саундтрек: «In The Office» – Justin Burnett
Волна неконтролируемых эмоций спала. Вика отстранилась от него. Футболка Сергея теперь была со следами от слёз девушки, которые она неустанно роняла. Глаза, нос и губы раскраснелись. Господи, но она даже в таком виде остаётся неизменно прекрасной.. –Легче? – тихо спросил он, остерегаясь даже на тон повышать голос, словно боясь, что спугнёт её. –Да, – кивнула головой, и прозвучало это вполне себя убедительно. Она вытерла рукой мокрые следы на своих щеках и подошла к окну, чтобы наполнить лёгкие свежим воздухом. Сергей же сидел на кровати и наблюдал за ней. Почему-то казалось, что всё происходящее нереально. –Всё никак не утихнут.. – спустя несколько минут молчания, заговорила она, по-прежнему смотря в окно. –Пока всё не закончится, шум не прекратится. –Последние новости тебе известны? –Нет. У меня голова немного другим забита.. –Я могла быть одной из них, – ей от одной мысли становилось невыносимо жутко. –Я видел вас тем вечером. Я видел, что вы идёте к Израильскому корпусу. А когда стало известно о нападении.. Я просто не знал, куда себя деть. Каково же было моё счастье, когда я увидел тебя среди этой огромной толпы.. –Мы могли бы там остаться. Саша хотела. Но внезапно у меня начался приступ панической атаки, и я попросила её уйти вместе со мной.. Что, если бы всё обернулось иначе?.. –Даже представлять не хочу. –Это такая жуть. Хоть бы заложники остались живы.. –А где вы были? По словам Власовой, вас не видели с того вечера, как уходили к израильтянам. Тогда просто другие варианты в голову не приходили, кроме как.. –Мы были в городе, – объяснила она, не дожидаясь окончания его фразы. – Легкомысленно поступили, ушли, не предупредив. Но ведь никто не мог подумать, что такое случится.. –Я так удивилась, когда ты обнял меня, – с невесёлой ухмылкой констатировала Вика. – Когда вы вышли забрать нас. –Я буквально за один миг позабыл о принципах, об обиде, обо всём. Я просто молился, чтобы ты была жива. –По твоим словам ночью так и не скажешь.. –Что я сказал? Виктория повернула голову и взглянула на него. Действительно не помнит.. –«Утром жду тебя со стыдливыми глазами, с дневником, и с признанием того, что ты потаскушка.» – процитировала его же слова, не отводя глаз. Всё ещё было больно от них, пусть и были они сказаны под действием алкоголя и эмоций. –Чёрт.. – Белов стыдливо закрыл ладонью глаза. – Я действительно так сказал?.. –Слово в слово. –Отрежьте мне язык, пожалуйста. –Что у пьяного на языке, то у трезвого.. –Нет! –Нет? –Будучи трезвым я никогда не держал в уме это.. прозвище. Молю, прости, что назвал тебя этим отвратительным словом.. –Ничего. Ты мне объясни, почему ты был в таком состоянии? В честь чего ты напился? Тебя ведь даже на праздниках споить невозможно, а тут прямо на Олимпиаде. –Саша сподвиг.. Мол, поделись, легче станет. Ну и видимо, чтобы разговор завязался лучше, решил прибегнуть к спиртному.. Он про Свешникову рассказывал, я про тебя. Ну и в какой-то момент я потерял контроль над эмоциями, они взяли верх надо мной.. С алкоголем стало легче как-то. Боль внутри утешилась. Мне вдруг стало на всё наплевать. Мы долго с ним сидели, но почти ничего из наших разговоров я не помню. –Почему Саша? Вы не настолько близки, чтобы ты с ним так откровенно говорил.. Ты же никогда никому не доверяешь что-то важное, если это не близкий человек. Я бы поняла, будь это Модестас. –Модестас уехал. – Сергей помрачнел. –Как уехал? «–Модестас, за тобой следят. Вернёшься в Москву Олимпийским чемпионом – не тронут. А так – больше не выпустят. Какие шансы у нас – я не знаю. Вы ребята сильные, но американцы очень хороши. Так что, если что-то задумал, делай прям щас.» «–Послушай, я всё понимаю. У всех такая мысль была. Там и денег больше, и.. и мяч лучше скачет, и колени мне там за неделю починят. Но я бы своих не бросил. –Давно они тебе своими-то стали? –Давно. Понял только сейчас.» – в памяти всплыл момент их разговора после игры с кубинцами, который Вика подслушала. –Он давно собирался. Но как-то до последнего теплилась надежда, что он не покинет команду до того, как закончится Олимпиада. «У тебя в команде откровенный антисоветчик! Родственники в Германии. Поедет на Олимпиаду, может легко там остаться.» – вновь вспомнились слова, сказанные Павловым Гаранжину. Владимир Петрович это рассказывал Ксене, но Вика на тот момент жила у них и, соответственно, слышала разговор. – «Перебежчик ведь.» –Как деньги могут быть важнее страны, в которой живёшь? – недоумевала девушка. Она же только-только начала менять своё отношение к Модестасу, свято веря в то, что он куда лучше, чем кажется. Значит, ошибалась.. –Мне тоже непонятно. Но, видимо, могут. –…Я и ему до последнего не говорил причину нашего расставания. С Сашей же я разоткровенничался, по большей части, из-за алкоголя. После первого же стакана мне жутко захотелось выговориться. Подумал, он поймёт. Не стоило, конечно, делать этого.. –Нет, я ни в коем случае не осуждаю. Даже наоборот.. Я рада, что ты смог с кем-то помимо Модестаса поделиться своими переживаниями. Жалеть об этом не стоит. К тому же, Саша – человек достойный. –Фактически, всё, что я ему наговорил, оказалось неправдой. –Правда у каждого своя, Сергей. Смутило его это обращение. Снова эта официальность.. Как некий невидимый барьер между ними. Либо же он просто сильно акцентирует на этом. –С твоей стороны ситуация выглядела так. Ты же не знал обо всём. Ровно как и я. Поэтому разные люди слышали различные причины нашей ссоры. –Как отец? – их диалог постоянно состоял из пауз, иногда затяжных, ибо вопросов было много, но почему-то когда наступил момент их обсуждения, всё забывалось. Вика отошла от окна и снова села на кровать, сохраняя между ними дистанцию. –Недавно из больницы выписали. Всё обошлось. –Слава Богу. Рада это слышать. –Перепугались мы не на шутку, конечно. Пока ехал к ним, чего только не думал. Мысли, порой, – наш самый худший враг. –Точнее и не скажешь… А мы за тебя перепугались. Неимоверно. Я уж начала думать, что ты что-то сделал с собой из-за нашего скандала.. Меня так трясло, пока мы ждали вскрытия замка. Так и видела твоё бездыханное тело на полу.. –Ты бы избежала такого стресса, не сняв трубку той ночью. –Хотелось изолироваться от всех. Кто бы мог подумать, что такое случится.. –Я ведь оставлял прямо в двери записку, что я уехал. Куда она могла деться? –Кто-то из соседей, может быть, убрал. Или же случайно задели, она упала, а потом подняли, да выкинули. Много вариантов. Итог один – её там не было. –Ты исхудала. – констатировал Белов. –Сильно заметно? –Вполне. Ты писала в дневнике, что потеряла сознание у порога дома по приезду в Нащёково.. Надеюсь, это был единственный голодный обморок? –С того раза я больше не падала. Но полноценно есть уже несколько недель не могу. Через силу питаюсь, просто потому что надо. Осиливаю только маленькие порции. Даже через чур маленькие. –Из-за постоянного стресса? – это был риторический вопрос. –Да. –Как нога? –Ну, как сказать.. –Говори, как есть. –Не хорошо. Ну, оно и обосновано. Я снова дополнительно тренируюсь. Я снова выкладываюсь по максимуму. Поэтому боль снова вернулась. –Ты же только восстановилась.. –Ты меня знаешь. Я не остановлюсь. –Знаю. –Остался финальный матч. Нельзя давать заднюю. –Знаю, Вик. Всё абсолютно аналогично.. –Колени не жалеем ни капли? –Пожалею после Олимпийских игр. –Ну вот и я такой позиции придерживаюсь. –Я всегда говорил, что должен играть. А играть – значит чем-то жертвовать. В спорте нельзя иначе. –Я согласна. –Но в то же время.. Я начинаю пренебрегать этой позиции, когда дело касается тебя. –И снова да. В этом плане мы абсолютно одинаковы. Поэтому данный вопрос стоит пока что закрыть.. –Поддерживаю. –Ты сочинил стихотворение для меня.. – вспомнила Виктория строки его дневника. –Да.. Не слишком ли бездарно вышло? –Ты что? Он чудесен. Я совершенно не могла этого ожидать. Очень тронуло.. –С твоими не сравнится. Они превосходны. –Да хватит тебе.. Обычное изложение чувств в стихотворной форме. –Как самокритично. –Что скажешь по поводу волос? – ей было очень интересно узнать, что он думает на этот счёт. –Как только я впервые тебя увидел, мягко говоря, был в шоке. –Я это заметила по твоему взгляду, – ухмыльнулся девушка. –С прежними, конечно, привычнее было.. Но так тебе тоже очень красиво. Необычно. –Я пожалела, честно говоря. Это было слишком уж импульсивное решение. Я, конечно, уже привыкла к ним, но всё-таки.. –Отрастут, не переживай. –Такую длину придётся отращивать очень долго.. –Другого варианта, кроме как ждать, всё равно ведь нет. –Я знаю. –Что будем делать дальше? – после затяжного молчания спросил Сергей. «Я не знаю. Мне как-то тяжело снова быть такою, как раньше.» –Наверное, нужно всё переосмыслить. – и она действительно нуждалась в этом. –Твои чувства.. Они всё ещё есть? – Белов сначала не хотел задавать этот вопрос, поскольку знал ответ на него, исходя из её записей и того, как она плакала у него в объятиях, но почему-то эта беседа заставила его усомниться. –Они не пропадали ни на миг. Пару секунд они неотрывно смотрели друг другу в глаза, пока взгляд не упал на губы. Такие желанные, родные губы.. Сергей снова посмотрел ей в глаза, пытаясь найти в них ответа. Девушка моргнула чуть медленнее обычного, что обычно означало согласие. Мужчина придвинулся к ней ближе, протянув руку, чтобы убрать за ухо переднюю прядь её кудрявых волос. До боли родной жест. Они уже прикрыли веки и готовились снова ощутить вкус губ спустя несколько недель мучительной разлуки, как дверь в номер открылась. Как ужаленные, они отодвинулись друг от друга. Сашка. –Ой, – она и сама напугалась. – Простите, я не знала, что.. –Нет-нет, всё в порядке, – поспешила успокоить Вика, как вдруг заметила, что Свешникова в слезах. – Что с тобой? –Вы не слышали?.. –Что не слышали? –Включи телевизор, – посоветовала Александра, вытирая катящиеся слёзы. –They said there were eleven hostages in total. Two were killed in their rooms yesterday morning, nine were killed at the airport tonight. All hostages died. We mourn. Each delegation has the right not to participate. But the Games must go on and... and we must continue our efforts to keep the Games clean, unblemished and fair. (Они сказали, что всего было одиннадцать заложников. Двое были убиты в своих комнатах вчерашним утром, девять были убиты в аэропорту сегодня ночью. Все заложники погибли. Мы скорбим. Каждая делегация имеет право не участвовать. Но Игры должны продолжаться и… и мы должны продолжать наши усилия, чтобы Игры оставались чистыми, безупречными и честными.)***
Белов зашёл в общую комнату, где собралась вся сборная. Причём.. действительно вся. Нет, ну прямо день возвращений какой-то. –Ты же уехал, – опешил Сергей. –Вернулся. Слова твои, суки такие, не давали покоя.. – ухмыльнулся Модестас. – Так и вертелись в голове. «Я бы своих не бросил.» Конечно же он был рад его возвращению, но разве он покажет это? Тем более вся команда тут. Ещё вчера он думал, что некогда самые близкие люди навсегда покинули его жизнь, а сегодня всё кардинально изменилось. Шло обсуждение всех событий по поводу теракта. Сева переводил слова выступающих на пресс-конференции, что транслировались по телевизору, все сидели и слушали, иногда переговариваясь. –Все здесь? – в комнату зашёл Моисеев, и все парни встали. – Играть в такой ситуации преступно. Сегодня на пресс-конференции будет сделано официальное заявление. Собирайте вещи. Лицо каждого баскетболиста померкло. Мишико кинул кофту в стену, Алжан разочаровано облокотился о стену, кто-то сел, закрыв глаза ладонями, кто-то с досадой поджал губы.. –И вот за этим я вернулся? – обратился к Сергею Модестас, словно он виноват в его решении. – Чтобы стать никем.. –Парни, – Белов обратился ко всем. – А у меня всё потихоньку складывается. Помните, когда Саше плохо стало? Деньги дала не Федерация. У Гаранжина сын больной, вы знаете. Он ему деньги на операцию собирал. Всё за Сашу Белова отдал. Александр явно не ожидал этого, поэтому глаза его заблестели, и он прикрыл лицо ладонью. –Модя, они твою голову просили. Гаранжин упёрся, сказал, что ты – его команда. Жар, – поднял голову. – Жар, сколько пальцев показываю? –Два, – улыбнулся Жармухамедов. –Гаранжинские линзы, да? – получив утвердительный кивок, обратился к следующему. – Мишико.. –Всё понятно, дорогой, – кивнул Коркия. –Никто кроме тренера не верил в то, что мы можем выиграть. –Даже мы, – сказал Саша. –Даже мы! – согласился Сергей. – А он нас тащил, пёр. Мы можем не играть. Нам ничего не будет. И Моисеев хочет, чтобы мы не играли. Им сейчас так выгоднее всего. Чтобы сборная Гаранжина, ради которой он отдал всё, не проиграла. Только вот кто мы, после этого? –Надо Моисеева найти, – встал Александр, и все кивнули.***
Виктория тем временем, сама пребывая в подавленном состоянии, пыталась успокоить Сашу. Элиана Раскович и Лина Фридман, гимнастки, с которыми они так тепло общались ещё совсем недавно, мертвы. Самая жуть была в том, что если бы не паническая атака Вики, они бы точно остались на подольше, если не на всю ночь. И тогда бы число погибших людей возросло на два человека. Даже не хотелось думать о том, какой ужас творился с заложниками, какой дикий страх они испытывали на протяжении всего этого времени.. Их мучения были завершены, как и их жизнь. –Им же столько, сколько и нам.. Ещё жить и жить.. –В нашем мире слишком много зла. –Вик, Саш, – в номер забежала Аня. – Пойдём, в общей комнате собраться нужно. Соколовская напряглась. Сейчас стоит вопрос о продолжении участия в Играх или же об отказе. Видимо, по этому поводу и собрание. –Пришли? – Сергей Владимирович уже был там. – Садитесь. –Мужская сборная выражает протест и покидает Олимпийскую деревню. –Это точно? – спросила Вика. –Григорий Митрофанович звонил в Москву. Сегодня на пресс-конференции официально объявят. Ну вот и всё. Как теперь быть Владимиру Петровичу?.. Он явно не сторонник их идеи. Где теперь брать деньги на операцию Шуре?.. Парни.. Они гробили себя весь год ради этой игры, они ею жили, а теперь эту жизнь взяли и отняли. –Но почему они отказались? – недоумевала Кристина. –Самый выгодный вариант. США не выиграет, а СССР не проиграет. –А что на счёт нас? –А у нас.. У нас не было таких громких заявлений по поводу американцев, поэтому и проиграть не так страшно. –То есть.. –Я не думаю, что у нас есть повод завершить, не дойдя до финала. Не так давно мы тряслись из-за возможной дисквалификации, а теперь добровольно покинем Олимпиаду? Нет, девчонки. Давайте завершим начатое. Слава Богу, адекватная точка зрения. Его поддержала вся сборная. Девушки очень обрадовались, что у них сохранилась возможность выйти на финальный матч, и что ещё не всё потеряно.***
На пресс-конференцию пришла только часть женской сборной: Виктория Соколовская, Александра Свешникова, Кристина Власова, Анна Смирнова и Настасья Цветкова. Тренеры и Терещенко были на месте, а тот, кто должен был делать официальное заявление, отсутствовал, как и вся мужская сборная. –Вы можете начинать, – сказала переводчик. –Добрый день, дамы и господа, – начал Геннадий Михайлович. – Товарищи. Мы выражаем соболезнования в связи с терактами. Можно сколько угодно это отрицать, но это явная провокация против Советского Союза. – среди журналистов пробежала волна недовольного возбуждения. – Спокойно! Советский Союз не намерен терпеть подобного рода оскорблений в свой адрес, и поэтому.. –Извините, – зашёл Григорий Митрофанович. – Извините за опоздание. –Ты где ходишь? – шёпотом спросил Терещенко. В зал забежали Сергей и Александр Беловы, встав позади девушек. Вика обернулась и, встретившись взглядами с обоими баскетболистами, улыбнулась им, на что получила улыбающиеся кивки в ответ. –Поэтому мы приняли решение. Наверное, единственное и правильное решение.. –Играть, – перебив Геннадия Михайловича, заявил в микрофон Григорий Митрофанович. – Играть, несмотря ни на что. – судя по лицам Гаранжина и Терещенко, они ожидали от него совершенно других слов. – Спорт чище и красивее любой войны – холодной или горячей. – зашумели аплодисменты. – Это официальное заявление сборной Советского Союза. Да, и ещё: все игроки чувствуют себя хорошо, и в женской и в мужской сборных. Мужская команда заявилась в полном составе, все стояли и радостно аплодировали заявлению Моисеева. Их рук дело. –Модестас вернулся? – тихо изумилась Вика, увидев литовца среди парней. –Да, – утвердительно кивнул Сергей. Журналисты окружали повсюду – пробраться сквозь них и не ответить на вопрос было крайне трудно. –Скажите, каков ваш настрой на финальный матч с американской сборной? – спросили у девушек. –Боевой. –Присутствует ли волнение, переживаете перед игрой? –Волнение присутствует абсолютно перед каждым матчем, но оно исчезает после того, как разыграли мяч и началась игра, – ответила Виктория. –Каких результатов ожидаете? –Рассчитываем на победу. – гордо заявила Кристина. –Американская сборная крайне сильна. Уверены ли, что сможете забрать золото? –Приложим все усилия, чтобы это осуществить. «Не бывает вечных империй. Американцы должны однажды кому-нибудь проиграть. Я подумал, лучше нам. Для американцев это, по крайней мере, будет не позорно.» – так и хотелось процитировать Гаранжина, но Вика удержалась. –Виктория, – подошёл к ней беллбой, – по телефону Москва. Она подошла к телефонной будке, которая была занята Владимиром Петровичем. Заметив её, он подмигнул и жестом показал чуть чуть подождать. –Это Шура, – передал он трубку. –Слушаю, – ответила девушка. –Алло, Вика, – как же она соскучилась по Сашкиному голосу. – Привет! –Привет, мой хороший! –Хотел пожелать удачи в предстоящем матче. Обязательно выиграйте! Я на нашу сборную во дворе три рубля поставил: по полтора на женскую и мужскую. –Тогда точно нужно выиграть, – усмехнулась Вика. –Вот и я про то же. –Как у вас дела, всё хорошо? –Всё отлично, но переживали за вас очень. –С нами всё хорошо, не волнуйтесь. –Теперь мы в этом убедились. Ладно, Вика, был рад тебя услышать! –Я тоже очень рада, Шур. Маме передавай привет. –Передам обязательно. Ещё раз удачи и пока! –Спасибо, хороший мой. Пока-пока! –Как ты, Викуш? – Владимир Петрович ждал племянницу. – За всё время здесь толком и не пересекались. –Всё в порядке, дядь Володь. Сам-то как? –Тоже неплохо. Как нога? –Сойдёт. –Снова болит? –Есть немного. – преуменьшила, в прочем, как и всегда. –Бережнее тренируйся, финал на носу. –Знаю, дядь Володь.***
Стук мяча эхом раздавался по огромному спортивному залу. Виктория пришла на свою, отдельную от всех, тренировку. Нога пока что не сильно давала о себе знать, поэтому всё шло гладко. В связи с терактом Игры приостановили на день. Финальный матч, соответственно, состоится на день позже, чем должен был. На Олимпийском стадионе была проведена поминальная служба, которую посетило 80 тысяч человек и 3 тысячи атлетов. На церемонии присутствовали спортсмены из всех делегаций, кроме 10 арабских стран и СССР. Такое поручение дали из Москвы. Праздничную атмосферу этим Играм уже невозможно было вернуть. Всё омрачил террористический акт. Тренировка шла вполне продуктивно, но вот через полтора часа стало больно совершать беговые и прыжковые упражнения. Крайний бросок мяча был точно в цель, а вот приземление удачным не оказалось. Боль усилилась в разы. Девушка села на паркет, судорожно дыша и кусая губы. «И как я буду на финале?..» «Одно неудачное приземление, и я не смогу продолжить.» «Трещина снова развилась.» –Ты в порядке? Вздрогнув от неожиданности, она быстро встала, от чего в ногу словно ударили ножом. –Да, – кивнула Соколовская, подавляя желание завопить от боли. –Вик, – Сергей неодобрительно взглянул. –Не в порядке, – тут она поняла, что смысла в скрывании больше нет. Он и так обо всём в курсе. – Что ты здесь делаешь? –Тренировка, – ответил Белов. – Я всегда прихожу сюда в это время. –А сколько сейчас? –Четыре. А Виктория всегда приходила в половину седьмого или в семь, поэтому ни разу они не столкнулись на своих тренировках. –Сколько ты уже тренируешься? –Часа полтора. –Обезболивающее с собой? –Нет, я не брала. –Дать? –В принципе нет, не нужно пока что, – отрицательно качнула головой. – Я закончу на сегодня, пожалуй.. Всё равно больше не смогу. – это было связано не только с усилившейся болью, но и с отсутствием сил. Вика сделала шаг, и пронзительная боль опять ударила ей в ногу. Глаза невольно заслезились. М-да, уйти отсюда возможно только хромающими, медленными, приносящими боль шагами.. –Хотя.. Сергей молча подошёл к ней, крайне аккуратно, чтобы не нанести ещё больше неприятных ощущений, взял на руки и понёс к трибунам. –Ой, – девушка не ожидала этого. – Серёж, я и сама могу.. –Я заметил. –Ты точно ешь? – так же аккуратно посадил на сиденье. –Да, – кивнула Вика. –Вес как у пёрышка стал. Ну, учитывая какое количество калорий она потребляет и какое количество сжигает, это совершенно неудивительно. Удивительно то, как у неё вообще оставались силы на тренировки, так ещё и дополнительные. –А тот препарат, что ты вводил себе, когда ночью случился приступ боли в колене, у тебя с собой? –Его я и хотел тебе предложить, – он сидел на корточках, ища в сумке средство. –Как быстро действует? –Несколько минут. –Ого.. Звучит как что-то нереальное. –Анальгин перестал помогать? – спрашивал он, попутно набирая содержимое ампулы в шприц. –Одной таблеткой не обхожусь, да и две начинают действовать далеко не сразу. –Держи. Сделав укол, она ввела средство в тело. Ощущения при вводе были ещё более болезненные. –Спасибо большое.. Ты как всегда вовремя. –Подожди немного, скоро будет полегче. –Сколько ампул у тебя осталось? –Четыре штуки. –А не мог бы ты мне дать одну, пожалуйста?.. Просто.. Если во время игры будет совсем тяжело, то у меня хотя бы будет средство, что поможет доиграть до конца. –Дам конечно. –Спасибо, – улыбнулась она, хотя глаза были далеко не радостными. –Побереги себя до финала, Вик. –Ты знаешь.. У меня в голове постоянно крутится: «Ты должна быть лучшей. Ты делаешь недостаточно. Нужно больше. Ты можешь больше».. Я не могу всё бросить. И я ни за что себе не прощу, если не выложусь по максимуму и если мы не возьмём золото. –Как же мне хорошо знакомо то, что ты описала.. –Я знаю, Серёж. И я знаю, что ты тоже не перестанешь тренироваться, несмотря на свою боль в коленях. –И ты. –И я. –Идиоты? –Несомненно, – оба усмехнулись. –Как нога? –Уже легче, – Вика уже не сжимала кулаки так, что белели костяшки, а на ладони оставались следы от ногтей. Боль притупилась. –Рад это слышать. Я провожу тебя до корпуса. –Я ведь и сама смогу дойти. –Ты всегда, несмотря ни на что, будешь оставаться невероятно сильной девушкой в моих глазах, поэтому позволь себе хоть иногда проявлять слабость.саундтрек: «Resentment» – Justin Burnett
Она неотрывно смотрела Сергею в глаза, всё больше осознавая, насколько сильно она скучала. Кивнув ему, дала понять, что не против, чтобы он её проводил. Белов улыбнулся уголками губ, положив свою ладонь на Викину. –Ты замёрзла? – спросил мужчина. – Рука холодная. –Немного. Но она совсем недавно тренировалась, остыть ещё не успела. Причина крылась в другом. В том, что девушка испытывала волнение из-за присутствия Сергея. Это было приятное волнение, совсем такое, как в самом начале развития их отношений. Такое происходит из-за резкого повышения уровня адреналина. Кровеносные сосуды сужаются, происходит спазм, руки холодеют. Белов взял её руку и преподнёс к губам. Прикосновение оказалось таким невесомым, едва ощутимым, но одновременно таким чувственным, что по телу пробежалась мурашки. Сердце забилось ещё сильнее. А затем он принялся согревать её тонкие пальчики, тыльную сторону ладони своим горячим дыханием. Она прямо-таки чувствовала, как щёки начали краснеть. Забавно, ведь это, наверное, первый раз за всё время, когда бледный оттенок её лица сменился на румяный. –Лучше? –Определённо, – улыбнулась Вика. Так было приятно видеть, что и он улыбается. И улыбается ни кому нибудь, а именно ей. Совсем так же, как это было раньше. Такой же тёплый и добрый взгляд, которого ей так не хватало. Это был именно тот Сергей, которого она любила всем сердцем. А тот, что был с ледяным, острым взглядом и со строгостью в лице, наконец исчез, остался болезненным и страшным воспоминанием, словно ночной кошмар, длительный, уничтожающий душу кошмар.. –Всё хорошо? – он заметил перемену в её лице. –Да, – девушка прогнала образ совершенно другого Белова. – Да, всё хорошо. Сергей забрал её кудрявую прядь за ухо и, по-прежнему держа её руку, прильнул к её губам. Она даже задержала дыхание. Господи, сердце сейчас точно разорвётся на части от переполняющих чувств. Виктория ответила на поцелуй, второй рукой обняв его за шею. Долгожданное, приятное щекотание кожи из-за его усов, ощущение «бабочек» в животе, его сбитое дыхание и учащённое сердцебиение, желание обоих никогда больше не отстраняться, быть так невероятно близко, даря друг другу то, что обоим было так необходимо.. –Как же мне тебя не хватало.. – на несколько мгновений девушка чуть отстранилась. –Я так люблю тебя, золотко, – прошептал Белов, прижимаясь к её щеке. Ручку Виктории он всё ещё держал, большим пальцем гладя тыльную сторону ладони. –И я люблю тебя.. Всем сердцем и душой. Подарив друг другу ещё несколько длительных, таких желанных, переполненных чувствами поцелуев, они ушли из зала и направились в сторону Советского корпуса. Белов переплёл их пальцы, совершенно не обращая внимания на всё ещё не покидающую Олимпийскую деревню толпу журналистов. Вика крепко держала его за руку, понимая, что хотя бы один камень с души спал. Сергей здесь, рядом с ней.. И по-прежнему любит её. «…Мне иногда важнее всего на свете обнять тебя, погладить по плечу, прижать к себе и закрыть от всего этого жестокого мира.» «…И если меня спросят о моей главной слабости, я с гордостью прокричу твоё имя.» – вспоминались его записи в дневнике. Она и представить не могла, что Серёжа способен так красиво излагать свои чувства. И кто бы мог подумать, что этот серьёзный мужчина может быть таким романтиком? –Пришли, – констатировала девушка, остановившись у двери их с Сашей номера. – Спасибо тебе, что проводил. – Виктория, приподнявшись на носочки, обняла его. – Будь аккуратен на тренировке, ладно? –Я постараюсь, – Белов обнял её в ответ, поглаживая по спине. –Нет, обещай. –Обещаю, что буду аккуратен, – ухмыляясь, произнёс он. Ох уж этот аромат зелёного чая и мяты.. Нет ничего роднее. Всё было хорошо, но ровно до того момента, пока у девушки внезапно не начала кружится голова. –Быстро же ты, Серый, своё мнение меняешь, – высказался Паулаускас, идя по коридору им навстречу. –Я пойду, – отстранилась она от Сергея, схватившись за дверную ручку. Но даже повернуть её было тяжело, появилась резкая слабость в теле. –Ты чего так побледнела? Вновь наступила тошнота, звон в ушах и потемнение в глазах. –Эй-эй, Серёг, – подбежал Паулаускас, заметив уже знакомое ему предобморочное состояние Соколовской. – Держи её! –Тихо, тихо, – Белов схватил её за плечи. – Вика! Но Виктория уже не могла расслышать их голосов. Ноги подкосились, и она начала падать.. Сергей поймал девушку и взял на руки. –Модь, дверь открой! –Закрыто тут, – литовец уже предпринял попытку попасть внутрь. –Сева где? –Чёрт знает, где его носит. –Нашатырь в номере есть? –Да пошли уже, в его сумке должен быть.