Момент потерян.

Сидя на узкой постели в гостиничном номере аэропорта, Джин Уотсон пребывал в самых расстроенных чувствах. Он просто не знал, что делать дальше и чем всё для него закончится. Разговор по телефону с соседкой не занял и пяти минут. Женщина будто только тем и занималась, что ухаживала за чужими детьми, пока их родители «заняты делами в другом Штате». Разумеется, внимательно наблюдавший за ним Смит не позволил сказать ни одного лишнего слова. Поэтому то, что он проведёт свой уикенд где-то в Луизиане, да ещё и в компании более чем сомнительного типа, Джин сообщить не смог. Теперь в гостинице аэропорта Санта-Марии ему предстояло провести несколько часов с человеком, которого следует обходить за несколько метров, а при приближении, разворачиваться и бежать, пока он с вами не заговорил. Уотсон тихо ругнулся, и запустил пальцы в короткие всклокоченные волосы. Становилось невыносимо. Смит с самым выразительным видом стоял над душой, пока он собирал некоторые вещи для себя и для Линн – отдельно. Он не произнёс ни слова, но от его постоянного присутствия молодого бухгалтера прошивало знакомое чувство опасности, щекотало нервы, вызывая странные ассоциации с американскими горками. Потом этот тип позволил себе бесцеремонно ухватить его сумку и потащить к выходу из дома. У Джина просто не было выбора, как снова последовать за «агентом ФБР». Тихая улочка их мирного района жила своей обычной пятничной вечерней жизнью, и у соседей, здоровающихся с ним, пока оба шли по тротуару, не было ни мысли о том, что молодой вдовец попал в серьёзные неприятности. Миссис Хэллуэй лишь дружелюбно улыбалась обоим, пока он сбивчиво объяснял о неотложных делах. Но Смит взял ситуацию в свои руки. «Вынужден признаться, это я виноват во внезапном отъезде Джина» - сказал он, мгновенно переключаясь в режим «очаровательный и добрый незнакомец» - «Видите ли, некоторые дела требуют вмешательства семьи. И так как мы дальние родственники...» Уотсон кинул на мужчину взгляд полный ужаса. Ублюдок лгал, так естественно, что старушка верила в его бред, только мило улыбалась и кивала головой. Ещё и предложила им только что испечённое печенье «на дорожку». В аэропорт они приехали на такси, где Дэвид, оказывается, уже снял двухместный номер до пяти тридцати утра. «Он предусмотрел всё. Чёрт, во что я снова влип? Нет, скорее – ввязался. Ведь я даже не попытался отказаться» - уныло вёл внутренний монолог Уотсон, глядя как «родственник» мило беседует с девушкой за стойкой. Потом Смит повернулся, скользнул по Джину ледяным взглядом, и снова посмотрел на наручные часы. Чёртовы часы! Только усиливают волнение. Поднялись в номер в полном молчании. Внутри оказалось просторно и чисто. Две узкие кровати, стол, пара стульев, шкаф и тумба с небольшим телевизором. Напротив – окно, справа – дверь в ванную комнату. Прямо около дверей стояла небольшая дорожная сумка, принадлежавшая, судя по всему, Смиту. Первое, что сделал Дэвид, взял телефон, протянул ему трубку и велел позвонить Линн. - Позвонишь сейчас. Один раз. Никаких названий. Просто пожелай ей доброй ночи, папочка. От меня привет не передавай. Уотсон, только что усевшийся на одну из узких коек, напряженно смотрел на трубку в руке Смита. В прошлый раз ему с таким же выражением лица протянули пистолет. Рука мужчины с длинными пальцами и ровно остриженными ногтями могла принадлежать хирургу или музыканту, но Джин уже видел, с какой легкостью тот умел убивать. Уотсон осторожно взял трубку и с подозрением косясь на мужчину, усевшегося на корточки напротив, набрал номер. С Линн было всё нормально. Миссис Хэллуэй забрала девочку из школы, и та неплохо проводила время с её кошками. Но волновалась за папочку. Разговор с дочерью вышел не очень коротким, хотя Смит буравил Джина взглядом прищуренных холодных глаз, пока он, наконец, не пробормотал «Ну всё, прости, солнышко. Папе надо идти». - А теперь забудь о существовании телефона до самого Орлеана, - нажав на рычаг, велел Дэвид. Он набрал короткий номер рецепшна и заказал ужин в номер, по нескольку раз переспрашивая названия блюд и вопросительно смотря на Джина. Можно было подумать, они собрались на небольшой служебный пикничок, или что-то вроде того. К чему было играть, если в номере кроме них двоих никого? Уотсон не понимал. - Мне всё равно, - наконец устало ответил тот, спрашивая себя, почему бы Смиту просто не отставить его в покое? Дэвид сделал заказ, положил трубку и встал. Затем спокойно прошёлся по номеру, выглянул в окно. Напряжения или беспокойства в его поведении даже не проскальзывало. Джин заставил себя отвернуться, но чем занять себя просто не приходило в голову. Все его чувства, мысли и ощущения сейчас вертелись вокруг этого мужчины. Мужчины, который мог пристрелить его в любой момент. В тот раз это были жалкие девяносто минут. Теперь же компания Смита казалась чем-то вроде личного ада. Он не знал, сколько времени придётся провести с этим человеком. Наблюдать за его передвижениями было подобно наблюдению за ядовитой коброй, или скорпионом – того и гляди убьёт. Но не наблюдать казалось выше его сил. Между тем, Дэвид не без элегантности снял пиджак, устроил его на спинке стула, и занялся галстуком. Раздевался он с таким достоинством, словно когда-то подрабатывал танцором и привык играть на публику с видом собственного превосходства. Пока он возился, принесли ужин. Молодой смазливый официант пожелал доброго вечера, вкатил в номер столик с едой, расставил тарелки на столе, и, даже не взглянув на Джина, направился к выходу. Смит остановил его и дал на чай, после чего закрыл за ним дверь. То время, пока ничего не подозревающий мальчишка провёл в номере вместе с ними, Уотсон представлял, как пытается заговорить, дать понять, что немолодой элегантный постоялец – опасный преступник. На самом деле единственное, что лезло в голову – полный удивления взгляд официанта в ответ, обворожительная улыбка Смита и последующее давление... давление... давление, до тех пор, пока его разум способен выносить это. Дэвид без особого интереса поднял крышку с блюда, небрежно отложил в сторону, и принялся закатывать рукава белоснежной рубашки. - Расслабься, Джин, - велел он тоном рассказчика юмористических баек, - пока ты не усложняешь мне жизнь, я могу быть даже милым. - Не сомневаюсь, - пробормотал Уотсон. Смит, казалось, испытывал садистское удовольствие от одного вида напряжённого пленника. Когда Джин пробовал вот так мрачно шутить, он довольно улыбался. Затем всё с тем же видом, приблизился, отключил телефон и аккуратно оторвал штепсель от провода, положил себе в карман и выразительно посмотрел на спутника. - Я... понял, что не должен с кем-либо связываться, - хмуро ответил тот. - Поэтому повесь на дверь табличку с просьбой не беспокоить. До вылета можешь заниматься чем угодно, не выходя из номера. - Чем на этот раз Вы меня намерены шантажировать? - Мне не нужно тебя шантажировать, - просто ответил тот, присаживаясь к столу и накладывая себе в тарелку какое-то мясное блюдо. – Я просто убью тебя, если будешь меня раздражать. Спокойная констатация факта. Как в прошлом: «Ты должен убить женщину», «Вы спятили!», «Ты о чём?» Джин смотрел, как Дэвид деловито наливает в бокал вино. Соблазнительный запах жаркого, наконец, достиг ноздрей, и молодой человек вспомнил, что ещё не ужинал. Даже в тот раз ему полагались наличные. Смит сам сунул ему в карман некоторую сумму, и не возражал, когда он тратился на выпивку и чистку ботинок. Если подонку угодно продолжать эту странную игру с партнёрством... - Вино не ахти, - вынес вердикт Смит, пренебрежительно скривив рот, и принялся за еду. Впервые за время нахождения в номере, Джин пошевелился, чтобы встать, и пройти к столу. Дэвид никак это не прокомментировал, лишь странно усмехнулся. - Итак... ты банкир, - подцепив вилкой салат, заговорил он. - Не пытайтесь вести светские беседы. Вы же меня убить собираетесь. - Я разбираюсь в людях, юноша. А вот ты, - в его сторону указывала чистая вилка, - нет. Вообще не разбираешься. Джин поднял голову, чтобы встретить взгляд собеседника. - Зачем Вам это? - Хочу поговорить. - Лучше включите телевизор. - Он не умеет отвечать. Уотсон решил проигнорировать это заявление. Одного факта, что он сидит в гостиничном номере за столом наедине с маньяком, ворвавшимся в его жизнь безо всяких причин, было достаточно, чтобы сослаться на шок и потерю дара речи. Так кстати на ум пришли яркие воспоминания, как реагирует Смит, если его не слушают, или ему не отвечают. На ноге молодого мужчины всё ещё красовался плохо заживший шрам. - Насколько я знаю, разговор – это взаимные вопросы и ответы, - сказал он. – Почему я должен Вам отвечать, если Вы мне ничего не говорите. Снова проблеск интереса в холодных глазах. - Ты уверен, что сможешь спать спокойно, если я тебе расскажу о себе, а Джин? Вопрос, похоже, был риторическим, но Уотсон ответил, чуть подняв брови. - Нет. Не уверен. Но готов рискнуть. Мне, похоже, нечего терять. Вы от меня не отстанете. - А вот теперь верно. Первый шаг к взаимопониманию, - протянув руку через стол, Смит хлопнул его по плечу, и, ухмыляясь, продолжил есть. - Почему Вы выбрали меня? – некоторое время понаблюдав, как мужчина спокойно пережёвывает пищу и отпивает вино из бокала, спросил Джин. Смит поднял взгляд. - Были свои причины. Хотя, вероятно, если бы я выбрал кого-то другого, не было бы столько проблем. - Но почему Вы вообще взяли простого человека с улицы? Я мог бы оказаться психически неуравновешенным, или киллером каким-нибудь, или... - Я разбираюсь в людях, - повторил Дэвид, чуть наклонив голову и смотря исподлобья. – Я знал, кого выбрать. - А если Вы ошиблись? - Я никогда не ошибаюсь. Запомнил? А теперь скажи, почему ты стал банкиром? - Я... – Джин несколько растерялся, не находя слов покачал головой, - я разбираюсь в цифрах. Смит усмехнулся. - Что с женой? - Зачем Вам... Хм, она умерла, – не отвечать под пристальным взглядом, от которого выворачивало внутренности, было сложновато. – наследственное заболевание. Да какая Вам разница? - Да никакой. Просто разговариваю с тобой. Людям никогда нет дела до того, жив кто-то или умер. Они просто используют любую возможность, чтобы потрепать языком. Вспоминая странный разговор, Джин продолжал сидеть на своей кровати, подогнув ногу и невидящим взглядом смотря в стену. Смит ушёл в душ, оставив его наедине со своими мыслями. Находиться рядом с этим человеком было как-то... привычно. Вроде, как дрессировщики привыкают к свирепому зверю, который может внезапно взбеситься и разорвать на куски. Вот только в их случае, зверь указывал что делать, а дрессировщику оставалось молча подчиняться. Снова. Из ванной донёсся приглушённый шум. Было похоже, будто уронили пузырёк с шампунем или что-то вроде того. Джин вздрогнул и сосредоточил внимание на закрытой двери. Этот человек... Кто он такой? Почему он продолжает преследовать его? Работает ли он на ФБР, или... Кто он? В голове вертелось слишком много вопросов, на которые получить ответы было практически невозможно. Страшно было даже думать о том, как можно заслужить право знать, о котором говорил мужчина. Без раздумий пойти и пристрелить того, чьё фото ему показал этот маньяк? Просто направить револьвер на цель и спустить курок. Не задумываясь о том, что перед ним человек. Женщина. Чёрт, да хоть бы и мужчина. Он не был Богом, и не обладал привилегией отнимать жизнь. И Смит не был, но... Джин вздохнул. Это возвращало его к первому вопросу – кто он такой? Внезапно вспомнив, что Смит велел повесить на дверь табличку с просьбой не беспокоить, Уотсон беспокойно шевельнулся. Бог его знает, что выкинет ненормальный, если не дать ему эту малость. Встав с постели и сделав шаг, молодой мужчина задел ногой предмет, валяющийся на полу. В следующий момент он застыл. Сумка Смита, которую тот принёс от дверей к своей постели и несколько минут сосредоточенно что-то в ней искал, прежде чем уйти в душ. Она была близко, прямо у ноги Джина. Внутри могло оказаться что-то, проясняющее дело. Конечно, могло и не оказаться, но... Молодой человек беспокойно глянул на дверь ванной, и потом, решившись, быстро опустился на колени и прикоснулся к багажу. Замок не был застёгнут, что заставило сердце биться быстрее, отсчитывая секунды, которые Дэвиду оставалось провести в душе. Вещи, тряпки. Тёмный блейзер, серый шарф и тонкие чёрные кожаные перчатки лежали на самом верху. Далее последовала ещё кое-какая одежда, и Джин снова оглянулся на дверь, прежде чем углубиться в содержимое сумки. Ничего похожего на портмоне или кредитную книжку не попадалось, но Джин не очень-то и надеялся. Все личные вещи Смит, судя по всему, держал при себе. Пиджак! Ну точно, пиджак, во внутреннем кармане которого наверняка должно быть что-то, указывающее на личность этого человека. Уже готовый прекратить поиски в сумке, Уотсон торопливо стал запихивать вещи обратно, как наткнулся на что-то твёрдое. Какая-то книга в кожаной обложке. Пальцы задрожали, пока он вытаскивал находку, но потом раздался разочарованный вздох. Просто книга. Байрон. Лорд Байрон. - Увлекаешься поэзией, или просто любишь лазить в чужих вещах? – прозвучал несколько ироничный вопрос, и, испуганно обернувшись, Джин заметил, как Смит стремительно к нему приближается. Практически обнажённый, лишь в полотенце, обёрнутом вокруг бёдер. Дэвид сграбастал его за воротник рубашки и поднял с ковра. - Я... – выдохнул бухгалтер, и замолчал, потому что ледяные глаза оказались всего в нескольких сантиметрах от его собственных. Запах чистого мужского тела достиг обоняния: ментоловый шампунь, мятная зубная паста... Уотсон только нервно сглотнул. - Какого чёрта, Джин? Ты решил поиграть в великого сыщика? – прошипел Смит ему в лицо, прожигая взглядом прищуренных глаз. Уотсону было нечего ответить. Он продолжал стоять, напряжённо изучая лицо напротив, и крепко вцепившись в плечи Дэвида. Крепкие и всё ещё влажные после душа. - Когда ты наконец поймёшь, что ничего не можешь сделать? – встряхнув свою жертву ещё раз, поинтересовался мужчина. – Делай, что тебе говорят. И всё. - Я... понял, - прохрипел молодой человек, и, как только Смит выпустил его помятый воротник из захвата, тяжело опустился на постель позади себя. Дэвид просто стоял напротив, опустив руки и смотря на него сверху-вниз. Против воли, взгляд Джина остановился на груди мужчины, пытаясь отыскать следы огнестрельных ранений. Их не было. Сильный торс - не самый идеальный конечно - пересекала пара шрамов, но они остались после режущих ран. Как если бы Смита полоснули ножом в уличной драке. Кожа была довольно бледной. Верхнюю часть грудной клетки не густо покрывали тёмные волосы. Всё. - Не надейся найти следы, оставленные твоими руками, Джин. Их нет. И быть не могло. Уотсон поднял голову, чтобы встретить серьёзный взгляд Смита. - Думаешь, я не профессионал? - Вы были в... - Не говори очевидные вещи, юноша. Хуже для тебя. Джин почувствовал, как в нём поднимается волна тошноты. Он поднялся и на ватных ногах двинулся в сторону ванной. Но даже спиной чувствовал прожигающий взгляд светлых холодных глаз.