Июль 1998 г.
Коттедж «Ракушка» заполнял влажный летний воздух. Флёр сидела за кухонным столом, лениво откинувшись на спинку стула и обмахиваясь свежим выпуском «Ежедневного пророка». Её светлые волосы были небрежно собраны в пучок, удерживаемый на месте её волшебной палочкой. В попытке чувствовать себя более комфортно в летнюю жару, из-за которой она чувствовала себя невероятно раздражённой, она надела лёгкое струящееся белое платье, хотя это не очень помогало. — Любовь моя, сегодня слишком жарко, — пожаловалась белокурая ведьма своему мужу. — Согласен, дорогая, — ответил Билл, поправляя галстук и наклоняясь, чтобы поцеловать жену в лоб. Билл отвернулся, чтобы продолжить то, что он делал, а Флёр отложила газету, наклонившись вперёд и подперев подбородок рукой, наблюдая, как он ходит по кухне, готовясь приступить к работе, с хмурым выражением на лице. — Я бы с радостью поработала, если бы это означало возможность выбраться из этой печи, которую мы называем домом, — проворчала она. Он рассмеялся. — Уверяю тебя, в последние несколько месяцев в Гринготтсе было очень напряжённо, оказывается, война меняет взгляды людей на деньги и безопасность, кто бы знал? Кроме того, разве ты не рада, что сегодня приедет Элоиза? Элоиза была одной из самых близких подруг Флёр. Они познакомились, когда вместе учились в Шармбатоне, и хотя Элоиза была на год младше её в школе, в детстве эти двое были неразлучны. Они были так близки, что Элоиза должна была быть подружкой невесты на свадьбе Билла и Флёр, но её семья запретила ей присутствовать, сказав, что в то время ей было слишком опасно выезжать из Франции. Как и у большинства девочек, в детстве у них было много разговоров о своих свадебных днях. Они мечтательно рассуждали о том, какие платья наденут и какие цветы выберут, поэтому невозможность быть вместе в тот день разбила им обеим сердца. У них не было возможности видеться с тех пор, как Флёр переехала в Англию, чтобы работать в Гринготтсе неполный рабочий день, в то время как Элоиза заканчивала последний год в школе. Несмотря на то, что они не виделись лично в течение нескольких лет, девушки очень часто посылали друг другу письма, даже некоторое время во время войны, что напрягало Билла. Он говорил Флёр, что сов могут перехватывать, на что она отвечала: «Я не настолько глупа, чтобы подписывать эти письма своим именем, Уильям. Пусть Пожиратели Смерти читают мои письма о рецептах, которые я изучаю, и книгах, которые я читаю, мне всё равно. Может быть, мы с ними тоже начнём переписываться». — Я очень рада её увидеть. Но, надеюсь, она не опоздает, она всегда была ужасна в том, чтобы следовать времени. Это действительно одна из её худших черт, — задумалась она. Флёр всегда была невероятно прямолинейной, это было одной из причин напряжённости между ней, Молли и Джинни, когда Билл впервые привёл её в Нору, чтобы познакомить со своей семьёй. Однако её честность всегда была одной из любимых черт Билла. — Кстати, об опоздании, мне пора идти. Буду дома около половины шестого, — он взял её за подбородок и приподнял её голову, чтобы поцеловать. — Хорошего дня, любовь моя.***
Элоиза должна была прибыть в «Ракушку» в половину одиннадцатого утра, но Флёр была права насчёт своей подруги: Элоиза ещё не переросла своё печально известное ужасное планирование времени. Было без четверти одиннадцать, когда Флёр услышала безошибочный звук того, что кто-то трансгрессировал за её входной дверью. Вместо того, чтобы ждать, пока Элоиза постучит в дверь, хозяйка дома выбежала на улицу, чтобы встретить её. — Запаздываешь, — сказала Флёр с тёплой улыбкой на лице. — С твоей стороны глупо было ожидать чего-то другого. И справедливости ради, я задержалась всего на пятнадцать минут. Могло быть гораздо хуже. Элоиза бросила свой сундук к ногам, и они обе бросились вперёд, заключая друг друга в крепкие объятия и целуя в щёки. Флёр отстранилась и взяла лицо Элоизы в свои ладони, поворачивая её голову по сторонам, чтобы взглянуть на подругу, которую она не видела три года. — Ты ничуть не изменилась. Tu es très belle, mon amie, — улыбнулась Флёр и ещё раз поцеловала младшую в щёку. У Элоизы были длинные волнистые светло-золотистые волосы и мягкие черты лица: округлые щёки, усыпанные веснушками, и полные розовые губы. Она являла собой разительный контраст со своей подругой, у которой были тонкие элегантные черты лица и прямые светло-ледяные волосы. Флёр всегда говорила Элоизе, что у неё более дружелюбное лицо, чем у неё самой, на что Элоиза отвечала, что Флёр более дружелюбная, чем она сама, — реплика, которая всегда заставляла их обеих смеяться. Наконец, Флёр выпустила свою подругу из объятий и вытащила палочку из своих волос, отчего светлые локоны грациозно рассыпались по плечам. Она изящно махнула палочкой в сторону сундука Элоизы, который поплыл по воздуху к дому. — Давай я покажу тебе твою комнату. Они вдвоём вошли в дом, и Элоиза сразу же влюбилась, ей показалось, что он был ещё более светлым и красивым, чем подруга описывала в своих письмах. Флёр повела её наверх и показала комнату с окнами от пола до потолка, выходящими на океан. Затем опустила сундук на кровать и, повернувшись, увидела, что Элоиза полностью очарована открывшимся видом. — Спасибо, что приехала к нам. С тех пор, как Билл начал возвращаться к работе, было трудно сидеть дома в одиночестве. Я чувствую себя очень тревожно, когда нахожусь одна, поэтому я рада, что ты будешь здесь со мной, пока его не будет, — сказала Флёр, подходя и становясь рядом со своей подругой, глядя вместе с ней на океан. Элоиза взяла её за руку и нежно сжала. — Я так скучала по тебе, я счастлива быть здесь с тобой. Они обе повернулись лицом друг к другу и улыбнулись. На самом деле именно Билл предложил ей пригласить Элоизу жить с ними, чтобы она не была одна, сама Флёр была обеспокоена этой идеей. Как можно было ожидать, что она попросит свою подругу бросить всё и переехать в другую страну всего через несколько месяцев после окончания войны? Флёр чувствовала себя виноватой, но Билл сказал ей, что она никогда не узнает, как отреагирует Элоиза, если не попробует. Через неделю после похорон Фреда Флёр взяла перо и клочок пергамента из кабинета Билла и написала письмо во Францию. Она знала, что горе от потери своего деверя и наблюдение за тем, как её муж и вся его семья испытывают такую боль, было главной причиной, по которой она, наконец, набралась смелости пригласить свою подругу жить с ними. Её семья разваливалась, и она эгоистично нуждалась в большей поддержке. Движимая сильными эмоциями, Флёр, не раздумывая, послала сову. Прошло несколько дней, прежде чем она получила ответ, и чем дольше она ждала, тем глупее себя чувствовала. Она знала, что просить кого-то отказаться от жизни, которую этот человек построил — это слишком. Пять дней спустя, когда она мыла посуду у открытого окна на своей кухне, сова уронила на подоконник небольшой свиток пергамента. Флёр быстро вытерла руки, ожидая простого «нет» внутри письма. Её сердце бешено колотилось от предвкушения, но, к её радости и удивлению, ответ Элоизы был коротким и ясным.«Флёр, я буду там 12 июля в 10:30.
Посылаю тебе всю мою любовь,
Элоиза».
— Эль, почему ты с такой готовностью приехала сюда ради меня? Элоиза ответила не сразу, она отвернулась от Флёр и скрестила руки на груди, глядя в большие окна своей новой спальни. Наблюдая, как волны разбиваются о берег, она размышляла о том, почему согласилась бросить всё и отказаться от своей жизни дома. Правда заключалась в том, что Элоиза изначально вообще не хотела ехать и жить с Флёр, было бы гораздо проще сказать «нет». Элоиза только начала работать в волшебном книжном магазине рядом с домом своих родителей, и ей было вполне комфортно продолжать жить рядом со своей семьёй в обозримом будущем, особенно учитывая всё, что происходило в мире за последние несколько лет. Но Элоиза знала, что у неё были мечты и посерьёзнее. Когда она училась в школе, у неё были амбиции работать в Министерстве магии. В частности, в Департаменте международного магического сотрудничества, как и её отец много лет назад. Изначально идея работать там казалась ей невероятно романтичной, так как её родители познакомились, когда её отец однажды летом работал по заданию во Франции. Они сразу же были полностью сражены друг другом, а остальное уже история. Но по мере того, как она продолжала учиться в школе, её амбиции росли, и она продолжала пытаться получать хорошие оценки в надежде работать в международном магическом юридическом бюро; она не хотела воссоздавать историю любви своих родителей, как она мечтала, когда была маленькой, Элоиза хотела помочь оказать влияние на Волшебный мир. Но по мере того, как война прогрессировала, а Министерство магии становилось коррумпированным и опасным, она постепенно отказывалась от мечты, ради которой трудилась на протяжении всей учёбы. Вместо этого, окончив школу, она подумывала о том, чтобы подать заявление на преподавание в Шармбатон, но так и не решилась на эту идею. Не имея никакого направления в жизни, она работала на тупиковых работах, подобных той, что у неё была до недавнего времени в книжном магазине. Но когда пришло письмо от Флёр, Элоиза восприняла это как знак. Хотя она действительно хотела отказаться, потому что перемены невероятно страшны и трудны, в конце концов она согласилась переехать. Отчасти потому, что знала, что её подруга отчаянно нуждалась в ней в это травмирующее время, которое переживала её семья, а отчасти потому, что это был шанс для Элоизы вернуть контроль над своей собственной жизнью и заняться чем-то, что действительно сделало бы её счастливой. Пока Флёр ждала ответа, её брови нахмурились, будто она готовилась к тому, что Элоиза скажет, что она всё-таки пожалела о том, что приехала. — Изначально я не собиралась соглашаться, — ответила Элоиза, наконец повернувшись к своей подруге, на лице которой теперь было удивлённое и слегка обиженное выражение. Элоиза продолжила: — Я не буду тебе врать, я должна была подумать об этом. Сначала я склонялась к тому, чтобы отказаться: мне было страшно оставлять свою жизнь и родителей позади. Вот почему мне потребовалось так много времени, чтобы ответить. Но мне нужно было отбросить свой собственный страх в сторону. Я вспомнила письма, которые ты посылала мне во время войны, о том, как ты боялась потерять любимого, и после того, как твой деверь, ну… — она оборвала себя, чувствуя, что сейчас неуместно упоминать Фреда. — Ты нуждаешься во мне, а я нуждаюсь в тебе. В конечном счёте согласиться приехать сюда было очень просто, даже несмотря на то, что я была слишком напугана, чтобы это сделать. Флёр быстро притянула Элоизу в крепкие объятия. — Спасибо тебе. Я знаю, что попросила о многом, я просто… — Флёр замолчала, почувствовав, что её голос дрожит, пока она боролась со слезами благодарности, которые отчаянно пытались появиться на её глазах. — Спасибо.***
Тем вечером Флёр предложила приготовить Элоизе её любимое блюдо. Было известно, что нога эта женщины не ступала на кухню, пока она не вышла замуж за Билла, и даже тогда она была ужасным поваром до самого недавнего времени. Это было результатом скуки, когда они прятались, и множества предыдущих пассивно-агрессивных комментариев Молли о том, что Билл недостаточно ест, что побудило Флёр овладеть этим навыком. Хоть она и чувствовала, что стала компетентной на кухне, в тайне ей хотелось, чтобы любимым блюдом Элоизы было что-нибудь более простое, чем конфи из курицы. Флёр взмахивала своей палочкой на различные шкафчики и посуду, нож сам чистил и нарезал картофель на островке позади неё, пока она просматривала страницу в своей книге рецептов, сосредоточенно нахмурив брови. Не отрывая взгляда от книги, она указала палочкой через плечо, чтобы достать горшок из шкафчика на противоположной стене. Возвращаясь с работы как раз в этот момент, Билл вошёл в дверь и был встречен большим горшком, летящим прямо ему в голову. Испуганный «снарядом», он вскрикнул и быстро пригнулся, чтобы избежать столкновения. — О, прости, любовь моя. Мои мысли где-то в другом месте, — сказала Флёр, едва обращая внимание на своего мужа, когда горшок приземлился на столешницу рядом с ней, быстро наполняясь ингредиентами. Билл выпрямился и поправил галстук. — О, тебе помочь с чем-нибудь, дорогая? — спросил он, оглядывая хаос, воцарившийся на их кухне. — Нет-нет, я уже выпроводила Эль в гостиную. Она трижды пыталась спросить меня, не нужна ли мне помощь, поэтому мне пришлось пригрозить ей ножом, прежде чем она приняла отрицательный ответ, — рассмеялась Флёр, всё ещё стоя спиной к мужу. — Хорошо, тогда, думаю, я пойду представлюсь, — сказал он с выражением испуга на лице, быстро покидая кухню. Элоиза читала книгу у открытого окна в гостиной, когда вошёл Билл, она была слишком увлечена звуками океана и историей, которую читала, чтобы заметить его. Он откашлялся, чтобы привлечь её внимание, и положил свой блейзер на ближайшее к нему кресло. Элоиза подняла голову и увидела высокого рыжего мужчину, стоявшего перед ней; она сразу узнала его по свадебной фотографии, которую Флёр присылала ей прошлым летом. Девушка закрыла книгу и положила её на колени, прежде чем улыбнуться ему. — Добрый вечер, Билл. Элоиза так много слышала о Билле из писем Флёр, что ей казалось, будто она уже знала его и поэтому не нуждалась в скучном формальном представлении. Он усмехнулся. — Здравствуй, Элоиза. Я полагаю, было бы глупо представляться, верно? Думаю, ты слышала обо мне столько же, сколько и я о тебе. Билл сел в кресло, на которое несколько мгновений назад бросил свой блейзер, и Элоиза кивнула ему. — Будет интересно выяснить, как много мы уже знаем друг о друге, — Элоиза ухмыльнулась. — Что ж, давай посмотрим, — начал Билл, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку кресла. — Ты познакомилась с Флёр на первом курсе в Шармбатоне, она училась на втором. Ты единственный ребёнок в семье, но Флёр сказала, что раньше ты говорила другим ученикам, что вы сёстры. Ты была слишком юна, чтобы отправиться в Хогвартс во время Турнира Трёх Волшебников, но сказала Флёр, что немедленно полетишь прямо в Хогвартс, если после каждого задания от неё не будет вестей, чтобы ты знала, что она всё ещё жива. О, и, по словам Флёр, ты совершенно не умеешь летать, так что этот план никогда бы не сработал. Элоиза рассмеялась и кивнула. — Да, всё это правда, — она переложила книгу на кофейный столик перед собой и закинула ноги на диван, скрестив их, так что теперь сидела, повернувшись к Биллу боком. — Теперь давай посмотрим, как много я о тебе знаю. — Тогда продолжай, — он улыбнулся. Элоиза открыла свой мысленный картотечный шкаф, в котором хранилась информация, которую Флёр годами рассказывала ей о Билле. — Ты ликвидатор заклятий в Гринготтсе, но некоторое время работал там за канцелярской работой, и именно так вы с Флёр начали встречаться. Ты на семь лет старше Флёр, что поначалу не понравилось её маме, но она смирилась с этим, когда познакомилась с тобой. Её мама считает тебя настоящим джентльменом. На тебя напал оборотень несколько лет назад, но, по словам Флёр, ты всё такой же красивый, и я согласна. И ты самый старший из семерых детей: ты, Чарли, Перси, Фред, Джордж, Рон и Джинни. Билл не ожидал услышать имя Фреда в своём первом разговоре с Элоизой; он полагал, что пройдёт много времени, прежде чем они будут обсуждать его, если вообще когда-либо будут. В конце концов, он почти не обсуждал Фреда даже с Флёр с тех пор, как всё произошло. Несмотря на то, что упоминание о нём застало его врасплох, он не осознавал, насколько был признателен за то, что она не исключила его из списка его братьев и сестры. То, что он ушёл, не хоронило его значимости, как брата, и одна эта мысль успокаивала его, даже если девушка ничего такого не имела в виду. — Ужин готов! — крикнула Флёр из кухни. При звуке голоса жены Билл снова обратил своё внимание на Элоизу, встал с кресла и указал рукой на кухонную дверь. — После вас. Элоиза встала с дивана и сунула ноги в тапочки, которые она убрала под кофейный столик ранее. Направляясь на кухню, девушка на мгновение остановилась рядом с Биллом. Она посмотрела на него и прошептала: — Если она разгромила кухню, я обещаю, что помогу ей навести порядок. Весь вечер оттуда доносились такие звуки, будто из зоны боевых действий. Билл засмеялся и покачал головой, следуя за ней на кухню. Он был счастлив за Флёр, что теперь у неё рядом есть такая подруга, как Элоиза, и ещё радостнее было осознавать, что у него тоже уже есть друг в её лице.