Прости, что так больно, прости, что без предупреждения Наша встреча с тобою зависела не от меня Мне отдали приказ и он не подлежал обсуждению Да и что я могла - ведь я лишь осколок свинца.
Свет проникает в комнату через плотно зашторенные окна. Ползёт по плешивому, грязному ковру и светит на письменный стол с кипой бумаг, которые разбросаны по нему в хаотичном порядке. Партитуры, которые кто-то, кто живёт в этой повидавшей виды квартирке, писал от руки. Наверняка сидя за этим столом. Начерченная клавиатура рояля, длинная и собранная из нескольких листков, лежит аккуратно на краю стола, что говорит нам о том, что жилец очень любит музыку. Множество подготовленных и чистых листков бумаги лежат друг на друге целыми стопками, а чернил осталось совсем мало, прямо на дне баночки. Разве можно придумать для музыканта более ужасную проблему, когда он не может записать придуманное? Да, можно. Зеленоволосый юноша уже не спит. Точнее, он вовсе не спал до утра. Сидя на своём матрасе и прижав колени к груди он настороженно прислушивается к звукам в тишине. Его тонкие руки, которые обхватывают колени, слегка подрагивают, а большие зелёные глаза устремлены в одну точку. Обои на стене немного порваны, но ему же лучше. Разглядывать кусок обоины и думать о том, что лучше бы это заклеить, куда рациональнее, чем просто смотреть в стену от страха. Свободная ночная рубашка душит его, не смотря на холод в комнате, а стройные ноги уже затекли от положения, в котором он сидит уже, наверное, вечность. Интересно, сколько он ещё сможет так просидеть? Не двигаясь и почти не дыша. Примерно в четыре часа утра он проснулся от выстрела под окном и понял, что лечь спать дальше он не сможет чисто физически, потому что в любой момент могли начать ломиться в его дверь или начать стрелять по окнам его второго этажа. Особенно жутко было, когда в дверь даже не ломились, а учтиво стучались, а в глазок никого не было видно. Нет, жителей так не пугали, их так выманивали. Вот в такие ночи, когда были слышны выстрелы, никто не включал свет, но каждый не спал, это точно. Нужно было в любой момент быть готовым к тому, что в этот день тебя может не стать. В разборках банд страдали, в первую очередь, сами гангстеры, а уже потом обычные граждане, но попасть в такую, мягко говоря, неприятность не хотел никто. Потерев глаза, парень посмотрел на окно, через шторы которого уже пробивался яркий свет. Подойти к нему, мальчишка себя заставить не смог. Он тяжело вздохнул, прикрыл глаза, посидел так ещё минуту и поднявшись на ноги, аккуратно обошёл шторы, не смотря на то, что хотелось запустить больше света в комнату. Он тихонько прошёл в кухню и осторожно посмотрел в окно, которое находилось там. Яркое утреннее солнце, ни одного облака на небе и пустота во дворе. Не смотря на всю свою нервозность и настороженность, парень улыбнулся. Такие дни были достаточно редки осенью в Нью-Йорке. Обычно грязь, мусор и тучи делали печальным не только юношу, но и его соседей, от чего становилось ещё более грустно, но сегодня день был прекрасным. Наверняка на улице гуляет приятный ветерок, который было бы неплохо запустить в квартиру, но Изуку и не пытался открыть окно на кухне, ведь оно сломано таким образом, что открой его и оно развалится совсем. Его это печалило. Посмотрев на хорошую погоду ещё немного и снова тяжело вздохнув, Изуку решил подумать о том, что можно съесть. Он покопался в ящиках и нашёл только чёрствый сухарь хлеба. Покрутив его в руке, Изуку задумался, сможет ли он встретить кого-то, кто будет продавать еду в лотках на улице. Подумав об этом ещё немного парень посмотрел на часы. Пол восьмого. Утро. Изуку ещё раз посмотрел на сухарь, пожевал губу, послушал урчание в животе и решил, что грызть чёрствый хлеб лучше, чем голодать весь день. Сев за, довольно маленький столик, Изуку отгрыз кусочек и принялся жевать, попутно планируя свой день. Сегодня в одиннадцать вечера ему нужно быть в баре "О'Хана" и в полночь в одном кабаре, что бы помочь артисткам оттуда. Радовало одно, что в "О'Хана" он должен быть не один. Пожевав ещё немного и ощущая боль в зубах, Изуку невольно подумал о том, что лучше бы выйти из дома и пройтись до лотка Луи, который делал вкусные тако. Но встав из-за стола, Мидория остановил себя и с шумным вздохом сел обратно. Хотя бы до двух часов дня, выходить он не будет, ведь если слышны выстрелы, значит что-то в его районе не так. Пусть Луи и был в паре шагов, приходил на место в семь утра, что бы заработать побольше, но Изуку не станет рисковать. В этом городе для омег есть свои правила, что бы не попасть в неприятности. Звучат они примерно так: 1. Не выходи из дома, если слышишь что-то странное. Это действительно важно. Даже слух о каком-то мелком гангстере мог заставить сидеть всех омег по квартирам и не выходить. Однажды, Изуку даже просил соседа альфу сходить в магазин за едой и занести в бар, где Мидория постоянно выступал, записку, что он ещё неделю не появится. 2. Не доверяй любой незнакомой личности. Если ты доверился кому-то, кто предложил работу или сделку, то ты обречён. Связанно это не только с убийством, изнасилованием или похищением, но и с обманом. Ты можешь сделать работу, а после не найти работодателя. Безобидно, но тоже важно. 3. Не появляйся в людных местах без альфы На самом деле, Изуку всегда противился этому правилу, так как знакомых просить не хочется, а свой альфа ему и не нужен. У него есть дела поважнее, нежели какой-то там альфа. Но против системы не пойдёшь и лучше и правда находится в обществе хотя бы одного альфы, которому доверяешь. 4. Носи при себе оружие, которое можешь использовать. Это правило омеге тоже не нравилось, но выбора у него не было. У Изуку был складной нож, которым его научил пользоваться отец. Не так искусно, как делал это он сам, но Мидорию он заставил запомнить на всю жизнь, куда нужно воткнуть лезвие, что бы нападающий умер на месте. И наконец, последнее правило мира Изуку Мидории. Пятое и самое важное правило, которое есть. 5. Знай, когда начнётся следующая течка. Важно знать, когда ты не сможешь сопротивляться или дать отпор. Нужно знать точное время. Если не иметь этого ввиду и не позаботиться об этом, то выходя на улицу, ты заведомо обречён. Изнасилования случаются часто и без течек, но в течку, тебя могут настигнуть сразу несколько альф. В этом грязном городе, который звался "большое яблоко", от искушений не отказывается никто. В этом городе люди взяли за правило не лезть в чужие дела. Никто тебе не поможет. Никто тебя не спасёт. Никто, кроме тебя самого. Омега взвесил все "за" и "против". Выстрел был один, а если он выйдет из квартиры днём, а не утром, когда на улице не так страшно, то всё будет в порядке. Он направится к Денки, а после они вместе отправятся в "О'Хана", что бы выступить, а после он быстро дойдёт до кабаре. Да, именно так всё и будет. А сейчас, парень закончит с партиями для саксофона, что бы отдать их Каминари. Обычно, Изуку пишет для него партии новых мелодий заранее, что бы достаточно ленивый Денки успел разобрать и выучить что-то новое. За то, когда он получает ноты в руки, он светится, как будто становится лампочкой. И всё же, музыка сближает и делает людей немного счастливее. Это точно. У Мидории не было инструмента, но был прекрасный слух и память. Именно по этому Изуку подмечал интересные отрывки из произведений и пытался вписать их в собственную мелодию. Пусть это было сложно и сидеть приходилось часами, но за то соседям он не мешал и сам увлекался процессом так, что мог выделить и четыре часа на это. Когда же Изуку играл на настоящем инструменте, внутри него всё дрожало. Каждый раз клавиши менялись и он не успевал запомнить их вид, но продолжал пытаться найти это "единение" с инструментом. На рояле в бурлеск-кабаре "Кристоф" была царапина. Её почти не видно, но Мидория заметил. А на форте-пиано в баре "Аморе" не было крышки, из-за чего все струны и молоточки было видно. Вот это Изуку очень нравилось. Иногда он приходил туда просто поиграть то, что набросал на листке. Но и владельцы заведений тоже бывают разные. Если в "Аморе" его всегда ждала улыбчивая женщина средних лет, то в ресторане "Мио" на него смотрели так, будто он мышь, которая попала на корабль незаметно и теперь пакостит. Вообще-то, это был самый дешёвый и единственный ресторан, в котором он играл. Изуку всегда подмечал, что в кабаре, барах и пабах его рады видеть почти все, если туда не заглядывали серьёзные гангстеры. Это ему и нравилось. Размеренная жизнь, среди таких же обречённых, в точности как он, людей. Пальцы били по немым клавишам так, будто нажать на них нужно чуть напористей и они зазвучат, но этого точно никак не может произойти. Изуку время от времени чиркал в нотном листе заметки и наброски мелодии. Исписанные листы уже лежали даже на полу. Посмотрев на часы, которые стояли на столе, Изуку подметил, что сидит так уже три часа, не меньше. Времени было без пятнадцати одиннадцать дня. Через три часа он уже должен быть у друга. Следующий час омега провёл за аккуратным переписыванием готовой партии для Денки. Выводить ноты и ритмические знаки ему нравилось намного меньше, чем писать что-то быстро и неряшливо, сделать пометку на листке, что бы не забыть. Но это ведь было для друга, по этому, он готов просидеть час за несколькими листами партитур, аккуратно переписывая каждую ноту. Когда Изуку закончил, он бросил взгляд на часы. Прошло всего пол часа. Мидория лёг на стол и не отрывал взгляда от циферблата. Секундная стрелка медленно передвигалась по кругу, а юноша расслабился и начал считать. Сначала одну минуту, потом другую. Для него, ожидание было мучительным. Сидеть в душной квартире было невыносимо тяжело, хотя бы потому, что омега боялся сейчас быть один. Мысли заняли всю его голову. Ему бы начинать готовиться к выступлению. Принять душ и погладить костюм, но он не может поднять голову со стола. Он задремал. Когда минутная стрелка дошла до половины двенадцатого Изуку открыл глаза, зевнул и поднялся. Похлопав себя по щекам, он мысленно укорил себя за то, что его голову посещают пессимистичные мысли, от которых его клонит в сон. Когда на улице хорошая осенняя погода, а вечером выступление, он просто не может позволить себе чахнуть. Встав со стула и повернувшись в сторону шкафа, омега задумался, какой костюм ему надеть. В "О'Хана" его любили видеть в серой рубашке и брюках с подтяжками. Это был подарок владельца, за удачное выступление. В баре только недавно появился инструмент и тётка заставила его пойти и сыграть для гостей. Опробовать обновку. Притащив его туда в старой рубашке, которая уже была не белой, а светло-серой от частой стирки, старых штанах от костюма тройки и пиджаке, она подозвала бармена, шепнула ему что-то на ухо и кивнула на Изуку. Бармен удалился и через минуту перед Мидорией стоял улыбчивый мужчина, который заверил мальчика, что это честь для него, предоставить возможность дать первое выступление именно в этом баре. После выступления с парой незамысловатых пьес, посетители были в восторге от того, что теперь они могут слушать игру на рояле в любимом баре. За хорошее впечатление и игру, Изуку получил брюки, подтяжки и жилетку "на вырост", а после, когда он стал постарше и начал носить подарок, тётка наскребла на туфли, которые омега носит только на важные выступления. Улыбнувшись своим воспоминаниям и сняв костюм с вешалки, юноша принял решение привести себя в порядок у Денки. До выступления уйма времени, а сам друг не откажет в просьбе Изуку. И раз уж Мидория решил, что все основные дела он сделает в квартире приятеля, то было принято решение немного прибраться. Парень уже очень давно не делал основательную уборку в квартире. Пыль на полках, куда он смотрел, лежала тонким слоем, что раздражало. Нет, так не пойдёт. Когда омега закончил и уже выжимал грязную половую тряпку, он мельком посмотрел на часы. Пол второго. День. Бросив тряпку в ведре и вымыв руки чистой водой, Изуку собирался торопливо. Взяв с собой костюм и ключи от квартиры, парень направился к двери. Но застыл прямо перед ней. Его сковал страх. Страх, что на самом деле снаружи произошло что-то серьёзное. Вдохнув полную грудь воздуха через нос и выдохнув через рот, омега кивнул сам себе, снова похлопал себя ладонями по щекам и встряхнул головой. Нет, он не будет бояться. Бояться, значит заранее не верить в свои силы и в себя. Не верить в себя, значит заведомо проиграть. Выйдя из квартиры, он спустился по лестнице вниз. До дома Денки было не так уж и далеко. Мидория направился привычным маршрутом, который проходил уже не раз. И пока Изуку шёл, он не мог выкинуть лишь одну мысль из головы. Произошло что-то, что точно перевернёт его жизнь с ног на голову. И в этом, он был действительно прав.***
Сидя на чужом пыльном диване с мокрыми волосами и тёплой кружкой в руках, омега растворялся в ощущениях. В доме друга пахло шоколадом. Изуку, на самом деле, очень нравился запах Денки, потому что шоколад он ел не так часто и только в детстве и этот запах напоминал ему о матери. Он не один, с ним есть человек, что ещё нужно для счастья? Делая маленькие глотки кофе парень наблюдал за суетливо бегающим Каминари, который носился из одного угла квартиры в другой. Парень всегда был неугомонным. Его светлые волосы с тёмными прядями, чем-то похожими на молнию, были растрёпаны и укладывались сложно, но Денки справлялся. Все, кто видел этого омегу впервые подмечали, что его глаза похожи на смолу, но Мидории они всегда напоминали мёд. Каминари решил, что наряд Изуку он подберёт сам. Денки был вкурсе всех модных новинок и зачитывался модными журналами в свободное время. Сам он оправдывал это тем, что хоть кто-то в составе должен быть модным, ведь когда они прославятся и разбогатеют, он не хочет подпускать к себе ни стилистов, ни визажистов. Изуку казалось это забавным, потому что выступали они в захолустный салунах, барах и кабаре. Его мечты были куда приземлённей, чем мечты Денки. Мидория мечтал только играть и ничего больше. Смотря на суетливого приятеля поверх кружки, омега улыбнулся. Что ж, если он так хочет быть "стилистом" для Изуку, он не станет возражать. – Только можно, я надену свой костюм? – тихо и взволнованно произнёс Мидория. Каминари остановился на пол пути к утюгу со своим костюмом двойкой и посмотрел на Изуку. Взгляд выражал непонимание и укор. А Мидория только виновато улыбнулся на это, показывая мол "пожалуйста". Приятель посмотрел своим укоризненным взглядом на омегу ещё несколько секунд и цокнув языком, развернулся на пятках, зашагав к костюму Изуку, что бы взять погладить и его. Все метания из стороны в сторону были закончены только тогда, когда к жилетке и брюкам Изуку был подобран галстук-бабочка и запонки для рубашки, которые Денки скупал без раздумий и в огромных количествах. Закончив с костюмами и повесив их на вешалку, Денки сел на диван рядом с Мидорией, который хлюпал уже третью чашку кофе. – У тебя так сердце остановится, – весело усмехнулся омега. – Ты вообще хоть чем-то питаешься, кроме кофе? Парень повернулся к другу и сделал вид, будто думает, а после отшутился. – Иногда мне кажется, – начал Изуку, – что я полностью из него состою. Денки состроил непонятную гримасу недоверия. Видимо, шутка омеги была не очень смешной. Но это уже и не важно, потому что Каминари встал со стула и направившись в кухню, он заглянул в один из ящиков. Достав оттуда что-то, что было завёрнуто в салфетку, он отдал это Изуку прямо в руки. Юноша посмотрел сначала на свёрток, потом на приятеля и снова на свёрток. Сам парень не спешил разворачивать то, что было в салфетке, по этому Каминари закатил глаза и забрав свёрток развернул его сам. Это "что-то" оказалось обыкновенным бургером. Тем самым, который Изуку недавно хотел купить в лотке, около которого они проходили вместе с Денки, но отказался от затеи и решил отложить "на чёрный день". Большие зелёные глаза посмотрели в лицо друга, а тот улыбнулся своей самой доброй улыбкой. Изуку только открыл рот, что бы возмутиться, но Каминари его уже опередил. – Ты питаешься только кофе. – констатировал он факт, – Но нужно ещё что-то есть. – юноша вложил Мидории в руки то, что держал и сел на то же место, где сидел до этого. Зеленоволосый наблюдал за другом и глядя прямо на него, поднёс еду ко рту и откусил кусок побольше, что бы показать Денки, что он зол. Сам Каминари улыбался и смотрел парню прямо в глаза с ехидством и явным удовлетворением. Когда Изуку дожевал последний кусок, ему в голову пришла неприятная мысль. Он должен её озвучить другу, иначе он умрёт от беспокоства. Портить этот прекрасный момент юноша не хочет, но если не скажет, то будет думать об этом ещё очень долго. Взвесив всё и решившись, Изуку опустил взгляд на колени. – Слушай, Денки, – Парень поёрзал на месте и ощутил взгляд на виске. Взгляд был неприятный, но он решил продолжить – скоро ведь плата за защиту. – Мидория повернулся к другу и увидел стеклянный взгляд. – Помнишь? Разговоры об этом не любил никто, но до платы осталось всего четыре дня, а это значит, что они в любом случае скоро столкнуться с этой проблемой. Каждый месяц сталкивались. И, если сказать честно, лучше бы они вообще не знали, что это такое. Денки отвёл взгляд и стал серьёзным в один миг. Его запах резко ударил в нос, от чего Изуку поморщился. По парню было видно, что сам он тоже хочет рассказать что-то, что его беспокоило. С самого начала их встречи, но они оба отчаянно делали вид, будто ничего не произошло. Казалось, что парень погрузился в мысли и по истечению пары минут тишины, Каминари принял решение и перевёл взгляд в зелёные глаза. Глаза Денки были медовыми и всегда блестели, но сейчас они стали мутными, что только больше настораживало омегу. Изуку напрягся и кивнул, что означало, что он готов выслушать всё, что угодно. Парень вперил взгляд в колени Мидории, сжал руки в замок, пожевал губу и начал. – Ты же тоже слышал выстрел сегодня ночью? – Денки поднял взгляд и посмотрел другу в глаза. Изуку молча кивнул. – Так вот, – продолжил парень. – у нас больше нет того, кто собирает деньги. Глаза омеги расширились и застыли в ужасе. Он понимал, что это значит. Он в миг понял, что теперь, всё поменяется, но в лучшую или в худшую сторону, он знать не мог. Из-за того, что неопределенность уже надавила на него, в глазах Изуку заблестели слёзы. Денки смотрел на друга и сам сдерживал себя от нахлынувших эмоций. Что это всё значило? Только одно... – Скажи мне, – начал Мидория, не отрывая глаз от глаз Каминари – кто теперь это будет делать? Омега знал, что Денки собирает слухи и наверняка знает, какой будет их новый сборщик платы. Правда ведь? Он же знает? Но Каминари лишь закрыл глаза, уронил голову на грудь и резко покачал головой. Изуку в ужасе отвернулся и вперил взгляд в стену. Сдерживать слёзы он уже не мог, ведь теперь он ощущает, что его жизнь точно поменяется. Вдохнув побольше воздуха в лёгкие и вытерев рукавом свитера слёзы, омега снова повернулся к другу и схватил его за руку. – Кто пойдёт обсуждать цену? Денки поднял глаза и сжал руку Изуку до боли в пальцах. – Ответственные за сбор остальных домов хотят, что бы это был ты... – тихо шепчет в ответ друг. Мидория отпускает руки омеги и уходит в ванную, закрывает дверь на замок и до боли закусывая пальцы на правой руке сползает по двери вниз. Он уже ничего не понимает и не хочет понимать. Он уже не может понимать. Он уже не может.***
После полного принятия ситуации, Изуку встал с пола и подошёл к раковине. Оперевшись о металлический умывальник, омега посмотрел в зеркало. Опухшие и красные глаза напомнили ему самые тяжёлые дни его жизни. После смерти матери, после того, как его забрала к себе соседка и поставила условие "ты должен выживать сам", Мидория работал как проклятый и делал всё, что бы выжить. Именно тётка показала ему, что такое жизнь в преступном районе. Именно она воспитала его честным и сильным. Именно она раскрыла ему правду о том, что слезами не изменишь ничего. Изуку больше не хотел быть тем ребёнком, который плачет от любой трудности, которая появляется в его жизни. Он тяжело работал, что бы перевоспитать себя. Он не позволит даже такой ужасной ситуации сломать его. Умывшись ледяной водой и вытерев лицо, омега похлопал себя по щекам, укорил за эмоциональную реакцию и вышел за дверь. Денки сидел на том же месте, где сидел и до этого. Услышав звуки шагов, Каминари поднял глаза. Мидория стоял неподвижно несколько секунд, тупо уставившись на светловолосого парня. Они смотрели друг на друга, казалось, вечность, но Изуку прервал этот момент и молча отвёл взгляд на часы, которые висели на стене. Пол одиннадцатого. – Опаздываем, – он повернулся к Денки и улыбнулся. – пошли быстрее. Светловолосый юноша помедлил, приходя в себя, но как только увидел, что улыбка Мидории настоящая и искренняя, улыбнулся в ответ. – Да, – парень поднялся с дивана и тоже посмотрел на часы, – пора выходить. – омега подошёл к вешалкам с костюмами и взяв обе в руки, повернулся к другу – Иначе опоздаем. Выходя из квартиры, Мидория держал обе вешалки, а Денки мятые ноты и чехол с саксофоном, каждый витал в своих мыслях. До бара шли так же молча. Когда они наконец зашли в дверь для персонала, их встретила невысокая женщина, жена владельца. Она отвечала за концертную программу на вечер. Увидев двух музыкантов она подошла и задала вопрос: – А где же ваша певица? Парни переглянулись, поискали взглядом девушку среди присутствующих и оба пожали плечами. Денки виновато улыбнулся и предположил, что она просто опаздывает. Женщина лишь посмотрела на них с беспокойством и отвлекалась на других артистов, которые позвали её. Изуку посмотрел ей вслед и снова повернулся к Денки. – Я подожду на улице, – предупредил он. Каминари кивнул и принялся за проверку инструмента. Мидория выскользнул из-за кулис и направился к чёрному ходу. Выйдя за двери он опёрся на кирпичную стену и стал ждать. Она наверняка едет на такси и немного опаздывает. Пока омега витал в облаках, на улицу вышли бармен и, видимо, одна из артисток. Они закурили. – Я слышал, – начал бармен. – Что к нам сегодня пожалует какой-то босс. Девушка артистка оживилась и с блеском в глазах принялась расспрашивать мужчину обо всех слухах, которые связаны с этой новостью. – И что же, – с кокетством спросила она. – Он очень важный или такой же обычный, – девушка состроила лицо безразличия, но продолжила – как тот которого убили на днях? Изуку не хотел подслушивать, но со слов про убийство, он застыл на месте и продолжал вникать внимательнее. – Не знаю. – раздражённо ответил бармен, – но знаю, что местного босса убили за то, что его подчинённый крал деньги за защиту в одном из районов. Девушка прикрыла рот ладонью и округлила глаза. – Ужасно. – шокировано прошептала она. – Не завидую тем, кто теперь будет обсуждать новую плату в своём районе. И правда. Дело в том, что плата, это важная часть жизни каждого. Рэкет такого типа не касался только тех районов, где жили важные люди, которые и так платили своими услугами, но районы обычных граждан обирали каждый месяц. Сборщик платы может поставить низкую цену, а может заломить её в три раза больше, чем прошлая. Всё зависело от сборщика. Кто-то мог задобрить босса, что бы тот не повышал цены, а кто-то лишь делал её больше, что бы класть себе в карман часть. С районов имели не такие большие деньги, как с бизнеса, но деньги, как известно, довольно ценная бумажка и не важно, каким способом ты добываешь, важно, что их у тебя становится больше. Было значимо, какой человек собирает с района плату. Жестокий и несговорчивый или тот, кого можно уговорить и предложить что-то взамен на низкую плату. Мидории предстояло узнать, какой же человек будет собирать с него и его соседей плату за защиту и постараться его уговорить не повышать цену. Жители его района и так еле наскребали деньги прошлому боссу. Изуку уже не слушал, он погрузился в свои мысли. По отрывкам диалога омега понял, что артистка уже докурила, а бармен подкурил вторую сигарету и продолжал рассказывать о боссе, что посетит бар сегодня. Через пару минут, когда Изуку остался на улице совсем один, он увидел подъезжающее такси. Дверца машины открылась и оттуда вышла милая на вид девушка. Она улыбалась и прощалась с водителем. Захлопнув дверь машины и пройдя пару шагов, она заметила зеленоволосого парня и с весёлым смехом подошла к нему. – Изуку! – счастливо воскликнула она, – меня встречаешь? Омега улыбнулся и ощутил, как все его неприятные мысли улетучиваются, заменяясь счастьем. Девушка без промедлений обняла его и сжала так, что парень рассмеялся. Они очень давно не виделись. Уже как две недели они не давали концертов вместе, но сегодня, их пригласили выступить вместе. Мидория обнял девушку в ответ и вдохнул сладкий аромат её духов. Да, это точно была Очако. Отстранившись, они посмотрели друг на друга. Классическое каре до плеч девушки стало немного короче, значит, она недавно сделала стрижку – Ты подстриглась! Тебе идёт ещё больше! – сделал комплимент омега Очако улыбалась. Посмотрев на кудрявые вихры друга, она потрепала его по волосам. – И тебе не помешало бы! Посмотрев друг на друга ещё раз, Изуку открыл дверь и пропустил Урараку вперед. Направившись за кулисы, друзья весело обсуждали, когда же Мидория начнёт следить за своими волосами. – Они просто очень быстро отрастают, – пожаловался Изуку. Зайдя за ширму, они увидели Денки. Брюнетка обнялась и с ним. Когда девушка была рядом, омеги не допускали ни одной плохой мысли, потому что своей улыбкой она озаряла весь мир и старалась всем помочь. Поговорить долго они не смогли, потому что Очако нужно было привести себя в порядок перед выступлением. Отправившись в гримёрную, она махнула им рукой и приказала готовиться. Через несколько минут, девушка вернулась с лёгким макияжем и в платье. Её ресницы были едва подкрашены, губы были персикового цвета, а румян было почти не видно. Тени розового цвета сочетались с её платьем, которое она усовершенствовала сама. Урарака всегда нуждалась в деньгах, потому что помогала родителям, но и красивой ей тоже быть хотелось. Во времена великой депрессии, это было сложно, но она не сдавалась. Благо фигура её была по моде, тонкую талию было отчётливо видно, а вот платья нужно покупать. Она выкручивалась как могла и у неё это получалось. К обтягивающему перламутровому платью до колена, она пришила несколько оборок и получилось не плохо. На шее был бант нежно-розового цвета, а на пальце серебряное тонкое кольцо с камнем, подарки поклонников. На голове была маленькая шляпка-заколка с небольшой вуалью, на плечах декоративная шаль и белые туфли на застёжке с небольшим каблуком смотрелись изящно. Она была красивой. Всё в ней было таким. Начиная от улыбки и заканчивая душой. Очако была ещё и бетой, по этому чувствовала, что должна помогать чем может друзьям омегам. Мидория её любил. Как друга, как человека, но самое важное: как певицу. Когда он впервые услышал её голос, он чуть не оставил игру на рояле, что бы послушать только её голос. Она не просто пела, она чувствовала музыку. Очнувшись от мыслей, Изуку заметил, что "культурная программа О'Ханы" началась. Это значит, что пора взять себя в руки. Очако стояла не далеко, по этому положила ему руку на плечо и снова улыбнулась. Мидория расслабился и улыбнулся ей в ответ. Пока его друзья рядом, он точно справится. После нескольких сольных номеров, начались коллективные. Трио Изуку было самым последним, так как певица есть только в их коллективе. Смотря на чужую игру, омега подмечал все мелочи, которые может использовать сам. Музыка была незамысловатой, весёлой и лёгкой, а публика была в восторге от того, что происходило на сцене. Мидория время от времени и сам весело улыбался, как только гитарист начинал двигаться и играть одновременно. Свободная музыка была прекрасной. Она нравилась ему всем. От звучания, до возможности танцевать во время игры. Но его веселье прервали шепотки аритистов, которые стояли с ним за кулисами. Все смотрели в зал и говорили между собой. Изуку тоже посмотрел туда и увидел высокого, светловолосого мужчину, который сел за один из столиков, вместе с ещё тремя альфами. В множестве запахов гостей бара, которые переплетались между собой, Изуку, на удивление, мог разлечить запахи новых гостей. Сильнее всего ощущался властный запах мяты, который был смешан с какими-то травами. Принюхавшись получше, Мидория угадал запах ромашки. Двое мужчин были в шляпах и чёрных брюках с подтяжками. Идеально белые рубашки выделялись среди остальных, а холодный взгляд был устремлён на сцену. – Телохранители, – шепнул кто-то. Двое других мужчин тоже были в белых рубашках и шляпах, но один из них был в тёмно-синей жилетке и такого же цвета брюках. На его шее была бабочка, а на рукавах рубашки запонки. Это наверняка новый босс их района, потому что одет он был не как обычный гангстер. Но причиной шепотков, был не он, а человек, что сидел рядом, слушал и отвечал короткими фразами человеку с бабочкой на шее. Лицо его выражало безразличие и безучастность. Этот мужчина выглядел ещё богаче. Ослепительно белая рубашка, которая выглядела абсолютно новой, дорогой костюм тройка с жилетом, который выдавал себя тем, что был из гладкого текстиля и чёрного цвета с мелкой полоской, а в нагрудном кармане жилетки находился белый шелковый платок. Он был идеально отглажен и вычищен, а кожаные туфли броги под столиком блестели. На его руках были видны кольца и перстни, а на рукавах рубашки блестели запанки, которые были явно с драгоценными камнями. Отдельное внимание привлекали его глаза. Они были кроваво-красного цвета и выражали полное безразличие. Омега смотрел прямо на него, а молодой альфа подозвал пальцем официанта. Выбрав напитки, блондин перевёл взгляд на сцену и Изуку будто холодной водой окатили. Их трио выступает после песни, которую играют сейчас, а в зал пришёл босс его района и, видимо, босс поважнее. Обернувшись в сторону Денки, он увидел, как тот сжимает руку Очако. Что ж, делать нечего. Им платят за выступление, а это значит, что они должны сыграть. Вдохнув через нос и медленно выдохнув через рот, омега принялся готовить себя к выступлению. Когда предыдущая компания закончила и поблагодарила всех, кто присутствовал, настало время трио Изуку. Преглянувшись, они вышли на сцену и в свете сафитов, Очако поприветствовала всех, кто сидел в зале. Мидория сел за рояль, на котором досконально знал каждую царапинку на клавише и как эта клавиша звучит. Он обернулся на Денки, который вцепился в саксофон и смотрел на Урараку, которая сделала акцент на важных гостях, которые только что пришли. Пока сидящие аплодировали двум боссам, сам Изуку посмотрел на Очако, которая осторожно кивнула, что означало, что можно начинать. Омега отвернулся обратно к роялю и сделав вдох, начал играть вступление. И вот этот момент настал. Кроме инструмента он не ощущал больше ничего. Кроме музыки, которая поглощала его всего. Нежные ноты рояля и не менее приятный голос Очако, слились в одно. По началу они пели вместе, но после подключился Денки и его саксофон, ноты которого сам Каминари называл "сексуальными". Протяжные и в то же время резкие ноты и правда казались Изуку интимными. И каким бы неугомонным не был Денки, он был прав. Он лучше понимал свой инструмент, а Мидория свой. Время подошло к кульминации и Изуку уже ничего не слышал, кроме своего рояля. Он даже успевал импровизировать: добавлял к своей партии больше штрихов, давил на педаль, делал крещендо и постепенно затихал, потом снова пытался спорить с голосом Урараки. На последнем аккорде Мидория закрыл глаза. Это была всего лишь одна песня, а он уже в раю. Очако подошла к нему и положила руку на плече. – Сыграй один. – нежно попросила девушка. Омега хотел возразить, но глаза подруги говорили сами за себя. Ей понравилось петь с ним на равных, а не под него. Изуку не мог сопротивляться. Кивнув, он тихо вступил. Это была довольно маленькая пьеса, но он старался играть с чувствами, что бы девушка осталась довольна. Пара импровизаций заставила Урараку сжать руку и омега понял, что его хвалят. Улыбнувшись, он аккуратно закончил. И как только рояль замолчал, из зала послышались хлопки. Они становились громче и после аплодировали уже все, кроме красноглазого мужчины. Он внимательно смотрел на сцену и потягивал виски.***
Изуку сидел на кухне Денки. Они уже пол часа пытаются понять, что происходит с Ураракой. Девушка настаивала на встрече и теперь сидит с бутылкой сидра. Молча. Мидория видел, что она напряжённо думает о чём-то, но о чём, было не понятно. Первым сдался Каминари. – Очако, – обратился он к девушке – что происходит? Бета подняла взгляд на него и вздёрнув свои аккуратно выщипанные брови, сжала губы в тонкую плоску. – Если я вам расскажу, то вы мне не поверите. Омеги переглянулись и после уставились на девушку с непониманием на лице. Она себя так никогда не вела. Всегда делилась новостями сразу. Произошло что-то хорошее или ужасное. Они оба не понимали, по этому и беспокоились, а Очако, казалось бы, решалась на что-то. И через несколько минут, она взяла бутылку с сидром, сделала большой глоток и заставила их выпить тоже. Когда омеги выполнили условие, Урарака начала. – Нас позвали выступать в дорогом ресторане. – Изуку удивлённо поднял брови, а Каминари открыл рот – Не просто позвали – раздражённо продолжила девушка, – об этом попросил какой-то важный босс, потому что ему понравилась я. После этих слов, омеги переглянулись ещё раз. Денки молча встал, подошёл к ящику и пошарив в нём он отыскал три бокала для рома. Поставив их перед друзьями, Каминари отошёл к другому ящику и достал уже саму бутылку. Разлив алкоголь по склянкам, он взял свой и выпил половину его содержимого. – Ты так радуешься – осведомился Изуку, – или горюешь? Денки перевёл на него ошалелый взгляд и произнёс. – Да я и сам, если честно, не понимаю. Видимо, шутка Каминари о том, что они прославятся, воплощается в жизнь. После этих новостей, они ещё долго сидели молча и пили ром. Сколько они так просидели, не знал никто. Очако смотрела то на одного, то на другого, а после вообще сложила руки на груди и уставилась на пустую бутылку сидра, который допила не так давно. Денки всё ещё был шокирован и смотрел на девушку глазами, которые были полны толи радости, толи страха. Изуку и самому было страшно, ведь в дорогих ресторанах он не выступал никогда. Где брать презентабельный наряд? Какой там будет инструмент? И что самое важное: Какие там будут гости? Именно по этому трое друзей и были в смятении. Всю жизнь играя в бедных районах, они просто не знали, как себя вести перед богачами. Перед такими же людьми, как и ты, выступать не сложно, ведь они тебя ещё и за свой столик позовут, что бы пообщаться в приятной обстановке, а вот перед богатыми и важными людьми... Они точно оплошают. Пока Изуку думал, Очако подняла взгляд и произнесла. – Мы выступаем. Ни Каминари, ни Мидория ничего против не имели. Но где взять хорошие костюмы? Озвучив этот вопрос, они начали обсуждать, смогут ли они сложиться сбережениями, но Очако перебила их обоих. – Он сам всё нам предоставит. – девушка надула губы и плюхнулась на стул. – Он, это кто? – с беспокойством и волнением спросил Изуку. – Тот, кто нас заказал! – отрезала Урарака и потянулась за бокалом. – Захолустных артистов подобрал, значит пусть обеспечит. – опрокинув в себя остатки рома и поморщившись, певица продолжила – я поставлю ему это условие. На том и сошлись. Они придут в ресторан, где им выдадут костюмы, выступят, получать деньги и будут дальше жить так, как захотят. Тем более до платы за защиту осталось всего три дня, хорошие деньги лишними не будут. Следующий день прошёл в рутине. Изуку выделил себе день на уборку и вечер на игру в ещё одном кабаре. Закончив с уборкой, он медленно и неспешно начал готовиться к выступлению. Сегодня он играет для танцовщиц. Проверив все листы с нотами и оглядев свою комнату, которую вычистил до блеска, он одобрительно кивнул сам себе и вышел из дома. На улице уже потемнело, а это значит, что город наполнился разного рода преступниками и развлечениями. Пока омега шагал по тротуару, он сотню раз задал себе вопрос, не будет ли сегодня в кабаре гангстеров. Хотя, зачем он им задаётся? Конечно будут. Но это так, шпана. Воры, фальшивомонетчики и продавцы наркотиков. Эти мысли совершенно не успокаивали, но давали надежду на то, что он спокойно выступит и отправится с деньгами домой. Подходя к чёрному ходу в кабаре, он заметил человека в потрёпанной кепке и такого же вида костюме. "Наверняка очередной ухажер Эсми или кого-то из девочек", подумал омега. Все же у танцовщиц было много поклонников. Пройдя мимо парня и открыв дверь, Изуку ещё раз мельком посмотрел на человека, который оттолкнулся от стены и зашагал прочь из переулка. Мидория напрягся. А может, это не чей-то ухажер, а его хвост? Хотя, если бы за ним следили, то скорее всего, пасли его и около дома. Встряхнув головой и отогнав от себя эти мысли, омега вошёл в дверь и направился за кулисы, где его уже ждал владелец кабаре. Он улыбался и был явно рад видеть Изуку, от чего омега расслабился. После короткого разговора о том, как у Мидории дела, владелец оставил его. Но один парень сегодня точно не останется. После ухода мужчины, юношу облепили девушки артистки, которые должны были сегодня танцевать под его аккомпанемент. Непринуждённая обстановка заставила омегу улыбаться и быть действительно счастливым. Его тут ждали, а это главное. На самом деле с девушками из этого кабаре Изуку был знаком ещё с первого вступления, но подружиться он смог только с Эсмеральдой Дирк. Элегантная и прекрасная девушка сразу показалась Мидории милой, а после разговора с ней, он убедился в том, что она хорошая не только по первому впечатлению. Но сейчас, Эсми среди девушек не было. Омега спросил у остальных, где же она и пара пташек хитро и кокетливо переглянулись. –Она наверняка с Джеком! – ответила одна из них. Мидория нахмурился, а девушки засмеялись. – Любовь, дорогуша! – весело произнесла другая пташка, – Это любовь! После этих слов, владелец велел всем собраться, потому что шоу уже начиналось. После выступления, омега поблагодарил всех за прекрасный вечер, попрощался с каждой из девушек, поцеловав их в щёки и покинул кабаре, всё ещё размышляя о том, кто такой Джек и где сейчас может быть Эсмеральда, не замечая, что за ним идёт хвост.***
Утро главного выступления в жизни Изуку не задалось с самого начала. Запутавшись в одеяле, омега упал с постели, а когда поднялся и посмотрел на часы, обнаружил, что проспал на час дольше. Вздохнув и потянувшись, Мидория направился на кухню. Решив, что позавтракает яичницей, он достал сковородку и поставил её на медленный огонь. Пока омега крутился на кухне, он рассуждал, каким же будет его костюм, в котором он будет выступать сегодня. Наверняка это будет что-то дорогое, ведь нужно соответствовать месту, где ты выступаешь. Но, опять же, это ведь не от него зависит. Наденет, что дадут, что уж. Когда завтрак был готов, Мидория сел за стол и ткнул вилкой в поджаренный желток. Последняя еда, которая осталась у омеги. Вздохнув ещё раз, он медленно жевал завтрак. Вдруг его мысли посетило понимание, что разговаривать с новым сборщиком платы придётся ему. Он совсем забыл об этом, а до события осталось всего два дня. Нет, ему точно будет чем заплатить. За сегодняшнее выступление им обещали не плохую сумму, но Изуку ведь должен поговорить с новым сборщиком и убедить оставить прошлую цену. Доедая, он думал, как и с чего начать диалог. Может, рассказать, как живут люди в этом районе и указать на то, что суму больше той, что они платили, они не потянут? Хотя, гангстерам не важно, какие проблемы у других людей, главное, что бы деньги были вовремя и того количества, какого они просили. Обращаться в полицию бесполезно, ведь все детективы куплены. Что же тогда делать? Как начать? Что сказать и каким тоном разговаривать? Множество вопросов крутилось в его голове. Вот он уже встал и начал мыть грязную тарелку, не переставая рассуждать о том, как просить о низкой плате. Изуку это почти раздражало, ведь он не мог прийти к однозначному решению. Возможно, во время разговора он и придумает, как задобрить этого человека, а возможно он не сможет добиться совершенно ничего. Что тогда? Его соседи будут страдать. Мидория не думал, что его будут обвинять в том, что он не смог договориться о маленькой цене. Нет. Он думал о том, что его соседи не смогут прокормить семьи и заплатить больше того, что они платили прошлому боссу. Пока Изуку ходил по дому в смятении и мыслях, в его дверь постучали. Отвлёкшись от раздумий, Мидория остановился и на мгновение подумал, что ему этот звук почудился. Подождав несколько секунд, стоя по середине своей комнаты, он услышал ровно три стука и поспешил к двери. Посмотрев в глазок и увидев соседку, омега улыбнулся и потянулся за ключами, которые лежали на тумбочке рядом. Повозившись с замком на цепочке и повернув ключ в скважине, омега открыл дверь, улыбнувшись ещё шире. – Добрый день, Люсия! – весело поздоровался юноша. Женщина улыбнулась и поприветствовала Мидорию в ответ. Соседка была не высокого роста с приятными чертами лица. Омега знал, что у неё четверо детей, которых она воспитывала одна. Трое сыновей и одна совсем маленькая дочь. Муж умер в перестрелке только пол года назад, после чего, она была вынуждена растить детей в одиночку, но сама она никогда не показывала слабости и даже угощала соседей пирогами и другими приятными подарками. Но в этот день, она точно пришла не для этого. – Послушай, Изуку, – нежно начала женщина – ты не мог бы присмотреть за детьми, пока я отлучусь? Мидории было не впервой помогать соседям. На самом деле, он даже любил это делать, ведь все так добры к нему. Ему было не сложно делать что-либо за обычное "спасибо" или, иногда, за общий ужин. Омега улыбнулся и кивнул. Ему нужно убить несколько часов, а ей отлучиться по делам. Весь день до вечера парень провёл в доме соседки. Детям постарше он помогал с уроками, а малышей кормил и следил за ними. Ему нравились дети. Не потому, что он омега, а просто так. Они были не такими непонятными, как взрослые. Изуку мог прочитать их эмоцию, мог довериться и не переживать, что ему лгут. Детей намного проще понять, чем взрослых людей. Совсем маленькие дети ему нравились тем, что ещё и не знают толком, в какое ужасное время они родились. К вечеру женщина вернулась и поблагодарила Изуку предложив остаться на ужин, но омега отказался и пообещал заглянуть в следующий раз. Направляясь к своей квартире, Мидория дрожал внутри. Очако сказала ему ещё в квартире Денки просто быть. Не готовиться основательно, ведь им должны предоставить костюмы, но парень переживал на счёт этого. А что, если ничего им не дадут? А такие деньги упускать он не хотел. Убедить себя в том, что мытой головы и нотных листов будет достаточно, было сложно, но у него получилось. Осталось дождаться одиннадцати часов. Урарака и Денки заберут его ровно в это время. До назначенного часа оставалось всего ничего и Изуку принялся собирать листы с нотами по порядку. Собрав всё, что ему нужно и посмотрев на часы, Изуку огляделся. Удостоверевшись, что ничего не забыл, омега вышел за дверь и закрыл её ключом. В этот вечер у него было странное предчувствие. Будто он не вернётся в эту квартиру. Страх, что что-то случится сопровождал его всю дорогу до назначенного места. Мидория шёл и смотрел в землю, но подняв голову и увидев такси, он улыбнулся. Быстро подойдя к машине, он открыл дверь и сел на заднее сиденье. Машина тронулась и выехала на оживлённую дорогу. Посмотрев в лево, он встретил волнительный взгляд Денки. Он тоже переживал. Очако сидела на переднем сиденье и была серьёзной. Кивнув друг другу, они не сказали ни единого слова. Каминари медленно подвинулся к Изуку и вцепился в его руку. Мидория улыбнулся ему, чтобы успокоить. До самого ресторана они ехали молча. Омеги успели расслабиться в обществе друг друга, но это длилось не долго. Подъехав к дверям заведения, трое вышли из машины. Очако расплатилась с таксистом и обернулась к парням. Подойдя к ним и взяв обоих за руки, она поднялась по ступенькам и смело открыла дверь. Войдя в помещение, Изуку прищурился. Так много света он ещё никогда не видел. Да и такой толпы тоже. В зале витало множество запахов, которые Мидория не мог разлечить, но тут его нос зачесался и он уловил какой-то один очень знакомый и очень резкий запах. Нет, это был не Денки и уж точно не он. Отбросив эти мысли, омега решил оглядеться лучше. Подметив сцену и занавес, который был ещё закрыт, омега изумился масштабам этой сцены. Она была огромной. Он никогда ещё не выступал на сценах такого огромного размера. Пока Урарака искала какого-нибудь официанта, которому можно объяснить ситуацию, она таскала омег за собой, поэтому Мидория детально мог рассмотреть помещение. Изуку шагал и удивлялся всё больше. Таких красивых люстр, он не видел никогда. Он был не уверен, что это вообще называется "люстра". У этого помещения было два этажа, как он заметил. На первом было очень много столиков, а на второй вели две лестницы с правой и левой стороны. Они были чуть округлены, по этому этот второй этаж, который Мидория для себя окрестил балконом, тоже был округлён. Удивляясь всё больше и больше, Изуку не заметил, как Очако поговорила с официантом и как он повёл их к другим артистам. Омега понял, что они уходят, уже заходя в какой-то коридор. Оказавшись за кулисами, им вручили три коробки и показали лист с программой. Их трио было где-то в середине. До них было целых тридцать номеров, что говорило о том, что они успеют ещё долгое время подождать. Урарака обернулась к омегам и решительно заявила. – Мы им покажем, как нужно играть музыку! Денки, который вёл себя тихо всё это время, оживился и закивал. Изуку же просто улыбнулся и хихикнул. Переодевались они с девушкой, за разными ширмами. Денки даже помогал Изуку застегнуть пиджак, потому что Мидория не справлялся. Как только они закончили и вышли, омеги оглядели друг друга и Денки подметил, что у Изуку в коробке были украшения, а вот у него нет. У Изуку был тёмно-красный гастук, который подходил к чёрному костюму двойке и серебрянная булавка для него, с красивым зелёным камнем. Так же он надел запанки, которые лежали вместе с идеально белой, шелковой рубашкой. – Посмотри в коробку, – предложил Каминари. – может быть там ещё что-то будет? Изуку нахмурился и потряс коробку вверх дном и увидел, как оттуда выпали две белые перчатки. Каминари поднял брови, а Изуку поднял их с пола и нахмурился ещё строже. – Перчатки для пианиста, – фыркнул омега и кинул их обратно в коробку. – они серьёзно? Денки пожал плечами и обернулся на другую ширму, откуда вышла Очако. Длинное чёрное платье в пол, обтягивающее её фигуру и большой вырез в зоне декольте, меховая горжетка на плечах и туфли на каблуке, выглядели непривычно. Изуку даже не мог понять, нравится ему или нет. Она была красивой в этом платье, но совсем не похожей на себя. Когда Урарака подошла и увидела замешательство на лицах друзей, она поспешила успокоить их фразой. – Это всего лишь на один вечер. Ожидание начала программы было мучительным, но все трое не жаловались. У них было много времени что бы просто поболтать о последних и самых простых новостях. У соседей Денки появилась кошка, а Очако нашла дешевый магазинчик женской одежды. Изуку был рад, что у них всё хорошо. Самому ему рассказывать особо нечего, кроме как про то, что он теперь нянька у всех соседей с детьми, но он и не жалуется, потому что ему даже нравится. Смеясь из-за историй и шуток Денки ожидание прошло довольно быстро. Когда всё началось, то номера выходили объявлять. Изуку немного удивился, ведь дома никого никто не объявлял, все выходили сами и по договорённости, кто и когда выступит. Перед ними было много пианистов, которые играли лучше чем Изуку. Их техники он тоже подмечал и планировал записать на чистых листах то, что услышал и различил. Это достаточно ценный опыт! Омега уже не жалел, что пришёл сюда и решился сыграть. Глядя на всех музыкантов, которые выходили один за другим, он восхищался. Чисто и искреннее. Но по привычке, Изуку осмотрел зал и увидел того самого альфу, что сидел в баре в тот самый день. Он скучающе смотрел на сцену, изредка обращая внимание на женщину, которая сидела рядом с ним. Они были очень похожи. Одинаковые светлые волосы, угловатые черты лица и, самое важное, красные глаза. Женщина изредка обращалась к мужчине, видимо, что-то спрашивая, но в ответ получала короткий ответ и холодность. Они оба смотрели на сцену и у Мидории как-то неожиданно начали дрожать колени. Ужас сковал его и он не мог сдвинуться с места, не отводя взгляда от мужчины, что сидел на том самом балкончике. И в один момент, альфа перевёл взгляд прямо на Изуку, от чего омега ещё больше задрожал. Мужчина задержал свой взгляд на Мидории на несколько секунд, но после отвернулся и бросив несколько фраз женщине, которая сидела рядом и была явно не довольна тем, что ей говорят, поднялся из-за стола и куда-то направился. Омега моментально отмер и зашёл за занавес, что бы его совсем не было видно. Крупная дрожь прошибала его тело. Он не мог двигаться. Каждый сустав в его теле стал деревянным. Оглядевшись и не найдя Урараку и Денки глазами, Изуку ещё больше забеспокоился. Присев на пол и обхватив колени руками, Мидория старался дышать глубже. Нахлынувшая тревога всё никак не проходила, пока омега не почувствовал на плече руку. Резко подняв голову, он увидел Очако, которая с обеспокоенным видом спрашивала всё ли хорошо. Изуку только кивнул. Но он не ожидал, что девушка прижмёт его к себе и начнёт гладить по волосам. Расслабившись в чужих руках, Изуку успокоился. К этому времени, вернулся и Денки, в руках которого уже был саксофон. Их выход был уже через пару номеров и Мидории придётся взять себя а руки, а на все "что произошло?", он отвечал "обстановка давит". Услышав окончание песни, и начало новой, после которой должны были выйти уже они, омега сделал вдох и после выдох. Он просто не будет смотреть на красноглазого мужчину, сыграет то, что должен и уйдёт со сцены как все уходят. Стоя на исходных позициях, Изуку бросил взгляд на столик мужчины и увидел там только женщину, которая наблюдала за выступлением. Неужели, он ещё не вернулся? Хотя, это к лучшему, наверное. Прозвучали последние аккорды и аплодисменты, после которых на сцену вышел объявляющий. Под громкий голос мужчины, омега медленно зашагал к инструменту и аккуратно сел за него. Решившись бросить взгляд на балкон ещё раз, он посмотрел прямо на столик мужчины. Ноги Изуку задрожали. Он сидел там. Невозмутимое лицо и холодный взгляд, от которого хотелось сжаться. Омега затравленно наблюдал за мужчиной, пока Очако не шепнула его имя. Опомнившись и переведя взгляд обратно на клавиатуру рояля, парень немного помедлил, но взяв себя руки, вступил. Дрожащие руки не хотели слушаться, но Мидория упрямо сопротивлялся неподвижности рук. Он пытался вложить в музыку все чувства и ощущения, но он почти ничего не чувствал, потому что всё вдохновление затмевал страх. Изуку не мог смотреть на мужчину сейчас, но он чувствует его взгляд на своём затылке. Буквально кожей. Это место печёт так, что омега готов заплакать. Закончив, он не ощущал ничего от того, что играл на хорошем и дорогом рояле. Он не помнил, как спела Очако, не мог разлечить шум крови, которая шумела в ушах и звук аплодисментов. Изуку встал и ушёл за кулисы так же быстро, как вышел на сцену. Ему хотелось бежать. Далеко. Что бы эти красные глаза больше не смотрели на него. Уже за кулисами Мидория забрал коробку со своими вещами и направился к выходу в коридор, который вёл в зал, а из зала на свободу. Он будет идти, бежать или ползти, самое важное условие, это не быть здесь. Страх был топливом. Он чуть ли не бежал к дверям из-за ужаса, который охватил его. Открыв двери в коридор, омега вышел и хлопком закрыл её за собой. В нос ударил знакомый запах мяты и сушёной ромашки. С дрожью в пальцах Изуку убрал руку с ручки и обернулся. В конце коридора, около дверей в зал, он увидел его. Альфа стоял оперевшись о стену скрестив руки и смотря в пол. Изуку застыл около массивной двери за кулисы и старался не издавать ни звука, но было уже поздно. Грохот привлёк внимание мужчины. Он бросил взгляд влево и оценивающе посмотрел на омегу. Красные глаза посмотрели сначала на туфли, которые Изуку тоже предоставили, потом на брюки, галстук и остановив взгляд на руках, мужчина нахмурился. У Мидории сердце ушло в пятки. Цокнув языком и закатив глаза, альфа оттолкнулся от стены и потянувшись, красноглазый направился в сторону омеги. Парень, которого сковал страх не мог сдвинутья с места. Подойдя вплотную к запуганному юноше, мужчина взял его за подбородок и осмотрел его лицо. Брови, сведённые в переносице ещё больше настораживали омегу. Блондин прищурился, после чего наклонился к уху и шёпотом произнёс. – Боишься меня? От горячего дыхания, которое опалило ухо, у Изуку по телу пробежали мурашки. Омега резко покачал головой, от чего случайно задел своей щекой чужую. Испугавшись этого прикосновения и уже представляя, что ему за это будет, Мидория зажмурился и стал ждать. Мужчина отстранился, отпустив подбородок парня. Его безучастное лицо теперь выглядело более расслабленным. Прикосновение было явно ему приятно, но заметив, что омега зажмурился, красноглазый закатила глаза. Посмотрев на руки омеги ещё раз, альфа перевёл взгляд на дрожащего Изуку и холодным тоном пороизнёс. – Где перчатки? Омегу словно холодной водой окатили. Открыв глаза и направив взгляд в пол, он совершенно не знал, что делать. Сказать, что они в коробке или промолчать. Но стараясь взять себя в руки, Изуку испуганно потряс вещью в руках и прошептал. – Здесь, сер. Посмотрев на предмет в руках Мидории, который омега сжимал, альфа протянул к нему руку и выхватил коробку. Изуку снова зажмурился и был уже готов к удару или резким словам, но ничего из этого не последовало. – Смотри на меня, – приказал мужчина. Парень не медля ни секунды поднял глаза на альфу и с ужасом подметил, что ниже на целую голову. Ужас, который нахлынул вновь вызвал крупную дрожь. В уголках глаз омеги собирались капли слёз, а сам он пытался держаться изо всех сил, что бы не расплакаться перед мужчиной. Эмоции альфы было не прочесть, что пугало ещё больше. Изуку уже был готов умолять на коленях не убивать его. Видимо, поняв настроения омеги, мужчина нахмурился и посмотрев ещё несколько секунд, он отвернулся и направился к двери, которая вела в зал. Омега опешил и подумал, что всё уже кончилось. Неужели красноглазый приходил, что бы забрать перчатки? Но Мидория не успел опомниться, как блондин остановился, не услышав звука шагов сзади, повернулся к Изуку и грубо бросил. – Шевелись, блять. От шока и страха, омега последовал за мужчиной.