The Right Sun

Они договорились встретиться на следующий день в кофейне возле кампуса. Джонни проснулся абсолютно вымотанным, чувствуя боль в мышцах после вчерашней эмоциональной мясорубки. Он оделся, умылся и позавтракал как обычно. Затем, нарушив рутину, отправился в офис деканата и заявил, что прекращает своё обучение с данного момента, и он был бы признателен, если бы ему не пересылали почту из колледжа на его домашний адрес – на самом деле, лучше будет, если её вообще перестанут отправлять. Покидая стены высшего учебного заведения, он разрезал связи со всей негативной энергией в своей жизни, как он объяснил сотруднице деканата – достаточно раздражённой его излишне драматичным, но всё же катарсисом. Это прощание. Это был один сплошной камень, на котором написано “Пошёл нахуй!”, в огород отца, который Джонни давно хотел сбросить со своей души. После этого он направился к банкомату и снял настолько много налички, насколько возможно. Не то чтобы для этого была какая-то острая необходимость, но так ощущение побега усиливалось – а ведь он именно сбегал. Это вызвало некоторый выброс адреналина, в котором Джонни нуждался для того, чтобы встретиться с Джайро вновь (или технически всё же впервые, раз Джонни не помнит даже то, как он выглядит?). Ему не хотелось признавать это, но он нервничал. Несомненно, Джонни и до этого творил разные дикие вещи в своей жизни, но в его списке ещё не было пункта “Уехать непонятно куда с человеком, которого едва знаешь, выражая таким самодеструктивным поведением крик о помощи во Вселенную”. Ну, хотя бы он осознавал, что это самодеструктивно. Добравшись до кофейни чуть раньше назначенного времени, Джонни сделал заказ чисто из вежливости. Он занял двухместный столик около широкого окна прямо у входа, чтобы спокойно сидеть и наблюдать за посетителями. Пакетик за пакетиком, он высыпал побольше сахара в кофе, чтобы тот стал пригодным для питья, и принялся ждать. Он не любил кофе и чай тоже не особенно жаловал. Подобные кафешки никогда его не впечатляли и вряд ли когда-то начали бы ему нравиться. Джонни рассеянно вертел в пальцах край оторванного бумажного пакетика из-под сахара, пока в его голове прорастало зерно сомнений. Это же безумно. Он только что бросил колледж, от него только что отказался последний оставшийся член семьи, и он собирался отправиться в некую поездку с каким-то парнем, которого он вроде как знал, но вроде как и не совсем? Джонни вздохнул и посмотрел на часы. Джайро опаздывал на пару минут. Он глянул на экран телефона, где не было никаких уведомлений, и задумался, для чего вообще он их проверяет, но всё же притворился, будто листает что-то, чтобы не показаться жалким лузером, пришедшим в кофейню в одиночестве. Внезапный стук в окно испугал его и заставил выронить телефон куда-то на пол, а от вида, встретившего Джонни за стеклом, его челюсть упала ещё дальше. Как он мог просто забыть, что Джайро настолько хорошо выглядит? И это сто процентов был Джайро – он узнал бы эти нелепые гриллзы где угодно. Парень за окном улыбнулся во весь рот и помахал ему рукой. Он был высоким и стройным, его длинные волосы собраны в высокий хвост, легко покачивающийся при ходьбе. У него было приятное лицо с яркими зелёными глазами. Но абсолютно отвратительная стрижка бороды кубиками довольно быстро остудила разгорячившегося от смущения Джонни. Джонни наблюдал за тем, как он обогнул угол здания, завернул в кофейню и уверенно прошагал ему навстречу так, будто знал его всю жизнь. Излучаемое им тепло даже немного утомляло. – Рад тебя снова видеть, – сказал он, отодвигая стул и усаживаясь напротив. – Я боялся, что ты меня продинамишь. Я тоже, почти ответил вслух Джонни. – Приятно встретиться, будучи трезвым. Надеюсь, в этот раз я тебя запомню. – Я тоже, – засмеялся Джайро и, Боже, какой же невыносимый у него смех. Джонни внутренне поморщился. – Как ты поживаешь, ну, с тех пор? – сказал Джонни, возвращая своё внимание к бумажному пакетику вместо того, чтоб поддерживать зрительный контакт. – Ужасно. А ты? О, кстати, может, тебе заказать что-то? – произнёс он, кивком указав на пустую чашку, стоявшую перед Джонни. Напиток, раньше находившийся в ней, не принёс ему никакого удовольствия, но всё же он за него заплатил, так что… Джонни покачал головой, отказываясь. – Что ж, тогда ты не будешь против, если я?.. – Джайро махнул рукой на стойку, находившуюся за ним, и Джонни вновь покачал головой. Джонни выяснил три вещи: Джайро любит чёрный и очень крепкий кофе, его ноги невероятно длинные, как у какой-то модели, а его задница выглядит очень даже неплохо. Наверняка этому способствовали его джинсы: настолько узкие, что, казалось, он купил скинни, а затем они сжались ещё сильнее после стирки, но Джонни не жаловался. Правда, ему показались довольно странными ковбойские сапоги Джайро и его уродливая рубашка с ретро-принтом, но к этому моменту Джонни уже примерно представил, каким человеком был Джайро. – Извини, – произнёс Джайро, присаживаясь обратно за столик. – Американский кофе настолько… Уф, – кажется, ему было трудно подобрать подходящее слово. – Мне приходится выпивать кружки по четыре в день, только чтобы не заснуть. В Неаполе мне хватало лишь одной утром, ну, максимум ещё одной после обеда. Он широко улыбнулся, будто рассказал какую-то шутку, но, если это и было так – Джонни её не понял. – Как ты? Прости, я перебил тебя. – Отвратительно, – кивнул Джонни. – Забавно, у меня вчера был кошмарный день, а потом ты позвонил. Если честно, я совсем не помню, как мы договаривались об этом, но… – проросток сомнения дал о себе знать небольшой дрожью в голосе, но Джонни проглотил это ощущение. Он же чёртов Джонни Джостар, врываться во что-либо без раздумий у него всегда получалось лучше всего. – Да, пошло оно всё. Я тоже не вижу выхода из всего своего дерьма сейчас, – он подтолкнул один из неиспользованных пакетиков с сахаром в сторону Джайро, но тот вежливо отказался. – Я официально бросил колледж сегодня утром, так что мне в любом случае больше нечем заняться. – Фух, хаха, – Джайро шумно выпустил воздух из своих лёгких, слегка сдуваясь как воздушный шар лишь для того, чтобы снова вдохнуть и набраться сил. – Хорошо, что ты это сказал, потому что, э-э, у меня было довольно сумасшедшее утро, – порывшись в своей небольшой наплечной сумке, он вытащил из неё карту дорог и связку ключей от машины. Он развернул рулон, предъявляя длинную красную линию, которую он нарисовал через всю карту, как делают персонажи фильмов. Она шла отсюда, от Сан-Диего, до Нью-Йорка. – Я продал свою машину, – сообщил Джайро, всё ещё ухмыляясь. Джонни обратил своё внимание на связку ключей на столе. – И купил фургон, – он продолжил. – Он старый, как дерьмо мамонта, зато дешёвый. Немного подлатаем и, думаю… – Покажи мне фургон, – отрезал Джонни, мысли которого переключились на эту тему. Да уж, тут есть над чем поразмыслить. Джайро уже подготовил для них целый маршрут того побега в неизвестность, который они собирались совершить, следуя своей договорённости, заключённой по пьянке, о которой Джонни даже не помнит. Значит, это будет путешествие – здорово, просто отлично. Джонни не хотелось признавать, что он был рад перспективе выбраться хоть куда-то и смотреть в окно, которое движется. Увидеть больше людей и ещё больше невероятных вещей. И, честно говоря, он начал немного доверять Джайро. Было в нём что-то такое (неужели тот факт, что он из Европы?), что заставляло его чувствовать, будто он в надёжных руках. Единственное, что не давало ему покоя, так это то, что Джайро купил старый и дешёвый фургон и думал, что сможет его немного “подлатать”. Джайро не выглядел как человек, который хоть раз в жизни что-то “латал”. Джайро залпом допил остатки своего кофе, будто это был шот, и Джонни задумался, а спал ли этот парень вообще сегодня ночью, или же он до самого утра планировал маршрут и смотрел на объявления с фургонами и дорожные карты в интернете? Вдвоём они добрались до парковки, расположившейся напротив одного из общежитий неподалёку от кофейни, и сердце Джонни затрепетало и забилось быстрее в ту же секунду, как он увидел тот самый фургон, словно сквозь уйму световых лет – насколько он был старым, настолько же и пиздец каким уродливым. Он явно был "белой вороной" среди океана нормальных машин вокруг. – Пробег 75,5 тысяч километров, – болтал Джайро, пока они приближались к фургону. – Автоматическая коробка, есть кондиционер, обогрев, радио и… Хм, сигнализация. – И прилично помятый бампер, – добавил Джонни, когда они поравнялись с фургоном. Он открыл капот и заглянул внутрь. – Восьмицилиндровый газовый движок? Чел, ты… – он вздохнул. – Это же ебаный драндулет. Он откатил себя подальше, чтобы хорошенько рассмотреть Додж целиком. Белая краска на нём местами облезла. Передний бампер глубоко поцарапан и смят, выглядел ненадёжно, но в принципе починить было бы нетрудно. Да, довольно старый и потрёпанный фургон, но Джонни был уверен, что за полдня работы мог бы привести его в форму. “Я бы смог поддерживать в нём жизнь”, – пронеслось у него в голове. – Он что, совсем пустой сзади? – спросил Джонни, потянув боковую дверь в сторону и немедленно скривился от открывшегося вида. Довольно грязно и неприятно. Да, там было пусто и это радовало, но однозначно стоило хорошенько прибраться. И всё же, кабина оказалась достаточно просторной. – Мы что, – немного нервничая, начал было Джонни, – будем спать здесь? – Ага, – улыбнулся Джайро, – таков мой план. Если, конечно, у тебя нет денег на то, чтобы оставаться в отелях каждую ночь. У Джонни не было денег на то, чтобы оставаться в отелях каждую ночь. Он сомневался, что ему хватило бы даже на то, чтобы купить подобный фургон самостоятельно. – Тогда, пожалуй, стоит купить какой-нибудь матрас сюда, – сказал он, не упоминая тот факт, что сюда поместился бы только полуторный матрас в лучшем случае, а скорее всего и вовсе односпальный. Слишком интимно. – У меня есть спальные мешки, – ответил Джайро, просовывая свою голову в фургон над головой Джонни, чтобы тоже оглядеть внутреннее пространство, – ещё одеяла и подушки. Если ты не против поспать на полу? – Да, без проблем, – Джонни продолжил рассматривать заднюю кабину фургона. Спальные мешки точно пришлись бы к месту. Но больше всего его радовал тот факт, что у фургона в придачу к передним дверцам были как боковые, так и задние двери в кабину, что давало ему множество возможностей в плане доступности. Единственное, что ему понадобится – это пандус. – Я купил и пандус, – сказал Джайро, видимо, прочитав мысли Джонни. – Продавец предлагал его вместе с машиной, так что я накинул немного сверху и взял и его тоже. Не то чтобы Джонни оказался тронут тем, что Джайро… Запомнил? Он не был уверен, что это подходящее слово в данной ситуации. Но он не мог не поддаться приятному чувству, окутавшему его вместе с осознанием того, что Джайро, очевидно, учёл  это в своём плане. Внезапно стоящий перед ним фургон начал казаться куда более особенным. Да, возможно он дерьмовый и стар как мир, но он выбирался с учётом его нужд. И это оказалось довольно приятно. – Отлично, – сказал Джонни, натягивая свою шапку пониже, чтобы спрятать покрасневшие уши. – Он запускается вообще? – он начал составлять в уме план техосмотра, который собирался провести сегодня после обеда. Слава богу, он прихватил чемоданчик с инструментами, когда собирался в колледж. – Конечно, тупица. Как ты думаешь, на чём я сюда доехал? Скрипучая, правда, зараза, и не хотела у меня заводиться. Так ты, значит, разбираешься в машинах и этом всём? – Ага, – ответил Джонни, мысленно уже предвкушая то, как на самом деле снова возьмётся подлатать авто. – Слушай, я сгоняю за своими инструментами, приберешься пока у него внутри? – Что, прямо тут, на парковке? – Конечно! – Джонни крикнул, уже торопливо отъезжая в сторону и широко улыбаясь впервые за долгое, долгое время. – Где же ещё? Я принесу ведро! Оказалось, что на парковке кампуса можно делать буквально что угодно, пока ты выглядишь как студент. Никто на тебя даже не посмотрит. Джонни примчался обратно к фургону со своими инструментами, ведром воды и парой старых тряпок, которые он нашёл у себя в комнате. У него на коленях лежала груда разных гаечных ключей, запчастей и прочих деталек, и Джонни откровенно наслаждался выражением лица Джайро, говорившим о том, что он явно не ожидал такого увидеть. Джайро благодарно принял ведро и отправился на поиски горячей воды и, если повезёт, чистящего средства, а Джонни вновь открыл капот и погрузился в работу. Когда Джайро вернулся с ведром воды, набранной где-то в общественном туалете, Джонни уже успел разложить вокруг себя части двигателя так, будто он собирал 3D головоломку. Он был в своей стихии и почти не заметил, как Джайро встал у него за спиной, наблюдая из-за неё за его руками. – Ты… водишь? – спросил он наконец. – Когда-то водил, – ответил Джонни, не поднимая головы от двигателя. Ему стало интересно, вздрогнул ли Джайро от его ответа, как обычно делали остальные людьми. – Начал с гонок на картинге, – он продолжил, наклоняясь, чтобы поднять одну из деталей с земли, протереть её и поставить на место. – Потом перешёл в NASCAR. Довольно круто получалось, пока не пришлось прекратить. – Почему пришлось? Ого, может, Джайро всё-таки не дрогнул? Джонни повернул голову в его сторону, чтобы посмотреть ему в лицо. – Догадайся, придурок. Щёки Джайро вспыхнули, но он ничего не сказал, что было даже приятно, потому что Джонни уже надоело слушать, как все говорят: “Мне очень жаль” так, будто это они виноваты в его аварии, будто это они его как-то подвели. В этом никто не виноват, кроме него самого; одна глупая ошибка, об ужасных последствиях которой он не подумал, но что ж, такова жизнь, говорил он сам себе. Как бы там ни было, он закончил с осмотром машины и подумал, что теперь им будет проще заводить её и, может быть, даже комфортнее ехать, хотя кто знает. В любом случае, он был просто счастлив снова извозиться в машинном масле и заниматься чем-то понятным и знакомым вместо того, чтобы заниматься делами, в которых он ничего не понимал и на которые до кучи ещё и плевать хотел. Джайро тоже закончил с уборкой, и внутри фургона стало очень даже неплохо. Теперь пол был чистым, все остальные поверхности в кабине Джайро протёр от пыли. В салоне пахло чем-то цветочным (прямо как от мыла в общественном туалете), и их план заиграл более приятными красками. Джонни даже предвкушал всё это – ему просто хотелось ехать. Ехать в Нью-Йорк или куда там ещё собирался Джайро со своей картой. Но уже становилось поздновато, и довольно скоро они вдвоём смогли наблюдать заходящее солнце очередного тёплого летнего дня, сидя сзади в кабине фургона. Джайро принёс свежие панини из кофейни, и вместе с Джонни они любовались закатными лучами, освещающими кампус красивыми оттенками оранжевого и розового, тщательно пережёвывая горячий хлеб с сыром и мясом. – Когда ты будешь готов выдвигаться? – Джонни спросил с полным ртом курицы и соуса песто, рассматривая припозднившихся студентов, возвращающихся с последних занятий и направляющихся по домам. Или по домам своих друзей, или куда там они возвращаются. Их жизни продолжались. – Да хоть завтра, – ответил Джайро. Джонни не знал наверняка, с какой начинкой у него панини, но она была похожа на томаты с моцареллой, а это, честно говоря, просто божественное сочетание для панини. Он понял, что доверился Джайро не просто так. – Нужно собрать вещи и закончить кое-какие дела перед отъездом. – Значит, завтра? – всё ещё глядя на закрывающийся на ночь кампус, спросил Джонни. – Мне понадобится твоя помощь, чтобы вывезти вещи из моей комнаты. – Конечно. Даже забавно, как быстро всё изменилось, подумал Джонни. Вчера он так плохо себя чувствовал, что его тело до сих пор помнило те тревожные тиски, что начали его душить. Чёрт, даже интересно, что сказал бы его отец, если бы узнал, что он собирается отправиться в путешествие от одного побережья к другому на старом Додже 2002 года с парнем, которого встретил на вечеринке, где его тошнило? Ему было всё равно. Джонни подумал, что ему уже давно стало всё равно. Но вот опять появилось это чувство – чувство, которое он запомнил в то утро, когда Джайро отводил его домой. Вес тяжелого пальто и направляющая рука, надёжная и заботливая. Тот приятный запах, который, если подумать, он мог ощущать и теперь. Он был менее насыщенным, чем на том пальто, но это точно тот же самый парфюм Джайро. Он пах чем-то древним, далёким и чистым. Италией? Возможно. Невероятные вещи случались постоянно. Джонни набрал побольше воздуха в грудь и медленно выдохнул. Пришло время поддаться этой невероятной спирали событий, закручивающейся в его жизни. – Слушай, Джайро, – начал он, – а что не так с американским кофе? Чем же он хуже итальянского? Джайро глубоко вздохнул. – Ох, черт, даже не знаю, с чего начать…