буду через десять минут. Хваса встретила подругу в пижаме. Вид был заспанным и уставшим. Ёнсан увидела на шее несколько бордовых отпечатков. — Что стряслось, сестрица? — ужаснулась ЁнСан. — Я бросила Юнги. — О, крошка. — Подруга крепко обняла подругу и погладила её по волосам. — Я с самого начала говорила тебе, что этот подонок тебя не достоин. Это он с тобой сделал? Хваса закивала. Она пригласила ЁнСан на кухню. На столе стояли корейские закуски. Хваса насыпала в тарелки свежеприготовленный суп и поставила в центр стола большой графин с холодной водой. — Если бы не директор галереи, — сказала она, взяв в левую руку палочки, — одними ссадинами я бы не отделалась. — Директор галереи? Наш бог разрушений? Так, ты должна рассказать мне всё по порядку. Я пока ничего не понимаю. Ты была на вечеринке. Как там он оказался? Он же только отвечал за картины. Художница сама не знала почему Намджун присутствовал на маскараде. Она рассказала всё с момента её прихода в клуб. — Так значит Намджун предупредил тебя о планах Шуги насчёт Джеймса Кордена, а потом спас тебя? — Получается, так. — Обалдеть, — захлопала в ладоши ЁнСан. — Вот такой мужчина тебе бы подошёл. Благородный, вежливый, да ещё и с таким шикарным телом! Не то что этот доходяга Шуга. — Меньше всего мне бы хотелось сейчас думать об отношениях, — со вздохом ответила Хваса. — Но ты идёшь с искусствоведом на ужин? — Это благодарность, не более. Не хочу быть обязанной. — Ясно, — кивнула ЁнСан. — Но ты всё равно присмотрись. Без пятнадцати семь Джун сидел в ресторане на Мёндоне. Ресторан считался дорогим и был довольно известным среди творческих людей. Его часто посещали актёры и айдолы. Но Намджуну, несмотря на его вовлечённость в богемную жизнь, в заведении бывать не приходилось. Столы находились на непривычно далёком расстоянии друг от друга. Многие из них были отгорожены ширмами, также имелось множество приватных кабинок. Здесь очень ценили личное пространство. Официанты сновали туда-сюда уверенной неспешной походкой. В их идеальных осанках, манере подачи блюд и мимике читался высокий профессионализм. Джун заказал себе воду. Он то и дело поглядывал на вход в ожидании Хвасы. Потом он решил немного поработать и достал из кармана крохотный блокнот и ручку. В скором времени планировалась новая выставка современного искусства. Картины писались на туалетной бумаге, и поэтому особую сложность представляла их транспортировка. Джун выписывал из телефона названия транспортных компаний с контактами. Фирмы, с которыми он работал раньше, не взяли на себя такую ответственность, аргументируя тем, что у них уже был опыт перевозки подобных картин. Всё закончилось плачевно. Джун так увлёкся работой, что не услышал приближающиеся шаги. Он поднял глаза и выронил ручку. Девушка, стоявшая перед ним, подняла её и положила на стол. — Давно не виделись, оппа, — с улыбкой сказала Лиса.