Ты изменилась...

Девушка поморщилась во сне от яркого света солнца, давно стучавшего в окно, и повернулась, уткнувшись носом прямо в чье-то плечо. Не открывая глаз, она втянула воздух, вдыхая знакомый аромат. Тяжелая рука, что ее обнимала, доказывала, что ночью ее действительно спасли от кошмара. Теплые и нежные объятия тогда, когда она в них нуждалась. Легкая улыбка заиграла на ее губах, ресницы затрепетали, но девушка не спешила открывать глаза, наслаждаясь приятными моментами. Федерико проснулся с первыми лучами солнца, озарившими комнату, которая в свете дня заиграла новыми красками. Рука, на которой спала Людмила, затекла, но он не спешил сталкивать такую приятную ношу. Наоборот, постарался отвлечься и не шевелиться, чтобы не потревожить сон лесной феи. Именно такой предстала перед ним Людмила, мило посапывающая во сне. Федерико рассматривал фотографии, стоящие на прикроватной тумбочке. Везде была Людмила – смеющаяся и неунывающая. На одной из фотографий девушка была с Нати, фото было сделано еще до того, как Федерико вообще приехал в студию в первый раз. Интересно, почему Людмила до сих пор хранит фотографию Нати? Неужели, девушка так много значит для Людмилы? Не предательство ли Нати еще больше угнетало Людмилу? Ведь подруга всегда бы поддержала подругу, или не так? Еще одна загадка для Федерико. Сколько же еще неизвестного хранит в себе Людмила? Его размышления прервала поворачивающаяся девушка, носом уткнувшаяся в его плечо. Он почувствовал, как она глубоко вздохнула, потом слегка повернул голову, не подавая вида, что он проснулся, и увидел подрагивающие ресницы и легкую улыбку. Людмила проснулась и совсем не была против его присутствия в ее жизни. - С добрым утром, Людми, - тихо сказал он, но девушка все равно вздрогнула и медленно открыла глаза. Какие же они у нее красивые – с зеленоватым оттенком. Федерико улыбнулся. - С добрым утром, - девушка смутилась, но не стала отворачиваться, смотря в глаза парню. Ей было так уютно в его объятиях, что не хотелось вставать. Она могла бы вечность пролежать вот так, просто глядя в карие глаза парня. – Удобно? - Честно? – Федерико легонько щелкнул ее по носу пальцем другой руки. – Не очень, ты слишком тяжелая, - засмеялся он. За что получил легкий шлепок по щеке, но девушка так и не сдвинулась с удобного места. - Ну и ладно, - улыбнулась Людмила. – Но встать все-таки придется, да? - Да, скоро в студию. Улыбка сползла с лица девушки. В глазах появилось непонятное чувство тревоги. Федерико даже почувствовал, как по телу девушки прошла дрожь. - Я не пойду, - тихо сказала девушка и отвернулась от Федерико. Даже убрала голову с его руки, отодвинулась подальше. - Почему, Людми? Ты же так любишь петь, танцевать. Ты же всегда сияла улыбкой, радовалась каждому дню, - парень пододвинулся и обнял девушку. Людмила сжалась, но все же ответила: - Ты не понимаешь. Они все издеваются надо мной! Я так больше не могу. Устала. Хоть и обещала бабушке быть сильной. Я одна, а их толпа, - девушка говорила тихо, сдавленным голосом, словно собиралась заплакать. Федерико приподнялся на локте и посмотрел на Людмилу. Девушка, почувствовав его взгляд, повернулась на спину. Пару минут они смотрели друг другу в глаза, мечтая остаться одними во всей вселенной, потом Федерико нежно поцеловал девушку. - Ты не одна, у тебя теперь есть я, - тихо прошептал он, отрываясь от ее губ и убирая спутанные волосы с лица. – Мы справимся. Стук в дверь, раздавшийся в этот момент, означал одно – Анхелика пришла будить девушку, приглашая ее на завтрак. Хлопнув дверью машины, Федерико вышел первым. Людмила же, наоборот, вцепилась в сумочку и, казалось, собиралась вечность просидеть в машине. Девушка побледнела, ее дыхание стало частым – все было похоже на панику. Федерико подал девушке руку. Людмила посмотрела на него как на дурака, но потом все же оперлась на предложенную руку и вышла из машины. Глубоко вздохнув, девушка легко улыбнулась, чувствуя поддержку итальянца. Взявшись за руки, ребята пошли к студии, ловя на себе удивленные взгляды. - Феде, как ты мог не явиться домой? – раздался визгливый голос со стороны. – Папа волновался, но Ром… - обладательница писклявого голоса остановилась рядом с Федерико и только сейчас увидела, что он не только держит за руку девушку, ее врага, но еще и мило улыбается ей. – Что ты делаешь с ней? – голос девушки стал еще визгливее, глаза бешено загорелись. – Что ты делаешь рядом с Людмилой Ферро? – затопав ножкой, девушка уперлась руками в бока. Картина «Ревнивая жена». - Вилу, прекрати кричать, - Федерико извиняюще улыбнулся Людмиле и, отпустив ее руку, увел в сторону Виолетту. – Что ты устроила истерику? Я большой мальчик, сам могу решать, что мне делать и с кем мне дружить. - Но не с Ферро же! – девушка никак не унималась. – Ты же знаешь, какая она! Противная, злая, мерзкая, де… - Замолчи немедленно! – грубо тряханул Федерико девушку. – Сейчас ты похожа на грубиянку. Людмила тебе еще ничего плохого не сделала, ты же на нее кучу грязи выливаешь. Мне даже противно с тобой разговаривать! – резко сказал Федерико и, развернувшись, пошел на поиски девушки, которая ушла куда-то, пока он разговаривал с Виолеттой. Но нечаянно наткнулся на Пабло. - Феде, ты то мне и нужен, - Пабло улыбнулся. – Ты тут только второй день, а я тебя еще толком не видел. Куда вчера делся? - Пошел с Людмилой, ей нужна была помощь, - Федерико даже не собирался врать и изворачиваться. - Да, Людмила, - Пабло взъерошил волосы рукой. – Я не узнаю ее в последнее время, с ней все в порядке? - Теперь думаю, что да. Как раз собирался найти ее. - Она у Бето, я ее туда отправил, ей нужно было написать песню к концерту. И ты мне нужен. Есть отличная песня, но нужна аранжировка к ней. Она сырая, но подающая надежды. Возьмёшься? - Конечно, но сначала найду Людмилу, - Федерико уже хотел уходить, как его вдруг остановил Бродвей. – Тебе что? – парень уже начал нервничать. Он обещал быть с Людмилой каждую минуту, поддерживать ее, но вот уже минут десять, как он ее вообще не видел. - Феде, я всего лишь хотел попросить тебя помочь мне, - как то вяло сказал Бродвей, испуганный резкостью Федерико. – Ведь ты такой талантливый. - Бродвей, извини, - Федерико улыбнулся. – Я нервничаю, ищу Людмилу. Я помогу, но позже. Людмила шла по коридору студии к Бето. Она должна была написать песню, но у нее ничего не получалось. Девушка даже не могла себя заставить подойти к роялю, стоявшему в гостиной у нее дома. Ей казалось, что едва она дотронется до клавиш, рядом снова появится бабушка, печально смотрящая на то, как девушка играет. Для Людмилы это было слишком больно. И гитара. Девушка тоже не могла взять в руки подарок бабушки на пятнадцатилетие. Казалось, вместе с мелодией она заставляет оживать все счастливые моменты ее жизни. Этого одновременно и хотелось, но и было страшно. Она и так боролась с грустью как могла, но если позволить себе хоть на мгновение снова окунуться в счастье, девушка может потом и вовсе не собрать себя по кусочкам, по частичкам души и сердца. Как она не должна была позволять Федерико врываться в ее жизнь, ураганом по ней нестись и заковать ее сердце в свои нежные объятия. Ее удел – быть одиночкой. В полном одиночестве доживать свои дни. На счастье девушка не имеет права. - А вот и принцесса-Несмеяна пожаловала, - засмеялся Диего, подходя к девушке. – Снова будешь плакать? - Или упадешь в обморок? – сзади подкрался Леон, как хищник, почуявший свою добычу. Скрестив руки на груди, он лениво облокотился на стенку рядом с Людмилой. – Ну, так что, снова истерика? Чем порадуешь нас сегодня, Людми? Людмила оглянулась. Вокруг собирались ребята из студии, словно чувствовали, что сейчас будет цирковое представление. У Диего и Леона, царя и слуги, в очередной раз проснулось желание поиздеваться над кем-нибудь. И когда они уже перестанут нападать на нее? Что она им сделала? - Отстаньте уже, - выдохнула девушка, крепче прижимая к себе сумку, помня, что там есть заветный пузырек со спасительным лекарством. - У тебя прорезался голосок? А петь то сможешь? Как-то не особо у тебя это получается в последнее время. – Диего снова засмеялся, и за ним последовали еще несколько голосов, смеющихся в ответ. - Прекратите уже! – Нати протиснулась сквозь толпу и подошла к Людмиле. – Хватит нападать на Людмилу! Это же злость в чистом виде, ребята! – но голос девушки утонул в гвалте смеха. Федерико увидел толпу в коридоре и светловолосую голову посередине. Цирк. Нашли собачку и решили спустить на нее всю злость. До чего же люди дошли? Откуда столько яда и цинизма? И ненависти? Нужно было что-то делать. Протиснувшись сквозь толпу, Федерико обнял Людмилу, прижав к себе, и с легкостью коснулся ее губ. Девушка не ожидала такого, но все же обняла парня за шею, запустив в его волосы руку. Девушка с трепетом обнимала парня, с радостью отдаваясь новым чувствам. В этот момент она снова забыла обо всем, наслаждаясь поцелуем. Снова в этом мире были только она и он. Единственные. Любящие. И любимые.