Глава 5
Безумец
В павильоне царила сонная тишина, а когда первые лучи солнца стали пробиваться в открытые ставни, раздался холодящий душу крик. — ААА! Дашисюн! НЕТ!!! Потом послышался грохот и скулящий вой. Из-за закрытых дверей начали доноситься шуршания. Из дальней комнаты выскочил Лань Сичень и побежал на крик. Из другой вышел Лань Ванцзы, уже полностью собранный, и пошел за братом, следом за ним волочился заспанный Вэй Усянь, одетый только в нижние одеяния, который сонно тер глаза. Сичень резко открыл дверь и увидел адепта, который сидел на полу, поджав ноги к груди, глаза и рот были широко открыты, а его самого потряхивало. Юноша привалился спиной к кровати, стоящей справа, и со страхом смотрел на соседнюю, на которой лежал его шисюн. Тот совершенно не двигался, даже грудь не вздымалась, только рука свисала с края, что-то сжимая. Лань Хуань застыл на пороге, за его спиной уже стоял Ванцзы. Когда Сичень вошел в комнату, то сразу направился к юноше и развернул к себе. Тот смотрел сквозь него. Глава Лань потряс его за плечи, но ученик не отреагировал. — Что случилось? Когда парень смог сфокусироваться на нём, он громко сглотнул и дрожащей рукой указал на соседнюю кровать. Лань Сичень посмотрел на неё, а потом на Ванцзы и кивнул ему, чтобы тот подошел ко второй кровати. Отодвинув одеяло, второй нефрит громко вздохнул. Вэй Усянь подлез под руку супруга и низко наклонился. — О! Какой ужас! — воскликнул тот, отпрянув. На кровати лежал юноша в изломанной позе, будто тому снился кошмар. Одна рука лежала на животе, а другая свисала с кровати, сжатая в кулак. Спутанные волосы закрывали повернутое на бок лицо. Юноша лежал неподвижно и… не дышал. Он был мертв. Дети стали один за другим заглядывать в комнату и перешептываться. Вэй Усянь наклонился над телом, убрал волосы с лица мальчика и громко вздохнул. Стоящий за спиной Лань Ванцзы издал тихий звук, но разобрать что именно он произнес, было невозможно. Лицо Лань У было бледным, даже голубым, а губы изогнуты в ужасе. Но самое страшное, это глаза, точнее пустые черные глазницы. Но не такие, какие были у почившего сына градоначальника — те были выжжены и очерчены углем. Но кожа глазниц Лань У была черной сама по себе, будто так было всегда. Не было ни следа ран. Пустые провалы напоминали глубокую яму, от которой хочется поскорее отвернуться. — Что там, господин Вэй? — прозвучал голос Сиченя, прижимавшего к своему плечу дрожащего адепта. — Пожиратель глаз наведывался сюда. — сказал Вэй Ин. — Мальчик мертв. Лань Сичень опустил голову, плотно сжав губы. Он недосмотрел. Не уберёг. Он не должен был тащить детей, ведь знал, что в этом деле все будет не так просто. Он за них в ответе. Как Цзеу-цзюнь посмотрит в глаза его родителей? Ведь… — Сюнчжан, — раздался голос Лань Ванцзы. — Ты не виноват. Голос брата вывел его из транса, Сичень посмотрел на него, но Лань Чжань уже говорил что-то столпившимся в дверях ученикам. Вздохнув, глава Лань потрепал по плечу юношу, но тот отключился от накопившегося стресса, облокотившись на Сиченя. Дети галдели на фоне и что-то спрашивали, а Вэй Усянь отвечал. Взяв парня на руки, Сичень вышел из комнаты и, зайдя в ближайшую, положил его на кровать. Юноша стал возиться на ней и что-то бубнить. Цзеу-цзюнь вздохнул и, приложив два пальца ко лбу адепта, прошептал несколько строк. Его пальцы окутал голубой мерцающий свет, который всего на пару секунд осветил лицо ученика холодным светом, а потом потух. С помощью энергии Ци Сичень успокоил бушующие мысли ученика, даря ему безмятежный сон. Покинув комнату, он вернулся к месту происшествия. Стоя в дверях, Сичень услышал Вэй Усяня: — Что это у него в руке? — господин Вэй взял свисающую руку Лань У. — Она вся в крови. Мышцы парня уже окоченели, так что разжать пальцы было очень тяжело. Но пара ловких нажатий, и вот Вэй Усянь уже держит в руках… дамское зеркальце? Вэй Ин покрутил в руках заляпанное засохшими бурыми пятнами зеркальце. Оно было в тонкой медной оправе, а стекло треснувшим в двух местах. Но самое странное — это отражение. Как будто в нем застряло изображение смотрящего. Вот только в зеркале отражался не Лань У, там вообще не было целого лица. Только один ярко горящий глаз с радужкой цвета яшмы. Он был широко открыт и смотрел в ответ. Но сейчас застыл и не двигался. — Что за? Отражение? — пробормотал тёмный заклинатель. — Какая жуть! — воскликнул Цзинъи, прыгнув за спину Лань Сычжуя. — Как я теперь буду смотреть в зеркала, а если они будут пытаться высосать мою душу! Сказал он и обнял себя за плечи, остальные лишь покачали головой, а юный Оуян только улыбнулся ему, как и Сычжуй. — Кому ты нужен? — фыркнул Цзинь Лин, но получил тычок под ребра. — Замолчи, молодая госпожа! — воскликнул парень. — Ты просто невежа! Раз думаешь, что это не опасно! — Не хочу слышать о невежестве от заклинателя, боящегося призраков! — крикнул в ответ юноша в золотом. — Что вы устроили! — сказал Сычжуй, разнимая парочку. — Наш дашисюн умер, а вы что делаете? — Прости… — сказали те и отвернулись друг от друга. — Цзинъи, — тихо сказал Вэй Усянь. — Повтори что ты сказал. — Юная госпожа невежа. — фыркнул тот. — Эй! — Перед этим! — Зеркало высосет мою душу? — воскликнул Цзинъи. — Точно! — крикнул Вэй Ин, сорвался с места и выбежал из комнаты, дети проводили его взглядом. Вэй Усянь пронесся мимо Лань Сиченя, задевая его локтем. Мужчина на это только вздохнул и зашел в комнату. Он подошел к кровати и посмотрел на пластину, найденную Вэй Усянем. Зеркальце было маленьким и тонким, вся его поверхность пронизана трещинами и мутным налетом. Но, на удивление, изображение не теряло своей четкости из-за этого. Он наклонился и поднял вещицу, стал крутить в руках. Подойдя к столику, который стоял около окна, Сичень положил вещь на него и стал всматриваться в отражение. Широко раскрытый глаз, подведенный темно-зеленным, был виден почти полный круг радужки цвета алой яшмы с желтыми, белыми и коричневыми прожилками. И узкий зрачок, который напоминал росчерк туши, сделанный тонкой кистью. Вокруг глаза были видны куски черной кожи. — Что это? — пробормотал Лань Сичень. — Кому он принадлежит? На зеркальце попал луч солнца и тогда поверхность заискрилась алыми бликами, а глаз будто стал излучать свет. Что это? Они похожи на стекла, которые заклинатели нашли в домах жертв. — Не может же?.. — Я тоже пришел к таким выводам, Цзеу-цзюнь. То, что мы сейчас нашли, лишь больше подтверждает мои подозрения. — сказал Вэй Усянь, который зашел в комнату уже полностью собранный и с криво повязанным хвостом. — Цзеу-цзюнь, я хочу поговорить с одним человеком. Шурин сопроводит меня? — Конечно, господин Вэй. — И зеркало не забудьте! — сказал тот, разворачиваясь к выходу. — Лань-гэгэ, пригляди за утятами! — А как же тело? — промямли дети. — Ванцзы, займись этим. — повернулся Сичень к нему. — Пока размести его в похоронном доме. Когда будем покидать город, заберем его и передадим родным. — Мгм. — промычал тот. Лань Сичень и Вэй Усянь быстро покинули дом, сбив с ног стоящую у ворот стражу. Они направились в глубь города.***
Они бродили по городу уже несколько часов, заглядывали в каждую подворотню и деревянную халупу. Каждый пройденный закуток будто добавлял Вэй Усяню новые силы для поиска. Это немного утомляло. Честно, Сичень даже не представлял, что они ищут. А каждый раз, когда он собирался спросить, господин Вэй сразу видел новое укромное место и радостно несся туда. Хотя уже минут двадцать они бродят по рынку. — Господин Вэй, что мы ищем? — спросил Сичень, осматриваясь по сторонам. — Во-первых кого, Цзэу-цзюнь! А во-вторых мы же это вчера обсуждали. — ответил тот, поймав непонимающий взгляд главы Лань, вздохнул и ответил. — Мы ищем выжившего заклинателя. Помните, градоначальник сказал, что тот вернулся из леса безумным, потом так и не покинул город? Он единственный, кто видел ту тварь и даже смог сбежать. Этот заклинатель должен что-то знать. — Это разумно. — покивал на его слова Лань Сичень. — Что мы знаем об этом человеке? Вэй Усян шел впереди, закинув руки за голову, высоко поднимая ноги. Лань Сичень поспешил поравняться с ним и стал подле, тогда Вэй Ин громко заговорил: — Со слов градоначальника, этот человек — странствующий даочжан. Красив, умен и имел приятый нрав. Пришел последний. Во время расследования отправился в лес и пропал. Пробыл там несколько дней и вернулся безумным. И без глаза. — хмыкнул он. — Собственно, это всё. — То есть, мы не знаем, как он выглядит и сейчас просто бродим в поисках его тени? — спросил Сичень, выжидающе смотря на Вэй Ина. — Получается так. Но, согласитесь, отсутствие глаза очень явная примета? — … Вздохнув, мужчина ускорил шаг, вырываясь вперед. Собственно, чему он удивляется? Каким бы умным не был господин Вэй, и каким бы невезучим он себя не считал, но порой даже он полагается на удачу и знак свыше. Усянь может отрицать свою удачу сколько угодно, но в некоторых ситуациях, он до абсурдности удачлив. Сейчас это и произошло. Они вышли к торговому кварталу, город сам по себе небольшой: от южных ворот до северных можно пройти за полдня, рыночная площадка вместе с мастерскими ремесленников занимает большую часть города. Остальная часть — это поместья зажиточных горожан, менее богатые обычно не отделяют рабочее пространство от жилого. В общем, куда не пойди, в этом городе всегда выйдешь на рынок. И сейчас они только вышли из узкого переулка и сразу услышали вопли и удары хлыста, грохот ящиков. Потом мимо них пронеслась высокая фигура в грязно-серых лохмотьях, толкнув Вэй Усяня, толчок получился такой силы, что тот начал падать. Лань Сичень поймал его под руки, они оба посмотрели на удаляющуюся фигуру, а Вэй Ин даже крикнул в след: — Смотри куда идешь! Господин Вэй встал и отряхнул темный подол походных одеяний, они посмотрели в сторону, откуда бежал босяк. Над опрокинутыми ящиками стоял и громко причитал лавочник. Когда они подошли к мужчине, тот стоял на коленях и собирал рассыпанный редис. Чуть дальше такой же возмущенный хозяин стенда с паровыми булочками закидывал в урну рассыпанный товар. — Что случилось, уважаемый? — спросил Сичень, лавочник недовольно повернулся, начиная громко возмущаться. — А вы сами не видите?! Этот безумный даос снова разгромил лавку! Проклятый колдун!!! — Просто разгромил? — спросил Вэй Ин, кружа рядом. — Ещё и обворовал! — А вы не знаете, где можно найти даочжана? — также легкомысленно спросил господин Вэй. — Разумеется! На окраине, в оставленных лачугах! В самой дальней! — гневно кричал мужчина. — Раз вы знаете где он живет, то почему не наведались к нему? — будто в невпопад спросил Вэй Ин. — Да агрессивный он! Мужики как-то пошли к нему, и что вы думаете, господин бессмертный? Он их бамбуковой палкой по двору раскидал, а потом посмотрел так сурово-сурово, аж жуть! Но потом снова начал кричать и плакаться, и биться головой о стену. К гую его! — Спасибо, дядюшка. — широко улыбнулся заклинатель. — А в какою сторону нам идти? — На юг. — Благодарю.***
Дальше от города домов становилось меньше. Дома все более старые и разрушенные. Между ними располагались небольшие поля, заросшие пушистыми колосками. Мужчины быстро шли по песчаной дороге, которую давно вытоптали местные жители. Мимо них прошел старик в соломенной шляпе, ведущий старого вола. На вопрос Вэй Усяня, где им найти заклинателя, тот лишь указал на восток. Пройдя в указанном направлении, они пришли к полуразваленной халупе. Часть крыши обрушилась, а оконные рамы разбиты, соломенное покрытие оставшегося куска крыши давно сгнило. По двору бродило несколько кур с цыплятами и клевали землю, на которой лежали зерна. На пороге сидел тот самый человек в лохмотьях, он ел маньтоу, а на его коленях лежала стопка очищенных колосков с полей. — Здравствуй, господин даочжан! — воскликнул Вэй Ин и помахал рукой. Лань Сичень лишь покачал головой, когда мужчина резко вскинул голову и уставился на них безумным взглядом единственного глаза. Левый глаз был перевязан старыми, грязными бинтами и скрыт лохматой челкой. — Кто вы такие?! — Вскочил тот, просыпая отчищенное зерно на землю. К нему сразу подбежали голодные цыплята и стали жадно заглатывать его. — Вы пришли за моим глазом?! — Конечно нет!!! Господин даочжан, этого зовут Лань Усянь, а это Цзеу-цзюнь, Лань Сичень. — сказал Вэй Ин, указывая на Лань Хуаня. — Неужели вы думаете, что глава Лань, известный своей добродетелью, покусится на ваш глаз? — Этот слышал о клане Лань и его благородных учениках. — его голос вдруг стал спокойным и журчащим, как у миролюбивого монаха. — Что вам нужно? — Мы слышали, что господин даочжан встречался с Пожирателем глаз? Повисло молчание, человек, стоявший со спокойным выражением лица, через секунду его глаз расширился, а зрачок наоборот уменьшился. Молодой человек вцепился руками в волосы и закричал! — ААА! Пожиратель! Мои глаза!!! — парень стал бегать по двору, опрокидывая корзины и глиняные сосуды. — Он пришел за моим глазом! — Стойте! — закричал Вэй Усянь, когда увидел, как тот пытается расчесать себе щеки грязными руками. Он подбежал к мужчине и стал оттягивать его руки от лица, тот сопротивлялся и пытался вырваться. Лань Сичень вздохнул и помог усадить даоса, Вэй Ин продолжал держать того за руки, не давая сорваться с места. Тот трясся и дергано крутил головой, кряхтел и плакал. — Господин даочжан, послушайте. Я понимаю, вы боитесь. — мужчина во все глаза уставился на Вэй Усяня. — Но тварь нужно поймать. Погибло больше двух десяток человек… Мы в тупике. А вы, вы же что-то нашли, да? Поэтому смогли уйти от неё? Даочжан смотрел на них, а потом медленно кивнул, кажется, что-то вспоминая. — Да. — Расскажите. — тихо попросил Вэй Усянь. — Когда этот прибыл в город, то сразу заметил странную ауру этих мест, идущую ещё от Беньфена. Здесь же она стала только больше. Расспросив местных и градоначальника, я стал искать зацепки. В доме одной жертвы висело большое зеркало, странно светившееся алыми бликами. Этот не особо сведущ в артефактах, но сразу понял, что стекло это необычно. Я встречал зеркала или осколки от них в доме каждой жертвы. У меня не было никаких идей, ведь даже Старейшина Илин не упоминал ни о чем похожем. Я решил начать с поиска подобных вещиц в домах ещё живых людей. И нашел парочку. Когда я попал в дом кузнеца, знаете, там будто сам воздух чище, хотя там стоит эта огромная печь для ковки. Талисманы, вырезанные на балках — в них все дело. Я перерисовал их и отложил. Когда я попал в дом одного ювелира, был уже поздний вечер. — заклинатель сглотнул и задрожал. — Тот последние дни вел себя странно, стал нелюдивее, агрессивнее. Он совершенно не обращал на меня внимания, я мог ходить и трогать вещи в его доме, но тот даже головы не оторвал от работы. Я долго искал и уже отчаялся, пока… Не поднял глаза к стене, рядом с дымящейся курильницей стояло зеркало, а из него… на меня смотрело ужасное существо и улыбалось. Улыбалось… Так страшно улыбалось. У него не были пустые глазницы, только темные провалы, а на лбу горел алый глаз. Когда я посмотрел в него, то будто погрузился в собственную мечту. Видел, как моя почившая супруга и ребенок тянут руки и зовут меня к себе. Улыбаются. И тогда я понял, что-то не так. Их улыбки напоминали улыбку той твари. Я не знаю, как, но я смог дотянуться до талисманов, лежащих в рукаве. К счастью, это оказался тот самый из кузни, но тогда я этого не знал и активировал первый попавшийся. Талисман ярко засиял, а тварь завизжала, иллюзия в миг распалась, и я смог освободиться. Я выбежал из дома и побежал куда глаза глядят. Я слышал, как тварь неслась за мной. Потом боль в глазу, я понимаю, что обзор стал меньше. Поднимаю руку и чувствую, что глаза нет, будто никогда и не было. Мысли путались, а звуки шагов мерещились по всюду. Даже когда солнце взошло… Шаги были везде. Красные глаза в темноте… Красные… Глаза и острые когти… ААА! Тот снова закричал и вырвался из хватки, убегая в дом, громко гремя покосившейся дверью. Вэй Усянь вздохнул и выпрямился. — Вряд ли он ещё что-нибудь скажет. — тихо сообщил Лань Сичень. — … — Вэй Ин посмотрел на закрытую дверь, а потом на Сиченя и, кивнувему, отвернулся. Они покинули двор. — Цзеу-цзюнь, что вы думаете о том, чтобы посмотреть на зеркало, стоящее на главной площади. Знаете, давно хотел взглянуть поближе. Сичень вздохнул, но последовал за шурином.***
— Я давно думаю об этой ситуации, и с каждым разом она все страннее и страннее. Вот, например, почему зеркала? А почему люди лишаются своих глаз? Не говоря уже о том, что жертвы выглядят так необычно. Честно, никогда не встречал подобных отметин, слишком… слишком аккуратно. Темные твари, они же глупы? Такая кропотливость им не свойственна. И тогда у меня закралась мысль о том, что, возможно, мы столкнулись с чем-то необычным. В какой-то мере это хорошо, ведь именно за этим мы пришли сюда. Но честно, Цзеу-цзюнь, то, с чем мы столкнулись здесь, на порядок выше тех треклятых мань-мань. Сейчас мужчины направляются к главной площади. Но пока шли, то практически не встречали местных. Когда они бродили в поисках безумного даочжана, уже начинало смеркаться, на самом деле здесь удивительно рано садится солнце. Люди уже стали расходиться по домам, по дороге они встретили нескольких дам, зажигающих висящие у дверей фонари. Те подозрительно косились на них, но молчали и уходили, громко звякая металлическими засовами. Им тоже стоит скоро возвращаться. — Цзеу-цзюнь, мы пришли! — Вэй Усянь крикнул и подбежал к раме. В сумерках скромно выделялись только её очертания. Вэй Ин стал крутиться вокруг, наклонялся и приглядывался, даже руками ощупывал. Фыркал и что-то причитал, иногда посмеиваясь. Сколько в нем энергии? — Шурин! Помогите, подсветите мне. Ничего не видно, хоть глаз выколи! — и засмеялся, тоже почувствовав иронию. Лань Сичень подошел к нему и активировал талисман, тот осветил все вокруг себя ярким голубым светом. Лицо Старейшины Илин казалось ещё бледнее в его свете. Он активнее стал проходиться взглядом по раме, ощупывая и проводя по ней пальцами. Огонь талисмана иногда колыхался, будто от ветра. Огонь реагировал на темную энергию, исходящую от рамы. — Вы что-нибудь нашли, господин Вэй? — Вы же заметили исходящую от рамы темную энергию? — Лань Сичень кивнул в ответ. — Не могу разобраться до конца, но точно скажу, что это какой-то сдерживающий артефакт. Если судить по этим вырезанным цепочкам заклинаний. Хотя это все приблизительно, потому что я могу разобрать только половину иероглифов. Они написаны на старом южном наречьи. В Юньмене многие старые техники написаны на нем, так что кое-что я разобрать могу. Но большая часть символов вообще не имеет смысла. — Как вы поняли, что это сдерживающий артефакт? — спросил Сичень и тоже наклонился ближе, чтобы взглянуть. — Видите эти знаки? Эти два символа значат 束缚 — оковы, а эти 反射 — отражать. Вот эта связка 黑曜石 — значит обсидиан — камень, отгораживающий от темных мыслей. Там есть ещё несколько знаков, поэтому я практически полностью уверен, что раньше эта рама что-то сдерживала. Вот только что? Лань Сичень задумчиво осмотрел раму, она была тонкой, изящной, инструктирована камнями алой яшмы. Яшмы? — Могла ли она сдерживать само зеркало? — Думаете, это разумный артефакт? — тот задумался, но покачал головой. — Нет, не похоже. Скорее, она служила тюрьмой для того, что скрывалось внутри. — Или было там заточено. Помните глаз, смотрящий из осколка и слова даоса? — Не нравится мне это все, Цзеу-цзюнь. Разумные темные артефакты встречаются редко, и мы до сих пор не знаем, как с ними поступать, ведь уничтожить их очень сложно. — Вэй Усянь тяжело вздохнул, явно вспоминая свой опыт с Тигриной печатью Преисподней. — Но чтобы кого-то заперли внутри такого? Впервые слышу. Насколько же опасна тварь, вышедшая в мир… — Вы сами видите. Вероятно, когда рабочие разбили его, связь была нарушена, и существо выбралось. — подвел итог Сичень. — Связь с этим предметом до сих пор сохранилась, некоторые заклинания ещё работают, но и они на исходе. Когда тварь выбралась, то, пожрав души, смогла ослабить их влияние. Скорее всего её цель — разорвать связь полностью. Времени осталось мало, Цзеу-цзюнь. Лань Сичень вздохнул и серьезно посмотрел на Вэй Усяня: — Что вы предлагаете? Тот улыбнулся, а потом указал пальцем на одну из строчек почти в самом низу рамы. — Видите эти знаки? Эта цепочка символов в теории должна препятствовать попыткам вытащить то, что было запечатано внутри. По сути, тварь, запертая там, сможет выбраться только изнутри. Эта ловушка достаточно мудрёная, но основы я уловил. И вот это заклинание, — он стукнул несколько раз по вырезанным иероглифам. — Препятствует умышленному воздействию извне. То есть, если кто-то решит помочь твари сбежать, то сделает хуже только существу внутри. — Вы предлагаете… Выманить тварь с помощью рамы? — Да. — Вэй Ин утвердительно кивнул. — Соберем людей здесь, а потом используем раму. Тварь и покажется. — Вы тоже думаете, что тварь прячется в ком-то из жителей? — Скорее всего. Если судить по тому, что нам известно о темных тварях вообще. Они сильны, но, как правило, глупы. Твари не умеют прятать свои следы, обычно это происходит не умышленно. Но в нашем случае нет вообще никаких следов. Мы даже не знаем, по какому принципу тварь выбирает жертв. — Зеркала. — сказал Лань Сичень, отходя от рамы, Вэй Усянь последовал за ним. — Вы тоже заметили, что все зеркала, которые мы находили на месте происшествий, были маленького размера? — Скорее всего, все они когда-то были частями одного большого зеркала, например, того, что стоит на площади. Если взять в расчет мысль о том, что эта рама на самом деле была чьей-то тюрьмой, то нарушив связь рамы и зеркала, а потом сделав много маленьких, жители сами помогли твари добраться до них. — Но это всего лишь предположение. — Предположение, но очень логичное, если так подумать. Цзеу-цзюнь задумчиво покивал, не сбавляя темп шагов. — Тварь высасывает души с помощью зеркал… — Даос сказал, что прежде, чем сбежать, он увидел то, что желал всем сердцем. Вот почему компас не работал. Люди сами отдавали свои души, только чтобы остаться в грезах навсегда. Отдавали самое дорогое за бесценок, за пустые обещания. А тварь хитра! Даже Богине на горе Дафань приходилось исполнять желания, хоть и на свой лад. А тут запудрила мысли, и они сами лезут ей в пасть. — сказал Вэй Ин, сложив руки на груди. — Это ужасно. — Лань Хуань покачал головой. — Господин Вэй, мы попробуем вашу идею. Сможете все подготовить? — Конечно. — тот широко улыбнулся, прищурив глаза. Он забежал внутрь поместья градоначальника и направился к выделенным павильонам, крича что-то вышедшему на встречу Лань Ванцзы. Лань Сичень лишь надеется, что они поступают правильно.***
На следующее утро они все стояли около рамы, их уже окружили жители и громко перешептывались. Адепты стояли за толпой, прикрепляя к рядом стоящим домам замыкающие периметр талисманы. Людей она выпустит, а темную тварь нет. Вэй Усянь крутился у рамы, а Лань Сичень и Лань Ванцзы стояли с обеих сторон от него и оглядывали толпу, положа руку на рукоять меча. — Все собрались? — спросил Вэй Ин у стоящего впереди наместника, тот огляделся, а потом быстро закивал. — Но зачем вы собрали нас здесь? — Хотим выманить тварь. — спокойно ответил Вэй Усянь, проверяя какой-то талисман. — Вы используете нас как приманку?! — возмущенно выкрикнул какой-то человек, остальные горожане заволновались. — Вы за кого нас принимаете? За орден Вэнь?! — возмутился Вэй Ин. — Конечно нет, — миролюбиво ответил Лань Сичень. — Мы собрали вас, чтобы показавшаяся тварь не напала на вас, пока вы находитесь в другом конце города. Спокойный голос и уверенный тон главы Лань немного успокоил людей, но им все равно было страшно. Ведь они все обычные люди и никого страшнее волка никогда не видели. — Начнем. — сказал Вэй Ин и зажег талисман, тот загорелся алым пламенем, затем Вэй Усянь кинул его прямо в раму, а за ним ещё несколько. Рама начала медленно тлеть, пока резко не вспыхнула. От неё повалил черный смердящий дым, послышался треск древесины. Рама все продолжала гореть. В какой-то момент Лань Сичень подумал, что у них ничего не вышло, пока откуда-то из толпы не послышался крик. Люди задвигались и стали выбегать из массива. Посреди толпы горела человеческая фигура, человек поморщился, но даже не дрогнул, взгляд был устремлен на пылающую раму. — Это же господин У! Почему он горит?! — Зеркало его отца горит, и он горит? — О, ужас! Тушите его скорее! — Все отойдите от него! — рявкнул Лань Сичень. Адепты быстро подбежали к людям, не давая им приблизиться и отталкивая подальше, но сами во все глаза смотрели на это. Лицо господина У было обычным: с круглым носом, большими глазами и реденькими обрамляющими их бровями. Он был низким и щуплым. — Разве это не слуга из Беньфена? — воскликнул Оуян Цзычень, у которого всегда была хорошая память на лица. — И правда он! — вторил ему другой адепт. — Что он тут делает? Лань Сичень напрягся, как и Ванцзы. Они обнажили мечи и стали аккуратно подходить к существу. Вэй Усянь достал флейту и был готов к атаке. Значит, тварь изначально знала, что они пришли, и даже сама позволила отправить прошение. Она заманила их в ловушку. Тут с лица господина У будто стекла светлая кожа, вместе с глазами. Волосы стали густыми, а кожа черная. Глазницы зияли пустотой, а на лбу открылся глаз с тонким зрачком и алой радужкой. Как в отражении… Рот напрягся в широкой улыбке до ушей, открывая вид на ряд острых клыков. Тварь закинула правую когтистую руку за шею, разминая её. Глаз на лбу прищурился, а из открытого рта послышался напоминающий звон побитого стекла голос: — Какая надоедливая еда. Хотите меня поймать? — тварь оскалилась и рванула с площади, направляясь в лес, она явно намерена играть с ними. Темная тварь разговаривает? Немыслимо!!! Но не смогла убежать далеко, врезавшись в стену из золотого света. Но та не долго его сдерживала, тварь приложила руку ко лбу и покачала головой, видимо, приложилась она сильно. Тварь быстро пришла в себя и замахнулась рукой, несколько раз сильно ударив по барьеру, существо смогло разбить его. Барьер быстро пошел трещинами и лопнул, как нагретое стекло. Тварь вырвалась и продолжила свой побег. Существо решило сбежать? Но зачем? Она явно достаточно сильна для битвы! Или теория господина Вэй была верной? — За ним! — крикнул Сичень, махнув рукой брату и Вэй Ину. Уже отбежав, он крикнул адептам. — Приглядите за жителями, возведите защитные массивы! Они миновали городские ворота, идя по следу темной энергии. Как тварь умудрялась прятать такую концентрацию темной энергии все это время? Вопросов больше, чем ответов. Забежав в лес, они продолжали преследование. Главное не попасться самим…