***
Если будни в Чёрной Ладье вначале казались тяжёлыми, но однообразными, то проблемы за высокими тёмными стенами были совершенно другого толка. Раньше Иллидану приходилось хранить правду о себе лишь в том, что касалось его возвращения из будущего, то теперь расслабляться нельзя было ни в чём и нигде, даже днём в мягкой кровати. Любой подозрительный шаг был бы передан Ксавию, а поставленный наставником Харго’тен неслабо действовал на нервы. Одно только назначение по обучению Ярости Бури уже позволяло чародею сменить образ жизни на более роскошный, а потому он пытался везде и всюду рекламировать и кичиться своим учеником, раздражая окружающих. Желание советника возвысить нового протеже мешало напрямую противостоять Иллидану и его наставнику, а потому эго Харго’тена росло в небывалой прогрессии. — И это только начало, мой дорогой, — любил приговаривать маг, причмокивая дорогущее вино из золотого кубка. Буквально ни одно лицо не сулило облегчения, с каждым нужно было раз за разом разыгрывать персональное представление в зависимости от статуса, пытаясь то показывать надменность, то повиновение. И всё это для того, чтобы смотреть, слушать, запоминать, выуживать между строк и… ждать. — Вино кончилось, — как-то однажды пожаловался Иллидану Харго’тен, магией перенеся к себе пустой хрустальный графин. — Пойдёшь за новыми свитками, не забудь передать, чтобы принесли ещё. — Как пожелаете, мастер, — едва не скрипнув зубами, отозвался Ярость Бури, утопая в писаниях предыдущих поколений калдорай о силе Источника. Информация, которая после Раскола почти полностью потонула в тёмных водах, была бесценной, Ярость Бури и так с удовольствием бы посидел над ней часы напролёт, но не в компании всё больше теряющего разум от выпивки и грёз будущего «учителя». Иногда Иллидан специально менял сорт вин, чтобы они были более крепкими; храп Харго’тена был ужасным, но гораздо лучше его постоянного рассуждения об их счастливом продвижении, ведь отделять себя от судьбы ученика маг даже мысленно не собирался. Выйдя в коридор, Ярость Бури не без удовольствия вдохнул прохладный воздух, приятно отличающийся от затхлости предыдущего помещения, и осмотрелся. Рядом никого, кроме одного из Лунных Стражей не было, а потому чародей направился к нему. — Ишну-ала, передайте кому-нибудь из слуг, что мастер хотел ещё вина. — Разумеется, — кивнул пожилой мужчина, а потом с видимым интересом устремил взгляд прямо в глаза Ярости Бури. Однако прежде чем Иллидан успел привычно мысленно возмутиться и приготовиться к очередному монологу про его внешность, Лунный Страж задумчиво протянул: — Тёмные волосы и золотые глаза… любопытное сочетание. — С белыми было бы лучше, как у нашей возлюбленной королевы, — поклонился Иллидан и сощурился. — Возможно, но Азшара — единственная и неповторимая… — …И другой такой не будет, — закончил за мага путешественник во времени. — Именно! Слава Азшаре! Итак, вы Иллидан Ярость Бури? О вас много говорят, молодое дарование. Меня зовут Галард. Я был бы рад, если бы у столь занятого юноши нашлась минутка после его обучения, чтобы послушать брюзжание старика. — Опыт не может быть брюзжанием, мастер. — Отрадно слышать, что вы всегда открыты для новых знаний. Тогда жду вас ближе к концу ночи в саду на берегу. Прогуляемся. — Буду непременно. Свежий воздух мне сейчас не повредит. Едва дожидаясь условленного времени, Иллидан то и дело кидал недовольные взгляды на Харго’тена. Вот бы он решил сегодня уйти пораньше. Связной Кур’Талоса! Как же долго Ярость Бури его ждал. Странно, конечно, что он Лунный Страж, но с другой стороны даже Харго’тен как-то проболтался, что раньше не горел желанием служить лично Ксавию, пусть потом жажда лёгкой власти и богатств быстро перебороли бывшее недоверие к советнику. Во время Войны Древних на стороне Гребня Ворона было немало Лунных Стражей, так что ожидаемо, что уже сейчас кому-то из них тоже могут не нравится происходящие в столице события и изменения Источника Вечности. Найдя в обозначенное время Галарда, задумчиво опирающимся на тёмные перила у края обрыва, Ярость Бури подошёл и привычно поклонился. — Мастер, вы звали, и я пришёл. Даже сейчас говорить придётся завуалировано и иносказательно, чтобы ни один сторонний наблюдатель не догадался, что на самом деле обсуждают маги. — Рад видеть, что вы сдержали слово, — слегка улыбнулся Галард. — Знаете, юноша, вы удивляете при личной встрече. Такой уважительный и почтительный молодой эльф… Неужели вы и правда способны ранить девушку? — Простите, но вы сказали «ранить»? — слегка удивился Иллидан. — Кто-то говорит, что вы наорали на свою служанку, а кто-то — избил. — Лишь приказал убираться вон, когда она стала… позволять себе слишком многое. — Дворец полнится слухами — привыкайте, — хмыкнул Лунный Страж. — Вы — новость номер один. Многие завидуют тому, что верховный маг лично обратил на вас внимание. Подобное отношение — честь, но с ней приходит и зависть. На днях слышал от Перот’арна историю со служанкой в самых душещипательных подробностях. — Не представляю, кто это. — Тот, кого поставили против вас в том знаменательном коротком поединке на празднике по случаю дня рождения Величайшей. Кажется, он не торопится забывать случившееся. К слову, Перот’арн — один из главных помощников лорда Ксавия. «А мне «везёт». Как обычно, впрочем. Недоброжелателя под самым ухом Ксавия только и не хватало». — Однако не все служанки попались столь вульгарными. Одна из них особенно учтивая, её зовут… Как же там… — если кто и присматривал за магом, то он должен был поверить в натуральность разыгрываемого спектакля. — Кажется, Эллиса. Такая исполнительная, скромная, внимательная. Поразительно. — «Поразительно»? — вторил Галард. — Пожалуй, и правда, расторопная тихая прислуга — редкость. — Узнать бы, откуда такие берутся, чтобы достать побольше, — будто бы шутя заметил Ярость Бури. — Теперь и меня заинтересовал этот вопрос, а то иногда от собственных слуг спасу нет! «Отлично, этим он займётся». — По правде сказать, юноша, вы мне напоминаете брата. Мы с ним расстались, когда пришлось переехать в Зин-Азшари. Представьте себе, первое время даже переписываться как следует не получалось — дела-дела. Однако, когда канитель дворца окончательно кружила голову, меня порой успокаивала мысль, что он где-то там и у него всё по-прежнему. «Хорошо, с Малом всё в порядке, но жаль, что переписываться нельзя». — У меня тоже есть брат. Почти уверен, что если когда-нибудь вернусь, у него даже паутина по углам будет на том же самом месте. — Ха! Какое завидное постоянство. Ценная добродетель… особенно для девушек. — Особенно, — чуть хрипловато отозвался Иллидан, с замиранием сердца ожидая продолжения. — Была у меня однажды история с одной, когда был моложе, почти как вы. Ох, и любила она злиться на что-нибудь из-за меня. Я, конечно, и сам не всегда красиво поступал, но… прощала, да. Повздорим, бывало, но всегда прощала. Вот я и говорю — постоянство. «Ну, слава Элуне! Мог бы с этого начать!» — Скоро рассвет, как же быстро летит время, — глядя на горизонт, протянул Галард. — Что ж, не буду больше отвлекать, ведь вы, наверно, сильно устали. Пойду, расскажу внучке, о том, с кем сегодня познакомился. Когда ещё на своём веку доведётся повстречать кого-то с золотыми глазами. «Кур’Талос в курсе, как ты его называешь?» — Для меня честь пообщаться с вами, мастер. Передавайте вашей прелестной внучке пожелания всех благ.***
— Ох, сегодня его опять видели на тренировке! Он действительно ходит на плац, хотя маг! Фрейлины тихонько хихикнули, но поспешно приглушили голоса; рядом с самой Азшарой не стоило вести себя излишне вызывающе. Однако благоразумие быстро выветрилось, стоило коснуться болезненной темы для одной из них. — Слышала, Вайши, ты опять его караулила… — Сашж’ин, следи за языком! Что за вздор ты несёшь?! — Перестань! Уже все знают, что его золотые глаза преследуют тебя во снах. Всего-то и нужно было снять форму перед поединком, чтобы заполонить все твои фантазии. Ха-ха! — Как ты смеешь! Я — первая фрейлина королевы и… — …И твоя королева требует подойти, — раздался томный, но властный голос. Мгновенно замолчав, дамы тут же бросились к роскошному креслу госпожи, припав на колени. — О чём вы так мило беседовали? — заинтересовано уточнила Азшара, грациозно склонив голову набок. — Я тоже хочу посмеяться вместе с вами. Вместо ответа фрейлины сконфуженно переглянулись. — Вайши, кажется, нашла себе кумира, — наконец не выдержала одна из них. — Вот как? Кто же он? — Молодой маг, о Лучезарнейшая. У него золотые глаза, представляете! Кроме того, он не только обладает выдающейся силой, но и тренируется как воин. После того, как вы послали Вайши вместо себя на званый приём, она только о нём и говорит. — Нет, это не совсем так… — неуверенно попыталась оправдаться первая фрейлина. — Вайши, он действительно так хорош? — задумчиво протянула Азшара, проигнорировав робкие заверения. — Лорд Ксавий его хвалил, госпожа. Кажется, это один из его будущих фаворитов. — И красив, раз даже ты обратила на него внимания. — Он… недурен. — Почему же ты мне о нём ничего не рассказывала? Вайши, у меня почти испорчено настроение. — О, моя королева, как я посмела… — Тогда почему умолчала о милом маге, да ещё и с золотыми глазами. Кому, как ни мне, оценивать дар златоглазых? Быть может, именно такого партнёра мне сейчас и не хватает, ведь сегодня нет абсолютно никаких дел! Если не хочешь окончательно разочаровывать свою королеву, то найди мне его…***
Занятый очередным чертежом сложной матрицы заклинаний, Иллидан даже не сразу заметил, что на этот раз у подошедшего к нему Харго’тена лицо выражает непривычную и даже болезненную напряжённость. — Тебя ждут, — бросив странный взгляд на ученика, негромко произнёс наставник. Помяв затёкшую шею, Ярость Бури тяжело поднял голову, но быстро отбросил усталость. Что-то во всём поведении Лунного Стража было непривычным. Его движения были слишком резкие, а странная интонация в словах заставила напрячься. Иллидан не понимал, чем вызвано подобное; он постоянно вёл себя крайне аккуратно, всячески стараясь не выбиваться из данного образа. Он где-то просчитался? Показал знания, которых, в теории, ещё даже не может быть? Что пошло не так? Выйдя из кабинета, Ярость Бури поначалу недоумённо осматривался, но выражение его лица быстро изменилось. На этот раз память тут же определила стоящую напротив девушку, так как воспоминания были свежими, пусть её будущий образ был сильно изменён. — Вайши… — одними губами прошептал Иллидан, удивлённый появлением бывшей соратницы. — Ты знаешь, как меня зовут? — фрейлина королевы удивлённо сощурила столь непохожие на других кошачьи глаза. — Откуда? — Я… простите, леди, не хотел задеть вас неуважением. Воспользовавшись поклоном, Иллидан тут же опустил взгляд в пол и начал лихорадочно думать. Увидеть бывшую сирену Ярость Бури так рано не рассчитывал. Разумеется, шанс того, что он мог как-то с ней встретиться был, но весьма невысокий: обычно фрейлинам королевы, коей сейчас является будущая командир наг, не слишком интересны рядовые воины или маги. Попытаться наладить связи с будущей помощницей чародей думал гораздо позже, когда у него будет более привлекательное звание, чтобы иметь вес в её глазах. Конечно, спустя целых десять тысяч лет многое меняется, в том числе и характер, но прошлая соратница зарекомендовала себя как верная и преданная последовательница. К тому же, очень странно было её встретить при подобных обстоятельствах. Что ей нужно? — Так откуда ты меня знаешь? — с каким-то странным выражением на лице уточнила Вайши. — О первой фрейлине самой Азшары слышал каждый во дворце, — туманно отозвался Иллидан. — Только поэтому? Магу показалось, или в её голосе мелькнуло разочарование? — Говорили, что вы самая ослепительная спутница в её свите. Я полностью убедился в этом. На какое-то мгновение кошачьи глаза хищно вспыхнули, но внезапно Вайши как-то недовольно шикнула будто бы сама себе, а после уже даже со злобой посмотрела на Иллидана, тем самым полностью сбивая с толку. — Следуй за мной… маг, — наигранное пренебрежение было столь же странным, как и само появление будущей сирены. В ответ Ярость Бури лишь поклонился и молча пошёл следом, то и дело аккуратно осматривая спутницу. Кроме того, что Вайши была красива, что подтверждали её прошлые черты, сохранившиеся на змееподобном лице, сейчас она выглядела немного… неестественно. Белые волосы, результат явного вмешательства краски и магии, иногда негармоничные движения и немного невпопад выбранный наряд — она была будто бы чьей-то копией. Ярость Бури догадывался, что фрейлина, скорее всего, имитирует Азшару, но до этого никогда не подозревал в Вайши подобного фанатизма, а потому был неприятно удивлён. С другой стороны, быть может именно такая приверженность идолам сделала её именно тем, кого он повстречал в будущем и доверял одни из самых важных заданий? Однако, всё ещё не ясно, как она его нашла и куда ведёт. Чем глубже во дворец уходили спутники, тем больше маг терялся в догадках. В жилую его часть чародеев не допускали, но когда гости беспрепятственно оказались у искусно вырезанных дверей, смутное подозрение, наконец, сложилось в опасную уверенность. Стоило створкам распахнуться под воздействием незримой магии, как эльфы очутились в самых роскошных покоях, в которых когда-либо доводилось бывать Иллидану. Огромная комната легко превосходила любое другое помещение по богатству убранства, включая обустроенные дворцы натрезимов и причудливые апартаменты кровавых эльфов. Понимая, что его нахождение в таком месте явно идёт вразрез с любыми планами, Иллидан встал, не желая делать и шагу дальше. Первой в глаза бросилась высокая фигура Ксавия, который, судя по выражению его лица, не был готов увидеть подчинённого на пороге личных покоев королевы. — Что ты тут делаешь? — едва сдерживая злость, шикнул верховный чародей. Вместо Ярости Бури советнику игриво ответил поразительный голос, от которого сердце вмиг забилось быстрее. — Он здесь по моему приказу, дорогой Ксавий. Подойди, юноша. Я хочу посмотреть на тебя. Иллидан тут же почувствовал на себе влияние странной силы, что начала управлять телом за него. Её можно было сравнить лишь с ментальной магией, но она была столь воздушна и при этом сильна, что полной уверенности не было. Так вот на чём держалось знаменитое обожание владычицы ночных эльфов! Откуда у неё такая сила? Когда же он увидел саму Азшару, то на некоторое время даже забыл, как дышать. Стоило признать, королева эльфов была… роскошна! Длинные белоснежные волосы мерцали, а соблазнительные формы в золотом платье, под стать цвету глаз самой эльфийки, обещали долгие часы исполнения самых смелых грёз, тут же охвативших разум. Лениво рассматривая молодого мага, Азшара нарочито вальяжно полусидела среди шёлковых подушек, не скрывая любопытства. Ярость Бури буквально ощущал, как с двух сторон его опаляют пламя и лёд. Возможно, столь вызывающее поведение королевы было вызвано попыткой поиграть на нервах подчинённого, но потенциально для самого Иллидана это могло стать проблемой. Ксавий на многие и многие годы останется одной из главных угроз для калдорай. Пророк Велен даже рассказывал, что незадолго до возвращения Майев и Иллидана с Земли, главному сатиру удалось пленить его брата и погубить полубога Кенария с Аспектом Изумрудного Сна Изерой. Такую личность в противниках иметь совершенно не хотелось, особенно сейчас, когда он сам лишь подающий надежды златоглазый маг, полностью завязанный на доброй воле советника. Да и внимание владычицы эльфов было излишним. Правда, прийти к таким выводам удалось далеко не сразу, а оторвать взгляд от глубокого выреза на юбке — и подавно. Стараясь разыгрывать прилежание и полную покорность, Ярость Бури попытался опустить взгляд, но снова сила голоса взяла над ним верх. — Нет, юноша, я желаю видеть твои золотые глаза. Не прячь их от меня! Сила ментального воздействия Азшары пугала. Разумеется, сейчас Ярость Бури далеко не так силён, каким был будучи осквернённым эльфом, но это не отменяло того факта, что она опять овладела его вниманием. Не смотреть на самое желанное в мире создание становилось всё сложнее. Будто бы все остальные мысли из головы нарочно выдавливали, оголяя чистые похоть и жажду. Ощущать жар в венах было некомфортно, словно демон, которого ещё даже нет внутри, проснулся и готов страстно впиться в заманчивое тело, утоляя сладостные фантазии. Азшара обворожительно улыбнулась, после чего недвусмысленно бросила взгляд в район паха новоприбывшего и мягко рассмеялась. — Ксавий, Вайши, оставьте нас. До слуха Ярости Бури донёсся скрип челюсти стоящего сзади Ксавия. Если бы мог, Иллидан заверил соперника, что он больше него самого хочет покинуть покои королевы. Оставаться один на один с владычицей эльфов ни в коем случае нельзя. Однако, не слыша внутренних заверений подчинённого, верховный маг бросил на него последний злой взгляд, головой указал замедлившейся фрейлине на выход, а после резко развернулся на каблуках, чтобы громко хлопнуть за ними дверьми. Наступившая тишина душила. Иллидан отчётливо слышал, как шуршит от прикосновений шёлк, когда Азшара поднялась и, виляя бёдрами, начала подходить ближе. Её взгляд зачаровывал, из-за чего тело всё больше выдавало потребности, спирая дыхание и одаривая туманом в голове. — Они великолепны, — жарко выдохнула королева. Продолжая смотреть в глаза Ярости Бури, она подошла вплотную и положила нежную руку на его грудь. Сердце дёрнулось, но тут же заныло. Воспоминания о том, как Майев зачаровывала Иллидана перед тем, как спихнуть с подоконника, начиналось с такого же прикосновения в области сердца. Образ заветной девушки наложился на откровенные фантазии, навеянные влиянием Азшары. Подобные мысли совершенно не спасали здравомыслие, ещё больше его распаляя. «Если бы Майев сейчас оказалась рядом, я бы… не выдержал», — поймал сам себя на мысли Ярость Бури. — «Но лучше бы это была она, чем любая другая!» Что есть силы, он попытался аккуратно отстраниться от королевы, опустив голову. Смотреть на неё было опасно, а потому маг снова попытался разыграть покорность. Тонкие пальцы погладили подбородок, заставив поднять голову. — Не опускай взгляд. Он меня возбуждает. Я никогда до этого не видела золотых глаз у столь очаровательного юноши. Последние фразы окончательно развеяли слабую надежду, что игра королевы была направлена лишь на Ксавия, и дальше раззадоривания подчинённого она не пойдёт. Рука на груди поползла вверх, отчего лицо Ярость Бури оказалось в её ладонях. — Ты мне нравишься, — голос Азшары будто бы обволакивал сознание, заставляя сердце в груди ещё сильнее трепетать. — Как тебя зовут? — Иллидан… Иллидан Ярость Бури. — Ярость? Люблю ярость… Ты же будешь достаточно яростным, правда? Маг сглотнул и попытался оглядеться. Однако абсолютно ничего поблизости не могло его спасти от ласки королевы или стать причиной остановки. Разум всё больше пьянел, мысли путались, из-за чего Ярость Бури в который раз пожалел о прошлом теле. Лучше бы у него снова были рога и крылья, но зато сейчас он мог бы здраво мыслить! Однако упоминания о крыльях и рогах навеяли смутную идею, которая не была шикарной, но за неимением хоть какой-то, казалось единственно-верной. — Дея! — что есть силы позвал Иллидан. — Что? — чуть приподняла тонкую длинную бровь королева. — Дея… Плевать на гордость! Плевать на спор! Пускай драконица подавиться своей победой, только пусть появиться! Прямо сейчас! — Я… — смутный план поспешно зрел в голове. — Я желаю повеселить вас, Свет тысячи Лун, своим искусством. Думая о ваших глазах, я усиленно тренировался. Сейчас из золота здесь появится… — Золото я люблю, — заинтересовано промурчала Азшара. — Что появится? — Не что, а кто, — поправил её Иллидан. — Я даже не смел надеяться, что когда-нибудь королева обратит на меня своё внимание, но в тайне готовился. И вот… В общем… Насколько было возможно, Иллидан тянул время, мысленно то заранее проклиная дочь Ноздорму, то буквально молясь ей. Если она сейчас не соизволит явиться, то представление рискует сорваться. Ярость Бури мысленно готов был выполнить даже не одно проспоренное её желание, а целых семь, лишь бы она помогла ему и появилась! Вспоминая натрезимовские чары, Иллидан аккуратно чертил в воздухе аркану, стараясь придать ей золотистый цвет. По сути, кроме мерцающего шлейфа в воздухе, волшебства как такового и не было. Отдавая себе отчёт в том, как со стороны выглядит в глазах Деи, если она, конечно, видит разыгрываемую им сцену, Ярость Бури чуть не скрипнул челюстью. «Майев… это всё для тебя. И в следующий раз ты меня с подоконника не сгонишь!» На какой-то миг мысли о заветной встрече с Песней Теней под напором вызванной страсти даже заглушили переживания, но вот знак кончился и мигнул. Заветная секунда наступила. Не доверяя собственному ощущению, Иллидан будто бы на какое-то мгновение увидел мелькнувшие золотистые песчинки. От всей души чародей пожелал, чтобы это была не игра его воображения. Под показательным взмахом рук на ложе действительно налетела маленькая золотая буря, но спустя мгновение приняла облик светлокожей хрупкой эльфийки. Как же Иллидан был счастлив её увидеть! Он никогда бы не подумал, что Дея всё же соизволит явить себя ещё кому-то, а потому на мгновение задумался, что в ответ с него потребуют. Впрочем, о таких мелочах стоило переживать не сию секунду. — Ох, она… чудесна! — выдохнула Азшара, зачарованно рассматривая хрупкую фигурку. — Что это? Сама драконица, сидя почти в той же позе, что до этого королева, казалось, не сильно переживала о направленном на неё внимании и нахождении в царском ложе. Она едва ли приподняла одну бровь в сторону Иллидана и перевела чародейский взгляд на владычицу калдорай. — Она же не простой эльф, верно? Её аура… Это золото… Какая роскошь! Сравнение живого создания с какой-нибудь статуэткой неприятно покоробило Ярость Бури. Поразительно, раньше он не слишком размышлял о чувствах других, но со стороны наблюдать подобное отношение к тому, от кого зависишь, было противно. В конце концов, представительница бронзовой стаи помогла ему избежать смерти от рук дорогой женщины, да и перед остальными Хранителями Времени вступилась. Да, общение между ними проходило с переменным успехом, но в целом было не слишком напрягающим. Что думала об всём сама Дея, как всегда, было не ясно. Её лицо и правда можно было принять за что-то сотворённое, настолько оно в те минуты казалось отстранённым и незаинтересованным. Подталкиваемая любопытством, Азшара, к огромному облегчению мага, наконец отошла, чтобы тут же сесть поближе к драконице. — Её нельзя трогать, — на всякий случай заметил Иллидан, вспомнив недовольство соучастницы от чужих прикосновений. — Я ещё… не закончил. Видите, моя королева, она молчит, хотя должна уметь петь, чтобы порадовать вас, да и кожа… Не успел сделать её лиловой. — И не нужно! Какой необычный цвет! Такой… тёплый. Как розовое золото. Поразительно! И что, совсем никому нельзя к ней прикасаться? — с любопытством уточнил королева. — Как же ты её создавал, если не трогал? — Я — немного другое дело. Здесь нужно определенная аркана, иначе она снова рассыплется. — Тогда иди сюда и прикоснись к ней! — тут же приказал чародейский голос. Ноги мага сами сделали шаги вперёд, а потом согнулись в коленях, буквально роняя его на шелка. Подняв голову, Ярость Бури не без внутреннего злорадства заметил замешательство на постоянно степенном лице. «Ага, значит, ты всё же можешь что-то чувствовать!» — мстительно подумал Иллидан, наслаждаясь переживаниями победительницы. Случайно или нет, но Дея тут же попыталась аккуратно отодвинуться от чародея. Напрасно. Ложе хоть и было огромным, но двигаясь в одну сторону, она оказалась ближе к хозяйке покоев. Азшара без стеснения протянулась руку к украшениям на рогах, очерчивая вокруг силуэт в миллиметре от прикосновения. — И правда как будто тёплая, — зачарована улыбнулась владычица эльфов. — Твоя фантазия… такая смелая. Я слышала, что ты подаёшь большие надежды в тонком искусстве магии, но столь изящная иллюзия. Да ещё и будто бы живая! Меня давно так никто не радовал. Сколько тебе ещё нужно времени, чтобы её доделать? — Время?.. — туманно протянул Ярость Бури, но быстро смолк, когда ладонь с тонкими пальцами поползла к груди драконицы. — Я почти чувствую, как бьётся её сердце! — в восхищении заметила Азшара. Дочь Ноздорму слегка сглотнула и изменила направление обратно в сторону Иллидана. — Раздень её. — Что? — Что?! — возглас высокого голоса, казалось, сам собой вырвался из неразмыкаемых губ. — Она… сейчас что-то сказала? — с сомнением уточнила Азшара. — Нет!.. Она не может, — с нажимом тут же ответил Иллидан, стараясь отползти в сторону края кровати, а после и каким-нибудь образом ретироваться. — Чтобы порадовать мою королеву, прошу отпустить меня. Я тут же примусь доделывать, и… — Я же сказала, раздень её. Мне интересно посмотреть. Никогда не думала, что эльфов можно сделать такими! Кстати, а когда она будет готова? Хочу её поцеловать. Призвав всю силу воли, что осталась, Ярость Бури вытолкал из головы тут же всплывшие картинки двух сидящих перед ним особ в страстном поцелуе и постарался максимально быстро разрешить назревающую проблему. — Полагаю, когда я её начинал, об этом не думал… — Врёшь, — лукаво улыбнулась Азшара. — Я не первый век живу на свете и догадываюсь, зачем молодые маги из года в год создают образы симпатичных эльфиек. Если её уже сейчас можешь трогать ты сам, то как скоро она будет готова воплощать фантазии ещё кого-то? Где-то под боком Иллидана чуть не поперхнулась Дея. — Иначе, зачем ты её создал? — Ну-у… Впервые за столь долгое время тысячелетний эльф, бывший Владыка Запределья и глава иллидари почувствовал себя стеснительным подростком. Ни один адекватный вариант ответа в одурманенную голову не шёл, а те, что появлялись, не казались убедительными. — И если уж мы всё равно в кровати, поцелуй её сам. Раз мне пока нельзя, так хоть посмотрю. — Простите, моя королева, я не могу. — Ты стесняешься? Ах, ты ещё так молод, — мягко ухмыльнулась Азшара. «Такой молодой» Ярость Бури перекинулся взглядом с драконом времени и оба чуть не прыснули от услышанного комментария. Неожиданно Дея сама протянула ладонь к лицу Азшары и накрыла её глаза. Королева попыталась недовольно отпрянуть, но драконица уже отдёрнула конечность. Резко вскочив с кровати, дочь Ноздорму цепко схватила Иллидана и увлекла за собой. Стащив его с ложа, она приставила к губам указательный палец, призывая к тишине, а после подбородком указала на то место, где они находились несколько мгновений назад. К удивлению Ярости Бури, на кровати он увидел свой слабый силуэт, слегка мерцающий золотыми частицами. Его мутная копия послушно целовала не менее эфемерную Дею, пока Азшара довольно за этим наблюдала. Не успел Иллидан опомниться от увиденного, как настоящая Хранительница Времени чувствительно сжала его предплечье, набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула. В отличии от прошлого раза, вихрь был едва уловим, а спустя миг маг обнаружил себя в собственном доме. — Что это было? — не скрывая удивления, выпалил Иллидан. — Эти золотистые видения на кровати… Что ты сделала? — Позволила Азшаре наблюдать за несуществующей линией времени, где бы она могла командовать нами, — неуютно повела плечами Дея, а потом недовольно уставилась на чародея. — Кажется, ты был предупреждён о королеве! К ней нельзя приближаться! — Я не думал, что она призовёт меня… Тем более, в свои покои! — Это не повод, — упрямо покачала головой дочь Ноздорму, отчего многочисленные украшения снова забренчали. — Будущее Азшары размыто для большинства из моей стаи. Над ней довлеет сила, что неподвластна обычному дракону! Я не знала, что она скажет или чего захочет! — Если бы знала, не появилась? — внезапно уточнил Ярость Бури. — Разумеется. Мне пришлось рисковать собой и проявлять силу времени. Вдруг её кто-то ещё обнаружит? Ладно, я рискую собой, но через меня могут добраться и до остальной стаи! — Да брось, тебе не понравилось внимание Азшары? — специально выводя драконицу, хмыкнул Иллидан. Наконец-то её раздражающая маска равнодушия дала трещину. — Может ты сейчас обижаешься на меня не потому, что позвал, а от того, что не дал ей тебя… потрогать? — Что?! Недоумение, презрение, злость, возмущение — вихрь эмоций дракона радовал злорадную часть души Ярости Бури. Правда, даже сейчас они сменялись как-то слишком быстро, не задерживаясь на лице. — Иногда ты меня просто поражаешь, Ярость Бури! — Дея начала метаться по комнате, отчего следящие за ней золотистые глаза наконец заметили, что все предметы в помещении замерли. — Снова ты ведёшь себя как… Как… Внезапная маг грубо перебил Хранительницу Времени: — Ты до этого когда-нибудь превращалась в эльфа? — О чём ты? — До появления на площадке в Цитадели Ночи ты ещё когда-нибудь превращалась в эльфа? — пояснил вопрос Иллидан, с неприкрытым любопытством смотря ей в лицо. — В этом не было необходимости, — повела полуобнажённым плечом Дея, но тут же снова возмутилась, однако и в это раз как-то странно дёргая бровями. — Причём тут это? Хватит уводить тему! — Я понял! — Ярость Бури упал на ближайший стул, шлёпнув себя по колену. — Ты просто не умеешь нормально показывать эмоции; на драконьей же морде их вообще нет. Угадал? — О чём ты?! — Ты явно возмущена, хотя всё равно какая-то… не такая. Вот я и подумал, может дело не в том, что ты бездушная дрянь, а просто не умеешь нормально проявлять чувства? — Э-это то, о чём ты сейчас думаешь? Серьёзно?! Ты чуть не изменил своей драгоценной Майев, но говоришь об этом? Ярость Бури, иногда мне кажется, что я сильно в тебе ошиблась! — А чего ты ждала? — немного зло вдруг выпалил маг, снова вскакивая с места. — Что я начну прямо на твоих глазах сходить с ума? О, нет, ты достаточно насмотрелась на мои мучения за все те отнятые линии времени, чтобы снова позволить тебе ими наслаждаться! — С чего ты решил, что я получаю удовольствие от твоих мучений?! — Разве нет? — Нет! — Тогда зачем тебе всё это? Пойманная врасплох Дея лишь недовольно фыркнула. — В следующий раз я могу и не помочь, — увильнула она от ответа. — Причём не только по собственному желанию, но и в силу обстоятельств: нам опасно быть в том месте. Даже здесь уже не стоит появляться. — Снова не отвечаешь. Ты правда думаешь, что от этого моё доверие к тебе вырастет хоть насколько-нибудь? — Можешь мне не доверять, но не делай глупостей! — А может мне хотелось, чтобы Азшара за нами понаблюдала… О, это лицо! Только ради него стоило такое сказать! — Если кто и получает здесь удовольствие от мучений, так это ты! — Ничего не могу с собой поделать. Когда ты так сильно злишься, то почти похожа на нормальную эльфийку. К тому же, когда ещё выпадет возможность отомстить за потерянное? — Вот, значит, какого твоё «спасибо», за то, что я вообще появилась и помогла?! — Полный благодарности, я мог прям там исполнить твоё желание, но ты так быстро нас перенесла… Впрочем, здесь тоже можно. — Хватит! Это… это… мерзко! — Без крыльев и рогов я тебе всё ещё не нравлюсь? Появляйся в своём новом образе почаще, привыкнешь к окружающим и поймёшь, что я весьма… — Прекрати! Самому не противно? — Противно быть безвольной марионеткой в этих хрупких… лапках. — Но сейчас ты сам творишь свою судьбу! Что за привычка сбрасывать на окружающих всю ответственность? Именно твои действия привели к тому, что ты оказаться там, где не должен быть! — Мне показалось или кто-то намекал принять предложения Кур’Талос приехать сюда? — Ты всё равно оказался бы среди Лунных Стражей. — Возможно, когда-нибудь, где-нибудь ближе к границе, а не во дворце, под носом у похотливой скучающей королевы. И, раз тебе так хотелось это увидеть, любуйся — я зол, потому что понятие не имею, что теперь делать! Довольна?! Выпалив последнее слово, Иллидан без сил рухнул обратно на стул, со стыдом обнаруживая, что после злорадных выходок и эмоционального взрыва стало чуть легче. И пусть показывать слабость перед драконицей не хотелось, но в конечном счёте она была единственная, с кем можно было позволить себе быть собой. Запустив пальцы в аккуратно убранную причёску, Ярость Бури не без удовольствия дернул шнур на затылке, стягивающий пучок. — Я устал, — пробормотал он, смотря на струящиеся волосы. — Просто устал. Так долго идти по самому краю бездны, чтобы в итоге всё равно оказаться в ней из-за… этой. Слабо не то фыркнув, не то хмыкнув, Иллидан неторопливо поднялся с места и подошёл ближе к драконице. — Ещё советы будут? На будущее, от которого всё равно не сбежишь? — Скоро явится твой образ. До этого момента постарайся прийти в себя, — без ожидаемой злости покачала головой Дея. — Постараюсь. Всё? Дочь Ноздорму лишь неопределённо повела плечом. — Кстати, а вот у меня для тебя есть более дельное предупреждение, — внезапно сощурился Ярость Бури. — У Ксавия необычное зрение, с помощью которого он даже сумел поймать Мала в Изумрудном Сне. Возможно, он и твои частички может как-нибудь засечь. И хотя к самой Азшаре у меня теперь есть вопросы, особенно к природе её воздействия на окружающих, но вот о нём говорю тебе совершенно точно. — Спасибо, Иллидан. — Тебе спасибо… что всё-таки пришла. И, раз уж мы этого коснулись, рассказывай, что за желание ты от меня хочешь? — Сейчас не время и не место. — Самая ничего не объясняющая фраза от бронзового дракона, — со смешком заметил Иллидан. — Я хоть доживу до того момента, когда нужно будет сдерживать слово, а то тучи вокруг сгущаются нешуточные? — Главное, чтобы дожила я, — внезапно совершенно серьёзно отозвалась дочь Ноздорму. — В смысле? Ожидаемо, вместо ответа Дея лишь махнула рукой и осыпалась золотистым песком.