Хроники фарфоровой куклы - Беглец

      Не прошло и трех часов, как дом вновь оживился, разразившись перезвоном будильников. Потом началась обычная утренняя суета – Анна Николаевна отправляла мужа на работу. Детей же напротив решили оставить дома. Женщина боялась отпускать их, не проведя предварительно беседы о том, что там не следует говорить о гостях и почему они вообще находятся в их квартире. К тому же, она полагала, что будет лучше, если девочки сначала пообщаются и поближе познакомятся с ними, зато позже не поддадутся внушению. Мало ли, что учителя да одноклассники могут говорить о злом и страшном маньяке, который нападает на детей! Ни капельки не огорчившись девочки выслушали радостную новость и пошли спать дальше. Их мать тоже.       Только для Криса трех часов в сутки более чем хватало и к тому моменту он во всю проснулся, но продолжал послушно выполнять роль грелки для Киры. Даже повысил по такому случаю температуру, что, судя по тихому урчанию, малышу понравилось. На душе у него было хорошо – сегодня они с Кирой будут весь день отдыхать, а при случае он попросит Анну сходить в магазин за некоторыми вещами. Потом все как-нибудь образуется. Когда тебя не держат ремни и цепи за тяжелой дверью и семью замками, отстаивать свою свободу куда легче. Он уткнулся носом в соломенную макушку – от мальчика приятно пахло родством и котенком, так сильно, что Крис едва удержался о того, чтобы сменить ипостась и обернуться большой черной пантерой. Разделенная кровь только усиливала ощущения. Он с улыбкой представил себе мордашку малыша, если тот вдруг проснется оттого, что его вылизывает большая, черная и не очень знакомая кошка да едва сдержал смех. Возможно, когда они оба полностью оправятся, он его действительно разыграет. Крис прикрыл глаза и задремал, мечтая о том, как все будет:       Там, за океаном, на окраине большого города, у него есть особняк, построенный в начале девятнадцатого века. При этом особняке – большой, скрытый от посторонних глаз парк. Мальчик сможет гулять там сколько ему угодно, не опасаясь, что его увидят и признают в нем нечеловека. Впрочем в Канаду тоже можно поехать. Там их ждет маленький, но уютный домик в горах. Люди редко заходят в столь отдалленые места и вдвоем им там будет хорошо и спокойно. Еще ему нравилась Сибирь. Ее бескрайние молчаливые просторы. Впрочем стоило ли с болезным ребенком забераться так далеко на север? Ну и что, что у того там, судя по полоскам на хвосте, есть родственники на берегах Амура... Он вспомнил Китай. Его скалистые ландшафты с отсутствующей перспективой, которой так восхищался Келефиндель и которую он сам, не смотря на все старания, не смог оценить. Пастельные цвета в легкой туманной дымке – они обязательно съездят туда, поднимутся в горы, поучаствуют в чайной церемонии... Но, только как туристы, уж больно они там будут выделяться. А можно было бы поехать на юг, ближе к экватору. Туда где мягкий климат. Кире теплый, пропитанный солью воздух наверняка пойдет на пользу. Жаль только он, Крис плохо переносит солнце... Впрочем, ему нравились жаркие, южные ночи и прогулки вдоль прибоя, в то время как волны умиротворенно плещутся, окатывая широкие песчаные пляжи. Да, переезды через границы дело муторное, когда нет документов, но Крис умел их добывать или вовсе обходиться без них. У него были способы и ни один бюрократ не мог ему помешать наслаждаться своим миром во всей красе... ***       В следующий раз дом ожил около полудня. Сначала выползли девчонки, потом их мама, а через какое-то время их дружный гомон разбудил Киру. К этому моменту Крису окончательно надоело неподвижно лежать, но он боялся даже шелохнуться, дабы не потревожить чуткий кошачий сон – в том, сколько в химере кошки, сколько человека или вообще чего-то стороннего, он не был уверен и на всякий случай исходил из худшего.       Как он с облегчением отметил, внимательно разглядывая медленно просыпающегося малыша, мальчик теперь выглядел значительно лучше: кровоподтеки посветлели, ранки и царапины затянулись, желтизна из глаз почти полностью исчезла. Но Крис все равно решил, что, как минимум, еще один раз они повторят все процедуры.       – Ну как? – полюбопытствовал он у заспано протирающего глаза ребенка.       – Лучше, – Кира аккуратно, стараясь не задевать особо больных мест, сел и смущенно добавил: – Только есть хочу.       – Я тоже, – согласился друг, вслед за ним выбираясь из-под одеял. – Пойдем поищем?       Теперь он запоздало сообразил, что ему следовало намекнуть радушным хозяевам, что в их доме завелись два хищника, которым надо очень много еды. Одному Кире в день полагалось несколько килограмм мяса, собственно как и самому Крису после недавних злоключений. Вот, когда он отойдет и отъестся – другое дело, тогда он сможет обходиться без еды месяцами. Да... Если он, Крис, в ближайшее время не найдет способа добраться до своих финансов, семейный бюджет приютивших их людей будет в серьезной опасности и их желудки тоже...       Вышли они очень удачно – как раз, когда Анна с девочками накрывала на стол, попутно рассказывая что-то про их постояльцев и неких абстрактных «злых людей». Увидев гостей, дети слегка испугались и несколько оробели. Хоть они уже и успели познакомиться с Крисом, вчерашние новости не остались без последствий, а то, что «маньяк» пришел не один, а с «жертвой» их окончательно озадачило.       – Катя, Маша, познакомьтесь – это Кира, – дружелюбно махнула их мама.       – Здрасьте... – неуверенно поздоровались те.       Кира здороваться не спешил и вместо этого юркнул за относительно широкую спину друга, так что только кончик хвоста появлялся то с одной, то с другой стороны.       – Доброе утро! – жизнерадостно отозвался тот и спохватился, что Киру никто хорошим манерам не учил. – Кира, скажи «привет».       – Привет... – неуверенно пролепетал малыш.       – Они тебя не тронут, – Крис уже привычно потрепал пушистые волосы цвета соломы.       Катя с Машей так и замерли, разглядывая их широко распахнув глаза да разинув рты. Особенно младшая, Маша, для которой Кира выглядел ровесником, но вел себя «совсем как маленький», вызывая у девочки когнитивный диссонанс.       – Но если хочешь, мы можем вернуться в комнату и поесть там, – предложил Крис понимая, как нелегко сейчас приходится его маленькому другу в новой обстановке.       Кира задумался:       – Они твои друзья?       – Да. Катя с Машей, Аннины дети. Анну ты уже видел, она тебе ночью раны обрабатывала и чай приносила.       – Дети? – не понял Кира.       – О, черт! – спохватился старший из беглецов и, в поиске поддержки, украдкой глянул на Анну, которая прибывала в неменьшем замешательстве, чем он сам. – Ладно... давай просто договоримся, что они друзья, а потом я тебе все объясню. Идет?       – Идет...       Беглого взгляда на Катю с Машей было достаточно, чтобы понять – объяснения на этой кухне требовались не только Кире.       – Кира друг Криса. Он его вчера ночью привел, – воспользовалась тем же методом налаживания отношений Анна Николаевна.       – А почему в новостях говорили...       – В новостях врали! – перебила дочь Анна. – Давайте сейчас мы все дружно позавтракаем, а уже потом все обсудим.       – Идем, – подбодрил друга Крис. – Садись куда нравится.       Кира огляделся и выбрал табуретку в самом углу, у окна, так чтобы с нее просматривалась вся кухня включая дверь, а за спиной была надежная стенка. Крис не сдержал улыбки – сейчас он пороется в холодильнике, поможет Анне и сядет рядом, потому что против собственных инстинктов не попрешь, а без горящей необходимости этим заниматься и вовсе глупо. Будь подоконник шире, Кира забрался бы на него. Малыш подобрал ноги уткнувшись подбородком в колени и обернул их хвостом.       – За столом так сидеть неприлично! – гордо поделилась знаниями младшая.       – Маша! – мама строго посмотрела на дочь. – Не обращай внимания. Все в порядке. Сиди как удобно.       Крис не выдержал и, уткнувшись носом в холодильник, сдавленно засмеялся, смутив девчушку.       – Мама, а почему Крис смеется?       – У него хорошее настроение.       Кира настороженно посмотрел на друга.       – Я не над тобой, а над ситуацией в целом, – заверил тот. – Ну, а еще потому, что узнаю в тебе себя.       Малыш сморщил лобик от напряженной работы мысли.       – С биологической точки зрения у нас нет родства. И нет одинаковой ДНК.       Крис едва сдержал новый приступ хохота, мельком глянув на Анну и ее детей. Уж больно лица были выразительные. Еще бы – такой маленький ребенок, а уже знает что такое ДНК и «биологическая точка зрения». В прочем это было не удивительно, учитывая где он до сих пор рос и какие разговоры слушал вместо сказок на ночь... Пожалуй, это было даже грустно.       – Я не об этом, а о твоих привычках и повадках, – попытался объяснить ему друг.       – Это как?       – Тебе понравился подоконник, – подметил он, заметно смутив Киру, но Крис подмигнул ему, попутно выгребая содержимое холодильника на стол и добавил: – Мне он тоже нравится. С него просматривается все помещение и улица. Инстинкт, – пояснил он для тех кто еще не догадался сам. – В данном случае, подсознательное желание контролировать обстановку и держать путь к отступлению на виду.       – То есть, ты тоже чувствуешь это? – опешил малыш.       – Да. Чувство тревоги, если не защищена спина. Беспокойство, когда не видишь все помещение одновременно... У нас похожие инстинкты. Я много раз замечал, ведь мы оба по природе своей хищники. Просто я привык их сдерживать и никому не показывать, в отличие от тебя. Но я намного старше, так что это нормально.       – Мне тоже надо этому научиться?       Крис пожал плечами:       – Как хочешь. Мне твои инстинкты не мешают, и я не вижу в них ничего плохого. Тем более, что понять где инстинкт, а где нет, очень сложно. Так что не бери в голову и делай, как тебе удобно. – Он подхватил у Анны тяжелую сковородку с яичницей и поставив ее на стол, сел рядом с Кирой. Девочки, поразмыслив, устроились напротив, а Анна, на правах хозяйки, во главе стола.       – Аня, можно я тебя попрошу кое-что сделать? – спросил Крис некоторое время спустя, самозабвенно ковыряясь в тарелке.       – Что именно?       – Сходить к адвокату.       Анна Николаевна удивленно подняла голову и пристально посмотрела на гостя.       – Спятил?       – Никаких судов и ток-шоу, – заверил он. – Я передам письмо и доверенность. Он сходит в банк, снимет деньги и отдаст тебе.       – Разве я в банк сходить не могу?       – Не хочу, чтобы тебя там видели.       – Хорошо, но тогда сдались тебе эти деньги? Лучше сиди тихо, пока все не устаканится... К тому же адвокат тоже может меня, а вместе с тем и тебя выдать.       – Сдались. Без них нам идти некуда. А своему адвокату я доверяю – мы давно знакомы и вряд ли награда за мою голову больше, чем плачу ему я.       – Все равно не надо! – продолжала настаивать женщина. – Особенно куда-то идти. Вам вообще не надо на улицу выходить, а мы уж как-нибудь переживем.       – Только ваш семейный бюджет может нас двоих не выдержать.       – Ртом больше, ртом меньше... – отмахнулась хозяйка.       – Нам с Кирой надо примерно по пять килограмм мяса. В день. Каждому. Четыре, если добавить других продуктов. И это минимум. Кира – молодая, растущая химера. А я... – он осекся. – Я тот еще обжора и мне нужно восстанавливать силы после лаборатории. Сейчас я недопустимо уязвим.       Анна Николаевна едва не поперхнулась – не то чтобы они очень бедно жили, скорее так, средненько, но этого им было и вправду не потянуть, на срок более двух недель, без того, чтобы начать испытывать финансовые трудности. Тем более, после внеплановых трат на срочную замену стекла в спальне.       – Так что? Договорились?       – Угу. Я тогда сразу в магазин зайду. Надо только мерки снять.       – Обязательно. А еще список напишем, чтобы не надо было на ходу соображать.       – Вот после завтрака сразу займемся. Кира, а как ты себя чувствуешь? – сменила тему женщина.       Тот смутился, присполз под стол и вжался в стену. Разговаривать с незнакомыми людьми ему было в новинку:       – Лучше, хотя еще побаливает.       – Это хорошо, – добродушно заметила хозяйка. – Хочешь еще? – она кивнула на остатки яичницы.       – Хочу...       Женщина соскребла ему все в тарелку.       – Тебе у нас нравится?       – Да, – он украдкой глянул на Криса. – Здесь хорошо.       Сперва натянутая их появлением атмосфера постепенно разряжалась и Маша все это время ерзавшая на стуле, пытаясь получше рассмотреть Киру, наконец уловила перерыв в разговоре взрослых, да решилась подать голос:       – А почему у тебя такие странные уши?       Малыш неловко сполз под стол, оставив над столешницей только глаза со светленькой макушкой и принялся поправлять волосы, пряча от посторонних взглядов мохнатые ушки.       – Маша... – укоризненно протянула мама.       – А, по-моему, очень мило, – заметил Крис.       – Ага, – подхватила Катя. – Как у кошки. Только, что не на макушке.       Но мальчика похвала смутила еще больше и он уткнулся мордашкой в колени друга. Тот ласково потрепал белокурые космы и подумал, что надо его после завтрака обязательно расчесать, пока это вообще еще возможно. Если оно, конечно, возможно. А заодно искупать. В общем привести потрепанного и замученного ребенка в божеский вид.       – Кира не любит, когда на это обращают внимание, – объяснил он девчушке.       – А почему? – не поняла младшая.       – Маша, а почему у тебя глазки синенькие? Давай я в тебя тыкать буду? – возмутилась Анна Николаевна.       Девочка обиженно надулась, но замолчала.       В кухне снова повисла тишина нарушаемая только звоном посуды. Тем не менее Кира не спешил появляться из-под стола и вылез только, когда Крис шутя пригрозил съесть его порцию. Конечно, он бы не стал этого делать, просто как хищник прекрасно понимал, что инстинкт не позволит малышу остаться без еды из-за такой мелочи как пустая болтовня. ***       После завтрака они незамедлительно принялись исполнять задуманное – Крис написал доверительную, Анна сделала замеры и, получив строгое наставление не покупать легковоспламеняющуюся синтетику, ушла, несколько озадаченная формулировкой последнего требования.       Предоставленные сами себе гости занялись не менее важными делами: банными процедурами, повторной обработкой ран, причесыванием, а также подравниванием, ни разу не стриженных, волос. Занимался всем этим в основном Крис. Кира ограничился тем, что не мешал, полностью доверившись другу.       Хозяйские дочки, оставшиеся не только без школы, но и без дела, периодически выглядывали из комнаты и с важным видом пробегали мимо, украдкой наблюдая за гостями, но не решаясь вступить в контакт без маминой поддержки. Так что, закончив приводить малыша в порядок, Крис сам взял на себя инициативу. Он постучал в девичью комнату, по разрешению вошел и, подталкивая вперед Киру, предложил детям поиграть.       – Во что?! – удивилась младшая. – Он же мальчик!       – А ты его научи и меня заодно.       – Мы уже не играем, – заявила Катя, тоном «мол, выросли из такого».       – Можно в карты, – не сдавался Крис.       – Ладно... – протянула Катя, теребя длинный, каштановый локон. – Но, только с одним условием!       – Каким?       – Ты сначала расскажешь, почему про вас в новостях неправду говорят.       Бойкая девочка сразу, еще при первом знакомстве, не распознав в нем большого и взрослого дядю, перешла на «ты». Криса это не смущало, напротив, он всегда считал формальную вежливость странной человеческой заморочкой, бессмысленной и обременяющей почем зря.       – Ох... Ладно... – не зная с чего начать, он не спеша сел на кровать и привлек к себе Киру, чтобы тому было спокойнее в столь новой для него обстановке. – Жил был король... – начал Крис с легкой издевкой, но девчонки, не оценив стараний по достоинству смерили его такими уничижительными взглядами, что в пору было сквозь землю провалиться. – Ладно... – обреченно вздохнул он, – Один... – беглец замялся, подбирая достойный, но при этом цензурный эпитет. – Не очень хороший дядя... хочет видеть меня за решеткой и обвиняет в том, чего я не совершал. А, чтобы доказать народу мою вину, ему нужна была жертва. Поэтому он избил Киру и опубликовал фотографии. Вчера ночью я его выкрал, чтобы над ним больше не издевались, но формально я не имел на это права. Так что теперь я к тому же злостный похититель.       – Это правда? – с видом опытного следователя обратилась старшая к мальчику.       – Угу.       – А почему вы не пошли в полицию? – наивно полюбопытствовала младшая.       – Там нам не помогут. Будет только хуже, – грустно покачал головой гость и поинтересовался у друга. – Можно я им расскажу?       Малыш пожал плечами, мол, тебе виднее, делай как знаешь и Крис принялся рассказывать:       – Хорошо. Как верно подметила Маша, Кира не такой как вы. И не такой как я. Его ушки и хвост, вовсе не шутка природы. У него нет родителей и по закону он вообще не должен существовать. Его сделали, именно, что сделали, тайно, и все это время держали взаперти, тщательно скрывая. Если в полиции о нем узнают, то, в лучшем случае, отправят куда-нибудь, где он будет жить, как в зоопарке. В худшем, его могу вернуть обратно. Жить как вы, с теми кто его любят, ходить в школу, играть с друзьями ему никто не позволит. Для них, он диковинная зверушка – мальчик с забавными ушами и хвостом. Нет, хуже – он порождение человеческого гения и будущее науки. Его надо выставлять на выставках и демонстрировать на конгрессах.       Он взял тонкую кисть химеры, демонстрируя запястье с татуировкой нолика и единицы:       – Видите? Они его даже проштамповали как вещь. Желания самого Киры там никого не интересуют.       – А ты им зачем?       – У меня, или точнее во мне, есть нечто очень ценное. Я для ваших ученных словно зверушка одетая в ценный мех и уже только из-за этого достойная смерти.       Теперь в комнате повисла тишина. У каждого своя – девочки переваривали полученную информацию. Крис с Кирой нахлынувшие воспоминания. Пока Катя все же не предложила гостям то, зачем они пришли:       – Давайте играть в карты. ***       Зайдя в квартиру, Анна Николаевна заподозрила неладное – из детской раздавались странные звуки, будто в ней ведутся активные боевые действия при поддержке тяжелой артиллерии. Робко постучавшись женщина приоткрыла дверь, из которой тут же что-то вылетело, едва не сбив ее с ног. Со второй попытки она, все-таки, вошла и перед ее взором предстала забавна картина: Крис лежал на полу с перекинутой поперек коленей брыкающейся Машей, а Катя воинственно размахивала подушкой над его головой. На шкафу сидел Кира и вел артобстрел Машеной коллекцией мягких игрушек. Судя по состоянию комнаты, бои шли уже очень долго. Женщина коротко задумалась стоит ли нарушать это безобразие, решила, что не стоит и вышла. Потом, за дверью подумав еще раз, она вернулась, на ходу вооружившись вылетевшей прежде подушкой, и запустила ее в Катю.       – О! Привет, мама! – весело отозвалась девчушка.       – Ну как? – сходу поинтересовался Крис, сгоняя с себя Машу.       – Пойдем посмотришь.       Крис встал и направился к двери.       – Крииис... помоги спуститься... – остановил его на пол пути жалобный голосок.       – Но ты, только что, оттуда несколько раз сам спускался, – удивился нелюдь возвращаясь к шкафу и умиленно разглядывая притихшую там химеру. Сейчас Кира всем своим видом напоминал маленького котенка, забравшегося на дерево и переоценившего свои силы.       – А теперь я боюсь...       – Эх... давай прыгай! – он подставил руки и, уже опуская малыша на пол, попросил: – Поможешь девочкам прибрать?       Кира согласно кивнул и Крис отправился за Анной. Деньги она получила, до сих пор прибывая в шоке от суммы, на которую можно было купить, если не квартиру, то как минимум, хорошую машину. Одежду женщина тоже купила. Правда чуть не надорвав спину под тяжестью сумок: два полных комплекта, зимняя обувь и дубленки оказались отнюдь не легкими.       Беглец незамедлительно переоделся, наконец сменив болтающуюся футболку да тесные бриджи, и стал похож на обычного, просто чуть усталого парня, бледного и тощего, но весьма симпатичного. Темно-синие джинсы и серая футболка с длинным рукавом ему подошли, обувь в общем и целом тоже, если не считать, что сапоги неприятно сдавливали когти. Но, поскольку они предназначались все равно только для улицы, пришлось с этим смириться. Чужие и фабричные запахи конечно немного смущали, но и ждать пока белье высохнет после стирки сейчас не хотелось. А вот Кирину одежду он все-таки запихнул в стиральную машину – не дай бог на ней окажется что-то, что вызовет аллергию или раздражение у нежной химеры.       – Косметику одолжишь? – спросил он, разглядывая в зеркале результат.       – Какую такую косметику? – опешила женщина.       – Тени, подводку, румяна, помаду, тушь.       – Зачем тебе?       – Хочу быть красивым! – нахально заявил Крис и добавил: – Когда в магазин пойду.       – Какой магазин?       – Пять килограмм мяса, – напомнил он. – Тебе нести тяжело, а меня совесть измучает.       – А то, что ты меня сейчас до инфаркта доведешь, тебя не мучает? – скептично уточнила Анна Николаевна.       – Нее... – отмахнулся гость. – У тебя здоровое сердце.       – А тебе почем знать? Я между прочим не девочка, а старая, больная женщина!       – Старая может быть, хотя при современной медицине люди живут в два, а то и в три раза дольше, – ехидно заметил он. – А, вот больная: только если целлюлит болезнью считать.       – Ах ты! – она было замахнулась на него какой-то тряпкой, но потом махнула рукой. Обижаться на этого наглого черногривого красавца было просто не возможно: – Черт с тобой...       И пошла в ванную за косметикой. ***       Девушка из Криса получилась хоть куда, но Анна, почему-то, предложила подбросить его до некоего пикантного заведения и устроить там на работу. Особенно хорошо смотрелось сочетание яркой косметики и пышного мехового воротника дубленки, поверх которого струился черный хвост, выглядывающий из-под большой меховой шапки. Анна задумчиво изучила парня и стала собираться. На удивленный вопрос «зачем?» домохозяйка заявила, что не хочет сидеть и гадать куда, и кто его забрал, да и магазины показать кто-то должен, так как «маньяку» в розыске не стоит без надобности шататься по городу.       Впервые за долгое время оказавшись на улице (побег и спасение Киры он за прогулку не считал) беглец зашагал быстрой легкой походкой, неприлично виляя бедрами и обворожительно улыбаясь, тем самым сражая наповал проходящих мимо мужчин. В прямом смысле слова – то ли гормоны действовали, то ли тонна макияжа пугала, но те отвлекаясь поскальзывались и врезались в так неудачно расположенные столбы.       – На тебя все пялятся! – прошептала Анна тоном мамаши, борящейся за благопристойность и честь дочери.       – Вот и хорошо, чем пристальней смотришь, тем хуже видишь, – оскалился парень. – К тому же они смотрят не на меня, а на макияж.       – А если кто-то из сотрудников?..       – С чего бы? Я же не выставляю на всеобщее обозрение свои кишки и бирки на мне нет.       Картина выходила довольно убедительная: стыдящаяся мать с непутевой дочерью. К счастью для Анны, магазин находился недалеко от дома и сгорать от стыда пришлось недолго.       – Мне пятнадцать килограмм говядины, – заявил у прилавка Крис таким высокомерным тоном, что не хватало только «раб» на конце. С ненавистью глянув на «стерву», продавщица принялась взвешивать. – И еще столько же свинины, а еще три килограммчика куриных ножек и два сердечек, – кинул он вдогонку.       – Хватит. Куда тебе столько? – прошипела Анна. – На нас уже весь магазин пялится.       – Но теть Ань, – излишне громко возмутилась «непутевая девица». – А чем мне Масечку кормить? Она же у меня фигню, вроде всяких «вискасов» не ест! – судя по выражению окружавших их лиц, этой «Масечке» сейчас завидовала добрая половина покупателей с продавцами во главе. – Своих можешь кормить чем хочешь, а я свою Масечку люблю и не дам ей умереть от камней в почках, – для пущей убедительности в своей преданной любви к неизвестной Масечке, Крис пустил слезу.       – Потом еще сходишь или дядю Олега попросишь, – с нажимом выдавила женщина.       – Ну ладно, – сдалась «девица», но, прежде, чем Анна успела облегченно вздохнуть, радостно выдала: – Только еще молочко возьму.       Крис дал «тете» расплатиться, взял у продавщицы авоськи и, легко помахивая ими, направился к выходу, где его догнала Анна Николаевна, нагруженная только тремя литрами молока.       – Что ты делаешь? – негодующе шепнула женщина.       – А что? – искренне не понял нелюдь.       – Ты хрупкая девица, а у тебя в авоськах тридцать-пять килограмм.       – Черт... – спохватился он, сгибаясь под тяжестью «неподъемных» сумок и мрачно добавил: – Любовь к «Масечке» окрылила... В смысле, забыл...       Анна надеялась, что обратный путь они проделают быстро и без лишнего внимания, но Крис несмотря на «тяжелые» сумки, все еще не забывал обворожительно улыбаться. Вот только теперь он делал это так измученно, что не успели они отойти и на десять метров от магазина, как подлетел молодой мужчина да предложил помощь, а нелюдь кокетливо поотказывавшись, «ой, что вы, я сама», «да мне не сложно» все же дал себя «уломать».       Молодой человек, всем своим видом излучая рыцарское благородство, принял из рук хрупкой девушки авоськи, уронил их от неожиданности на землю и озадаченно уставился на невинно хлопающую ресницами «красотку». Сдаться, теперь ему не позволяла мужская гордость, так что, жалея о собственной инициативе, он поволок пакеты вслед за женщинами. И когда же они на радость, как Анны, так и молодого человека, дошли до подъезда, тот так умаялся, что даже забыл спросить номер телефона и спохватился только, когда Крис, рассыпавшись в благодарностях да закрепив их воздушным поцелуем, юркнул за дверь.       – Ты ненормальный, – облегченно выдохнула женщина, едва двери лифта закрылись и он поехал вверх.       – Да ладно... Хорошо прогулялись.       – Еще и какому-то мужику проводить себя дал, чтобы он полиции сразу на дверь указать мог. Ты бы его еще в квартиру пригласил...       – Он всю дорогу так пялился на меня да к тому же старался, пакеты тащил, что ни в жизнь дорогу не вспомнит. Как на пару метров отойдет – так и забудет.       – Да что здоровому мужчине какие-то тридцать пять килограмм? – всплеснула руками Анна Николаевна. – Слушай, мы с Олегом согласились тебе помочь, но давай ты, хотя бы, не будешь на рожон лезть?       – Ладно в следующий раз постараюсь, – виновато понурился беглец. – Возможно, ты права... Просто у меня вдруг на душе так хорошо стало, вот и захотелось развлечься.       – Главное, не развлекись так, чтобы потом до конца дней взаперти просидеть, – буркнула женщина и первой вышла из лифта, на ходу доставая ключи.       На этот раз в квартире царила настоящая идиллия – Катя строчила что-то за компьютером, Маша с Кирой играли в видео игру. Только Олег нервно ходил из угла в угол и не успели Крис с Анной переступить порог, как мужчина накинулся на них с причитанием:       – Где вы были, я беспокоился!       – В магазин ходили, – мрачно ответила жена. – За кормом для Масечки.       Он покосился на их постояльца и скептически приподнял бровь.       – В таком виде?       – Тебя что-то смущает, милый? – парень невинно похлопал ресницами, вызвав у Олега очередной приступ неловкости, снял сапоги, занес сумки на кухню и пошел смывать косметику.       Еще раз окинув мужа взглядом, Анна Николаевна пожала плечами и, загадочно улыбаясь, пошла заниматься делами. После этой прогулки с Крисом, в голову женщины стали закрадываться некоторые подозрения относительно случайного знакомства ее мужа и его же вечной неловкости в присутствии гостя.       Потом к ней присоединился Крис, нарезая мелкими кусочками мясо для себя и Киры. Конечно рвать толстый, сочный ломоть клыками куда приятнее, но в гостях у людей это показалось неуместным – не хотелось портить хозяевам аппетит. Пусть он и так решил, что они с малышом сегодня едят отдельно, в гостиной, но вдруг кто-то зайдет...       Маленький Кира обо всем этом не задумывался и только обрадовался узнав, что они будут ужинать вдвоем. Такое большое количество людей, которые уделяют ему так много внимания утомляло малыша. Куда приятнее было засесть на диване, завернувшись в одеяло с большой миской еды и без посторонних, а после сытного ужина развалиться на чистых простынях и уснуть.       Спать очень хотелось! Клонить в сон его начало, как только все ушли из комнаты и, еще пока они ели, Кира медленно сполз на плечо друга, а затем на колени, свернулся калачиком и уснул, так и не донеся последний кусок к месту назначения. Крис осторожно, чтобы не потревожить ребенка, убрал все лишнее в сторону, уложил малыша поудобнее и пристроился рядом. Благодарно уркнув сквозь сон, Кира уткнулся носом в его подмышку, натянул одеяло и умиротворенно засопел.