Глава 6
Глаза из яшмовых бусин.
Лань Сичень прочел книгу, которую ему дал Хуайсан. Пока они были в Цюнмине, каждый вечер перед сном он сидел в своей постели и читал. Как понятно из названия «Проза четырёх алых усадеб», авторства Фен бяньхуаня, — это сборник четырех историй. Две из которых — лиричный бред, но другие две показались Сиченю очень интересными. Как и самому Хуайсану. Он исписал поля около двух историй примечаниями и собственными выводами, иногда просто смешными комментариями. Младший Не даже написал пару заметок для самого Сиченя. Когда только успел? Посоветовал не читать первые две истории, но Лань Хуань привык строить собственные суждения. Но лучше бы он послушал. Такой ерунды он давно не видел. В той истории, в которой упоминался Храм трёх начал, чаще его называли ласковым «Белоснежный храм», рассказывалось про молодого юношу, живущего в нем. История называлась поэтичным «Повесть о сыне ветра». Юноша, живущий в храме с самого рождения, на самом деле был сыном Бога Белого ветра, Бай Фена, этому богу и его двум братьям поклонялись в том монастыре. Этот Бог повелевал ветрами и насылал перемены, был хранителем прошлого. Его старший брат, Бог Белой реки — Бай Хэ, правил на Небесах и мог видеть будущее. А младший — Бог Белого соцветия, Бай Хуа, творил настоящее. Был бравым воином и защитником. В Белоснежном храме всегда висели флаги с гербом божественной триады, и им же в них молились. Но однажды Бай Хуа напал на людское королевство, полностью уничтожив то. Этот день ознаменовал падение одного из непоколебимых столбов трёх миров. Он же стал концом для Бай Хуа, его святилища сжигали, а статуи рушили. Говорить о нем стало табу. А молиться ему запрещалось. В те годы многие люди ушли послушниками в храмы под защиту богов. Век Бога Белого соцветия канул в небытие. Люди прозвали его нечестивым Баем, ведь именно он создал тварей, что отличались безобразностью как телом, так и духом. Но при этом обладали нечеловеческой силой и могли контролировать странную энергию, которая только разрушала и искажала все, к чему прикасалась. Эту энергию прозвали тёмной в противовес светлой и доброй энергии богов. Юноша, живший в храме, родился уже после падения Бай Хуа. Но храм тот был очень стар. Поэтому после свержения Бай Хуа, его изваяния разрушали, а зал Бутона закрыли. Мать того была пришлой. Она бежала с севера, от разгулявшихся там демонов. Стала монахиней при зале Бриза и долгие годы молилась Бай Фену. А тот заметил изящную деву, когда она сыграла для него на гуцине. Сначала один раз, потом другой и третий. И вот так проходили их вечера. Пока однажды Бай Фен не спустился в храм и не притворился монахом. Он познакомился с девушкой лично и влюбился, а она ответила ему взаимностью. Они долго гуляли под луной, пока однажды храм не подвергся нападению демонов. Люди не могли справиться с ними, тогда Бог Белого ветра явил себя и защитил людей. Но его любовь узнала, кто он такой, и Бай Фен вынужден был вернуться на Небеса, ведь смертная и бессмертный не могут быть вместе. А потом дева узнала, что у нее будет ребенок. Когда на Небесах прознали, то Бай Фен понес суровое наказание за обоих. Его заперли в собственном дворце высоко над облаками, и только Семь ветров были его верными товарищами. Мальчик же родился и был больше человеком, чем богом, и ему позволили жить. Он рос и взрослел, был очень умен и красив, его тянуло к музыке и долгой дороге, ведь в душе он был вольным, как ветер. Но покинуть храма он не мог. Пока на храм снова не напали, но на этот раз их некому было защитить. Храм разорили, старых монахов убили, а женщин и детей увезли, чтобы продать демоническим лордам на севере. Пройдя через горы, они вышли к морю и сели на корабли, чтобы миновать долгий путь по суше. Юношу с матерью посадили на один из кораблей, а к вечеру они подняли якоря. Несколько дней они плыли в трюме, не видя белый свет, а потом послышались раскаты грома, и даже минимальный свет из щелей пропал, небо заволокла тьма. Поднялся ветер. Море взбунтовалось. Стало яростно бить по бортам. Сверху кричали моряки. Паруса трещали. Миг, и корабль перевернулся, разбиваясь о скалы. Мальчишка оказался в воде, он пытался выплыть, заодно таща тело матери, которую вырубил удар. Когда он смог подняться на поверхность, то забрался на кусок борта, который колыхался на волнах. Он затянул бездыханное тело своей матери на плот, долго осознавая, что та не дышит. Он тормошил её, но все было безуспешно, она не открывала глаз, а из груди не раздавался заветный вздох. По щекам мальчика потекли слёзы. Раздался ещё один удар грома. Мальчик поднял голову и уставился на огромный силуэт с золотыми глазами. Тот медленно водил руками из стороны в сторону, дразня ветра. А те, как маленькие дети, кидали остатки корабля из стороны в сторону. Моряки, оказавшиеся в воде, кричали от ужаса, а потом их поглощала морская пучина. Кругом царила смерть. Это был первый раз, когда мальчик увидел отца вживую. И он внушал страх и трепет… Когда Лань Сичень читал, то подумал, что описанная история соответствует одной из фресок, что он видел в своем сне. Вот только во сне на плоту было три фигуры, а не две. Тогда это его сильно озадачило. Где же правда и чему верить? Странному сну или третьесортной писанине? Но не придя к чему-то стоящему, он оставил это на потом. Вторая история была написана про человека по фамилии Не. Из комментариев Хуайсана Сичень понял, что в ней говорилось про иной взгляд на историю происхождения клана Не. Если кратко, то человек по фамилии Не был советником императора Западной Вей, был очень умен и искусен. Его оружие — боевой веер и смотрящаяся слишком странно в тонких руках сабля. Он долгие двадцать лет служил императору верой и правдой, пока королевство не пало. Император приказал своему доверенному слуге и верному другу бежать вместе с императрицей и их годовалым наследником. Защищать любой ценной. И он выполнил приказ. Господин Не и императрица покинули Западную Вей. Осели в городке Цинхэ, и господин Не устроился мясником в мясную лавку. Все стало налаживаться, пока через два года не умерла императрица. Господин Не остался с трехлетним ребенком на руках. Тогда он поклялся воспитать малыша как родного. Чтобы защитить, мужчина дал ему свою фамилию Не. Когда ребенок вырос, то он обучил его искусству сабли, правда сабля юноши не была такой покладистой, как сабля его отца, ведь ту выковал великий мастер, что давно умер. Но когда юноша стал молодым мужчиной, то буйная кровь его настоящего отца взыграла в нем, и он отправился в странствие. Когда через восемнадцать лет тот вернулся, его отца уже не стало. Молодой господин Не долго скорбел, а потом на месте мясной лавки отца построил свою резиденцию — Нечистую Юдоль. Много воодушевлённых комментариев Хуайсана встречалось на протяжение всей истории. Ему нравилась такая трогательная легенда. Второму господину Не претила официальная версия, мол жил мясник и вот он решил стать заклинателем. В чем-то Сичень был даже согласен. К чему Лань Хуань об этом всем вспомнил? Да потому что сейчас он будто стоит напротив ожившей истории. Храм в первой истории описывался достаточно подробно. Высокий свод, резные колоны с рисунками трех стихий. Белая облицовка и красное дерево. Большие фигурные окна, правда, давно разбитые или покрывшиеся слоем мутной пыли. Но таблички не было. А из-за обвалившейся стены виднелись две гигантские статуи. — Тварь точно пошла сюда. — подтвердил их догадки Вэй Усянь. Они шли по следу существа сквозь искаженный черный лес, минуя длинные поляны и глубокие овраги. Казалось, что они шли уже несколько часов. И их постоянно не покидало ощущение, что за ними очень пристально наблюдали. — Ну что, мы зайдем? — спросил Вэй Усянь и взялся за дверное кольцо, которое сразу отвалилось и осталось в руках темного заклинателя. — Да… Давайте зайдем через ту дыру в стене! Вэй Ин указал пальцем на разрушенную стену и направился туда. Лань Ванцзы пошел за ним. Сичень еще постоял, смотря на фасад, а потом ускорился, чтобы нагнать брата и его супруга. — Нам стоит быть аккуратнее. Нас не просто так привели сюда. — Демон скрывался под личиной сына того мастера, вряд ли тот жив. — размышлял Вэй Ин и крутил головой. Везде была разруха. В отличие от сна Сиченя, здесь не осталось ничего от былого величия. Просто обветшалые и пустые стены. Трещины на стенах, сколы на камнях, а пол усыпан пылью и осколками. — Тем более, он встретил нас в Беньфене! Кстати, помните, он говорил про храм среди холмов Гао? Может это он? — Тогда мы должны найти здесь способ достичь бессмертия. — произнес Сичень, вздыхая. — Шутите, Цзеу-цзюнь!!! — воскликнул Усянь и тихо засмеялся. — Хотя это было бы интересно. Они прошли сквозь длинный коридор и зашли в освещенный лунным светом зал. Потолка там не было, как и части стены. Там все поросло мхом и лианами, из разбитого пола прорастали белые цветы азалии. Лань Сиченя передернуло от взгляда на них. В той истории говорилось, что цветок белой азалии был символом Бай Хуа. Во время его бытности богом вокруг Белоснежного храма всегда гуляли ветра по возведенным по специальной технологии коридорам. Большие залы пронзались водными каналами, которые сейчас были осушены или зацветшими. А вокруг храма и алтарных комнат росли целые поляны белой азалии. После свержения Бай Хуа поляны белых цветов были сожжены. — Но, видимо, не все. — подумал Сичень, отходя от цветов. И, конечно, статуи. Место на алтаре было для троих, но было всего две статуи. Они были меньше тех, что он видел во сне, не такие красивые и проработанные. На самом деле, в чертах этих статуй только едва улавливались черты тех, что он помнил. Сичень опустил глаза к подножью. И у разбитой статуи, прямо в ее ногах, сидело то существо. Оно широко улыбалось, смотря на них своим пылающим красным взглядом. Глаз на лбу напоминал крупную бусину яшмы. Тварь широко улыбалась своим заштопанным на скорую руку ртом и хихикала. — Господа герои нагнали меня!!! Заклинатели напряглись и обнажили мечи, направляя их на тварь. — Не думал, что найти вас будет так просто, господин Пожиратель глаз! — вступил в диалог Вэй Усянь. — Хахаха! Пожиратель… Глаз!!! — тварь захохотала, падая назад, и облокотилась на ноги статуи. — Только глупые людишки могли придумать такое тупое имя! — Ну оно достаточно говорящее. — продолжил господин Вэй. Лани же не вступали в перепалку, наблюдая. — Я не ем глазные яблоки. — существо оскалилось. — Ты что, принимаешь меня за низшего или челядь?! Я благородный сын клана Цоцзюэо! Я! Не обычный тупой могуй!!! Я! Высший!!! Я поедаю души и не опущусь до глупого чавканья плотью! Мерзкий человек! Значит, догадка была верна. Тварь пожрала души, к сожалению погибшие вряд ли смогут переродиться, ведь скорее всего монстр уже переварил их. Тварь продолжала разглагольствовать о своем величии, прохаживаясь мимо статуй. Она все время перебирала свою массивную челку, которая обрамляла лицо по бокам. Темные одежды были раскрыты до неприличия, так, что открывали вид на нижние штаны и голую грудь и волочились позади. На гладком пыльном полу оставались следы от его когтистых ног. Звуки шагов разносились гулким эхом вместе с его мерзким потрескивающимся голосом. — Что-то я разошёлся. — сказал демон, почесывая подбородок. — Я был заточен в гуевом зеркале семьсот лет! И теперь посмотрите, я опустился до пустого трёпа с собственным обедом! — Как вы оказались в зеркале? — тихо спросил Сичень. — Хо~ — тварь повернулась и посмотрела на Сиченя. — Какое прелестное лицо!!! Так и быть я тебе отвечу, но лишь потому что ты, маленький человечек, похож на одного знакомого, хотя в тебе нет той самой властной красоты… Лань Сичень молчал, продолжая пристально смотреть. — Это все предок этого старика, сучий сын!!! Гад запечатал меня в зеркале!!! Видите ли, он спасал людей! Чхать я хотел на вас, букашки, вы не больше, чем еда!!! — кричал и возмущался тот. — А после смерти этого ублюдка каждый его потомок спешил мне напомнить, как меня, великого Цзин Иу, заточили в тюрьму на века. Никто не сможет сбежать из артефактов, созданных адептом Горной школы Иншуй!!! Никто не обманет творения ученика великого старейшины Шешоу. Да пусть они все катятся! Людишки так возгордились, когда эти отбросы нашли способ покорять энергию Богов, так тряслись над каждым ребёнком! И посмотрите на себя сейчас, кучка слабаков, которые уже и не помнят собственных спасителей! Прав был владыка! Прав! Память людей коротка и совершенно бесполезна. Демон продолжал ругаться. Сказал он конечно много. Но к сожалению, его болтовня породила только больше вопросов. — Отвратительно. — отчеканил своим холодным голосом Лань Чжань. Тварь смолкла в миг. Она медленно повернулась в сторону Ванцзы, не добро улыбаясь. — Ах, да~ Люди же и беспочвенно высокомерны… — пробормотал демон. — Знаете, почему я рассказал вам про храм? — Рассчитывал, что мы сами явимся к тебе в пасть? — шутливо спросил Вэй Усянь. Повисла тишина. — Что ж, вы оказались умнее предыдущих, они то все пришли сюда только чтобы найти путь к бессмертию. — Сладкими сказками заманил их сюда? — спросил Сичень. — Отчего же ты, красивый, считаешь, что это сказка? — демон развел руками. — Этот Цзин никогда не врет! Если вы сможете достучаться до богов в этом храме, то попробуйте выпросить у них великие знания. Ах, да… На этом моменте демон поднял кулак вверх, а потом раскрыл ладонь. Центральная статуя пошла трещинами и развалилась. Её огромная голова упала прямо за могуем, пересечённая глубоким расколом прямо по середине. — Правда, только одному. — тварь злорадно улыбалась. — Ведь наш владыка убил вашего покровителя и защитника! Хахаха! Лань Сичень смотрел на расколотый профиль. Вдруг в глазах помутнело. «Он смотрит перед собой, вокруг него только буйная зелень. Повернув голову, он видит лицо с теплой улыбкой на губах. Из его рта текла кровь. Нетнетнетнетнетнетнет… Такие мысли бушевали в его голове. От этого выражения щемит сердце. Человек что-то говорит, а Сичень не слышит, что. После кожа лица напротив стала покрываться каменной коркой. А потом ставшее камнем улыбающееся лицо резко и с громким треском пересекла трещина. Которая была словно последним гвоздем в крышке гроба». — Сичень-гэ, осторожно! — громкий крик Вэй Ина вывел его из транса, но поздно. Тварь уже стояла перед ним, ударом в живот она отбросила его в стену, разбивая её. Лань Сичень сполз на пол, отхаркивая кровь. — Не стоит думать о постороннем, человечек. После тварь метнулась к Ханьгуан-цзюню. Они столкнулись. Бичень Лань Ванцзы сиял ярко и испускал во все стороны ледяной воздух. Тварь скакала вокруг него, все норовя ударить исподтишка. Несколько раз Лань Чжаню удалось оттеснить демона, но тот будто совершенно не боялся смерти и боли, рьяно нападая. Через какое-то время стало понятно, что существо пытается поймать взгляд Лань Ванцзы, но тот постоянно отводил его, что и сыграло с ним жестокую шутку. Демон поймал ладонью лезвие меча. Потом он парируюет удар Лань Ванцзы и выбивает меч из стальной хватки заклинателя, откидывая в сторону спешащего на подмогу Вэй Усяня. — Мне надоело с вами возиться. — хмыкнул демон. Он ударил Лань Чжаня в солнечное сплетение, тот повалился на колени, согнувшись пополам. Вэй Ин спешит подняться, чтобы помочь. Но тварь останавливает его ударом ноги по земле. Камень под ними затрясло, а Вэй Усяня будто притянуло к нему. Лань Сичень пытается встать, чтобы помочь. Но грудь обдало болью, кажется ему сломали ребра. — Сначала я съем ваши души, потом детёнышей, что пришли с вами. Затем я добью каждого жителя этого города, как это сделал с городом у подножья. И вы меня не остановите. Потому что нынешние бессмертные слишком слабы. Вы слабы! — сказав это, демон громко засмеялся и пнул Лань Ванцзы, да так, что тот упал на землю, сплевывая кровь от прикушенного языка. — А начну я с тебя. Он взял Лань Чжаня за ворот и подтянул к своему уродливому лицу. — Уж больно твое лицо высокомерно, человечек. — Нет!!! — закричал Вэй Усянь, пытаясь встать или хотя бы дотянуться до Ченьцин, но снова был прижат к камням. — Не трепыхайся, тебя я на последок оставлю. Человек, полный демонической энергии! Никогда таких не пробовал! Лань Сичень смотрел, как демон берет Лань Ванцзы за лицо и сжимает щеки, открывая рот. — Будет немного больно. Демон широко раскрыл пасть, открывая вид на зубастую челюсть. Сначала ничего не происходило, а потом из рта чудовища показался алый свет. Лань Чжань закричал. Лань Сиченя сковал ужас, он никогда не слышал такой пронзительный крик от своего диди. Глаза Лань Чжаня засияли золотом, а из рта также повалил свет. Определенно, тварь пытается высосать его душу. Душу Ванцзы? Нетнетнетнет… — Лань Чжань!!! — кричал до саднящего горла Вэй Усянь. — Пусти его!!! Но демону было все равно. Лань Сичень видел происходящее будто в замедленном темпе. Как же страшно. Ванцзы… Его диди сейчас умрет?.. И это он привел его на верную смерть. Сичень уставился на происходящее и не мог отвести взгляд. Ему было страшно. Он же не может так сидеть! Должен что-то сделать. Чжань-ди!!! Вэй Усянь не оставлял попыток помешать. Но все было тщетно… Вдруг взгляд Сиченя переместился к голове статуи. Из трещины исходил мерный золотой свет, который будто никто и не замечал. А потом в голове Сиченя раздался голос из сна: «Почему я переживаю о нем даже после всех его злодеяний? Эрди… Я же ваш старший брат. Конечно, я буду заботиться о нем и о тебе тоже. Ведь это работа дагэ — спасать непутевых младших от смерти. Столько раз, сколько понадобится. Даже если наши пути разошлись…» Спасать… Сичень — старший брат Ванцзы, и если он умрёт, то… Сичень не хочет думать об этом. Лань Сичень встал на ноги, пошатываясь. Он покрепче сжал меч. Давление от колдовства демона давило на плечи и внутренности. Но Лань Хуань стоял твёрдо. Теплые глаза цвета светлого ореха засветились золотом. Меч полыхнул голубым. Золотые глаза прожигали фигуру демона взглядом. Раз. И Сичень оказался за спиной твари с занесённым над головой мечом. Демон повернулся, и единственный глаз расширился от ужаса и неверия. — Что?.. Два. И Лань Сичень быстрым взмахом сносит демону голову. Та по инерции отлетела в сторону. Тело демона окаменело и упало на пол. Его рука разжалась и Лань Ванцзы повалился в другую сторону с громким шумом. Три. Давление пропало. И Вэй Усянь освободился. Вздохнув, он метнулся к Лань Ванцзы. — Лань Чжань!!! Он упал на колени около мужа, трепетно приподнимая за плечи. Голова Ванцзы тяжело свисала вниз. На глазах Вэй Усяня показались слезы, он тряс супруга и звал его: — Лань-эр-гэгэ… — всхлипывал он. — Ванцзы-сюн… Муж… Четыре. Лань Сичень тяжело дышал. Свет духовной энергии пропал, её осталось совсем мало. Он флегматично смотрел на труп чудовища, которое чуть не погубило их всех. Они недооценили его. Определенно. Меч выпал из рук и медленным шагом Сичень пошел в сторону брата. Подойдя, он упал на колени и взял диди за запястье, пропуская остатки Ци по его меридианам. О, Небеса! Живой… Он успел. — Живой… — тихо проговорил Хуань. Вэй Усянь в миг успокоился и посмотрел на него. Он так испугался, что не подумал проверить сам. Его Лань-гэгэ жив… Лань Сичень продолжал пропускать Ци. Он делал это, пока лицо его не побледнело, а руки не затряслись. Этого все ещё мало. — Цзеу-цзюнь… — начал Вэй Усянь, который все ещё обнимал Ванцзы. — Господин Вэй. — остановил его Сичень. — Подберите голову, положите её в мешочек цянькунь. Запечатайте её всем, чем только сможете. Мы должны рассказать о нем на совете. Доказательства нам не помешают. Вэй Ин молча смотрел на него и, выдохнув, произнес: — Хорошо. Он передал постепенно теплеющее тело Лань Чжаня в руки брата и встал, медленно идя к трупу. Он несколько раз оглянулся, видя лишь как нежно Лань Сичень прижимает брата к себе. Голова начала кружиться, Ци почти не осталось. А потом рука Ванцзы пропала. Сичень открыл мутные светлые глаза, встречаясь с полуоткрытыми золотыми. — Сюнчжан… всё в порядке… — Ванцзы. — Сичень улыбнулся брату. Его разум тоже цел. Сичень боялся, что не успел спасти разум брата, но кажется все обошлось. — Гэгэ!!! — к ним подбежал Вэй Ин, обнимая мужа. — Небеса! Я так испугался! Больше не делай так, Лань-эр-гэгэ!!! Как я буду жить без тебя?! Ванцзы медленно обнял Вэй Усяня в ответ и устало опустил голову ему на плечо. Сичень отстранился от них. — Прости. — Ох, гэгэ, ты забыл? Между нами не может быть спасибо и прости? — улыбнулся темный заклинатель, утыкаясь носом в спутанные волосы мужа. — Просто никогда не оставляй меня, понял? — Мгм. — Смотри, ты уже идешь на поправку! — воскликнул Усянь и ломано засмеялся. Лань Сичень облокотился о стену, улыбаясь. Кажется, он переборщил. Но он не жалеет. Он закинул лицо повыше, подставляя его гуляющему в храме сквозняку и вытянул ноги. Его одежды были в пыли и порваны, в некоторых местах даже были видны пятна крови. — Брат, ты как? — Мне нужно немного отдохнуть. — сказал он, прикрывая глаза. — Господин Вэй, вы сделали? — Не переживайте Цзеу-цзюнь, голова в мешке, и я сделал все, что было в моих силах. — Это хорошо. Они какое-то время сидели в тишине, пока Лань Сичень не поднялся, все ещё пошатываясь. Он отряхнул одежды и подобрал Шоюэ. Хуань помог Ванцзы встать, подставляя свое плечо для опоры. Вэй Усянь порывался поднять мужа на руки, но Лань Чжань категорически отказался. Они покинули храм, напоследок кинув талисман в тело демона, сжигая его. Тогда никто не подумал, почему из демона не выпала алая сфера, служившая хранилищем и местом переваривания душ.***
Они медленно добрели до города. Практически сразу им навстречу выбежали адепты, а за ними и местные. Дети начали суетиться и расспрашивать, пока местные во все глаза смотрели на сиятельных господ. Вернее, когда-то сиятельных. Сейчас белые одежды измазаны в крови и пыли, волосы растрепаны, а плечи опушены от усталости. Бледные и побитые. Адепты помогли Лань Сиченю дойти до поместья градоначальника. Наместник порывался к ним подойти, но поймав хмурый взгляд покрасневших глаз Лань Ванцзы, передумал. Тот будто говорил: «Всё завтра». Слуги расторопно приготовили ванну для каждого. Вэй Усянь вызвался помочь своему супругу, ведь из них троих он пострадал меньше всех. Лань Ванцзы медленно передвигался, будто под тяжестью вековой усталости, как старик. Все таки попытки вырвать душу не проходят так легко. Ему нужно отдохнуть и завтра также передать Ци, а для этого Сичень сам должен восполнить резерв. Чуть не заснув в ванной, он с громким плеском вылез из бочки и, накинув сменные нижние одеяния, буквально упал на кровать. Всё завтра.***
Как и положено, Сичень проснулся в пять часов утра. Видимо, даже истощение не сможет ему помешать следовать этому правилу. После сборов и завтрака, кстати на котором подали рис с овощами и варенной курятиной, он пошел в комнату Ванцзы. Предусмотрительно постучав, с разрешения Сичень вошел. На кровати лежал Ванцзы и, кажется дремал, а рядом с ним сидел Вэй Усянь и держал того за руку. — Господин Вэй. — тихо позвал Сичень. — А, фусюн… — сонно пробормотал Вэй Ин. — Вы уже встали? — Да, — тихо ответил Сичень, садясь на стул недалеко от кровати. — А вы не ложились? — У Лань-гэгэ была горячка. — вздохнул Усянь. — Всю ночь сбивал её. Это и не удивительно, ведь это одна из распространённых реакций на попытки извлечения души. — Вам стоило разбудить меня, чтобы хоть немного поспать. — Вы держались на честном слове, Цзеу-цзюнь. — тот тихо рассмеялся. — Я бы все равно не смог спать… — Как он сейчас? — перевел тему Сичень, подходя к Ванцзы и прикладывая ладонь к теплому лбу. — Уже лучше. Под утро температура спала. — Вэй Ин улыбнулся. — Передадите Ци и будет как новенький. Лань-гэгэ сильный. Его телесный щит очень сильный. — Тогда идите хотя бы умойтесь и позавтракайте. Вряд ли Ванцзы захочет есть, скорее всего его будет тошнить. А я как раз передам Ци. — Кого бы не тошнило? Его практически вывернули на изнанку. — Идите уже… — Лань Хуань осуждающе посмотрел на Усяня. Тот лишь пожал плечами и пошел за ширму с рисункам гор, оттуда послышался плеск воды. Сичень плавно и неторопливо передавал брату энергию. Теперь в спешке не было необходимости. В некоторых местах связь духа и тела была нарушена, оттого и слабость в мышцах, сонливость, температура и рвота. Но к счастью все очень скоро придет в норму. Ванцзы был бледным, а под глазами залегли синяки, он хмурил лоб и сжимал губы, ему снится что-то неприятное. Господин Вэй вышел из-за ширмы, параллельно перевязывая хвост, который собственно лучше и не стал. Он сел за стол и стал ковыряться палочками в плашке риса. — С Ванцзы все хорошо, он скоро поправится. — сказал Сичень. — Это отличная новость. — ответил Вэй Ин, а потом замялся. — Знаете, Цзеу-цзюнь, иногда… мне снова хочется ощутить ток светлой Ци. Тогда бы я сам мог помочь Лань-гэгэ. — Господин Вэй, ваши умения также важны. — Важны?! — крикнул Усянь, откинув палочки, а потом сжался, смотря на нахмурившегося супруга и продолжил тихо. — Да я бесполезен! Темная энергия совершенно не нанесла урона этой твари! Было такое ощущение, что я пытаюсь перелезть гору Тай! Я не мог её подчинить! ВООБЩЕ! — Господин Вэй! — твердо отдернул его Сичень и покосился на завозившегося брата. — Простите. — тот отодвинул чашу и положил голову на руки. — Просто ему снова плохо, а я не с мог ничего с этим сделать. Даже Ци передать… — Вэй Ин. — И давно ты не спишь, Ванцзы? — спросил Сичень повернувшись к брату. — Пару минут. — спокойно проговорил тот. — Вэй Ин не должен винить себя. — Лань-гэгэ, ты что, святой? Не винить, легко сказать… Ты чуть не погиб! — … — Лань Ванцзы промолчал. — Брат, когда мы отправимся? — Скоро. Нужно переговорить с людьми. — Тогда… — Лань Ванцзы медленно встал. — Ты куда?! — Я с вами. — Ох, Ванцзы…***
Когда заклинатели покинули гостевой павильон, то увидели, как толпа горожан собралась у входа в их двор. Адепты их не пускали и препятствовали тем, кто все же пытался прорваться. Но в основном простой люд громко ругался. — Где ваши старшие? Позовите их! — ругался какой-то пухлый мужчина. — Мы и так долго ждали! Они смогли одолеть чудовище?! — Господин, успокойтесь. — миролюбиво ответил Сычжуй, но с места не сдвинувшись. — Почему я должен успокоиться! — воскликнул мужчина. — Господин Чжи! Скажите, что это очень важно. Мы должны знать, что с тварью! — Может ли кто-нибудь из старших выйти? — тихо спросил градоначальник. — Почему вы устроили шум под нашими воротами? — возмутился Вэй Усянь. — Неужели вы имеете столько наглости? А как же воспитание? Клан Лань славится своими манерами, вы что, хотите нас оскорбить? — Что вы, господа! Мы бы не посмели. — затараторил градоначальник. — Тогда, что вам помешало дождаться нас? Зачем докучаете детям? — продолжил гнуть свою линию Вэй Усянь. -… — толпа смолкла. — Господа, давайте пройдем в более удобное место. — предложил Сичень, миролюбиво улыбаясь. Они прошли в тот же зал, в котором их приняли в первый день. Заклинатели расселись, а напротив них, уселись важные чины города вместе с градоначальником. Слуги быстро поднесли чай. Остальные жители столпились у входа и с интересом заглядывали в зал. — Мы просим прощения у господ бессмертных. — поклонился наместник. — Просто эти ничтожные давно потеряли сон из-за монстра. А вчера создание явило себя, жители были перепуганы! И потом вы вернулись все в ранах… — Я понял. — произнес Сичень и поднял руку, останавливая поток слов. — Тварь больше не угроза. — Вы разобрались с ней?! — воскликнули жители. — Да. Сначала люди смолкли, а потом зашептались и загалдели. Градоначальник рассыпался в благодарностях и раскланялся еще ниже. — Вы спасли нас! Благодарю вас, благодарю! — громко говорил тот. — Пусть Небеса будут благосклонны к вам! Вы истинно бессмертные! Слава клана Лань не пустой звук! — Не стоит, господин, мы просто выполняли свой долг. — продолжал улыбаться Лань Сичень. — Тварь уничтожена, но боюсь, что души, которые она пожрала, спасти невозможно. Мне очень жаль. — Не спасти… — тихо проговорил наместник. — И мой сын? — Он… — начал Цзеу-цзюнь, но был перебит Вэй Ином. — Прошу прощения, Цзеу-цзюнь, но позвольте мне? — получив утвердительный кивок, тот продолжил. — Тварь высасывала души, посмотрев в глаза жертве, собственно из-за этого вы могли наблюдать у жертв темные провалы. Но душа вашего сына на месте. Поэтому закрался вопрос, как так вышло? Осмотрев его тело, я заметил ещё несколько нестыковок. Кожа глазниц не просто почернела, глаза выжгли и очертили углем, а на шее был след от удавки. — Что вы хотите сказать? — мужчина не мог понять, что заклинатель хочет до него донести. — Вашего сына убила не темная тварь, а человек. — Что?! — крикнул тот. — Кто и зачем? — Есть у меня одно предположение. — начал господин Вэй. — Этот человек явно пытался сфабриковать факты. Он хотел, чтобы все подумали, что это сделал монстр. Но обмануть заклинателей не так уж и просто, в этом и заключался просчет нашего преступника. — У вас есть предположение? — спросил градоначальник. — Это должен быть человек, который хорошо знает повадки монстра, а точнее следы, которые тот оставлял, и имел возможность скрыть следы от удавки. — продолжил Вэй Ин, игнорируя наместника. — Откуда же мне знать? Люди продолжали шептаться. Пока градоначальник не вскочил и не стал тыкать пальцем куда-то в толпу. — Ты ублюдок! Я так и знал, что откусишь руку, что тебя кормила!!! Ву Чжин!!! Грязный могильщик! Как ты посмел! Вы же были друзьями. Толпа расступилась. В начале стоял тот самый сын гробовщика, которого они встретили на кладбище. Одет он был прилично и аккуратно причесан. Он смотрел на наместника, ничего не произносил. Не подтверждал, но и не отрицал. — Зачем?! — Почему вы думаете, что это я? — все-таки произнес юноша. — Как вы и сказали, мы были друзьями. — Да как ты смеешь?! — Господин Ву, — начал Вэй Усянь. — Где вы умудрились такие ожоги на руках получить, я заметил еще в нашу первую встречу? Неужели перемешивали угли в жаровне голыми руками? — Может и так. — Вот только зачем вам жаровня в середине лета? — не отставал Вэй Усянь. — Отец стар, ему постоянно холодно. — парировал могильщик. — Вот только почему руками, а не кочергой? — Не было под рукой. — И вы не придумали ничего лучше, чем взять в их в руки. Горячо было? — тараторил Вэй Ин. — Очень. — так же быстро ответил юноша. — А, ваш друг кричал, пока вы прикладывали раскалённые угли ему на глаза или к тому времени вы его уже убили? — Убил. В зале повисла тишина. Молодой мужчина не сразу понял, что сказал. А когда осознал, то попытался сбежать. Он растолкал людей и выскочил из зала, когда от крика наместника стража бросилась за ним и поймала. Она приволокла могильщика в зал, ставя на колени. — Да я тебя казню, выродок!!! Да такой страшной, что ты будешь корчится от боли долгие дни и молить-молить о милости. Как ты посмел убить моего сына! — Господин Чжу, прошу без самосуда. — прервал мужчину Сичень. — Заклинателей не касаются дела обычных людей, но я обязан сообщить главе уезда. Он направит людей для справедливого суда, а до тех пор разместите его в тюрьме. — Но он убил моего ребенка! — кричал мужчина. — Каждому воздастся за его прегрешение, вы не должны брать на себя такую ношу. — спокойный тон главы Лань, кажется, только злил мужчину. — Легко вам говорить?! — но прежде, чем мужчина успел нагрубить, его перебил Вэй Усянь. — Мне больше интересно зачем ты его убил? Юноша посмотрел на него таким же, как и ранее, потухшим взглядом. Из его разбитой губы текла кровь. Ву Чжин ее сплюнул прямо на пол. — Потому что он во всем виноват. — тихо прохрипел тот. — Если бы он меня послушал, то… Ли Сюли была бы жива. В семье Ли было две дочери. Старшая Сюин была невестой молодого господина, а Сюли согласилась выйти за меня. Я очень ее любил. А когда начались смерти, то этот был тем, кто забирал трупы. Хоть я и не заклинатель, но даже этот ничтожный может понять, что зеркала на каждом месте убийства были не просто так. Я говорил ему. Говорил! Держись подальше от зеркал!!! Но зачем слушать глупого сына могильщика, нет, этот чертов Вань сделал все по-своему! Он подарил своей невесте зеркало, а вместе с ней и моей Сюли! Хотя зачем им зеркала, ведь их отец зеркальных дел мастер! Этот идиот подарил им проклятые зеркала, и они погибли! Из-за него!!! — господин Ву перешел на крик. — А потом он скорбел и даже посмел обвинить меня, что я недостаточно его предупреждал. Мы подрались, а потом разошлись. Но я не собирался позволить ему жить. Я повидал много тел, которые побывали в лапах этого монстра и повторить не было проблемой. Приглядываться бы никто не стал. В ту ночь я пробрался в его покои и собирался придушить по-тихому, но… Этот идиот сидел на против большого зеркала, но голова его была опущена, он смотрел на маленькое зеркало, лежащее на столе. И улыбался! Сразу стало ясно, что он тоже попался. Но это даже к лучшему было. Придурок даже не заметил, как я подошел к нему. Ну дальше и так ясно. — Ублюдок!!! — кричал градоначальник. — В тюрьму его!!! Я добьюсь самого сурового наказания!!! Стража грубо подняла юношу и увела его из зала, тот пытался сопротивляться, но быстро получил удар в живот и повис. Наместник устало повалился на свое место, потирая лоб. — Вам не стоит быть таким суровым. — начал Цзеу-цзюнь. — Да что вы!!! — Не перебивайте меня. — прохладным тоном произнес Лань Сичень. — Этот юноша в какой-то мере спас вашего сына. Душа его цела. Старик замолк и удивленно уставился на заклинателей. Лань Хуань осушил пиалу одним глотком и встал, кивая: — На этом мы покинем вас. Путь до дома не близкий. Сказав это, он направился к выходу, а остальные направились следом. Вэй Усянь и Лань Ванцзы отправили детей собираться, а сами направились за телом адепта. Они уходят. Лань Сичень остановился и посмотрел на наместника, сказав: — Вам стоит проверить город у подножья, но скорее всего там не осталось никого. Я направлю туда людей, но сами понимаете — это займет время. Лань Хуань покинул зал. Он вышел из поместья, и там его уже ждали адепты, он велел им построиться. И ровными рядами какими и пришли, они направились к выходу из города. По дороге встречая Лань Ванцзы и господина Вэй. Они вместе вышли за ворота, покидая город. — Смотрите, иллюзия пропала! — воскликнул Вэй Усянь. И правда. Дорога стала ровной и видимой, ни один её кусок не прятался за деревьями. Желтый вытоптанный песчаник в окружении черных деревьев, которые, кажется, после смерти твари стали постепенно приходить в норму. Дунул ветер, разметая волосы во все стороны. Свежий горный воздух воодушевлял и внушал покой. И, кажется, отовсюду слышались песни далеких птиц, это место восстанавливается и здесь все будет хорошо. Они поставили точку в этой истории.***
Как и говорил демон, город Беньфен был вырезан полностью. Люди, все опустошённые и без глаз, заполнили улицы. Тела уже начали разлагаться. Лань Сичень отправил срочное письмо с помощью талисмана, чтобы сюда прислали отряд Очищения. Иначе же земля пропитается болью и фен-шуй будет нарушен. А это значит начало бедствий, активности темных тварей и вспышки болезней.
Это происшествие стало трагичным напоминанием людям об их слабости. Во всем Гусу был объявлен траур.
Смотря на пылающие костры, Лань Сичень мог слышать ломаный и скребущий голос демона, таких как он в древнем бестиарии называют «Демоны с глазами из яшмовых бусин»
***
Молодой мужчина, который спокойно лежал на большом валуне и обмахивался веером, резко открыл глаза, садясь. — Что? — тот будто прислушался к шелесту ветра. — Могуй. Человек был очень красив: с острыми чертами лица и миндалевидными глазами. Острые, как стрелы, брови были нахмурены. Волосы заплетены во множество одинаковых косичек от самых корней, они заплетались в крупный пучок, закрепленный простой серебряной заколкой и черной лентой, а нижние волосы свободно спадали на плечи. В волосах было много бусин и зажимов. Но самыми заметными были маленькие зажимы в виде ласточек. Одежда была потрёпанной, но аккуратной и яркой. Темно-фиолетовое верхнее ханьфу с серебреной и золотой вышивкой, просматривающийся средний слой был белым, а нижний — черным, как и наручи, штаны и сапоги. На поясе была пряжка в виде лотоса с двенадцатью лепестками. А также у него было несколько фиолетовых подвесок из узлов и веревок причудливых форм. На поясной подвеске висит старый пошарпанный колокольчик, который уже давно не звенит. А рядом с подвеской висит маленький, будто игрушечный молоточек. На его плоской стороне есть гравировка, похожая на волны и цветы. Мужчина встал и подошел к текущему ручью. Он сел около него и посмотрел на своё отражение. — Не рано ли, учитель? — выдыхает тихие слова мужчина. Но в ответ ему были лишь тишина и журчание воды. Он вдыхает запах мокрого песка и молодой травы, а потом грустно, но скупо улыбается. — Вы снова не отвечаете… Тут рядом с ним упала большая корзина, из которой с громким шумом выпали крупные камни. А с другой стороны от нее упал молодой человек в алом ханьфу. Он тяжело дышал и отводил мокрую от пота челку с лица. Левый глаз был прикрыт повязкой, а деревянная сабля валялась рядом. Он радостно улыбался, доставая тыкву с водой. Юноша закинул голову и сделал два больших глотка. — Ха… Ура! Отдых! — он по-детски оттолкнул от себя корзину. — Ты настоящий мерзавец, старик! Почему я должен тащить эту чертову корзину в гору?! — Это твоя тренировка, сопляк! — возмущенно прикрикнул мужчина. — И подбери свою саблю! Оружие заклинателя должно быть всегда при нем! — Да, какое это оружие!!! — подросток от возмущения сел. — Это кусок дерева! Да над мной даже ходячие трупы смеются! — Вот поэтому ты таскаешь камни, чтобы натренировать мышцы и укрепить кости. — спокойно продолжал мужчина, выпрямляясь. От его фигуры веяло благородством и статью. Сразу было видно, перед вами не обычный человек. — Вот только почему в кланах заклинателей никто не заставляет таскать камни… — бубнил подросток. — Я смотрю, ты много знаешь про кланы заклинателей? Так может присоединишься к одному из них? И наконец-то оставишь этого старика в покое. — Шицзунь, о каком покое вы говорите? — начал смеяться парень и повалился на землю. — Вы же уже через шичень пойдете искать себе проблемы! — Ты что, принял этого учителя за своего старого друга? — возмутился мужчина, а потом усмехнулся. — Вставай! Корзину на спину и топай. Нам предстоит долгий путь. — Что!!! — крикнул юноша и нахохлился, как воробей. — Мерзкий старик! Ты обещал, что когда я поднимусь, то мы сможем отдохнуть!!! — Я отдохнул. — ответил мужчина и вскинул бровь. — Да ты оставил меня у подножья! Мне пришлось карабкаться по крутой дороге с этими гуевыми камнями на спине! — Кто виноват, что твой цигун ужасен? Вставай и пошли. Намечаются перемены, и мы должны в них поучаствовать. Парень издал жалобный звук, но встал и закинул корзину на спину. С кислым лицом он подошел к мужчине, который выглядел, как изящная статуя в своей легкости. Все свое барахло хранит в мешочке и рукавах цянькунь, везучий гад. Юноша спросил: — Куда мы на этот раз тащимся? Мужчина промолчал и посмотрел на небо, прислушиваясь к ветру. Он устремил свой взгляд на восток, туда, куда ведут все восточные и центральные тракты. — В Ланьлин.Конец первой арки.
— Что ждет нас в новой реальности?