Чёрная Мадонна

      — Я все думаю, что не стоило его отпускать, — сказала Кристина. Они сидели на террасе своего нового дома. Пачо сомневался оборудовать ее или нет. Это был второй этаж, который довольно хорошо просматривался при желании.       Хайро долго бродил вокруг и инспектировал местность на предмет того, насколько это опасно. Оказалось, что из-за высоких пальм и того, что другие здания довольно далеко — террасу никто сможет взять под прицел.       Пачо был рад, что это оказалось так. На широком пространстве с плиткой под камень был деревянный столик со стеклянной столешницей, плетеные стулья, несколько кадок с экзотическими растениями, а прямо рядом с выходом в спальню стояла скамейка, на которой они сейчас сидели с Кристиной. Казалось, что в эти минуты они самая обычная пара. Ну разве что только с кучей денег, а так — все как у всех: задушевные разговоры, вечера только для двоих, поцелуи на прощанье утром. Жаль, что это не так.       — Он упрямый, да и Пальмас — его провинция, что бы там Зик не говорил, — Пачо прижал Кристину к себе. Ее макушка утыкалась ему в щеку.       «Поняла ли она то, что он сказал и насколько?» — подумал Пачо. Да, он стал чуть больше говорить Кристине о том, что касается его дел, но лишь чуть. Все еще оставалось слишком много вещей, о которых ей знать попросту опасно. Поэтому всякий раз, когда Пачо понимал, что разговор заходит слишком далеко, он осекался, замалчивал или же вообще предпочитал обходить некоторые темы. Кристина все понимала. Она сама ему говорила. Только сквозь ее слова Пачо читал, что ей и не хочется слышать. А чего он хотел? Знал же, что Кристина не из фанаток бандитской романтики.       — И все-таки, — сказала Кристина. Она обхватила его обеими руками вокруг тела, а ладони скрепила в замочек на боку. Пачо, несмотря ни на что, чувствовал такое умиротворение, что думал, что вот-вот уснет. Он погладил Кристину по плечу и спустил руку ей на талию. — Я показала ему карты, рассказала об их значении. Я думала, что он все понял.       — Бенхамин действительно понял, — сказал Пачо. — Он будет осторожен.       Ему бы и самому хотелось в это верить. С Бенхой творилось невесть что последнее время. Его швыряло из тоски в неестественную радость, а выглядел он неизменно усталым. Пресловутое заклятие Асусены все в Бенхамине перевернуло с ног на уши. Пачо замечал, что он теперь не только сердцем, но и разумом где-то там, где она. Он подозревал, что все эти «нельзя» и «не время» погубят Бенхамина, а быть может и Асусену раньше, чем неведомое что-то там, что для них опасно.       Под опасным, Пачо полагал, что имеется ввиду их род занятий. От этого становилось вдвойне неприятно, потому что это значило, что ему тоже «нельзя». Пачо еще плотнее сжал Кристину.       — Не знаю… Все-равно тревожно, — пробурчала она. — В этот раз совсем не так, как все прежние. Я впервые гадала при помощи твоей крови и не только читала расклад, но и слышала и ощущала… Ты себе не представляешь какое зловещее чувство у меня было.       — Жаль, что я не брухо, — сказал Пачо. — Я и понимаю тебя и нет. Четко ясно только одно, раз ты в этот раз так волнуешься за Бенхамина, значит основание есть. Скажи еще раз, что ты увидела?       — Мадонну и кондора, несущего добычу, — стала припоминать Кристина. — Духи шептали мне о жертве, я чувствовала, что кто-то умрет.       Кристина притихла. Затем она чуть передвинулась, чтобы заглянуть Пачо в лицо.       — Не Бенхамин, но кто-то ему не безразличный, — сказала Кристина, затем закусила губу. — И точно не ты, иначе я бы с ума сходила от паники.       Пачо улыбнулся. Он коротко поцеловал Кристину в губы. У нее ярко заблестели глаза.       — Надеюсь никогда этого не увидеть, — сказал Пачо. — Предсказание в этот раз такое точное.       — Да, а это я просто поставила бутылочку с кровью рядом с картами! — с благоговейным ужасом сказала Кристина. Она не рисковала пока капать кровью на колоду карт. Если она это сделает, наверное, сможет видеть будущее так четко, как-будто это кино.       — Если вдруг ее истратишь, скажи и я дам еще, — сказал Пачо.       — Я тебе уже говорила, что твоя кровь должна оставаться в твоих сосудах, — строго ответила Кристина. — И это не обсуждается. Пачо улыбнулся.       — Ты такая красивая, когда меня отчитываешь, — сказал он. — Да и вообще всегда.       Кристина потянулась к Пачо и нежно прижалась к его губам. На ее коже все еще был вкус мороженного из манго, которое она недавно ела. Вечер выдался романтичным, хоть и под переживания о Бенхамине.       Пачо вспомнил тот раз, когда они впервые оказались на этой террасе глубокой ночью под звездами. Они тогда только переехали. То ли полная луна на них повлияла, то ли вино оказалось не совсем обычным, но тогда на расстеленном пледе они целовались совсем не так скромно, да и не одетыми. Даже уши покраснели от воспоминаний.       «Ну и размяк же ты, Геррера», — подумал Пачо. Ему положено быть совсем другим. Даже наедине с Кристиной. Но, по правде говоря, ему плевать, что он там должен. Рядом с ней это так.       Пачо был уверен в том, кто они друг другу и во взаимных чувствах. Переезд пошел этим самым чувствам только на пользу — меньше раздражения, претензий, недовольства. Кристина стала чувствовать себя уверенной. Можно сказать, между ними все было хорошо.       Он и Бенхамину так сказал. Однако на деле имелось некоторое количество «но». Первое из них касалось того, что Пачо не перестал переживать за безопасность Кристины. Каждый раз, когда она куда-то уходила, ему было неспокойно. Второе касалось того, что ее отец все еще водитель Зика. Пачо помнил, что и Зик, и Хесус твердили ему, что это их дела и он не должен лезть, но его это все-равно бесило. Эта ситуация — моральная дилемма, где Пачо должен встать на сторону Зика, случись что не то, хоть Зик и будет виноват за то, что втянул нормального мужика, не интересующегося такими делами, в криминал. Другими словами, Пачо боялся, что это обстоятельство в итоге все погубит.       Третье «но» — самое противное. Пачо казалось, что Кристина что-то делает, скрываясь от него. Будто она таит от него какое-то занятие, которое считает невинным. К тому же, между ее слов он улавливал какое-то внутреннее противоречие. Ее чувства не сходятся с реальностью, а она этого пока даже не осознает, поэтому и сказать напрямую ничего не может. Пачо догадывался что это может быть, но гнал от себя эти мысли, потому, что они были мрачные.       Однажды, Пачо остановился у ювелирного магазина. Он долго смотрел на витрину и чуть было не зашел, чтобы купить кольцо. Последнее не случилось. Пачо тогда списал все на то, что еще слишком рано. Сколько они друг друга знают? Слишком мало, чтобы давать такие обещания.       На деле Пачо не купил Кристине кольцо по другой причине. Учитывая все вышеуказанные «но», можно было сделать только один вывод — Кристине сложно выдержать криминальный образ жизни и легче не станет. Пачо ни с кем это не обсуждал, даже себе толком в этом не признавался и не обдумывал. Он не знал, что с этим делать потому, что он любил Кристину и хотел, чтобы она была рядом. Но он не хотел, чтобы она рядом с ним каждый день преодолевала то, что не должна.       В ее взгляде иногда читалась эта странная тоска, от которой сердце сжималось. Пачо становилось от нее больно. Это не решишь обычными стараниями быть откровенными, всякими уступками и прочими вещами, какими строят отношения обычные пары. Тут только радикальные меры. О них, однако никто — ни Пачо, ни Кристина не говорили ни разу. Даже не заикались.       Вскоре Кристина удалилась в сторону душа. Пачо остался на террасе. Он курил и глядел куда-то сквозь пальмы. Бенхамин уже должен был доехать до Дос Хардинес. Интересно, что там с гостями из солнечной Мексики?       Зик твердил последнее время о безопасности и о том, как им надо держаться подальше от колдунов, а они почему-то делают ровно наоборот. Пачо вдруг подумал, что на самом деле Зик хочет не того, о чем просит. Всегда, сколько он говорит с ними о делах, между его слов читается то, что они должны контролировать дело от и до, даже если это большой риск. Бенхамин поэтому поехал в свою провинцию, ослушавшись предостережения Кристины.       Пачо взял в руку телефон. Он решил все-таки позвонить Бенхамину. Пачо отпускал друга с тяжелым сердцем, а потому не перестал испытывать тревогу. Он набрал номер и принялся ждать. В трубке раздавались гудки, но никто так и не ответил. Пачо убрал телефон. Он задумчиво посмотрел на свое отражение в потухшем дисплее.       — Волнуешься? — спросила Кристина.       Пачо резко повернулся, так как не ожидал, что она так быстро выйдет из душа. Кристина стояла в дверях на террасу. На ней были тапочки и большое пушистое полотенце, обернутое вокруг тела. Она, наверное, торопилась, потому что волосы были сильно влажными, да и на открытых плечах и ключицах кое-где виднелись капельки воды.       — Да, — Пачо кивнул, еле-еле подняв взгляд к глазам Кристины. — Как и за тебя полуголую и мокрую, стоящую почти на улице.       Кристина закусила губу, взмахнула ресницами и сказала:       — Хорошо, я зайду внутрь, но только с тобой.       Пачо не задумываясь поддался ее томному голосу, чуть с хрипотцой. Он подошел к Кристине, вплотную к ней остановился в дверном проеме, поставив руку на косяк. Кристина смотрела снизу в верх на него и ее глаза так соблазнительно блестели, губы так чувственно приоткрылись. Пачо почувствовал, как полыхнули щеки.       Он обхватил Кристину за талию одной рукой и переставил ее аккуратно внутрь комнаты, шагнул туда сам и закрыл дверь. Она пахла свежестью и каким-то травяным шампунем, которым пользовалась совсем недавно. В комнате горел только торшер и свет был тусклым, теплым и ко многому располагающим. Пачо потянулся к губам Кристины, как вдруг в кармане брюк настойчиво зажужжал телефон.       — Только не говори, что ответишь, — простонала Кристина Пачо почти в губы.       — Это, наверное, Бенхамин, — сказал Пачо. — Я же ему звонил буквально несколько минут назад.       Пачо продолжал прижимать к себе Кристину, обнимая ее за талию. Полотенце немного съехало и открылось еще немного ее красивой груди. Пачо смотрел на нее, вместо дисплея телефона, а потому не прочитал имя звонившего.       — Как там в Пальмас? — спросил он. — Выяснил что-то про ягуаров, Бенха?       Ответили не сразу, а когда это произошло, то голос оказался не Бенхамина.       — Дон Пачо, — Бланко странно заикался. — Тут такое дело…       Охранник Бенхамина замолчал. Пачо напрягся. Он на секунду убрал телефон от уха, чтобы посмотреть с чьего номера он звонит. На дисплее высвечивались только цифры. Этот номер Пачо ни на кого никогда не записывал.       — Выкладывай и если твой босс пострадал, то я с тебя шкуру спущу, — проговорил Пачо сильно изменившимся сухим тоном. Он разозлился на Бланко, который стал не менее рассеянным, чем его растрепанный начальник.       — Он не пострадал, дон Пачо, — поспешно сказал ему охранник. — Но кое-что произошло в ресторане «Пять провинций».       Бланко принялся рассказывать, что на входе в заведении на Бенхамина напали двое. Киллер переодетый официантом стрелял в него, но убил ту девушку из клуба «Оазис». Марипоса увязалась за ним по какой-то причине и заслонила Бенхамина от пули.       Пачо даже глаза закрыл от охвативших чувств: ужас сменился гневом, а еще какой-то щемящей благодарностью по отношению к девушке, чья профессия далека от проявлений благородства. Бенхамину повезло, что в него влюбилась именно Марипоса.       — Где сейчас Бенхамин? — спросил Пачо.       — Мы не знаем… — ответил Бланко слишком тонким для него голосом ответил Бланко. — Он уехал с девушкой в надежде ее спасти, видимо. Я думаю он поехал к брухо. Но никто из них его в итоге так и не видел.       — Так чего ты со мной-то болтаешь? — почти прорычал Пачо. — Ты должен весь город вверх дном перевернуть, но найти своего босса.       — Да, дон Пачо! — в армейском стиле ответил Бланко и тут же отключился.       Пачо свесил руку с телефоном в бессильном жесте. Пока он говорил он автоматически отпустил Кристину. Она успела включить свет и накинуть халат.       — Прости, но Бенха пропал, — сказал Пачо, печально на нее взглянув. — Я должен идти.       Кристина кивнула. Она тоже выглядела взволнованной.       — Конечно, я все понимаю и надеюсь, что с ним все будет хорошо, — сказала Кристина. Она подошла к Пачо, чтобы поцеловать его на прощание.             Кристина отстранилась. Она застыла в нерешительности. Пачо показалось, что она хотела что-то сказать.       — Тебе еще что-то привиделось в картах? — в такой ситуации предположить Пачо смог только это. Кристина странно изменилась в лице, будто взгляд стал виноватым. Она сжала губы и покачала головой отрицательно.       — Я хотела с тобой кое, о чем поговорить, о чем давно надо было, но давай вернемся к этому потом, когда ты убедишься, что с Бенхамином все в порядке, — сдержанно проговорила Кристина.       Пачо сощурился. Ох и не понравится ему этот разговор, судя по ее напряжению. Он рассеянно поцеловал ее и улыбнулся, погладив по щеке. Пачо взял кожаную куртку вместо пиджака, еще раз взглянул на Кристину и спустился вниз.       Машину он повел сам и выбрал не самую приметную из тех, что у него были. По пути Пачо позвонил Хайро, который сегодня дежурил в баре. Там они и договорились встретиться.       Пачо старался ни о чем не думать. Мысли в голову лезли всякие. Чтобы не будить в себе параноика, он принялся прикидывать, что делать с покушением. В «Пять провинций» уже точно кто только из полиции не слетелся. Да, в Пальмас отдел по борьбе с организованной преступностью не так поднялся в статусе, как здесь, но шанса сунуть нос в бандитское заведение они не упустят. Пачо уже понимал, что из «Эль Хоселито» сегодня он поедет в Дос Хардинес.       Что бы сейчас не делал Бенхамин и где бы ни был, ему нужна будет помощь. Пачо решил, что ему надо взять с собой адвоката, а потому вновь взял телефон и позвонил Хайро. Ему было велено разыскать Рикардо Плазу. Услуги человека, который профессионально их от всего отмазывал, нужны сейчас как никогда.       Пачо затормозил у бара. Он резко вышел из машины с таким грозным видом, что впервые напугал скучающих доступных девиц, которые в своем привычном стиле дежурили возле бара в поисках парней. Хайро он нашел сразу же. Он сидел возле бара, повернувшись лицом к залу.       Хайро озирался. Телефон он крутил в руке. Его эта Марица была неподалеку. Она странно дергалась, будто ее одолевали нервы. Заметив Пачо, девушка вжалась в стул, на котором сидела и принялась поправлять волосы.       — Я говорил с Бланко, — вместо приветствия сказал Хайро. — Бенхамин сам нашелся. Он звонил ему из какого-то переулка. Та девушка умерла у него на руках.       Пачо с досадой вздохнул. Бенха по-своему любил Марипосу. Отношения эти на взгляд Пачо были странными, потому что Бенхамин воспринимал ее как друга, но продолжал с ней спать, а Марипоса совершенно точно любила Бенху в самом прямом смысле этого слова. Она не относилась к свиданиям с ним как к работе.       Конечно, ни в какое сравнение с чувствами Бенхамина к Асусене это не шло, но они друг другом дорожили настолько, насколько могли. Марипоса его понимала, а он относился к ней по-человечески. Так что сейчас Бенхамин скорее всего подавлен и зол.       Пачо сделал бармену знак. Через несколько секунд перед ним поставили шот текилы, который Пачо выпил, не разобрав ни вкуса, ни запаха.       — Мы все-равно едем в Пальмас, — сказал он Хайро. — Это покушение было на Бенхамина, а значит я должен быть там.       — Само собой, — кивнул Хайро. — Рикардо я выцепил. Он, конечно, ныл, что я поздно звоню, но сказал, что приедет.       — Будто у него выбор есть, — сказал Пачо с усмешкой. — Что еще известно?       — Не много, — ответил Хайро. — Подосланных убийц застрелили. Кажется, их было только двое. Кто их послал — неизвестно.       — Есть у меня вариант, — сказал Пачо. Он постучал по барной стойке рукой. — Ставлю на Альфредо да Сильву. Он давно хотел довести до логического завершения свои терки с Бенхамином.       — Сволочь поганая, — процедил Хайро. — Никогда мне не нравился.       Трудно было спорить. Однако больше обсуждать эту тему они не стали. Смысла это не имело, пока они не добрались до Пальмас и не поговорили с непосредственными участниками.       Пока они ждали Рикардо, Пачо решил позвонить Кристине и предупредить ее о том, что уедет и немного больше, чем на день. Неожиданно сам для себя, он вдруг сказал ей переночевать у отца, чтобы не быть одной. Кристина же предпочла остаться со своим новым водителем и охранником. Пачо положил трубку и посмотрел на Хайро. Тот сидел все с тем же напряженным злобным видом.       — Скажи мне, что ты думаешь о новом водителе Кристины? — спросил Пачо.       — Сеньорита сама его выбрала, — пожал плечами Хайро.       — Максимально отвратительный ответ, — нервно сказал Пачо. Он подумал, что и парня из банды Кристина тоже сама выбрала.       Хайро поерзал на своем стуле.       — Он не из наших, но вроде верный человек, — ответил Хайро. — Хуан раньше работал охранником в каком-то клубе, там его парни и завербовали.       Пачо вздохнул. Он покосился за спину Хайро. Марица со скучающим видом пила спиртное. Она стала еще более тощей и выглядела рассеянной. А еще Марица изменила стиль одежды. Пачо впервые видел ее в чем-то с длинным рукавом.       — Вот что, Хайро, я думаю, что Кристина наняла этого Хуана, потому, что им можно вертеть как хочется, — Пачо был вынужден это признать. Кристина считала, что его беспокойство по поводу ее безопасности — это какая-то игра или глупость. Она выпросила у него право нанять водителя самой не просто так. — Я подозреваю, что он упускает что-то, что она делает за его спиной.       Хайро нахмурился.       — Будет сделано, — сказал он. — Я бы и сам проверил, куда она ходит.       — Ты думай, что ты говоришь! — Пачо разозлился. — Кристина моя женщина, а ты тут мне намекаешь, что хочешь ее поймать на чем-то.       — Не хотел я это говорить, но тут мне рассказали про нее кое-что… — Хайро сверкнул глазами. — Она была в отделе, разговаривала с агентом Хорхе Салазаром. Вроде как по делу Висенте.       Пачо застыл. Это, видимо, и есть то, о чем она хотела с ним поговорить. Пачо не хотел даже думать о том, что она пошла туда сама. Может он и тупой, но он ей доверяет, даже при условии того, что она скрыла встречу с Салазаром.       Он успел узнать Кристину достаточно, чтобы понять, что интриги — не ее стиль поведения. Тогда почему она ничего не рассказала? У Пачо на душе осела тень. Его расстраивало ее недоверие. И снова наползло это противное вязкое ощущение — Кристина мечется между старым образом жизни и желанием быть с Пачо.       — Я сам с этим разберусь, — отрезал Пачо. Он не хотел обсуждать Кристину с Хайро. Хотя ситуация как ни крути скользкая. Как минимум перед Хайро она поставила его в какое-то странное положение. — Твое дело — проконтролировать водителя. Кристина скрыла от меня этого агента не потому, что это как-то касается наших дел, а по личному поводу.       Кристина никак не хочет понять, что у того сообщества, к которому Пачо принадлежит есть свои правила. Она не может творить все что хочет, пока они вместе в этой ситуации. А она из желания то ли защитить, то ли потому что не хочет беспокоить, делает глупости. Да еще и упрямство это, которое ей твердит, что надо упорно добиваться самостоятельности, будто кто-то ее отнимает.       — Как скажешь, босс, — Хайро продолжал смотреть своим решительным холодным взглядом. — Да я и сам не думаю, что Кристина что-то сказала, а то мы бы уже заметили. Меня Салазар больше беспокоит.       Однако Хайро определенно хотел контролировать эту ситуацию. Перестраховывается, как охранник. Их разговор прервало появление Рикардо. О нем сообщил охранник, стоявший на входе.       Хайро повернулся к Марице и что-то ей говорил. Пачо бросил подозрительный взгляд на эту девушку. Хайро за Кристиной не следил, а вот с подружками она вполне могла поделиться.       — Кто тебе сказал про Кристину? — спросил Пачо у Хайро, когда они уже вышли на улицу.       — Это важно? — Хайро нахмурился.       — Конечно, я хочу знать, кто наговаривает на мою женщину, — ответил Пачо.       — Марица мне сказала, — ответил Хайро. — Они же типа подружки.       Пачо выдохнул. Ему стало чуть легче, потому что это все могла быть ложь.       — Вот именно, что типа, — сказал Пачо. — Ладно, по машинам и погнали, а с этим разберемся, когда приедем обратно в Либертад.       Хайро кивнул, сделал знак своим бойцам и пошел к черному внедорожнику. Пачо поздоровался с адвокатом, а затем сел в тот же автомобиль и через минуту они поехали.       Всю дорогу до Дос Хардинес Пачо боролся с желанием звонить и Кристине, и Бенхамину. В первом случае он не хотел обсуждать то, что сказал Хайро по телефону, да и с Бенхамином предпочел бы говорить лицом к лицу.       К утру они прибыли в город. Альваро встретил их в ресторане. Пачо вошел в помещение и посмотрел на пол рядом со входной дверью. Он был покрыт плиткой, которую уже успели вымыть. Никаких следов недавнего убийства здесь не было.       Пачо только сейчас в полной мере смог испугаться от того, что лужа крови, которую тут мыли могла принадлежать Бенхамину. Он со вздохом оглядел пустое помещение. Никто не готовился принимать клиентов здесь сегодня.       — Дон Пачо, — Альваро подошел к нему вместе с Хайро.       — Где Бенхамин? — спросил он в первую очередь вместо тысячи остальных вопросов.       — Бланко отвез его в пентхаус, — сказал Альваро, нахмурив брови. — Его машину куда-то отогнали, а тело девушки исчезло…       Пачо удивленно вздернул брови. Тут же он легонько улыбнулся. Миражи есть миражи, исчезают, стоит только задеть или подойти слишком близко.       — Новости о покушении есть какие-нибудь? — спросил Пачо.       — Мои ребята наведались к семье метрдотеля, — ответил Альваро. — Задали им пару вопросов. Говорят, что возле них терлись какие-то подозрительные типы, но они думали, что это из наших. Наш предатель стал нервничать, когда их увидел, чего-то бояться. Я думаю, его вынудили под страхом смерти родных.       — Вполне логично, — сказал Пачо. Он оглянулся в сторону двери, где дежурил этот человек.       — Я перестарался, хотел его ранить, чтобы потом вытрясти хоть что-то, но попал уж слишком наверняка… — удрученно сказал Альваро.       — Не важно, если заказал убийство тот о ком мы думаем, то он рано или поздно начнет об этом трубить, — сказал Пачо. Он не сомневался, что Альфредо не упустит шанс надавить на рану Бенхамина. — А полиция? Кто-то приезжал?       — Да, приехали через пару часов после стрельбы, забрали тела, — кивнул Альваро. — Они еще со времен дона Эрнандеса знают, чье это заведение. Могут притащиться с ордером, ради того, чтобы пройти в рабочие помещения.       — Так я и думал, — проговорил Пачо. — Со мной приехал адвокат. Бери его и сделайте так, чтобы нам дали разобраться с проблемой самим, ясно? Заказавший Бенхамина должен сдохнуть как самая последняя плешивая крыса. Никаких тюрем, обвинений и судебных процессов.       — Понял, будет сделано, дон Пачо, — сказал Альваро.       Рикардо остался с местным главой сикарио, а Пачо и Хайро поехали дальше, к Бенхамину.       Вокруг здания, где находился пентхаус, было столько охраны, будто там происходило какое-то важное политическое событие. Бланко очевидно паниковал, потому что даже не подумал предупредить своих людей не держать винтовки наперевес.       — Разберись с этим, Хайро, — сказал Пачо, выходя из машины. — Пусть, конечно, охраняют, но не так, как будто у них безлимитные услуги полиции.       — Да, босс, — отчеканил Хайро и пошел наводить порядок в охране. Он предусмотрительно оставил ярко-желтую куртку в машине.       Пачо поднялся на последний этаж высотного здания, открыл дверь и вошел. Ему навстречу с дивана соскочил Бланко. По периметру огромного помещения стояло еще несколько вооруженных людей.       Бенхамин сидел за стойкой. Перед ним стояла бутылка наполовину выпитого алкоголя.       — Бенха! — позвал его Пачо.            Друг повернулся и Пачо, который уже сделал несколько шагов к нему, остановился. Растрепанные волосы, бледное лицо, огромные круги под глазами, а взгляд — рассеянный, будто он вообще ничего не соображает.       — Я в порядке, — пробормотал Бенхамин, заметив реакцию Пачо.       — Нет, братишка — ты где угодно, но не там, — сказал Пачо. Он подошел к стойке, взял у Бенхамина стакан и бутылку, с твердым намерением не дать ему больше пить. Бенхамин насупившись смотрел на него, но не пробовал возмущаться, только шею вжал в плечи.       — Ладно, раскусил! — сказал Бенхамин. — Мне хреново, и я зол.       — Расскажи, что произошло, — попросил Пачо. Он обогнул стойку, поставил в раковину стакан и убрал бутылку в шкафчик.       Бенхамин вздохнул тяжело, но поведал о том, что Марипоса села к нему в машину из-за того, что ее предчувствие говорило, что она должна быть с Бенхамином. На входе в ресторан она, скорее всего, первая заметила, что у официанта пистолет, а потому закрыла Бенху своим телом и схватила пулю вместо него. Она так стремительно теряла кровь, что не пережила поездку к местному брухо.       — Я держал ее на руках в этот момент, — сказал Бенхамин. — Мне впервые было так больно вдеть чью-то смерть. Понимаешь? Вот она — смотрит на тебя, разговаривает с тобой и через секунду — все…       Бенхамин уставился в стойку. Затем он полез в карман, достал оттуда что-то и сказал:       — Вот все, что от нее осталось. Цепочка и жемчужина.       Он действительно крутил в руках тонкую серебряную цепочку с круглой жемчужиной, которая казалась серебристой. Красивая вещица и необычная.       — Не знаю, что и сказать, Бенха… — удрученно сказал Пачо. — Не представляю, что это такое, смотреть на то, как умирает кто-то, кто тебе дорог.       Тут же перед сознанием Пачо пронеслись картины того, как он сжимает в руках Кристину, Бенхамина или Россу, которые ранены и при смерти. Сердце предательски сжалось от этих мыслей.       — Да что тут скажешь, — ответил Бенхамин. — Единственное, что хоть как-то это компенсирует — смерть Альфредо. А чувства придут в норму.       — Так ты уверен, что это был он? — спросил Пачо.       — А как же, сам посмотри, — усмехнулся злорадно Бенхамин. Он достал телефон, что-то там открыл и положил аппарат перед Пачо.       Это было сообщение. Содержание его заставило кровь в венах Пачо тихонько закипеть. «Первая из твоих шлюх мертва. Эта малая цена за смерть моей матери».       — Вот же мразота! — Пачо гневно ударил ладонью по поверхности стойки. — Он написал первая, то есть он полагает еще кому-то навредить. Неужели он знает об Асусене?       — Точно нет! — с некой ноткой ужаса ответил Бенхамин. — Если он ее хоть пальцем тронет, то я его раз в месяц буду доставать из кольца, чтобы еще раз грохнуть! Я понятия не имею, почему он так написал.       Оба замолчали. Пачо думал. Учитывая, что Альфредо остался без доброй половины своих людей после ухода от него ангелов и брухо, он не мог так дерзко организовать покушение. Ему точно помогает Бальестерос в придачу к колдунам из Хуареса. У Зика же там есть источник, как так получилось, что он не знал и не сказал об этом?       — Бенха, ты сказал, что не заметил, что в тебя собираются стрелять, — вдруг до Пачо дошла эта информация. — Как так, твоя интуиция же всегда работала правильно?       Бенхамин посмотрел на него виноватым взглядом.       — Все дело в заклинании Асусены, — ответил он. — Если вкратце, то оно влияет на мой дополнительный дар. Я не могу реагировать на обстоятельства, когда мой разум уплывает от меня.       — Нам нужен брухо, — со вздохом сказал Пачо. — Ка бы ты не сопротивлялся, это надо исправлять.       — Я понимаю, — кивнул Бенхамин. Пачо откровенно удивился. Он-то думал, что сейчас друг ощетинится, решив, что его лишают возможности быть ближе к его любимой женщине. — Если бы не это, я бы заметил неладное и… Марипоса была бы жива.       — Я не думаю, что надо винить себя или Асусену, никто из вас этого не хотел, — сказал Пачо. — Но исправить эффект от заклинания нужно, пока еще что-нибудь не случилось. Я думаю нам нужен кто-то уровня Россы или Эдуардо Очоа.       — И я так тоже считаю, а потому я связался с Эдуардо сам, — решительным тоном ответил Бенхамин. — Он прибудет в Либертад может быть завтра, может через день.       — А Зик знает? — этот вопрос Пачо задал только для порядка. Он и так знал, что нет. Иначе Зик уже бы приехал сюда сам.       Бенхамин подтвердил его догадку отрицательно покачав головой.       — Я сам скажу, не парься на этот счет, — сказал Пачо. Бенхамин благодарно улыбнулся. Ему не хотелось разговаривать с Зиком, который будет мягко говоря недоволен и действиями Бенхамина тоже.       Пачо решил, что пока они ждут новостей от Альваро и Рикардо, Бенхамину стоит вздремнуть, хотя бы час. Друг принялся сопротивляться, говорил, что все-равно не уснет, но, когда попробовал встать со стула и куда-то пойти, пошатнулся, запутавшись в собственных ногах.       Бенхамин пробормотал, что в предложении Пачо что-то здравое есть и тут же завалился на диван. Он вскоре погрузился в беспокойный сон, все еще сжимая цепочку Марипосы в руке. Пачо не нравилось видеть его таким. Когда Бенхамин расстался с Асусеной, от боли он злился, а сейчас — раскисает. С первым Пачо худо-бедно умел справляться, а со вторым — нет. Оставалось только надеяться, что охота на Альфредо его взбодрит.       Пачо ушел в соседнее помещение. Это была тоже гостиная, только чуть поменьше и с выходом на просторный балкон со стеклянным бортиком. Пачо усмехнулся, подумав о том, как бы они с Кристиной тут смотрелись на расстеленном пледе. И тут же одолело вязкое чувство неправильности происходящего от того, что сказал ему Хайро, там в Либертад и от того, что он всякий улавливал в ее поведении. Да и за Бенхамина было все-еще не спокойно.       Вопреки нормам безопасности Пачо вышел на балкон. Он подумал, что никому, даже самому отбитому киллеру не придет в голову стрелять в кого-то, находящегося на последнем этаже практически небоскреба.       Сегодня было ветрено. Волосы ожидаемо принялись трепыхаться от его порывов. Пачо подошел к краю балкона и посмотрел на город.      Дос Хардинес жил привычной жизнью. Здесь было гораздо спокойнее, чем в Либертад.       Пачо тяжело поставил руки на перегородку из толстого стекла. Он подумал о том, что в его жизни тоже что-то надломилось. Впервые мысль о возвращении в Либертад не показалась безусловно радостной.       Чтобы не впасть в уныние окончательно, он поднял трубку, чтобы позвонить Зику. Он молча выслушал рассказ о том, что случилось в ресторане и какие меры они предприняли. Пачо умолчал только о том, что интуиция не сработала из-за магии Асусены. Зик тяжело вздохнул.       — Я говорил Бенхамину, что история с этой проституткой ничем хорошим не кончится, — он еле сдерживал раздражение. — Да и вообще, я просил его оставить дела в Пальмас, залечь на время и не встречаться с этой девушкой, а он сделал все в точности противоположным образом. Посадить его под замок осталось, чтобы он больше ничего не испортил!       Пачо поджал губы. Он хмуро посмотрел поверх крыш и деревьев. Не стоило ожидать от Зика какого-либо сочувствия.       — Ему и так плохо, не думаю, что стоит его еще как-то наказывать, — сказал Пачо. — Он думает, что виноват, что не послушал предостережение Кристины.       В трубке вновь воцарилась тишина.       — Расскажи в точности, что сказала Кристина, — приказал Зик.       Кристина интересовала его только тогда, когда изрекала пророчества. В принципе Пачо против не был. Однако мысль о том, что произошедшее с Бенхамином результат именно такого отношения Зика к их женщинам, все-таки промелькнула в его сознании.       Пачо пересказал Зику изображения на картах и их трактовку. Затем он вновь замолчал, скорее всего что-то обдумывая. Пачо отчетливо представил, как он пилит взглядом серо-голубых глаз пространство.       — Успокой Бенхамина, он бы ничего не смог поделать с этим, — голос Зика звучал мрачно. — Девушке было суждено умереть.       Пачо и так это понимал, судя по картам и наличию в них Чёрной Мадонны. Однако Зик говорил так, будто в точности знает, как так получилось, что Марипоса попала под такое влияние судьбы. Пачо решил было спросить, но если Зик и правда знает, то он не расскажет об этом.       — Думаю, что Бенха это понимает… в какой-то степени, — уклончиво сказал Пачо. Зик не понимает, что одной фразы тут будет недостаточно. Это для него Марипоса — какая-то проститутка, а Бенхамину она нравилась. — Ему станет значительно легче, когда Альфредо умрет в качестве наказания за содеянное. Только не надо сейчас говорить, что нам нельзя потому что это опасно!       Зик нервно выдохнул в трубку.       — Я не буду, — ответил Зик. — Пока Альфредо дышит опасность, как оказалось, в разы больше. Так никаких проституток не хватит, чтобы вас прикрывали.       — Есть какие-то варианты, где Альфредо может быть? — спросил Пачо. — Рекс искал его, насколько я знаю.       — Бывшие соратники этого идиота сдали адреса всех его возможных убежищ, — сказал Зик. — Я лично, не думаю, что он где-то в одном из них. Да и Бенхамин все твердил, что его прячет Бальестерос, а в таком случае мы его не найдем так уж быстро.       — А что на счет магии? — спросил Пачо. — Неужели брухо его тоже не могут вычислить?       — Нет, что только подтверждает теорию Бенхамина, — раздраженно сказал Зик. — У меня есть надежда, что Эдуардо сможет нам помочь. После Россы это единственный брухо, который умеет творить невероятные вещи. Тем более, что он зачем-то и так собрался в Либертад.       Зик сделал такой упор на последнюю фразу, что Пачо даже глаза закрыл от того, что сейчас может последовать. На его счастье, прямого вопроса Зик не задал, а потому Пачо ответил:       — Я понятия не имею о том, почему Эдуардо делает что-либо.       Зик вновь замолчал. Он вообще, кажется, был на грани, судя по тому, сколько раз за разговор он затихал. Зик подозревает, что от него скрывают что-то важное.       — Чтобы достать Альфредо, нам окончательно нужно его всего лишить, — сказал Зик. — Он тщеславный придурок и, никакой Бальестерос его не удержит, если Альфредо поймет, что остался ни с чем. А не выйдет, так хоть оторветесь, уничтожая его активы и имущество.       Пачо подумал, что Бенхамину понравится эта идея.       — Как ты думаешь, Альфредо обсуждал это покушение со своими новыми хозяевами из Хуареса? — спросил он.       — Не знаю, может быть да, а может нет, — ответил Зик. — Если честно, я думаю, что наш парень там в опасности. Он уже давно говорит информацию отрывочно, а значит, что его держат за крысу. Очень жаль, ведь он был нам полезен, да и Росса расстроится, если с ним что-то случится…       — Альфредо знал, кто в Хуаресе сливает информацию нам? — спросил Пачо. Он припоминал разговоры о том парне на сходках.       — Он знал только, что этот, кто-то есть, но ни имени, ни клана этого колдуна он не знал, как и его мать, — судя по голосу Зик об этом подумал только сейчас. — Не зря я никогда не выдавал этому семейству имя.       Тут Зик вновь замолчал.       — Вот что, Пачо, — наконец сказал он. — Если что-то произойдет, то Федерико Арельяно — твоя проблема. Эдуардо всерьез считает его и его клан частью брухо. Росса ему в этом потакает.       Пачо издал какой-то звук в знак того, что хочет спросить подробности, но Зик его прервал.       — Даже не спрашивай, я сам ничего не понял! — сварливо сказал он.       Пачо хотел спросить не только об этом. Он хотел бы знать, что имел ввиду Зик, когда говорил «если что-то произойдет». Хотя что тут гадать? Учитывая возросшее количество врагов — он или смерть, или тюрьму подразумевал. По телу пошла дрожь от того, насколько реально то, о чем однажды он говорил Кристине.       «Из этого бизнеса выходят вперед ногами или за решетку», — фраза была примерно такой, но в тот момент Пачо видел такой исход далеким, будто с ним-то точно так не произойдет. А тут в Бенхамина стреляли на их же территории. Не удивительно, что Кристина стала сомневаться. Скорее всего, она просто боится.       Пачо выкурил еще сигарету и только потом вернулся в помещение. Пока он разговаривал с Зиком вернулись Альваро и Рикардо весьма довольные тем, что дело с рестораном удалось замять. Был лишь один момент, который просто кричал о том, что ситуация для картели изменилась. Дело хотели передать агентам из отдела по борьбе с организованной преступностью. Раньше копы, которые сидели на зарплате у Роберто, а потом и у Пачо с Бенхамином, даже не всегда выезжали на что-то напоминавшее бандитские разборки.       Бенхамин выслушивал новости о ресторане вместе с Пачо. Он проснулся в ожидаемо рассвирепевшем состоянии. Бенхамин так хмурил брови, что чуть-чуть и они срастутся. Судя по взгляду, он жаждал крови совершенно конкретного человека.       Едва он только услышал о возможности перетряхнуть имущество Альфредо, Бенхамин обрадовался. Он выглядел откровенно зловеще, совсем как тогда, когда ушел в отрыв из-за Асусены. С одной стороны, хорошо, что Бенхамин не скатывается в состояние грусти, с другой — Пачо помнил, чего стоило тогда не дать ему утонуть окончательно.       Сколько бы не пришлось времени потратить на месть Альфредо, Пачо будет с Бенхамином. Он предвидел недовольство, которое испытает Кристина, лишившись его внимания. Тем не менее, сейчас Бенхамину он нужнее. Ей придется это понять.       Этим же вечером к ним приехал Рекс. Он подробно изложил им тот перечень имущества Альфредо, которое может и служить убежищем, и представляет интерес, в качестве объекта вымещения гнева. Пачо и Бенхамин слушали и откровенно закипали. Альфредо не скупился, если речь шла о тратах на себя любимого. У него только в Мехикали было три виллы, несколько квартир и огромная яхта, пришвартованная у берегов пафосного курорта. В тех провинциях, в которые он часто ездил, у него имелись шикарные квартиры. А еще у него был гараж с люксовыми автомобилями, которые Альфредо просто обожал. И это все не считая имевшегося у него бизнеса, среди которого был спортивный промоушен, клиентом которого был известный боец Ронни Эспиноза.       Такого никто себе не позволял, даже Зик. Денег от продажи оружия у всех было много и даже более, чем достаточно, но тратить их так как Альфредо никто не стремился. Во многом доходы распределялись по работникам картели так, чтобы их всем хватало — от дежуривших на складах мужиков, до боссов. Принято было вкладывать в провинции, в которых сидели боссы, а остальное уже тратилось.                  Альфредо же деньгами откровенно швырялся. Если бы Тэрра Мадрэ не было насквозь коррумпированным государством, то к нему бы уже давно наведались служители правосудия.       Невзирая на любовь Альфредо к шикарному стилю жизни, никто не думал, что он прячется в одном из своих богатых жилищ. Рекс предполагал, что он может быть или в районе промзоны в столице Мехикали, где у него были склады, или в одной из строящихся многоэтажек в других городах провинции.       Совместными усилиями было решено проверять многоэтажки, склады и параллельно громить остальные дома и квартиры Альфредо. Пусть видит, как все летит к чертям, глядишь не выдержит и вылезет на поверхность. Однако Бенхамин, хоть и с нетерпением ждал возможности сделать хоть что-то с Альфредо, отметил, что его интуиция говорит, что самого Альфредо они нигде в вышеупомянутых местах не найдут.       Для поездки в Мехикали Хайро и Рекс собрали целую армию. Это на случай, если вдруг они столкнутся с барыгами. Не выжидая особенно, они выдвинулись в провинцию, где разделились по разным локациям. Бенхамин и Пачо решили начать с тачек. Это была идея Бенхи. В гараже они обнаружили двадцать элитных автомобилей всевозможных марок и расцветок. Были даже две ретро-тачки, напоминавшие о старой Гаване.             Бенхамин с нескрываемым удовольствием раскрошил их при помощи монтировки. Пачо наблюдал за тем, как он все колотил и колотил один автомобиль за другим. Он будто считал, что так наносит удары по самому Альфредо.       Когда все тачки были окончательно изуродованы, Бенха остановился исступленно, глядя куда-то в пространство. Он тяжело дышал.       — Полегчало? — спросил Пачо.       — Немного, — ответил Бенхамин. Он бросил металлическую монтировку и достал телефон. — Было бы конечно приятнее башку ему расколотить.       — Может еще представится возможность, — сказал Пачо, оглядывая плоды трудов Бенхамина.       Бенха сдавленно улыбнулся. Он заснял творящееся в гараже и отправил Альфредо на тот же номер, с которого тот присылал мерзкую угрозу про женщин Бенхамина.       На этом они покинули гараж, который после их ухода подожгли. Такая же судьба постигла те квартиры и дома, в которых бывали Рекс и Хайро. По всему Мехикали вспыхнули пожары, в которых горело барахло этого бесполезного скота — Альфредо да Сильвы.       Пачо казалось, как Бенхамин буквально с каждым сожженным домом потихоньку отпускает произошедшее. Ему казалось справедливым так поступить. Да и никто не спорил с этим, потому что все помнили про то, что Альфредо крыса. Кроме смерти Марипосы, Альфредо виноват в том, что работал на Хуарес, сдал барыгам кусок территории страны и кто знает, что еще он там успел натворить. Пачо подумал, что это даже странно, что сейчас от их поисков зависит еще и жизнь какого-то парня по имени Федерико где-то там за океаном.       Самый большой и шикарный дом, принадлежавший Альфредо, находился в курортном городе Кристалейра на побережье залива. Это был гигантский особняк белоснежного цвета с бассейном, полем для гольфа (будто Альфредо умел в него играть), сада с экзотическими деревьями и личным пляжем. Вся усадьба носила имя «Веро́ника», не иначе как в честь одной из особенно запомнившихся Альфредо женщин. Именно в это поместье направились Пачо и Бенхамин.       Пока их люди шерстили дом, на предмет чего-то полезного для обнаружения Альфредо, Пачо и Бенхамин не спеша прогуливались по территории.       — Смотрю на это и думаю: вот мы тоже бандиты и денег у нас тоже много, но такой пошлятины себе не позволяем, — вздохнул Пачо. У него все время создавалось ощущение, что он попал в видеоклип какого-то хип-хоп исполнителя и он вот-вот выскочит из-за ближайшего угла в леопардовом пальто.       — Не у всех такое чувство стиля и вкус как у тебя, — Бенхамин наконец смог искренне улыбнуться.       — Зик дал всем ясно понять, что мы должны вести себя настолько скрытно насколько это возможно, — сказал Пачо. Как раз в этот момент они подошли к огромному бассейну, дно которого было выложено мозаичной плиткой, как будто это старинная римская купальня. — Эту долбаную виллу видно не то, что из космоса, а, наверное, со всех параллельных вселенных. Где тут незаметно?       Они остановились возле воды, устало глядя на ее поверхность. Из дома к ним вышел Хайро. У него был такой брезгливый вид, будто он в свинарнике. Все, что они видели вокруг — дешевые понты.       — В доме только прислуга, — начал отчитываться Хайро. — Естественно клянутся, что ничего не знают. Мои парни думают, что среди них есть те, кто охраняет это место, а уж они-то точно знают больше.       — Да мы на эти расспросы только время теряем! — Бенхамин бросил докуренную сигарету в воду. — Нет его ни на этой вилле, ни на других.       Пачо посмотрел через бассейн. Там виднелся частный пляж, к которому вел склон и красивая лестница. Тут же был длинный пирс и стояла пришвартованная яхта. Пачо покачал головой, узрев это чудо кораблестроения.       К Хайро подошел один из его подручных.       — Там какие-то машины, — сказал он. — Подъезжают к главным воротам.       — Это могут быть наши, — ответил Хайро. — Рекс собирался приехать на этот же адрес. Пойдем встретим их, кто бы это ни был.       Когда Хайро и еще один охранник ушли, Бенхамин повернулся к Пачо с очень настороженным видом.       — Я все думаю над тем, что он мне написал, — мрачно сказал Бенхамин.       — Альфредо мог это написать просто так, чтобы тебя позлить, — ответил Пачо. — Я ни на что не намекаю, но у тебя этих женщин было столько, что Альфредо замучается их вычислять и как-то вредить.       Бенхамин передразнил выражение лица Пачо, но от этого не перестал быть мрачным.       — Не знаю я, Пачо, он как-будто имеет ввиду кого-то конкретного, — сказал Бенхамин. — Вдруг это Асусена?       — Ты, зря себя накручиваешь, — сказал Пачо. Даже без волшебной интуиции он не мог себе представить, как Альфредо мог бы выяснить то, что не смог выяснить даже Зик. — Неужели твои способности тебе не подсказывают, что Асусена в безопасности хотя бы от Альфредо?       Бенхамин задумался. Он медленно поставил руки на пояс.       — Ты прав, я действительно не чувствую никакой угрозы, когда думаю об Асусене, — сказал Бенхамин. — Но неладное в угрозе Альфредо — есть. Я впервые жалею, что у меня было столько связей, как теперь понять, кого нужно спасать?       Пачо улыбнулся. Он устало потер затылок.       — Альфредо может напасть только на кого-то важного для тебя, какой смысл что-то делать, если даже ты не помнишь имя девушки? — изрек Пачо.       — Понять бы еще, что все это значит, — сказал Бенхамин. — Не хочется, чтобы еще кто-то из-за меня пострадал.       Пачо отлично понимал его чувства. Будь он на его месте, тоже бы винил себя и не хотел повторения ничего подобного.       Разговор прервало появление Рекса, который шел к ним в компании Хайро и какой-то девицы. Пачо и Бенхамин видели ее впервые.       — Кто это? — спросил Пачо. — На Альфредо мало похоже.       Рекс держал девушку за плечо, сильно сжимая на нем свою ладонь. Видно было как пальцы врезаются в кожу. Пачо всеми силами постарался не представлять на ее месте Кристину, которую Рекс однажды тащил к Зику подобным образом. Нет, Пачо и не думал забывать.       Девушка была уже изрядно потрепана. На ней было вульгарное платье, из-под которого видно было лямки бюстгальтера. Оно было такое короткое, что не скрывало верхушки светлых чулок. Кроме того, Пачо обратил внимание на нарощённые волосы до пояса и умопомрачительное количество макияжа, часть из которого уже успела растечься.       — А это — та, в честь кого названо это поместье, — злобно сказал Рекс. На фоне этой явно нецеломудренной барышни он выглядел еще большим головорезом босса мафии, хоть и выглядел привычно — черная футболка, брюки, темные очки и цепь на шее. — Вероника Беллеса, она у нас звезда особого жанра кино и шлюха Альфредо.       Бенхамин даже вздрогнул, едва понял, зачем она здесь. Рекс решил присоединиться к его терапии.       — Самого Альфредо ожидаемо вычислить не удалось, — спокойно продолжил Рекс. — Но мы нашли одного бухгалтера. Он укрывался в недостроенной многоэтажке в Мичатлане, среди бомжей и шпаны. Сейчас мои парни выбивают из него кое-какую информацию о финансах. Зик давно подозревал что он ворует у матери деньги.       — То есть к тем его счетам, которые Зик уже присвоил, могут добавиться еще? — спросил Пачо.       Бежавшие за Альфредо ангелы и брухо уже и так подпортили жизнь Альфредо тем, что дали Зику доступ к банковским активам, тайникам с наличкой и прочему баблу, которое имел Альфредо. Но деньги у него все еще были и не малые. Иначе он бы не оставался в бегах.       — Да, скорее всего, — кивнул Рекс.       — А она тут причем? — все-таки озвучил вопрос Бенхамин. Он указал на Веронику. Та смотрела в пол и всхлипывала.       — Она составит мне компанию на той вот яхте, — зловеще проговорил Рекс. Он указал в сторону пирса. Вероника задрожала. Рекс расплылся в злорадной улыбке. Он развязно схватил девчонку где-то в районе бедер. Она вскрикнула. — Что такое? Я для тебя недостаточно гламурный?       Естественно она не ответила. Бенхамин переглянулся с Пачо. По его взгляду было понятно, что отношения к тому, что будет делать Рекс он иметь не хочет.       — Не смеем задерживать, — коротко сказал Пачо.       Рекс кивнул и потащил дрожащую порно актрису в сторону яхты. Пачо и Бенхамин брезгливо переглянулись. Стоявший все это время рядом и хранивший молчание Хайро тоже нервно сглотнул.       Спустя некоторое время после этой сцены, яхта вспыхнула с противным скрежетом и громким хлопком. Рекс появился на кухне особняка, методично вымыл руки и отправился на улицу.       Пачо решил, что с них хватит этой виллы. Они отпустили прислугу, с удовольствием погромили мебель, побили окна и пошли прочь. Гламурный дом также охватило пламя. Уже из машины Пачо мрачно посмотрел на горящий дом. Они покинули Мехикали, переночевали в Дос Хардинес и решили вернуться в Либертад.       По дороге Пачо постоянно поглядывал в зеркало заднего вида на Бенхамина. Он выглядел хмурым и постоянно сжимал в руках жемчужину. Пачо пытался рассмотреть в нем признаки влияния магии Асусены, но ничего не заметил, кроме того, что друг просто выглядит усталым. Наверное, его так взбодрила возможность хоть как-то отплатить Альфредо.       — Поживешь пару дней у меня, — сказал Пачо, повернувшись к Бенхамину. Они уже почти приехали в город.       Бенхамин удивленно на него посмотрел. Он посмотрел по сторонам, будто бы в надежде, что Пачо это не ему.       — Мне не настолько плохо, чтобы за мной надо было присматривать, — сказал Бенхамин. — К тому же, я тебе буду только мешать.       — Скажешь это тогда, когда перестанешь то и дело хвататься за эту цепочку, — размеренным тоном ответил ему Пачо.       Бенхамин не стал спорить. Он только отвернулся к окну под таким углом, что стало видно, какие темные синяки залегли у него под глазами. Пачо очень надеялся, что Эдуардо им поможет.       Они приехали поздно. Пачо пришлось настаивать, чтобы Бенхамин шел в одну из гостевых спален, а уже потом он смог наконец-то пойти в свою спальню. Кристина спала со включенным ночником.       Пачо притормозил на пороге и принялся тихо снимать куртку и прятать ее в шкаф. Он расстегивал рубашку, думая только о том, как он сейчас упадет на кровать и уснет, как вдруг Кристина позвала его по имени. Пачо обернулся и увидел, как она поднимает голову от подушки и пытается широко открыть глаза.       — Все хорошо? — спросила Кристина сонным тоном.       — Смотря что ты имеешь ввиду, — Пачо улыбнулся, глядя на то, как Кристина изо всех сил старается выглядеть бодрой.       — Бенхамина, он в порядке? — Кристина медленно села, укутавшись в простыню.       — Да, он в одной из гостевых комнат, кстати, — ответил Пачо. — Хочу приглядеть за ним пару дней. Он все еще переживает, да еще эта магия…       Пачо задумчиво перебирал рубашку, которую минуту назад снял. Хотел бы он и сам быть колдуном, чтобы решить проблему Бенхамина. А что, если Эдуардо не поможет?       — А ты как? — Кристина прервала его размышления.       — Страшно скучал по тебе, — ответил Пачо сверкнув глазами в сторону Кристины. Она смутилась, попыталась пригладить волосы, которые были растрепаны и странно торчали.       Пачо не хотел сейчас вести серьезные разговоры, да и вообще какие-либо разговоры. Он и правда страшно скучал. Кристина тоже, судя по тому, что она отпустила одеяло и встала, чтобы он мог увидеть тонкую шелковую пижаму, очень выгодно выделяющую красивые изгибы ее тела.       Как же легко он обо всем забывал в ее присутствии. Кристина подошла к нему, взяла из рук рубашку и убрала в сторону. Затем она игриво взглянула на него, взмахнув ресницами и положила ладони на обнаженные плечи.       — Мы с тобой тогда остановились как раз на этом моменте, — сказала Кристина.       — А мне помниться мы зашли чуть дальше, — сказал Пачо уже приблизившись к ее губам.       Почему-то в момент поцелуя Пачо испытал такое чувство, будто ему мало, и он никак не может достаточно насладиться этим моментом. Он знал к чему ведет этот поцелуй, а дыхание все-равно перехватило, будто Кристина может исчезнуть прямо сейчас.       Пачо бережно приподнял Кристину за талию, чтобы вскоре опустить на кровать и всеми силами постараться ни о чем не думать, кроме женщины в своих руках.       Утро напомнило ему скорее привычное бандитское утро, времен, когда Кристину он не знал. Да, они проснулись вместе, но пришлось сразу встать, чтобы спуститься вниз, где Бенхамин уже пил что-то алкогольное и смотрел новости из провинции Мехикали.       — Смотри, наши похождения в топе новостной повестки, — сказал Бенхамин.       Пачо сел на кресло возле кофейного столика. Он покосился сначала на вход в гостиную. В новом доме кухня была отдельно. Пачо не слишком это нравилось, потому что сложно было наблюдать за тем, как Кристина возится с кофе или бутербродами, если находишься не с ней в одном помещении.       Со вздохом он повернулся к телевизору, где показывали кадры горящей виллы и яхты, снятые с вертолета. Потом перед камерой появился полицейский, который со скучным видом доложил, что владельцем сгоревшего имущества был Альфредо и что его подозревают в преступной деятельности.       Пачо усмехнулся.       — Как же они догадались? — сказал он.       — Может они думали, что Альфредо на заводе это все заработал, — отшутился Бенхамин. — Рекс не говорил, использовал ли Зик кого-то из брухо, чтобы вычислить Альфредо с помощью магии? — Нет, не говорил, — ответил Пачо. — Но я думаю, что он предпринял попытку и не преуспел, иначе мы бы не мотались по Мехикали.       Бенхамин зловеще сверкнул глазами в сторону новостей. Тем временем, репортаж об их приключениях, закончился. Им оставалось только ждать, чтобы план Рекса со счетами, принес результат.       Можно было еще спросить Виолу. Однако, если ее друзья из отдела не имеют отношения к расследованиям по другим провинциям, то она ничего об Альфредо и не знает. Пачо подозревал, что те весьма удачные кадры ей дал кто-то из структур гораздо серьезнее, чем та, где работал Хорхе Салазар.       От воспоминаний об этом имени Пачо сделался мрачным. Вчера вечером он уже чуть было не наплевал на разговор с Кристиной по этому поводу, но сейчас понимал, что его не избежать. И дело было не столько в том, что это касается его деятельности, а в том, что она пыталась от него что-то утаивать.       Однако вновь прежде — Бенхамин. В Либертад приехал Эдуардо. Они договорились встретиться в «Эль Хоселито», чтобы не смущать Кристину присутствием некого непонятного ей колдуна.       Эдуардо даже по меркам брухо казался Пачо таинственным человеком. У него был крайне тяжелый и проникновенный взгляд. Он так смотрел из-под густых бровей, что казалось, что он заглядывает тебе прямо в сознание, а еще почти невозможно было угадать, какие эмоции он испытывает.       Они находились в кабинете на втором этаже бара. Эдуардо усадил Бенхамина на диван и принялся жечь вокруг него какие-то травы. Он всматривался ему в глаза, пока Бенха не впал в какой-то странный ступор, а потом вообще уснул.       Эдуардо достал сигару, судя по внешнему виду и небрежности, сделанную вручную и не профессионалом. Он принялся медленно ее курить, выпуская дым почти в лицо Бенхамину. Помещение заволакивал легкий дым.       Пачо сделалось неуютно. Он замер возле письменного стола, ощущая, как волосы чуть шевелятся на затылке. По кабинету вдруг послышался странный шепот. Пачо не понимал ни слова, а вот Эдуардо, похоже, да. Однажды он уже слышал нечто подобное, как и Бенхамин, только тогда это было из-за Росарио.       Эдуардо некоторое время продолжал свою странную беседу с кем-то невидимым, а потом он затушил сигару и Пачо с удивлением обнаружил, что дым исчез. Бенхамин все еще спал, повалившись на бок на диване.       — Я ничего не могу с этим сделать, — сказал Эдуардо, повернувшись к Пачо. — Асусена сотворила заклинание, которое нельзя применять при их с Бенхамином ситуации. Духи и так их связали. Они могли чувствовать друг друга даже сквозь пространство, а она вмешалась. Еще и парня одного к этому сделала причастным…       Пачо сложил руки на груди. Он нервно выдохнул и строго посмотрел на Эдуардо.       — Он что теперь всю жизнь должен ходить в этом полусне? — спросил он. — Бенха и так теперь думает, что из-за того, что его сознание его обманывает, погибла девушка.       Эдуардо невозмутимо посмотрел на него в ответ.       — Я не говорил, что с магией ничего не поделать, — сказал он. — Я всего лишь сказал, что этого не могу я. Асусена должна все исправить, но она не сможет оставаясь вдали.       — А им не опасно видеться? — спросил Пачо. Он прекрасно помнил, как Росса твердила, что на данный момент Бенхамину и Асусене нельзя быть рядом.       — То, что творится с Бенхамином, гораздо опаснее, — ответил Эдуардо. — Риск, что он затеряется за гранью собственного сознания слишком велик, да и это влияет еще на одного важного человека.       Пачо решил не спрашивать намеренно, чтобы ничего не знать и не говорить Бенхамину. Однако он подозревал, кто еще там пострадал от проделки Асусены. Пачо мысленно порадовался, что его отношения с Кристиной обошлись безо всякой магии, которая вроде как надежно связывает двоих людей, но усложняет все до нельзя.       — Скажи, Эдуардо, Асусена сейчас не в Колумбии? — только и спросил Пачо.       — Нет, — честно ответил Эдуардо. — Она в Мексике. Я вернусь туда, чтобы устроить ее приезд в Либертад. А ты должен внимательно следить за своим другом. Эта магия такая непостоянная, что она в любой момент может сильно навредить Бенхамину.       Само собой, он будет следить. А как иначе? Бенхамин для него дороже всех в этом мире. По какой-то странной причине лишиться того, кто реально представляет собой семью, Пачо не мог. Бенхамин рано или поздно перестанет винить себя в смерти Марипосы, а вот Пачо себе смерть Бенхамина не простит никогда. Даже если будет сохраняться возможность его вернуть.       Эдуардо ушел до того, как Бенхамин пришел в себя. От новости, что помочь ему может только Асусена, Бенха принялся мечтательно смотреть сквозь Пачо. Он будто не верил, что их встреча станет возможной через столько лет, а потому никак больше не выражал эмоции по этому поводу.       Он предпочел вернуться к делам, как и Пачо, которому сегодня предстоял неприятный разговор. Пачо впервые был в ситуации, когда вести беседу на тему сокрытия важной информации, нужно было деликатно. Он долго прикидывал как бы начать разговор, чтобы это не звучало в лоб. В итоге он не нашел ничего лучше, чем спросить:       — Ты кажется хотела со мной о чем-то поговорить, прежде, чем я уехал в Пальмас?       Кристина медленно к нему повернулась. Она сидела на кровати спиной к Пачо до этого.       — Да, я хотела, — медленно кивнула Кристина. — Но ты так переживал за Бенхамина.       — И о чем же должен был быть разговор? — Пачо сделал вид, что не заметил ее уловку. Он вообще-то не переставал переживать за Бенхамина.       Кристина медленно встала. Она закусила губу и принялась ходить туда-сюда возле кровати.       — Я должна была сказать раньше… — Кристина на него не смотрела. Пачо тем временем стоял, внимательно глядя на нее и выжидая. — Я ходила на допрос к агенту Салазару.       Кристина выпалила это и замерла. Она боязливо подняла на Пачо глаза.       — Я знаю, — сказал Пачо.       Кристина удивленно приоткрыла рот. Она стала похожа на маленькую девочку, которая не понимает, что вообще происходит.       — Откуда? — спросила Кристина.       — Хайро мне сказал, — ответил Пачо. Он медленно стал приближаться к Кристине, которая вдруг сжалась так, что Пачо остановился на полпути. Его поразило неприятно ощущение от того, что Кристина его боится. Именно по этой причине она ничего и не сказала.       — Я ничего не сказала Салазару, — принялась объясняться Кристина. — Я притворялась дурочкой и делала вид, что не понимаю, что происходит и не знаю, кто такой Висенте…       Пачо вздохнул.       — Кристина, я и не сомневался в том, что ты меня не сдашь, — сказал он. — Потому что я тебе доверяю.       Можешь считать меня тупым влюбленным идиотом, которого можно обводить вокруг пальца любыми способами, но я не перестал доверять и сейчас.       У Кристины задрожал взгляд. Она выдохнула и провела ладонями по лицу.       — Что теперь будет? — спросила Кристина.       Пачо уловил, что она волнуется не за себя или за него, а за то, что будет с агентом Хорхе Салазаром. Хоть бы за Висенте переживала, так нет.       — Никто не будет убивать агента Салазра за то, что он просто делает свою работу, — ответил Пачо. — Можешь расслабиться он вне опасности. Меня только одно поражает, что ты почему-то за него переживаешь больше, чем за меня, как-будто он не может меня пристрелить.       Кристина сделала жалобный вид. Пачо ощущал, как паршивое состояние им овладевает.       — Я не подумала… — почти прошептала Кристина.       Пачо в отчаянии покачал головой.       — Так нельзя, — сказал он. — Если ты будешь все время думать только о том, что я буду делать как бандит, то ничем хорошим это не закончится. С этим дурацким допросом — да, я должен был знать, потому что дело меня касается, но тут и другая сторона вопроса есть. Меня твое недоверие задевает.       — Прости, — шепнула она. — Я запуталась и не знала, что делать. Я думала, что защищаю тебя так.       Пачо хотел еще что-нибудь сказать, но он видел, что она правда запуталась и он ее понимал, хоть никогда и не был на ее месте. Он решил, что хочет, чтобы эта ситуация закончилась без лишнего шума и по-взрослому. Пачо подошел к Кристине и аккуратно взял ее лицо в свои ладони.       — Я прощаю, — сказал он. — Потому, что я тебе верю. И я прошу тебя, больше ничего не утаивай, особенно если речь идет о твоей безопасности, да и моей тоже.       Кристина положила руки ему на запястья.       — Это я дурочка, — сказала она. — Иногда я настолько верю в то, что ты всегда будешь со мной, что забываю, что и тебе может что-то угрожать.       Кристина прижалась к его груди. Пачо обнял ее за плечи. Он вновь ощутил это ее состояние. Что бы она не говорила, Кристина не на своем месте. Она толком не понимает этого, но похоже она не справляется с такой жизнь. Сердце защемило от осознания того, что он вредит своей любимой женщине. Тут хоть двести раз припоминай, что он предупреждал. Пачо крепче сжал Кристину в своих объятиях. Он прижался губами к ее волосам. Вдруг где-то в помещении зазвонил телефон. Пачо принялся оглядываться в поисках источника звука. Кристина делала то же самое.       — Это мой, — сказала она, увидев телефон на прикроватной тумбочке. Кристина подошла к аппарату, взяла его в руки и подозрительно сощурилась. — Это Лукас.       Пачо немного напрягся. Он знал это имя и судя по тому, как Кристина аккуратно обходила подробности их общения, он воспринимал ее иначе, чем она.       — Наверное, что-то стряслось, раз он мне позвонил, — сказала Кристина.       — Ответь ему, иначе не узнаешь, — сказал Пачо. Ему не слишком понравилось, что Кристина будто просит разрешения, но разводить какие-либо разговоры сейчас было явно не к месту.       Кристина ответила. Пачо решил выйти на балкон покурить, пока она разговаривает. Он все еще ощущал неприятный осадок. Ему действительно было не важно, что произошел этот разговор между ней и Салазаром. Пачо и так должен был предполагать, что такое может случиться, учитывая, что сделал Висенте и что Салазару они не платят. Зато ее реакция — сомнения, недоверие, страх, — буквально впечатывала Пачо в землю.       — Пачо, ты можешь кого-то послать, чтобы они поискали человека? — спросила Кристина.       Она вышла к нему на террасу, все еще сжимая телефон в руке.       — Да, Хайро может подтянуть уличных мальчишек. Они всегда в курсе того, что происходит в Либертад, — кивнул Пачо. Кристина выглядела обеспокоенной. — Кого надо найти?       — Мануэлу, — ответила Кристина. — Лукас не видел ее пару дней, да и никто не видел. В полицию сообщили, но… Мне страшно, вдруг…       Она не договорила. То, что она хотела сказать, не шло наружу, потому что было ужасным. Пачо вновь ее обнял.       — Все будет хорошо, — сказал он до ужаса банальную фразу. Пачо подумал, что Бенхамин, должно быть, сказал Марипосе то же самое, а потом она умерла.