Сезон дождей

Злость, явившаяся на смену тупой апатии, пробудила аппетит, и Саманта за пятнадцать минут уничтожила всю тарелку тостов, но так и осталась голодной. Захотелось еще мороженого и отбивных, и крепкого кофе со сливками и карамельным сиропом. Под требовательное урчание в животе Сэм отправилась на кухню вместе с пустой тарелкой; пахло свежей выпечкой и жареным беконом, а еще базиликом: его масло Эмиль использовал в борьбе с головной болью. Саманта сцепила зубы, подумав, что снова является причиной недомоганий отца: выходка Кловиса сильно подкосила вожака Обье, а Сэм только добавляла ему тревог. Не ради себя, но ради стаи Сэм захотелось, чтобы со стаей Гроу получилось заключить союз; раз уж на Фоллов теперь нельзя положиться. Забавно, что Ральф не подумал о том, чтобы свести Одри и Дидье; видимо, права Коринна: приемыш, обращенный оборотень — это слишком мелко для сестры вожака. В горле завибрировало от сдерживаемого рыка; сраные лицемеры. Понятно, в кого Фолл такой, у них это в крови. Дидье, сидящий на высоком барном стуле за стойкой, вытянувшейся вдоль подоконника, улыбнулся Саманте. В щегольской рубашке и модных мятых джинсах он больше походил на завсегдатая какого-нибудь клуба, чем на оборотня. — Доброе утро, — произнес он с бархатным французским акцентом; баристу из кофейни, миловидную брюнетку с родинками на правой щеке, говор Дидье приводил в восторг. — Счастлив видеть тебя без оскала, ставшего в последнее время твоим постоянным спутником. Саманта в ответ вяло оголила зубы и со стуком поставила тарелку в раковину, забыв о посудомоечной машине. — Есть еще что-нибудь пожевать? — осведомилась она, почесывая живот. Дидье сметливо усмехнулся. — Не наелась? Сердечные терзания тратят много энергии? — Что-то ты сегодня слишком разговорчивый, — заметила волчица, доставая из холодильника остатки вчерашнего пирога с почками, — что такого успело случиться, что ты так задрал нос? Дидье театрально изумился, прижав ладонь к груди. — А что я такого сказал? Все мы знаем, что ты переживаешь, и это совершенно нормально. Я бы больше удивился, если бы тебя это никак не тронуло. — Лучше бы не тронуло, — прорычала Саманта; сквозь плотную толщу злости вновь начали пробиваться шипастые побеги тоски. — Знаешь… я не хотела влюбляться в Макса. Дружбы и уважения хватило бы для крепкого брака, а эти чувства… они только все портят. — Не нужно так говорить потому, что твой парень оказался придурком, — попросил Дидье. — Любить — это приятно… — Когда взаимно, — подчеркнула Сэм, — без взаимности это полное дерьмо. Черт!.. Она стукнула кулаком по столешнице кухонной тумбы, прикусила губу, чувствуя, как гнев бурлит в крови, пытается согнуть ее спину, вынудить опуститься на четвереньки и завыть, облачаясь в волчью шкуру. Почему так? Почему после всей той херни, что сделал Фолл, Саманта продолжала изнывать по нему? — Увижу Макса — горло ему перегрызу, — беспечно пообещал Дидье, словно речь шла о покупке сладостей к чаю. Волчица устало мотнула головой. — Не надо. Хер с ним… у меня это пройдёт. Наверное. — А если нет — я горло ему перегрызу, — подчеркнул Дидье и широко улыбнулся, когда Саманта в ответ тихо рассмеялась. Дидье все-таки чудо; если дочка вожака Гроу будет воротить от него нос, то она круглая дура.