***
Быстро пробежавшись взглядом по лужайке, где все ещё спали остальные крылатые, и не заметив больше ничего подозрительного, Чанбин сосредоточил свое внимание на странном существе, которое угрожало ему мечом. Незваный гость вполне мог сойти за обычного парня, если бы не слишком выпуклые жёлтые глаза с черным вертикальным зрачком и необычная кожа, оттенка молодой травы только-только пробившейся из-под земли. Худой и низкорослый, одетый в какие-то лохмотья, отчётливо распространявшие запах тины, на первый взгляд он не представлял никакой угрозы. И пусть меч сам по себе был вполне опасен, особенно на таком близком расстоянии от сердца, но в щуплых руках выглядел больше нелепо, чем устрашающе. Впрочем, сейчас демона больше интересовал один вопрос: что этому зеленокожему от него надо? Так как тот проигнорировал фразу о добром утре, Чанбин попытался завязать разговор по-другому. — Отличный цвет кожи, — похвалил демон. — Принимаешь ванны с зелёнкой? Пучеглазый в ответ не повел и бровью. Он застыл в одной позе и просто таращился на чернокрылого, то ли размышляя, то ли ожидая какой-то другой реакции. Чанбин потихоньку стал раздражаться. Что ещё за игра в молчанку? Раз зеленый парень появился здесь с утра пораньше, значит ему что-то нужно? Тогда почему он до сих не сказал ни слова? — Ладно. Повеселились и хватит. Ты кто такой и что тебе надо? — в лоб спросил демон. — Либо ты отвечаешь, либо пеняй на себя. Запасы моего терпения не бесконечны. — Ты и твои спутники пришли с другой половины Даларии? — зеленокожий говорил тихо, словно боялся разбудить остальных. — Да. Это так заметно? — Здесь нет подобных вам, но я все же решил уточнить. Я пришел, чтобы доставить послание. Чанбин поерзал на земле, а потом осторожно протянул руку к все ещё нацеленному на него мечу и двумя пальцами отвёл лезвие в сторону. — Парень, тебя не учили, что будить людей, угрожая им оружием, это признак дурного тона? — недовольно высказался демон. Зеленокожий как ни в чем не бывало убрал меч в ножны. Его жёлтые глаза сосредоточенно рассматривали Чанбина, будто хотели в точности отпечатать его образ в памяти. — Его Величество король Палуд Третий великодушно приглашает тебя и твоих друзей на праздник Блуждающих огней, который состоится сегодня ночью. Вы будете почетными гостями нашего двора… — Стой, стой, стой, — проговорил Чанбин, поднимаясь с земли. — Что ещё за Его Величество? Что за праздник? Что за двор? — Ведающий Ше Аи частый гость нашего королевства. Он-то и предупредил Его Величество о вашем появлении. Будучи в добрых отношениях с Многоликим, наш король решил оказать любезность и организовать вашу встречу на своей территории. На границе леса и топи вас встретят и сопроводят к королю. — Это все прекрасно, но мы не собирались ни на какой праздник. Нам нужен только Ше Аи, — Чанбину почему-то вовсе не нравилось это неожиданное предложение. — В любом случае, мне надо будет переговорить с друзьями. — Я сразу же проясню ситуацию, — спокойный голос незнакомца не выражал никаких эмоций. — Смертельная топь одно из самых опасных мест в нашем мире. Без карты троп вы не сможете выбраться и сгинете на болотах. К тому же, на территории топи вы не сможете летать. Либо вы предстаете перед нашим королем и встречаетесь с Ше Аи, либо погибаете, пытаясь найти Ведающего самостоятельно. Передай это своим друзьям. Зеленокожий оглядел спящих, а затем коротко поклонился Чанбину и направился в гущу леса. На границе лужайки он остановился и, не поворачиваясь, бросил демону: — Не затягивайте обсуждение, праздник состоится сегодня вечером, и вам надо успеть к нему подготовиться. Когда покинете эту лужайку, летите все время прямо, пока не достигните топи. Вас будут ждать на границе. Посланник скрылся среди деревьев так быстро, что чернокрылый не успел ничего ему ответить. — Да что здесь вообще происходит? — не сдержавшись, вскричал демон. С первой минуты их попадания в эту часть Даларии, творилось что-то странное. И если поначалу Чанбину все казалось захватывающим приключением, то сейчас стало немного надоедать. Теперь ему хотелось побыстрее найти этот загадочный артефакт и наконец-то вернуться домой. — В чем дело? — сонный голос Минхо выдернул Чанбина из невесёлых мыслей. Возглас демона разбудил всех. Хенджин уже подходил к Минхо, вопросительно глядя на Чанбина. Джисон сидел, вяло щуря глаза, окружённый с двух сторон друзьями, которые выглядели такими же сонными, как и их товарищ. — У нас были гости, — обрадовал всех Чанбин. — Точнее гость. Минхо тут же вскочил на ноги. Плащ, которым он был укрыт, свалился к его ногам, расплескавшись черной лужей. Демон машинально его поднял и зашагал к Чанбину, отгоняя от себя какую-то смутную мысль, на которую натолкнул плащ в его руках. — Что ещё за гость? Почему ты не разбудил нас? — Да как-то было не до этого, — попытался оправдаться демон. После получаса жарких споров было решено откликнуться на приглашение неизвестного короля. Как ни крути, а им нужен был Ведающий. Тем более слова посланника звучали вполне логично. Чем вслепую бродить по болотам, намного проще и безопаснее было увидеться с Ше Аи на празднике. — Главное, быть постоянно начеку, — Джисон как всегда не забывал об осторожности. — Каковы шансы, что болотный король пригласил нас к себе без какого-либо тайного умысла? Все закивали, соглашаясь со словами ангела, а Минхо машинально повернулся к Хану, чтобы заверить его, что несмотря на подозрительное поведение короля, их команда не будет расслабляться ни на секунду. Он не ожидал, что встретит задумчивый взгляд ясных глаз белокрылого, устремлённый прямо на него. Лишь секунду они смотрели друг на друга, а потом по каким-то причинам одновременно смущённо отвернулись. — Что ж, — тут же попытался скрыть неловкость Минхо, — раз мы пришли к единогласию, то не стоит тянуть время. Пора выдвигаться. Он отошёл в сторону, прокручивая в голове возможные варианты развития событий. Им следовало подготовиться к любому исходу встречи с королем. Однако в его мысли назойливой мухой то и дело врывалось одно имя. Хан Джисон. С тех пор, как он спас ангела от дурман-травы, он стал слишком часто о нем думать. Даже утром, проснувшись от крика Чанбина, Минхо первым делом бросил взгляд на место, где спали белокрылые. Ему просто хотелось убедиться, что с Ханом действительно все в порядке. Во время рассказа о зеленокожем и спора насчёт предложения короля, Минхо каждый раз замирал, когда начинал говорить Джисон. Ему казалось, что тот по своему обычаю, начнет упрекать его в поспешности и необдуманности решений. К ожесточенному противостоянию, как было на пустоши, демон готов не был. Не сейчас, когда ему почему-то было тяжело смотреть Хану в глаза. Он успокаивал себя тем, что это всего лишь из-за вынужденного обмана. Минхо сомневался, правильно ли поступил, скрывая от ангела правду. Он понимал, что для хороших отношений в команде, тем более между демонами и ангелами, не должно быть никаких тайн, иначе все это могло выйти боком им самим. Утаивая свою роль в спасении белокрылого, он мог поставить под удар всех. Кто знает, как отнесётся Хан к тому, что его обманули, если вдруг узнает правду? Но всё-таки это была ложь во благо. Во благо самого ангела. Все эти рассуждения могли идеально вписаться в объяснение поведения Минхо. Но почему же тогда встретившись с Джисоном взглядом он почувствовал именно смущение? Не вину, не раскаяние, не страх, что его могут раскрыть и даже не привычное раздражение. Он был смущён. Эмоция затопила его мгновенно, затрагивая горячим теплом щеки, заставляя чувствовать себя непривычно глупо. Предательская мысль вонзилась в его мозг раскаленным железом. А разве причиной всему не стало то, что демон касался губ ангела своими? И пусть это было ради спасения жизни Хана, но все же факт оставался фактом. В тот момент он даже не задумался о том, что делает. Зато сейчас появилось много времени для размышлений. Да и этот дурацкий сон, приснившийся ему ночью. А ведь в нем он целовал Джисона по-настоящему. Он остервенело стал тереть губы тыльной стороной ладони, как будто это могло изгнать из памяти неприятные моменты. В конце концов нежная кожа треснула и на нижней губе выступила кровь. Почувствовав на языке соленый привкус, Минхо удивлённо отнял руку ото рта и уставился на красные разводы. Чертов ангел! — Как же раздражает! — зло прошипел демон. — Минхо, у тебя кровь? — взволнованно спросил подошедший Хенджин. Ли всегда удивляло то, как друг чутко подмечает в нем малейшие изменения. Старательно отгоняя раздражение, вызванное мыслями об ангеле, Минхо выдавил улыбку, делая вид, что в полном порядке. — Да просто губу прикусил. Случайно, — уверил он Хенджина. В это время Джисон усиленно доказывал, что совершенно ничего не помнит после того, как потерял сознание, окружённый дурман-травой. — Так кто же меня спас? — сдвинув брови, спросил он. У Феликса забегали глаза. Переступая с ноги на ногу, он потер рукой шею и в итоге повернулся к Лалин, ища поддержки. Девушка тоже замялась. Хотя она и согласилась с просьбой Минхо, но врать другу было очень тяжело. У нее просто-напросто не поворачивался язык. — Тебе до сих пор не рассказали эту душещипательную историю? — ангелов неожиданно спас, появившийся из ниоткуда, Чанбин. — Она стоит того, чтобы ее увековечили в своих балладах барды! Трое белокрылых уставились на него во все глаза. Демон несколько секунд упивался всеобщим вниманием, а потом, снисходительно улыбаясь, проговорил: — Так и быть. Я все расскажу, — он на мгновение замолчал, а потом озорная улыбка осветила его лицо. — Только в награду за мои старания, Феликс составит мне компанию, пока мы летим к топи. — И почему я не удивлена? — фыркнула Лалин. — Вот уж спасибо, и без твоей помощи обойдёмся. — Тебя спас Феликс, — словно не слыша ее, скороговоркой заговорил Чанбин. — Он полетел тебя искать, увидел почти у самой кромки леса и, рискуя собственной жизнью, вытащил тебя из плена дурман-травы. Мы все перепугались, когда он внёс тебя на лужайку в бессознательном состоянии. Так что он твой герой. Можешь поблагодарить его. — Все так и было? — подозрительно спросил Хан у друзей. — Я…я…- начал заикаться Феликс, убеждая себя соврать. — Да, это все правда, — перебила его Лалин, делая недовольное лицо. — Вот только мы и сами могли бы это рассказать, демон. Колкий взгляд белокрылой на Чанбина никак не повлиял. Он просто пожал плечами и повернулся к Феликсу. — Ну все, ты летишь со мной. Я только перекинусь с Минхо парой слов, а потом буду весь в твоём распоряжении. Демон уже сделал несколько шагов по направлению к другу, когда его чуть слышно окликнул Феликс. От хриплого голоса у демона затрепетали крылья. Он тут же обернулся, наблюдая за тем, как к нему идёт ангел. Парень встал напротив, неуверенно глядя на Чанбина, от волнения теребя в руках его плащ. Краска смущения тронула щеки Феликса, заливая собой веснушки. Он явно пытался что-то сказать, но не знал с чего начать. Демон решил ему помочь. — Ты что-то хотел? — Да, я… — Феликс ненавидел себя за то, что рядом с этим красивым чернокрылым превращался в жалкое мямлющее существо. Сделав над собой усилие, он протянул Чанбину плащ и чуть слышно прошептал: — Спасибо. У демона крутились на языке десятки дешёвых пошлых ответов, которые при других обстоятельствах незамедлительно слетели бы с его губ…но перед ним был Феликс. Ангел, который смотрел на него смущённо и немного испуганно. Ангел, чьи веснушки казались россыпью звёзд на бледной коже. Ангел, чья улыбка могла растопить тысячелетний лёд в северных землях и заставить трепетать даже самое каменное сердце, глухое и слепое ко всем. Сердце, принадлежащее Со Чанбину. Поэтому-то главный ловелас Высшей школы демонов просто стоял и смотрел на протянутый плащ, не находя, что сказать в ответ. В конце концов он просто кивнул Феликсу и молча забрал мягкую ткань из его рук. На лице ангела мелькнула легкая тень разочарования. Он сам не знал, на что надеялся, но явно не на сухой кивок. Проклиная себя за дурацкое поведение, он тоже кивнул в ответ и поспешно, почти бегом, вернулся к Джисону. Чанбин поплелся к Минхо, костеря себя на все лады. Можно подумать, что он совсем зеленый юнец, который не знает как себя вести с понравившемся крылатым. Если все так пойдет и дальше, то Феликс начнет от него шарахаться, чего демону совершенно не хотелось. Надо было как-то взять себя в руки, иначе не видать ему ангела, как своих собственных ушей. За невеселыми думами он подошёл к друзьям. Минхо сердился. Его челюсти были так сильно сжаты, что еще чуть-чуть и стали бы крошиться зубы. Из треснувшей губы выступала кровь, которую он даже не пытался стереть, полностью сосредоточенный на словах Хенджина. Чанбин прислушался и тут же удивлённо уставился на Хвана. Кажется, он понимал, от чего Минхо был зол. -… до сих пор не понимаю, зачем ты это сделал. Ты же сам мог погибнуть! А все из-за этого ангела. Ещё и скрываешь от него правду! Что творится в твоей голове, Минхо? С каких пор ты стал заботиться о белокрылых? — Хенджин, -положив руку тому на плечо, сказал Чанбин, — успокойся. — Как можно быть спокойным, когда Минхо творит бог весть что? Что стало бы с нами, если бы он погиб? Что стало бы со мн… Хван прикусил губу, проглатывая окончание фразы. Ледяной взгляд серых глаз был красноречивее любых слов. Как бы не старался Хенджин донести до Минхо абсурдность ситуации, все его попытки разбивались на мелкие кусочки о непробиваемую стену упрямства. — Мы говорили об этом вчера, — наконец подал голос Ли. — Я думал, что в этом вопросе поставлена точка. Ты же продолжаешь выставлять свои запятые. Зачем, Хенджин? Когда ты уже поймёшь, что я сам принимаю решения, которые касаются моей жизни? Если я спас ангела, значит так было надо. Не тебе меня упрекать, учитывая, что ты сам рванул за белокрылой в портал, даже не зная, чем это все закончится. Я сыт по горло твоим недовольством. Если ещё раз ты поднимешь эту тему, я перестану вовсе с тобой разговаривать. Тонкие черты лица Хвана исказила гримаса боли. Слишком близко к сердцу он принимал слова Минхо. Они впивались в него острыми шипами, раздирая тонкий защитный панцирь. Демон с радостью предпочел бы страдать от сотни ран, нанесенных мечом, чем от одного-единственного удара, который обрушили на него слова друга. Словно не замечая реакции Хенджина, Минхо отвернулся и посмотрел на небо. — Пора лететь. Никого не дожидаясь, он резко расправил крылья и взмыл в воздух так поспешно, будто пытаясь от чего-то убежать. Чанбин сочувственно посмотрел на Хвана, печально провожающего Ли взглядом. Когда же Минхо поймет, что их друг слишком дорожит им, поэтому так сильно за него переживает? — Да уж. Вот и поговорили. А ведь я хотел полететь первым, поэтому и хотел обсудить это с ним, — покачал головой Чанбин. — Не расстраивайся, Джини. Когда-нибудь он все поймет. — Нечего здесь понимать, — зло дёрнул плечом Хван. — Нам пора. За Минхо последовал Хенджин, а вскоре улетела и Лалин с Джисоном. На лужайке остался только Чанбин и поодаль стоящий Феликс. Быстро завязав тесемки плаща на груди, демон подошёл к ангелу. — Меня ждёшь? — прямо спросил он. — Ты же сказал, что полетим вместе, — спокойно ответил ему Феликс. — Верно. Правда я думал, что твоя нянька, точнее подруга, не оставит тебя со мной наедине. Как ты этого добился? — Чанбину действительно было любопытно. — Я просто сказал, что сам этого хочу, — ангел неуверенно улыбнулся. — Мы же так и не решили, кто из нас летает быстрее. Чанбин был готов запрыгать от радости, а потом вдруг остро осознал, что на лужайке нет никого, кроме них двоих. Он постарался успокоить волнение, которое внезапно его охватило и шагнул поближе к Феликсу. Однако чем ближе к ангелу он находился, тем быстрее билось его сердце, пойманное в сети очарования белокрылого. От нежной красоты парня захватывало дух, и если бы у демона было все время этого мира, он бы так и продолжил стоять и просто любоваться поистине ангельской внешностью. Но такой возможности у него не было и Чанбин уже решил, что начнет с обычного прикосновения. Он всего лишь возьмёт в свою руку маленькую аккуратную ладонь Феликса и, возможно, этого пока что будет достаточно. Убеждая себя, что это все, что ему сейчас нужно он уже протянул руку, чтобы исполнить задуманное, но прикоснуться к ангелу так и не смог. — Вот! — сказал Феликс, указывая пальцем куда-то вперёд. — Взлетаем отсюда. Чанбин же смотрел то на пустое место, где только что была рука белокрылого, то на свою протянутую ладонь. Чувствовал он себя непривычно глупо. Сжав пальцы в кулак, он убрал руку за спину и, стараясь не встречаться взглядом с ангелом, направился в сторону, бросив на ходу короткое «ладно». Он не сделал и двух шагов, когда почувствовал прикосновение к своей руке. Теплое и лёгкое, словно лепестки фиалки, нагретые утренним солнцем, оно почти неуловимо щекотало кожу. Демон обернулся и замер как вкопанный, потрясенно глядя, как мягкие пальчики Феликса обхватывают его ладонь и тянут за собой. — Ты не туда пошел, Чанбин, — смеялся ангел, которому эта ситуация казалась забавной. — Я же показал направление. Как ты собираешься со мной соревноваться, если так легко сбиваешься с пути? Демон шел за Феликсом, словно загипнотизированный. Даже когда тот остановился и выпустил его ладонь из своей руки, Чанбин все ещё обалдело смотрел на юношу. — Ты слышишь меня? — голос ангела донёсся до ушей чернокрылого как будто из тумана. — Не слышу, — ляпнул не пришедший в себя Чанбин. Феликс снова заразительно засмеялся. Его смех, громкий и немного хрипловатый, ласкал слух демона похлеще пения самых сладкоголосых птиц. Чанбину хотелось зажмуриться от удовольствия. — Знаешь, а ты весёлый, — в словах ангела все ещё искрились нотки смеха. — Мне кажется, мы могли бы с тобой подружиться. На демона словно вылили ведро холодной воды. Он посмотрел на Феликса так, как будто тот неожиданно заговорил на незнакомом языке. — Подру…подружиться? — переспросил Чанбин. — Ну да. Улыбка сбежала с губ ангела, стоило ему увидеть удивленное лицо чернокрылого. Кажется, он поторопился с предложением дружбы. — Прости, я сказал, толком не подумав, — постарался сгладить ситуацию Феликс. — Наверное, было слишком смело с моей стороны заявлять, что ангелы и демоны могут дружить. Чанбина так и подмывало ответить белокрылому, что ангелы и демоны могут не только дружить, но и много чего ещё поинтереснее, но такие откровения определенно повергли бы неискушённого юношу в шок. Вряд ли бы Феликс вообще подпустил к себе Чанбина ближе, чем на километр, не говоря уже о дружбе. Хотя с другой стороны, даже если сейчас ангел видел в нем только потенциального друга, вполне вероятно, что за этим могло последовать и что-то большее. Главное, не опускать руки и действовать осторожно, чтобы не спугнуть белокрылого. — У дружбы есть свои привилегии, — пробормотал Чанбин себе под нос. — Что ты сказал? — не расслышал его Феликс. — Говорю, что мне тоже кажется, что мы сможем подружиться. Демон даже вполне искренне улыбнулся, подтверждая свои слова. В конце концов в дружбе не было ничего плохого. Он не успел больше ни о чем подумать, как очутился в светлом вихре перьев, волос, одежды. В который раз за сегодняшнее утро Чанбин потерял дар речи. Ему оставалось только стоять широко распахнув глаза, чувствуя на своей спине лёгкие руки ангела. От юноши пахло сладкой сливой с каким-то имбирным шлейфом. Этот нежно-пряный аромат щекотал ноздри, от чего хотелось зарыться носом в изящную шею, которая была так близко. Где-то внутри, в районе сердце демона, разливалось теплое чувство, так похожее на счастье. Но стоило Чанбину шевельнуться, и магия момента пропала. Феликс отпустил его и отошёл назад, немного ошарашенный своим же порывом. — Ну что? Полетели? — заторопился ангел. — Кто первым догонит кого-то из команды, тот и выиграл. — Замётано, — согласился Чанбин, все ещё пытавшийся угомонить разошедшееся сердце. — На счёт три. Раз… — Три, — крикнул Феликс и взмыл в небо, проказливо улыбаясь. Демон замешкался лишь на секунду. Расправив черные крылья, он поднялся в воздух и моментально догнал юношу. — А ты быстро учишься, — сказал он, поравнявшись с Феликсом. — У меня хороший учитель.***
Минхо сосредоточенно вглядывался в плотную завесу тумана, скрывающую раскинувшуюся за ней Смертельную топь. Впереди, насколько позволяла видимость, были лишь мох, ерник, да редкие полусгнившие деревья, больше похожие на черные скелеты, торчащие из островков, покрытых осокой и миртом. А дальше был лишь густой туман. Создавалось ощущение, что кто-то сверху разлил над топью молоко, которое повисло в воздухе, тая в себе не только вотчину местного короля, но и неведомые опасности, подстерегающие путников. После свежих запахов леса, щедро разбавленных медовым ароматом цветов, затхлая сырость болота навевала тревогу. Она постепенно вытесняла из Минхо былую уверенность в том, что принять приглашение на праздник, ради встречи с Ше Аи, было хорошей идеей. Демон стоял у самой кромки леса. Он прислушивался к взволнованному дыханию застывшего рядом Хенджина, смешкам довольного Чанбина, всё-таки выигравшего в споре с Феликсом, который не прекращал обвинять его в жульничестве, и напряжённому голосу Лалин, пытающейся пристыдить обоих крылатых за детское, по ее мнению, поведение. Но больше всего Минхо ощущал глухое молчание Джисона. Он словно чувствовал, как осуждающий взгляд ангела втыкается острым ножом ему аккурат между крыльев. Демон поморщился. Они ещё даже не ступили во владения болотного короля, ничего не успело произойти, а этот парень уже был готов прожечь в его спине дыру. Ли вздохнул и повернулся к Чанбину. Понаблюдав за ним несколько секунд, он был вынужден согласиться с Лалин. Сын ректора, казалось, растерял последние мозги, стоило ему оказаться рядом с белобрысым ангелом. Помимо того, что Чанбин старался почаще быть ближе к Феликсу, а это было понятно даже слепому, у него появилась ещё одна не самая приятная привычка. Прежде друг славился убийственными взглядами, которые он бросал почти на всех студентов Высшей школы, стоило кому-то из них нарушить его уединение или помешать общению с друзьями. Теперь же от одной лишь улыбки ангела, да что там, от одного лишь взгляда на Феликса, на лице Чанбина появлялась настолько глупое выражение, что Минхо становилось тошно. А эта радость, освещавшая его физиономию, когда белокрылый смеялся от его шуток или театрально возмущался, как сейчас, хотя у самого в глазах плясали задорные искры… Что вообще происходило с этими двумя? Минхо покачал головой в ответ своим мыслям. Угораздило же Чанбина заинтересоваться ангелом. Будто у них сейчас не было других проблем. — Чанбин, — позвал его Ли. Чернокрылый его не услышал. Казалось, весь его мир с недавних пор вращался только вокруг Феликса. Минхо скривился, неосознанно повторив любимое выражение лица их ректора. — Со Чанбин! — гаркнул он так, что стайка перепуганных птиц взметнулась ввысь с ближайших деревьев. Вздрогнули все. Чанбин, демонстративно прочищая пальцем ухо, укоризненно посмотрел на друга. — Ты чего разорался? Я же не глухой. — Очень сомнительное утверждение, — парировал Минхо. — Кажется, ты говорил, что нас должны встретить, но я никого не вижу. Чанбин заозирался по сторонам, как будто только сейчас понял, что они находятся на границе леса и топи. Друг был прав — их никто не ждал. — Может, — неуверенно начал демон, — мы прилетели не в то место? — Мы все время летели прямо, так что ошибки быть не должно. Чанбин уже хотел открыть рот и предположить, что встречающие скорее всего запаздывают, как из завесы тумана показались зеленые фигуры. Сначала две, потом четыре. Все больше и больше зеленокожих выходило к границе топи. Постепенно, крылатых взяли в плотное кольцо. Минхо уже в который раз за эти пару дней пожалел, что при себе не было его верной глефы. Хотя он прекрасно пользовался магией, но с грозным оружием в руках все равно чувствовал себя увереннее. Какое-то время крылатые и зеленый народ разглядывали друг друга. Никто не предпринимал никаких попыток заговорить, слишком уж большим было любопытство к виду, который они раньше не встречали. Первым тишину нарушил невысокий парень. Такой же зеленый, как и остальные, он разительно отличался от своих соплеменников облачением. Если все были одеты в лёгкие доспехи из простой дубленой кожи, то этот представитель болотного народа мог похвастаться самой настоящей кольчугой и роскошным плащом цвета мутной воды, богато украшенным золотыми нитями, вьющимися узором по краям капюшона и подолу. — Мы рады приветствовать крылатых чужеземцев во владениях Его Величества короля Палуда Третьего! — громким голосом возвестил он, обращаясь почему-то больше к Чанбину, чем ко всем сразу. — Мы незнакомы с Его Величеством, но бесконечно благодарны за его великодушие, — церемонно ответил Минхо, прекрасно знакомый с этикетом придворных расшаркиваний. — Меня зовут Ли Минхо… — Прошу простить за столь очевидную дерзость, но я вынужден вас перебить, господин Ли, — скрасив грубость лёгким полупоклоном, зеленокожий продолжил. — Так вышло, что благодаря Ведающему Ше Аи, мы знаем имя каждого из вас. Позвольте же представиться мне. Капитан королевской стражи, а так же второй советник Его Величества Палуда, Кварлан Бо. Снова поклонившись, но в этот раз уже Чанбину, а не Минхо, Кварлан продолжил свою речь: — Я рад, что мне оказана честь встретить вас и лично сопроводить во дворец короля. Осмелюсь выразить надежду, что вы по достоинству оцените прием, который подготовил Его Величество. И пусть вас не вводит в заблуждение, что сегодня праздник Блуждающих душ. В первую очередь празднество будет устроено в вашу честь. Наше королевство слишком редко балуют своим присутствием столь почетные гости. Чанбин не знал, что сказать. Он покосился на Минхо, мысленно взывая к помощи, но тот прищурившись, разглядывал капитана стражи. Демон вздохнул. Ему было непривычно такое обращение, к тому же, зеленокожий капитан, видимо, перепутал и посчитал именно Чанбина главным в их небольшой группе. Откашлявшись, чернокрылый кое-как выдавил из себя: — Мы тоже почтем за честь… — попытался в том же духе ответить он, но не придумав окончания фразы, в конце концов просто вернулся к своей обычной манере разговора. — Ну и все такое. В общем, мы готовы выдвигаться. Идём? Кварлан озадаченно похлопал своими выпуклыми глазами, но быстро взял себя в руки, сдержанно отвесив поклон, и взмахнув рукой в сторону топи за своей спиной, отдал распоряжение страже. — Вы знаете, что делать. Вперёд. Часть зеленокожих тут же пришла в движение. Они, выстроившись по двое, зашагали обратно на болото, растворяясь в густом тумане. — Я рад, что вы горите нетерпением встречи с Его Величеством, но позвольте поведать вам правила передвижения по Смертельной топи, — Кварлан снова смотрел только на Чанбина. — Пока вы идете с нами, вам совершенно нечего бояться. Ни один из ужасающих жителей Топи вас не тронет. Вам нужно всего-то придерживаться двух правил. Не сходить с тропы и не разговаривать с теми, кто находится за ее пределами. Весьма простые условия, не так ли, господин Со? Чанбин машинально кивнул. — К сожалению, тропа достаточно узка, поэтому по ней стоит идти по двое, не больше. Если вы готовы, то мы можем отправиться прямо сейчас. Что скажите, господин Со? Зеленокожий выжидающе уставился на демона. Тот же немного ошарашенно повернулся к команде и тихим шепотом выдал: — Чего он ко мне пристал? Минхо ещё раз оглядел болотный народ. Несмотря на то, что у каждого на боку висел меч, никто из них ни разу к нему не прикоснулся. Говорило ли это о том, что стражи не несли им никакой угрозы? В любом случае, пока что все было относительно спокойно. И пусть Кварлан почему-то выделял именно Чанбина, а король Топи был слишком гостеприимен, крылатым оставалось только положиться на судьбу, моля богов, чтобы все прошло хорошо. — Надо идти, — спокойно произнес Минхо. Кварлан словно только этого и ждал. Поклонившись Чанбину, он простер руку к туманной стене и произнес: — Прошу вас, господин Со. Демон посылал глазами сигналы о помощи. Его корежило от такого обращения, словно он здесь самая важная персона. А он совсем не хотел к себе такого пристального внимания. — Хочешь я пойду с тобой? — раздался совсем рядом участливый голос Феликса. Ангел внимательно наблюдавший за чернокрылым, прекрасно ощущал его волнение. И хотя мужественное лицо Чанбина оставалось спокойным, глаза выдавали его истинные чувства. Совесть не позволила бы Феликсу остаться в стороне и не помочь своему новому другу. — Я буду рад, — серьезно ответил Чанбин. Глядя, как радостно засветились темные глаза демона, белокрылый понял, что поступил правильно. Следуя в направлении, заданным рукой Кварлана, они тут же вернулись к своему спору, выясняя жульничал ли Чанбин во время полета или нет. Мало обращая внимания на обступивший их со всех сторон туман, они самозабвенно переругивались, оглашая окрестности Смертельной топи взрывами то искрящегося смеха, то громогласных возмущений. — Джисон, — пролепетала Лалин, — пойдем вместе. Девушка никогда бы не призналась, что ее до чёртиков пугала неизвестность, скрытая густым туманом. Упоминание о монстрах, живущих на болотах, и опасность схождения с тропы, вызывали у нее нешуточный страх, заставляющий предательски дрожать голос. Но голова ее была гордо поднята, а руки сжаты в кулаки. Ей вполне хватило и того, что вся команда видела, как она валялась без сознания после какой-то царапины. Она ни за что не даст своей гордости пострадать ещё больше. Хенджин, уловив в голосе девушки нотки страха, сам того не понимая вдруг разволновался. Ещё до того как Джисон дал свой ответ, он одним быстрым движением схватил белокрылую за руку и повел за Чанбином и Феликсом. Понимая, что Лалин вряд ли предпочтет его Хану, он не давая ей опомниться, затараторил: — Мне надо с тобой кое-что обсудить. Я хотел поговорить об этом ещё вчера вечером, но возможности так и не было. Так что сейчас идеальное время для этого. Речь пойдет о наших друзьях, — приковав внимание Лалин, Хенджину уже не составило никакого труда вести ее за собой. Джисон удивлённо наблюдал как девушка скрывается за завесой тумана, совершенно позабыв о том, что собиралась идти вместе с ним. Перед топью стояли только он, Минхо и Кварлан с несколькими стражниками. Кажется, выбора им не оставили. Хан неуверенно посмотрел в сторону демона. — Судя по тому, что все уже ушли, нам... — Уважаемый Кварлан предупредил, что по тропе можно ходить по двое, не больше, — перебил Хана Минхо. — Вот только это не значит, что мы не можем идти по одиночке. Даже не посмотрев в сторону застывшего ангела, Ли двинулся за остальными. Его лицо, словно высеченное из мрамора, было абсолютно пустым. Минхо все ещё оставался для Джисона загадкой. Равнодушный и холодный, тем не менее он, рискуя собственной жизнью, спас юношу от смерти. Он не хвастался этим, и не выставлял Хана своим должником. Напротив, он скрыл свою деяние, то ли стараясь сберечь гордость ангела, то ли по каким-то ещё лишь ему ведомым причинам. Казалось, чернокрылый протягивает руку дружбы, несмотря на то, как возмутительно разговаривал с ним Джисон на Вересковой пустоши. Хан, сам не понимавший, что же тогда на него нашло, вызвав бешеную вспышку ярости, и уже пожалевший тысячи раз, что выплюнул эти необдуманные, грубые и возмутительные слова, был готов к примирению. На самом деле, ему очень хотелось доказать демону, что он вовсе не такой, каким показал себя во время их спора. Почему-то Джисон совсем не хотел, чтобы Минхо думал о нем плохо. Хан, пользуясь возможностью остаться вдвоем, хотел признаться, что он все знает и благодарен за свое спасение. Однако чернокрылый снова повел себя непредсказуемо. Холод, который веял от мимо проходящей фигуры, мог заморозить все внутренности. Одного взгляда на сложенные черные крылья и гордо выпрямленную спину было достаточно, чтобы понять — ангел может даже не пытаться заговорить. Джисон поежился. Он не мог винить демона за его отчуждённость. Хан не сделал ровным счётом ничего, чтобы тот был настроен к белокрылому более радушно. Мысленно пообещав себе поскорее придумать способ изменить мнение Минхо, ангел, сопровождаемый Кварланом, ступил на тропу Смертельной топи. Казалось, болото жило своей собственной жизнью отличной от той, что была за пределами топи. Солнце, даже в лесу согревающее кожу своими ласковыми лучами, еле-еле пробивалось сквозь плотную пелену тумана, отчего вокруг царил полумрак. Шелест пышных крон деревьев, заливистые трели птиц, фырканье мимо проходящих животных, писк и жужжание неугомонных насекомых остались позади. Все это сменилось на чавканье воды под сапогами, которое раздавалось при каждом шаге на пружинистую почву. В нос бил неприятный запах сырого подвала, гниющей травы и безысходности. Джисону было не по себе. Это место пугало. Вызывало желание броситься бежать куда глаза глядят, лишь бы выбраться из этой сырой клетки. Он усилием воли заставил себя дышать ровно, отгоняя страхи и нелепые мысли, но все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Сконцентрировавшись на черных крыльях демона, идущего впереди, Хан сделал их своим ориентиром, опасаясь смотреть по сторонам. — Вы зря так переживаете, господин, — ворвался в мысли Джисона голос Кварлана. — Топь не настолько плоха, как вы себе успели придумать. Она бесспорно опасна, но если придерживаться правил, то мало чем отличается от остального мира. Ангел покосился на зеленокожего. В словах его спутника чувствовалось безграничное спокойствие, которого так сейчас не хватало Джисону. Однако это мало что могло изменить, когда болото вокруг словно дышало смертельной опасностью. Не желая обидеть Кварлана, Хан просто промолчал, продолжая вглядываться в спину демона. — Я вас понимаю, — вздохнул зеленокожий. — Буду надеяться, что время проведенное при дворе Его Величества сможет изменить ваше мнение. Джисон очень в этом сомневался, хотя и хотел бы, чтобы все произошло именно так. Снова пощадив чувства спутника, он не стал рассказывать о своих опасениях и всего лишь кивнул, после чего они оба погрузились в неловкое молчание. Чем дальше продвигалась процессия, тем реже становился туман. Постепенно от него остались лишь рваные клочья, стелющиеся по земле. Пелена спала и перед глазами Джисона предстали могучие деревья, врезающиеся в самое небо. Словно гордые великаны они росли прямо из темной воды, раскинув над ней свои ветви, с которых прядями свисал серый мох. Картина так отличалась от той, что Хан видел на границе леса, что он открыл рот от удивления. Смертельная топь как будто поделилась на две совершенно разных части. Вот только какая из них была более опасной? Размышляя, ангел не заметил, как почва под его ногами стала более твердой, а их небольшой отряд остановился посреди зарослей кустарника с белыми цветами. — Мы пришли на Вдовий остров. Дальше путь лежит через черные воды Топи, где нет ни одной тропы. — Тогда как… — хотел спросить Кварлана Джисон, но тот его опередил. — На другом конце острова для нас приготовлено несколько лодок. Оставшийся путь мы проделаем на них. Хан оглядел крылатых. Феликс все так же о чем-то говорил с Чанбином, Лалин беспокойно оглядывалась вокруг, а Хенджин зорко следил за каждым ее движением. Минхо же наконец-то повернулся к Джисону лицом, и то только для того, чтобы обратиться к Кварлану. — Как долго плыть до конечной точки? — Около часа, — ответил зеленокожий. Минхо кивнул. Скользнув взглядом по Джисону, он отвернулся и пошел к Хенджину. — Я хотел бы напомнить, — прокашлявшись, начал Кварлан, выйдя вперёд. — Хотя тропа осталось позади, а дальнейший путь мы продолжим на лодках, правила остаются теми же. Кого бы вы ни увидели за бортом, кто бы ни пытался с вами заговорить, вы не должны обращать внимания. Существа населяющие Топь коварны, они постараются обхитрить вас всеми возможными способами. Не поддавайтесь на их уловки, иначе нам будет весьма трудно отбить вас обратно. Зеленокожий говорил как обычно спокойно, но от его слов мороз пробирал по коже. И пусть на протяжении всего пути по тропе им не попалось ни одно из существ, о которых предостерегал капитан стражи, легче от этого не было совершено. Через пару минут ходьбы Джисон увидел несколько небольших лодок. Они легко покачивались на темной воде, привязанные веревкой к столбикам, торчащим из земли. Зеленокожие быстро расселись на свои места, взявшись за весла. — Прошу, — Кварлан сделал приглашающий жест ладонью. Чанбин и Феликс тут же уселись вместе, Хенджин после короткого раздумья потянул за собой Лалин, а Джисон, не осмелившийся даже взглянуть на Минхо, поспешил занять свободное место. Демон остался стоять у лодок, силясь найти место не рядом с Ханом. Ему совершенно не хотелось находиться так близко с ангелом. Все время, пока они шли по тропе, Ли чувствовал обжигающий спину взгляд. Он надеялся, что парень оценит то, что Минхо избавил его от своего присутствия, но судя по всему, Джисон продолжал источать волны неприязни, которые разъедали окружающий воздух. Несколько раз демон был в одной секунде от того, чтобы обернуться и накричать на ангела. Хан вел себя глупо, и пусть он не знал, что спас его именно Минхо, но чернокрылый ничем не заслужил такой ненависти. Оглядев все лодки, Ли понял, что единственное свободное место осталось именно рядом с Джисоном. Конечно, он мог бы попросить Хенджина или Чанбина поменяться местами, но это было ниже его достоинства. Оставалось молча отдаться на милость судьбе. Покрепче стиснув зубы, чтобы случайно не ляпнуть что-то язвительное, Ли шагнул в лодку и сел на скамейку, так отчаянно стараясь держаться от ангела подальше, что чуть не вывалился за борт прямо в черную воду. Зеленокожий, сидевший на носу лодки, тут же поспешил сделать Минхо замечание. — Господин, будьте осторожны. Не стоит садиться так близко к краю. Рядом с господином Ханом достаточно свободного места. Сядьте ближе к нему, так будет безопаснее для всех. Демон был готов сгореть от стыда. Он и сам понимал, что ещё чуть-чуть и его бы вылавливали из воды. А быть может даже отбивали бы от лап местных чудищ. Не глядя в сторону Джисона, Минхо продвинулся на скамейке. — Господин Ли, тех жалких пары сантиметров, на которые вы отсели от борта, недостаточно, — раздался терпеливый голос зеленокожего. Демон покосился на Хана. Тот спокойно сидел, глядя прямо перед собой, и, казалось, даже не дышал. Видимо ему было неприятно, что Ли будет сидеть так близко, но поделать он ничего не мог. Стиснув зубы так, что стало больно, Минхо заерзал на скамейке, продвигаясь в сторону. Каждый раз, когда он замирал, уверенный, что теперь сидит нормально, раздавался голос их сопровождающего, который делал указания: — Ещё. Ещё немного. Господин, вы почти не сдвинулись с места. Ещё. Ещё чуть-чуть. Наконец, Ли оказался так рядом с ангелом, что уткнулся своим плечом в его. Тут же застыв, он собирался отпрянуть, но Джисон повернулся к нему и прошипел прямо в лицо: — Если ты сейчас же не угомонишься, то мы никогда отсюда не уплывём! Минхо потрясенно уставился на разгневанное лицо белокрылого. Брови сурово сдвинуты, карие глаза метали молнии, губы сжаты в одну строгую линию, щеки краснели от жара эмоций. И пусть злился ангел именно на него, но демон не мог не признать, что в гневе Джисон был просто незаконно красив. Не найдя, что ответить, Ли просто отвернулся, но больше не делал попыток отодвинуться, со вздохом оставшись на месте. Зеленокожий словно этого и дожидался, сразу же откинул удерживающую лодку верёвку и, оттолкнувшись от берега веслом, начал грести. Минхо и Джисон первое время сидели напряжённые, остро чувствуя что их разделяют какие-то миллиметры. Но постепенно, завораживающая гладь черных вод, мистическая дымка, окружающая стволы болотных кипарисов и редкие крики местных птиц поглотили все их внимание. Однако, если Минхо видел в окружающей их природе что-то манящее и загадочное, то Джисон был немного напуган. Его глаза то и дело возвращались к темной бездне, скрываемой под зеркальными водами, в которых он без труда мог увидеть свое отражение. Постепенно отовсюду стал раздаваться еле слышный шепот. Сначала Хан подумал, что это шорох ветвей, тронутых ветром, но вскоре в тихом журчании звуков, он смог разобрать свое имя. Он осторожно огляделся. Ни Минхо, ни зеленокожий, казалось, ничего не слышали. Но шепот становился все громче и громче, взывая к нему в непонятной мольбе. — Джисо-о-он, Джисо-о-он! — кто-то звал его очень настойчиво. Хан закрутил головой, пытаясь найти обладательницу знакомого голоса. Он уже понял, что это была его матушка, но искал тому подтверждение. Ее нежный, немного печальный голос продолжал взывать к нему, заставляя все переворачиваться внутри. — Сынок, ну что же ты? Посмотри на меня. Джисон повернул голову налево. Там, где ещё мгновение назад было чёрное зеркало воды, показалось бледное лицо матери. Она едва заметно улыбалась, глядя на него своими добрыми карими глазами. Черные волосы были заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо. Именно такой ее помнил Хан. Именно такой она предстала перед ним здесь. — Нет, этого не может быть, — пробормотал юноша. Он зажмурился, отгоняя видение. Его мать давно умерла, и все что осталось после нее — всего лишь смутные воспоминания. Она никак не могла объявиться здесь, в другом мире, среди гиблой топи. — Джисон, мальчик мой. Я так по тебе скучала. Слова, произнесенные голосом матери, впивались в самое сердце, вызывая глубокую тоску, которую он уже успел позабыть, спустя двенадцать лет. Две хрустальные слезинки выкатились из глаз ангела, минуя крепкие заслоны сомкнутых век. — Сынок, разве ты не скучал по своей матушке? Хан закрыл уши руками. Головой он понимал, что это всего лишь видение, насланное одним из обитателей болот, но все его тело ныло от желания взглянуть на дорогой сердцу облик матери, кинуться в ее объятия, как тогда, в детстве, почувствовать как ее тонкие руки обвивают его, оберегая от всех проблем мира. Он словно попал в ад, где находиться рядом с матушкой, но не имея ни единой возможности прикоснуться к ней — было самой изощрённой пыткой. — Мама… — прошептал измученный Хан. — Мама, прошу, не надо. — Сынок, как же так? После столь долгой разлуки, ты не желаешь даже улыбнуться матушке? Ее печальный голос проникал даже сквозь плотно заткнутые руками уши. Слезы уже катились по щекам нескончаемым потоком. Джисон словно вернулся в детство, когда он, пятилетний, искал в объятиях матери утешения, после того, как разодрал себе все коленки и ладони, взбираясь на единственное дерево, росшее у Архива, чтобы спрыгнуть с него, в попытках научиться летать. — Сынок… Джисон… С каждым словом, с каждым обращением к нему воля Хана слабела. Он отнял руки от своих ушей, вслушиваясь в родной голос, нежно его зовущий. Все его существо тянулось к матери, вспоминая ту ласку и любовь, которую дарила ему эта женщина. Он так хотел снова почувствовать тепло и безопасность ее объятий. Хотя бы на пару мгновений. Ангел уже повернулся к левому борту лодки, открывая глаза, чтобы встретиться взглядом с матушкой, но внезапно перед его взором оказалось лишь крыло с иссиня-черными перьями, закрывающее вид на темные воды Смертельной топи. — Не смотри туда, — раздался совсем рядом тихий, но твердый голос демона. — Что бы ты там не видел, это всего лишь иллюзия. Джисон медленно повернулся к Минхо и поднял заплаканное лицо, силясь увидеть в суровых чертах насмешку или оскорбление. Но серые глаза смотрели непривычно мягко, и зимняя стужа, которая была вечным спутником холодного взгляда, сменилась на весеннюю теплоту. — Сыно-о-ок, — раздался голос матери. На этот раз он был таким громким, что Хан вздрогнул. Противиться зову матушки не было никаких сил. Как загипнотизированный он снова начал поворачиваться к краю лодки, но Минхо не дал ему ни единой возможности взглянуть за борт. Сильные руки обхватили лицо Джисона и развернули обратно. — Я же сказал, не смотри, — упрямо произнес Минхо и прижал голову Хана к своей груди. Черные крылья тут же накрыли их обоих непроглядной тьмой, пряча от ангела насланные видения. Джисон дернулся, протестуя от такого обращения, но рука демона скользнула к нему на спину, осторожно поглаживая. — Ш-ш-ш, — шептал Минхо, — все хорошо. Ты должен успокоиться. Хан сам не понял, как этот демон оказался для него спасительной гаванью. Однако тепло черного бархата плаща под щекой ангела, лёгкие касания к спине, несущие за собой умиротворение, тихий шепот, вытесняющий зов существа, притворившегося его матерью — все это заставило Джисона прийти в себя. Вот только осознав, что он чуть не кинулся за борт, прямо в смертельные воды, лишь бы снова очутиться рядом с матушкой, Хан готов был биться головой о деревянную скамейку, и только крепкие объятия Минхо помешали ему это сделать. Ли продолжал тихонько поглаживать ангела по спине, нашептывая слова на неизвестном Джисону языке и, постепенно, тот полностью расслабился и погрузился в лёгкий сон. Демон оглядел Хана. Щеки юноши были все ещё мокрыми от слез, но страдание наконец-то покинуло его лицо, уступив место спокойствию. Минхо тоже было послано видение, но в отличие от ангела, он быстро справился с собой, развеяв морок. Поэтому-то при одном взгляде на Хана, он сразу понял, что дела плохи. Не раздумывая ни секунды, он сразу бросился возвращать белокрылого в реальность. Устроившись поудобнее, продолжая держать ангела в своих руках, Минхо с лёгкой усмешкой подумал, что спасать Джисона становится для него традицией. В конце концов несмотря на свой грозный, холодный и отчужденный вид, лучший ученик школы демонов обладал воистину ангельским сердцем: добрым, великодушным и милосердным.