Без единого слова

собственных слабостей…

      Морфей может чувствовать боль. Ощущает, как она электрическими разрядами проходит по всему телу. Отрезвляет. Прожигает насквозь. Ему как-то шепнули, что нужно меньше проводить времени с людьми — негоже Высшему Существу связываться с теми, к кому по долгу рождения закован в кандалы рабства. Но по-другому он более не может. Вдохновленный беседами со старшей сестрой, наполнившись ее личной любовью и состраданием к смертным, он взял на себя ответственность оберегать их, укрывать от опасности хотя бы когда они накрываются покрывалом с головой. Опыт прошедших лет показал, как милосердное и добродушное отношение творят настоящие чудеса. Только вот присутствие одного емкого «но» разрушало всю сложившуюся идиллию.       Три дня минуло с тех пор, как мужчина ненароком подслушал один интересный разговор. Его ворон, ставший верным спутником и соратником, старался практически всегда находиться рядом. Полностью вжился в свою первоначальную роль - был крыльями, глазами и ушами хладного Божества, пробирался к тем, кто нуждался в спокойном сне, шептал то, о чём они мечтали, даже пел колыбельные. Мэттью никогда не упоминает о Джессами, своей предшественнице, не пытается её заменить. Только однажды обмолвился, что был бы рад поболтать с ней. Морфей на это лишь удивленно выгнул брови, тепло улыбнулся и решился на редкую для себя ласку - провел по пушистой, маленькой голове, словно тоже сожалел об упущенной возможности познакомить двух существ, которые для него слишком много значат. В маленькой беседе главный библиотекарь была непреклонна и разумна, как и всегда. Только одно заставило невольно поёжиться от собственноручно сотворенного холода - женщина позволила "птенцу" упорхнуть из гнезда, разрешила действовать так, как он сочтет нужным. Видимо утверждение о том, что не один здесь Повелитель Кошмаров хозяин, не было искоренено. Но не со всеми его творениями было всё так радужно. За появление птицы нужно говорить "спасибо" Хранительнице, а вот с тем же Коринфянином дела обстояли намного хуже. Морфей не знал, почему после стольких событий в нём осталось столько ненависти к людскому роду, столько желания обнажить самые ужасные в своей красоте преступления, вынудить убивать. Божество прекрасно знало, где сейчас находится его Кошмар, только не торопился мешать ему вновь по локоть опускаться в чужие души, чужую кровь. Просто не мог добраться до него. Коринфянин обращался изредка к нему, заставлял смотреть, что он вытворяет. Просил, умолял смиряться с тем, что они не такие уж и разные. Правда, не отвечал, почему - только заходился хриплым смехом, скалился по-волчьи да приглашал позабавиться. А Морфей погряз в болоте противоречий, сжирающих изнутри.       Размышления прервал удар в дверь, заставив встрепенуться. Очнуться. Засов печально заскрипел — поверхность затряслась с такой силой, будто в нее врезалось настолько большое, что преграда не выдержит следующего напора и рухнет, словно карточный домик. Воображение сразу подбросило образ разбуженного кем-то великана с Мерзлых Гор. И гигант, рассерженный такой наглостью, решил разобраться с источником раздражения лично. Только Бесконечный не рискнул бы даже пятку пощекотать одному из Атлантов [даже несмотря на свое величие], поэтому сразу отбросил такой нелепый вариант встречи с мифической тварью. — Вы нарушаете все существующие законы, — Голос Люсьены медленно обнажался своим глухим гневом и...страхом. Волнение тонкими змейками проникало во все щели, и Сон поднялся со скомканных одеял. — Если сейчас же не покинете это место, я буду вынуждена...— Возмущениям вторил очередной удар, и Божество нехорошо прищурилось. Тени послушно взметнулись из под подола плаща, оставляя рваные следы на снежном покрове; хищно расползлись по углам, готовые по первому же приказу царя кинуться на обидчика, разорвать в клочья. Ему нужно было чувствовать, кому так не терпится свести счеты с жалкой, ничем непримечательной жизнью. Втянул носом воздух, впитывая чужие эмоции и мотивы, да задохнулся болезненным непониманием, обидой, скорбью и слепым отчаянием. Вот от кого, а от этого персонажа, сотканного из самых антиутопичных, грязных и серых нитей Судьбы, Сон не ожидал настолько сильных переживаний. Он даже не грезил больше когда-нибудь увидеть этого человека ни в яви, ни где-либо ещё, ибо тот сам неоднократно утверждал, что более никогда не вернется к своей прошлой жизни.       Бесконечный повел рукой. Аккуратно опустился засов, повинуясь мысленной просьбе, радушно приглашая в свои покои зайти настырного гостя по-человечески. И только это произошло - дверь распахнулась настежь, впуская мощный порыв леденящего ветра, сметающего разбросанные на полу бумаги, освобождая дорогу. Новоприбывший не заставил себя ждать, не топтался в неуверенности на пороге - словно сама Природа ворвался в помещение вслед за вихрем, оставляя за собой мерзлый шлейф зимы. Тени как по команде метнулись к вошедшему, намеривались опрокинуть наземь, лишить равновесия — да замерли в неуверенности, ласковыми зверьми улеглись у чужих ног. — Надо же, — Морфей начал разговор первым, выпрямляясь во весь рост, привычно заводя руки за спину, — А я всё думал, кто посмел столь диким образом проникнуть на мою территорию. — Я удовлетворил твоё любопытство? — Мужчина стоял всего в нескольких шагах: поджарый, стройный, явно вымотавшийся - видимо, растратил все силы, чтобы пробиться на аудиенцию к опечаленному "королю". Не взволнованный ничуть таким приемом, вытаскивает пачку сигарет и зажигалку, безропотно закуривает, окутывая их двоих едким дымом. — Слегка, — Сон не сводил с него взгляда - от прежнего облика ни осталось даже утонченности, появились только грубые мужские черты, да ехидство, дерзость, присущая всей его немногочисленной родне. — Только развеял скуку. Чем обязан такому визиту, Джонатан Константин? Спустя столько прошедших лет решил закончить прикрываться другим именем? — Их обоюдные колкости уже как ритуал, приводящий либо к ссоре, либо к дружеской встрече. — Подрабатываю клоуном, пришел развлекать приунывшего божка. — Этим теперь занимаются любители оккультных наук и поборники библейских проповедей? — Я не священник, если вдруг позабыл. — Константин улавливает намек, нетерпеливо взъерошивает светлые волосы. Начинает жалеть, что согласился на подобную авантюру. Но отступать после того, что они прошли, преступление. —Экзорцисты не только отправляют демонов обратно в Преиподнюю, но и очищают людей от того, что их гнетет изнутри. — И что-же гнетет меня, чародей? — Божество усмехается, подходит чуть ли не вплотную. Знает, как ненавидит это старый приятель, делает это намеренно. Дразнит. Выпытывает. — Ты сам. — В ответ выплевывает Константин, взгляд становится жёстче, Бесконечный видит, как напрягается каждая мускула на уставшем лице. Морфей моргает и слегка отклоняется назад, будто от несильного толчка в плечо. В ушах зашумело, набатом отдалась горькая, словно табак, правда. Ворон на людском плече недовольно каркнул, впился острыми когтями в ткань майки. — Перебор, Джонни, перебор! — Мэттью зашумел, затрепыхался, пытаясь отвлечь на себя внимание. Обстановка накалилась до предела, напряжение между друзьями можно было перекатывать на языке. Джон стиснул зубы от внезапных болезненных ощущений - голову сдавило так, что ещё немного, и её просто расплющит. — Я отправлю тебя обратно. Но попытку оценил, можешь быть доволен собой. Что-то от своей пра-пра-прабабушки всё-таки перенял. — Морфей хотел выглядеть разочарованным, но чужое неверие только раззадоривает. Ему надоело терпеть выходки тех, кто слабее. Кто всё никак не успокоится, не оставит в покое, не перестанет разрушать его дальше. — Стойте, босс! Покажи ему, чёрт тебя дери, артефакт! — Гаркает в ухо осевшему на колени магу Мэттью, сам клювом тянется к спрятанному за пояс мешочку. Срывает и отскакивает назад, надеясь не испачкать лапки. Только из развязанной "торбы" ничего не высыпается, она оказывается совершенно пустой. Ворон непонимающе опустил голову, а Джон внезапно рассмеялся. Из последних сил сунул запотевшие руки в карманы потрепанных джинс, сжал что-то в ладонях. Пропустил сквозь пальцы, и на пол чёрными жемчужинами осыпался чёрный песок. "Привет с Южных Земель" — Константин не открывает рта, но Сон слышит его мысли, его откровенность. — Позволь узнать, откуда у тебя это. — Морфей садится рядом, аккуратно берет за подбородок. Хочет задать ещё уйму вопросов, как собеседник решает всё за него. — Так посмотри. — Человек слушается, заглядывает в бездну почерневших чужих глаз. И тонет в собственных воспоминаниях.       Края солненых лучей уже начали задевать всё ещё спящий город - время близилось к рассвету. Всю ночь проведя в активном составлении плана по вытаскиванию из депрессии Божества, Джоанна чувствовала себя слишком бодрой для той, кто даже ни разу не выпил отвратный кофе [энергетик, притащенный заботливым Мэттью, не считается]. — Мне нужно хотя бы немного информации об этом Кошмаре, Мэтти, — Джо усердно обсасывала край ручки, листая последние списки тех, кто мог бы помочь в решении их проблемы, — Любое занятие, которое ему нравится, кроме убийств, насилия и совращения мальчиков. — Не знаю. Мы мало общались, он к себе не подпускает. — Мэттью подпирает щёку ладонью, цепляется за мимолетные мысли о "собрате", — Я не хочу жаловаться, но этот ублюдок слишком порядочен, избирателен и охотлив до различного вида оружия. — Это сейчас была похвала? — А похоже? — Юноша кривится, приваливается к женскому плечу и опускает взгляд в листок. Участие - главная поддержка, даже если он нихрена не понимает в том, чем Константин сейчас занимается. — Из чего вас лепит Морфей? — Джоанна закусывает губу и довольно цокает языком. Кое-что возможно будет сделать, если несмелая догадка подтвердится. — В большинстве своём из собственных мыслей. Может из радуги, воды, звуков. Зависит от типа сновидения, его вида, будущей работы, обязанностей и... — Без лекций, я поняла...— Остановила его нетерпеливым жестом, — Нужен какой-то особенный предмет, что будет связывать существо с его создателем. Давай, дружок, напрягись. — Он как-то говорил, что без ума от океана. — Мэттью не любил ни сплетни, ни разговоры о других. Ещё будучи человеком он знал, что выдавать чужие тайны - себе дороже. Но сейчас того требовала ситуация, — И что когда покинет нас, первым делом отправиться на пляж. — А чего на пляжах больше всего? — Воды? Туристов? —...Ещё? — Песка? — Именно. — Джо выдыхает, от переизбытка эмоций хлопает себя по коленке, — Но раз это Кошмар, то и песок должен быть не простым. Обычный не подойдёт. — Может, не будем всё усложнять? Ты не можешь его просто изгнать обратно? — Дитё Вечного, с какого бока не посмотри, никаким местом не относится к Аду. — Она невесло хмыкает, — Если попытаюсь прогнать сущность, принадлежающую вообще другому, так скажем, миру - меня долбанет такой отдачей, что буду восстанавливать несколько месяцев, — Она торопливо встала, сбрасывая мальчишку с плеча. — Нужен человек, разбирающийся в артефактах куда лучше, чем я. — Хватается за телефон и ещё с минуту крутит в пальцах устройство. — Ненавижу это делать. — Джоанна мрачнеет, упирается ладонями в стол, наклоняется так, что длинные волосы закрывают часть лица. Мэттью с каким-то садистским интересом наблюдает, как меняется женское тело: становится крупнее, как хрустят кости, утолщается шея, как рвется одежда, приобретает рычащие нотки тембр голоса. Такие метамарфозы приспособленному существу — обычное дело, только вот колдунья этими способностями мало того, что не гордится, но и без промедления бы "подарила" кому-нибудь.       Идея примерить внешность своей дальней родственницы несколько лет назад казалось не такой плохой идеей - это позволило познакомиться с новыми людьми и защититься от определенных проблем, создавая при этом новые. И вот сейчас настал тот момент, когда нужно было буквально делить себя надвое — Джон, в силу характера, терпеть такое не мог и уже клял всё поколение Морфея от самого младшего к старшему, потому что вероятность того, что его с легкостью найдут, росла в геометрической прогрессии. — Пиздец. — Константин не поворачивает голову к, казалось, потерявшему дар речи ворону, — Лучше бы это как-нибудь прокоментировал, а не бесстыже пялился. — Не ожидая оправданий, набирает знакомый номер, ставит на громкую связь. Нужно было скрестить пальцы, чтобы у "абонента" сегодня был выходной. — Леди Джоанна, какой сюрприз, — Через несколько секунд раздалось по ту сторону "провода". Мэттью, услышав голос, широко распахнул глаза и прикрыл рот ладонью. — Чем могу быть вам полезен? — Леди Джоанне, к сожалению, ничем, господин Гэдлинг, — Джон нарочно растягивает слова, заигрывает, откровенно наслаждается повисшей тишиной, — А вот мне ты сейчас очень, очень нужен.