Диптих

И дождь сквозь плащ и капюшон, И пробегает дрожь, и страшно и смешно, И тесно облакам, и кругом голова, По буквам, по слогам возьми мои слова И брось к ее ногам.

- Рауль, ты чего? - волосы любовника, рассыпаны по подушкам, сам он лежит поверх одеяла и бездумно поглаживает себя по обнаженному красивому бедру. Приятный, звонкий голос немного отдает хрипотцой, на безукоризненно гладкой коже прямого носа - бисеринки пота. - Все в порядке, Энтони. Я просто устал. - Рауль поднимается с кровати и подходит к окну - в его спальне окно занимает всю стену от пола до потолка. - Поспи, завтра рано вставать. - Я всегда слышал, что блонди слабо интересуются сексом, но чтобы настолько. Неужели тебе самому не нравится? - Эта сторона отношений волнует меня меньше всего. - неохотно отзывается Рауль и накидывает халат, не оборачиваясь к любовнику. Уже вторую неделю, восполняя своё долгое отсутствие идет настоящий дождь - то, что можно было бы назвать осенним ливнем, если бы времена года отличались хоть чем-то, кроме слов в календаре - Ты даже смотреть на меня не хочешь. Я тебе не нравлюсь? - голос звучит обиженно. - Ты бросишь меня. - Нет, ты очень красив. - Без поспешности говорит Рауль, потому что именно это сейчас занимает его голову. Энтони красив в лучших традициях старого искусства, да и по меркам Амои настоящий красавец - выразительные, большие глаза, тонкие брови вразлет, чувственные, влажные губы, мягкие ухоженные длинные волосы, похожие на водопад шелка, но все это почему-то остается только словами. - Рауль, я ведь люблю тебя, скажи, что тебя мучает. - любовник торопливо обтирается полотенцем и садится, ничуть не смущаясь своей наготы, хотя, впрочем, смущаться ему незачем - идеальная фигура вполне соответствует его вызывающе красивому лицу. - Я пойму, я с чем только в отношениях не сталкивался, да и ты в постели хорош, чего тебе стесняться. - Для первого раза не так уж плохо. - смеется блонди и встречается глазами с растерянным ореховым взглядом. - Первым? - Да. Я впервые в жизни оказался с кем-то в одной постели. - Ты серьезно? - удивленно говорит рыжий и поспешно, стыдливо укрывается одеялом. - Прости. - Ты о чем? - Рауль зарывается рукой в красноватые растрепанные пряди. - У тебя такие жесткие волосы. Дилер отмахивается от его руки, ложится на живот и опирается на локти, внимательно всматриваясь в его лицо. - Если бы я знал, что.... Рауль прикасается указательным пальцам к его губам, призывая к молчанию. Обветренные губы поджимаются. - Это не так важно, я не считаю, что мир сосредоточен на сексе. Главное - это то, что мы... чувствуем друг к другу. - ему еще сложно говорить эти вещи: "мы", "чувства" - они еще никогда не возникали в его мире, в его сознании, но теперь мир изменился навсегда и бесповоротно. - Я тебя люблю, - смеется Катце, и его лицо тут же преображается, становясь прекраснее всех картин прерафаэлитов. - Ты неподражаем, когда говоришь так. Рауль на секунду задумывается, но потом тоже смеется, прижимая к себе самое дорогое что у него есть, заставляющее его сердце биться сильнее, чем когда либо, то, что нельзя потерять, потому что это уже часть него самого, лучшее, что есть у него. Лучшее, что есть в нем. - Ты меня не слушаешь. - Прости. - Рауль чувствует, что поступает неправильно, но сам не может понять, за что извиняется. И тут же думает о том, что нужно вызвать фурнитура, чтобы он поменял простыни, о завтрашнем совещании и о дожде за окном. Энтони вздыхает и снова ложится в постель. "Он умнее Катце." - почему-то вдруг думает Рауль. - "Он понимает." - Ты все еще любишь его. Не знаю, кого. Знаешь, когда ты говорил, что его слишком много в твоей голове, ты ошибался. В самый раз. Так бывает, я не обижаюсь. Я могу ждать, ты того стоишь. Рауль смотрит, как далеко внизу по улицам проносятся мерцающие в свете фонарей аэрокары, разрезающие сверкающими острыми носами струи дождя. И вдруг ему невыносимо хочется выйти на улицу, оказаться самому под этими струями, вместе с Танагурой умыться этим очищающим дождем, очиститься от чего-то, то ли от давящего тепла сегодняшней ночи, то ли от мыслей, разрушающих его мучительно, через боль построенную цепь логических доводов и причин, то ли от остатков той бесконечной усталости, которая лежала на нем, а теперь ушла, давая место чему-то еще более неприятному. "Отвращение к себе." - внезапно вспоминает он фразу пэта Ясона. Отвращение. Отвращение. Он проводит руками по лицу, словно умываясь, и нажимает на кнопку вызова фурнитура. - Ты уходишь? - Энтони всегда хорошо чувствует его настроение. Он вообще внимателен и заботлив - от него не скроется ни усталость, ни обида, но порой это раздражает, хотя он никогда не бывает навязчивым. - Мне нужно поработать. Я... устал. - звучит глупо, но любовник поймет его правильно. Рауль заходит в душ и включает холодную воду и это, как иллюзия дождя, немного приводит его в чувство. Катце совсем не такой, каким он привык его считать. Совсем другой. Рауль пытается систематизировать и проанализировать свои ощущения - ему всегда было трудно разобраться в себе, он с самого детства не отличался пониманием эмоций, хотя эта сфера всегда его интересовала. С Катце было плохо, это он мог сказать точно - слишком много иллюзий и домыслов, слишком много доверия и самопожертвования - но без него было не лучше. Жизнь без боли и бесконечного саморазрушения стала... пустой. Работа, легкая и приятная жизнь с Энтони, ждущим его дома, чувствующим его и... точно его любящим, оказалась пустой. В ней было все: взаимная забота, тепло, уверенность - и одновременно не было ничего, словно он не жил, а играл в жизнь, играл счастливого любовника и старательного работника Синдиката. Рауль хочет уже закрутить воду, но тут сзади к нему прижимаются теплые руки, и он оборачивается, чтобы увидеть призывно улыбающегося Энтони. - Давно хотел сделать это в душе, но как-то с тобой не доводилось. Обещаю, в этот раз и тебе понравится. Блонди закрывает глаза и запрокидывает голову, отпуская самоконтроль и отдаваясь во власть ловких, опытных рук, прикасающихся к его телу в самых неожиданных местах. - У тебя с ним получалось? - бормочет любовник и тут же опускается на колени на мокрый пол. По волосам блонди стекают потоки воды, превращая их в одно странное, слившееся посередине существо. Рауль открывает глаза и безэмоционально смотрит на двигающуюся в районе его паха почерневшую от воды макушку. - Нет. - хрипло отвечает он. - А ты ему об этом говорил? - Энтони отвлекается от своего занятия и поднимает глаза на Рауля. - Он был хорошим любовником? - Нет. - отвечает Рауль, - Я не говорил ему. "Я не хотел его расстраивать." - вспоминает он и на секунду ему кажется, что потемневшие мокрые пряди внизу окажутся рыжими, когда высохнут, и его сердце вдруг начинает биться чуть чаще. В первый раз с тех пор. - Он делал что-то подобное? Или верхние так не делают? Энтони вообще никогда не был сверху, и об этом он предупреждал Рауля, и так было гораздо проще. Вместо ответа Рауль стонет, и Энтони, развязно улыбнувшись тут же вернулся к брошенному занятию. Убедившись, что любовник больше не видит его лица, блонди начинает планировать речь на завтрашнее собрание.