***
— Э-э простите? — Джин-Ву растерянно ответил. — Не могли бы вы повторить это еще раз? Старая дама крутила морщинистыми пальцами юбку, заикаясь, повторяя свой вопрос. Джин-Ву был почти уверен, что его переводчик ошибся. «Грейс» — кто эта Грейс? И «семеро» в переводе, так что потребовалось еще несколько попыток и уточняющих вопросов, прежде чем он смог понять просьбу. Он предположил, что виной, вероятно был полный рот женщины с отсутствующими зубами и акцент, который звучал совсем не так как у Ланнистеров, который так сильно сбил его с толку. Или, возможно, она говорила на диалекте. Как бы то ни было, он быстро выбросил из головы все возникающие переводческие ошибки. Возможно, мана и эта система не отличалась от технологии, и не справлялась с всплывающими аномалиями. Старушка была швеей, и ей хотелось еще… того сока редьки. Но в очень больших количествах, потому что она хотела мариновать листы за листами… чего?.. чтобы было достаточно для целого замка. — Могу ли я? — он был почти уверен, что сможет. Должны были быть интернет-сайты или кулинарные магазины, где он мог бы купить куркуму оптом, но он не был уверен, почему женщина, стоявшая перед ним, хотела так много маринада, или почему она подала свою просьбу так, будто это была чрезвычайно важная просьба. Но да, он легко мог это сделать. — Да, могу, — снова подтвердил он. Старушка перед ним просияла, обнажив гусиные лапки вокруг глаз и пару отсутствующих зубов в улыбке. Она пробормотала что-то вроде «Ваша светлая милость гораздо щедрее, чем они говорят!» прежде чем она поспешила сделать реверанс и ушла гораздо быстрее, чем Джин-Ву ожидал от кого-то ее возраста. Или… она просто выглядела намного старше своих лет? В конце концов, Джин-Ву не мог сбрасывать со счетов тот факт, что он жил в Южной Корее, столице красоты, о которой ему, казалось, любила напоминать каждая станция метро. Более безобидная реклама рекламировала антивозрастные средства по уходу за кожей; более агрессивные демонстрировали фотографии до и после процедур пластической хирургии. И, поскольку он уже мог представить Джину, снова читающую ему лекцию, постоянное использование солнцезащитного крема уже было чем-то обыденным. (Он по-прежнему регулярно забывал наносить солнцезащитный крем, к большому разочарованию Джины; однако его сестра теперь привлекла Бера к своему делу, чтобы напоминать ему чаще, так что и его забывчивость теперь не проблема.)***
— Дитя, — просияла ее мать, увидев появление Дейзи на лестнице. Эти двое спрятались в тихой маленькой части крепости на ежедневный послеобеденный перерыв, который они делили вместе: Дейзи, чтобы проверить, как ее мать привыкает к работе в крепости, и ее мать, чтобы поделиться различными лакомыми сплетнями и событиями других слуг. — Неведомый — настоящее благословение для всех нас. Ты можешь в это поверить, дорогая? Золотая одежда даже для таких маленьких людей, как мы! — Угу, — кивнула Дейзи, все еще сомневаясь, но желая подыграть. Ее мать была преданной верующей Семи, но Дейзи сильно сомневалась в вере с тех пор, как ее отец начал медленно чахнуть от болезни. Это не означало, что она сомневалась в существовании богов — и регулярного появления Неведомого в Утесе Кастерли было достаточно, чтобы рассеять все ее сомнения, — но она ставила под сомнение слова септонов о том, что молитвы и празднования в честь богов может принести благословления и чудеса. Если боги игнорировали таких хороших людей, как ее отец, еще таких здоровых и энергичных и оставались глухи к непрекращающимся молитвам ее матери, значит, они были жестокими и несправедливыми, равнодушными и холодными. Как могут набожные верующие надеяться изменить безразличное мнение богов? По ее мнению, было лучше отказаться от молитвы в пользу более практических занятий, использовать время для таинств на то чтобы заработать лишнюю монету. Мать, естественно, не соглашалась. Ее мать пережила бурю горя, но как и прежде осталась верна своей вере. Дейзи было горько — совсем чуть-чуть, — что появление Неведомого помогло ее матери выйти из своего печального состояния. Ее сердце все еще желало, чтобы именно она вернула искру жизни ее стареющей матери. Тем не менее, она все еще наслаждалась возвращением восхитительного смеха и кривой ухмылки своей матери. Дейзи чувствовала себя… довольной текущим положением дел. Она почувствовала себя еще более удовлетворенной, когда смогла найти своей матери работу в замке — ее мать была в восторге от возможности лично увидеть одного из богов, но Дейзи была благодарна за то, что нашла матери более теплое место для работы, которое не вредило ее стареющим коленям. Мать продолжала радоваться. — Если бы только твой отец был еще жив, чтобы увидеть это. О семеро! — она хихикнула, брыкаясь ногами. — Он был так вежлив, как воспитанный мужчина, разговаривающий с леди. Даже твой отец не был таким… Дейзи вздохнула, когда ее мать продолжила, не зная, что сказать, и наклонилась, чтобы сесть на каменную лестницу, где сидела ее мать. — Возьми хлеба, — перебила она, вытаскивая из кармана толстый, еще горячий кусок свежего ржаного хлеба и передавая в костлявые руки матери. — Лания, одна из девушек работающих на кухне, разогрела остатки послеобеденного чая и дала мне немного в благодарность за прошлую неделю, — предвидя протест матери, Дейзи достала еще полдюжины ломтиков, лежащих у нее в кармане. — Ешь пока не остыло, — она цокнула языком и придвинулась ближе, пока их руки не соприкоснулись. Она взяла еще один кусочек, чтобы сунуть в карман платья матери. — Ешь, ешь. — Посмотри на себя, ты так заботишься о собственной матери! — мать засмеялась, наконец откусив кусочек. Дейзи издевательски фыркнула, высоко подняв нос, как, она часто видела, леди Дженна делала с женой лорда Кивана. Мать хлопнула ее по плечу еще громче. — Ха, не заставляй меня задыхаться! Тогда что случилось бы с твоей тяжелой работой по получению этого хлеба? — Тогда ешь быстрее! Пропустив обед, чтобы закончить оттирать травяное пятно на рукаве леди Серсеи, Дейзи съела три ломтика. Неважно, она решила, что сможет вытянуть больше хлеба у Лании позже, прежде чем она закончит работу. — Ну, а что это за золотая ткань, о которой ты говорила раньше? — спросила она у матери. — Это не… настоящее золото, верно, — даже если люди говорят, что Ланнистеры гадят золотом, она не стали бы одевать нас, слуг, в золото. Представь, как сурово выглядела бы леди Дженна! — Нет, нет, — мать покачала головой. — Помнишь лекарственную редьку Неведомого для милорда Ланнистера? — Пусть семеро благословят их души, — сухо сказала Дейзи. — И это «лорд Ланнистер», — снова поправила она мать. Кастеляны много раз подчеркивали, что слуги должны использовать как можно больше правильной речи — не то чтобы их действительно учили правильным словам, но Дейзи подбирала некоторые причудливые слова и быстро включила их в свою речь. Она стремилась продвинуться и заработать больше денег для своего будущего брака, а также для здоровья своей матери. Шутка пролетела над головой ее матери. — Семеро осудили их души за дело и справедливо наказали их за преступления, Дейзи! Боги не пощадят недостойных, как септоны всегда обещали в своих проповедях, — почему-то ее мать выглядела даже более удовлетворенной, провозгласив это заявление, чем съев свежий хлеб, поданный со стола лордов и леди. — Теперь Семеро благословляют милорда… Дейзи поправила: — Лорда. — … Лорда Ланнистера за восстановление мира и процветания на землях. Я вспоминаю свое детство… — Что насчет редиса? — подсказала Дейзи, пытаясь вернуть мать к первоначальной теме. — О верно. Редис. Мейстер сварил из редиса лекарственный суп для лорда Ланнистера. Ты не смогла отстирать желтые пятна, помнишь? Дейзи поморщилась, но кивнула. — Ах да, пятна, — рукава мейстера и передняя половина мантии были сплошь забрызганы желтыми пятнами. Цвет на фоне серых мантий ярко выделялся таким специфическим желтым оттенком, мало чем отличающимся от… пятен мочи. Это был не очень привлекательный цвет. Дейзи не удивилась, увидев, что эти мантии отправили в ящик с другой выброшенной одеждой, которую в тот же день собирались превратить в кухонные тряпки. — Увидев мантию, леди Дженна подумала использовать оставшийся желтый лекарственный о-о-отв… — Отвар? — Да. Им окрасили носовой платок, — ее мать стала более заметно взволнованной. Она махнула рукой в воздухе. — Платок вышел очень бледно-желтого цвета, но другая швея смогла окрасить ткань в более глубокий оттенок желтого — золотого цвета. Дейзи подняла брось. — Ой? Но как это относится к слугам, одетым в одежду золотого цвета? — она наклонилась ближе, — Откуда ты возьмешь больше этого отвара? — Я подошла к Неведомому. Воистину, септоны не воздают ему должное, — мать укоризненно покачала головой, ее седеющие волосы развивались в воздухе. — Мы помолимся ему с благодарностью сегодня. Дейзи сузила глаза. Следуя логике своей мамы… — У тебя есть разрешение леди Дженны? Знает ли леди об этом? Леди Дженна разрешила сшить золотую одежду для слуг? Ее мать моргнула. — Мне нужно было. Разве ты не говорила, что слуги получают пять новых наборов одежды каждый год? — Мама! — Дейзи застонала. Такова была опасность иметь дело с новыми слугами, не привыкшими к правилам замка, особенно когда новым слугой была ее собственная мать. Она сама навлекла это на себя.***
На этот раз Джин-Ву не стал предварительно отмерять ингредиенты. Как только он забрал свою покупку со склада, он тут же отправил большие пакеты и кувшины с куркумой, уксусом и многим другим на кухню Утеса Кастерли. — Я сейчас вернусь с редисом и морковью, — пообещал он контуженным поварам. Он собирался сбегать в Costco за свежими продуктами (и купить продукты для своей мамы). — Вот, — он сунул бумагу другому работнику кухни; он немного торопился, так как у него еще была пара врат S ранга, с которыми нужно было разобраться в тот же день. — Вот рецепт салата из маринованной моркови и редиски. Сам рецепт был прост: нарежьте редис и морковь тонкими полосками, замаринуйте в смеси кунжутного масла, сахара, соли и уксуса и подавайте. Но так как он торопился, то записал рецепт вместо того, чтобы объяснять все устно. Передав инструкции, Джин-Ву резко кивнул, и телепортировался в Costco.***
Дженна замерла. Она подняла палец и указала им на настоящую гору оранжево-белого цвета перед кастрюлей шеф-повара. — Что… подождите, почему… как? Сколько здесь моркови и редиски? — ее глаза метались по кухне, замечая множество кухарок, занятых чисткой корнеплодов. — Ты, — она случайно указала на девушку, работающей на кухне. — Приведи Кивана, а затем первого кастеляна, с которым столкнешься. Она повернулась к другому слуге. — Ты, — указала она. — Расскажи мне, что случилось, пока остальные посчитают, сколько здесь корнеплодов, — ей было страшно подумать, сколько еще слуг могло испариться из крепости. В тот момент, когда Киван войдет на эту кухню, она собиралась скинуть эту ситуацию ему, и пусть он разбирается со своей проблемой. (Она действительно надеялась, что ни один из слуг, за которыми она надзирала, не был обнаружен в совершении больших грехов против Неведомого. Дженна почувствовала себя полностью оправданной, когда получила отчет, в котором действительно говорилось, что это так. Киван… не очень.)