Десять шагов назад

      Судьба — всегда была самым ироничным и безжалостным противником Иллидана.       В который раз юноша с древней душой, чей возраст мог бы легко поспорить даже с некоторыми драконами, не без кривой улыбки оценил ситуацию. Вернуться домой — это снова столкнуться с подозрительной эльфийкой, а потому, как ни страшно было разыгрывать роль одурманенного, маг предпочёл второй путь. Из-за довлеющей во дворце опасности для бронзовой стаи Ярость Бури мог спокойно выискивать те крохи информации, что упали в копилку знаний калдорай о Хранителях Времени, без риска преследования со стороны дочерей Ноздорму. Ещё с момента первого знакомства с Деей Иллидан знал, что искать что-то о драконах времени почти бесполезно, но усилившаяся опасность заставляла перепроверять менее рисковые варианты. Противник «не разочаровал»: если о других стаях ещё хоть что-то можно было найти, то вот Хранители Времени оказались максимально таинственными, что спустя даже тысячи лет останется неизменным.       «Похоже, на данный момент я единственный ночной эльф, напрямую взаимодействующий с детьми Ноздорму», — грустно подытожил самому себе Иллидан, украдкой перелистывая пергаменты с изображениями. Казалось, кроме имени Аспекта, и то упомянутое лишь в череде остальных, о бронзовой стае ничего и нет. Что-то там время. Что-то там пески. Никто не видел. Никто не общался, и никогда не горел желанием. Не густо.       Ярость Бури откинулся на спинку стула, желая устало потереть переносицу и выгнуть затёкшую спину, но тут же спохватился. Ему нельзя раскрываться, а потому он снова книжным червём уткнулся в тексты, имитируя игнорирование изматывающих ощущений.       «Мне нужна Скверна», — сказал самому себе Ярость Бури, тут же кривясь от пришедшей в голову мысли.       Однако логика, приведшая к подобному итогу, не лишена смысла: раз прочесть о стае Аспекта Времени невозможно, а сама Дея утверждала, что на нём есть её метки или что-то подобное, то можно попробовать изучить природу бронзовой стаи через себя. Осквернённое зрение способно отличить один вид магии от другого, но его нет, а терять ради этого глаза всё ещё не хотелось. Нужно что-то среднее между осквернённым и обычным зрением — для этого много Скверны не нужно. Но как и где её вообще достать? И главный вопрос, ещё больше будоражащий ум: что случится с самим Яростью Бури, когда столь привычная сила снова станет доступна? Не пойдёт ли он по проклятому пути, ведущий во тьму столь знакомой клети?       Привычные сомнения не давали спокойно зайти внутрь нового импровизированного кабинета Ксавия, который он организовал себе из обычного подсобного помещения, чтобы быть ближе к порталу. Иллидан медлил, неуверенно сминая чертежи гексаграммы, служащие предлогом встречи. На самом деле, видеться с советников королевы чародей хотел меньше всего, его интересовал лишь сторож в виде Гончей Скверны, сидящий по ту сторону двери. Именно она — то самое решение, с которого может начаться падение в бездну.       Собравшись с мыслями и дождавшись, когда в коридоре больше никого нет, чародей тяжело вздохнул и нырнул внутрь прохладной комнаты. Стоило двери с негромким хлопком закрыться, как чуткого слуха коснулось зловещее рычание. Боевой маг резко развернулся и столкнулся с одним из «милых пёсиков» Хаккара. Огромному зверю было явно тесно в маленьком помещении, а окружающие вещи подчёркивали, насколько же он велик. И отвратителен. Громадная черепоподобная голова не обладала ни глазами, ни носом или отверстиями для ушных раковин: только белоснежные кинжалоподобные зубы в несколько рядов — вот и всё, что украшало морду гончей. В сочетании с нескладными пропорциями, ведь её задние ноги были мощнее передних, она казалась воплощением чьей-то жестокой фантазии, а не реальным созданием. Чёрная длинная грива, проходящая по позвоночнику, вздыбилась от нахождения рядом с потенциальной добычей. Самое страшное оружие монстра — два длинных щупальца, растущих из спины и оканчивающихся подобием присосок — тут же развернулось в сторону вошедшего. Именно они становились основной причиной смерти жертв гончих, ведь позволяли высасывать из несчастных все магические силы. Когда же энергии накапливалось достаточно, зверь делился, из-за чего даже одна особь могла через несколько часов стать целой стаей, алчущей магии и крови.       Мощное создание присело на задние лапы, готовясь к прыжку, пока жуткие присоски потянулись к беззащитной жертве.       «Вот только я не беззащитен», — горькая усмешка тут же воцарилась на лице.       В прошлой линии времени первое знакомство с силой Скверны у Ярости Бури началось отнюдь не с Саргераса, а с вытягивания жизненных сил гончих. Подобное умение, подсмотренное у самих же созданий, толкнуло тогда Иллидана на путь, с которого было не свернуть. Казалось, судьба поспешно пытается вернуться в привычное русло, ведь как только присоски жадно приникли к его груди, что для любого другого эльфа означало бы смерть от иссушения, он схватил щупальце и лишь сильнее прижал к себе. Скверна в звере потекла к его жертве, отчего гончая тут же издала жалобный визг и начала извиваться, пытаясь вырваться. Однако крепкие руки, поддерживаемые новой магией, не дёрнулись ни на йоту.       Столь знакомая сила тут же начала одурманивать разум. Тело мага едва ли не скрутило, болью отзываясь в каждой конечности, но вот душа, сто веков прозябавшая в Скверне, ликовала как никогда. Пока Иллидан упивался ощущениями, гончая окончательно иссохла, оставив после себя опустошённую тушку, в которую маг лениво отправил искру пламени. Точнее, он рассчитывал, что это будет лишь искра, но вместо слабого красноватого огонька в мёртвого монстра полетело жадное зелёное пламя, в момент обращая цель в горстку пепла. Ярость Бури вздрогнул, удивлённый результатом, но тут же довольно оскалился.       Даже кроха возвращённого могущества бередила разум.       Тряхнув головой, чародей спешно собрал все выроненные чертежи, а после незаметно вышел и, стараясь не ускорять шаг, направился в сторону собственной комнаты. Лишь оставшись один, он позволил себе едва заметный вздох облегчения. Кому, как ни протеже бронзового дракона ценить время, но мгновения улетали вникуда, пока Ярость Бури топил в себе бушующие ощущения. Одна маленькая гончая Легиона. Всего лишь ничтожная частичка того, что было когда-то, но в сочетании со штормящим за окном Источником голова разве что не гудела, а биение сердца заглушало остальные звуки.       Где-то там ходит сам демон, а не просто его шавки, в котором Скверны ещё больше… Его можно было бы…       Заманчивые мечты тут же обрисовали будущие события, в которых даже Ксавий вскоре не сможет противостоять Иллидану, стоит лишь дать волю воображению. Снова дилемма о том, что все проблемы можно решить в самом их зачатке, встала как нельзя остро. Он закончит войну не начиная за какие-то жалкие несколько часов. Станет героем. Для всех. Победит демонов. Прославится. Возьмёт в жёны саму королеву и…       «Что?!»       Резко вынырнув из видений будущего, Ярость Бури бросился к чану с водой. Немного придя в себя, он поднял голову к зеркалу, где в отражение вокруг золотой радужки тонкой линией мерцала Скверна. Однако больше временного проявления демонической силы беспокоили мысли. Странные мысли.       Чужие.       — И давно вы в моей голове? — злобно плюнул отражению Иллидан.       Тишина не отвечала, но маг на это лишь рассмеялся.       — Боитесь первых вестников Саргераса, да? Думаете, меня можно купить вниманием своей марионетки? Не получится.       Вроде и боги, а какая глупая ошибка! Смешно.       Бронзовый дракон, по сути, играет с Иллиданом в те же игры, но вот приз дочь Ноздорму выбрала гораздо мудрее. Ряженая кукла Древних Богов не станет для него заветной приманкой. Так его не прельстить. А статус героя если и нужен, то лишь для того, чтобы отгородить Майев от любых кривотолков, когда она решится связать с ним свою жизнь. Пусть сейчас её смущает внимание мага, но никто не посмеет даже косо взглянуть на них, когда Ярость Бури во всеуслышание заявит о своих чувствах. Никто не может сопротивляться выбору спасителя калдорай и оскорблять его любимую! Надо лишь…       — Вон из моей головы! — рявкнул Иллидан, с ужасом осознавая, как быстро собственные мысли оказались предательской дорогой в бездну.       Неужели все те разы, что перед глазами выстраивались сладостные картины будущего, жуткое влияние капля по капле начало проникать в разум? Нужно как можно быстрее убраться подальше от Источника и уже трижды проклятого Зин-Азшари!       Но тогда ты не спасёшь брата…       — О чём вы?!       Лицо в зеркале коряво усмехнулось.       Уверен ли ты в своих приготовлениях?.. Вдруг Малфурион не справится?.. Навеки сгинет… Станет пленником Ксавия… Все падут… Мир падёт… Твоя любимая погибнет… Сейчас этого можно избежать… Закрой портал… Измени руны… Мы подскажем… Никто и никогда извне не нагрянет в этот мир…       — А взамен вы получите свободу и власть над ним?! Никогда!       Мы вместе получим… Ты сам станешь владыкой ночного народа… Начнёшь новую династию… Твой сын унаследует трон и страну…       — Повелитель Пустоши и Руин? Не впечатляет.       Мы не тронем твой народ… Новое сильное царство под началом мудрого короля и его королевы… Вы будете жить вечно, повелевая силой Источника… Никакого Пылающего Легиона… Никакой Войны… Никаких разрушений… Прекрасный, цветущий мир гармонии и благоденствия… Сейчас ты можешь либо всё изменить, либо потерять…       Поверхность стекла пошла рябью, как гладь воды, после чего показала блестящий, зелёный мир. В нём Источник Вечности снова стал спокойным, а вместо тяжёлой чёрной громады дворца над водами возвышалось удивительное несущееся вверх и сияющее белым мрамором строение, грандиознее чем Храм Элуны. В светлом зале раздавались радостные смех и мелодии, а рядом с Иллиданом на соседнем троне сидела Майев, играющая с сыном у себя на коленях. Все вокруг кланялись и улыбались возлюбленному королю. Мудрому. Светлейшему. Избранному самой судьбой…       — Азшара, полагаю, каждый день видит такие картинки воочию, но дальше чёрных стен благоденствие народа не особенно продвинулось, — злобно усмехнулся видению Ярость Бури.       Ты будешь лучше Азшары…       — Конечно, буду! Прочь из моей головы!       Наступившая тишина и вернувшее отражение изнурённого лица не вселяли уверенности. Как вообще теперь можно поверить в здравомыслие? Возможно ли спастись от самого себя и собственных желаний? Теперь любая заветная мечта станет чьим-то оружием против Ярости Бури? Десяти тысяч лет одиночества, терзаний и душевных мучений с клеймом «Предатель» судьбе всё ещё мало? Почему она продолжает лишь дразнить заветным будущем, используя дорогие внутреннему взору картинки как приманку?       Усилием воли боевой маг абстрагировался от сомнений и голосов в голове. Он поспешно разделся, призывая силу Скверны. Неторопливо отходя от зеркала всё дальше, Иллидан придирчиво рассматривал собственное тело. Первый осмотр не дал результатов. Магия гончей в теле пугающе быстро таяла, но он не смог бы стать хорошим чародеем и бойцом, если бы не умел брать себя в руки. Если Ярость Бури хоть что-то начал понимать в натуре своей благодетельницы, так это её желание не вмешиваться в судьбу и крайне косвенно на неё воздействовать. Прямых меток не было и быть не могло. Иллидан моргнул и, поднимая руки, пристальнее осмотрел их.       Едва заметный шлейф золотистого сияния слабо угадывался, сливаясь с отсветом ауры самого мага. Он то и дело мерцал и распадался на тающие в окружении песчинки. Невесомые. Крохотные. Будто бы и несуществующие вовсе.       «Ну, здравствуй, ящерка моя», — улыбнулся Ярость Бури.       Улавливать едва заметное влияние дочери Ноздорму с каждым мгновением становилось всё сложнее. Главная трудность состояла в том, что пока Иллидан находился в прошлом, влияние дракона времени стало настолько постоянным, что уже ощущалось как часть его самого. Даже не накинув на плечи мантию, Ярость Бури в одном исподнем уселся в позу транса, чтобы отделить от собственного «я» любые другие вмешательства, будь то бронзовый дракон или Древние Боги. Лишь спустя долгие усилия мягкий золотистый свет завис перед ним, уже заметный даже обычному взгляду. Однако дотошному чародею полученного было мало. Он вскочил на ноги и начал ходить из угла в угол на столь привычное расстояние десяти шагов, но после недолгих метаний уселся обратно. Путешественник во времени хотел убедиться, что полученный успех не мимолётен, а потому снова и снова вылавливал в себе присутствие дракона, не прекращая тренировку.       Иллидан не останавливался, пока Скверна не истощилась, но результат того стоил: усилием воли перед совершенно обычными глазами мерцало золотистое свечение. Лишь теперь Ярость Бури позволил себе довольно улыбнуться, расслабиться и упасть на кровать, наслаждаясь заслуженным отдыхом.       Скоро шпионку бронзовой стаи будет ждать сюрприз от протеже её сестры, но вряд ли девушку он сильно обрадует.

***

      — Лорд Ксавий, — аккуратно позвал советника вошедший в башню гвардеец.       — Что такое? Я же просил не отвлекать меня по пустякам! — тут же шикнул на воина великий маг.       — Это не пустяк, — немного нервно отозвался эльф. — Кур’Талос Гребень Ворона сегодня утром отбыл в Чёрную Ладью.       — Что?! Так скоро? — переполошился Ксавий. — Почему мне сразу не сообщили?!       Сидящий чуть поодаль Иллидан едва сдержался от какого-нибудь резкого движения, стараясь внешне сохранять безучастность. Связаться с главнокомандующим он так и не смог, а потому его отбытие для Ярости Бури оказалось не менее шокирующим, чем для его противника.       — Мы бы не узнали и этого, если бы не мои заклинания, — внезапно заверил советника знакомый голос.       Галард аккуратно вышел из-за спины гвардейца и склонился в поклоне. Иллидан удивлённо расширил глаза, но быстро взял себя в руки и согнул голову обратно к столу.       Лунный Страж предал Кур’Талоса? До этой ночи Иллидан не видел мага в башне. Как ему удавалось избегать её и почему сейчас появился? Что случится с ним самим, если вся правда вскроется, особенно здесь, рядом с порталом и кровожадным Хаккаром? Внутренне Ярость Бури весь подобрался, готовый в любой момент дорого побороться за свою жизнь.       — Галард, рад видеть, что возраст не притупил твоих умений, — хмыкнул советник королевы, чем напряг ещё больше: насколько хорошо эти двое знают друг друга? — Как же так вышло, что, кроме тебя, остальные просмотрели такое важное событие?       — Не стоит винить моих коллег; с возрастом мы становимся всё недоверчивее, а потому я решил добавить ещё немного следящих чар к уже имеющимся, — с новым поклоном сообщил чародей. — Командующий отбыл тайно, с горсткой самых верных эльфов в форме обычных воинов. Для окружающих всё выглядело так, будто в Чёрную Ладью уехало всего лишь несколько посыльных.       — Проклятье, — недовольно шикнул Ксавий, прижимая кулак к губам.       — Проблемы? — заинтересовано протянул демон, как из ниоткуда появляясь рядом с великим магом.       Увидев Хаккара, глаза Галарда изумлённо округлились. Он невольно бросил взгляд в сторону Ярости Бури, но поспешно опустил голову, стараясь изобразить смирение и равнодушие. Так его ещё не очаровали Голосом? Если «да», то выдержке чародея стоило позавидовать, ведь быстро сделать вид, что демон не представляет для него интерес, смогли бы немногие.       — Да, — недовольно отозвался Ксавий. — Мой главный соперник покинул столицу, из-за чего внезапный удар встретит не так, как мы рассчитывали.       — Насколько он опасен? — задумчиво протянул посланник Пылающего Легиона.       — Он — первый в списке. И направляется в сторону своей неприступной крепости.       — «Неприступной»? — смех Хаккара раздирал слух и заставлял внутренности скукоживаться. — Нет такой твердыни, что не покорилась бы воинству нашего Владыки, однако… Будет надёжнее, если он и вовсе не доберётся куда желает.       — А такое можно устроить? — алчный и злой огонёк тут же блеснул в рубиновых прожилках.       — Разумеется. Мои гончие достанут его, и тогда… твой список станет короче.       От услышанного по позвоночнику Иллидана пробежал озноб. К сожалению для него, успевшему по-новому взглянуть на бывшего командующего и проникнуться его борьбой с влиянием Ксавия, не разменяв при этом благородство души, Кур’Талосу суждено погибнуть на войне. Это неизбежно. Только после потери всех значительных представителей прошлой власти на первый план смогли выйти братья Ярость Бури, Джерод Песнь Теней и Шелест Ветра, каждый став лидером своего представительства. Однако произойти непоправимое должно не сейчас, ведь без авторитета Гребня Ворона военная элита не сможет полноценно объединиться и дать достойный отпор захватчикам на первых этапах наступления. Война может оказаться проиграна буквально через несколько часов, когда жадные и ненасытные гончие Псаря догонят отряд Гребня Ворона. В прошлый раз среди защищающихся был сам Иллидан, и именно спасением командующего он заработал себе быстрый взлёт по карьерной лестнице, став Высшим чародеем Чёрной Ладьи.       Сейчас же он далеко, заперт в трижды проклятой башне и даже не может передать информацию о том, как лучше биться с гончими Скверны. По сути, псы Легиона не самый опасный враг, немногим позже калдорай будут убивать их сотнями, но не зная особенностей противника, риск для жертв, зависящих от магии, возрастал многократно. Любой ночной эльф неразрывен с силой Источника, а значит перед питающимися магией тварями воины Кур’Талоса уязвимы.       — Ты знаешь, куда и какой дорогой отправилась добыча? — обратился к Галарду Хаккар.       — Чтобы не вызывать подозрений, я бы избрал основной тракт, ведущий напрямую в Сурамар, — спустя короткую паузу ответил Лунный Страж.       — На той дороге есть густые леса?       — Разумеется.       — Тогда отправим псов в одну из рощ, пусть встретят гостей.       Ксавий довольно кивнул на предложение демона и махнул рукой. Подчиняясь его команде, несколько Стражей отправились к выходу, чтобы установить портал для Гончих Скверны.       — Ты славно потрудился, старик, — обратился советник к стоящему в смиренной позе Галарду. — Как всегда. Что ты хочешь за свою верную службу? Пусть все видят, что я не только караю виновных, но и одариваю достойных.       — Служить вам — уже награда. Да и в моём возрасте я бы предпочёл почестям сон, — вежливо ответил тот.       — Заслуженный отдых заслуженному эльфу, — чуть ли не впервые Ярость Бури заметил у Ксавия расслабленную довольную улыбку без тени пренебрежения. — Ступай, а об остальном, что звенит и приятно утягивает кошель, я позабочусь лично.       Как только советник отвернулся, Иллидан тут же встретился взглядом с Галардом. Ему показалось, или тот слегка кивает в сторону библиотеки? Сделав вид, что на столе не хватает какой-то книги, Ярость Бури будто бы случайно пошёл в её сторону, по дороге не отрываясь от собственных записей. Лишь затерявшись среди полок чародей позволил себе осмотреться. Спустя пару мгновений посланник Кур’Талоса, даже не смотря на Иллидана, прошёл мимо и поставил в ряд какую-то книгу, а после поспешно вышел.       Желание тут же схватить фолиант было велико, но внешне Ярость Бури продолжал разыгрывать спектакль для любого случайного зрителя и неторопливо приближался к цели. На всякий случай он даже прошёл мимо нужной книги, чтобы арканой незаметно поменять её местами с другой и уже после наконец взять. Среди жёлтых страниц одна была явно помята больше остальных. На ней у самого края была неаккуратно выведена строчка: «Возвращайся домой как можно скорее». Без зазрения совести Ярость Бури вырвал страницу и тут же смял, пряча в одном из многочисленных карманов бирюзовой мантии.       Из лап Ксавия ему предлагают попасть в когти к сестре Деи. Заклинание, готовящееся для второй дочери Ноздорму, было всё ещё «сырым», и Ярость Бури предпочёл бы ещё над ним поработать, но, видимо, придётся идти с тем, что есть. Сотканное с помощью ауры другого дракона, оно должно сковать Эллису и заставить её ответить на вопросы. Иллидан обязан удостовериться, что заветное будущее не станет жертвой чужих планов, а потому готовился в случае молчания или неповиновения применить силу в гораздо более серьёзном проявлении. Маг кровожадно хмыкнул: иронично, что на Дею заклинание бы подействовало мощнее, ведь оно плелось из её природы. Не посчитают ли после такого саму девушку его соучастницей?       — Куд-да? — грозно уточнил стоящий у входа Страж Скверны.       — Ищу Перот’арна, — максимально безэмоциональным голосом отозвался Ярость Бури.       — Зачем? — всё-так же немногословно рыкнул демон.       — Я должен. Найти Перот’арна, — отрешённо произнёс Иллидан, стараясь смотреть только вперёд себя.       Если бы напротив него стояла Майев, проведшая со своим бывшим узником десять тысяч лет, она бы ни на мгновение не купилась на разыгранное представление. Однако посланнику Пылающего Легиона увиденного оказалось достаточно. Он недовольно шикнул и кивнул головой, пропуская чародея. Отлично, когда пропажа нерадивого ученика обнаружится, отвечать придётся помощнику Ксавия. Иллидан от всей души надеялся, что с последствиями.       К удивлению Ярости Бури, Галард достаточно быстро обнаружился недалеко от входа в башню. В любое другое время Иллидану было бы приятно его увидеть, но недавние события заставляли замедлиться. Что, если это ловушка?       — Вы быстро, — аккуратно заметил Лунный Страж, будто бы случайно оказавшись рядом с Иллиданом.       — Зачем вы пришли к Ксавию? — строго спросил боевой маг.       Серебристыми глазами Галард осмотрел спутника, покачав головой.       — Единственное, зачем я полез в башню, это вы, юноша. Мне дали порт-ключ, связанный с одним из городов, чтобы уже оттуда можно было добраться до Чёрной Ладьи. Идёмте.       — Боюсь, я не готов прямо сейчас куда-то с вами идти. Некоторые вопросы требуют ответов немедленно, — немного жёстче, чем рассчитывал, начал Иллидан, вставая перед Лунным Стражем и скрещивая руки на груди.       — Слушаю вас, — с тяжёлым вздохом отозвался Галард.       — Когда я увидел вас в кабинете лорда Ксавия, то… сильно удивился. Однако ещё сильнее меня поразил ваш диалог. Кажется, советник вас неплохо знает.       — Ах, вот вы о чём, — старый чародей опустил голову, слегка кривя губы, а после задумчиво уставился в невидимый горизонт. — Вы не уточняли у лорда Кур’Талоса, как я попал к нему?       — Признаться, нет.       — Я был одним из учителей лорда Ксавия. Это все знают.       — Что?!       — Почему вас это так удивляет? — Галард, наконец, повернулся к Иллидану и неожиданно тепло улыбнулся. — У всех нас были учителя. Почему бы лорд Ксавий стал исключением?       — Просто я… — на мгновение Ярость Бури задумался, пытаясь правильно подобрать слова.       — Не ожидали, что и советник когда-то был таким же, как вы? — ещё одна улыбка. — М-да, когда-то…       Галард потёр руки и ненадолго замолчал.       — Я всё же предлагаю не стоять на месте. Это будет странно. По дороге, пока идём, могу кратко обрисовать ситуацию. Признаться, из всех, кого я встречал, именно вы напоминаете мне молодого Ксавия больше остальных. Подобное наблюдение иногда заставляет задумываться о том, что судьбе угодно и давать вторые шансы, и насмехаться одновременно. Он был крайне талантливым юношей, но немного… самоуверенным. Даже для его возможностей. К тому же, он… — Галард ненадолго замолчал, когда рядом с магами прошёл случайный горожанин. — …он, как и вы, не из знатного рода. Попасть к тем Лунным Стражам, какими они являлись когда-то, было весьма непросто, даже с явно выдающимися достижениями, но без родства. Честно его брать никто не хотел, кроме меня, и разве что ещё некоторых. Мы поручились за молодого даровитого эльфа, и Ксавий стал адептом, однако… всё запомнил. И всех. Мне повезло, что добро он помнит так же долго, как и причинённое ему зло. Но урок о том, что честно можно и не достичь результата, оказался для него решающим. С тех пор он пользуется любыми возможными путями для достижения целей. Порой я думаю: что было бы, если бы я тогда не вступился за него? Осталось бы на свете больше хороших эльфов? В конечном счёте, его средства и решения стали для меня слишком… Знаете, иногда мне кажется, что я ещё могу рассмотреть в пугающем безжалостном советнике того слегка наивного романтичного юношу. Я даже помню цвет его обычных глаз. Мне становится стыдно и больно: вдруг внутри ещё живёт тот, кто от всего сердца хотел вступить в Стражи, чтобы сделать лучше родное королевство? В какой именно момент кто-то настолько далеко уходит за грань, что мы больше не можем дать ему второй шанс?       Обращённые к Иллидану взгляд заставили невольно вздрогнуть. Против воли в голове зазвучал обвиняющий голос Песни Теней, когда она на Земле обличала все пороки и проступки Ярости Бури, что происходили под его началом:       — Я слышала, что ты творил в Чёрном Храме. Ставил опыты на орках, чтобы кровь демонов превращала их в безумное орудие твоей воли, а потом жестоко и показательно карал сопротивляющихся. Ты научил син’дорай пить энергии, обрекая их на существование незавиднее любого кровососа. Они даже отвернулись от тех братьев и сестёр, кто отринул столь низменный способ получения магии. Да и на Ледяной Трон ты напал не в попытке спасти мир, а из-за приказа Кил’Джедена. Любой твой светлый порыв не так прекрасен, каким он тебе кажется.       Она всё это видела. Горела жаждой мести за пролитую на берегах Азшары кровь сородичей, гналась через два мира, но… всё же простила и подарила покой мечущийся душе. Чем Ксавий отличается от Иллидана? Неужели и он достоин того заветного второго шанса?       — Почему мы идём ко мне? — наконец подал голос Ярость Бури.       Конечно, никак не ответить на монолог учителя Ксавия было не совсем красиво, но Иллидан не знал, что нужно говорить в таких случаях. Тем более ему: тому, у кого за плечами линия времени, насквозь пропитанная кровью чужих жизней, отданных на алтарь его желаний.       — Потому что больше задерживаться в столице нельзя, — послушно объяснил Галард. — Вы были правы: война на пороге. Лорд Ксавий вам не доверяет, да и в целом роль шпиона — прошу меня простить за прямоту — не ваш профиль. Как сильный маг, вы теперь будете нужны совершенно в других местах. Защищать тех, кто вам дорог. Если разыграть карту, в которой вы на меня якобы напали, чтобы сбежать в Чёрную Ладью, то и я избегу подозрения, и вы быстрее получите одобрение бывших сослуживцев.       — Как, вы не идёте со мной? Но оставаться во дворце весьма…       — …Опасно, да, — перебил Иллидана старый маг. — Но кто-то же должен следить за Ксавием. В каком-то смысле, я уже привык.       Дойдя до дома, Ярость Бури на мгновение остановился.       — Лучше бы вы предупредили Гребня Ворона о погоне, чем занимались моим вопросом.       — Мы предполагали, что лорд Ксавий может сделать что-то подобное, а потому в том отряде, о котором я ему рассказал, командующего нет, — довольно улыбнулся Галард.       — Неплохо, но есть ещё кое-что, — протянул Иллидан. — У меня осталось одно незаконченное дело. И раз больше в столице мне делать нечего, нужно его провернуть.       — Напоминаю, юноша, у нас очень мало времени.       — Как раз времени оно и касается, — таинственно хмыкнул Ярость Бури.       — Куда же нам надо зайти?       — Никуда. Помните, я хотел получить у вас информацию об Эллисе?       — О ком?       Едва сдерживая смешок, Иллидан криво улыбнулся, даже не удивлённый реакцией Лунного Стража.       — Ах да, ваша служанка, — хмуря брови, произнёс Галард. — Вы выяснили, что с ней не так?       — Почти. Именно сейчас хочу уточнить последние детали. Поэтому, прошу вас, не заходить в дом, пока я не позову.       Старый маг утвердительно кивнул и тут же пристроился в тень соседнего дома, недовольно щурясь на солнце и натягивая капюшон ниже.       Зайдя внутрь, первое, что сделал Иллидан, это снова отделил ауру Деи от своей. Шепнув заклинание, чародей постарался сконцентрировать в руке частицы дочери Ноздорму, чтобы с одной стороны не дать ей контролировать самого себя, а с другой — преобразовать их, пустив в сторону будущей противницы. От Хранителей Времени почти невозможно скрыть любые варианты будущего, но есть надежда, что ослеплённые его чарами, драконицы не смогут мгновенно среагировать. У Иллидана будет несколько минут, чтобы получить ответ на самый важный вопрос.       — Эллиса! — громко позвал служанку хозяин дома.       Неужели заклинание не сработало? Почему она так медленно появляется? Может быть, её уже и вовсе нет в доме? Она всё же увидела будущее и сама готовится к атаке? В голове опасения и недоверие тут же задавили любую другую причину промедления, будь то работа по дому или обычный сон, типичный для калдорай в такое время суток.       — Эллиса!       Спустя минуту служанка наконец появилась, заматываясь в форму поверх ночнушки.       — Вы вернулись, господин?       Эллиса выглядела удивлённой и заспанной, но быстро взяла себя в руки. Она тут же поклонилась, привычно пряча глаза и немного нервно дёргая края одежды, пытаясь свести их как можно ближе.       — У меня к тебе вопрос, — спокойно отозвался Ярость Бури, аккуратно обходя противницу сбоку.       — Вопрос? Ко мне? Сейчас? — неуверенно переспросила та.       — Да. Кто ты?       Вместе со словами в служанку полетел едва заметный луч золотистого сияния, дважды опутавший её. Эллиса удивлённо подняла глаза на Иллидана, но через мгновение начала решительно вырываться из плена. Какого же было удивление Ярости Бури, когда после первого рывка его чары с девицы почти слетели.       «Но почему? Я где-то ошибся?! Почему на неё плохо подействовало заклинание?»       Она не дракон? Нет, невозможно, иначе бы чары и вовсе не сработали. А если «да», то тогда почему так быстро спадают? Вариант мог быть лишь один: Ярость Бури плохо подготовился, поэтому заклинание вышло недостаточно сильным. Новая золотая вспышка последовала незамедлительно, гораздо сильнее предыдущей.       — Я спрашиваю, кто ты?!       Блестящие путы безжалостно охватили руки пленницы, но её боль внезапно отозвалась в самом Иллидане. Недоумённо глядя на собственные запястья, Ярость Бури встряхнул ладонями. Он подумает обо всём потом. Сейчас каждое мгновение на счету.       — Кто. Ты?       Эллиса уставилась на своего мучителя со странным выражением лица. Иллидан угадывал в нём смесь раздражения, злости, разочарования и какого-то странного детского упрямства. Всегда такая спокойная и серьёзная, в эти мгновения служанка была менее всего похожа на саму себя. Казалось, что она глубоко лично обижена атакой в её сторону.       — Отпусти меня, — немного капризно потребовала она.       — Для лишнего сопротивления нет времени. Разве его Хранителю не положено ценить утекающие мгновения?       — Кому? — в совершенно искреннем удивлении переспросила Эллиса.       Столько бурная реакция всегда размеренной противницы смутила чародея, но он быстро отмёл сомнения. При желании, он и сам смог бы разыграть какую угодно эмоцию, чем, собственно, и занимался последний год в столице.       — Я почти поверил, — хмыкнул он. — Последний раз спрашиваю: кто ты?! А точнее, какую именно миссию на тебя возложил твой отец?       — Мой… отец?       Странная улыбка коснулась тонких губ девицы.       — Ты не оставляешь мне выбора, — Ярость Бури чуть качнул головой вбок. — Похвальная верность; но у меня и правда нет времени.       На этот раз вокруг его ладони образовался целый шар концентрированной силы. Для обычного эльфа воздействие заклинания было бы сродни прикосновению к пескам времени, но для другого бронзового дракона это разве что болезненный удар.       Однако, когда заклинание уже сорвалось с руки, в воздухе образовался золотой вихрь, и прямо перед Эллисой появилась Дея. Иллидан успел заметить, как она бросает в него взгляд, а потом закрывается от чар руками и даже появившимися крыльями. Однако сотканные из её же сущности, они безжалостно ударили в дракона. Нестерпимая боль поразила и Эллису, скорчившуюся в путах, и самого Иллидана. Причём ощущения были такие, словно он заживо сгорает от невидимого пламени.       Дочь Ноздорму откинуло в сторону. Она неловко упала на пол и осталась лежать в том же положении, как если бы мгновенно лишилась сознания. Или жизни.       Парящие вокруг противников золотые песчинки остановились, почернели, а потом резко опали на пол. От них пошла странная вибрация, тут же перекинувшаяся на окружающие стены и предметы. Весь дом затрясся, но Иллидан и Эллиса вряд ли обратили на это внимание. Преодолевая боль, служанка рывком освободилась из пут, тут же бросившись к дочери Ноздрому:       — Дейдорми, нет! О Элуна! Отец, что ты натворил?!.. Дейдорми!       Эллиса дрожащими руками подтянула к себе драконицу, а потом подняла полные ужаса глаза на Ярость Бури.       Такие знакомые зелёные глаза.       «Что?!.. Кто?!»       Наступившую тишину прервал глухой звук крошащихся стен и потолков. Казалось, всё вокруг будто бы гниёт раньше времени, покрываясь коррозией и обращаясь в труху. Потолок над сидящей Эллисой опасно хрустнул и опал, но придавить её и драконицу ему не позволила аркана, которую Иллидан призвал даже раньше, чем осознал собственное действие. В тот миг он мог только смотреть в испуганные зелёные глаза.       — Что здесь происходит? — внезапный голос Галарда раздался со стороны выхода, заставив обернуться.       Лунный Страж с неприкрытым удивлением огляделся, а потом стал пристально всматриваться в странную незнакомку на руках служанки Иллидана. Как и увиденный им ранее демон, эльфийский образ Деи сильно контрастировал с обычными калдорай, а потому тут же вызвал у него недоумение. Однако, в отличии от остальных присутствующих, разбираться во всём старый маг предпочёл уже после того, как минует опасность.       — Уходим! — крикнул он Ярости Бури, хватая его за руку и пытаясь утянуть за собой.       — Нет! — тут же вырвался Иллидан, бросаясь в сторону девушек.       — Стой! Куда?! — попытался остановить его Лунный Страж.       Отошедшая от шока Эллиса смахнула слёзы с глаз и подняла голову наверх. Она тут же начала лихорадочно теребить ворот одежды, а после стянула с шеи тонкую цепочку, на которой висел маленький кулон в форме слезы. Почти такой же, какой на Земле когда-то носила Майев, но немного меньше. Эллиса ещё раз посмотрела на магов, а потом с силой ударила кулон об пол. Вместе с хрустальным звуком её и Дею тут же начал окутывать едва мерцающий песчаный вихрь.       — Нет… Стой! Подожди! — запоздало крикнул Иллидан, осознавая происходящее.       Вместо ответа Эллиса грустно покачала головой и ещё сильнее прижала к себе дочь Ноздорму, сотрясаясь от слёз. Силуэт девушек растворился в воздухе, став лишь видением прошлого.       — Пожалуйста! — в пустоту крикнул Ярость Бури.       К тому моменту, как он подскочил к месту падения Деи, на полу уже никого не было.       — Иллидан! Уходим! — позвал его Галард, магией стараясь сдержать разрушения.       — Нет! Я… не хочу.       — Что?!       — Я мог убить её. И Дея… Она…       — Не сейчас! — сорвался с места Лунный Страж, после чего сделал пас рукой.       Аркана безжалостно ударила Иллидана, откидывая к двери.       — Прошу прощения, — не особенно искренне пробубнил Галард, а после сделал второй пас.       Почти вылетев из рушащегося дома, Ярость Бури приземлился на колени, с ужасом глядя на обвалы. В груди что-то надрывалось и тянуло, а в ушах звенел полный ужаса возглас Эллисы. Кошмар произошедшего наваливался постепенно, но неотвратимо. Разум отказывался воспринимать пережитое.       «Отец, что ты натворил?!» — Отец? Он? Иллидан её?.. Но?.. Разве…       — Убирайтесь отсюда, быстро! — напомнил о себе Галард, используя силу свитка телепортации. — Вы меня слышите?       Невидящими взором Ярость Бури уставился на Лунного Стража.       — Вас там уже ждут! Иллидан, вы понимаете, что я говорю?.. О Богиня. Ещё раз, простите.       Новая волна силы подхватила путешественника во времени и отправила точно в открывшийся портал, прочь от столицы, но навстречу новым разрывающим душу вопросам.