***
Зловонное воинство демонов нестройными, но плотными рядами подходило к стенам Чёрной Ладьи. Так как крепость не просто стояла на горе, а с помощью магии была частично высечена в самой скале, то перед атакующими стояла не самая простая задача. Когда-то пограничный аванпост находился на острие противостояния с племенами троллей и дворфов, а потому со временем обзавёлся мощными укреплениями, что и позволило сначала закрепиться на территории, а с течением времени откинуть противников, на многие мили отодвигая границы. Тёмные стены крепости, за что она и получила своё название, равнодушно взирали на будущую опасность, готовясь, как и много лет назад, пережить очередную осаду. Вот только в этот раз противник был гораздо опаснее. Кроме Гончих Скверны, которых защитники совершенно напрасно не опасались, Пылающий Легион обладал целым арсеналом самых неприятных сюрпризов. Остановившись перед оплотом калдорай на расстоянии полёта стрелы, нескончаемые орды монстров затихли. Тысячи зорких глаз следили за действиями противника, но идущее впереди демонов пепельное облако мешало обзору. — Знать бы, что они задумали, — тихо произнёс Джерод, вглядываясь в даль. — Если они собираются просто взять нас в осаду, то мы здесь надолго. — Сомневаюсь, что Легион обладает таким терпением, когда, как они думают, беззащитная добыча у них почти в когтях, — покачал головой Иллидан. — Нас ждёт магический фокус, а так как под нами тонны скальной породы, а впереди — монолитные стены, ставлю на небо или порталы. — Они… свалятся с небес? — недоумённо поднял брови Песнь Теней. Ответом воину стала странная зелёная вспышка, прорезавшая всё быстрее темнеющие небеса. Спустя мгновение оглушительный гром безжалостно поразил защитников, а вслед за ним среди туч появились ещё две зелёные молнии. Удивлённые эльфы все как один задрали головы вверх, и только Иллидан со всех ног бросился к стоящему недалеко на внутренней площадке цитадели Кур’Талосу. — Прикажите всем уйти с открытых пространств! — что есть силы проорал боевой маг. К удивлению Ярости Бури, Гребень Ворона мгновенно перестал рассматривать небо и отдал команду без лишних вопросов. В обычное время приказ сразу бы достиг всех защитников с помощью связующих чародеев в отрядах, но в целях экономии магии он покатился обычным образом, из-за чего защитники внутреннего двора получили его слишком поздно. Внушительные размеры Чёрной Ладьи сыграли с ними злую шутку. Пока знаменосцы передавали приказ, с неба сорвалась глыба зелёного пламени и упала прямо в центр двора, передавив собой особо замешкавшихся. Под удивлёнными взорами обомлевших воинов из появившейся воронки высунулась громадная не то рука, не то лапа, а потом вылез и сам объятый изумрудным пламенем каменный левиафан. Чудовище с трудом поднялось и громко взревело, а после снова приняло форму шара и покатилось в сторону защитников, выжигая и сминая всех и всё на своём пути. Снова послышались крики раненых и умирающих. Отряд Иллидана и Джерода, окружающий ставку командования, в злом бессилии наблюдал за разворачивающейся во дворе картиной. В конце концов монстр остановился, ударившись о стену, а множество копий разрушили его на том же месте, где он встал, но первые потери защитники уже понесли. Не успели головешки первого левиафана потухнуть, как на Чёрную Ладью полетели новые зелёные метеориты. Они приземлялись с невероятной силой, оборачивались монстрами и без страха и боли бросались в атаку на всех подряд. Размеры инферналов не позволяли без риска для жизни подойти к ним достаточно близко. Отвлечённые небесной опасностью защитники едва не пропустили мерцание открывающихся порталов. Хотя сила Источника Вечности была практически недоступна калдорай, но сама крепость строилась с расчётом на магический потенциал противников, а потому мгновенно открыть портал в Чёрную Ладью, как и во дворец, было невозможно даже для колдунов Легиона. К тому же, стоящие в стороне боевые маги крепости получили команду проявить свои силы, чтобы запустить чары в образовывающиеся прорехи мироздания. С одной стороны, это замедляло появление первых непрошеных гостей, а с другой — влияло на стабильность портала, отчего некоторые из них мигнули и пропали. Однако отсутствие Источника было слишком ощутимым. Там, где чародеи могли бы сдерживать появление противника десятками минут, если не часами, первые демоны смогли ворваться в Чёрную Ладью уже спустя четверть часа. Большинство защитников ожидало встречи с Гончими Скверны, чей обезглавленный труп был продемонстрирован во дворе в обязательном порядке каждому, но их ждал новый неприятный сюрприз. Из портала вышел мускулистый великан, в котором Иллидан тут же распознал Стража Скверны. Жуткий, довольный оскал красного гиганта поспорил бы даже с улыбками самого путешественника во времени в осквернённой форме. Воин Легиона легко перебросил из руки в руку гигантский меч странной формы с острыми углами и зубцами и ткнул когтистым пальцем в ближайшего эльфа, а после демонстративно провёл им себе по шее. О том, какой ужас в тот момент мог одолеть несчастного защитника крепости, можно было лишь догадываться. Однако разведка Чёрной Ладьи о подобных существах доносила, а потому калдорай организованным строем насели на непрошеного гостя. Оставались или нет среди защитников предатели Ксавия, способные рассказать о слабых местах Чёрной Ладьи, крепость была передовым оплотом воинов цивилизации ночных эльфов. Железная дисциплина и муштра сделали своё дело. Первые прибывшие демоны расставались с жизнью, не принося с собой сумятицы или сильных потерь. Спустя какое-то время Стражи перестали выходить, вместо них из порталов нескончаемым потоком хлынули стаи Гончих Скверны. Воинство Гребня Ворона перестроилось: вперёд вышли щитоносцы, зажав псов в образованных высокими щитами коридорах, полных стрел и копий. Без чётких приказов псарей, которыми, по всей видимости, Легион не торопился жертвовать, звери оказались вынуждены бежать вперед, в конце концов истекая кровью из многочисленных ран. Жуткие щупальца безо всякой пользы остервенело стучали по плотным щитам, не в силах добраться до спрятавшихся за ними воинов. — Небо! — пронеслась команда по всей Чёрной Ладье. Свободные от битвы эльфы подняли головы в ожидании новых всполохов зелёного зарева, однако на этот раз из тяжёлых туч вырвалась стая крылатых демонов. Огромные ятаганы в руках монстров намекали на рукопашный бой, но бывший Владыка Запределья прекрасно знал, что первый удар Стражей Ужаса будет магическим. — Активируем защитные кристаллы, — тут же скомандовал он. — На счёт три! Раз… Два… Расставленные по периметру стен камни замерцали, а спустя мгновение воспарили на несколько метров ввысь, непрерывно мигая. Боевые маги отряда Ярости Бури и Песни Теней замерли в ожидании команды. Иллидан, не отрываясь, смотрел на небо, выжидая необходимого мгновения. Казавшийся навсегда уснувшим внутри охотник на демонов проснулся, а бегущий по венам азарт мешал сосредоточиться. Воспоминания прошлой жизни становились реальными, а позабытые ощущения от отсекаемых демонических голов под тяжёлыми лезвиями клинков Аззинота будоражили почти физически. Ярость Бури тряхнул головой и усилием воли выкинул из головы всё лишнее, заставив азарт работать на себя. Казалось, даже время остановилось, а глаза стали видеть лучше. «Любопытно, смогу ли я когда-нибудь использовать время? Щит из силы Деи я же смог сделать, пусть и очень ненадолго». Заманчивая мысль мелькнула в сознании так же быстро, как и исчезла. Не сейчас, хоть идея и не лишена смысла. — Три! Команду словно получили не только калдорай, но и Стражи Ужаса — последние запустили в защитников шторм всепоглощающего пламени. Огненная воронка безжалостно устремилась вниз, но с громким треском разлетелась от соприкосновения со светящейся паутиной, вызванной силовыми кристаллами. Вспышка получилась столь сильной, что на мгновение ослепила практически всех участников битвы на территории крепости. Летящим же сверху демонам пришлось и того хуже, потому что все магические потоки, без возможности проникнуть за защитный барьер, с неимоверной скоростью устремились ввысь, выжигая всё живое на своём пути и, казалось, даже сам воздух. На головы воинов Кур’Талоса упали лишь обгоревшие покорёженные трупы. — Ослабить барьер, — крикнул Иллидан, единственный из всех недовольный складывающимся положением дел. Пылающий Легион — тот противник, что слишком быстро учится на своих ошибках. Защиты кристаллов хватит ненадолго, в то время как у демонов в запасе практически бесчисленные орды воинов. Единственное, что спасает защитников, это то, что перенести через портал в Источнике всю силу Легиона не в состоянии даже Архимонд — правая рука самого Саргераса, который также должен появиться на Азероте в скором времени. Да и нынешний штурм ещё не закончен, о чём красноречиво напомнили новые зелёные вспышки в небесах. В отличие от чистой магии Стражей Ужаса, падения инферналов предотвратить защитным барьером было невозможно, о чём догадались предводители Легиона, а потому обстрел каменными гигантами возобновился. Тем не менее новый отряд крылатых монстров так же начал спускаться с небес, в этот раз отправляя в защитников точечные заклятия. Тратить на подобное кристаллы было глупо, а потому калдорай полагались на свою ловкость и щиты, чьи антимагические свойства с потерей Источника уменьшились, но не пропали окончательно. Когда же во дворе замерцали новые порталы, к которым тут же бросились стоящие внизу чародеи, всем стало ясно, что подобная изматывающая тактика слишком быстро исчерпает их резерв, а без них полномасштабный штурм отбить будет в разы труднее. Отряд же Иллидана и Джерода, пусть и не так сильно страдал от потери сил, но был невелик, да и в совершенстве за столь короткий срок навыками владения магией без Источника не овладел. Даже Иллидан не мог с уверенностью сказать, как надолго хватит его самого. Кружа над крепостью на почтительном расстоянии, демоны в какой-то момент так увлеклись, что позволили себе спуститься чуть ниже. Они всё ещё находились слишком высоко для обычной пущенной вверх стрелы, но для зачарованного оружия такое расстояние не стало проблемой. Из всей империи именно жрицы Элуны страдали от потери магии меньше всех, поддерживаемые любовью своего божества. Как только Стражи Ужаса оказались в зоне досягаемости лучниц Храма и защитников стен с благословлёнными жрицами луками, в них тут же устремился залп из сотни мерцающих волшебных стрел. Зрелище столь же прекрасное, сколько и смертоносное. Лишь немногие монстры смогли пережить атаку, поспешно набирая высоту и скрываясь за тучами. — Кажется, мы им не по зубам, — довольно хмыкнул стоящий наверху воин Джерода. — Или это было лишь прощупывание наших возможностей, — покачал головой Песнь Теней. Так или иначе атаки инферналами продолжались, как и постоянный обстрел демонами с небес. Периодически открывались порталы, откуда снова бесконечным потоком бежали Гончие Скверны. — Они просто выматывают нас, а ночь меж тем заканчивается, — нахмурился Иллидан. — Готов спорить на что угодно, что с наступлением рассвета скука закончится. — Если скукой можно назвать ранение или даже смерть от падения каменных монстров с небес, — пробубнил в ответ Джерод. — Однако да, утром и днём станет гораздо хуже. «Ты даже не представляешь насколько. Если Мал не справится, то Чёрная Ладья рано или поздно падёт. И если в прошлый раз мы встретились с демонами в открытом поле, с которого могли бежать назад, то здесь отступать некуда». Разумеется, вслух бывший охотник на демонов ничего не сказал, но пугающие мысли не давали покоя. Без силы Источника Вечности ни ночным эльфам, ни даже объединённым силам всего Калимдора с Пылающим Легионом не справиться. Именно брат в прошлой линии времени разрушил жуткую башню Ксавия изнутри, заложив первый камень в основание общей победы. В сложившейся ситуации одно отличие особенно пугало путешественника во времени. В прошлый раз рядом с Малфурионом сидела Тиранда и держала за руку, тем самым обеспечивая надёжный путь назад в тело. И пусть Шелест Ветра уже тогда вела себя по отношению к братьям не совсем честно, но друид был полностью поглощён собственными чувствами. Её образ сиял ему в Изумрудном Сне, как путеводная звезда на небосклоне. Однако между бывшими-будущими возлюбленными всё шире разрасталась пропасть, которая грозила поглотить не только дух молодого друида, но и остальной мир. Сейчас его подруга где-то на поле боя и даже не знает, настолько важная роль возложена на её плечи. Иллидан потратил почти год вдали от дорогих сердцу эльфов, петляя между благосклонностью и недовольством сильных мира сего, чтобы создать для брата безопасное окно во дворец, а в итоге столкнул в холодную пустоту одиночества и сомнений. — Мне нужно найти Шелест Ветра, — сообщил Ярость Бури ближайшему гонцу. — Выясните, где она, мне нужно с ней поговорить. — Это… совсем никак не может подождать до конца осады? — аккуратно подбирая слова, произнёс Джерод, не в силах скрыть обескураженного выражения лица. — Если ты подумал, что я решил перед смертью выяснить отношения, то я разочарован, — Иллидан попытался натянуть ленивую улыбку, чтобы успокоить друга. — Тогда в чём смысл покидать пост во время осады? — на удивление жёстко ответил тот. — Скажем так, — туманно отозвался чародей, — от Мала сейчас многое зависит и поддержка кого-то близкого ему как никогда важна. — Так отправь гонца с посланием, чтобы Тиранда сама пришла к Малфуриону. Ещё раз задам вопрос: почему именно сейчас так важно лично начать её искать и насколько необходимо при этом покидать пост? Иллидан уставился на Джерода так, словно впервые увидел. Постоянно спокойный и лояльный, сейчас Песнь Теней был как никогда похож на сурового командира, не терпящего препирательств. Симпатии остальных участников отряда также оказались не на стороне чародея, ведь доводы воина выглядели предельно ясными и справедливыми. Негласно, но большим авторитетом среди подчинённых обладал именно Ярость Бури, однако сейчас Песнь Теней легко оправдывал заслуженный статус командующего. — Мои объяснения могут показаться бредом, — глухо отозвался Иллидан. — Я привык. Итак?.. Недовольно поведя плечами и осмотрев окружение, чародей негромко начал: — Малфурион обучается искусству друидизма у Кенария, бога леса. Да, того самого, в существование которого некоторые из вас даже не верят, — Ярость Бури поспешил остановить послышавшиеся удивлённые шепотки. — Я и сам учился у него какое-то время и именно тогда узнал, как пользоваться магией в светлое время суток. Сейчас, за счёт силы друидизма, Мал пытается разрушить барьер, отделяющий нас от силы Источника Вечности. Проблема в том, что делает он это не в нашем обычном мире, и есть риск, что его душа не вернётся в тело. Наступившая тишина показалась путешественнику во времени чуть ли не самой неловкой за две его жизни. — И причём здесь Тиранда? — сощурился Джерод, подобным вопросом сильно удивив друга. — Я же сказал, для Малфуриона крайне важно, чтобы рядом с его реальным телом был тот, с кем у него есть душевная связь. До этого в мире… назовём его миром духов, он был лишь однажды и проделывал путь только до меня. — И настолько важную роль ты хотел переложить на плечи той, с кем твой брат поругался и сейчас почти не разговаривает? — совершенно искренне изумился Песнь Теней. — Почему ему снова нельзя пройти по вашей связи? — Потому что… Ярость Бури нахмурился, не до конца уверенный, как правильно ответить на вопрос. — …потому что я не уверен, что моя ценность для брата может соперничать с ценностью любви. Ответный взгляд Джерода оказался весьма красноречив. Иллидану даже показалось, что друг промолчал лишь из уважения к его авторитету среди подчинённых. — До рассвета у тебя есть время, — наконец произнёс Песнь Теней. — Беги к брату, но учти, что днём, если Малфурион не справится, именно от нас многое зависит.***
Сколько раз Малфурион оказывался возле громадного дворца в кошмарах, и как же сильно тот отличался от своего подобия в Изумрудном Сне. Удивительный мир вокруг, переливающийся всеми оттенками зелёного и изумрудного, сохранил первозданный облик того, что было раньше на месте Зин-Азшари. Вековые деревья всё ещё вздымали здесь свои могучие кроны к небу, а их стволы не изгибались под немыслимыми углами по прихоти строителей в породе чёрного базальта. Тем не менее дворец был и здесь, пусть и в виде едва различимого видения. И попасть в это видение оказалось не так-то просто. Сила Источника Вечности, что и в Изумрудном Сне тоже штормил, пропитала тёмные стены и не позволяла проникнуть внутрь. От башни над самой пропастью исходило мрачное свечение столь нехарактерного красного цвета. Не теряя времени, Малфурион воспарил выше в поисках окна, о котором ему рассказывал брат. Пусть и не сразу, но он смог заметить необходимое. Заветная цель слегка мерцала золотым светом, очень похожим на тот, что плотным ореолом окутывал фигуру Иллидана. Проникнув внутрь, друид тут же наткнулся на спящую в кровати эффектную девушку. Ярость Бури смутился своей находки и невольно задался вопросом, каким образом брат узнал о лазейке во дворце. Хозяйка комнаты, по всей видимости, была достаточно знатной особой, ведь очертания убранства помещения указывали на излишнюю роскошь. Всё ещё смущённый, Малфурион поспешно просочился сквозь дверь и полетел дальше, к источнику жуткого красного свечения. Нескончаемые коридоры дворца в какой-то момент стали казаться лабиринтом. Пролетать же сквозь стены друид опасался, чтобы снова не наткнуться на кого-нибудь или не попасть в непроизвольную ловушку зачарованных комнат. Облегчённо выдохнуть он смог лишь тогда, когда перед ним оказалась винтовая лестница. Когда же друид поднялся выше, то от увиденного в главном зале на несколько мгновений замер на месте. Жуткий провал в другой мир будто бы пульсировал в Изумрудном Сне, делая его скорее рубиновым, и чувствовался настолько чужеродным, что находиться рядом с ним было будто бы больно. Подобное ощущение удивило Ярость Бури, ведь его физическое тело лежало в Чёрной Ладье и он не должен был испытывать боль. То и дело повсюду шныряли тени замученных магов, жутких демонов, а главное — через рану мира прибывали всё новые и новые солдаты Пылающего Легиона. Если ничего не предпринять, то бесконечное войско противника заполонит Азерот, и тому придёт конец. Малфурион неторопливо плыл среди тонких плетений заклятий в поисках слабого места. К несчастью для друида, придворные маги и Лунные Стражи поработали на совесть. Даже после третьего осмотра уязвимое место всё не находилось. В какой-то момент Ярость Бури так увлёкся, что не заметил, как в зал зашёл высокий эльф со странными чёрными глазами. Когда же Малфурион его увидел, то прятаться было уже поздно; неизвестный, в котором друид тут же признал Ксавия, направлялся прямо в его сторону. Зачем-то набрав в грудь побольше воздуха, что в Изумрудном Сне было совершенно излишним, Ярость Бури решительно сделал шаг вперёд и прошёл прямо сквозь противника. Тот даже не сбавил темп, а продолжил двигаться в одному ему известную сторону. Однако радовался друид недолго. Ксавий подошёл к ближайшему столу, покопался в нём, а после развернулся и безошибочно уставился своими чёрными глазами с рубиновыми прожилками прямо на Малфуриона. Его кровожадная, довольная улыбка не сулила ничего хорошего. Советник поднял руку с зажатым в ней тёмным кристаллом и тут же начал что-то говорить. Находящийся в Изумрудном Сне Ярость Бури не мог слышать противника, но сразу понял, что дело плохо. Он тут же постарался улететь обратно в сторону двери, но невидимая сила всё больше и больше затягивала его в сторону кристалла. Само его существо будто бы сворачивалось, а спустя мгновение весь мир мигнул, и Малфурион обнаружил себя внутри кристальной тюрьмы. Не то что вырваться, а даже пошевелиться оказалось невозможно. Ксавий поднёс ловушку ближе к лицу, надменно осматривая незваного гостя. — Твоя душа проведёт здесь столетия, — пообещал он до противного мягким тоном. — Жаль, что тело погибнет гораздо раньше и ты даже не сможешь передать от меня привет своему очаровательному братцу. Ничего, как мы с ним встретимся — сделаю это сам, а может быть даже подсажу к тебе его душу. Теперь отдыхай. У тебя для этого есть целая вечность. Советник криво усмехнулся и небрежно бросил кристалл обратно в ящик стола, чтобы забыть его там навеки.