Ты изменилась...

Вечер плавно сменился ночью. Тени стали больше, сияние солнца давно погасло. Шум с улицы стал тише, все чаще раздавались голоса людей, вышедших на улицу. Ночную темноту заглушали многочисленные фонари на улице. По мере того, как все они зажигались, в городе снова становилось светло, как днем. Стрелки на часах бежали, неумолимо сокращая время. Одинокая ночная лампа, стоявшая на столике, освещала комнату тусклым светом. Но от нее большее и не требовалось. Этого было достаточно. Федерико сидел, Людмила положила голову ему на колени, при этом свернувшись в калачик на диване. Парень нежно перебирал волосы девушки, выглядящей сейчас вполне умиротворенно. Перед ними стоял ноутбук, на котором воспроизводилось кино. Федерико сам выбрал романтическую комедию на вечер. Он ведь обещал быть с ней. И готов сдержать свое обещание. Еще никогда он не видел Людмилу более спокойной, более домашней, более желанной. Слезы девушки высохли, на лице была милая улыбка. Федерико даже и подумать не мог, что сможет влюбиться в Людмилу всего лишь за день. Да он вообще не предполагал, что сможет в нее влюбиться. Вот уж действительно, любовь нечаянно нагрянет. Девушка зевнула и посмотрела на часы. Ей было так комфортно с Федерико, что хотелось, чтобы этот вечер не заканчивался. Но время не остановить. Оно беспощадно для всего живого. - Пора домой, да? – Людмила села на диване и посмотрела на Федерико. Он был таким забавным в халате ее отца. И таким до боли родным. - Да, - грустно сказал Федерико. – Дома ждут. Сеньор Герман, наверно, беспокоится. И, как доказательство, раздался звонок. - Да, сеньор Герман. Да, - парень поморщился. Девушка не слышала всего разговора, но видела, что Феде он не приятен. – Конечно, скоро буду. Да, у Ферро. Извините. – Вздохнув, он положил трубку. – Мне пора. За мной выехал Ромальо. - Да, - вздохнула Людмила, не выпуская из рук руки Федерико. Она сразу стала снова такой грустной, что парень не удержался и обнял ее, крепко прижимая к себе. - Не хочу тебя оставлять даже на минуту, - признался он. Девушка улыбнулась и нежно поцеловала его в щеку. - Так не уходи. Оставайся на ночь. А завтра пойдешь в студию. - А это удобно будет? А ты не пойдешь? – парень даже обрадовался возможностью остаться с девушкой. - Удобно. Комната для гостей есть. А в студию не хочу. Там опять эта противная Виолетта будет, - девушка сморщила носик. Она взяла парня за руку и потащила в соседнюю комнату по коридору. Открыв дверь, она втолкнула парня туда. Комната была похожа на комнату Людмилы, но в этой комнате не было жизни. А что ожидать от комнаты для гостей? - Мило, - сказал Федерико. - Тогда устраивайся, я передам Анхелике, что ты остался на ночь. Девушка ушла, оставив парня одного. Он подошел к окну и выглянул. Вид был на сад, так любовно выращиваемый Людмилой. Он был в этом уверен. Больше никто не смог бы так выражать свою любовь ко всему, как эта девушка. В ней чувствовалась уверенность, жесткость, но вместе с тем она была самой нежной и чуткой. Чем больше Федерико думал о Людмиле, тем больше понимал, что любит. По-настоящему. И готов защищать ее от нападок. Даже если ему придется со всеми поругаться. Людмила ворочалась в кровати. Ей не спалось. Анхелика даже не пыталась скрыть недовольный взгляд, когда услышала, что парень остается на ночь. Но промолчала, зная, что Людмила не подведет ее и никогда не поступает не подумав. Благоразумная девушка, хоть иногда и истерит по ночам. Возможно, появление нового человека в ее жизни избавит девушку от кошмаров, из-за которых Анхелика не спит по ночам. Женщина всегда была рядом, когда из комнаты девушки раздавались крики и глухие, сдавленные рыдания. Людмила до сих пор винила себя в смерти бабушки, в смерти дедушки, в смерти родителей. Она не говорила о своей боли, и Анхелика ничего не могла с этим поделать. Едва задремав, девушка снова увидела кошмар. Как наяву, ей снилось, как умирают ее родители, как мама тянет к ней руки, зовет ее в пучину снов. Как бабушка тает на ее глазах, испаряется, со слезами на глазах. Как дедушка, еще такой молодой, винит Людмилу в своей смерти. Винит за то, что Людмила втайне от мамы танцевала и пела, за то, что он заступился за внучку. Кошмары душили девушку, заставляя рыдать, уткнувшись в подушку. Но проснуться она не могла. Ей казалось, что ее тело стало невесомым, но на него навалилась вся тяжесть этого мира. Она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, лишь плача досматривать свой сон. Неожиданно, в ее сне появились чьи-то мягкие руки, нежно убиравшие волосы с лица. И голос, убаюкивающий и успокаивающий. Федерико услышал стоны из соседней комнаты. Он тихо встал и вышел в коридор. Так и было – звуки раздавались из комнаты Людмилы. Он прошел в комнату девушки, открыл ту дверь, которую она показывала, и увидел ее. Девушка плакала, кого-то звала, ее руки сжимали простынь, пальцы побелели от напряжения. На лице не было ни кровинки, губы плотно сжаты. Девушка еле шевелила губами, а иногда начинала кричать. Больше этого Федерико выносить не мог. Он должен защитить ее от кошмаров. Должен спасти ее душу, очистить от осознания вины и ненужности. Он лег с ней рядом и обнял, убирая волосы с лица. - Все хорошо, девочка моя. Я рядом, спи спокойно. Девушка продолжала плакать, даже не просыпаясь. Она только сжала в руках халат, что все еще был на парне. И прижалась к нему, называя спасителем. Немного погодя девушка успокоилась, ее дыхание стало ровным, на щеки снова вернулся румянец. Так и не выпустив из рук халат Федерико, девушка крепко уснула. Устроившись поудобнее, Федерико тоже закрыл глаза и заснул, обнимая любимую девушку.