Снова научиться любить | Learn to Love Again

      Сегодня Элоиза предпримет уже пятую попытку связаться с Джорджем после его дня рождения. За последние три недели она несколько раз заходила во «Всевозможные Волшебные Вредилки» после работы, но каждый раз её встречали Чарли и Верити, отчаянно пытающиеся справиться с делами самостоятельно, в то время как Джорджа нигде не было видно.       Хоть Джордж и привык проводить каждый день в уединении в своём кабинете с тех пор, как вернулся на работу после войны, ему всё же удавалось поддерживать контакт с владельцами «Зонко» и следить за запасами. Но ситуация начала меняться после дня рождения Рона, когда он начал работать по полдня благодаря своей новой привычке просыпаться далеко за полдень. Однако после его собственного дня рождения всё стало только хуже, когда он совсем перестал работать и запирался в своей спальне на несколько дней подряд.       Чарли и Верити просто больше не могли справляться с полными днями в одиночку. Не посоветовавшись с Джорджем, они согласились начать закрываться на два часа раньше обычного, чтобы у них было достаточно времени провести инвентаризацию и пополнить запасы на следующий день.       Во вторник днём Элоиза вошла в магазин ближе к новому времени закрытия — 16:30. Она не могла объяснить, почему продолжала пытаться увидеться с ним, хотя знала, что каждый раз это, скорее всего, будет приводить к разочарованию. Частично Элоиза делала это из чистого упрямства, но она чувствовала, что Джорджу нужен кто-то в его жизни, кто не отступится от него.       — Извините, мы закрыты! Магазин открывается завтра в десять! — услышала она крик Чарли из прохода в другом конце магазина.       — Чарли, это я.       — О, Элоиза, здравствуй, — ответил он, высовывая голову из-за полки. — Мне жаль сообщать плохие новости, но Джордж всё ещё в подавленном состоянии.       — Ты не возражаешь, если я всё же увижусь с ним?       Чарли поставил коробку с канареечными помадками, из которой пополнял запасы на полке, и вышел из прохода. Он потёр затылок, пытаясь придумать, как отказать Элоизе, и она почувствовала, что именно это и он делает.       Каждый раз, когда она заходила в магазин, её встречал Чарли. Несмотря на то, насколько он был занят, он всегда находил время, чтобы успокоить Элоизу и сказать ей, что Джордж не в лучшем настроении, но он всегда поощрял её попробовать ещё раз в другой день, что она и делала. Но на этот раз всё было иначе, у неё возникло ощущение, что он собирается сказать ей, что это безнадёжное дело и она должна сдаться.       — Я знаю, ты не считаешь это хорошей идеей, но я беспокоюсь о нём. Если он скажет мне уйти, я уйду. Обещаю, я не буду давить на него.       Чарли на мгновение окинул блондинку взглядом, увидел лёгкое отчаяние в её глазах и сразу понял, что не сможет заставить себя отказать ей. Когда он посмотрел на Элоизу сверху вниз, в глубине его сознания внезапно мелькнула мысль: «Возможно, был шанс, что она окажется единственным человеком, который действительно сможет достучаться до него». Но узнать этого было невозможно, пока он не впустит её в квартиру.       Он провёл руками по своим рыжим кудрям и вздохнул.       — Ладно, но не говори, что я тебя не предупреждал.       Чарли порылся в кармане своего тёмно-бордового пиджака и протянул ей большой серебряный ключ с оранжевой буквой «Ф» в виде брелка.       Хотя некоторым людям это казалось странным, Фред и Джордж предпочитали запирать свою квартиру на ключ вместо того, чтобы использовать свои волшебные палочки. Других подобных ключей не существовало, их было всего два во всём мире, и их нельзя было дублировать благодаря защитному заклинанию. Изначально это была идея Фреда, поскольку из-за войны дела становились всё хуже и хуже, он просто хотел, чтобы дом, ради которого они с Джорджем так усердно трудились, был в безопасности.       Когда Элоиза потянулась за ключом, Чарли слегка отдёрнул руку, прежде чем она успела взять его. Она замерла и снова посмотрела на него, нахмурив брови в замешательстве.       — Прежде чем ты поднимешься туда, я должен сказать тебе, что он в очень плохом состоянии, в худшем, что я когда-либо видел. Даже хуже, чем было сразу после похорон, и ему не становится лучше. Я думаю, что весь этот день рождения в Норе был для него тяжёлым испытанием — мы все чувствовали себя ужасно из-за того, что заставили его прийти, так что просто… будь терпелива с ним, ладно?       — Конечно.       Внутренне Элоиза начала сомневаться, была ли это вообще хорошая идея. Она не могла отделаться от ощущения, что её поцелуй с ним возле могилы Фреда был фактором, повлиявшим на его недавнее настроение. Но Чарли этого не знал, никто из Уизли не знал, что это произошло, даже Флёр.       Но она действительно имела в виду то, что сказала Чарли: если Джордж в самом деле не захочет её видеть, она не станет давить на него. Несмотря на то, что его отказ, без сомнения, причинил бы ей боль, в этот момент его чувства были для неё важнее, чем её собственные.       Чарли протянул руку вперёд и положил ключ в её раскрытую ладонь. Он грустно улыбнулся ей, прежде чем вернуться к пополнению запасов канареечных помадок. Её взгляд мгновенно упал на винтовую лестницу, и она почувствовала, как сердце бешено колотится у неё в горле.       Поднимаясь по ступенькам, Элоиза пыталась избавиться от нервных ощущений, зарождавшихся в её теле. Она снова и снова говорила себе, что худшее, что может случиться, — это то, что он скажет ей уйти. Ведь это было самое худшее, что могло случиться, верно?       Дрожащей рукой она вставила ключ в замок и повернула ручку квартиры. Когда она вошла внутрь, на неё нахлынули воспоминания.       В первый раз, когда она оказалась в квартире, она впервые встретилась с Дхани. В её груди поднялось чувство вины, когда она вспомнила, как использовала Дхани в качестве отвлечения, чтобы попытаться преодолеть свои чувства к Джорджу, и вот месяцы спустя она всё ещё тосковала по нему. Несмотря на то, что она осталась в дружеских отношениях с Дхани, это всё равно не помогало ей чувствовать себя лучше в сложившейся ситуации.       Во второй раз она была здесь в День святого Валентина, когда они с Джорджем провели замечательный вечер вместе. После того вечера Джордж, казалось, был в лучшем расположении духа по сравнению с тем, когда они впервые встретились. Мысль о том, как быстро ухудшилось его психическое состояние с того вечера, была невыносимой. Казалось, что всё это произошло так внезапно, словно кто-то просто щёлкнул выключателем.       Проходя через гостиную и мимо кухни, она точно вспомнила, какая комната принадлежала Джорджу, с того момента, когда она помогала Чарли готовиться к его свиданию с Верити в День святого Валентина.       Задача постучать в дверь казалась такой простой, но на самом деле оказалась довольно сложной. Мысленно она сказала себе, что если Джордж не ответит, она просто сдастся и уйдёт, и всё будет кончено. Ничего страшного.       Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох, медленно выдохнув, прежде чем поднять руку и легонько постучать в дверь костяшками пальцев.       — Проваливай, Чарли, — донёсся из-за двери приглушённый голос Джорджа.       — Я… э-э, это Элоиза.       Наступило мгновение тишины, и ей начало казаться, что между ними были мили, а не просто тёмно-фиолетовая дверь. Прошло около тридцати секунд, но ей показалось, что прошла вечность, прежде чем она услышала, как он снова заговорил:       — Почему ты здесь?       — Я беспокоилась о тебе, я приходила дважды в неделю в надежде увидеть тебя, — она говорила мягко, пытаясь побороть дрожь в голосе от того, как сильно нервничала.       Джордж позволил тишине вновь воцариться между ними, и Элоиза не совсем понимала, что ей делать. Он не велел ей уходить, но и уж точно не просил её остаться. Пока она пыталась сообразить, что делать, в её мозгу разгорелся внутренний спор, когда она внезапно вспомнила ещё одну причину, по которой надеялась увидеть Джорджа. В её сумочке уже несколько недель лежал подарок, завёрнутый в оранжевую бумагу и перевязанный фиолетовым бантом.       В свой день рождения Джордж даже не дотерпел до конца ужина, прежде чем придумать предлог, чтобы внезапно уйти, так что у неё не было времени даже подумать о том, чтобы вручить ему подарок. Хотя после их поцелуя Элоиза чувствовала себя слишком неловко, чтобы завязать с ним непринуждённый разговор, не говоря уже о том, чтобы попытаться подарить ему подарок, независимо от того, остался бы он или нет.       Конечно, было бы гораздо проще просто послать ему сову с подарком, но она подсознательно цеплялась за него, будто это был единственный способ найти предлог, чтобы увидеться с ним.       — И ещё я принесла твой подарок на день рождения. Я могу просто оставить его на кухонном столе, когда буду уходить.       — Подожди.       Элоиза услышала шорох за дверью перед тем, как он открыл её, чтобы выйти в коридор. Чарли был прав, когда сказал, что Джордж был в плохом состоянии. Его волосы были спутанными и немытыми, под глазами залегли тёмные круги, и выглядел он так, словно ходил в одной и той же пижаме последние несколько дней. Но для Элоизы всё это не имело значения, она просто была рада видеть его.       — Привет, — сказала она с мягкой улыбкой.       — Привет, Эль.       Их взгляды на мгновение задержались друг на друге, прежде чем Элоиза решила, что смотреть в его медово-карие глаза — опасная игра. Она прочистила горло и оглянулась в сторону кухни, ища, на что бы отвлечься.       — Чай! В смысле, э-э, хочешь, я приготовлю нам чаю? — спросила она, оставляя его стоять в коридоре, особо не давая ему шанса ответить.       — Да, конечно.       Элоиза быстро прошла в небольшую кухню Джорджа и Чарли и сняла чайник с плиты, чтобы наполнить его водой. Джордж бесшумно прошёл в противоположный конец комнаты, прислонился к стене, засунув руки в карманы пижамных штанов, и внимательно наблюдал за каждым движением Элоизы. Ставя чайник обратно на плиту, чтобы вскипятить воду, она обернулась через плечо и увидела пристальный взгляд Джорджа, устремлённый на неё.       — Эм, в каком шкафчике вы храните чашки?       — В том, что справа от плиты, — ответил Джордж, кивнув головой в сторону шкафчика.       Элоиза повернулась и открыла шкафчик, потянувшись за первыми попавшимися чашками, но резко остановилась, почувствовав, как Джордж быстро подошёл к ней сзади и схватил за запястье.       — Нет, не эти. Это чашки, кусающие за нос, — сказал он, прежде чем опустить её запястье, затем взял две обычные кружки и поставил их на столешницу рядом с ней.       — Спасибо, — прошептала она, не осознавая, что затаила дыхание.       Её тело расслабилось, когда она почувствовала, что его присутствие позади неё исчезло, а звук дерева, скребущего по полу, дал ей понять, что теперь он сидит за кухонным столом, но она всё ещё чувствовала его взгляд на своём затылке.       Элоиза была так погружена в свои мысли, что звук засвистевшего чайника заставил её слегка подпрыгнуть. Она быстро потянулась, чтобы выключить огонь, затем взяла два пакетика чая из банки, которую парни держали на столешнице, и положила их в каждую чашку.       — Тебе добавить молоко или сахар? — спросила она Джорджа, всё ещё стоя к нему спиной, пока разливала горячую воду по кружкам.       — Нет, спасибо.       Элоиза повернулась и поставила одну из кружек перед Джорджем, прежде чем сесть напротив него. Он наблюдал за тем, как она взяла три кубика сахара с блюдца в центре стола и положила их в свою чашку перед тем, как взять ложку и перемешать.       — Всегда три кусочка сахара?       — М? — отложив ложку, Элоиза подняла на него глаза.       — Я просто заметил, что в «Ночных совах» в День святого Валентина ты попросила тоже три сахара в чай, так что мне стало любопытно.       — Да, всегда три.       Некоторое время они сидели молча, попивая чай. Время от времени ловили на себе украдкой брошенные друг на друга взгляды, но ни один из них ничего не сказал. Когда Джордж наконец допил свой чай, он решил, что ему надоело это молчание. Тишина позволила ему хорошенько подумать, и всё, что было у него на уме, пока он сидел напротив неё, — это последний раз, когда они виделись в его день рождения.       — Послушай, Эль, я прошу прощения за то, как я вёл себя в свой день рождения и…       — Нам необязательно обсуждать это прямо сейчас, всё в порядке, — прервала она.       — В каком смысле?       — Ты переживаешь трудные времена. Нам незачем говорить о таких пустяках.       — Пустяках? — переспросил он, слегка нахмурив брови.       — Я не имела в виду… Нет, твои чувства не пустяк. Просто… когда ты меня поцеловал, я знаю, что ты не… — она запнулась.       — Я не что?       Она подняла на него глаза и встретилась с ним взглядом, его карие глаза были устремлены на неё с интенсивностью, которую Элоиза не до конца понимала. Её сердце громко колотилось о рёбра, и она задалась вопросом, только ли она могла это слышать или Джордж тоже заметил.       — Ты не всерьёз, — сказала она почти шёпотом.       — Я был абсолютно серьёзен, — сказал он без колебаний, словно это должно было быть очевидно.       Если бы сердце Элоизы могло биться ещё быстрее, она была уверена, что оно бы взорвалось.       — Ты был абсолютно серьёзен… — повторила она, слегка кивнув, будто слова, слетевшие с её собственных уст, делали этот факт более правдивым.       — Я поцеловал тебя, потому что хотел этого. Чёрт, я уже давно хотел поцеловать тебя. Но… Я не знаю… — он замолчал, откинулся на спинку стула и провёл рукой по своим растрёпанным волосам.       — Тогда почему ты пожалел об этом? — вдруг спросила она, и боль в её голосе была чуть более очевидной, чем ей бы хотелось.       — Я не жалею, что поцеловал тебя, я просто сожалею о том, как это произошло. Мне не следовало пользоваться такой эмоциональной ситуацией… И мне не следовало целовать тебя, зная, что я не хочу никаких романтических отношений.       Хоть это и не входило в его намерения, последняя фраза задела её гораздо сильнее, чем она ожидала. Он словно закрывал возможность, которая ещё даже не представилась. Она вообще не ожидала, что они сегодня заговорят о поцелуе, не говоря уже о том, чтобы разговор пошёл в этом направлении. Ей казалось, что её сердце вырывают из груди.       Элоиза не могла вымолвить ни слова. Она не могла сказать ему, что всё в порядке и что она понимает, потому что это было бы откровенной ложью. Она не могла спросить его, почему он не хочет быть с ней, потому что кто она такая, чтобы предполагать, что отношения с ней вообще рассматривались как вариант?       Её мозг работал со скоростью миллион миль в час, но она хранила молчание, не отрывая глаз от стола и бездумно колупая лак на ногтях.       — Эль, пожалуйста, скажи что-нибудь?       — Я не знаю, что сказать, — честно ответила она.       — Ты расстроена?       — Нет, — ложь.       Джордж вздохнул и, наклонившись вперёд, крепко сжал обе её руки, чтобы остановить её от привычки, которую он успел распознать.       — Посмотри на меня.       Когда она, наконец, подняла свои голубые глаза, чтобы встретиться с его глазами, внезапно у Джорджа в горле образовался ком. Её глаза выражали такую же доброту и терпеливость, как и всегда, но в них также был намёк на печаль. Он мог сказать, что она что-то от него утаивает, просто не знал, что именно.       — Твоя дружба значит для меня больше, чем я когда-либо мог бы описать, Эль. Твоё появление в моей жизни стало спасительной милостью в самый тяжёлый год, который мне пришлось пережить. Ты лучше, чем кто-либо другой, точно знаешь, что сказать, чтобы я почувствовал себя лучше. Благодаря тебе я чувствую, что не одинок, и я не хочу это терять. Ты ведь понимаешь, верно?       Элоиза нервно прикусила нижнюю губу. Она знала, что он делает всё возможное, чтобы смягчить ситуацию, но начала задаваться вопросом, должна ли она быть честной и признаться в своих чувствах, несмотря на это.       Она считала его чувства гораздо важнее своих собственных. Если представление о том, что у неё есть к нему чувства, вызывает у него стресс, то ей было бы лучше убедить его, что её чувства к нему были чисто платоническими. Даже несмотря на то, что это была ложь, Элоиза знала, что должна сделать именно это. Так будет лучше. Она хотела, чтобы он чувствовал себя лучше насчёт всей этой ситуации, несмотря на то, что это причиняло ей боль.       На губах Элоизы появилась лёгкая улыбка, а Джордж нахмурился, ослабляя хватку на её руках.       — Мы можем притвориться, что ничего не произошло, и вернуться к тому, как всё было раньше.       — Прости меня, если я ввёл тебя в заблуждение, — мягко сказал он, поглаживая большим пальцем тыльную сторону её ладони.       — Ну что ты! Не говори глупостей, — она покачала головой, неубедительно усмехнувшись. — Я тоже не хочу вводить тебя в заблуждение, я всегда буду твоим другом.       Она поняла, что ударение, которое она сделала на последнем слове, возможно, было чересчур сильным, когда увидела, как лицо Джорджа слегка поникло.       Элоиза всё ещё не могла прочесть Джорджа, она понятия не имела, чего он от неё хочет. Ей отчаянно хотелось сказать всё, что ему нужно было услышать, она просто не могла понять, что заставило бы его почувствовать себя лучше в этой ситуации. Она была не совсем уверена, что даже он сам знал, чего хочет.       Она и не подозревала, что сломленный парень напротив неё в этот самый момент ломался ещё больше. То, что он сказал о нежелании отношений, было правдой, он чувствовал себя неполноценным и неспособным дать ей ту любовь, которую, как он знал, она заслуживала. Но это не означало, что он был готов к тому, что она будет вести себя так, словно с ней всё в полном порядке, когда он сказал ей это.       Они этого не осознавали, но оба только что непреднамеренно закрыли и заперли дверь в то, чего оба отчаянно хотели, но слишком боялись признаться.       Между ними повисло неловкое молчание, прежде чем Элоиза вспомнила о подарке, который лежал у неё в сумке. Она высвободила руки из хватки Джорджа и наклонилась, чтобы вытащить небольшую коробку. Выпрямившись, она положила подарок на стол перед собой и подвинула его к Джорджу.       — Тебе необязательно открывать его прямо сейчас. Я просто решила отдать его тебе, пока не забыла, — сказала она, накидывая ремень своей сумки на плечо и собираясь вставать из-за стола.       — Ты уходишь? — спросил он с лёгким разочарованием в голосе.       — Да, уже становится поздно. Если я заставлю Флёр ещё хоть немного подождать с ужином, она меня убьёт.       — О, ладно.       Джордж встал из-за стола, чтобы проводить Элоизу к выходу, но когда она потянулась к ручке, он упёрся ладонью в дверь, заставив её поднять на него глаза.       — У нас ведь всё в порядке, верно? — спросил он.       — Ну разумеется! — она улыбнулась ему.       Хоть Элоиза и делала всё возможное, чтобы утешить его, она даже сама не до конца верила своим собственным словам.       Он убрал руку от двери и засунул обе обратно в карманы пижамных штанов.       — Спасибо, что заглянула.       — Спасибо, что не выгнал, — ответила она с ухмылкой, открывая дверь, но тут же вспомнила про ключ Чарли.       Элоиза сунула руку в задний карман, достала ключ и протянула его Джорджу.       — Чуть не забыла. Не хочу, чтобы Чарли сошёл с ума, когда не сможет его найти.       Протянув руку, чтобы взять у неё ключ, Джордж позволил своим пальцам на мгновение задержаться на коже Элоизы, когда их взгляды встретились.       Эмоции, которые Элоиза пыталась подавить в течение последнего часа, начали прорываться наружу теперь, когда они готовились расстаться. Прежде чем он успел попрощаться, она притянула его в объятия. Джордж был слегка озадачен, но этот жест не был нежелательным, потому он обнял её в ответ.       Реальность была такова, что уход из квартиры причинял боль Элоизе, она не хотела уходить, особенно после того, как прошёл их разговор. Она знала, что Джордж не хотел быть с ней, и по какой-то причине, закрыв дверь в квартиру, она чувствовала, что закрывает дверь для отношений, у которых с самого начала не было даже шанса.       Элоиза закрыла глаза и уткнулась головой ему в грудь, вдыхая знакомый аромат коричневого сахара и огневиски, последний из которых был намного сильнее, чем в прошлом. Когда она почувствовала, как слёзы покалывают уголки глаз, Джордж пробрался рукой к её волосам, успокаивающе поглаживая их, будто он знал, что она расстроена, несмотря на то, что не мог видеть её лица.       Она не знала этого, но он чувствовал всё то же, что и она. Джордж отчаянно хотел быть с ней, и, обнимая её вот так, ему было нелегко отпустить её. Но он верил, что их отношения никогда не сложатся — по его мнению, он был слишком сломлен, а она была слишком хороша для него.       Они оба знали, что не могут просто остаться здесь, обнимая друг друга вечно, несмотря на то, как сильно им этого хотелось.       — Теперь-то скоро увидимся, да? — спросила она через мгновение, мило улыбаясь ему и слегка отстраняясь.       Наступил момент, когда она пристально посмотрела на него снизу вверх, и он почувствовал сильное желание наклониться и сократить расстояние между ними. Вновь почувствовать её мягкие розовые губы на своих и попробовать клубничный бальзам для губ, которым она пользовалась, вкус которого он всё ещё не забыл спустя недели.       Но он подавил это желание. Статус их отношений и так был достаточно запутанным. Хотя они могут это отрицать, на самом деле они никогда не были просто друзьями. Они вдвоём всегда находились в какой-то серой зоне между — никогда не были вместе, но и никогда строго не подводили черту под дружбой.       Они словно застряли в подвешенном состоянии с того момента, как встретились. Он знал, что, поцеловав её сейчас, всё только усложнит. Перед искушением было почти невозможно устоять, но она слишком много значила для него, чтобы рисковать разрушить их дружбу сейчас.       Джордж заправил выбившийся светлый локон ей за ухо, прежде чем ответить:       — Да, скоро.