Чёрная Мадонна

      Звезды над пустыней будто ярче горели. Огонь костра делал менее ощутимым холод, повисший в воздухе. Приближалась осень, а пейзаж Чиуауа как был, так и остался неизменным — клочки растительности между барханами, тут и там скальные возвышенности.       Изменилось лишь одно — Федерико сегодня был здесь не один. Он приехал в пустыню близ Хуареса в компании Асусены. Они забрались на невысокую плоскую скалу, чтобы колдовать.       Благодаря ее лечению Федерико перестал чувствовать постоянную боль, головокружение, его перестали мучить сердечные приступы, а самое главное из его жизни исчезли ситуации, в которых кровь из его носа заливает ему лицо и одежду. Он был ей благодарен настолько, что, наверное, по гроб жизни не расплатится. Асусена выполнила то, зачем ее привез в Мексику Эдуардо. Она могла бы давно уехать, но почему-то осталась.       Асусена сказала, что хочет остаться, чтобы помочь Федерико разобраться с тем, что замышляют на той стороне духи предков его семьи. Ее волновала загадка их странного поведения до сих пор. В процессе Асусена обучала его различным тонкостям магии и заклинаниям брухо.       Сегодня она пыталась научить его заклинать огонь. Федерико никак не мог совладать с этой магией, потому что огонь — стихия особая в их мире. Владеть магией огня — особая привилегия и, даже заколдовать уже горящий костер, могли не многие. В арсенале клана предков мало ритуалов, связанных с этим. Отец Федерико такому в юности не учил.       — Ты можешь управлять частями этого костра, — сказала Асусена. — Но мне кажется, что тебе недостаточно веры в себя.       Она сидела сбоку от Федерико и внимательно следила за его действиями.       — То, что я делаю похоже на какой-то странный гипноз неживого объекта, — ответил Федерико. Он опустил руки, которые до этого держал поднятыми, согнутыми в локтях и с выставленными вперед пальцами. Асусена объясняла, что он должен направить магию через руки в сторону костра, чтобы мочь вытащить оттуда уголек или заставить его гореть ярче.       У Федерико пока что это смутно получалось. Колдуны его клана проводили магию через разные мелкие ритуалы, зелья и заклятия, а тут — только собственный мозг и пальцы.       — Ты должен почувствовать, — Асусена смотрела внимательно и строго, как учитель. Голос при этом оставался мягким. Блики от пламени рисовали на ее лице причудливые тени. Она как всегда не накрасилась, заплела небрежную косу и оделась крайне просто. Чтобы ей было не холодно в пустыне ночью, Федерико подарил ей расшитое пончо. Удивительно, но даже эта бесформенная одежда, ей шла. — Не нужно обдумывать то, что ты сейчас делаешь. Пропусти через себя энергию, которую могут дать духи. Они — часть этой природы, как и этот костер.       Федерико понял, что засмотрелся на Асусену и, когда она заговорила, он вздрогнул, а затем стыдливо отвел глаза к костру.       — Мне кажется, все дело в том, что для этого нужна энергия духов, которой пользуются брухо, а мне они не служат, — сказал задумчиво Федерико.       — Они вообще никому не служат, если уж на то пошло, — усмехнулась Асусена. Федерико повернулся к ней, и они встретились взглядами. На секунду они застыли, а потом Асусена взмахнула изогнутыми ресницами и отвела взгляд, раскрасневшись.       Федерико надеялся, что, хотя бы отчасти, Асусена осталась не из-за его проблем или магии, а из-за него самого. Он-то уже давно понял, что мечтает совсем не о дружбе. Хотя складывалась пока именно она.       — Все дело в том, что вы с ними договариваетесь, так? — спросил Федерико, чтобы прервать неловкую ситуацию.       — Да, ты правильно усвоил, — кивнула Асусена, вновь устремив взор на Федерико. — А раз брухо могут договариваться с духами, то почему ты не можешь?       — Я не могу отделаться от мысли, что должен быть брухо по рождению для этого, — сказал Федерико.       Асусена склонила голову.       — В ваших кланах вас приучают к такому количеству условностей, за которыми вы не видите сути, — сказала она. В такие минуты Федерико напрочь забывал, что она — жительница деревни, не имеющая стандартного школьного образования. В ней говорила мудрость, которой невозможно обучить просто так.       Асусена тем временем потянулась к сумке, из которой выудила термос с кофе и две металлические чашки. Не вовремя Федерико вспомнил глиняную посуду у себя дома. А еще Дину, которая ее сделала. Всякий раз от мыслей о том, как неловко они расстались, у Федерико в душе будто образовывалась яма.       Дина в его сердце отзывалась домашним теплом. Жаль, что он понял это только после того, как она уехала. Теперь она думает, что была лишней, что он о ней не переживает, да и кто знает, что еще могло родиться в голове девушки, которая хотела, чтобы Федерико оказался тем, кто был ей обещан в мужья.       В этой ситуации он корил себя не только за то, что ничего вовремя не понял и вел себя как тупица. Федерико заталкивал далеко в угол сознания анализ этой ситуации и мысли о том, почему Дина мечтала о нем, в качестве суженного. Ему было совестно. Ведь он не на шутку увлекся другой.       — Я могу научить тебя приманивать духов, — сказала Асусена. Она протянула Федерико чашку с кофе. Он потянулся за ней и случайно задел руку Асусены, когда перехватывал посуду с напитком. Как всегда, короткое касание заставило трепетать все тело. — Тогда ты сможешь использовать их магию для заклинаний похожих на это. Асусена кивнула на костер. Федерико ухватился за свою чашку с кофе, чтобы унять волнение. «Не будь дураком. Ты должен думать о магии, о своем клане, а не о женщинах», — мысленно отругал себя Федерико. Вот только об Асусене он не мог не думать. Особенно, когда она находилась так близко.       Недавно, как раз перед тем, как завершить лечение, между ними произошло что-то странное. По крайней мере на взгляд Федерико. Асусена как обычно осматривала его после магической процедуры. К ее рукам Федерико и привык и нет. Да, он уже меньше краснел, но кожа то и дело покрывалась мурашками от касания ее пальцев.       Федерико тогда опять почувствовал, как его сознание будто расширяется и заполняется таким ураганом эмоций, которых он в жизни не испытывал. Он стал замечать, что такие явления случаются только тогда, когда он с Асусеной. В эти мгновения, ему казалось, будто те чувства, которые он испытывает к ней, появились давно. Будто он любил ее когда-то в прошлой жизни.       Когда Асусена посмотрела ему в глаза, она замерла с таким лицом, будто узнала в нем человека, которого не видела много лет к ряду. Она дрогнула, прижала пальцы к губам, а затем медленно протянула руку и коснулась лица Федерико. От прикосновения он будто бы проснулся и принялся хлопать глазами. Асусена поспешно убрала руку и сделала вид, будто занята уборкой своих колдовских принадлежностей.       Федерико так и не понял, что случилось, а спросить — постеснялся. Асусена молчала, но стала так странно смотреть на Федерико. Его не покидала мысль, будто она в нем кого-то ищет.       Именно после этого, девушка решила остаться в Мексике, о чем незамедлительно сообщила Эдуардо. Тот, как показалось Федерико был совсем не против. Более того, в глазах колдуна блеснуло такое удовлетворение, будто он на это и рассчитывал. Федерико посмотрел в свою чашку кофе. С досадой он обнаружил, что напиток почти кончился. Асусена молчала. Она уже отставила свою чашку и смотрела в сторону Чиуауа.       — Удивительно как такое гиблое место может быть таким умиротворяющим, — сказала ведьма. — Будто пытается тебя убаюкать, а потом съесть.       — Не жалеешь, что приехала в Хуарес? — спросил вдруг Федерико. Асусена посмотрела на него, чуть улыбнулась.       — Нисколько, — ответила она. — Духи шепчут мне, что я там, где и должна быть.       Вновь возникла небольшая пауза.       — С тобой бывает приятно провести время в тишине, — улыбнулась Асусена. — А теперь давай займемся заклинанием, пока костер не догорел!       Она резко встала, чем разрушила сложившуюся атмосферу. Федерико казалось, что они будто одни во вселенной, под этим усыпанным звездами небом.       Асусена тем временем подошла к Федерико и села напротив, скрестив ноги по-турецки. Пламя костра осталось сбоку от них. Асусена положила руки раскрытыми ладонями наверх на колени.       — Дай мне руки, — сказала Асусена.       Федерико подчинился. Она раскрыла его ладони вверх и оставила их поверх своих собственных.       — Это значит, что ты открыт им, — сказала Асусена. — Еще немного и они начнут реагировать на приглашение.       — Что еще я должен делать? — спросил Федерико.       Асусена посмотрела на него из-под изогнутых ресниц загадочным взглядом.       — А ты просто не думай, — сказала она. — Расслабься и отпусти все.       Федерико попробовал сделать так как она сказала. Оказалось, сложно, как и все, чему учила магия брухо. Эти колдуны все говорили о том, что надо отринуть обыденное, отключить обычное по меркам мира магии восприятие. Федерико это напоминало мантру «мое тело мне не принадлежит».       Он решил сделать то же самое, что и когда проводил ритуал отрешения. Федерико потихоньку расслаблялся так, что границы собственного тела ощущались нечетко. Опору он находил только в ладонях Асусены, которые ощущал тыльными сторонами своих рук.       — Прислушайся, — тихо сказала Асусена.       Федерико легко повиновался. Вокруг мгновенно возник легкий шепот. Тонкие, будто детские голоса пытались что-то сказать Федерико. Чем дольше он так сидел, тем более отчетливо можно было разобрать, что они говорят. Федерико понял, что они сказали ему: «Иди к нам» и «Берегись».       И тут же он почувствовал, как сквозь солнечное сплетение в его тело проникает энергия одного из духов. Ощущения были схожими с теми, которые он испытал от того, что в него вселился Хоакин. Федерико краем сознания понял, что только что внутрь его тела проник один из духов брухо. Только, если Хоакин пытался будто бы ужиться рядом с сознанием Федерико и пообщаться, то этот дух наполнил его тело магией, которая приятно разлилась по сосудам.       Федерико открыл глаза и увидел перед собой восхищенный взгляд Асусены.       — Попробуй теперь воздействовать на костер, — сказала она. — Пока дух не сбежал.       Федерико повернулся в сторону костра. Он выставил одну руку чуть в сторону и легонько ей взмахнул. Языки пламени нагнулись в сторону, лучики света отделились и принялись стелиться по земле.       Постепенно пространство вокруг них, вся почва на которой они сидели покрылась тонкой световой завесой, которая плавно впитывалась в поверхность земли. Федерико вновь вытянул руку, сделал движение вверх и тут же в воздух взвилось множество желтых огоньков.       Они красиво повисли в воздухе. Асусена завороженно смотрела на них и их свет отражался в ее глазах, будто лампочки у любопытной кошки. Федерико улыбнулся. Он почувствовал себя таким уверенным, будто это колдовство что-то доказывало.       — А ты еще считаешь себя обычным колдуном, — сказала Асусена с восхищением.       — Я думал, что так могут научиться все сильные брухо, если постараются, — пожал плечами Федерико.       — Вовсе нет, — яростно замотала головой Асусена. — Ты только что впустил в свое тело духа, который позволил тебе невероятно усилить способности. Никто так не может…       Федерико склонил голову.       — То есть это мой особый дар — впускать призраков и духов в свое сознание? — сказал он.       — Похоже на то, — сказала Асусена. Она перехватила его руки так, что теперь они сжимали пальцы друг друга. — Видишь ли, у тебя необычное тело. Как бы это не звучало… Оно будто особенно устойчивый сосуд, способный впитывать и воспроизводить магию.       Федерико придвинулся к Асусене.       — То есть я могу быть проводником любой магии сам? — спросил он.       — Я думаю, что это так, — ответила Асусена.       — Я бы не сделал ничего подобного, если бы не ты, — Федерико заглянул Асусене в глаза. В этот момент его сознание немного за пульсировало, но он смог унять ощущения.       Ему тяжело далась эта фраза. Федерико хотел ей намекнуть, что она значима для него.       Асусена принялась мотать головой.       — Нет, — настойчиво сказала она. — Я здесь не при чем — твоя магия сделала это возможным.       Асусена посмотрела на проплывший мимо огонек. Ее взгляд заискрился под его светом. Федерико набрался смелости, сделал движение вперед и прикоснулся губами к губам Асусены.       От неожиданности она вздохнула. Федерико отстранился, решив, что сделал что-то не так. И вновь он поймал ее удивленный взгляд. Такой будто она в нем кого-то узнала.       Внезапно сам для себя он вновь прильнул к ее губам. Сознание Федерико растворилось в этом моменте, в их неуклюжих движениях людей, которые будто делают это впервые. Вдруг в его сознании промелькнула мысль о том, что он так долго ждал этого момента, что по телу прокатилась волна удовольствия. Каждый волосок шевельнулся на его коже.       Когда они отстранились друг от друга на секунду Федерико показалось, что Асусена счастлива, но радостное выражение быстро сошло с ее лица. Она поспешно поднялась.       — Нам пора! — проговорила Асусена высоким голосом. Она стала возиться, собирать посуду и термос.       Федерико медленно поднялся на ноги и, понурив плечи стал тушить костер. Он понимал, что надо бы остановиться и что-нибудь сказать. Взять Асусену за плечи и спросить в чем дело, но слова так и застряли в его мыслях невысказанными.       В Хуарес они ехали молча. Асусена смотрела в окно и напряженно молчала. Она о чем-то думала и, похоже, что корила себя за то, что позволила этому случиться у костра. Федерико чувствовал, как в душе расползается дыра.       — Извини, я не должен был так делать, — сказал он, решив, что это именно то, что она ждет. — На меня что-то нашло.       — Всему виной магия, — ответила Асусена. — Такое бывает от эйфории, если тебя она переполняет.       Федерико согласился, но думал только о том, что это никакая не магия, а его интерес. Он этого хотел и до заклинания, до шепота духов и этих странных вещей в его сознании.       Больше до конца пути они не заговорили. Более того, Асусена даже не взглянула в его сторону. Федерико старался поменьше думать о том, что обидел ее своей выходкой. Откуда у него вообще появились мысли о том, что он ей нравится в качестве романтического интереса? Жаль, что в их клане таким вещам не учат. Куда там, если никто никогда не спрашивает о предпочтениях перед тем, как вступить в брак.       Асусена в Хуаресе жила в небольшом домике неподалеку от «Лос Куатрос», где ее могли увидеть. Хулио выбрал надежных людей, чтобы они следили за ее сохранностью. Маленький пригородный поселок вытянулся вдоль искусственного водоема. Улица, на которой жила Асусена, как раз выходила к его набережной, которая виднелась из-за пальм.       Федерико остановил машину и не стал заглушать мотор. Он думал, что Асусена сразу же уйдет, не сказав ни слова. Однако она так не сделала. Асусена повернулась к нему. Она выглядела грустной. Федерико заметил, как раскраснелись ее веки, а значит она была в шаге от того, чтобы заплакать.       — Я не должна была позволить этому случиться, — сказала Асусена. — Магия или еще что-то, но так я поставила под угрозу нашу с тобой дружбу… Это я должна извиняться, раз я дала тебе какие-то ложные надежды…       Она хотела еще что-то сказать, но всхлипнула и вновь отвернулась, утирая слезу рукой.       — Если так будет проще, то мы можем забыть о случившемся, — сказал Федерико, который понимал, что стереть этот момент из памяти у него не получится.       Асусена резко повернулась. У нее немного покраснел кончик носа и промокли ресницы.       — Мы поговорим об этом, но только не прямо сейчас, — сказала она. — Ты заслуживаешь знать, в чем точная причина того, как я себя сейчас веду. Но только не сегодня.       — Как скажешь, — согласился Федерико.       Асусена на миг затихла, затем посмотрела на Федерико и сказала:       — Трудно себе представить, кем ты теперь меня считаешь.       Федерико сдавленно улыбнулся. Он хотел бы сказать, что она все равно одна из самых прекрасных женщин, которых он когда-либо встречал.       — Все нормально, — вместо этого сказал Федерико. Тут же он покраснел от того, что никак не научится говорить женщинам правильные слова. Сначала Дина, теперь вот Асусена — пострадали от его полнейшей эмоциональной тупости.       На этом Асусена вышла из машины и пошла к дому. Федерико в полнейшем смятении поехал к себе домой. Он знал, что в истории Асусены есть какая-то драма, связанная с мужчиной. Она вроде как полюбила того, кого не положено.       Федерико не знал подробностей, потому что она не слишком стремилась вываливать на него всю свою тоску по произошедшему. Все, что он смог выяснить, он узнал из маленьких деталей и обрывков бесед. Сейчас он с тяжелым сердцем подумал, что Асусена все-еще любит того парня, с которым нарушила правила общины. Почему еще девушка может так плакать после поцелуя?       Хотелось просто уснуть и забыться хоть на время. Однако не получилось ничего из этой затеи. Федерико ворочался, его мучила совесть. Он серьезно задел чувства Асусены. Надо было думать головой, прежде чем лезть с поцелуями.       Как не странно, но второе, о чем думал Федерико, а точнее о ком — Дина. Ее лицо действительно всплыло в его сознании. Федерико прекрасно помнил, что она сказала ему на прощанье, но ничего не сделал. Он позволил ей уехать просто так. Кроме того, все это время, с тех пор, как она покинула его дом, Федерико невольно ловил себя на мысли о том, что он будто предает ее. Особенно после того, что сделал сегодня.       Так он и пролежал до рассвета, думая о своих ошибках и ощущая на себе взгляд Хоакина. Его призрак вновь стал преследовать Федерико после того, как Дина уехала. Насколько в таких вещах он понимал, Хоакин стал являться ему и в Хуаресе тоже, так как был привязан не к месту, а к своему родственнику.       Возможно, он хотел сказать Федерико что-то еще, но пока не рисковал вновь забираться в его тело, судя по тому, что в прошлый раз подселение скорее навредило, чем помогло. Однако Федерико его замечал. Фигура Хоакина то мелькала в зеркале, то проплывала за дверью, а однажды брат стоял прямо над его постелью, скорбно глядя на него.       Асусена сказала, что его тело отличается устойчивостью к подселению духов и призраков. Странно, конечно, ведь Федерико был самым слабым с точки зрения физической силы, в своей семье. Самый худой, самый маленький ростом, его даже болезни одолевали. Мама рассказывала, что он родился сильно раньше срока и мог не выжить. «Духи уже тогда тебя хотели прибрать к рукам», — говорила она. Да и потом, когда Федерико учился особенно сложным в физическом плане заклинаниям, он часто оказывался на грани.       Может быть именно это сделало его в итоге таким, какой он есть сейчас. Может быть он изначально был таковым, потому его и хотели убить. Сейчас сказать сложно. Но, раз он знает о такой своей особенности, почему бы не попробовать провести подселение так, чтобы он мог выдержать целый полноценный разговор? Федерико многое хотел спросить у Хоакина.       На рассвете Федерико встал и приготовился к очередному дню, когда ему придется притворяться наркобарыгой и, что ему интересно все то, чем его подельники занимаются. Он начинал страшно раздражаться от необходимости быть боссом. Проблемы картели заботили его в последнюю очередь.       Федерико этим занимается только ради выживания. Пока они в Мексике, они рискуют быть вырезанными остальными кланами за то, что выйдут из бизнеса совсем или за то, что как-то еще все испортят. Федерико обдумывал предложение Эдуардо Очоа о том, чтобы сбежать отсюда в Колумбию. Чем дальше, тем больше, он осознавал, что это — единственный выход. Все слишком далеко зашло, что Мексика перестала быть для клана безопасным местом. Оставалось только уговорить остальные семьи на эту авантюру.       Эти мысли пришлось оставить в стороне на время сходки. Сегодня главы картели собрались по поводу смерти Рафы. В центральном поместье «Лос Куатрос» все было готово к тому, чтобы провести церемонию похорон. Тело Рафы передали в Мексику, ради чего Сезару Браво пришлось задействовать все связи, которые у него были где бы то ни было.       Сама церемония должна была пройти через пару дней. А пока, колдуны тотемного клана приезжали в «Лос Куатрос», чтобы отдать дань уважения сыну Бернардо Переса. В холле, где на высоком постаменте лежал Рафа было постоянно холодно из-за наведенных чар. Помещение напоминало гробницу фараона или алтарь Санта Муэрте. Колдуны несли сюда спиртное, алкоголь, ритуальные фигурки своих тотемов и прочие подношения. По бокам помещения были расставлены деревянные стулья, чтобы можно было сесть и поговорить с тем, кто сейчас находится между мирами.       Рауль настолько убивался, что даже сходку решил провести возле тела покойного. Он сидел на одном из стульев, который выволок вперёд и поставил наискосок. Выглядел он злым, со своими всегда поджатыми губами и сдвинутыми к переносице густыми бровями.       — Уважение! — бросил Рауль, когда очередной колдун оставил подношение и ушел. — Эти уроды приказали отрезать Рафе яйца. Он будет похоронен не мужиком.       — Чего ты ноешь-то? — голосом похожим на рык сказал Хосе Карлос. Он сидел на противоположной от Рауля стороне, закинув одну ногу на колено другой. Хосе Карлос выглядел так, будто ему плевать на смерть Рафы. Он потягивал сигарету как ни в чем не бывало и был единственным, кого не устраивало то, что Рауль отпускает злобные комментарии. — Вы же сами первые разделали того парнишку, как там его? Фредди? Рауль бросил гневный взгляд в сторону Хосе Карлоса.       — Тебя просто бесит, что это не ты получил нужную тебе магическую энергию, — сказал он. — Ты бы сделал то же самое на нашем месте. Этим упырям, которые делают вид, что они ангелы, ни к чему было так поступать. Они могли просто убить Рафу, а они изуродовали его тело!       — Если бы я убил Фредди, — с усмешкой сказал Хосе Карлос. — То Рафе бы просто вскрыли глотку и дали истечь кровью.       — Ты это к чему говоришь? — продолжал раздражаться Рауль. — Хочешь, чтобы я тебя прямо тут прикончил.       — Ты не о том думаешь, вот я к чему! — рявкнул в ответ Хосе Карлос. — Рафа — мертв, вот что важно, а не то как конкретно его убили.       Рауль не нашелся с ответом на этот раз. Он замолчал, уставившись в пол.       — Затея украсть полукровку изначально была крайне рискованной, — сказал Сезар. Он ходил туда-сюда по помещению в районе витражной двери на задний двор. — Чем вообще твои люди, Рауль, думали, когда они убили парня и подбросили его труп на склад, я не знаю? Вы же знали, что Рафа по сути в руках Зика.       — Сестра сказала, что они прятали этого Фредди несколько дней, пока готовились вывезти, — ответил Рауль. — Он доставлял им кучу проблем, хотел сбежать, так что, когда у него начали сцеживать кровь, стал брыкаться. Одну из ран повредила игла и парень истек кровью. Никто его мочить в Либертад не собирался. Нам он тут нужен был. Какого хрена им понадобилось подкидывать тело на склад, я не знаю! Не думали, что Зик станет отыгрываться на Рафе.       Федерико был рад этому откровению. Не придется применять магию, чтобы узнать про смерть Фредди подробнее, как его просили ангелы. Если бы он не сливал информацию ангелам до этого, то начал бы сейчас. Рауль так говорит, будто парнишка умер случайно, а на деле, кроме выкачивания литров крови, над ним еще и издевались, отрезая плоть и конечности. Они замучили ангела и теперь Рауль удивляется, что ему ответили. Что же до Рафы, Федерико испытывал облегчение от его смерти. Рафа на пару со Змейкой за ним пристально наблюдал.       — Что стало с вашими трофеями? — спросил Федерико.       — Часть из них у меня, часть осталась сестре, — ответил Рауль. Он с вызовом посмотрел на Федерико. — Нам сейчас не помешает усилить свои способности. Придется это учитывать. Рауль точно применит усиленные заклинания, о целях которых Федерико может только догадываться.       — А тебя это почему так интересует, Арельяно? — Хосе Карлос прищурил глаза. — Думаешь, что тебе перепадёт?       — Нет, в моем клане не колдуют на отрезанных пальцах, — бросил в ответ Федерико. В какой-то момент он перестал испытывать хоть какие-то эмоции по поводу Хосе Карлоса — ни страха, ни злости. — Все, что я хотел знать, что это было хотя бы не напрасно.       — Я присоединяюсь к мнению Федерико, — сказал Сезар. Федерико удивленно глянул на него. Браво в последнее время выглядел раздраженным и рубил с плеча, а тут еще и откровенно поддержал позицию не как у «правящей верхушки». — Вы в последнее время ведете себя так, будто вы уже победили, а ваш противник — не Зик Айрес, а шайка начинающей шпаны. Вот чего вы добились за последнее время? Никакой информации по магии, создающей оружие, острова потеряли, Рафу угробили, да и в Мехикали толком ничего не изменилось.       — Остынь, Браво, — проговорил Хосе Карлос. — Иначе не посмотрим на то, что ты из нас тут старший.       — Угрожать мне вздумал? — Сезар зловеще развернулся в сторону де Пальмы. — Ты забыл, что могилы, кладбища и прочее такое — моя территория.       Как только он это сказал, в помещении померк свет и усилился холод. Федерико выдохнул и увидел в воздухе клубок пара. Его пронзило жуткое чувство, будто за его спиной был кто-то из его предков, замышляющий недоброе. Между лопаток будто воткнулся пристальный взгляд чьих-то глаз.       Самое неприятное, что на самом деле Федерико стоял, прислонившись к стене и за ним никак не мог кто-то стоять. От магии Сезара поежилась даже Змейка, которая до этого молча сидела в углу, развалившись на стульях.       — Прекратите, — Рауль резко встал с места. — Будем ссориться, добавим еще какой-нибудь промах к уже имеющимся.       В кои то веки разумная мысль с его стороны.       — К тому же, мы столько усилий приложили, чтобы прикончить Марсело Ходояна, что нам осталось только дожать эту ситуацию в свою пользу, — сказал Рауль.       Федерико сделал вид, что для него эта информация не новость. Ему страшно повезло, что Рауль забыл, что не все посвящены в эти дела.       — Не забывай, что мы влезли в политику и тот, кто нам способствовал в покушении не только серьезная фигура, но и с точки зрения магии — опасная, — сказал Сезар.       — Зато мы смогли зайти на территорию страны через провинцию Мехикали, — сказал Рауль. — Самим нам пришлось бы очень долго уговаривать это чистокровное ангельское семейство крыс. Я думаю наша высокопоставленная шишка весьма рада, что мы доставляем Зику определенные проблемы, в то время как он может реализовать свои планы на его счет.       Возникла пауза, во время которой Федерико подумал, что Зику будет очень интересно все это узнать.       — Вас всех я прошу быть готовыми к тому, что мы будем возить кокс через Мехикали прямо в Государство Олимп, — сказал Рауль. — Есть у нас там, так скажем… Единомышленники.       Федерико на это лишь вздохнул. Он надеялся, что к этому он отношения иметь уже никакого не будет. Государство Олимп уже совсем другая лига. Местные власти делают вид, что у них там отсутствуют преступность, коррупция, бедность и прочие атрибуты «отсталых» стран типа соседнего Тэрра Мадрэ. Если попытаться возить кокс туда, то сразу же поднимется дикий вой. Никто не будет просто так на это смотреть сквозь пальцы. Если молодежь в Государстве Олимп по каким-либо причинам подсядет-таки на кокс, значит страна эта не такая уж и благополучная.       Понятно, на что рассчитывает Рауль. Если кокс идет через Тэрра Мадрэ, то там и виноватые, а значит кошмарить олимпийцы начнут соседей, а они будут и при деньгах, и в безопасности. Но Рауль не учитывает одного — в Государстве Олимп живут далеко не идиоты. К тому же они влиятельны на мировой арене, а значит, как вычислить сумеют реально виноватых, так и достанут их хоть из Мексики, хоть из загробного мира.       — Это все? — спросил Хосе Карлос. — Или еще какие-то указания будут из очевидных?       — Нет это не все, — процедил Рауль. Он окинул всех собравшихся злобным взглядом. — Вы все считали моего брата крысой. Теперь он мертв и сдается мне реальная крыса все еще где-то среди нас. Чтобы вы знали, я так серьезно намерен выяснить, кто это, что никому из вас не доверяю.       Рауль закончил свою речь и стремительно вышел из холла широко распахнув двери. В помещение хлынул солнечный свет, который заставил Федерико щуриться. Все, что он вынес из этой беседы — надо сваливать и побыстрее, вместе со всей общиной. Он как раз намеревался навестить отца Дины, как одного из старейшин клана предков. Федерико надеялся, что он поможет убедить остальных покинуть эту страну и этот бизнес.       Федерико шел в такой задумчивости, что не сразу заметил возле своей машины Змейку. Он сначала остановился, неприязненно скривился, огляделся по сторонам и все-таки пошел вперёд. Деваться некуда — она ведь подпирает спиной его машину. Змейка действительно стояла, опершись спиной на его внедорожник, сложив руки на груди и согнув ногу в колене. Она так ухмылялась, глядя на Федерико, что он не ожидал, что она скажет что-то хорошее. Он держал в памяти то, что Змейка за ним наблюдает. Скорее всего, сейчас она это также продолжает делать.       — Тебе не хватило моего общества на сходке, Исабель? — спросил Федерико, как только поравнялся с ней. Змейка смерила его взглядом снизу вверх.       — Может быть и так, — сказала она. — Хотела перекинуться с тобой парой слов наедине.       — Я слушаю, — сказал Федерико. Разговор вызвал у него устойчивое чувство дежавю. Змейка слишком любит караулить его у его же собственных автомобилей.       — Давай отойдем куда-нибудь в более укромное место, — ответила Змейка ожидаемо.       Внутренний голос подсказывал Федерико, что не стоит этого делать, но разум понимал, что отказывать Змейке опасно, пока на то нет веских причин.       — Ладно, — вздохнул Федерико. — Веди меня, куда ты там считаешь нужным.       Змейка довольно улыбнулась. Она отлипла от машины, плавно прошла мимо Федерико, бросив взгляд в его глаза, и устремилась обратно в дом. Змейка повела его от входа в сторону кухни, которая находилась в полуподвальном помещении. Рядом с кухней была просторная кладовая с двумя рядами винных бутылок, мешками, ящиками с фруктами и прочими продуктами. Поверх помещения на одной из стен было два небольших окошка, через которые сюда попадал тусклый солнечный свет.       На входе Змейка пропустила Федерико вперед, затем зашла сама и закрыла дверь. Федерико остановился, поставив руки на пояс.       — Так, о чем пойдет речь? — спросил он.       Змейка развернула его к себе за плечо, вцепилась в ворот рубашки и еще раз развернув прижала к кирпичной стене.       — Я сделаю вид, что по паре слов мы уже сказали, — томным голосом сказала Змейка. Она двинулась вперед.       Федерико так резко отодвинул голову, что Змейка почти уткнулась лицом в кирпичную стену.       — Ты что ударилась пока мы шли сюда, Исабель? — сказал он возмущенным голосом.       Федерико вцепился в ее плечи и отодвинул от себя на расстояние вытянутой руки. Змейка гневно раздувала ноздри, очевидно недовольная его поведением.       — Когда тебе что-то от меня было надо, ты не был таким несговорчивым, — сказала она. — Думаешь можно меня использовать просто так!       Федерико изобразил довольно гадкую улыбку.       — Тогда это была услуга за услугу, — сказал он и пожал плечами. — Ты же все-таки имеешь дело с барыгой, так что я не понимаю, чего ты ожидала.       Змейка пристально уставилась ему в глаза. Федерико заметил, что они стали медленно меняться и напоминать змеиные. Она пыталась его загипнотизировать.       Федерико замер. Он не знал, что делать: все-таки дать отпор и раскрыть то, что он умеет противостоять гипнозу или позволить ей то, что она хочет. Змейка тем временем, решила, что завладела положением. Она вновь мягко подалась вперед. Ради пущей хитрости, можно было бы сделать вид, что он под гипнозом. Ну что с того, что она вновь подумает, что он поддался? Вот только в памяти всплыли ощущения от того, что во рту кто-то шарит узким змеиным языком.       Федерико понимал, что играть с Исабель — играть со змеей. Ее поцелуи не представляют собой ничего невинного. Тем более сейчас, когда Рафа умер и у нее не осталось игрушки, с которой можно забавляться.       — Мне не настолько понравилось, — сказал Федерико вновь отстранив ее за плечи. — Да и пора бы тебе понять, что в моем клане это не принято, как межвидовые отношения.       Змейка гневно раздула ноздри. Она так выглядела, будто перебирает все варианты продолжения разговора у себя в сознании. Затем Исабель злобно усмехнулась. Она сделала шаг и вновь оказалась на опасно близком расстоянии.       — Я знаю в чем секрет твоего поведения, Рико, — сказала она. — Я уловила этот запах. Не твой. Ты пахнешь какой-то девушкой, да так сильно, что ясно одно — ты влюбился.       Федерико ничего не сказал. Скорее всего он умудрился побледнеть, потому что Змейка сощурилась, убедившись в своей правоте.       — Если я найду, кто она, то поверь мне, ты будешь умолять меня, о том, чтобы я вновь тебя поцеловала, — Исабель сверкнула глазами и удалилась.       Федерико раздраженно покачал головой и вышел следом. Пусть Змейка думает, что хочет. У него нет времени разбираться с ее странными заскоками. Да он слышал, что Змейку влечет его магия, но если хочет ее заполучить, то пусть встает в очередь.       Прямо со сходки Федерико намеревался ехать к дону Педро Мехия. Путь его лежал в сторону Соноры, и он решил, что не станет оставлять Асусену в Хуаресе в гордом одиночестве. Он бы взял ее с собой в деревню к колдунам семьи Мехия, но это было рискованно. Там они могут столкнуться нос к носу с Диной, а это ранит последнюю сильно.       Федерико решил оставить ее в Пуэрто Пеньяско, городе неподалеку. Асусена против плана не возражала. Наверное, ей не хотелось оставаться одной в Хуаресе. Что бы там не шептали ей духи, но город, в котором она оказалась кишел противоестественной и зловещей магией. Только такие проходимцы как братья Перес и Хосе Карлос де Пальма могли чувствовать себя там комфортно.       Первые пару часов дороги прошли в молчании. Асусена сидела на заднем сидении и колдовала над чем-то. Она погрузилась в свои мысли, закрыла глаза и шептала в кулак. Федерико поглядывал на нее через зеркало заднего вида.       К слову, зеркала в машине пришлось заколдовать также, как и остальные в доме. Предки злились, что он не выходит на связь и всюду пытались его достать. Особенно часто являлся дон Эстебан. Его глаза то и дело взирали из витрин, окон, да даже из луж, если таковые набирались в пустынном сухом Хуаресе.       Федерико старался отводить взгляд, как только заметит отражение далекого предка. Эстебан начинал нашептывать, едва его увидит. Хоть он и мертв, ему ничего не стоило свести на нет все усилия Асусены и Федерико по устранению его болезни. К тому же, никак нельзя было допустить, чтобы он залез Федерико в сознание. Там роились такие планы и мысли, о которых нельзя было знать предкам, которые замышляли что-то против живых. Особенно это касалось планов на счет ухода из Мексики.       У Федерико почти не осталось сомнений в том, что Эстебан за ним охотится. По какой-то причине он нужен своему предку. А что, если из-за способности его тела удерживать духов и призраков?       Сознание пронзила внезапная мысль: Эстебан хочет буквально ходить по миру живых, пусть и в чужом теле. От осознания этого у Федерико волосы зашевелились на затылке. Куда там Змейке и ее отвратительным поцелуям до того, что призрак с того света хочет завладеть его телом.       Пока он размышлял, Асусена уснула. Она свернулась в кривой калач на сидении, накрылась собственной клетчатой рубашкой. Ведьма видела беспокойный сон. Между идеальных бровей залегла серьезная складка, губы напряглись. Кулаком одной руки она сжала край сиденья.       Федерико вздохнул. И все-таки она его волнует. Он как ни пытался гнать чувства прочь, ничего не мог с ними поделать.       Вновь, как только мысли коснулись этой темы, в сознании возник образ Дины, смотрящей на него с укоризной. Как она там? Нашел ли отец ей нового жениха? Если да, то рада ли она? Ответ на вопрос — очень вряд ли. На сердце вновь опустилась тоска, а еще заговорила совесть, которая заставляла его винить себя за ту кашу, которую он заварил.       Асусена проснулась под вечер. До Пуэрто Пеньяско оставалась целая ночь в пути. Федерико заехал в забегаловку у дороги, купил им кофе, вареной кукурузы и лепешек с гуакамоле. Затем они отъехали еще немного от кафе, чтобы разделить ужин под покровом сумерек уже в другой пустыне.       Где-то там копошатся с кокаином его люди. Пока Федерико не вышел из бизнеса, они все-еще возят товар. Он готов был идти к алтарю Санта Муэрте, чтобы просить ее об удаче в выходе из дел. Но она запросит многое, а Федерико не мог рисковать ничем кроме собственной жизни.       — Я рада, что ты не передумал уводить клан из Мексики, — сказала Асусена, когда они уже допивали остатки кофе.       — С чего бы мне было это делать? — удивился Федерико.       Асусена не сразу ответила. Она прятала взгляд в стаканчике.       — Эдуардо заметил, что ты ко мне… ну, ты понял, что, — запинаясь ответила Асусена. Она робко посмотрела на Федерико. — Он надеялся, что я стану для тебя, как бы приманкой и ты уведешь весь клан за мной.       Федерико сдавленно улыбнулся. Как же много народа озабочено его личной жизнью и все-таки, он чувствует себя крайне одиноко.       — Эдуардо плохо меня знает, — сказал Федерико. — Я серьезно воспринимаю то, что я — глава клана. Как верховный колдун я выберу то, что будет лучше для остальных.       — Я ему так и сказала, — проговорила Асусена.       — А он — что?       — Сказал, что мне бы стоило присмотреться, вместо того, чтобы сразу воротить нос, — Асусена улыбнулась тепло и открыто.       — Удивительно, — сказал Федерико. — Он сводничал, а ты на него не в обиде.       — Эдуардо за меня переживает, — ответила Асусена. Она печально уставилась в даль. — Он хочет, чтобы я забыла своего любимого мужчину. Причина простая — я не могу быть с ним вместе и только делаю хуже себе тем, что все еще на это надеюсь. Эдуардо думает будто понимает в чем дело…       — А разве он не прав? — Федерико спросил аккуратно.       — Нет, Федерико, он ошибается, — Асусена тяжело вздохнула. — Духи выбрали мне этого мужчину. Они мне его обещали.       — Прости, но мне все еще сложно понять, что эти ваши духи такое устроили, — сказал Федерико. — Если они сами тебе пообещали того, кто не из вашего клана, так в чем проблема? Почему вы до сих пор не вместе?       Асусена опустила взгляд в песок.       — Потому что я полюбила ангела Зика Айреса, — сказала она и очень тихо всхлипнула. — Его зовут Бенхамин Паэс Коста, и он не просто какой-то ангел — он приемыш Зика.       Федерико удивленно посмотрел на Асусену. Ясно теперь почему в этой истории столько сложностей. И все-таки это не объясняет почему прошло столько лет, а ничего в их истории не изменилось.       — Я вижу твой немой вопрос во взгляде, — сказала Асусена. — Я не могу тебе открыть эту тайну, потому что она — не только моя, но скажу только, что его место сейчас — не подле меня. Его разум повредится, если он будет одновременно со мной и там, среди ангелов.       Асусена вновь всхлипнула. Она потерла лицо рукавом рубашки. Федерико застыл. Это должно быть так больно. Он представить себе не мог, что Асусена в точности чувствует.       Федерико повернулся полный решимости что-то сказать. Но он осекся, едва увидел, что Асусена прислонила к лицу ладони и всхлипывала беззвучно, лишь подергивая плечами. Никаких слов не нашлось. Все, что мог сделать Федерико — обхватить ее рукой, позволив ей переместиться на его плечо, чтобы вдоволь поплакать.       Так они провели долгих пять минут. Пока Асусена заливала слезами его футболку, Федерико буквально чувствовал, как трещит по швам собственное сердце. Он уныло прислонился щекой к ее волосам, понимая, что это последний раз. Кто он такой, чтобы вмешиваться?       — Прости, я так давно не говорила о Бенхамине с кем-то, что я не смогла сдержаться, — сказала Асусена, отстранившись от Федерико. Она выглядела такой несчастной и в то же время красивой с раскрасневшимся мокрым лицом, припухшими губами и заплаканными глазами.       — Если тебе это помогло, то не стоит извиняться, — сказал Федерико.       Асусена серьезно на него посмотрела.       — Он у меня в сердце, — Асусена приложила руку чуть выше левой груди. — Понимаешь? Навсегда там.       Федерико посмотрел на нее намереваясь сказать, что в его сердце теперь она, но Асусена строго покачала головой.       — Нет, ты ошибаешься, — сказала она. — Ты думаешь, что влюблен, но в этих чувствах что-то не то… Мне не ясно, но я разберусь. Не должно это тебя задевать, на твоих плечах и так огромный груз.       Федерико не стал возражать. Она была так убеждена и, кажется, ей было так легче. Сам же Федерико не мог принять ее версию. Вот сейчас он смотрел на нее, понимал, что никаких шансов у него тут нет, но все-равно хотел ее поцеловать. Хотя бы еще один раз.       К тому же, он готов был ее слушать, утешать, быть рядом, даже при том, что она вздыхает по-другому. Разве не это означает быть влюбленным? Хотел бы он хоть у кого-то спросить. Например, у Хоакина, который, как казалось Федерико был влюблен в Дину.       Прежде, чем отправляться дальше в путь, Асусена еще раз поблагодарила Федерико за то, что он ее выслушал. Она осторожно поцеловала его в щеку. Короткий поцелуй заставил кожу полыхать.       От этого стало только еще более грустно. Стоило ли вообще влюбляться, чтобы вот так ошибиться? Федерико старался гнать эти мысли прочь всю дорогу до Пуэрто Пеньяско. Город делился на две части — курортную зону с белоснежными пляжами и модными отелями и жилые кварталы, приземистые и как две капли воды похожие на такие же в других мексиканских городах.       У Федерико здесь имелась небольшая гостиница, в которую он и отвез Асусену. На последнем этаже здания располагалась квартирка, предназначенная для хозяйских нужд. Федерико было спокойнее оставлять Асусену здесь, потому что на первом этаже была охрана. Да и располагались отели здесь с довольно большим пространством между зданиями. Нигде не ходили толпы прохожих, так что шанс, что кто-то обнаружит Асусену был минимальный.       Прежде, чем куда-то двигаться, Федерико рухнул на диван и проспал несколько часов. Он хотел отдохнуть после дороги, а вместо этого видел беспокойные сны, где вокруг него летали какие-то духи. Они не были похожи на ту энергию, из которой состоят духи брухо, не выглядели как люди. Над его головой кружились вытянутые сгустки серого дыма с красными глазами.       Федерико чувствовал, как все его тело сковало. Он не мог пошевелить ни одной костью, суставом или мышцей. Все, что Федерико оставалось — смотреть на кружащие сгустки и понимать, что все они хотят залезть к нему в голову.       Сон закончился внезапно. Где-то прозвучал голос, который позвал его по имени. Рико. Затем кто-то схватил его за плечи и вытянул в реальность.       Федерико резко сел. Он несколько минут приходил в себя, оглядываясь по сторонам и тяжело дыша. Чтобы окончательно прогнать состояние будто он не в реальности, Федерико пошел в ванную и наспех умылся.       Асусену он нашел на кухне. Она как раз разливала кофе по безликим белым чашкам.       — Я услышала, что ты проснулся, — сказала она. — Успела сделать горячий кофе.       — Мы в отеле, здесь есть работники кухни. Не нужно было беспокоиться, — сказал Федерико, усаживаясь за стол. Несмотря на свои слова, он с благодарностью принял свой кофе.       — Что ты, это меньшее, что я могу сделать в расплату за свои вчерашние откровения, — Асусена смущенно отвела взгляд. Она устроилась за квадратным маленьким столом напротив Федерико. — Мне так полегчало после того, как я смогла высказать то, что накипело на душе.       — А как же твои родители и Эдуардо? Они не говорили об этом с тобой? — спросил Федерико. Он аккуратно отпил из чашки. Кофе немного обжег, а его плотный вкус ударил в голову. Федерико даже принялся моргать.       — Эдуардо слушал, но тут же пытался отговорить меня. Убеждал, что это все молодость, неопытность, что скоро все пройдет. Мама к тому времени уже умерла, а вот отец… — Асусена значительно кивнула головой так, будто описывает круг. — Он только злился. Когда он узнал, что я влюбилась в Бенхамина, он взял прут, который используют для того, чтобы подгонять осликов и лам, когда на них едешь… Пришлось убегать, но он все-таки смог несколько раз ударить меня по спине.       Федерико ошарашенно посмотрел на Асусену. Ему казалось, что просто невозможно даже помыслить о том, чтобы ударить такую славную девушку. И уж тем более, чтобы это мог сделать собственный отец.       Асусена задумалась на секунду, а потом вернула самообладание, подняла на него взгляд и спросила:       — Ты видел дурной сон?       Федерико не сразу понял вопрос, потому что тему она перевела резко. Он прекрасно понимал, почему Асусена не хочет обсуждать свои взаимоотношения с отцом. Его собственный отец не гнушался такими же методами воспитания. Какими только предметами братьям Арельяно не прилетало за провинности.       — Да, в меня пытались вселиться какие-то странные существа, — ответил Федерико. И тут он вспомнил позвавший его голос. — Дина…       Асусена почему-то стыдливо посмотрела на него.       — Та девушка из Сьюдад-Обрегон? — спросила она, обхватив чашку обеими руками.       Федерико кивнул.       — Ее голос заставил меня пробудиться, — сказал он.       Повисло молчание. Федерико принялся пить кофе большими глотками. В нем кипела такая уйма чувств, что он боялся от них сорваться. От мыслей о Дине обострилось чувство вины. А что, если Змейка решит, что этот запах прилип к нему от нее? Мысль заставила его ужаснуться.       — Я хочу попробовать как-то призвать призрак Хоакина, — неожиданно сам для себя сказал Федерико. — Скажи, можно ли это сделать также как мы тогда приманивали духов брухо?       Асусена склонила голову.       — Это рискованная магия, — сказала она. — Боюсь, что даже у брухо не существует способа это совершить. Пока ты будешь в отъезде, я попробую узнать у Эдуардо. Для тебя, он не откажет.       — Спасибо, — пробормотал Федерико.       — Рано пока меня благодарить, — сказала Асусена. — Единственное, что я сейчас могу сказать — нам не обойтись без помощи Дины.       — Причем здесь она? — испуганно спросил Федерико. Его в дрожь бросило от того, что они с Асусеной пересекутся.       — Все просто — Дина умеет изгонять духов без лишнего воздействия, — ответила Асусена, как-будто это, само собой разумеется. — Именно ее прикосновения тогда изгнали из тебя Хоакина.       Федерико подумал, что не бывает таких совпадений, чтобы двое обладающие такими редкими способностями, сошлись в одном месте в одно время именно тогда, когда это было так необходимо.       Сразу, как только Федерико допил кофе, он собрался ехать в деревушку под названием Сонойта, где жило многочисленное семейство Мехия. Асусена пожелала ему удачи, а он в ответ прочитал ей целую лекцию о том, как не попасться местным бандитам. Асусена на это лишь загадочно сверкнула глазами.       До Сонойты Федерико добрался быстро. Деревушка находилась в получасе езды от города чуть глубже в пустыне. У Педро Мехии здесь была большая плантация агавы и несколько ремесленных предприятий, в том числе и производство посуды, которым занималась Дина.       Федерико приехал без охраны. В этой деревне ему ничего не угрожало. Поселение состояло всего из трех небольших улиц, кое-как укрепленных камнями. Все дома, включая усадьбу дона Мехия состояли из одного этажа и выглядели как типичные мексиканские кирпичные дома, покрытые штукатуркой и покрашенные в яркие цвета. Как только местные мальчишки заметили его машину, сразу же собрались толпой и стали преследовать его вдоль улицы с радостными криками. Федерико припарковался возле домика песочного цвета с плотной глиняной оградой за которой виднелся раскидистый сад полный зелени. Он еле вышел из машины, пробираясь через толпу мальчишек. Откуда-то прибежала собака, которая принялась гавкать и бегать вокруг. Из проема в ограде показался среднего роста темноволосый мужчина в соломенной шляпе.       — А-ну брысь, бездельники! — шикнул он на детей.       Мальчишек сдуло будто ветром. Шумная собака убежала за ними. Федерико проводил всю толпу взглядом и повернулся к мужчине.       — Здравствуйте, дон Педро, — сказал он и протянул руку.       — Рад приветствовать, дон Федерико, — отец Дины ехидно улыбнулся. Этот колдун помнит Федерико маленьким щуплым мальчиком с огромными глазами, который не многим отличался от местных детей. Дону Педро странно было обращаться к нему как к старшему. — С чем пожаловал?       — Есть несколько вопросов и про один из них вы уже знаете, — сказал Федерико. Дон Педро помрачнел. В чертах его лица угадывалось то, что это отец Дины. Такой же худощавый, много резких черт, да и глаза такого же насыщенного шоколадного цвета.       — Пойдем, — сказал дон Педро. — Прогуляемся.       Он повел Федерико вдоль улицы. Они шли мимо домов, где, то тут, то там из окон выглядывали любопытные глаза. Местные узнавали главу своего клана. Кто-то выходил на улицу, чтобы выразить почтение Федерико. Он так к этом и не привык, а потому довольно глупо улыбался им в ответ.       — То, о чем ты со мной говорил будет тяжело сделать, — сказал дон Педро. — Моя семья не против того, чтобы уехать. Мы все осознаем, что гнев наркобарыг из Хуареса сметет всех, едва ты хоть заикнешься о выходе из дел. Зато остальные — не так однозначны во взглядах на эту ситуацию.       Федерико тяжело вздохнул.       — Не хотят отказываться от бизнеса? — спросил он.       — Так и есть, — подтвердил дон Педро. — Особенно семья Санчез. Они тебе не простили Родольфо, да и мне досталось… Мол ты не должен был жалеть мою Дину. У меня же столько дочерей, что даже сбыть всех замуж не получается.       — Они разве не понимают, что после смерти Бернардо Переса, его дети и Хосе Карлос разошлись настолько, что могут легко проредить клан предков так, что вообще никого не на ком будет женить? — с ноткой отчаянья в голосе проговорил Федерико. — Торговля наркотиками гиблое дело для нас. Я бы еще понял, если бы у нашего клана не было выбора, но это не так. Каждая семья имеет хозяйство, обучает детей профессиям, да многие и так никогда в жизни не притрагивались к коксу, так что не вижу необходимости продолжать.       — Что тут скажешь? Они привыкли, — пожал плечами дон Педро. — Это дело приносит огромную прибыль. Многих деньги развращают. Вон хотя бы Майо. Не плохой парень, но слишком привык к красивой жизни.       Федерико согласно кивнул.       — При этом Майо обучен хорошей профессии, которая и так может обеспечить безбедное существование.       — Твой отец, когда пошел на сотрудничество с Бернардо Пересом, будто ступил в особо топкое болото, — сказал дон Педро. — Так с тех пор все в нем и тонем. Федерико немного подумал.       — Я не готов бросать здесь даже малейшую часть клана, — сказал он после краткой паузы. — Если не удастся всех уговорить, могу ли я принять решение единолично за всех?       — Можешь, — сказал дон Педро. — Но нужно, чтобы кто-то из ведущих семей тебя поддержал. И на мою поддержку ты можешь рассчитывать точно. Попробую уговорить еще семью Обрадор. Они вроде как тоже не против выйти из дел.       Федерико прикинул, что, если дону Педро удастся, да плюс дальние родственники из Арельяно — будет три семьи. Верховных семей в клане девять, а значит для перевеса нужно согласие пяти.       — Предки нашей семьи обеспокоены, — сказал вдруг дон Педро. — Их донимают потому, что наш верховный колдун не хочет выходить на связь с предками.       Федерико огляделся. Вдруг его посетило чувство, будто Эстебан наблюдает за ним откуда-то из воздуха.       — Так и есть, — сказал Федерико. — Я не говорил ни одной семье, потому что сам пытался долго дойти до сути проблемы, а еще потому что знать о моих выводах должно как можно меньше народа.       — Ты и меня не посвятишь? — с надеждой спросил дон Педро.       Федерико еще раз огляделся, чтобы убедиться, что поблизости нет никаких отражающих поверхностей.       — Если коротко, то предки моей семьи получили власть над кланом, дон Педро, — сказал Федерико. — Они дают не советы, а прямые приказы и то, ради чего они это делают мне совершенно не ясно.       Дон Педро не сразу отреагировал на его слова. Он задумался, глядя куда-то в горизонт.       — А я-то уж думал, что начинаю сходить с ума, — сказал дон Педро тоном полным облегчения от осознания действительности. — Я давно уже заметил, как предки семьи Мехия стали скованны в своих решениях. Мало того еще и меняют их по пять раз на дню.       Тут он как-то покосился на Федерико. Будто раздумывал стоит ли договаривать.       — Меня они чуть было не убили, — сказал Федерико. — Болезнь взять под контроль удалось, но я считаю, что нужно заканчивать с самостоятельностью мертвых родственников. Боюсь, что, если ничего не делать нам всем не поздоровится.       — Если ты хочешь моего совета, то боюсь, что убью твою надежду, — сказал дон Педро. — По-настоящему контролировать духов предков могли только те, кто обладает даром сновидца. Только они могли впадать в особый транс, вызывать того духа из предков, кто им нужен и спрашивать. Говорят, что одно наличие такого колдуна в клане позволяет подчинять мир мертвых миру живых.       — Никогда о таком не слышал, — задумчиво сказал Федерико.       — А это не удивительно, — усмехнулся дон Педро. — Последний сновидец умер, когда я был еще мальчишкой.       — Вы помните, кто это был? — спросил Федерико. Его мгновенно заинтересовала эта тема, ведь это прямой путь к решению проблемы зависимости от неясных желаний покойных членов его семьи.       — Так ты его знаешь — его зовут Эстебан Арельяно, — сказал дон Педро так, будто сказал общеизвестный факт.       Настроение Федерико мгновенно испортилось, потому что это означало только одно — способ контролировать духов предков уплыл из-под носа. Эстебан никогда не расскажет ему об этом ни единого слова.       Тут же Федерико осенило. Если при жизни Эстебан контролировал загробный мир, то не удивительно, что, будучи и сновидцем, и очень сильным колдуном, он сумел получить полный контроль надо всеми. И именно поэтому он умеет сам являться ему через зеркала, в то время как тому же Хоакину пришлось стать призраком ради того, чтобы иметь возможность говорить с Федерико.       Скорее всего, придется бороться с духом Эстебана, если Федерико не уведет клан из Мексики раньше. Да, даже если он успеет. Где гарантия, что в Андах предки мгновенно присмиреют?       Федерико посмотрел в сторону улицы. Почти в ее конце мальчишки носились с мячиком. Он галдели на всю округу и поднимали осевшую на дороге пыль в воздух.       — Как поживает Дина? — спросил Федерико. Он все еще раздумывал насколько уместно будет просить ее помочь ему с духом Хоакина.       — Сейчас она в покое, занята делом, — дон Педро тяжело вздохнул. — Не знаю, что там у вас произошло в Сьюдад-Обрегон, но она налетела на меня и заявила, что кого бы не предложили ей предки — она не выйдет замуж. Еще и с братом повздорила.       — А у предков вашей семьи были какие-то варианты для нее? — спросил Федерико.       — Был один, но они не сговорились с предками семьи де ла Регейра, — ответил дон Педро без особой радости в голосе.       — Дайте угадаю, предки выбрали Майо? По-моему, только он пока из той семьи не женат, — сказал Федерико. Он уловил, что нервничает. Правда, в чем причина, он не понимал.       — Ты прав, Федерико, — кивнул головой дон Педро.       И тут же Федерико почувствовал, как кольнуло в районе легких. Майо интересовался Диной, а значит сумеет найти к ней подход. Проще говоря, он ей точно понравится.       Дина заслуживает того, кто будет обращать на нее внимание, а не поведет себя как Родольфо. Последний еще и бездарно погиб на ее глазах.       — Я уже думал, что предки, наконец-то, нашли Дине, стоящий вариант, как вдруг они опять пошли на попятную, — с досадой добавил дон Педро.       — Что значит опять? — спросил Федерико.       — Ох и не хотел я тебе говорить, да проболтался! — дон Педро странно всплеснул руками. — Первым, кого выбрали духи в женихи Дине был ты, Федерико. Они вроде как все уже решили с духами твоей семьи, как вдруг, буквально в последний момент они поменяли свое решение в пользу Хоакина.       Федерико почувствовал, как горло сковало от волнения. Почему-то его порадовала мысль о том, что это был он. Федерико мог бы отяготиться этим, почувствовать вину, но он воодушевился. Почему ему это было так важно?       — Но что было, то было, — покачал головой дон Педро. — Сколько у нее уже этих женихов было с тех пор.       — Она сейчас в мастерской? — спросил Федерико.       — Да, если хочешь с ней повидаться, то иди прямо по этой улице, затем направо, — сказал дон Педро. — Там увидишь кирпичный дом, с большой территорией возле. Я за тобой не пойду.       Федерико поблагодарил его. Дон Педро хитро улыбнулся, кивнул ему на прощанье и ушел. Федерико набрался смелости и пошел указанной дорогой. Он знал, что рискует. Встреча с Диной может как закончиться хорошо, так и сулить конец их добрых отношений.       Он столько всего услышал сегодня. Столько откровений, что рисковал быть раздавленным их грузом. Однако среди всего совершенно точно он уловил, что мысль о Дине будто придавала ему устойчивости. Потерять ее совсем нельзя ни при каких обстоятельствах.       Дина действительно находилась в приземистом домике из ничем не обработанного кирпича. На большой территории перед строением стояли высокие глиняные сосуды, напоминавшие древнегреческие. Неподалеку от входа росло высокое раскидистое дерево, которое давало широкую тень.       Внутри помещения оказалось прохладно. На входе была выставлена готовая посуда. Всевозможные горшки, вазы, тарелки и чашки стояли на расстеленных поверх бетонного пола газетах. Комнату делила на две части занавеска из неплотной ткани. Она была отогнута чуть в сторону.       В образовавшийся зазор Федерико увидел Дину. Она лепила на круге глиняную бутылку. Федерико засмотрелся на аккуратные движения ее рук, испачканных почти до середины предплечья. Дина была сосредоточена, но лицо выглядело спокойным и расслабленным. Длинные волосы были убраны в небрежный пучок так, что открывалась длинная тонкая шея.       — Дина! — позвал ее Федерико, приблизившись к границе из ткани.       Девушка остановила круг, подняла на него взгляд, который тут же просиял.       — Рада видеть тебя, Рико! — Дина улыбнулась.       Федерико понял, что скучал. Он не видел Дину больше месяца и сейчас, когда они вновь встретились, почувствовал, как будто его мир пополнился недостающей частью. Дина, тем временем, вышла из-за круга и принялась вытирать руки какой-то непонятной тряпкой.       — Я приезжал к твоему отцу и не мог с тобой не увидеться, — сказал Федерико. Он сделал пару шагов еще к ней ближе.       Дина коротко взглянула на него и улыбнулась. Она подошла к высокой тумбе, где стоял металлический эмалированный таз с водой и принялась мыть там руки.       — Я думала, ты не захочешь, учитывая то, что я наговорила тебе на прощанье, — сказала Дина приглушенно. Федерико хотел, что-нибудь на это сказать, но Дина ему не дала. — Как поживаешь, Рико?       Вопрос ему показался неожиданным, а потому вместо всего, что он мог бы по этому поводу сказать, Федерико ответил:       — Справляюсь как могу. Как ты?       — Хорошо, — ответила Дина. Она закончила смывать глину с рук и вытирала руки полотенцем. — Ты был прав, приехать сюда оказалось полезно, чтобы мысли и чувства встали на место. Мне тут спокойно.       — Я рад, — ответил Федерико. — Но это не значит, что я не чувствую, что мне недостает тебя в Сьюдад-Обрегон. Если честно, то мой дом там теперь кажется пустым.       Дина выразительно посмотрела на него. Во взгляде мелькнула надежда.       — А как же та девушка? — тем не менее, Дина спросила именно это.       — Асусена? — уточнил Федерико. — Она не живет в моем доме. Асусена целитель и помогает мне с разными заклинаниями.       Дина засияла, отчего сделалась невероятно милой. Кажется, ее устроил этот ответ.       — Я помню, что она сделала тогда, после Хоакина, — сказала Дина. — Асусена показалась мне очень сильной в вопросах колдовства.       — Так и есть, — кивнул Федерико. — И она, кажется, может помочь мне снова связаться с Хоакином. Но я не могу этого сделать без твоего присутствия.       Дина на секунду задумалась.       — Чем я могу быть полезна в этом деле? Я ведь не знаю, как провернуть вызов призрака, — сказала она.       — Ты же помнишь, что нашла меня в комнате в плохом состоянии, схватила и начала пытаться привести в чувство? Тогда-то Хоакин и покинул мое сознание, — начал Федерико. Дина пару раз кивнула, пока он говорил. — Ты каким-то образом изгнала его призрак.       — Я никогда не знала, что это могу… — удивилась Дина.       — Я и сам выяснил о себе столько, что половину предпочел бы забыть, — сказал Федерико. Он умолчал лишь о том, что ни при каких обстоятельствах не стал бы забывать про то, что касается его предназначения ей в женихи. И вновь Федерико удивился тому, что его это так волнует.       — Раз уж так, я помогу тебе, — сказала Дина с деловым и решительным видом.       — Спасибо! — Федерико радостно взглянул на нее. — Я и не думал…       — Что я соглашусь? — Дина усмехнулась. — Неужели ты думаешь, что я доверю твою безопасность кому-то еще.       Федерико улыбнулся. Ее поведение лишь подтверждало то, какая она прекрасная девушка. Если ее брак с Майо все-таки одобрят, то этот прохвост выиграет в лотерею, не иначе.       Они еще немного поговорили, а потом Дина взялась проводить его до машины. Федерико сказал ей, что если Асусена найдет способ вызвать призрака, то он заедет за Диной завтра. Она согласилась.       Уже возле машины Дина сказала:       — Я помогаю своему старшему брату готовиться к кинсеаньере. Его дочери исполняется пятнадцать лет и праздник состоится совсем скоро. Они были бы рады, если бы ты навестил ее в этот день.       — Почту за честь, — ответил Федерико.       — Учти, что Виктория надеется, что духи ей пообещают тебя в мужья, — ехидно проговорила Дина. — Советую отнестись к посещению этого мероприятия серьезно.       — Девочке бы стоило подумать над своими желаниями, — усмехнулся Федерико.       На этом они попрощались, неловко потоптавшись на месте вместо того, чтобы друг друга обнять. Федерико сел в машину и поехал обратно в отель в Пуэрто Пеньяско. Встреча с Диной прошла тепло. Федерико раньше и не мог себе представить насколько для него важно, чтобы это было именно так.       Он ехал обратно воодушевленным. И был воодушевлён вдвойне, когда Асусена сказала, что они смогут призвать Хоакина. Это надлежало делать завтра в сумеречный час, когда грани между миром мертвых и живых истончаются.       Так что, как и было оговорено, на следующий день Федерико вернулся в Сонойту и слонялся там, в попытках чем-то помочь Дине. Как выяснилось, в гончарном деле он был бесполезен даже как вспомогательная сила. Федерико был вынужден отстраниться и в бездействии ожидать, пока Дина закончит.       За это время он успел изрядно себя накрутить. Что если ему не удастся поговорить с братом? А что, если он не успеет спросить все, что хочется? И самое страшное, что если Федерико это убьет? Не хотелось оказаться самым бездарным верховным колдуном всех времен.       Федерико волновался. Причем настолько, что у него подрагивали ладони даже по пути обратно в отель. Дина это заметила. Она положила руку ему на плечо. Федерико почувствовал, как в районе сердца мягко улеглись эмоции. Он выдохнул и благодарно посмотрел на свою спутницу.       Остальную часть пути Федерико старался ни о чем не думать. Волнение успокоилось, и он подумал, что так и останется до самого последнего момента. Однако его уверенность немного пошатнулась, когда он вошел в свое временное жилище и увидел там Эдуардо.       Колдун взирал на Федерико, будто последний в чем-то провинился. Асусена стояла чуть позади него и виновато смотрела на Федерико. В молчании они все просто рассматривали друг друга, пока Федерико не начал сбивчиво знакомить их с Диной. Она, в свою очередь, была ошарашена. Дина не задавала лишних вопросов, но явно считала, что Федерико занят чем-то сомнительным в такой компании. Она даже не очень расстроилась, увидев Асусену. Вместо того, чтобы проявлять враждебность, Дина подошла к Асусене, чтобы поговорить.       — Что ты здесь делаешь? — спросил Федерико.       — Не мог не приехать, едва узнал о том, как элегантно ты хочешь самоубиться, — строго процедил колдун.       — Я выдержу, такова особенность моего тела, — парировал Федерико.       На это Эдуардо лишь недоверчиво сверкнул на него глазами.       — Нам надо приступать, — сказала Асусена.       Федерико кивнул. Он вновь почувствовал, как внутри все сжимается от волнения. Асусена велела ему остаться босиком, а также снять футболку. Пока он выполнял ее указания, Асусена зажгла круг из черных свечей посреди гостиной. Она попросила Эдуардо выключить электрический свет.       — Зайди внутрь круга и садись на пол, — командовала Асусена.       Федерико молча прошел внутрь круга через оставленный зазор. Он сел на пол поджав ноги и Асусена закрыла брешь еще одной свечкой. Федерико поднял глаза и увидел взволнованное лицо Дины.       — Возьми, — обратилась к нему Асусена. Она протягивала Федерико тонкий острый нож. Он взял его, догадываясь о том, что будет дальше. — Ты должен надрезать ладони так, чтобы пошла кровь.       Федерико услышал, как нервно выдохнула Дина. Для Федерико, однако, это были пустяки. Он спокойно взял нож и поочередно надавил острием каждую из ладоней. Федерико отложил лезвие, повернул к себе ладони и стал смотреть на образовавшиеся лужицы крови.       — Позови Хоакина, — сказала Асусена.       Федерико глубоко вздохнул.       — Хоакин, я знаю, что ты поблизости, — начал он. — Это твой брат. Я хочу с тобой поговорить. Сразу же после этих слов повисла тишина. Затем колыхнулись свечи, свет стал тусклее, по обнаженному торсу пошел холодок. Секунда и пламя вокруг Федерико высоко взвилось. Перед ним возник Хоакин.       Брат смотрел на Федерико безучастным взглядом мертвенно-бледного лица. Его призрак мигнул и резко устремился к Федерико.       Комната перед ним исчезла. Подступила тошнота от того, что Федерико потянуло вглубь собственного сознания. Вокруг возник странный шум. Они с Хоакином остались одни.       — У нас мало времени, Федерико, — заговорил хриплым голосом Хоакин. — Ты прав на счет Эстебана. Он захватил власть над духами предков.       — Что он хочет? — собственный голос эхом прокатился вокруг.       — Эстебан хочет вернуться в мир живых, — ответил Хоакин. — Пусть и не в своем теле, но он может это сделать. Он хочет забрать твое тело, а ты или умрешь, или будешь выкинут куда-то на уровень призраков.       Как бы не пугала информация, которую излагал Хоакин, приходилось держаться от эмоций.       — Как это возможно? — спросил Федерико.       — Для этого, Эстебан должен проникнуть внутрь твоего тела и дождаться Дня мертвых, — ответил Хоакин. — Каким-то образом в этот день он может побороться с тобой за место в мире живых.       — То есть, если я буду его избегать, то ничего не произойдет и опасность минует? — спросил Федерико.       Хоакин помрачнел, что выглядело жутко на лице призрака.       — Вся проблема в том, что ты не избавишься от Эстебана, если не изгонишь его, а это можно сделать только, если он окажется внутри твоего тела.       Мгновенно к горлу подступила тошнота от осознания, что ему придется так рискнуть.       — Дина должна быть с тобой рядом, — добавил Хоакин. — С помощью ее магии от духа можно избавиться.       Федерико почувствовал, как тело пробил озноб. Он пошатнулся, но Хоакин протянул руки и схватил его за плечи. Ладони брата были ледяными.       — Дай мне еще пару минут, — бесцветным хриплым голосом сказал Хоакин. — Я хочу сказать тебе, что ведьма-брухо права. Твои чувства к ней не то, чем кажутся.       — Я не понимаю, как так может быть, — Федерико с трудом давались слова. Организм все-таки сопротивлялся присутствию призрака. — Я влюблен в Асусену, я это чувствую всем сердцем.       — Тебе станет ясно, в свое время, — сказал Хоакин. — Ты многого не помнишь, потому, что внутри тебя сидит заклинание, поставленное колдунами из картели. Из-за него ты плохо помнишь тот день, когда вы впервые встретились с Диной. Избавься от магии и твой разум окончательно прояснится.       Федерико почувствовал, как еще одна пара рук ложится к нему на плечи.       — Это Эстебан надоумил другие кланы на заклинание, — сказал Хоакин, крепко сжимая его плечи. — И это он выдал братьям Перес меня, Давида и отца.       Хватка призрака ослабла. По телу Федерико разлилось мягкое тепло. Чьи-то руки принялись вытягивать его в реальность.       — Я не уверен, что мы еще свидимся, Рико, — сказал Хоакин. Его взгляд наполнила невосполнимая тоска. — Прощай и удачи тебе!       На этом он устремился вверх и летел, пока не очнулся. Федерико тяжело дышал. Он огляделся и понял, что лежит на коленях у кого-то. Судя по тому, что Эдуардо и Асусена были перед ним и смотрели во все глаза, напряженно, это Дина держала на руках Федерико. Спустя пару секунд он почувствовал, что ее ладони касаются его обнаженного торса.       Вокруг Федерико валялись затушенные свечи. Ладони так и были устремлены вверх. Дина обхватила его за шею. Федерико ухватился за ее руку.       — Хоакин сказал, что Эстебан сдал мою семью другим колдунам, — сказал Федерико непривычным звонким голосом. — Ты что-то про это знаешь, Эдуардо?       Колдун кивнул.       — Да, — сказал он. — Твою семью убили в заколдованном доме, куда бы никто не проник, если бы не знал, как обойти магию. Кто-то из клана тотемов умеет общаться с мертвыми. Эстебан вышел на этого колдуна и подсказал, как, когда и где прикончить Альфонсо Арельяно, чтобы тот не вышел из дел картели.       Федерико ошарашенно молчал. Значит все действительно так. Альфонсо Арельяно правда страдал от болезней из-за желания уйти из картели и потому что не предпринимал ничего, чтобы это все-таки сделать. Эстебан решил через клан тотемов убрать отца, братьев и мать специально, чтобы они не мешали ему подобраться к Федерико.       — Рауль Перес вместе со своим братом убил твою семью, — сказал Эдуардо. — Они оставили тебя в живых, чтобы не потерять клан предков. На вашем клане завязана общая безопасность.       Федерико чувствовал, как поднимается внутри негодование и ненависть. На счет Рауля все было ясно давно, на Рафу смысла злиться нет, так как он мертв. Оставался только Эстебан. Ему он точно не простит, не будь он Федерико Арельяно.