Escape as far as possible

Шарль позволяет себе поспать подольше, потому что знает, что впереди у него долгий и изнурительный день. На завтраке, как и вчера, он больше сосредоточен на том, чтобы поймать взгляд Макса, чем на вкусе еды. Он не может скрыть своей радости из-за того, что им удалось частично восстановить свои отношения. Хотя, несмотря ни на что, он понимает, что в их случае все это может быть уничтожено за секунду. К счастью, у него не так много времени для размышлений. В последующие часы в паддоке нарастает напряжение. Нет даже времени на передышку. Вместе с Максом, Даниэлем и Александром они повторяют разные стратегии и тактики, в то же время зная, что при такой длинной гонке невозможно что-либо предсказать. Механики, инженеры и остальные члены команды следят за тем, чтобы все было идеально. Наконец, наступает время старта — и машины выстраиваются на решетке. Рядом с ними стоят пилоты и все члены команды, ожидая церемонии открытия. Шарлю приходится повернуться и встать на цыпочки, чтобы охватить взглядом всю стартовую прямую. Все это очень впечатляет. Даже исполнение «Марсельезы», которую он слышал много раз, вызывает у него дрожь. В небе традиционно появляется вертолет французской армии. Шарль зачарованно наблюдает, как коммандос спускаются по канатам вместе с французским флагом, который даст старт гонке. Погода кажется идеальной: достаточно тепло и июньское солнце освещает трассу. Ожидается, что хорошая погода продержится до утра, но потом, к сожалению, возможен шторм. После всех церемоний у команд есть всего несколько минут, чтобы подготовить машину к старту. Механики снимают чехлы с подогревом, и один из них помогает Максу пристегнуться. Шарлю и Даниэлю остается только дать ему пять и пожелать удачи на старте, прежде чем отправиться в гараж. Шарль прислоняется к стене гаража, откуда ему хорошо видны экраны с трансляцией гонки. Машины отправляются на прогревочный круг. Шарль сжимает руки в кулаки, чувствуя, как они потеют. Это их третья совместная гонка, и все же он не может до конца свыкнуться с мыслью, что конечный результат зависит не только от него. Шарль бросает взгляд на напряженно сидящего в углу Даниэля. Тот даже не смотрит на экран, вероятно, помня о том, как его шансы на победу были похоронены несколько лет назад из-за инцидента в самом начале. Машина безопасности замедляет ход, чтобы машины равномерно пересекли стартовую линию в 16 часов. Болиды набирают скорость. Макс действует безошибочно. В первом повороте машина, стартовавшая со второго места, пытается прорваться вперед по внутренней траектории, но Макс обороняется, вынуждая своего соперника притормозить, за счет чего отъезжает на безопасное расстояние. Только после нескольких кругов, когда Ферстаппен укрепляет свои позиции, Шарль наконец позволяет себе расслабиться. Он смотрит на членов команды и видит такое же облегчение на их лицах. Первая часть плана была выполнена. Гоночный отрезок Макса проходит хорошо. Он дважды посещает боксы для замены шин и дозаправки. Когда он заезжает в третий раз, он меняется местами с Шарлем. Перед Леклером стоит относительно легкая задача: позаботиться о шинах и сохранить безопасный отрыв от остальных участников гонки. Шарль отлично справляется с этим и даже увеличивает их преимущество над основными соперниками. Примерно через два часа его сменяет Даниэль, и он может идти отдыхать. В гараже его встречает улыбающийся Макс, который хвалит его отличный пилотаж. Они вместе идут в кафетерий и ужинают. Они мало говорят, сосредоточившись на трансляции гонки. Ле-Ман, как всегда, богат авариями и поломками. Именно это делает гонку такой непредсказуемой, но при этом интересной. Шарль считает, что в этом и заключается прелесть Ле-Мана, хотя он предпочел бы, чтобы подобные инциденты затрагивали только их оппонентов. Солнце садится, и на небе появляются первые звезды. Максу приходится его оставить, когда наступает время его второго отрезка. У него хороший темп, и он еще сильнее отрывается от остальных. Шарль тем временем дает интервью французскому телевидению. Около полуночи наступает время второго отрезка Шарля. Как и в прошедшие часы, никаких проблем нет. Их отрыв постепенно увеличивается и достигает трех минут по сравнению с ближайшей преследующей их машиной. Если бы Шарлю не приходилось время от времени обгонять круговых на своем пути, то он бы, вероятно, заснул от скуки за рулем. Шарль выпрыгивает из машины — и его место тут же занимает Даниэль. Механики безупречно проводят пит-стоп и заправляют болид. Леклер идет вглубь гаража, где сидят гоночные инженеры, и дает пять руководителю команды. Они изучают собранные данные и довольны удивительно низким износом шин во время ночных отрезков. Очевидно, что из-за этого они получили преимущество над своими соперниками. Шарль зевает, и Александр отпускает его, говоря, что ему следует вздремнуть. Он не протестует, чувствуя, что действительно устал и не продержится до четырех часов вечера без нескольких часов сна. Прогуливаясь по паддоку, он видит, как кипит жизнь несмотря на столь поздний час: из зрительской зоны доносится музыка, а большое светящееся колесо обозрения освещает ночное небо. Атмосфера здесь потрясающая. Шарль идет к своему трейлеру, но когда добирается до него, то видит свет у Макса, удивляясь тому, что тот еще не спит. Не теряя времени, он направляется к его двери и стучит. Приглашение войти последовало незамедлительно, и Шарль, не раздумывая, заходит. Макс сидит на кровати в своем огнеупорном нижнем белье и смотрит трансляцию гонки. Он удивленно поднимает брови, когда понимает, что вошел Шарль. — У тебя снова закончилась горячая вода? — спрашивает он, а потом добавляет: — Кстати, хороший отрезок. — Нет, и спасибо, — качает головой Шарль, улыбнувшись. — Я просто удивился, что ты не спишь. — Я не могу заснуть, — пожимает плечами Макс. — Слишком напряжен. Я не хочу ничего пропустить. Так много всего может произойти. — Тебе нужно расслабиться. В любом случае, находясь здесь, ты не можешь ни на что повлиять. — Легче сказать, чем сделать, — с сомнением произносит Макс и добавляет, глядя на Шарля: — С другой стороны, ты выглядишь так, как будто вот-вот заснешь стоя, так что… — Он указывает на свою кровать, и монегаск быстро улавливает намек. Шарль быстро избавляется от своей обуви и комбинезона, оставаясь, как и Макс, в одном огнеупорном нижнем белье. Он лениво потягивается, пока наконец не заползает в кровать. На мгновение он задумывается, как лечь, потому что кровать была слишком маленькой для них двоих. — Ой, да ладно, — Макс притягивает его ближе, и Шарль уже расслабленно кладет голову ему на колени. Шарль чувствует, как разливается тепло внутри. Всего несколько недель назад они не могли смотреть друг другу в глаза, а теперь Макс сам инициирует контакт в такой непринужденной манере. Леклер поворачивается так, чтобы посмотреть на Макса. Тот улыбается ему, и Шарль не может отделаться от мысли, что в этой улыбке есть что-то необычное. Он не видел такого выражения на его лице уже много лет. Это особенная улыбка, которая всегда предназначалась только Шарлю. Макс нежно гладит его каштановые пряди волос. Шарль вспоминает, как именно в таком положении они часто смотрели фильмы на диване по вечерам. Когда они были в квартире Макса, к ним всегда присоединялись его кошки, а затем сворачивались калачиком рядом с Шарлем, чтобы он мог их погладить. Шарлю становится интересно, что с ними сейчас. — Как там дела у Джимми и Сэсси? — задает он вопрос, не задумываясь и только видя появившуюся печаль в глазах Макса, понимает, насколько глупо он поступил. В конце концов, прошло уже больше десяти лет. — Ну, они… — Макс вздыхает и отводит взгляд. — Мне пришлось усыпить Джимми три года назад: у него были больные почки, и ветеринары сказали, что спасти его невозможно. А Сэсси… Несколько месяцев спустя она просто однажды ушла из дома и больше не вернулась. — Шарль действительно не знает, как себя вести. Он успокаивающе гладит Макса по боку. — Мне жаль это слышать. Мне они нравились, — тихо говорит Шарль. — Даже несмотря на то, что Сэсси однажды помочилась на мою толстовку. — Макс весело фыркает, и Шарль сразу же чувствует облегчение. — Ты им тоже нравился, — признается Макс, слегка улыбаясь. — Я помню, когда мы расстались, они были очень растеряны. Первые пару недель они подбегали к двери при каждом звуке шагов на лестнице. Они не хотели есть даже свои любимые лакомства. Я пошел с ними к ветеринару, думая, что они больны, хотя в глубине души я прекрасно знал, что они просто скучали по тебе. Между ними воцаряется молчание. Но в этот раз оно не было неловким. Шарль поворачивает голову к телевизору, пока рука Макса все еще нежно гладит его по волосам. Время будто замедляется, веки Шарля тяжелеют, и он засыпает. Он просыпается от неприятной мелодии будильника. Он не узнает звук, но стоит ему наконец нащупать телефон и отключить его, оказывается, что он принадлежит Максу, а не ему. Он оглядывается, но нигде не видит его. Телевизор все еще включен, и, как по команде, на экране появляется изображение с камеры внутри их болида, показывающая Макса. Мозгу Шарля требуется некоторое время после пробуждения, чтобы осознать, что Макс бросил его, потому что пришло время его отрезка. В то же время, он позаботился о том, чтобы Шарлю было удобно, завернув его в теплое одеяло и установив будильник на своем телефоне, чтобы он проснулся к своей очереди сесть за руль. Шарль смотрит на часы. Его отрезок начнется примерно минут через сорок. Он собирает свои вещи и покидает трейлер. Над горизонтом виднеется оранжевая полоса, знаменуя скорый рассвет. Он заходит в гараж и видит сонные лица механиков и инженеров. Взяв банку энергетика, Шарль идет к Александру. — Доброе утро, солнышко, — сонно улыбнувшись, приветствует его босс. — Привет. Я что-нибудь пропустил? — спрашивает Шарль, глядя на экраны. — У нас был довольно длинный пит-стоп, потому что сломался гайковерт, но в остальном — сплошная скука. — И пусть так и остается. Пришло время для следующего заезда Шарля. Макс заезжает в боксы, и они меняются местами. Параллельно с этим проходит пит-стоп и дозаправка, и Шарль выезжает на трассу. Кажется, все идет как по маслу. Шарль проходит круг за кругом, во время которых его самой большой проблемой становится восходящее солнце, ослепляющее его. Леклер прищуривается, пытаясь сосредоточиться на безопасном обгоне другого болида, когда внезапно чувствует резкую недостаточную поворачиваемость. Шарль с трудом справляется с управлением болида, который заносит, и тот совершает оборот вокруг своей оси, срезая поворот.