Кровь в моих венах/The Blood in my Veins

— Ты наш брат, Лео… Три пары человеческих глаз с надеждой смотрели на тёмную воду под причалом. Два черепашьих ока, едва касавшихся водной глади, немигающе зыркали в ответ. Донни наконец откашлялся. — Это… Многое нужно принять, я признаю. Но мы давно хотели встретиться с тобой, — он оглядел внутренний сад, застенчиво потирая затылок. — Э… Я знал, что ты будешь наполовину черепахой, поэтому модифицировал клановый сад для медитаций, чтобы тебе было удобнее. Я… Надеюсь, тебе понравится, Лео, — посмотрел парень с надеждой. Я продолжал безучастно смотреть на людей. Единственное мое движение заключалось лишь в раздувающихся при дыхании ноздрях. — Хм, — обеспокоенно нахмурился Донни, встал. Раф тоже поднялся. — Думаешь, он нас понимает? Донни вздохнул. — Я предупреждал вас, ребята, что такое тоже может быть, — гений изучал меня, продолжая хмуриться. — Лео начал жизнь как черепаха. Судя по тому немногому, что я узнал, вполне возможно, что у него черты рептилии остались доминирующими. И даже если он унаследовал способность понимать речь, времени на ее развитие было отведено очень мало, — тяжело сглотнул. — Если… Если он оставался изолированным в первые годы, то, возможно, он полностью потерял способность разговаривать. — Значит, он может даже не понимать, о чём мы говорим? — разочарованно уточнил Майки. Посмотрел на меня, насупился, явно обдумывая новые данные. Я всё ещё не двигался и не реагировал никоим образом, продолжая подозрительно наблюдать за подростками из почти полностью погруженного положения. Майки наклонился, сложив руки на коленях. Внимательно рассматривал такого интересного меня. — Лео? Моргни, если понял нас, братан. Все трое затаили дыхание, уставившись в мои глаза с небывалой надеждой. Наконец, через минуту или две, Раф наклонился, чтобы спросить: — Итак… Он моргает, потому что понимает нас, или просто моргает, потому что ему нужно моргнуть? Донни и Майки пожали плечами, явно растерянные. Затем я внезапно напрягся и проскользнул ещё дальше под причал. — Ну, как дела, юные господа? — раздался новый голос, внешне звучавший уважительно, но с оттенком сарказма. Трое братьев обернулись и увидели уже закрывающиеся надёжные двери и, собственно, двух вошедших. Один из них был пожилым чернокожим мужчиной с седыми волосами и угрюмой аурой обиженного вокруг него, будто тот затаил злобу на весь мир. У меня создалось впечатление, что в детстве было разрушено много построенных им замков из песка. Из карманов белого лабораторного халата торчало несколько медицинских инструментов, что заставило меня глубже погрузиться в воду. Учёный? Что он здесь делал? Другой мужчина был выше ростом, широк в плечах и узок в талии. Ходил с высокомерной развязностью и грацией тренированного мастера боевых искусств. Он носил густую, аккуратно подстриженную каштановую бороду, а из одежды — синие джинсы да красную рубашку, застегнутую лишь наполовину, гордо демонстрировавшую мускулистую, скульптурную грудь. —Доктор Стокман, сенсей Бредфорд, — самообладание Донни изменилось, став более жёстким и формальным, когда он поднялся, чтобы поприветствовать посетителей. Парень сузил глаза, наблюдая за сценой. — Что вы здесь делаете? Мне казалось, я сказал, чтобы нас не беспокоили, пока мы встречаемся с Лео. — Да, я вижу, что мы прерываем трогательное семейное воссоединение, — ухмыльнулся бородатый мужчина, который, как я мог предположить, не являлся доктором, а значит, вероятно, назывался Бредфордом. Тот глянул на причал, под которым я сейчас прятался, с более чем просто случайным любопытством. ... Он мне не нравился. — Простите нас, мастер Донателло, — человек в лабораторном халате, который, вероятно, как раз был доктором Стокманом, звучал не очень искренне, когда, заложив руки за спину, подошёл к самой кромке воды, задумчиво изучая то немногое, что мог видеть у меня. — Но Совет послал нас за вами, настаивая на Вашем присутствии немедленно. Вы провели последние три дня игнорируя все свои занятия и обязанности в пользу нового маленького «проекта» здесь, и я боюсь, что некоторые из Ваших обязанностей просто нельзя откладывать дальше. — Он не «проект», — запротестовал Майки, скрестив руки и сузив голубые глаза. — Он наш брат! — Майки прав, — язвительно прошипел Донни. — Леонардо такой же Хамато, как и мы, и к нему будут относиться с должным уважением. Вы понимаете? — Конечно, — Стокман склонил голову в вежливом почтении к подростку с хвостиком. Бредфорд поднял густую коричневую бровь, такую же ухоженную, как и борода. — Ой? В таком случае, должен ли я устроить вашему новому «брату» место за столом Совета клана? — он оглянулся назад, туда, где я прятался, явно забавляясь. — А, может быть, он предпочел бы бассейн с низким зонтом, чтобы подозрительно выглядывать из-под него? — Хватит, Бредфорд! — Раф ощетинился, с рычанием шагнул вперёд. — Раф… — Донни положил руку на широкую грудь брата, останавливая. — То, что мы должны слушать его в додзё, не означает, что он может издеваться над нашей семьёй! — Раф зарычал, его руки дёрнулись. — Я, конечно же, не имел в виду неуважение, — слегка поклонился Бредфорд. Братья не выглядели убеждёнными ни в малейшей степени. Донни прищурился – тёплый красновато-коричневый цвет его глаз стал холодным и твёрдым. — В будущем вы напишите мне, если захотите поговорить с нами, и мы выйдем в фойе для встречи. Я не хочу, чтобы кто-нибудь, кроме меня и моих братьев, входил в эту комнату. Доктор Стокман нахмурился. — При всем уважении, мастер Донателло, мне и моему персоналу нужен доступ к вашему «брату», чтобы убедиться... — Если у Лео будут какие-то проблемы со здоровьем, я сам с ними разберусь, — Донателло прервал учёного, отмахнувшись рукой. — У меня больше квалификации, чем у любого другого врача в городе, чтобы позаботиться о нём. — Но мне необходимо…— лицо Стокмана помрачнело, когда он начал спорить. — Я — чуунин клана Хамато, и я недвусмысленно говорю вам, что Леонардо и его убежище закрыто для посещений! — сердито рявкнул Донни, перебивая. — Ты сомневаешься во мне?! И Стокман, и Бредфорд выглядели поражёнными. По-видимому, подобную вспышку редко демонстрировал подросток в фиолетовом. Микеланджело и Рафаэль подошли и заняли места позади старшего брата, скрестив руки. Все трое стояли между двумя мужчинами и тем местом, где я прятался, закрывали от взгляда взрослых, почти защищая. — Леонардо – не единственный эксперимент, на котором Вы можете сосредоточиться, доктор Стокман. Он находится под нашей защитой, и его нельзя трогать или беспокоить, если только он не будет нуждаться в неотложной медицинской помощи. И в этом случае я лично справлюсь с этим. Вы меня поняли? — Донни посмотрел на парочку неудачников свысока. — Понял. Мои извинения, — Стокман быстро взял себя в руки, разглаживая лабораторный халат. — Конечно, я и мои сотрудники по-прежнему полностью в вашем распоряжении, если вы когда-нибудь почувствуете, что нуждаетесь в нас в будущем. — Спасибо, доктор Стокман, — холодно процедил Донни. — А теперь, подождите нас снаружи. — Но Совет хотел… — начал Бредфорд. — Мы скоро будем, — прервал его Донни. — Ты будешь ждать нас снаружи. — Теперь — кыш, — Раф приподнял уголок губ в усмешке. Двое взрослых остановились, посмотрели друг на друга, а затем почтительно поклонились. — Конечно. Когда они повернулись, чтобы направиться к выходу, доктор Стокман бросил последний взгляд в мою сторону, и всего на секунду в его глазах мелькнул холодный хищный блеск. А потом те люди вышли, а двери закрылись и автоматически заперлись. — О Боги, — ледяное поведение тут же рассеялось, и Фиолетовый вздрогнул, сгорбившись. — Ты хорошо поработал, Донни, — Раф приободрил старшего, положив руку на плечо. — Я ненавижу быть чуунином, — жилистый, одетый в фиолетовое, человек провел руками по лицу. — Я не создан для этого! Я просто хочу что-нибудь конструировать! — Ты отлично справляешься, Ди. Ты классный чуунин, — пробормотал Майки, крепко обнимая брата. — Папа будет так тобой гордиться. Донни благодарно слегка улыбнулся. Затем внезапно, казалось, вспомнил, что я всё ещё здесь, и повернулся, чтобы извиниться, потирая затылок. — Ах. Эм... Жаль, что тебе пришлось всё это видеть, Лео. К сожалению, быть главой семьи целого клана ниндзя означает, что иногда нам приходится иметь дело с политикой, — он покачал головой. — Но не волнуйся, мы позаботимся о том, чтобы никто не пришёл и не побеспокоил тебя. — Я знаю, что Совет хочет, чтобы мы все встретились с ними, но могу я вместо этого остаться здесь с Лео? — спросил Майки, оглядываясь на меня. — Я могу поговорить с ним и заставить его чувствовать себя более комфортно. Донни вздохнул и потянулся обеими руками, чтобы помассировать мышцы на затылке, явно пытаясь снять напряжение. — Майки, Лео… По понятным причинам сейчас в стрессе. С ним многое произошло. Вероятно, будет лучше освободить для него помещение прямо сейчас, позволить обустроиться на своих условиях, — он вздохнул и опустил руки. — Давайте дадим ему немного времени, чтобы он успокоился и привык к новому дому. — Ох, — Майки казался разочарованным, глядя туда, где я прятался. — Я… Наверное, ты прав? Раф вздохнул и посмотрел на меня, его зелёные глаза изучали мои, прежде чем здоровяк, наконец, пожал плечами. — Нам нужно позаботиться о некоторых вещах, Лео, но мы будем недалеко. Так что, если мы тебе понадобимся, сможем прийти на помощь. Не волнуйся, здесь тебя никто не побеспокоит. Донни кивнул. — Здесь всё твоё, Лео. Чувствуй себя комфортно, как дома. Мы вернёмся утром. Троица задержалась на мгновение, наблюдая за мной. Только после этого, наконец, повернулась и направилась к двери, явно не желая уходить. Майки был последним, кто вышел, и даже тогда он остановился на полпути, оглядываясь на пруд ещё раз. — Лео...? — Майки одарил меня тёплой, нежной улыбкой. — Добро пожаловать домой, брат. А затем он вышел вслед за братьями. Двери закрылись и со щелчком встали на место. Я снова остался один. Только звуки водопада, наполняющего пруд, эхом разносились по огромной комнате. А вот ветра, шелестящего листвой на деревьях, не хватало. Если бы сильно сосредоточился, смог бы услышать слабые щелчки и жужжание вентиляторов в стенах, воздуховодных системах. А ещё люди, должно быть, завезли сюда насекомых для опыления растений, судя по случайно попавшимся на глаза бабочкам и пчёлам, порхающим вокруг. Окружённый большими деревьями и пышной растительностью, я долгое время оставался погруженным в водоём по самые глаза, мысленно перерабатывая сразу всю свалившуюся на меня поразительную информацию. Меня поймали братья Хамато, сыновья Хамато Йоши. Мои бывшие владельцы со времён непродолжительного пребывания в качестве домашнего любимца. По правде говоря, подтверждение того, что в моих жилах течет кровь Хамато Йоши, едва ли назвал бы удивительным. Мастер Сплинтер годами предполагал это, часто с тоской упоминая, что у меня голубые глаза его прежнего хозяина. Что меня поразило, так это то, что эти три человека назвали меня своим... Братом? Они серьёзно искренне считали меня своим братом? Почему? Зачем трём людям в семье черепаха-мутант? Что они из этого получат? Было ли это просто уловкой, чтобы попытаться добиться от меня сотрудничества и лояльности? Затем дошли и тревожные новости о том, что СЗЗ всё ещё существует где-то там и ищет меня. Вот что действительно нервировало. Знали ли они, что я жив? Могут ли они отследить меня здесь?! ... Нет. Я — Леонардо, сильный ниндзя и гордый воин. Разумный и опытный. Я бы не стал чьим-то питомцем. Не прожил остаток жизни в ловушке, в клетке. Даже такой красивой, как эта. Нужно было сбежать. Нужно было уйти достаточно далеко, чтобы СЗЗ никогда не нашли меня. А теперь, очевидно, придётся иметь дело и с этими Хамато. Насколько далеко они зайдут, чтобы сохранить то, что, по их мнению, принадлежит им? Неужели я проведу остаток своей жизни ещё и под их прицелом? Наконец, решив, что нужно двигаться, я выглянул из-под деревянных досок причала и позволил себе ещё немного всплыть, настороженно оглядываясь по сторонам. После нескольких минут поисков наконец-то заметил полускрытую камеру на дереве, направленную ровно вниз, к пруду. Полагаю, никто не собирался оставлять меня в полном одиночестве. Я подплыл к берегу и целенаправленно двигался просто и по-звериному, забрался под дерево и присел на корточки. Зная, что кто-то скорее всего наблюдал за мной, подумал, что открылась хорошая возможность укрепить ошибочное представление о том, будто я обычная тупая черепаха, совершенно неспособная справляться со сложными задачами. Комплексное решение проблем — планирование путей эвакуации: в такой большой комнате должны были найтись слабые места, просто нужно их отыскать. Я воспользовался моментом, чтобы сначала детальнее осмотреть свои повреждения. Ухаживать за панцирем всегда было сложно, а у меня даже отсутствовало зеркало, которое могло бы помочь. Из того, что я вынес: имела место быть определенно большая вмятина, после которой останется уродливый шрам на плече. Но она не выглядела слишком глубокой, а так, будто обработали чем-то вроде специальной смолы. Некрасиво, но, что касается увечья раковины, оно не сильно изменит жизнь. Теперь я мог передвигаться, не беспокоясь о том, что станет хуже. После своеобразной проверки выполз и провёл следующие несколько часов крадучись по огороженному саду, как нервное животное. Ощупывал стены, исследовал потенциальные укрытия и тайком пытался обнаружить как можно больше камер и определить их слепые зоны. Данное место напомнило мне вольер в зоопарке. Даже установлено несколько дополнений, чтобы «развлечь» «питомца»: качели из шины, большой плоский камень с несколькими греющими лампами, площадка для упражнений на брусьях и другие конструкции для развития ловкости и силы. Также наткнулся на маленькую хижину тики чуть в стороне. На самом деле крупнее, чем просто небольшой круглый сарай с открытыми стенами, собранный из бамбука и тростника и накрытый травяной крышей. Заглянув внутрь, увидел, что на полу лежали подушки, а удобный на вид тканевый гамак был подвешен для использования в качестве кровати, если того пожелаю. Снаружи хижины располагался каменный внутренний дворик, где, к удивлению, обнаружил тябудай, низкий традиционный японский обеденный стол с мягкими подушками вокруг него. Там лежал большой арбуз с надписью: «Добро пожаловать домой, Леонардо!», – вырезанной на зелёной кожуре. Ягоду окружили свежие фрукты, некоторые из которых я никогда раньше не видел. Рядом расположилась металлическая стойка, которая (при ближайшем рассмотрении стало ясно) использовалась в качестве небольшого личного салат-бара, поддерживая открытые подносы с освежающими овощами. Ну, по крайней мере, они не ожидали, что буду есть из миски, стоящей на земле. Я продолжал тыкаться и изучать, быстро приходя к выводу, что мы, должно быть, находились под землёй. У черепах очень хорошо развито пространственное восприятие, хотя лучше всего оно работает под водой. А оно, в сочетании с опытом многих лет проживания в канализации, позволило предположить, что три стены загона окружала твёрдая поверхность. Четвёртая же, та, в которой находилась дверь, казалась более пустой. Этот сад располагался на трёх подземных этажах здания. Я обдумывал: нахождение под землёй означало более сложную систему вентиляции, верно? Я мог бы использовать это.

________________________________________

По мере того, как день подступал к концу, и я продолжал осторожно исследовать, время от времени прячась и пытаясь составить мысленную карту всех камер, которые смог найти, заметил, что свет постепенно тускнел. Вскоре стемнело, и маленькие белые светодиодные лампочки замерцали на тёмном потолке, словно звёздное небо. Ночь. Они имитировали ночь. Значит ли это, что снаружи тоже ночь? Я не мог ответить. Но темнота была именно тем, что мне нужно. Даже если, как подозревал, камеры оснащены некой технологией ночного видения. Я обнаружил область у стены около большой опорной балки, которая, как был уверен, находилась в слепой зоне. Выпал мой шанс. Время для режима ниндзя. Подняться по опорной балке вверх по стене было несложно. Вскоре я оказался у потолка. Благодаря предыдущим наблюдениям заприметил несколько крупных решёток, выглядящих многообещающе. Поскорее направился к ближайшей. Её слишком надёжно запечатали. Чтобы вскрыть быстро, понадобится сварочная горелка. Я ещё какое-то время тщательно исследовал местность, зная, что чем дольше буду вне поля зрения камер, тем больше возникала вероятность, что кого-нибудь отправят искать меня. Наконец, успех. Крышка среднего бокового вентиляционного отверстия в стене немного разболталась, и мне удалось аккуратно вскрыть её, не производя много шума. Я вгляделся в скрывающиеся за ним круглые туннели. Наступила пора уходить...