Первая причина — это ты

      Мне хочется смеяться. Громко, до боли в груди от нехватки воздуха, до проступивших слёз и покрасневших щёк. Потому что я всё ещё не верю в происходящее.       Чувствую себя героиней романтического фильма — стою рядом с мужчиной, который мне нравится, в его пиджаке, от которого приятно пахнет его парфюмом. В этот аромат хочется укутаться, как в тёплое одеяло холодной ночью. В руках сжимаю букет, который так настойчиво вручила Юля, как символ нашего примирения.       Уверена, что на этом можно заканчивать наш спектакль. Останется лишь поклониться зрителям и поблагодарить за внимание — а после уйти за кулисы и разбежаться. И я уже хочу сказать, что сама вызову такси, как Арсений достаёт свой телефон и смотрит на меня, сокращая дистанцию. — Адрес.       Он даже не спрашивает. Настойчиво протягивает мне экран с открытым приложением, чтобы я могла вбить нужную улицу.       На секунду задумываюсь. Он отрезает мне все пути к отступлению — и этим сообщает, что не прочь провести со мной ещё немного времени. Или же всё можно списать на банальное переживание — ведь придётся ехать больше часа до моего дома, и за это время может случиться всё что угодно.       Арсений же джентльмен. Я отрицаю всё, что было между нами, даже искры, летающие в беседке, и жгучие поцелуи списываю на выпитый алкоголь. — Я и сама могу.       Делаю робкую попытку достать свой телефон, чтобы вызвать себе такси. Но в синих глазах Арсения вижу нескрываемый упрёк. — Если я настолько тебе надоел, что ты хочешь избавиться от меня как можно быстрее, то придётся подождать. Просто напиши свой адрес, Лиза.       Я не могу противостоять его глазам. И его губам, которые он облизывает в эту же секунду. Поэтому со вздохом беру его телефон и быстро записываю свой адрес. Он удивляется, видя его, но тут же скрывает это за серьёзным выражением лица. Хотя лёгкий намёк на улыбку всё же присутствует в его голосе. — Такси приедет через десять минут. Нам повезло.       Повезло в чём? Что придётся эти минуты стоять рядом, изводить себя желанием если не поцеловать Арсения, то хотя бы коснуться его? Что пора начинать отсчитывать время до официального конца нашего спектакля? Или что уже нужно благодарить его за прекрасно проведённый вечер?       Я не позволяю себе даже намекнуть, что не хочу расставаться.       Потому что, кроме его слов «Я не хочу тебя отпускать» и поцелуев, не было ничего. Ни обмена номерами телефонов, ни вопросов про свободный вечер, ни приглашения куда-либо. И я внезапно расстраиваюсь и уже готова выбросить этот чёртов букет, чтобы снять пиджак.       И это, кажется, замечает Арсений.       Он кладёт свои на удивление тёплые ладони на мои плечи и едва ощутимо сжимает их. — Что-то не так?       Всё не так. Всё не так с того момента, как я в клубе познакомилась с Арсением. С момента, как я оказалась у него дома. С момента, как я решила сбежать, не думая, что захочу вновь его увидеть. — Всё… в порядке, — едва выдавливаю из себя, чувствуя горький ком в горле.       Арсений ничего не спрашивает. Его даже не удовлетворяет мой ответ — он лишь делает вид, что верит. Сейчас я бы, конечно, не отказалась от ещё одного бокала чего-нибудь покрепче шампанского, но вместо этого я смотрю в синие глаза.       Его тёплые руки всё ещё на моих плечах. Между нами — ничтожно малое расстояние. И мне внезапно хочется проверить, врал он мне или нет, говоря, что не хочет отпускать.       Поэтому я тянусь за поцелуем.       Арсений не отталкивает. Не говорит, что мы слишком пьяны, что сейчас не время, что это просто игра, что пора заканчивать спектакль. Он отвечает на поцелуй — не менее жадный, но тягучий, медленный, чувственный. Из зрителей — никого. И меня этот ответ устраивает.       Удостоверившись, что моя симпатия хотя бы минимально взаимна, разрываю поцелуй и улыбаюсь. Я даже могу утверждать, что счастлива — в этот момент, когда все сомнения медленно, но верно рушатся.       Арсений прижимает меня к себе; его тёплая ладонь лежит на моей талии — как будто так надо, как будто так должно быть всегда. Это ощущение уже привычно для меня, и я вновь растворяюсь, прыгаю с обрыва своих чувств и тону.       До тех пор, пока наше уютное молчание не нарушает один человек. Весь вид Дианы так и кричит о её недовольстве. — Уже уходите? — её голос звучит слишком громко и даже противно. Дело даже не в личной неприязни.       Она останавливается напротив нас и бегло осматривает. Увиденное её не радует. И я уверена, что она надеялась, будто это спектакль.       Хотя это и был спектакль. И сейчас мы уже не играем влюблённую пару, не играем жениха с невестой, но точно выглядим как люди, которые нравятся друг другу. Поэтому Диана так расстраивается — желала поймать нас с поличным. — Да, — Арсений кивает, чуть прищурившись. — Завтра есть очень важные дела. — Какие же? — она не унимается, но из принципа игнорирует меня, словно это не я стою, укутавшись в объятия Арсения. — Личная жизнь на то и личная, чтобы не рассказывать о ней всем. — Свидание у нас, ясно?       Мне не хотелось грубить. Но я поджимаю губы, стоит словам слететь с них. Диана хмурится, а Арсений лишь крепче обнимает меня, как бы говоря — не стоит этого делать. — Свидания обычно по вечерам.       Мне бы, возможно, тоже хотелось иметь столько наглости, чтобы так влезать в чужую жизнь. — Мы едем за город на целый день, — на ходу получается придумывать лучше, чем составлять легенду заранее, в этом я уже успела убедиться. — Так что свидание растянется.       Она явно что-то хочет спросить именно у Арсения, но он качает головой. — Диан, не нужно, — он говорит с ней спокойно, как с маленьким ребёнком, которого нужно убедить, что есть песок — довольно плохая идея. — Лучше возвращайся на праздник.       На её лице отражаются все эмоции, она не в состоянии их скрыть. Она расстроена, зла, даже немного напугана и не скрывает своей неприязни ко мне и непринятия ситуации в принципе. — Знаешь, лезть в чужую жизнь даже с благими намерениями — неприлично, — теперь уже мне хочется встать на защиту Арсения, побыть его рыцарем, как это делал он ради меня, — поэтому избавь Арса от ненужных разговоров.       Он молчит. Его тёплая рука никак не реагирует на мои слова, и он с удивлением смотрит на меня. Но в синих глазах вижу и благодарность, и даже лёгкое восхищение.       Диана, кажется, понимает, что разговора с Арсением, как я думаю, о его бывшей жене сегодня не будет, поэтому она прищуривается и чём-то думает. Надеюсь, не об очередной теме для беседы.       Однако нас спасает гудок машины. Мы не заметили, как подъехало такси — белый автомобиль, и с губ Арсения срывается вздох облегчения. И я могу его понять.       Мы не прощаемся с Дианой. Она не уходит, смотрит, как Арсений открывает для меня дверь и ждёт, пока я удобно устроюсь на заднем сиденье, а после садится рядом. И, глядя в окно, я успеваю заметить, как она уходит, стоит машине тронуться с места.       Только в такси наш спектакль заканчивается. Мы больше похожи на поссорившуюся пару — хотя бы потому, что я всё ещё сижу в пиджаке Арсения. Но мы смотрим в разные стороны на проплывающую мимо ночную Москву, которая никогда не спит. Я пересчитываю красные машины, которые успеваю заметить, и на десятой смотрю на Арсения. Вижу, что всё своё внимание он дарит экрану телефона.       И он не следит за маршрутом по картам, как бы мне этого ни хотелось.       Он увлечён перепиской. Даже сейчас, когда я для него отсутствую, когда его лицо лишь слегка освещает тусклый свет экрана телефона, Арсений выглядит слишком привлекательно. Даже глубокие тени усталости и мешки под глазами красят его, как никого другого. Он облизывает губы, покусывает их — нервничает или предвкушает ответ собеседника?       У меня не хватает смелости — или наглости — вторгнуться в его личное пространство и расспрашивать, с кем он переписывается. Может, налаживает контакты с бывшей женой? Или, наоборот, общается с девушкой, которая ему нравится?       Или ему пишут друзья, и он активно делится впечатлениями?       Только мне становится не по себе. Мне категорически не хочется делить Арсения с кем-либо ещё. Я складываю руки на груди и смотрю на букет с пионами, лежащий на моих коленках, как напоминание о сегодняшнем дне. И меня даже не трогает примирение с бывшей подругой, становится окончательно плевать на Макса, который нарочито демонстративно показывал своё золотое кольцо на безымянном пальце правой руки, на всё наше совместное прошлое.       Я отпустила его именно в тот момент, когда поняла, что слишком много думаю об Арсении и его руках. За один лишь день мысли о нём покинули меня всего несколько раз — и то в моменты, когда мы целовались.       Я точно схожу с ума. — О чём задумалась? — тихий голос причины моего неспокойствия заставляет вынырнуть меня из океана мыслей. — О тебе, — отвечаю честно, не успев даже подумать.       Надеюсь, в темноте не видны мои красные щёки.       Арсений с интересом смотрит на меня и убирает телефон в карман брюк, хотя тот издаёт тихие оповещения. Он игнорирует их, дарит всё своё внимание мне — как я и хотела. — И какие же мысли поселились в твоей прекрасной головке?       Например, что я не хочу прощаться.       Или мне хотелось бы продолжить наше общение.       Или я успела приревновать Арсения и к Диане, и к его бывшей жене Алёне, и даже к неизвестным девушкам, с которыми он, вероятно, переписывался. — Ну… — лихорадочно соображаю, пряча взгляд в пионах. — Как тебе свадьба?       Арсений тихо смеётся. — То есть тебя интересует именно это? — киваю, смотрю на него — улыбается. — Свадьба как свадьба.       Ну же, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь ещё. Про наши объятия, поцелуи или медленный танец.       Но Арсений пожимает плечами. Мне не хочется превращаться в истеричку, которая выясняет отношения — потому что их попросту нет. Я вновь смотрю на его широкую улыбку, которая всё же немного снимает моё напряжение, а после отворачиваюсь к окну.       Фонари сливаются в одну жёлтую полосу и рассеиваются лишь неоновыми вывесками. Такси тормозит на светофоре возле университета, в котором я работаю, и Арсений с интересом следит за моим взглядом, пока я глазами успеваю найти знакомые окна. — Училась здесь? — ему действительно это нужно знать, или он спрашивает, чтобы разрядить обстановку? — Да, — киваю, когда загорается зелёный сигнал светофора, — и работаю. — Я бы точно влюбился в такую преподавательницу, будь я студентом.       Усмехаюсь. Во-первых, пресекаю все попытки своих учеников даже флиртовать со мной. А во-вторых, кто мешает Арсению сделать это не будучи студентом?.. — От универа до твоего дома далеко? — Если я тебе так надоела, что хочешь от меня избавиться, то придётся подождать ещё минут двадцать. — А если я не хочу от тебя избавляться? — Арсений улыбается и поправляет чёлку. — Если я, наоборот, хочу, чтобы день не заканчивался? — И что ты предлагаешь? — Выйти прямо здесь и пойти гулять по ночной Москве.       Выдыхаю с облегчением. Почему-то мне казалось, что сейчас он намекнёт на продолжение наших поцелуев у меня дома — мы же хотели этого, целуясь в беседке. Хотя никто не знает, чем закончится день.       Пока Арсений договаривается с водителем, а тот говорит, что платить придётся за весь изначальный маршрут, я пытаюсь сообразить, куда нас заведёт сегодняшняя ночь.       Он галантно открывает дверь и помогает мне выбраться из такси. Я всё ещё в его пиджаке и с букетом пионов, мы вновь держимся за руки — только теперь точно по-настоящему.       Решаюсь и отпускаю все мысли — будь что будет. Нужно уметь наслаждаться моментом. А если в этом моменте присутствует Арсений, то наслаждаться нужно вдвойне или даже втройне.       Мы медленно бредём по узкому тротуару, держась за руки. И если бы моё платье было белого цвета, мы легко сошли бы за сбежавшую со своей же свадьбы пару. Несмотря на май, на улице всё же прохладно — ночью температура ещё достаточно низкая, чтобы разгуливать в одной рубашке, как это делает Арсений. — Тебе не холодно? — он задаёт вопрос, который волнует меня. Меня согревает его тёплая рука и пиджак, поэтому отрицательно качаю головой. — Ты не замёрз? — Арсений хмыкает, останавливаясь под фонарём. Кончик его носа едва заметно порозовел, как и щёки.       Конечно же замёрз. В одной тонкой рубашке противостоять порывам хоть и майского, но ночного ветра — это нужно быть отчаянным. — Меня согревает горячее сердце, — он улыбается, кладёт ладонь на грудь. Я вскидываю бровь, не в силах противостоять его очарованию. — Хочешь проверить?       Киваю. Арсений тянет мою руку и кладёт на область груди. Под моей ладонью быстро бьётся его сердце, и чувствую тепло, разливающееся по моим пальцам. Мне становится жарко, щёки тут же краснеют, а шея покрывается пятнами.       Мы упускаем прекрасный момент для очередного поцелуя — рядом с нами проезжает машина, которая внезапно начинает сигналить, на что мы, естественно, отвлекаемся. Арсений быстро скрывает в своих глазах разочарование. — Но я был бы не прочь выпить чего-нибудь горячего, — он отходит от меня всего лишь на шаг. Я лихорадочно соображаю, позвать его к себе или нет — хотя бы чтобы выпить кофе. — Предлагаю найти какую-нибудь кофейню поблизости.       Арсений кладёт ладонь на мою талию, прижимает к себе, говоря, что так теплее, и мы медленно движемся по району, который я едва знаю. Находим небольшое заведение — всё же удача не покинула нас.       И не важно, что на улице уже глубокая ночь.       Удивительно, что кофейня почти пустует. Кроме компании из четырёх парней, никого больше нет. Девушка за стойкой приветствует нас, задерживает взгляд на Арсении, после смотрит на меня и букет в моих руках и сквозь зубы улыбается.       Мы стоим рядом. Под неярким жёлтым светом гирлянд я вновь рассматриваю Арсения, стараясь не замечать заинтересованных взглядов, которые бариста кидает на него, и задумываюсь — ведь совсем не знаю, какой кофе предпочитает мой спутник.       На секунду отворачиваюсь к большому окну, наблюдая за тишиной на улице. Я удивлена, что никто не гуляет в такую спокойную ночь, как будто это специально для нас — чтобы у нас была возможность насладиться друг другом.       Арсений заказывает крепкий чёрный кофе без сахара, я же, не понимая, как можно такое пить, выбираю капучино. — Что-то ещё? — девушка всё ещё открыто игнорирует меня, осматривает Арсения с ног до головы, пока он глядит на меня и едва заметно усмехается. — Нет, спасибо.       Она расстраивается и даже этого не скрывает. Опускает плечи, а я тихо смеюсь. — Зря ты так, она… — пытаюсь подобрать слова, что охарактеризовать достаточно миловидную девушку, — симпатичная, вроде. — Зачем мне кто-то, если рядом со мной такая прекрасная леди?       Тогда почему ты, чёрт возьми, ещё не взял мой номер? Почему ты не говоришь о планах ещё раз со мной встретиться? Почему в такси ты целых полчаса делал вид, что меня нет?       Тишину разбавляет лишь приятная музыка и звуки кофемашины. Не знаю, о чём думает Арсений, но он старательно не обращает внимания на разрывающийся от уведомлений телефон, а после и вовсе отключает звук. Меня начинает это тревожить, и я вовсю придумываю, что Арсений сбежал от бывшей жены или своей девушки на свадьбу к незнакомым людям, а теперь она его разыскивает.       И единственное, что не сходится, так это отсутствие женских вещей в его квартире.       Его квартира вообще не похожа на типичную холостяцкую берлогу — всё слишком чисто и аккуратно расставлено. И ни единого следа женщины, даже маленькой заколки для волос и случайно оставленной помады.       И даже если у Арсения кто-то есть, он отлично это скрывает.       У меня окончательно портится настроение, стоит мне подумать, что весь вечер я целовалась с мужчиной, который занят. Учитывая мою историю с Максом, мне не хочется вляпаться в такое снова.       Арсений расплачивается за наш кофе, улыбается и даже подмигивает девушке, на что та смущённо опускает глаза и протягивает нам крафтовые стаканчики. — Ещё раз спасибо. — Приходите к нам ещё. Будем ждать.       Мы выходим на улицу. Арсений вновь кладёт руку на мою талию, прижимает к себе, не давая мне возможности сбежать. Мне даже кажется, что он читает мои мысли, — по-другому я не могу объяснить его поведение.       Медленно шагаем по тротуару. Кофе согревает, но не так, как его ладонь. Арсений делает глоток и даже не морщится, лишь облизывает губы и тянет меня за собой в сторону набережной. Спускаясь за ним к самой воде, я думаю только о том, каким холодом веет от реки — ведь Арсений замёрзнет.       Останавливаюсь и под его вопрошающим взглядом скидываю пиджак, протягивая его. — Арс, держи, — он хмурится и качает головой. — Тебе же точно холодно. — Не выдумывай, Лиза, — он вновь заставляет меня надеть его пиджак. — Замёрзнешь же. — А как же ты? — Забыла? — его синие глаза горят лукавством. — Меня согревает горячее сердце. — Зато нос у тебя холодный, — коротко целую его в кончик носа, и мы одновременно смеёмся. — Тогда я могу сделать так.       Арсений обнимает меня одной рукой, держа в другой стаканчик с кофе. Носом утыкается в волосы, горячо дышит в шею и целует за ухом. Вдоль позвоночника тут же бегут мурашки, и я не могу скрыть, насколько это приятно.       Он оставляет короткие поцелуи на моих щеках, обходя губы и дразня меня этим. Поэтому обнимаю его за шею рукой, в которой держу букет, прижимаюсь к его прохладным губам, чувствуя лёгкий привкус крепкого кофе. Арсений улыбается в поцелуе. — Обыграла меня и радуется, — легко выдыхает. — Да, — соглашаюсь, ощущая себя довольной. — Скажи, что ты не рад этому. — Ещё как рад.       Мы вновь целуемся. Медленно, но горячо, прижимаясь друг к другу, и лишь стаканчики с кофе в наших руках мешают ещё крепче обняться. Он скользит языком по моей нижней губе, отчего мне щекотно, посасывает верхнюю, не углубляя поцелуй. Становится даже жарко.       Хотелось бы стоять так, целуясь и прижимаясь к Арсению, вечность. Какое-то иррациональное счастье затапливает меня с головой, заставляя окончательно откинуть мысли о возможном побеге. Мне становится плевать на все «если» и «почему», и я успеваю подумать лишь об одном — отпустить Арсения станет моей огромной ошибкой.       Пока он рядом, мне больше ничего и никого не нужно. Неизвестно, что будет потом.       Тихо посмеиваясь, Арсений отпускает меня, но его тёплая ладонь всё ещё собственнически придерживает меня за талию.       Стоит пересмотреть своё отношение к ситуации, благодаря которой мы познакомились.       Вновь бредём по набережной, вслух радуемся редким прохожим, замедляя шаг. Хотелось бы остановить и время, но замечаем, как небо на горизонте начинает алеть, выпуская яркие оранжевые полосы в усыпанное звёздами синее полотно. Арсений успевает достать телефон и запечатлеть рассвет. — Небо такое же красивое, как и ты, — улыбаюсь ему в ответ, и он наводит камеру на меня. Закрываюсь букетом, на что он мелодично смеётся, но всё же делает снимок. — На память.       Буду полной дурой, если оставлю этот момент лишь в своей памяти. Мой телефон почти разряжен, но я успеваю сфотографировать улыбающегося Арсения в рассветном золоте. — А это на память мне.       Чувствую себя влюблённой школьницей. Уже наверняка знаю, что эти фото буду рассматривать вдоль и поперёк, вспоминая каждый момент рядом с ним.       Поднимаемся с набережной, уже держась за руки. Арсений мягко переплетает пальцы, и теперь уже я тяну его в нужную сторону. Всю дорогу проводим в уютном молчании и тишине, которая нарушается лишь проезжающими мимо машинами.       Я не успеваю заметить, как мы оказываемся недалеко от моего дома. Сожаление, что скоро всё закончится, крутится в мыслях и горечью оседает в сердце, поэтому предпочитаю думать, что конец этого дня — лишь начало.       Утренний воздух пахнет сладкой сиренью. Розовая, белая, лиловая — кустами засажен весь двор. На секунду Арсений даже останавливается, рассматривая залитую рассветным золотом сирень. Она словно впитывает первые лучи солнца. — Вот мы и пришли, — я неловко переминаюсь с ноги на ногу, когда мы останавливаемся у моего подъезда. — Спасибо, что проводил.       Мне хочется, чтобы Арсений дал мне причину пригласить его к себе. Даже просто поговорить обо всём на свете. Но на задворках сознания я понимаю, что он устал и ему требуется отдых. Как и мне.       И думаю, вновь как влюблённая школьница, что поступлю неразумно, позвав его к себе. Хотя желание не расставаться с каждой секундой растёт. — Не за что.       Его голос звучит на удивление холодно. Арсений не улыбается, смотрит куда-то в сторону и всячески игнорирует моё присутствие.       И это я принимаю за причину разойтись, всё ещё надеясь на новую встречу.       Ещё несколько секунд мы молчим. Слышу шум ветра, шелест листвы, запах сирени и чувствую своё бешено бьющееся сердце. Я смотрю на Арсения — в рассветных лучах он выглядит ещё более красивым. Мне хочется, чтобы внутри него происходила борьба — остановить меня или спокойно отпустить. И я надеюсь на первый вариант.       Только он выбирает второй.       Арсений не поворачивает голову в мою сторону, не смотрит на меня, делает вид, что кусты сирени намного интереснее. Он лишь поджимает губы и прячет ладони в карманы брюк.       Связка ключей громко звенит в моей руке. Забываю про пиджак и медленно иду к подъезду, открываю дверь, всё ещё надеясь, что он остановит меня или даже рванёт вслед за мной. Но этого не происходит. И я закрываю за собой тяжёлую железную дверь.       Квартира встречает меня тишиной. Сбрасываю ненавистные туфли, вынимаю оставшиеся шпильки из причёски и включаю свет на кухне — однако хочется просто лечь на кровать и спать целые сутки, убеждая себя, что всё было сном.       С удивлением понимаю, что я осталась в пиджаке Арсения, и снимаю его, аккуратно складываю на тумбочку в прихожей. Может, ещё увидимся.       Ставлю букет в небольшую вазу и выдыхаю. Пачка сигарет лежит где-то на балконе, но у меня нет сил туда идти. Зефир лениво запрыгивает ко мне на колени и устраивается поудобнее, а я машинально поглаживаю его, думая лишь об Арсении.       И когда он успел настолько очаровать меня? Когда он успел украсть все мои мысли? В какой момент весь мир сузился лишь до него?       Остаётся лишь надеяться, хоть несерьёзно, наивно и даже глупо, что Арсений захочет встретиться. И сделает это.       Зефир тревожится, когда кто-то начинает негромко стучать в дверь. Он яростно шипит, и мне приходится его успокаивать, поглаживая по спинке, но стук не прекращается.       Руки холодеют, внутри всё обрывается. Я не закрыла входную дверь на замок. Стоит дернуть за ручку, и она откроется, давая убийце или вору зелёный свет.       Тут же вспоминаю все ужастики, которые когда-либо смотрела, — если убийца пришёл к тебе, от него уже не скрыться. Зачем-то беру нож и медленно, тихо иду к двери, ещё надеясь успеть закрыть замок. Зефир мягко перебирает лапами за мной.       Уже прощаюсь со всеми родными, когда смотрю в глазок. Ничего не видно, на лестничной площадке темно. Стук вновь повторяется. — Лиза!       Слышу знакомый голос. Выдыхаю, хотя руки трясутся, и открываю дверь. Передо мной стоит Арсений с букетом сирени. — Зачем тебе нож? — он мягко кивает на моё средство для самозащиты. — Впустишь?       Киваю. Арсений протягивает мне букет и проходит, пока я смотрю, как Зефир, будто удостоверившись, что нам ничего не угрожает, медленно и лениво уходит в спальню. — Да, прости, — мысли путаются, — твой пиджак, вот он, возьми… — Я не за пиджаком, — Арсений улыбается и тоже неловко топчется в прихожей, — я к тебе. — Зачем?       Возможно, это прозвучало несколько грубо, но я удивлена его появлению. — Помнишь, я говорил, что не хочу тебя отпускать? — киваю, и мы проходим на кухню. — Это первая причина. — А вторая? — Хотел пригласить тебя на свидание.