***
Шервуд просыпается от тёплого касания на своём плече. Пришлось приподняться на локти, но поднять тяжелую голову было слишком тяжело и такое чувство, что каждая косточка затрещала. Фуш сквозь волосы, чуть приоткрыв глаза пытался разглядеть знакомый силуэт напротив, посмаковав во рту негодование, решил всё-таки открыть глаза полностью. —Вирид? —Фуш прохрипел это куда-то в свои ладони, после чего улыбнулся парню, стоящему напротив, —Прости, уснул, пойдём в клуб? Юноша поднялся и приобнял друга, не дождавшись ответа, и пошёл вместе с ним на третий этаж о чем-то мило беседуя. Открыв дверь клуба, Фуш заметил курящего Сита и в груди приятно ëкнуло. В кабинет заходят, но Сит не слышит ничего, пока его окликают. —И ты тут, —Шервуд зашёл в аудиторию и уселся за стол, открывая оставленный контейнер с едой, и принялся есть невероятно вкусное творение Рено. —Ага, тут, –он делает затяжку, пока не начал тлеть фильтр. —Сам же разрешил. Сит слегка усмехается и желает приятного аппетита, уже жующему Шервуду. — А где Рено, м? Вирид, не знаешь? Ген тоже запропастился, — Дожевывая цветную капусту, сказал Фуш и посмотрел сначала на Вирида, а потом на Сита. Насчёт остальных Сит не знает ничего, только мельком видел Рено, но уже и забыл, о чем и оповещает Фуша. Сам Шервуд в свое время что-то жуёт, он немного похож на хомяка и это заставляет Джонсона улыбаться. Он выглядел, как приезжий к бабушке внучок, и с солнечной улыбкой ел её еду, зная, что потом пойдет играть с соседскими друзьями и гладить рыжих довольных котов.***
К слову, этот кабинет буквально библиотека, а почитать хорошие книги никогда не плохо, все книги на итальянском были классикой, а ему хотелось бы и немного фантастики или чего-то такого. —У вас можно брать книги, правильно? –Сит немного мыслит и добавляет. —Глава литературного клуба. И улыбается так, как будто он кот стащивший из-под носа хозяина целую рыбу. Шервуд прожевал морковь и с удовольствием облизнул губы, поднимая взгляд на Сита. —Да, можно, —Фуш слегка изогнул бровь, услышав дополнение к вопросу, но после лишь усмехнулся, закрывая контейнер и убирая в рюкзак, чтобы доесть позже. —Вирид, пожалуйста, можешь отнести эти книги в 306 аудиторию? —Фуш протянул другу небольшую стопку старых зарубежных книг, специально по просьбе преподавателя. Он доверял Вириду, причем не просто как другу, а как хорошему помощнику, и даже кому то родному. Увидев одобрительный кивок, Вирид ушёл, а Шервуд подошёл к окну, доставая из кармана пачку, на вид нового чапмана. —Ты очень интересный, Сит Джонсон, —Фуш с не первой попытки, но поджег сигарету и вдохнул дым, возвращая его в виде колец, а после — зарылся длинными пальцами в свои густые тёмные волосы и вздохнул, переводя взгляд на Сита, будто считая его родинки. Они стояли слишком близко и яблочный дым смешался с вишнёвым, превращая в что-то по родному приятное. —Ты тоже, –Сит улыбается уголками губ и считает чужие родинки тоже. Тут пахнет началом лета, будто они не начали новый школьный год, а уже закончили. Удивительно, что такие разные люди могут вот так запросто начать общение. Сит щёлкает зажигалкой по привычке и тянет дым. Он, к слову, совсем не терпкий и не едкий, совершенно мягкий и будто греет обстановку наличием. Сит откладывает зажигалку и вплетает пальцы в крашенные волосы. Джонсон пробовал почти все вкусы и марки сигарет, так что уж и не помнит вкус вишнёвого фильтра. Ему непозволительно понравился яблочный чапман, так что он остановился на нем. Просить стрельнуть он не хочет, но попробовать вкус фильтра можно и по другому. Сит двигается ближе и спрашивает: —Можно я.? –пальцами цепляет за подбородок и глядит в небесные глаза. Шервуд смотрит на Сита, между ними пару вздохов, руки тянуться к плечам парня напротив, но Фуш их останавливает и прячет в карманах. Шатен невольно улыбается и всё-таки достаёт одну из рук и ею протягивает собственную сигарету Джонсону. Он скурил меньше половины и на вишнёвом фильтре остался любимый привкус гигиенической помады, которой видимо пользуется Шервуд. —Можно, —Фуш поднес к губам напротив сигарету и завис на красивых глазах, веснушках, бровях и вторая рука сжалась, будучи в кармане, ведь Фуш умеет себя контролировать. Шервуд старался задуматься о чем-то кроме губ Джонсона, кроме его таинственности и загадочности, которая так привлекла Фуша. —Кхм, —Юноша отвёл взгляд и специально прикрыл шрам волосами, разглядывал дворника. Сит сверлит глазами, поднимает брови и улыбается, в мыслях только: «Боже, серьёзно.» Джонсону действительно нравится, как смущается Шервуд. Сигарета тлеет, но сыпаться пеплом пока не грозит, так что Сит тянется и тянет дым из чужих рук. Руки Фуша, к слову, немного трясутся, а Сит касается холодным носом в ладонь. Он отстраняется, выдыхая дым, и облизывает губы. Сладко. Джонсон подмечает, что Шервуд залип на губы. Он мыслит и предполагает: либо он ему не настолько нравится, либо он слишком смущается, хотя как говорят — одно другому не мешает. Ситу все же интересно, как далеко он может зайти и приближается снова. —Так все-таки, –выдыхает почти в чужие губы. —Могу я? Шервуд откровенно завис и Сит легко целует в уголок губ. Не получая отрицаний и запретов, он целует во второй, не прерывая зрительный контакт. Рука в веснушках ложится на плечо, укрытое кардиганом и слегка скользит вверх по шее. Джонсон целует мягко, притягивая за затылок Фуша ближе, немного лижет по губе и чувствует бесконечную вишню с фильтра. Сит слышит чужое сердцебиение и как у того невольно вырывается вздох, когда он отстраняется. Джонсон облизывается и смотрит заинтересовано. —Какую книгу посоветуешь? Шервуд кажется задыхался, прикосновения Сита на шее горели, будто Джонсон своими изящными пальцами оставил печать. Сердце дрожало, оно буквально спряталось под одеяло и просто визжало в вспотевшие холодные ладони. Фуш пару раз откашлялся и вовсе спрятался под волосами, закрываясь от съедающего взгляда напротив, уши горели, а губы подрагивали до того момента, пока Шервуд не сомкнул их, кусая итак истерзанную нижнюю губу. —Кхм, «Маленький Принц», — нелепо пропищал Фуш и подорвался к книжным полкам, ища ловкими руками маленькую книжонку, которую так любил всем сердцем и ценил каждую строчку в ней. Он догадывался, что довольно начитанный Джонсон сто процентов уже читал это произведение, но ребёнок внутри Фуша подбегал ко всем гостям в доме и показывал старую книжку, которую подарил ему дедушка, а бабуля ставила на стол хороший наваристый борщ, укращая его зеленью. Самые тёплые воспоминания у Фуша была связанны с бабушкой и дедушкой, с селом «Солнечное», рыжим котом по кличке Трактор и любимой книжкой, которую бабуля читала каждый вечер перед сном. Найдя книгу, Фуш обернулся к Джонсону и молча протянул её, хотя рука невольно подрагивала и из-за этого Шервуда в очередной раз спрятался в волосах. Сит смеётся внутри себя, но для Фуша, дабы он не выбежал из кабинета к чертям, он просто улыбается. Маленького принца он читал раз 10 и знал каждую строчку почти наизусть. —Спасибо, –Джонсон прикрывает глаза с улыбкой, проводя пальцами по обложке. У него была такая же. —У каждого человека свои звезды, правда? Он цитирует и немного печально усмехается. Эта книга спасала его не один раз, давала силы в какой-то мере. Сит почти ныряет в глубину воспоминаний, но не может. В голове пусто, как будто вакуум, рядом за волосами прячется Фуш, Джонсон в новой школе и только что целовал красивого парня, главу клуба и чего-то ещё. Сит чувствует себя немного придурком, так что спешит отвернуться к окну и закурить снова. Возможно ему стоит задуматься о покупке электронной, чтобы не так сильно несло табаком и не приходилось вечно находить подходящие места. Он ещё подумает об этом, а сейчас он бережно листает страницы, впитывая текст мгновенно, так как знает его вдоль и поперёк. Шервуд поспешил удалиться из литературного клуба, оставив Сита наедине с книгой и мыслями. Пока Фуш спускался по лестнице, сердце билось будто в конвульсиях, его последние отношениями были почти два года назад и закончились не так уж и хорошо, если их вообще можно было считать отношениями. Тут же малознакомый симпатичный парень, чуть ли не сразу же поцеловал его и не сжёг взглядом. Решив что лучше отвлечься, Фуш пришёл к директору, забрал нужные книги, документы и новые поручения, после чего направился делать дела по всему зданию, то быстро подбегая, чтобы успеть к закрытию кабинета, то наоброт лениво и медленно, ведь ноги уже гудели. Вскоре когда все дела были сделаны, Шервуд направился в любимую библиотеку, с которой их связывало слишком много, даже тот факт что прошлым библиотекарем в ней была его бабушка. В ней было по родному тихо и спокойно, пахло старыми изданиями, лавандой и чем-то беззаботным. Даже спустя столько лет в библиотеке оставался приятный аромат бабушкиных духов, которыми она уже давно не пользуется, но книги будто запомнили его, впитали и хранили как нечто важное. Именно сюда впервые прибежал маленький Фуш рыдая навзрыд и кидаясь в объятья бабушки, которая шокировано ахнула, пытаясь успокоить внука и найти в аптечке бинты и вату. Именно тогда он лишился зрения на один глаз и вся его одежда, дрожащие руки и лицо были в крови, в крови которую он так боится. И именно тогда бабушка сидела с ним в больнице, гладила по холодным от стресса рукам, напевала дрожащим голосом колыбельную и пыталась не плакать сама, сидя у кровати, где половина лица её внука была перемотана бинтами. Эту боль Шервуд не забудет никогда, точнее, что именно было больнее для него, он сам не знает до сих пор, то ли рваная рана, то ли слезы любимой бабушки, но теперь, в любом случае, у него своеобразные флешбеки при виде ножа бабочки. Вскоре отбросив все эти мысли и воспоминания, Фуш прошёл сквозь лабиринт книжных полок и достал парочку из них, переставляя в нужное место, в нужный сектор. Джонсон после ухода Фуша все так же курил у окна, бережно касаясь пальцами блеклой бумаги. Он старался трогать книгу только той рукой, в которой сигарет не было достаточно давно, дабы не испортить детскую книгу дрянным запахом. В кабинет постепенно вливались люди, Сит узнал только Рено и, кажется Гена. Там был ещё один парнишка в одежде светлых тонов, от него пахло будто точь в точь, как от маленького принца из книги на его коленях. Рено, Вирид и Ген, которые в поисках Фуша обошли почти всё здание и единственного кого они там нашли, так это ещё не ушедшего Сита, который курил в окно непонятно какую по счету сигарету, с аккуратностью перелистывая страницы «Маленького Принца». Осмотревшись, ребята поняли, что главы комитета нигде нет, и пришлось познакомиться с новеньким, расспрашивая его, где же всё-таки Фуш, но в ответ получили, что то вроде: «Да я сам не ебу, если честно». Они спросили про Шервуда так, будто он знает куда ускакал этот парень. Члены литературного клуба исчезли так же стремительно, как и появились. В какой-то момент, Джонсон сам не понял в какой, книга закончилась, по времени прошло не более получаса. Читает он все так же быстро как и раньше, что не могло не радовать. Сит поднимается с подоконника под звуки хруста своих же суставов и решает немного прогуляться.***
Трое парней решили разделиться, Ген пошёл на первый этаж к запасному выходу, где чаще всего курил Фуш, сидя на лавочке, Вирид убежал исследовать художественный клуб, где тоже частенько можно было увидеть Шервуда, который наблюдал за Ивом и даже помогал ему. А вот Рено решил проверить в библиотеке, заодно отнести прочитанные книги, которые взял на лето. Когда Рено зашёл в библиотеку, то услышал присутствие кого-то кроме библиотекаря, который томно вздыхая, попивал крепкий кофе. Оставив библиотекарю книги, Рено решил пройтись по всему помещению и, проходя мимо раздела «зарубеж», заметил Фуша и окликнул его, но тот в свою очередь перепугался и споткнувшись о свою же ногу на лестнице, упал, а следом за ним ещё пару книг, которые он держал в руках и расставлял в правильном порядке. —Блятушки, —смешно проматерился Шервуда, с грохотом падая и после пытаясь выплюнуть волосы, которые попали в рот. Под хихиканье Рено, Шервуд поднялся и, отряхиваясь от пыли, собрал книги в стопку и поставил их на лестницу, обещая себе заняться ими позже. Они вместе пошли в книжный клуб, где уже собрались все ребята, а Сит, по их словам, пошёл расследовать школу и людей. —Пойдём в кофейню, так кофе с плюшками хочется, —чуть ли не промурчал Шервуд и они все вчетвером пошли в кофейню напротив школы, садясь за их столик и заказывая уже для всех привычное меню. Вот так, за милыми разговорами они пили кофе, заедая его выпечкой и тортиками, так же Фуша рассказал про Сита, про своё странное дежавю, будто он этого чудного синеволосого парнишку, где то видел.***
В туманном астрале Сит покидает здание школы и бредет по улицам неподалёку, как ему кажется, но на самом деле он ушёл более чем далеко. В глаза бросается магазинчик с невнятной вывеской. Джонсон немного, но все же верил в судьбу, так что по велению души забрёл туда. Под звон колокольчика ему бросают хриплое «добро пожаловать» и он оглядывается. На полках виднеются различные варианты ножей, не те, которые можно назвать полноценным оружием, скорее для понтов и красоты. Сит давно хотел найти что-то опасно-красивое и тут он видит его. Нож бабочку. Его цвет походит на лужу с бензином, что на солнце плывёт радугой. Без особо сильных раздумий Джонсон осторожно его берет и прокручивает в руке. Красиво. Где-то в прошлом у него был знакомый с похожим, он учил Сита крутить бабочку осторожно, так чтобы не обрубить пальцы. В первые разы у него конечно не получалось, что осталось очередными шрамами, но по итогу Джонсон научился крутить его так быстро, как только мог. На кассу он идёт в лёгком восторге, продавец молча пробивает, хрипло озвучивая цену. Минималистичная чёрная карточка ложится на терминал, оплата проведена успешно. Сит бредет обратно и крутит нож, иногда поглядывая на него, какой же все-таки он красивый, надо будет показать Фушу. На обратном пути неоновые вывески слепили глаза, но одна привлекла его чуть больше. «Sk8». Чёрт возьми, это же магазин для скейтов, он так давно не катался, его прошлая доска сломалась и он не решался купить новую. Это точно судьба. В очередной раз он слышит звон колокольчика над головой и чуть более радостное приветствие. Сит спрашивает, что больше подойдёт для здешних дорог. «Лонг или круизер» в ответ. Эти варианты ему не нравятся, так что Джонсон спрашивает можно ли поставить на обычный скейт более мягкие и широкие колеса. Ему кивают и указывают на стенд с деками, мол, выбирай и заменим. Он проходит мимо кучи одинаково тупых рисунков на заднике, но натыкается на сову в кислотных фиолетово зелёных тонах. Сит осторожно достаёт деку, что как оказалось была в самом конце, потому что её никто не брал, и несёт к консультанту-продавцу. Они оперативно меняют колеса вместе, с парой шуток и рассказах о катании. Когда они заканчивают, Джонсон снова прикладывает карту, оплачивая и дружелюбно махнув, уходит. К общежитию Сит уже едет на доске, вспоминая основы и после пары десятков метров делает чёртов олли. Давным давно Джонсон сильно намучился в попытках сделать его, но сейчас после годов практики у него выходит с третьего раза. Стук колёс по асфальту, шорох новой наждачки на доске, это расслабляет сильнее, чем настойка валерьянки. Ситу бесконечно нравится. Он подъезжает к общаге и, стукнув ногой по тейлу, хватает доску. Вполне радостно Сит поднимается в свою комнату и валится на кровать прямо в одежде, засыпая, у него будет время на душ утром. В снах ему прокручивается момент поцелуя с Фушем, безрассудно, но что сделано, того не воротишь.***
Шервуд с ребятами вышли из кофейни и направлялись в школу, по пути мило беседуя и смеясь, когда Фуш испачкал нос Гена в пенке от своего же кофе, а тот в ответ стянул резинку с его волос и те, как на зло, попали прямо в рот. Шервуд пытался их выплюнуть, параллельно смеясь с друзьями. Рено сказал, что поспешит к Пуши, его питомцу, так что Фуш с улыбкой отдал ему пропуск и махнул рукой вслед, всё-таки он прекрасный друг у которого золотое сердце и руки. Виред же спокойно шёл рядом и улыбался иногда по-дружески толкая Шервуда в плечо. Когда Джон накинулся на Фуша со спины, к ним подбежал незнакомый силуэт, высокий в чёрно-белой одежде вышедший будто из старых фильмов на плёнках. Фуш единственный, кто сразу его узнал, это был Дэнни, новенький, приезжий из другого городка, он помогал ему с документами и читал его личную характеристику данную учителями из его прошлой школы. —Здравствуй! Приятно видеть тебя здесь, Дэнни, —Шервуд улыбнулся и, поправив волосы, обернулся на друзей, которые сразу притихли при виде нового знакомого, даже Фуш был ниже него. —Знакомься, это Ген и Вирид, —указав сначала на одного, а потом на другого, сказал Шервуд и заметил как Вирид и Дэнни задержали друг на друге взгляд дольше обычного, будто как в мультфильмах, между ними произошёл «дзынь». Фушу всё же пришлось отвлечь Дэнни, так что он протянул из сумки новый пропуск и расписание на ближайшую неделю, после чего с улыбкой попрощался со всеми и поспешил уйти в книжный клуб, но перед этим предупредил Гена, что придёт ещё один новенький Рик. Не то чтобы Шервуду не нравятся новые знакомства, наоброт, это новый опыт и интерес, но сегодня он явно был не в духе, особенно после утреннего «поцелуя», с не менее незнакомым Джонсоном.***
Зайдя в любимый кабинет, Фуш забрал нужные ему книги и списки, после чего вздохнул и спустился, оставив ключи на охране, и, наконец вышел на улицу, лениво перебирая ноги и постоянно убирая за уши растрёпанные волосы. Хотелось как можно быстрее попасть в съемную квартирку и улечься на не заправленную кровать. Казалось, что это может решить все его проблемы, даже те, которые были много лет назад, ведь каждый раз смотря в зеркало и видя там шрам почти на всю правую часть лица, он ощущал пустоту, будто он в один миг лишился всего, хотя это было не так. С такими мыслями Шервуд наконец дошёл до нужной пятиэтажки, и поднялся на свой любимый четвертый этаж, открывая ключом тяжёлую дверь, обтянутую бордовым дерматином и закрывая её, пусть не с первого раза, хлопая ей с полдюжины. В квартире приятно пахло кофе, сигаретами и чем-то особенным, что уже давно стало для Фуша родным и важным, как например село «Солнечное», где так ждёт его бабушка на следующих каникулах. Обувь была оставлена у входа, на небольшом чёрном коврике рядом с грубыми ботинками и цветными кедами, которые однажды подарил ему Рено на день рождения. Дальше тянулся короткий коридорчик, ведущий в просторную, но заставленную всякой всячиной, комнату. Из большого окна задувал сентябрьский ветер, а белая кружевная занавеска танцевала и радовала глаз, как и цветущий кустик белых роз, которые будто улыбались Шервуду, каждый раз, когда он подносил к ним лейку с водой. Повесив на ручку двери сумку с книгами и прочими вещами, Фуш стянул с себя свитер с хрустом собственных суставов и закинул его на стул. Найдя на кровати оставленную с утра чёрную, домашнюю и растянутую временем футболку, натянул её на худое тело. —Кофе, —вслух напоминает себе Шервуд и выпутывается из чёрных брюк, прыгая на кухню в поиске своей любимой кружки на столе. Казалось, что он вообще не убирается, что он грязнуля, но на самом деле вещей в этой квартире было столько, что они не помещались в шкафы, да и вообще придавали изюминку. Насыпав в кружку пару ложек кофе и сахара, он поставил на газовую плиту чайник, исписанный всякими узорами и ждал, пока он засвистит. В ожидании повесил снятые наконец брюки на стул и искал в той же комнате свои домашние серые штаны. Не найдя их, он надел не менее домашние серые шорты и завязал растянутый шнурок в незамысловатый узелок. Когда чайник начал свистеть, Шервуд беглым шагом направился на кухню, попутно завязывая волосы в неопрятный хвост. —Не кричи, я здесь, —усмехнулся Фуш и снял чайник с плиты, перед этим одев на руку перчатку с цветочным узором, после чего залил кружку кипятком до нужного предела и поставил чайник обратно на конфорку, но уже выключенную. Отыскав в холодильнике остатки жирных сливок, Фуш взял их и вылил всё что было в кофе, да перемешал узорчатой ложкой. —Ляпота, —восхитился вслух Шервуд и, облегченно вздохнув, наконец отпил пару глотков кофе. Всё как в детстве, когда горячо любимая бабушка готовила ему какао и разрешала вместе с ней сидеть на веранде на кресле качалке под красным тёплым пледом. Такие тёплые воспоминания совсем разморили Шервуда, так и не допив свой кофе, тот лёг спать, хоть солнце ещё не зашло, укутавшись в мягкое пуховое одеяло и смирясь со странным предчувствием по поводу завтрашнего дня.