Чёрная Мадонна

      Сквозь светло-коричневую дверь все было прекрасно слышно. Там общались двое мужчин.       — Так что, прокурор дал нам добро на это дело? — спросил один.       — Нет, — ответил второй. Судя по табличке на двери вторым был капитан Хосе Падилья. А первым — один из его агентов.       — Да ладно! — разочарованно сказала агент. — Я только и прошу, что установить постоянное наблюдение. Речь ведь не идет об обысках.       — Пока не идет, — сказал капитан Падилья. — Вопреки нашим ожиданиям новый прокурор не собирается ни с чем спешить, ты же знаешь.       — А как же… — неоднозначно пробурчал агент.       После недолгого молчания капитан Падилья сказал:       — Очень скоро все изменится Хорхе. Мои отчеты будут представлены в столице, тогда можно будет рассчитывать на помощь.       — Я надеюсь, что и на ордеры тоже, — ответил на это Хорхе.       — Ты только не наделай неверных шагов пока мы решаем вопросы бюрократии, а то с тебя станется, — строго проговорил Падилья.       — Это было всего один раз, — протянул Хорхе.       — Не сейчас об этом Салазар, — прервал его Падилья. — Нас могут услышать.       Вновь молчание.       — Кстати, кто это там сидит? В приемной, — спросил Хорхе.       На этом месте Виола немного напряглась, ведь речь зашла о ней.       — Это, Хорхе, отныне твоя головная боль, — ответил Падилья. Виола фыркнула и откинулась в кресле. Она привыкла к тому как полиция относится к прессе и ожидала чего-то подобного. Падилья явно рассчитывал, что она услышит его и будет знать свое место.       — Дайте угадаю, это журналистка? — спросил Хорхе очень напряженным тоном.       — Да, — ответил Падилья. — И не простая. Это Виола Ходоян.       — Да ладно, дочка Ходояна? — явно удивился Хорхе.       — Будь она любой другой журналисткой, ее бы не допустили в отдел или в участок, — сказал Падилья. — Ей бы, как и всем пришлось ждать пресс-конференции или кружить неподалеку в поисках информации. А так, ей разрешили покопаться в наших делах непосредственно.       Виола деловито закинула ногу на ногу. То, о чем говорил капитан Падилья, не было в ее стиле — козырять именем отца в целях получить свое. Она работала в прессе достаточно долго и делала это, как и все остальные: просила интервью, проводила расследование, искала информаторов. Сейчас был экстраординарный случай — смерть.       Ее папа всегда учил, что эмоции должны перерождаться в действия и, чем быстрее, тем лучше. Его смерть стала самой большой трагедией в жизни девушки. Ее отец — не просто хороший человек. Он настоящая опора, тот кто никогда не переставал верить в то, что справедливость возможна. При этом он прекрасно понимал жизнь, а поэтому не питал иллюзий насчет того, что зло можно искоренить. Его просто можно сделать слабее.       Сам же Марсело Ходоян не получил справедливости. Да, тот человек, который в него стрелял — мертв, но он лишь верхушка айсберга. Виола, после того, как оправилась от шока, вознамерилась найти настоящего убийцу, то есть того, кто заказал это преступление. Она ни на секунду не поверила бы в то, что это был Освальдо Нава, хоть версия и выглядела логичной. С ее точки зрения проблема здесь заключалась только в том, что Нава не получил выгоды от этого. А его исчезновение — не бегство. Это стопроцентное убийство, с той лишь разницей, что этот убийца оказался умнее.       Осознав, что все так и останется — туманно, неясно, а главное — не доведено до конца, Виола взялась за свое журналистское расследование. Потребовалось время, чтобы понять, куда ей следует податься, чтобы получить как можно больше информации. Сюда в Либертад ее привела нехитрая логика — здесь было совершено преступление, а значит подергать за ниточки к нему ведущие следует сначала здесь.       Виола работала в крупной газете «Периодико». Она отвечала там за журналистские расследования и всегда подписывалась своим именем. Ее расследования нередко касались криминальных дел. Страсть к борьбе с преступностью ей привил отец. Так Виола могла продолжать их семейное дело. Она постоянно рисковала. Под этим предлогом ее редакция периодически отклоняла темы, на которые Виола хотела писать. Они говорили: «Не хотим, чтобы тебя убили».       Веры в такую версию у Виолы не было. Она знала не много примеров убийства журналистов в Тэрра Мадрэ, даже тех, кто писал о преступниках. Было пару нашумевших дел. Одно из них еще и имело странный исход. Это было давно, тогда сама Виола еще училась на первом курсе. Дело было здесь же в Либертад. Возле издательства кто-то застрелил криминального журналиста Эусебио Фалько. Он работал на крупную газету «Ла Аларма» и чаще всего писал о коррупции. Последним его делом было как раз расследование схемы, согласно которой местные чиновники покрывали рэкет. Заправлял бандой тех, кто отнимал чужое имущество и бизнес Херардо Сильва по кличке Коротышка. Он и приказал застрелить Фалько.       Поднялась такая шумиха. Общественность требовала от полиции растерзать банду Фалько. Чиновники пошли под суд. В Пятом районе Либертад прошли облавы, в результате которых погибло множество людей. Коротышку нашли. Он лежал в багажнике машины напротив отделения полиции. Его застрелили, всадив пулю точно промеж глаз, а в руки дали табличку с надписью: «Мы не убиваем журналистов».       Виола до сих пор помнит тот случай. Коротышку точно убила банда значительно крупнее, опаснее и имеющая много власти. А потому, ей казалось, что газеты относятся к криминальным статьям с прохладцей не потому, что боятся за жизнь журналистов, а потому, что знают о правилах тех, кто держит Тэрра Мадрэ за горло.       — Что мне с ней делать? — недовольно спросил Хорхе. — Я просил совсем не девчонку.       — Ты же умный парень, Салазар, — сказал Падилья. — Проведи ей экскурсию, да выпроводи под каким-нибудь благостным предлогом.       Виола скептически ухмыльнулась. Черта с два у них это выйдет. Она пробила себе возможность вести свое журналистское расследование при непосредственном участии отдела по борьбе с организованной преступностью не для того, чтобы они ее игнорировали. У Виолы был план, и она должна была изнутри видеть работу полиции, потому что у нее были определенные подозрения. Для всех, включая Хорхе Салазара, она подозревает Наву, на деле же проблема ей видится значительно шире.       — Не нравится мне все это, — сказал Хорхе. — Нам и так всю дорогу указывают на наше место, а теперь еще и навязали журналистку.       — Вот только давай без драмы, — Падилья начинал нервничать от этой беседы, ясно было даже невзирая на то, что их разделяла дверь. — Мы с тобой можем думать то, что хотим, но это не просто какая-то журналистка. Дочка Ходояна просто не может быть заурядной и глупой. Осторожнее с ней.       Послышался звук отодвигающейся мебели. Судя по всему, скоро за Виолой выйдут.       — Да, Салазар, ты бы прочел ее статьи на досуге, — сказал Падилья. — Будет полезно, чтобы понимать, с кем ты имеешь дело.       — Хорошо, шеф, — ответил Салазар.       Послышались шаги, затем дверь открылась и на пороге показался среднего роста мужчина с довольно смешной внешностью. Виола обратила внимание на заостренный подбородок и высокий лоб, а еще лицо, которое будто бы не вписывалось в отведенное ему пространство. Она подумала, что это должно быть Хорхе Салазар. Для начальника вид у него был слегка простодушный. Салазар носил негустую щетинистую бороду, короткие волосы и был крайне неброско одет. Нетипичными для латиноса были чуть зауженные глаза.       — Вы, должно быть, сеньорита Ходоян? — обратился к ней Хорхе.       Виола поспешно встала и протянула ему руку.       — Да, вы правы, Виола Ходоян Медина, — представилась она.       — Хорхе Салазар, — пожал ей руку Хорхе. — Идемте покажу вам отдел.       Виола согласно кивнула. Хорхе повел ее прямо по коридору, сразу после того, как они покинули приемную. Даже его спина выдавала то, как ему неловко. Еще бы, Хорхе совсем не хотел с ней нянчиться, а воспринимал он это очевидно именно так. По коридорам здания управления полиции они двигались молча. Периодически Хорхе кого-то встречал и здоровался с ними. Мужчины подозрительно косились на Виолу, на что она лишь невозмутимо продолжала идти за Хорхе.       По случаю визита в отдел, девушка оделась в меру строго. Она предпочла классические джинсы, рубашку и клетчатый пиджак, а еще туфли, чтобы выглядеть серьезной. Все для того, чтобы ее не воспринимали чрезмерно легкомысленно. Виола посчитала, что взгляды на нее бросали в первую очередь потому, что она — чужая.       Наконец, Хорхе открыл дверь со стеклянной вставкой, и они вошли в маленький кабинет. Виола огляделась. Увиденное несколько убавило ее воинственный пыл. Кабинет напоминал клетушку без окон. Его освещала унылая лампа, свисающая с потолка. Здесь было два письменных стола со старенькими компьютерами, стоял стеллаж, висела пробковая доска на стене и всюду были нагромождены коробки. В конце кабинета была открыта дверь. За ней было помещение еще меньше того, где они находились. Там Виола увидела полки и еще коробки.       — Обстановка тут скромная, — сказал Хорхе. — В нашем отделе всего два действующих следователя: я и Дари́о Рамирез. Он сейчас где-то на деле.       — Простите за честность, но сразу видно, что финансирование шло мимо вас, — сказала Виола. Она была наслышана от папы, что те, кто борется с организованной преступностью находились в самом низу правоохранительной иерархии, но, чтобы настолько…       В Тэрра Мадрэ считали, что по сути, как таковых проблем с этой самой преступностью — не много. Чиновники гордились, что на территории страны почти нет кокаина, а значит нет картельных воин. Они просто делали вид, что исчезновения людей, внезапные зачистки мелких банд, коррупция — не то, чтобы вредят имиджу государства. Все плохое оставалось в тени, а значит это легче было игнорировать.       — Не надо извиняться, — вздохнул Хорхе. — Все прекрасно знают, на каком мы счету у собственного руководства.       Он огляделся. Тут же Хорхе бросился к столу, судя по всему своему, и принялся разгребать там бумаги, переставлять коробки и убирать оружие.       — Извините за бардак, — сказал он. — Нас буквально несколько дней назад перевели в центральное управление полиции Коломбианы.       — А тех, кто были до вас? — спросила Виола. Хорхе убрал все со стула и предложил ей сесть.       — Пока просто отстранили от службы, — ответил Хорхе. — Капитан Падилья меня за это не похвалит, но я не стану скрывать. Вы ведь и так это выясните.       Виола кивнула. Она довольно скромно пристроилась на неудобный твердый стул.       — Я также не буду скрывать, что я здесь именно для этого, — подтвердила мысль Салазара Виола.        Хорхе огляделся. Он присел на краешек стола напротив Виолы.       — Я так понимаю, что вы хотите справедливости для своего отца, — сказал Хорхе. — Если так, то вы выбрали неправильное место, чтобы ее искать.       Виола промолчала про то, что она надеется в процессе поиска этой самой справедливости все здесь разворошить. Она надеялась, что ее статья поднимет такой шум, что ни для кого уже не станет возможным открыто и нагло закрывать глаза на настоящее положение вещей.       — Как давно вы в этой системе? — спросила Виола. Хорхе внимательно следил за ее мимикой. Естественно, что он понял, что она от него утаила какую-то информацию. Тем не менее, он предпочел продолжить с ней общаться.       — Я пришел в полицию сразу после академии и занимался оперативной работой, потом перевелся в следователи или, как вы журналисты часто нас зовете, агенты, — Хорхе улыбнулся. — Когда я стал работать в отделе, у руля стоял Освальдо Нава. Что я уяснил тогда, так это то, что никто никогда не даст нам посадить кого-то из первых номеров. Мы проводили полицейскую работу, но что толку, если какой-то сраный ордер в итоге срывал наши операции.       Хорхе выказывал заметное раздражение. Он даже покосился на Виолу, чтобы понять, как она отреагирует на крепкое слово. Виоле было не впервой такое слышать. Это она только с вида нежная интеллигентная девушка. По долгу расследований порой приходилось вращаться в весьма специфических кругах. Виола лукаво блеснула глазами в сторону Хорхе, чтобы продемонстрировать, что в этом вопросе она — своя.       — Раз все так, то почему вы остались? — спросила Виола.       У Хорхе изменилось выражение лица. Он на пару минут уставился на свои руки и только потом продолжил говорить.       — Здесь семейное дело, — сказал Салазар. — Моя жена погибла в перестрелке.       — Я сожалею, — Виола почувствовала, как ее сердце ёкнуло от близости переживаний этого мужчины. Пожалуй, что Хорхе понимал ее лучше многих в этом вопросе.       — Как и я вам, — сказал Хорхе. — Если честно, то в той истории не было ничего такого — большого. Случайная пуля, а разборки были между мелкими бандами. Моя жена работала на скорой помощи, была на вызове в Четвертом районе. Там тогда сколачивалось две довольно крупные банды. Они естественно делили территорию. На то, что бандиты стреляют друг в друга всем обычно все-равно, вот с ними никто ничего и не делал. В итоге Марту застрелили в тот момент, когда она вышла из машины, чтобы войти в дом к больному.       Виола склонила голову. Эта история отдавала тягучей печалью. Именно о таком ее отец всегда думал, когда выносил приговоры разным шишкам в мире криминала.       — Знаете кто тогда разобрался с бандитами? — продолжил Хорхе. — Местные крестные отцы из мафии. Они там всех положили и не забыли послание, где поясняли, что в их городе никто не смеет трогать врачей.       — Весьма искаженное представление о справедливости, — сказала Виола.       — Вот и я, о чем! — Хорхе откликнулся очень эмоционально. — Ну не должна мафия стоять на страже порядка. Потому что порядок у нее — мафиозный.       Виола молча с этим согласилась.       — Судя по тому, что я услышала, вы меня прекрасно понимаете, Хорхе, — сказала она.       — Да, но, сеньорита Ходоян, мы с вами вдвоем ничего не изменим, — сказал Хорхе опустошенным тоном.       Виола задумчиво почесала пальцем где-то в районе шеи.       — Я думаю, что нам просто надо и дальше продолжать делать свое дело, — сказала она. — Упорство порой творит чудеса.       Хорхе посмотрел на нее и почему-то улыбнулся. Виола поняла это как знак расположения. В возникшей паузе она оглядела помещение еще раз. Ее внимание привлекли две пробковые доски. На одной из них уже висело множество фотографий, какие-то схемы и надписи, а вторая оставалась пустой.       — Для чего эта доска? — спросила Виола.       Хорхе принял крайне серьезный вид. Он встал со своего места, подошел к стене за спиной Виолы, взял одну из коробок и поставил перед ней.       — Вот для этого, — сказал Хорхе. — Это все — материалы касающиеся дела человека, которого мы с Дари́о зовем босс всех боссов или патрон. Мы пока не можем вывесить ничего на эту доску, потому что эта сволочь — неприкасаемая. Да и материалы здесь довольно разрозненные. Я пытался получить ордер на слежку за теми, кто может дать нам сведения по его поводу, но мне отказали. В очередной раз.       Виола осмотрела картонную коробку, в которой виднелось множество бледно-коричневых папок с материалами. Ей страшно хотелось запустить туда руки, прочитать все записи, просмотреть все документы и фотографии. Однако все, что она могла делать — терпеливо ждать, что сделает Хорхе.       — То есть все материалы вы получили не официально? — спросила Виола.       Хорхе опасливо огляделся, будто их мог кто-то услышать.       — Скажу начистоту и да, и нет, — сказал он. — Часть — это стандартная полицейская работа. А где-то пришлось рисковать. Я умолчу подробности, но некоторые материалы будет трудно привлечь к делу, в случае если мы кого-то возьмем.       Виола улыбнулась.       — Хорхе, можно перейти с вами на «ты»? — спросила она.       Хорхе кивнул.       — Похоже я был достаточно откровенен для этого сегодня, — сказал он.       — Да, но я нисколько не осуждаю ничего из услышанного, — ответила Виола.       Хорхе благодарно посмотрел на нее в ответ. Он видел, как Виола поглядывает на коробку, но не спешил оттуда что-то доставать. Салазар умный мужчина, где бы и в каких условиях не находился. Сказать о чем-то — одно, а вот показать улики — другое.       — Мне пока сложно назвать картину, которая у меня сложилась — целостной, — сказал Хорхе. — И я надеюсь, Виола, ты поймешь, что я не стану сейчас делиться всей оперативной информацией.       — Твое право, — Виола кивнула согласно. — Но нам работать в месте, ведь меня допустили к расследованию не просто так. Мы должны будем обмениваться информацией, а еще я имею право выезжать с вами на операции, особенно если речь пойдет о задержании.       Хорхе принялся жевать собственные губы от явного несогласия со сложившейся ситуацией. Он крепко сложил руки на груди.       — И мое право не допустить, чтобы в ходе происходящего что-то произошло с дочерью Марсело Ходояна, журналистом и гражданским лицом, — сказал Хорхе, тщательно подбирая слова.       — На это мне парировать нечем, — Виола примирительно подняла ладошки вверх.       — Я рад, что мы друг друга поняли, — сказал Хорхе, немного расслабившись.       Виола вновь обратила внимание на коробку.       — И все-таки, что вам уже удалось выяснить? — спросила она.       — Постараюсь в общих чертах пояснить, — начал Хорхе. — То с чем мы здесь имеем дело — супер картель. Во главе стоит несколько боссов, каждый держит свою провинцию и, скорее всего, отвечает еще за что-то, но об этом мы пока не в курсе. Ты понимаешь, что это такое?       Виола сдержанно кивнула.       — Государство в государстве, — сказала она мрачным тоном.       — Именно, — сказал Хорхе ударив ладонью по столу. — Кучка ублюдков держит всю страну в руках.       — Мне кажется, что тут и тупой догадается, что раз тут такое — у них подвязки в правительстве, а не только продажные копы и ручные прокуроры, — сказала Виола.       — Иначе нас бы завалили деньгами, техникой, людьми и ордерами, — сказал Хорхе, скептически усмехнувшись. — А еще они используют какую-то магию. Я даже не мечтаю, что нам дадут использовать ее глушилки или пригласить специалистов, чтобы проверить, что там такое они делают. Пока мы имеем то, что они появляются и исчезают будто из-под земли, их дома, ключевые склады, перемещения — все скрыто. Хрен мы кого возьмем из них, если не заведем там крота или нам не повезет.       — Но вы же знаете имена, как кто выглядит и должности? Хотя бы какие-то, — спросила Виола.       Хорхе задумался. Он наклонился к коробке, немного там покопался и выудил тонкую папку. Вопреки надеждам Виолы он не дал ей эту папку в руки. Хорхе сам ее открыл и принялся перебирать то, что там находилось. Наконец, он выложил на стол несколько фотографий. Все они были черно-белыми и, мягко говоря, слабого качества.       Виола взглянула на них и везде она обнаружила множество людей. Все фото сделаны были на улице, а потому, кроме тех, кого действительно хотели сфотографировать, на ней находилось множество случайных прохожих. Еще, Виола заметила, что все фотографии явно были сделаны издалека.       — Плохое оборудование и невозможность сделать фотографии из зданий, — пояснил Хорхе. — Если говорить о том, кого мы знаем, то вот это, — он указал на фотографию мужчины с очень короткой стрижкой и в темных очках. — Роберто Эрнандес. Он был боссом в Пальмас.       — Ныне почивший, — сказала Виола.       — Да, — сказал Хорхе. — У наших местных были разборки на островах Карибас с барыгами из Хуареса. Это они его грохнули.       Хорхе поставил палец на другую фотографию.       — Вот этого зовут Гонсало Оливера, — сказал он. Виола увидела на фотографии высокого худого мужчину, судя по всему с крашеными волосами, так как даже в черно-белом цвете можно было увидеть, как просвечивают светлые пряди. — Он из Валье Гранде и попал на фотографию случайно, если честно. Рядом с ним — мужчина со шрамом на лице. Он не из местных.       Виола вздернула брови от мысли, что у этой картели где-то может быть филиал.       — На этой фотографии у нас шеф сикарио — Рекс Ланза, — сказал Хорхе. — Но ты можешь видеть только затылок. Никто толком так и не смог полностью рассмотреть его внешность.       — А это кто? — спросила Виола. Она указала на фотографию двух парней возле какого-то заведения. Оба высокие. Одного видно было только боком, зато приметный стиль одежды с довольно узкими джинсами Виола отметила точно. Второго можно было разглядеть чуть лучше, но впечатление о лице портила сигарета в зубах и очки. Он отличался очень красивой фигурой, стильной укладкой, а еще рубашкой с необычным узором.       — Это местные парни, — сказал Хорхе. — Пачо Геррера и Бенхамин Паэс. Геррера по версии Дари́о — самый стильный бандит в Тэрра Мадрэ. Если честно, то я так и не могу понять, какое место они занимают в организации. По какой-то причине их деятельность очень тщательно охраняется, на них больше всего магии.       Виола присмотрелась внимательнее. «Значит, Пачо Геррера», — подумала она.       — Но версии то у вас есть? — спросила она.       — Да, — сказал Хорхе. — Либо первые номера, либо чьи-то дети, а может и все вместе. На просто сикарио они не похожи, как и на бухгалтеров.       Виола улыбнулась. Хорхе показал ей еще на несколько фотографий, где была довольно красивая женщина, парень с дурацкой кудрявой прической, какие-то люди в костюмах, а еще молодая девушка на все сто процентов не имеющая отношения к делу, но которая встречается с кем-то из вышеуказанных людей.       — А как на счет патрона? — спросила Виола. — Не может же быть он настолько таинственным, что вы ничего о нем не узнали.       — Вот, — с этими словами Хорхе положил перед Виолой квадратную бумажку, на которой было написано Зик Айрес Кастаньо. — Этого ублюдка так зовут, а как он выглядит — не знаем. Потому я и просил наблюдение. Бьюсь об заклад, что, если следить за вот этими двумя (Хорхе постучал пальцем по фотографии Герреры и Паэса), мы выйдем на Айреса.       Виола была с ним согласна.       — Как ты думаешь, они местные или приехали откуда-то? — спросила Виола. Ей показалось странным имя Зик Айрес.       — Все в Тэрра Мадрэ откуда-то приехали, — уклончиво ответил Хорхе. — Но смахивает, что эти из Колумбии.       Тем лучше, ведь корни семьи Виолы уходят в эту же страну. Для ее дела только плюс, что эти бандиты — колумбийцы.       — Если не кокс, то на чем эти товарищи специализируются? — спросила Виола.       — Зик Айрес — оружейный барон, — сказал Хорхе. — Его оружие так высоко ценится, что даже нет-нет, да проникает в органы правопорядка. Говорят, что Айрес настолько оборзевший тип, что даже некоторым армиям его продает.       Виола усмехнулась. Так вот оно что. В том, что колумбийцы выбрали продавать не кокаин должно что-то быть. Должна быть веская причина. Виола предполагала, что выяснит эту тайну в процессе. Ей предстояло ближе познакомиться с деятельностью картели Тэрра Мадрэ.       От Салазара она услышала достаточно, чтобы понимать, что эти бандиты — те, кто ей нужны. Вот только не совсем с той же целью, что и Хорхе.       Виола умолчала не только про то, что хочет наделать шума, с целью изменить расклад сил в стране. Она умолчала о том, что по сути ей все-равно посадят или нет этого босса всех боссов. Если только не он виноват в смерти ее отца. Настоящей целью Виолы были люди во власти, которые, как она верила, сделали это убийство возможным. Ей виделось, что проблема не в том, что бандиты дают деньги чиновникам, а в том, что эти самые чиновники их берут. Именно это и следовало изменить.       Бандиты есть бандиты. Если все сделать как надо, Хорхе и ему подобные с ними разберутся. Возможно, Виола подставит Зика и его людей в процессе. Чтож поделом. Они все-таки преступники. Другое дело, что сейчас они ей нужны, чтобы побороть более страшное зло.       Виола вышла из здания главного управления полиции. Оно находилось в Первом районе, как и все здания официальных организаций, как здание Администрации губернатора, Мэрия и прочее. Виола огляделась, стоя на площади. Либертад действительно напоминал типичный город в Колумбии. Зеленая растительность, будто вырывается из клумб вверх, деревья натыканы как попало, все здания приземистые, а высотки — размазаны ближе к окраине. Холмы, по которым расползлись двухэтажные, запутанные трущобы, узкие улицы, даже в центре, а за пределами — возвышаются невысокие горы. У Виолы даже слезы выступили в уголках глаз от ностальгии.       Она родилась в Колумбии и хорошо помнит Боготу, где они жили с семьей. Виоле кажется, будто они переехали в Тэрра Мадрэ так давно, что она уже давно считает себя более чем местной. Однако любые упоминания Колумбии заставляли ее сердце трепетать. Почему-то отец остановил выбор на Мехикали, провинции до ужаса напоминавшей Мексику наличием полупустынь, жарким климатом и архитектурой. Там Виола повзрослела, выбрала профессию и начинала свой путь.       После Мехикали Виола сменила несколько городов, по долгу работы в «Периодико». Она даже в столице успела пожить. И вот, наконец, судьба забросила ее в Либертад. Девушке взгрустнулось. Она медленно пошла вдоль дороги в сторону здания редакции газеты. Благо, что оно очень удобно располагалось неподалеку.       Виола шла, периодически сжимая кулон в виде ловца снов. Его ей подарил на пятнадцатилетие отец. Такова была традиция в семьях тех, кто исповедовал их вид магии. Как водится, в Южной Америки, почти все, кто ее населяет — колдуны или ведьмы, с разным происхождением волшебной силы. Поколения семьи Ходоян были не брухо и не клановыми колдунами. Другие представители колдовского ремесла их мягко говоря сторонились, потому что считали их магию черной. Было даже как-то обидно на фоне колдунов клана ягуаров.       Черной магию Виолы и ее семьи считали за то, что ее смысл заключался в том, чтобы ловить разных вредных демонических злых духов. Их заключали внутрь ловцов снов, чтобы потом использовать в заклинаниях. За это колдунов вроде Виолы называли казадорес. Сами они такое прозвище не считали отражающим их суть.       Виола практиковала магию значительно чаще, чем отец или мать. Ее всему учила бабушка, вот она умела творить настоящие чудеса. Злые духи (векуфе, на языке индейцев), если их правильно подчинить могли приоткрыть разные тайны, одарить своего колдуна. Однако охотнее они творили злую магию, нежели добрую. Виолу иногда они откровенно раздражали. Противные существа бесконечно бранились, иногда их слышно было даже сквозь кулон-ловец. Сейчас один такой дух повторял за Хорхе слова в адрес Зика Айреса — «сволочь», «ублюдок», а потом противно смеялся.       — Заткнись! — шикнула на него Виола.       В работе Виола никогда помощь противных обитателей своего кулона не использовала. Не только потому, что это было запрещено, но и потому, что ей нравилось вести расследование своими силами.       Когда она приняла решение расследовать гибель отца, Виола все-таки решилась использовать духов. Они и показали ей этого парня с фотографии — Пачо Герреру. Виола расценила это как знак того, что этот человек может преследовать те же цели, что и она, а еще может в итоге привести ее к настоящему убийце ее отца. Лишь бы только они не сделали это специально, чтобы ей навредить.       Виола пошла на крайние меры по одной простой причине. У причины было имя человека, разговор о котором она обошла сегодня, общаясь с Хорхе. Это был Армандо Кальдерон. Виола знала его не просто как какого-то папиного знакомого. Он был другом и соратником отца, был вхож, а их дом, да что уж там Виола называла его дядей. Отец верил в Кальдерона, как в человека способного воплотить в жизнь его мечту о реформировании системы. Однако после его смерти Виола начала подозревать, что с Кальдероном что-то не чисто.       Нет, он не вел себя странно. Он искренне сочувствовал, переживал, пытался поддерживать маму и саму Виолу. Дело было в том, что он занял бессильную позицию в случае с убийством отца. Не настоял на расследовании приняв версию с Освальдо Навой как должное. Судя по положению дел в отделе по борьбе с организованной преступностью, Кальдерон и тут тянет. Кто-то в его окружении на него влияет или он еще по каким-то причинам передумал делать задуманное.       Виола пока не имела никаких доказательств. Все это были лишь догадки, а поэтому пока было рано делиться этим с Хорхе. Справедливости ради, он тоже сказал про Зика Айреса и его организацию только какую-то общую информацию. Виолу поразила только мысль о супер картели. Надо быть крайне дерзким человеком, чтобы организовать гигантскую сеть, монополизировать такой опасный и жестокий рынок, как продажа оружия, да задавить наркобарыг.       Наконец, Виола оказалась возле здания редакции. Она вошла через стеклянную дверь, показала пропуск и пошла к лифту. Ей предстояло выяснить, где разыскать Герреру, что в свете магической защиты было не так-то просто.       Виола пока не успела освоиться в редакции. Она здесь всего неделю. Сотрудники редакции к ней пристально присматривались. Ощущений, что кто-то собирается ее здесь травить, у Виолы не было, но и как свою воспринимать ее никто не спешил.       Зато начальство расщедрилось. Виоле достался целый стол в общем офисе, где сидели журналисты из разных отделов. Он располагался в углу, зато рядом с узким окном, занавешенным жалюзи. Виола прошла вдоль остальных столов в помещении, которые располагались хаотичными квадратами и крестиками. Часть из них пустовала, потому что работники были где-то на местности, за другой частью кто-то что-то печатал, кто-то просто делал заметки, кто-то разбирал материал.       Виола приветливо улыбнулась девушке секретарю, поздоровалась с парой сотрудников, из тех, кто обратил на нее внимание и наконец прошла за стол. Она потратила несколько минут на то, чтобы устроиться, затем взяла свой ежедневник со стола, проверила расписание (особенно на предмет летучек с местным начальством), вытащила из шкафчика блокнот и открыла крышку ноутбука.       Надо иметь четкое представление о будущей статье к летучке. Местное начальство приняло ее в штат только потому, что она дочь убиенного Ходояна. Просто не смогли отказать. Виола прекрасно понимала, почему это решение далось им так сложно — не надо быть гением, чтобы понимать, что она возьмется за его дело или за криминал, учитывая, что большинство ее тем и раньше были об этом. Да и местный филиал «Периодико» был укомплектован журналистами. Поэтому нельзя давать им повод от нее избавиться. Да к тому же, она помнит до сих пор слова местного главного редактора Херардо Сандоваля: «Ты добротный журналист, но проблемный, да и тему местных банд глубоко не потянешь. Из уважения к памяти Марсело Ходояна, я дам тебе шанс, но крайне советую не подводить». Посмел бы он так сказать, будь папа жив?       «Напыщенный индюк», — подсказал ей дух из амулета. Виола на этот раз не могла не согласиться. Она задалась целью утереть нос Сандовалю во что бы то ни стало. Однако пока мысли не шли. Если она хочет наладить контакт с Геррерой, то ей нужно не просто знать где он бывает, но и на кого не стоит натыкаться в попытках добиться аудиенции босса.       Виола толком ничего не знает о его характере. Судя по всему, банда Зика Айреса настолько преуспела в скрытности, что о них даже слухов не ходить никаких. Если вспоминать чисто внешне, то Пачо не выглядел свирепым человеком. Можно надеяться, что если подступиться правильно, то он выслушает. Спрашивать у Хорхе нет смысла и нельзя. Он не должен знать, что Виола хочет не усадить Пачо надолго и немедленно, а просить поддержки в ее собственной вендетте.       Девушка со вздохом откинулась на спинку стула. Оставалось только найти Пачо и понаблюдать за ним. Где искать — другой вопрос. Виола принялась крутиться из стороны в сторону на стуле, размышляя.       Кто бы эти парни ни были в картели — они из бандитской среды. А эти обычно появляются в тех местах, где у них дело или там, где какие-то тусовки. Сколько Виола пишет о мире криминала, а повадки там почти не меняются — стрельба, налеты, разборки, дела, а потом клубы, алкоголь, казино, бары, шумные вечеринки. Каким бы ни был человек, вращающийся в таких кругах — он просто обязан держать лицо, а значит бывать там, где бухло, девочки и музыка. Даже если ему это не то, чтобы нравится.       Любой бандитский город обязан иметь те места, где тусуется братва. И, чем более она высокопоставленная, тем сложнее место для тусовки. За спинами Герреры на фотографии мелькала вывеска какого-то заведения, но смазано. Виола прикрыла глаза. Она буквально выудила из памяти изображение. Тот угол, в котором виднелась вывеска был немного засвечен, значит там люминесцентные лампы. Да и кусочек входной группы Виола узнала бы, если бы увидела.       Можно было бы взять машину и тупо колесить по городу, пока она не наткнется на то, что видела на фотографии. Но так Виола потеряет уйму времени. Девушка оглядела пристальным взглядом помещение. Она решила, что будет действовать в лоб, встала и пошла к секретарю.       — Вам чем-то помочь, сеньорита Ходоян? — спросила она.       — Да, Виктория, пожалуй, — ответила Виола. Она села на стоящий боком к столу секретарши стул. — Ты же знаешь местных журналистов, так что можешь мне кое-что подсказать.       — Наверное, — Виктория огляделась. Судя по взгляду, она насторожилась, так как подумала, что дело идет к сплетням.       — Скажи мне, кто у нас тут хорошо разбирается в светской жизни? — спросила Виола.       — Смотря, какую светскую жизнь вы имеете ввиду, — уклончиво ответила Виктория и так хитро сверкнула глазами, что стало понятно, что она раскусила намерения Виолы. Девочка умнее, чем кажется на первый взгляд.       — Мне интересен расклад аудитории, — сказала Виола. Она игриво и небрежно взмахнула рукой. — Где бывают мажоры, где трудяги, где студенты…       — И, видимо, где определенных профессий ребята? — уточнила Виктория.       — Как хорошо, что у нас взаимопонимание, — Виола растянула свои красивые пухлые губы в улыбке.       — Есть один товарищ… — сказала Виктория. — Это правда не совсем журналист. Это наш фотограф Диего Гальярдо.       Виола тут же бросила взгляд на помещение.       — Его сейчас нет, — добавила Виктория. — Сейчас…       Девушка повернулась к монитору и что-то там стала смотреть. Наконец, после нескольких минут щелканья мышкой она сказала:       — Диего должен сегодня принести снимки. Он будет через два часа.       — Если ты сведешь его со мной, я буду признательна, — сказала Виола.       — Без проблем, сеньорита, — ответила ей Виктория.       Виола улыбнулась и вернулась за свой стол. Придется сидеть тут прижавшись, пока Диего не придет. Почему-то Виола разнервничалась в ожидании. Она пробовала делать заметки, просматривать электронные архивы прессы, но никак не могла сосредоточиться. Виола поймала себя на мысли что нервно дергает ногой под столом. Она видала всякое — сидела в засаде, выезжала на места преступлений, караулила разных людей у дома, искала информаторов, даже оказывалась в районе перестрелок, за ней и погони были, но никогда она не знакомилась лично с кем-то важным в целой картели, да еще и той, что держит огромный регион.       Виола не сомневалась, что Пачо Геррера — не просто сын кого-то там в криминальных кругах. Он сам причастен к каким-то операциям на верхах. Даже от снимка создавалось впечатление, что он — уверенный в себе товарищ, не лишенный самолюбия, а еще пользуется уважением. Поза рук, прямая спина, а еще будто легкая небрежность в поведении — все это застыло в кадре.       Девушка невольно опять потянулась к кулону. Когда ее рука на нем сжалась, перед глазами мелькнула статуэтка в нише на стене — изящная женщина с лицом калаверы, благословляющим жестом и острым венцом. Духи опять намекали на Мадонну. Виола прекрасно знала о славе Санта Муэрте и том, как она покровительствует убийцам, бандитам и ворам. У колдунов ее типа, она считалась высшим злым духом, которого можно просить, но невозможно поймать в кулон. Векуфе стали советовать Виоле обратиться к Черной Мадонне с самого начала, как только она придумала весь этот рискованный план с картелью. Еще бы, ведь она вздумала играться с серьёзными людьми. Пока обращаться к Мадонне она, правда, не решилась.       Виола бросила короткий взгляд на помещение. Все оставались заняты своими делами, а значит никто не заметил, как ее глаза на несколько секунд стали полностью белыми. Так случалось всякий раз, когда духи ей что-то показывали или она к ним, взывала.       Мимолетом Виола вновь взглянула на часы. До прихода Диего было еще долго. Пожалуй, эти два часа вообще были самыми долгими в ее жизни. Виола почти все время читала статьи на тему криминальных новостей из газет за последнее время. Она еще раз убедилась, что Зик Айрес ведет дела предельно аккуратно. Стиль его картели напоминал поведение стаи пираний — плавают себе в мутной реке попутно поедая мелкую рыбешку. Даже делать ничего особенно не надо, чтобы их боялись. Ведь никто никогда не полезет в воду, если знает, что там пираньи.       Второе, что заметила Виола — у них возросла активность. Как понять, что местные боссы решили увеличить контрабанду того, что продают? Становится больше мелких правонарушений, особенно штрафов за парковку и езду на красный свет — плата патрульным и банальная спешка. А еще начинает гореть всякая недвижимость, особенно в промзоне и особенно пустующая. Кроме того, обанкротился и был продан с молотка какой-то мелкий банк, который теперь стопроцентно отмывает деньги для Зика. Надо бы навести справки у Хорхе. Он точно знает, что там у них происходит.       В задумчивости Виола ушла к кухонному уголку, где находилась модная кофемашина. Она потратила несколько минут, чтобы разобраться с техникой, а потом просто встала, молча уставившись на нее, пока она готовит.       — Сеньорита Ходоян? — раздался мужской голос со спины.       Виола вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял приятный улыбчивый парень в рубашке и с бабочкой, а еще зализанными назад черными волосами. Судя по всему, это и есть фотограф.       — Диего Гальярдо, мне Виктория сказала, что вы хотели поговорить, — сказал парень, протягивая руку. Виола оказалась права.       — Очень приятно, — Виола улыбнулась, пожала протянутую руку.       — Так, чем я могу быть полезен? — спросил Диего, которого явно не ввели в курс дела.       — Мне сказали, что вы разбираетесь в местной светской жизни, — сказала Виола, чуть склонившись к Диего с загадочной улыбкой. — Хочу, чтобы вы мне подсказали особые места…       Диего многозначительно вздернул брови.       — Напротив редакции есть маленькая кофейня, — сказал он. — Нам лучше пойти туда.       Диего почти тут же направился к выходу. Виола последовала за ним, почти на ходу завернула за сумочкой (благо, что стол ее был близко от кофе машины) и покосилась на не тронутый кофе. Диего двигался довольно быстро.       Пока Виола поспевала за ним на каблуках она все думала, откуда он так осведомлен о местах, где бывают бандиты. Нет, это не то чтобы секретная информация. Как правило в городе люди знают, какие заведения пользуются дурной славой, чтобы там не бывать, но никто никогда не трубит об этом во весь голос. С боссами несколько сложнее, так как они могут любить места высокого класса. Однако одно неизменно — там не бывает прессы, а тем более фотографов для нее снимающих. Что такого делает Диего, что, до сих пор жив, учитывая его знания?       Тем временем они вышли на улицу. Диего торопливо пошел через дорогу, невзирая на отсутствие светофора. Кофейня, куда они пришли действительно оказалась маленькой. Узкое квадратное помещение всего с тремя столиками, да двумя небольшими стойками у окна. Диего быстро купил два кофе, пока Виола располагалась возле одной из стоек.       — Итак, вернемся к теме нашего разговора, — сказал Диего деловым тоном, как только выпил пару глотков из своей чашки. — Спрошу прямо, вы хотите узнать где собирается братва?       — В общем-то да, — ответила Виола. — Все возможные места.       Диего глянул в окно, а затем сказал:       — Чаще всего они бывают в барах типа «Мандарина», что в Четвертом районе. Там тусуются сикарио, да всякая мелочь. Пьют, танцуют с девочками, иногда устраивают мелкие разборки. Не знаю, зачем вам это все, но вряд ли вы захотите идти в такое место. Тем более, что вас там сразу вычислят. Если честно, то в трущобах вообще довольно тяжело сойти за своего.       Виола ничего не стала говорить. Будто бы она не знает, как девушке, которая всегда жила в достатке, тяжело втереться в доверие к небогатым жителям Тэрра Мадрэ. Тем не менее, она не посчитала нужным с ними спорить, тем более он был прав — Виолу не интересуют шестерки, а потому и такие заведения — не ее пространство для расследования.       — Первые номера предпочитают разные места. Они вхожи в элитные, эксклюзивные рестораны, но никакой гламурной пошлятины. Другое дело, что они там редко появляются и нужно долго караулить.       Виола сделала большой глоток кофе. Она уже почти расстроилась. Диего тем временем продолжал вальяжно пить кофе. Не иначе как набивает себе цену.       — К сожалению, время — это не тот ресурс, которым я располагаю, — решила поторопить его Виола.       — Я так и думал, — улыбнулся Диего. Он немного помолчал, сделал пару глотков и устремил на Виолу загадочный взгляд. — Есть у нас в Либертад одно место… Им даже владеют большие люди в мире криминала. Это бар с танцами и живой музыкой в Третьем районе. До жути напоминает фестиваль в Барранкилье…       — Эль Хоселито, — сказала Виола, просто вспомнив как называется фестиваль.       — Да, так он и называется, — сказал Диего. — Там тусуются молодые боссы, их женщины и их братва. Место людное, шумное, наблюдать удобно, но не стоит расслабляться.       Виола блеснула глазами. Вот куда она отправится в самое ближайшее время. Завершить разговор с Диего не удалось быстро. Пришлось еще какое-то время болтать с ним о всякой чепухе. Диего явно пытался ее склеить. Виола сделала вид, что клюнула, а потом деликатно удалилась в сторону редакции.       Ей страшно хотелось прямо сегодня проникнуть внутрь бара «Эль Хоселито», но она прекрасно понимала, что нельзя лезть на рожон. Виола разыскала адрес заведения. Вечером, она поехала к бару на машине, припарковалась неподалеку и просто наблюдала за тем, как люди снуют туда-сюда, выходят покурить, о чем-то общаются.       Публика показалась Виоле разношерстной, так что можно было надеяться на возможность смешаться с толпой. Она записала себе приметы стиля местных барышень, чтобы особенно не выделяться.       Виола просидела в машине напротив бара до полуночи, но никто из нужных ей людей так и не появился. Ни Геррера, ни Паэс. В какой-то момент к бару подъехала дорогая машина. Виола воодушевилась. Она аж приподнялась на переднем сидении.       Сначала из автомобиля вышел водитель. Он открыл заднюю дверь и оттуда вышла красивая девушка. Волнистые темно-каштановые волосы развевались на ветру, изящную фигуру с выдающимися формами выделяла горделивая осанка. На ней было красивое длинное платье с вырезом. Юбка колыхалась и чуть открывала стройные ноги. Девушка не просто пошла, а будто поплыла в сторону бара.       Виола только тогда вспомнила, что видела ее на фото. Не трудно догадаться, что она — женщина кого-то из парней в этом баре. Судя по тому, на какой машине она приехала — Герреры или Паэса, тут и гадать нечего. А они сами, должно быть, уже в баре. Виола как-то проглядела их появление.       Первым порывом после этой мысли у нее было пойти внутрь заведения и разведать обстановку. Виола вовремя отрезвила себя. Она выглядит неподходяще. Не видела, как себя ведут эти люди и ничего о них толком не знает. А самое главное — ей нечего им предложить. На данный момент у нее нет никакого козыря, никакой информации, ничего, что она могла бы использовать в качестве аргумента не простреливать ей голову. Только имя, которое этим парням до полнейшей лампочки. Пришлось уезжать ни с чем.       Виола уже несколько дней ждет сообщение от одного человека, который обещал ей какие-то очень важные сведения по поводу дел в Мехикали. Он работает на внутреннюю разведку и по долгу службы обязан как-раз заниматься делами коррупции и всякой международной преступности. Виола не знала толком, что он делает в Мехикали, но судя по отдельным обрывкам фраз, он там наткнулся на кого-то не из Тэрра Мадрэ и этот кто-то весьма своеобразно там себя ведет. П      очему-то девушке казалось, что эти сведения могли бы заинтересовать местный картель. Виола рассудила, что ей стоит иметь их на руках, когда она соберется наводить мосты с Геррерой. Другое дело, что и слишком затягивать ей не хотелось.       Пока Виола ехала, она приняла решение, что выждет пару дней и, если ее источник не выйдет на связь, рискнет прорваться в бар с пустыми руками и одними догадками. Она остановила машину, откинулась на спинку сиденья и вздохнула. Ее жизнь перестала быть прежней и что-то подсказывало Виоле, что безвозвратно.       Все, чем она занимается с момента смерти отца — работает круглые сутки. Виола старается не раскисать, но не может не чувствовать тоску тогда, когда остается в одиночестве. Как там мама? Наверное, сидит с книгой, не читая ее. Смотрит в одну сторону, да утирает скупые слезы.       Как она просила Виолу не переводиться в Либертад, как умоляла забыть об этом деле. Она ни разу не говорила о видениях, интуиции, каких-то знаках. Тут всему виной материнское сердце. Но она знает свою дочь, а потому в итоге, с тяжелым сердцем отпустила ее вести расследование.       Виола подумала, что мама вполне могла пойти к алтарю Черной Мадонны. Потеряв мужа, женщина вслух зареклась потерять кого-то еще из своей семьи. Благо что Марио, старший брат Виолы, оставался с мамой рядом.       Виола утерла проступившую слезу. Она выдохнула, открыла дверь и вышла на улицу. Виола снимала маленькую безликую квартиру во Втором районе. Девушка выбрала этот дом потому, что он довольно хорошо охранялся. Например, парковка там была закрытая, имелись камеры и не просто консьерж, а именно, что охранник.       Квартира располагалась на пятом этаже, так что видно было улицу, утопающую в зелени, а по утрам — волокна тумана. Девушка зашла домой, скинула туфли, прошествовала по прохладному плиточному полу, завалилась на кровать в спальне и тут же задремала.       Когда телефон запищал и разбудил ее, было почти четыре утра. Виола нащупала мобильник в кармане брошенного на пол пиджака. Она достала его и прочитала сообщение. «Завтра в полдень. Бар в гостинице «Корона». Андрес».       Виола сразу же разволновалась — вот и ее источник. Она не смогла вновь уснуть. Мысли с новой силой закрутились в голове. К тому же с Андресом она видится впервые с того момента, как сама же бросила его ради расследования. Виола знает его уже, кажется, вечность. Они учились в одной школе в Мехикали, поддерживали общение через общих друзей, пока не сошлись на почве интереса верховой езде. Их отношения продлились долгих восемь лет. Виола к нему привыкла и даже то, что Андрес выбрал карьеру в сфере внутренней безопасности ее не смущало.       Она думала, что проведет с ним всю жизнь, но смерть отца поставила в их отношениях жирную точку. Виола как-будто перестала видеть в этом какой-либо смысл. А еще ее душило чувство невозможности. Будто никак нельзя было жить нормально, пока она не разберется с тем, что случилось. А еще у Виолы было чувство, будто после убийства отца она начала жить заново. То, во что она верила — скомпрометировано, а новое еще не успело сформироваться.       Виола успела принять душ, переодеться, проверить электронную почту и даже проверить адреса магазинов одежды с подходящим на выход в «Эль Хоселито» стиле. Когда она взглянула на часы, было все еще рано. Виола вздохнула, схватила кожаный рюкзак и пошла искать открытое кафе, где можно было бы позавтракать.       Она вновь воспользовалась арендованной машиной, чтобы прокатиться по городу. Виола уехала за пределы Второго района. Ей казалось, что настоящий Либертад оживает за пределами элитных кварталов. По-настоящему его дух витал там — вокруг бандитских баров, обшарпанных кирпичных и крашенных домов, небольших семейных кафе и лавочек. Виола чувствовала, что где-то здесь есть алтарь Санта Муэрте. Он спрятан, так как район считается более-менее благополучным.       За завтраком, в редакции и вообще почти все время до назначенного часа, Виола гадала, что же такое хочет сказать ей Андрес. Она страшно хотела, чтобы информация оказалась стоящей.       За пару часов до полудня Виола покинула редакцию, ничего толком по поводу своего отсутствия не сказав. Она сменила арендованную машину и поехала в гостиницу «Корона». Находилась она в Третьем районе неподалеку от железнодорожного вокзала.       В «Короне» останавливались в основном командировочные. Место, где она находилась было тихим, скрытым от публики. Перед трехэтажным зданием была небольшая квадратная площадь с аллеей, лавочками и фонарями. Прямо перед окнами верхних этажей болтались ветки деревьев с пышными сочными зелеными листьями.       Виола припарковалась, прошла прямо по площади и уже вскоре вошла в здание. Возле входа она свернула налево, где находился уютный бар. Квадратное помещение было заполнено людьми наполовину. Виола огляделась. Андрес ждал ее за угловым столиком под большим растением с широкими листьями в кадке.       Он поднял руку в знак приветствия. Виола сдавленно улыбнулась и двинулась к нему навстречу. Андрес будто стал выглядеть мужественнее, чем раньше. Он был просто и неприметно одет — футболка темного цвета, ветровка и джинсы. Черные волосы зализаны на бок, лицо как всегда гладко выбрито, выражение лица серьезное, даже чуть-чуть холодное.       У Виолы немного перехватило дыхание. Было так странно его видеть, будто привет из далекого прошлого, хоть они и расстались чуть больше месяца назад. Пока она шла к столику, Виола чуть заметно выдохнула, чтобы привести себя в чувство. Андрес больше не ее парень, их по сути уже больше ничего не связывает.       — Рад тебя видеть, — сказал он. Андрес встал, чтобы поприветствовать Виолу. Один сдержанный поцелуй в щеку. Виола отметила, что в душе от него не отозвалось ничего.       — И я, — ответила она. — Как поживаешь?       Андрес хитро улыбнулся.       — Ты же знаешь, я не могу тебе ответить, — сказал он.       — Да-да, государственная тайна, — кивнула Виола.       — Кофе, пива, воды? — спросил Андрес.       Виола отрицательно закачала головой.       — Спасибо, я не в состоянии что-то пить, — сказала она.       Андрес грустно поджал губы.       — Значит сразу к делу… — сказал он будто бы немного разочарованно.       — Если ты не против, — только и оставалось сказать Виоле.       Андрес залез рукой во внутренний карман ветровки. Оттуда он выудил желтый конверт, слегка помятого вида.       — То, что я тебе сейчас покажу не касается твоего нового друга Хорхе, — сказал Андрес, держа конверт на достаточном расстоянии от Виолы. — Я вообще не должен делиться с тобой этой информацией.       — Дай угадаю, потому что у внутренней разведки свои взгляды на эту ситуацию? — скептически спросила Виола. Она не знала наверняка, но хорошо понимала, что какие бы мутные дела не творились в Тэрра Мадрэ — спецслужбы знают о них и расставляют фигуры в игре по своему усмотрению. Виола понимала также, что это повлияло на ее отношение к Андресу, хоть и не оказалось решающим фактором при расставании.       — Ты всегда была умной девушкой, — уклончиво ответил Андрес.       — Я не скажу Хорхе, но не гарантирую, что он сам не узнает, — сказала Виола. Она сложила руки на стол, приготовившись слушать. Покосившись на конверт, Виола подумала, что ее уже не первый раз за последнее время соблазняют бумагой.       — Твоя правда, — сказал Андрес. — Однако шансы Хорхе здесь пятьдесят на пятьдесят, только если это не выйдет за пределы Мехикали.       С этими словами он протянул конверт Виоле. Она тут же принялась выуживать оттуда очередную порцию фотографий. На первой из них было несколько мужчин возле самолета.       — Обрати внимание на тех, что по центру возле трапа, — сказал Андрес.       Виола пригляделась. Одного человека там она узнала сразу.       — Это же Октавио Бальестерос, — сказала Виола, вглядываясь в приземистого крепкого мужчину с почти полным отсутствием волос на голове и в старомодных солнечных очках. Имя этого человека она выяснила давно. Он в мире криминала фигура особая, потому что некогда занимался вопросами транспорта в Мехикали, а затем купил частную авиакомпанию и ушел на пенсию, чтобы заниматься контрабандой. Специализация Бальестероса — усилители способностей.       Но и это еще не все, его партнером по бизнесу до недавнего времени был Клаудио Фалькон. Вместе они занимались довольно грязными делами, связанными с терроризмом и развязыванием гражданских войн. Уроды расшатывали режимы в маленьких государствах, чтобы потом заваливать их территорию редким товаром.       Если Бальестероса Виола знала, то вот мужчину рядом с ним — нет. Внешне — типичный мексиканец с черными пышными волосами, темной кожей, сурово изогнутыми бровями. Одет как шаблонный барыга или сутенер — штаны под кожу, атласная рубашка, несколько цепочек, оправа у очков — блестит дорогим металлом.       — С ним — Хосе Карлос де Пальма, — пояснил Андрес. — Он наркобарыга. Торгует коксом.       — Картель Хуареса? — удивилась Виола.       — Ты права, — ответил Андрес. — Они с Бальестеросом виделись в Мехикали. Причем не единожды.       Виола нахмурилась. Она переложила вверх другую фотографию, где были все те же люди, но уже в каком-то ресторане. Насколько знала Виола, у Бальестероса оставались контакты в правительстве. От него де Пальме может быть нужно только одно — гарантии провоза кокаина через Тэрра Мадрэ.       — Подожди… — вдруг Виолу осенило. — Они что сливают местных боссов? Мне Хорхе говорил, что у Зика Айреса конфликт с картелью Хуареса.       — Говорят, что по приказу Айреса убрали Клаудио Фалькона, — сказал Андрес. — Бальестерос встречался с де Пальмой, а еще с этим их Сезаром Браво многократно. Я думаю, что ты догадываешься, о чем у них шла речь. Бальестероса не устроило предложение, да и с Зиком он ссориться не захотел, вот и отказал им тогда.       — А потом? — Виола была крайне взбудоражена тем, что слышит. У нее наклевывались темы для разговоров с Пачо Геррерой.       — Потом Зик киданул Бальестероса, убил Фалькона и зажал какой-то товар, — ответил Андрес совершенно спокойным тоном.       Виола могла только поражаться тому, что слышит.       — Теперь де Пальма ездит в Мехикали как на работу, — добавил Андрес.       Виола тем временем пролистала еще несколько фотографий, где мелькали де Пальма и Бальестерос. Она видела его еще с каким-то парнем, одетым как хип-хоп исполнитель. Не видно было только его лица. На одной из фотографий рядом с Хосе Карлосом находилась худенькая, но весьма спортивная девушка с неаккуратно подстриженной челкой, ярким лицом с ямочкой на подбородке и пухлыми губами. Она казалась немного не в себе, с каким-то маниакальным взглядом.       — А это шеф сикарио клана тотемных колдунов в Хуаресе, — сказал Андрес, увидев на кого смотрит Виола. — Исабель Вальверде.       Виола подняла на Андреса взгляд. Фотография с Исабель была последней.       — Ты думаешь, что кто-то из них может быть причастен к смерти моего отца? — спросила девушка.       — Почему бы и нет, — ответил Андрес. — Если они хотят слить Зика за что-то, то вполне логично было убить его противника, чтобы заварить всю эту кашу. Так или иначе, но Айрес вот-вот появится на доске у Хорхе Салазара.       Сложно было не согласиться. Однако Виола не привыкла доверять просто так версиям, которые звучат будто в лоб.       Андрес сказал, что она может оставить эти фотографии себе. Виола тут же стала заталкивать их в рюкзак.       — Ты сама-то как? — вдруг спросил Андрес.       Виола настороженно на него глянула. У Андреса смягчился взгляд, будто они вновь оказались на старших курсах университета.       — Вернулась к истокам, — ответила Виола. — Ну ты знаешь, съемные квартиры, арендованные автомобили, встречи с сомнительными людьми в разных местах, беготня.       Андрес улыбнулся.       — Жаль, что у нас не вышло, — сказал он.       — Не нужно жалеть, — ответила Виола. — У нас была история, а раз не вышло, значит не судьба.       Андрес печально взглянул на нее после этих слов. Он протянул руку и неловко сжал ее запястье.       — Береги себя, Ходоян, — сказал Андрес.       На этом Виола вновь убежала от него, не удостоив даже того, чтобы пустить при нем слезу. Порой она казалась сама себе слишком черствой, чтобы быть женщиной.       Уже в машине Виола нервно всхлипнула. Она положила руки на руль. Пальцы слегка подрагивали. Отдышавшись, девушка завела машину и покатила в сторону редакции.       Доработав день, Виола поехала покупать наряд. Она решила завтра же наведаться в «Эль Хоселито», чтобы хотя бы разведать обстановку. Для того, чтобы не выделяться из толпы, Виола все-таки решила нарядиться. Она долго выбирала, приобрела несколько вариантов и уже дома оглядела их критически. Абсолютно все было не в ее стиле — слишком коротко, блестяще и открыто. Однако, пока Виола наблюдала за посетительницами, она только такое и видела. Выделялась там только та красотка — девушка кого-то из главных бандитов. А вот Виола выделяться не предполагала.       Весь последующий день Виола занималась планированием образа, возможных слов, поведения и прочего, что связано с этой затеей. Она понимала риски, но страшно хотела, чтобы сегодня никто ее не обнаружил, чтобы ей не пришлось выкручиваться. Виола знала на что идет, и кто эти люди. Если ее раскусит кто-то из сикарио, то это может быть последний поход в бар в ее жизни.       Выдвигаться Виола решила в девять. К этому времени она надела новую блестящую черную юбку и шелковую майку на тонких бретельках. Виола встала на каблуки, еще раз встряхнула небрежные локоны, накрасила губы бордовой помадой и вышла из квартиры. Она добралась до места на машине, которую оставила на соседней улице и дошла до бара пешком.       На входе ее придирчиво осмотрел высокий охранник. Когда он отошел в сторону, Виола наконец прошла в бар. Ее тут же накрыла волна громкой музыки. Всюду мелькали яркие цвета освещения. Народа было столько, что тяжело было нормально развернуться.       Недолго думая, Виола прошла к бару. Она мило улыбнулась бармену, когда он поставил перед ней коктейль «Маргарита». Виола присела на барный стул, аккуратно сложив ногу на ногу. Она изящно покачивала стопой, попивая коктейль. Попутно Виола считывала взглядом то, что происходило в помещении.       Большинство посетителей — самые обычные люди. Они Виолу не интересовали. Девушка глазами искала Герреру. Нигде его не было видно.       Виола скользнула глазами по невысокому парню в джинсах, белой футболке и кислотно-зеленой рубашке. Холодный блеск серых глаз выдавал в нем сикарио. К тому же, Виола разглядела пистолет за поясом, заботливо прикрытый рубашкой. Значит Геррера где-то неподалеку.       Спрашивать бармена было рискованно. Он по-любому докладывает хозяевам обо всем, что происходит. Поэтому Виола продолжала просто пить коктейль и рассматривать помещение. С виду обычный бар. Если не знать, кто им владеет, то место — колоритное и симпатичное.       Виола вдруг поймала себя на мысли, что ловит адреналин от происходящего. Ее будоражило то, что она поджидает важного человека в мире криминала, чтобы поговорить. Странное ощущение, будто она когда-то успела на это подсесть.       Внезапно за одним из столиков Виола увидела знакомое лицо. Открытый лоб, темная щетина, острый длинный нос — Это был Хорхе. «Что он тут забыл?» — подумала Виола. Хотя что тут спрашивать, он также ищет Пачо Герреру.       Хорхе сидел с какой-то девушкой, с которой они изображали свидание. Актер из полицейского был не слишком хороший, так что Виола с легкостью заметила, как он напряжен и что краем глаза постоянно куда-то косится.       Виола расплатилась за коктейль, соскользнула со стула, намереваясь тихонько улизнуть. Она не хотела, чтобы Хорхе ее увидел. Виола была уверена, что он не одобрит ее вылазку, а еще чего хуже — поймет, что она задумала.       «Надо было все-таки идти к Черной Мадонне, просить удачу», — вновь подумала она. Виола поглядывала на Хорхе и продвигалась сквозь скопление людей. Она подумала, что зря не сняла туфли. На высокой шпильке было тяжело двигаться быстро. Виола глянула на Хорхе. Он, кажется, ее не замечал.       — Осторожно, сеньорита! — Виола обернулась на голос и замерла.       Откуда-то сверху на нее падала пухлая бутылка шампанского. Виола зажмурилась, за неимением никакого другого решения. Она приготовилась принять досадное поражение от бутылки. Однако ничего не произошло.       Виола открыла глаза. Прямо перед ее глазами изящная мужская рука обхватила бутылку за дно, не позволив ей упасть.       — Унеси ее от греха подальше, Матиас, и будь осторожнее, когда ходишь по залу, — сказал кто-то бархатным голосом.       — Да, дон Пачо, — сказал официант, кивнул и удалился.       У Виолы аж ноги задрожали. Она перевела взгляд на Пачо Герреру. Виола подумала, что внешне он куда лучше, чем на фотографии. Приятный, даже красивый в общем смысле этого слова.       — Спасибо, что выручили меня, — сказала Виола.       — Спасать разных сеньорит от злобных бутылок — мое призвание, — ответил Пачо и очень обаятельно улыбнулся.       «Каков этот персонаж», — подумала Виола. — «Если не знать, что он бандит, так можно подумать, что просто крайне привлекательный парень при деньгах».       — Герой, которого мы заслужили, — пошутила Виола. — А если серьезно, то я правда признательна, что вы избавили меня от необходимости терпеть неловкость.       — Не стоит благодарности, просто будьте осторожны в толпе, — сказал Пачо. Виола невольно засмотрелась на его длинные густые ресницы и искрящиеся карие глаза. — Я вас, кстати, раньше здесь не видел.       — Да, я здесь впервые, — сказала Виола. — Меня продинамили, а потому я уже собиралась уходить…       Пачо вздернул брови.       — Сочувствую, — сказал он.       — Я могу разобраться с этим, если прикажете, босс, — Виола аж вздрогнула от того, что оказывается за спиной Пачо стоял парень в кислотной рубашке.       Пачо бросил на него недобрый взгляд.       — Хайро так шутит, — сказал он.       Виола неловко улыбнулась. На этом Пачо галантно попрощался и ушел в компании своего сикарио, которому что-то выговаривал по пути. Виола сопроводила его взглядом до лестницы на другом конце помещения. Впечатления у нее возникли весьма противоречивые. С одной стороны, какой он может быть бандит — они такими галантными не бывают. С другой стороны — повелительный тон, слишком уверенная манера держаться, перемены во взгляде намекали на его авторитет.       Решив, что на сегодня с нее хватит, Виола развернулась, чтобы покинуть наконец-то бар «Эль Хоселито». Возле входа она увидела Хорхе, который прожигал ее гневным взглядом, сложив на груди руки. Виола вздохнула. Придется разводить спор о целесообразности.       Виола обернулась. Она бросила взгляд на помещение. «Лестница», — шепнул ей векуфе. Виола скользнула взглядом по витой металлической конструкции. Наверху был этаж с выходящим на клуб балконом. Там, положив руки на перила, стоял Пачо Геррера. В такой позе его красивая фигура подчеркивалась еще лучше. Он пригладил рукой и так прекрасно лежащие волосы и пристально посмотрел на Виолу. По крайней мере, ей так показалось.