***
Чаяниям Ризотто не суждено было сбыться. Сколько ни пытался, он не мог стереть из памяти образ исключительного юноши с розовыми волосами, из раза в раз все его мысли сами собой возвращались к нему. Можно было сказать, что Неро думал о нём постоянно. Горький вид, светлая сияющая кожа и едва теплящийся огонёк надежды в глазах распростёртого под ним парня — не давали ему покоя. Хотелось снова его увидеть. Он запомнил улицу, где впервые приметил розоволосого в редеющей к утру толпе. Мужчину тянуло туда, ноги буквально несли его к тому месту, так что в какой-то момент он поддался этой безрассудной прихоти на свой страх и риск. Устроившись у неприметной стены, Ризотто тем не менее не позволял себе забывать о работе и высматривал жертв, оправдываясь удобной для наблюдения за прохожими местностью. Но его внимательный взгляд неизбежно искал среди снующих вокруг людей знакомую макушку. Он приходил туда ещё раз, и ещё раз, и ещё раз, меняя угол обзора. И однажды, наконец, увидел его издалека. Всё в том же потрёпанном свитере, тот переговаривался, вероятно, с начальством и грузил ящики с товаром. Тары были тяжёлыми на вид, однако хилый парень без труда поднимал их и таскал туда-сюда. И хотя кому-то могло показаться удивительным, что ему доверили подобную работу, Ризотто видел то, чего не видели остальные, — он помогал себе стендом. Всё-таки позволив себе взглянуть на него снова, Неро понял, что достиг точки невозврата, и просто обречённо наблюдал дальше, парализованный истиной: он уже никогда не сможет забыть о нём.***
Словно заворожённый, мужчина продолжал стабильно наведываться в этот район. Отныне его беспросветная глупость практически всегда вознаграждалась присутствием искомого юноши. Как человеку, обладающему развитым критическим мышлением, ему слабо верилось в такое совпадение, но даже подозрения о собственном разоблачении не заставили его прекратить. Глаза неминуемо радовались при виде него. Ризотто отмечал всё больше деталей: следил за вьющейся прядью, что выбивалась из-за уха и которую парень постоянно второпях поправлял, чтобы не мешала; считывал мимолётные движения кистью, которыми тот инстинктивно подзывал стенд себе на подмогу; пытался уловить эмоции, что иногда мелькали на отстранённом лице. Осознание его недосягаемости отдавалось тупой болью внутри, но, несмотря на это, при каждом взгляде на него Неро чувствовал силы прожить ещё одну ночь.***
Как-то раз розоволосый точно его заметил, сомнений не было. Он прошёл слишком близко, и мужчине ничего не оставалось, кроме как притвориться, что не видит его. Абсурд. С ним никогда не происходило ничего более нелепого. Но как бы это ни было глупо, Ризотто пришлось взять ответственность за свою непреодолимую слабость. Им нельзя встречаться. Ничем хорошим их знакомство не кончится. Ему хотелось, чтобы у парня всё было в порядке, а этого не будет, если он свяжется с такой сомнительной личностью. Ризотто сдерживал свои безнадёжные чувства, накрепко сковывая мыслью, что если они столкнутся лицом к лицу, придётся убить его. Он должен был. Но пока юноша живёт дальше, кто знает, возможно, в какой-то момент его дела пойдут на лад. Поэтому лучше им никогда не сталкиваться.***
Заметив мужчину впервые, Доппио поначалу обрадовался, благодаря судьбу за выпавший шанс, но потом, судорожно обдумав ситуацию, решил сперва оценить обстановку. Темноволосый явно смотрел прямо на него, но своё обещание расправы при следующей встрече исполнять не торопился. Стало быть, он не планировал этого делать? Или просто дал ему фору, великодушно отпустив во второй раз, чтобы усыпить бдительность. Винегар понимал, какую коммерческую ценность имеет его тело, а мужчина создавал впечатление весьма терпеливого охотника, и в таком случае они обязательно встретятся вновь, когда он будет наиболее уязвим… Однако, по правде говоря, парень совсем не верил в эту версию.***
Они стали пересекаться чаще, потому что теперь не только Ризотто, но и Доппио начал целенаправленно посещать заветное место. Неизменно цепляясь взглядом за его тёмную фигуру, юноша сделал окончательные выводы. Надо было лишь решиться на первый шаг и прекратить это бессмысленное самоистязание, которым мучил себя мужчина. Всю неделю Винегар трудился на износ, стремясь накопить немного денег и обеспечить себе покой хотя бы на пару ночей. И номер в гостинице на день. Когда этот день настал, Доппио хорошо выспался в удобной постели, с удовольствием помылся, отдохнул и чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы отправиться на поиски. С малых лет он привык полагаться только на себя одного, и это многому его научило. В частности, он всегда сохранял наблюдательность и при желании умел действовать довольно незаметно. Если ему удавалось засечь мужчину в момент его появления или ухода, он запоминал, в какую сторону тот двигался, и уже собрал некоторую статистику. Следуя ей, он собирался выбрать приоритетное направление, а затем положиться на интуицию. Возможно, если повезёт, у него бы получилось застать темноволосого врасплох. Однако искать мужчину не потребовалось, сегодня можно было найти его, как и прежде, расположившимся у одного из окружающих зданий. Так или иначе, вскоре он вдруг удалился, и парень догадывался, по какой причине. Но это не остановило его. Завернув в нужном направлении и опасливо осматриваясь, он осторожно заглядывал в каждый закоулок. На этой стороне улицы почти не было людей, по крайней мере, живых, так что место казалось идеальным для тех, кому не нужны свидетели. Никто в здравом уме не стал бы соваться в здешние подворотни, но благоразумие Винегар растерял, ещё когда мужчина впервые заговорил с ним. Авантюра достигла апогея своей рискованности, стоило юноше, наконец, различить в полумраке склонившийся над жертвой зловещий силуэт. Из-под сверкнувшего в свете отдалённых фонарей скальпеля струилась кровь, ведь «оперируемый» им человек, хоть и был в отключке, пока оставался жив. Сердце ещё билось, выталкивая последние капли жизни из безвозвратно растерзанных и вспоротых тканей, до тех пор, пока темноволосый не вырезал и его. Остановившись на почтительном расстоянии, парень не смел шелохнуться, пока мужчина делал своё дело. Одновременно испытывая как до глубины пронизывающий ужас, так и неясный трепет, Доппио беззвучно наблюдал за тем, как его избранник методично извлекает необходимые ему органы. Хоть он и стоял в отдалении, профессиональное чутьё Ризотто всё же не подвело его, заставив обернуться, пусть и слегка запоздало. Увидев, кто за ним наблюдает, Неро, мягко говоря, опешил. Всего на мгновение он потерял контроль над выражением лица, но, вернув себе самообладание, отвернулся обратно к своей уже мёртвой жертве и выдавил напряжённо, больше не глядя на юношу. — Разве я не предупреждал? Ты знаешь, что сейчас будет. Вопреки его словам парень подошёл ближе. — Знаю. Я жду, — ответил Доппио твёрдо, сверля его спину взглядом. Но мужчина продолжал сидеть на земле, отрешённо думая о своём. Надо же, его испытывали. Ризотто никак не предполагал, что розоволосый додумается открыто заявиться к нему и даже выследить ради этого. И хотя он понимал, что им двигало, такой поступок всё равно оказался абсолютно неожиданным. Упаковав добытые образцы и разложив использованные инструменты на прежние частицы железа, отчего они буквально исчезли на глазах, мужчина кое-как собрался с духом, а затем поднялся. Его руки были в крови, он ещё не успел стереть её и привести себя в порядок. Только что Неро убил человека и сейчас изо всех сил пытался убедить себя сделать это снова, тогда он разом избавится от всех своих злободневных проблем. Он чувствовал, что почти готов. Когда темноволосый пугающе неторопливо приблизился к нему, Доппио смиренно замер, глядя на него вверх и неосознанно затаив дыхание. Мужчина ткнул указательным пальцем в яремную ямку, выглядывающую из-за растянутого ворота, отчего Винегар невольно вздрогнул, а потом, едва касаясь, прочертил линию по его шее, аккурат над артерией, щупая ускорившийся пульс. Палец вёл по нежной коже, оставляя за собой красный след смазанной крови, и под весом нависшего напряжения это тончайшее прикосновение ощущалось так же остро, как лезвие. Добравшись до челюсти, Ризотто сжал пятерню под его подбородком, но вместо обещанной смерти юноша получил только пропитанный отчаянием поцелуй. И с готовностью ответил. Кажется, он был совершенно не против того, что Неро так хотел с ним сделать. Мужчина выпустил тонкую шею парня из захвата и провёл рукой к затылку, зарылся в туго сплетённые волосы, притягивая его голову ещё ближе к себе, делая их поцелуй более плотным. Доппио абсолютно не сопротивлялся, наоборот, реагировал очень отзывчиво, пытался прижаться сильнее, но ему не хватало роста, и Ризотто, следуя его негласному желанию, обхватил юношу обеими руками, убивая остаток расстояния между ними. Увлечённые друг другом, они сами собой привалились к стене неподалёку. Оба были безумно голодны до простого человеческого тепла. Пока изящные юношеские руки изучающе скользили по крепким плечам, поцелуй становился всё более несдержанным, и в один момент темноволосый, будто опомнившись, резко остановился, сильно пожалев о произошедшем, но Доппио не позволил ему отстраниться, быстро схватившись за пряжку на груди. Он серьёзно посмотрел на него и тихо спросил о том, что терзало его всё это время: — Я видел тебя много раз. Но ты так и не решился подойти… Почему? — голос парня звучал тоскливо, тогда Ризотто осмелился взглянуть в его глаза, заметив там горечь и всё ту же робкую надежду. Значит, его сразу поставили перед фактом. Пожалуй, Неро действительно недооценил силу эмоций, что развернулись перед ним целым полотном в ту ночь. Уязвлённый, он молчал около минуты, всё это тяжело ему давалось. В глубине души они оба понимали, что ни о каком убийстве, которым грозился мужчина, не могло быть и речи. Он хотел как-то уберечь паренька от окружающей грязи, от себя, но в итоге ничего не вышло. — Я только испорчу твою жизнь, — признался Ризотто мрачно, опустив глаза. — Зачем ты пришёл? Тебе следовало забыть обо всём, завести семью и спокойно жить дальше. — Ты не испортишь её, — Доппио не знал, как донести, насколько важным для него стало появление темноволосого, поэтому не сводил с мужчины взволнованного взгляда. — Я здесь, потому что мне показалось, что я нашёл подходящего человека… Винегар с ожиданием разглядывал его безрадостное лицо, ища там признаки согласия. Он прекрасно знал, что это было необходимо им обоим, поэтому продолжал, не отпуская, удерживать его за одежду, боясь, что мужчина уйдёт. Он боялся этого даже больше, чем смерти. Ризотто не мог поверить, что розоволосый выбрал его, невзирая на множество факторов, буквально кричащих о том, насколько это плохая идея. Даже сейчас можно было сделать однозначное заключение, просто взглянув на парнишку, полностью заляпанного кровью по его вине. Однако, видя, как парень вцепился в него, Неро рискнул ответить. — Как тебя зовут? — поинтересовался он негромко. — Доппио, — откликнулся юноша с воодушевлением, надеясь, что тот хоть немного поддался. — Ризотто, — сухо озвучил мужчина в свою очередь. — Ризотто… — задумчиво повторил Винегар и вдруг потянулся к нему, ласково проводя рукой по его лицу, очертив скулу, коснувшись сомкнутых губ. Слишком невыносимо. Ризотто дёрнулся в сторону от его прикосновения и вновь предпринял попытку выпрямиться, но парень держал так удивительно крепко, будто от этого зависела его жизнь. — Лучше отпусти меня… Доппио, — выдохнул Неро сурово и с силой схватил его запястье, чтобы тот разжал пальцы. Это было похоже на угрозу, но юноша видел чужое смятение, чувствовал мандраж, слышал учащённое дыхание. Мужчина старался сохранять невозмутимый вид, но тело выдавало его. Глаза смотрели с тяжёлой печалью, с какой обычно смотрят на то, что никогда не удастся заполучить. Винегар не понимал, зачем обрекать себя на такие страдания. — Прекрати, — попросил он, чуть ли не умоляя. — Можешь делать, что хочешь, — дав разрешение, Доппио аккуратно взял его руку, теперь уже не встретив никакого сопротивления, и в доказательство своих слов завёл под свитер, доверчиво прикладывая к животу. С сожалением понимая, что не способен противостоять могуществу взаимного притяжения, Ризотто слегка пошевелил пальцами, погладив обнажённую кожу.***