Чёрная Мадонна

      Статья об Освальдо Наве, как и ожидала Виола вызвала реакцию. Ее содержание даже обсуждали в новостях и не только местных. На адрес редакции «Периодико» в Либертад поступали звонки и письма с просьбой как-то прокомментировать написанное в статье. Виола отказалась это делать. Она была уверена, что от нее ждут имен: кто убил Наву и, кто в кругах правоохранителей мог подставлять местных боссов. Говорить об этом было нельзя, прежде всего, чтобы не подставлять Хорхе и Дари́о. Они, к слову, отреагировали на статью сдержанно, но более-менее одобрительно.       Честно говоря, все это Виолу тронуло не очень сильно. Она ждала реакции конкретного человека и, от того, какой она будет, зависит многое. А именно насколько он имеет отношение к происходящему и какова степень его вины.       Прежде, чем Виола дождалась, прошло несколько дней. Утром она как обычно приехала в редакцию, припарковалась и вышла из машины. Было еще слишком рано, поэтому на улице было мало транспорта и Виола не могла не обратить внимание на медленно едущий автомобиль.       Она остановилась в ожидании. Виола прищурилась, пытаясь разглядеть, кто там за рулем. Почему-то ей не было страшно, хотя в последнее время она насмотрелась на такое количество убийств, что должна была испытывать всепоглощающее чувство паранойи. Кто знает, может быть именно по этой причине она и не боялась. Хотели бы убить, убили бы уже. Сколько Виола уже стоит без движения.       Векуфе молчал только подтверждая, что Виоле ничего не угрожает. Тем временем классический седан темного цвета остановился рядом с Виолой. На задней дверце опустилось стекло. Виола почувствовала, как на сердце стало неспокойно.       В машине сидел Армандо Кальдерон собственной персоной. Он выглядел чем-то недовольным, что выдавали поджатые губы. А вообще Кальдерон всегда выглядел моложе своих лет, даже при том, что его работа сказалась на его внешности — она стала чрезмерно строгой и кое-где можно было увидеть морщинки. Лицо у Армандо было вытянутым, скуластым, а черные как смоль волосы всегда были зачесаны назад. Судя по всему, сегодня Кальдерон прибыл не с рабочими целями и был одет в пиджак поверх водолазки, а еще, почему-то темные солнечные очки.       — Чем обязана, дядя? — спросила Виола. Она инстинктивно вцепилась рукой в ремень сумки, перекинутой через плечо.       — Не очень радушный прием, Виола, — со вздохом сказал Армандо. — Впрочем, другого я и не ждал, учитывая, что на звонки Марио ты не отвечаешь.       Виола недовольно выдохнула.       — Значит он нажаловался тебе, — сказала она.       — Да и твоя мама тоже, — кивнул Армандо. Он сказал это таким тоном, что у Виолы вновь возникло подозрение, что он чуть сильнее, чем нужно симпатизирует маме.       Раньше она уже замечала, что на праздниках, он обращает на нее внимание, рассматривает, а однажды она даже уловила завистливый взгляд дяди, когда он смотрел как мама и папа танцуют медленный танец. При этом Армандо Кальдерон сам был дважды женат.       Сейчас, насколько Виола знала, он был один, якобы из-за того, что он все время отдает работе. Надо бы навестить маму, чтобы разведать обстановку.       — Садись в машину, — прервал ее размышления Кальдерон.       — Зачем? — опасливо уточнила Виола. Ей показалось, что он говорил с ней более властно, чем должен был.       — Поговорим с тобой, а потом ты пойдешь на работу, — ответил Кальдерон обыденным тоном.       Виола огляделась. Она надеялась, что векуфе ей подскажет что-то, но дух молчал. Делать было нечего. Чтобы не вызывать у Армандо каких-либо лишних соображений, Виола поплелась по направлению к машине, в которую в конце концов села.       В непосредственной близости от Армандо Кальедрона, она вдруг почувствовала себя неуютно. Виола подозревала его в довольно серьезных вещах — связи с мафией, даже работе на нее, а поэтому она просто не могла рядом с ним чувствовать себя как обычно.       — О чем ты хотел со мной поговорить? — спросила Виола.       — Тебе не стоит вести себя так опрометчиво, — сказал Кальдерон. Он даже сейчас оставался в темных очках. — Это я о твоей работе.       — А, по-моему, все в порядке, — пожала плечами Виола. — Я всего лишь излагаю факты. Заметь, только проверенные. Никакой желтухи.       Кальдерон недовольно выдохнул.       — Касательно криминальной хроники — это так, — сказал он. — А вот про твою статью об Освальдо Наве я так сказать не могу.       Виола сложила руки на груди.       — Извините, конечно, но я не соглашусь, — сказала она. — В статье я также изложила факты и сделала выводы, которые основаны на них.       — Чем поставила под вопрос выводы следствия, — сказал Кальдерон. Он положил ладонь себе на колено и плотно сжал. Видно было как побелели костяшки пальцев. — И теперь придется принимать меры по этому поводу. Понимаешь, Виола, ты своими выводами практически обвинила иные лица в правоохранительных органах в связи с мафией, потому что, видите ли, Нава не мог заказать твоего отца.       Виола резко посмотрела на Кальдерона. Не нужно гадать, чтобы понять, что он приехал не из-за того, что ее брат и мама волнуются. Его интересует дело ее отца.       — Я все удивляюсь, что вы согласны с этой версией, — сказала Виола. Ей пришлось унять свой пыл, чтобы не вызывать лишних подозрений.       — Все потому, что я знаком с материалами дела, — сказал Кальдерон. — Освальдо Нава сидел на зарплате у человека по-имени Зик Айрес Кастаньо. Он еще с тех пор как жил в Колумбии занимается торговлей оружием. Сюда он приехал уже на правах хозяина и делал что хотел, а такие как Нава ему помогали. Скажи, мог такой человек захотеть убить твоего отца?       Виола сделала вид, что задумалась.       — Мог, — ответила она. И конечно это было так. Какой мафиози хотя бы раз в своей жизни не хочет убить представителя закона? Да все они хотят. Вопрос в том, что не все из них ведут себя как Пабло Эскобар, который настрелял столько полицейских, сколько одновременно в Колумбии не было отродясь. А человек, который даже внешне неизвестен местным законникам уж и подавно не будет так делать. — Но я думаю, что он убил скорее Наву, чем отца.       Виола ответила немного уклончиво. Что-то ее постоянно останавливало от того, чтобы при Кальдероне выдавать свою реальную позицию.       — Как бы то ни было, но я хочу, чтобы ты перестала в этом копаться и уехала из Либертад, — сказал Кальдерон.       У Виолы даже лицо вытянулось от негодования.       — Простите, но то, что я делаю — не ваше дело! — сказала она с напором. — Вы мне не отец и даже не настоящий дядя. По одному вашему приказу я не уеду.       — Как знаешь, — пожал он плечами. — Но тогда будь готова к тому, что дальше твое расследование уже не будет таким гладким.       — Это угроза? — вздернув бровь спросила Виола.       — Нет, предостережение, — ответил Кальдерон и в тоне его голоса Виола уловила зловещие нотки. — Я же все-таки твой дядя, хоть и не настоящий.       Виола решила, что на этом разговор их окончен.       — Если Марио снова прибежит жаловаться, передавайте привет, — бросила Виола, уже выбравшись из машины.       Ответа она дожидаться не стала. Хлопнув дверью машины, она удалилась. Уже по пути в редакцию Виола немного пожалела о том, что прощалась с Кальдероном так резко, но ее не могло не разозлить то как нагло он ей пытался указать на то, что она должна убраться из Либертад по добру по здорову.       Зачем вообще он приехал? Неужели только ради того, чтобы ей пригрозить? На пороге редакции Виола оглянулась. Машина Кальдерона все еще стояла на прежнем месте. Почему-то он за ней сейчас наблюдает. Ощущения от этого у Виолы возникли неприятные.       Вдруг подумалось о Хорхе. Кальдерон что-то говорил о перепроверять, когда речь шла о расследовании. Что если это как-то отразится на агентах? Надо бы им намекнуть, да только на что? Она ведь не делилась подозрениями на счет своего дяди с Хорхе. Виола вообще держала эту информацию при себе, а ей так хотелось выговориться хоть кому-то. Для Хорхе и Дари́о это опасно, Андресу она уже не настолько может довериться, брату и маме такое вообще не скажешь. Остается только ее мафиозный союзник. Но и тут тоже стоит подумать. Геррера, конечно, умеет выслушать, вот только что потом он сделает с этой информацией? Вряд ли просто так забудет.       Вывод напрашивался сам собой — молчать и дальше, пока она не выяснит больше. Пока что, даже то, что Кальдерон работает с Бальестеросом не доказано. Виола пришла к выводу, что такое может быть, потому что тот самый загадочный Уго и Бальестерос могут оба быть колдунами из пернатых змеев. Но про Бальестероса ничего не известно наверняка.       Виола очень бы хотела сосредоточиться на этом плотнее, но на данный момент работала над статьей о картели Хуареса, боссы которой были причастны к убийству отца. Пока что она знала об этом несколько больше, чем о Бальестеросе. Судя по тем снимкам, Бальестерос с боссами Хуареса работает, так что где они, там и Октавио.       Как раз сегодня в редакции Виола работала над систематизацией знаний по этой теме. Она знала пару имен — Рауль Перес и Хосе Карлос де Пальма, знала их сикарио Исабель Вальверде, а еще, что боссов там — четыре. Кем они были, какими способностями обладали — неизвестно. Виола подозревала, что они — колдуны. В Латинской Америке это основной вид существ. Если на горизонте есть как минимум один колдун из пернатых змеев, то почему бы и остальным не оказаться ими же? Хотя это маловероятно. Четыре босса может означать только одно — картель Хуареса состоит из существ разной силы, а если теория верна и это колдуны, то все они разного вида.       Виола знала, что совсем недавно что-то произошло и картель Хуареса стал возить кокс через провинцию Мехикали. Точнее наверняка она знала, что кто-то стал этим заниматься, а про картель Хуареса — опять догадки, основанные на том, что эти барыги водили дела с тем же Бальестеросом и играли против оружейников Зика. На фоне этого она сделала несколько запросов в Мехико, по поводу этих людей. Писать напрямую в Хуарес смысла не было. Скорее всего, у них там тоже есть люди на зарплате в полиции, так что узнает Виола минимум. Может быть, с Мехико повезет больше.       Что же касается убийства ее отца, то просто обвинить боссов картели Хуареса на основании «источника близкого к расследованию», то есть Пачо Герреры, она не могла. Это будет звучать как полный бред и домыслы обиженной дочери. Ей нужны были более веские аргументы на этот счет. Тем более, что доподлинно известно, что это не де Пальма лично пришел тогда на выступление, чтобы стрелять.       Виола хотела поговорить об этом с Хорхе. Тем более, что ей не удавалось с ним поделиться этой информацией, а она искренне считала, что должна. Да, между ней и Хорхе все еще есть доля недоверия, но с его стороны, а не с ее. Справедливости ради, но со стороны агента было бы странно полностью доверять кому-то, кто стал водить некие дела с бандитом, хоть и клянется, что ради следствия. В том числе и по этой причине Виола обязана дать Хорхе хоть что-то, чтобы восстановить доверие.       Она очень хотела поехать в отдел этим же днем, но ничего не вышло из-за того, что ей пришлось ехать на несколько происшествий. Во время одного из выездов Виола проехала мимо спортивного зала «Оушен Драйв». Окно уже отремонтировали. Когда Виола видела это место последний раз, вместо стекла была одна сплошная дыра. Перед этим спортивным залом произошла перестрелка людей Альфредо да Сильвы и Зика Айреса. Пачо говорил, что у них есть какие-то проблемы. А позже Виола с удивлением узнала, что это заведение принадлежит отцу Кристины, который еще и стал достаточно известным тренером.       Один из ее коллег — спортивный обозреватель прямо обзавидовался тому, что Виола выезжала на этот случай. Она лишь мрачно отмахивалась. Говорила, что стояла за ленточкой и общалась с представителем полиции, а к тренеру ее никто не пустил. Виола умолчала, что Хесус Ромеро — отец девушки мафиозного босса, а еще ничего не сказала о том, что подозревает, что взаимоотношения с картелью у того чуть сложнее. Хорхе и Дари́о к этому же склонялись. Они даже монетку бросали, кто в итоге пойдет допрашивать Хесуса.       Когда Виола заканчивала день тем, что писала заметки по сегодняшним происшествиям, она подумала, что надо бы как-то выяснить у Дари́о, чем закончился его разговор с Хесусом. Он ходил после этого страшно довольный и чуть не проболтался Виоле, но под прожигающим взглядом Хорхе осекся и ничего не выдал. Значит там что-то такое интересное случилось, причем Хорхе боится, что Виола разболтает Пачо.       Да, признаться честно, чем дальше, тем сложнее вести двойную игру. Что против Хорхе, что против Пачо. Причем против второго даже сложнее. Почему-то мафиозный босс доверял Виоле. Она подозревала, что у него какие-то такие способности, которые позволяют ему знать, что у нее на уме. Сама же Виола с удивлением обнаружила, что ей легко строить взаимодействие с Пачо. Наверное, все дело было в том, что они с самого начала знали кто из них, кто и зачем они общаются.       За окном прозвучал приглушенный выстрел. Заорала сигнализация на автомобиле. Кто-то закричал. Виола быстро отставила ноутбук, побежала к окну и выглянула. Оттуда было видно двор и дом, напротив. Там никого не было, а значит что-то случилось в соседнем дворе.       Виола вздохнула. Съемная квартира и так казалась ей какой-то холодной, а теперь еще настигло ощущение опасности. Вспомнилась недавняя история, которой занимался Дари́о. Дело было о похищении Мануэлы Норьега. О ее пропаже заявил ее молодой человек — Лукас Гарсия. Дари́о подозревал, что девушку вообще не найдут, как вдруг ее привезли в одну из больниц.       Когда Виола спросила, что случилось, то агенты в ужасе переглянулись. Хорхе не хотел рассказывать, но позже он передумал. Ответ почему он решился крылся в самой истории. Какие-то отморозки увезли девушку и пару дней держали в полубессознательном состоянии с известными целями. Хорхе рассказал это крайне назидательным тоном, мол вот до чего доводит просто жизнь в Либертад, а Виола еще и якшается с бандитами.       Крыть Виоле было нечем. К сожалению, Хорхе прав. А она сама за годы в криминальной журналистике таких историй успела насмотреться и каждый раз испытывала животный страх. К чему, но к этому привыкнуть невозможно. Ей даже захотелось навестить Мануэлу в больнице, выразить сочувствие, но она не была с ней знакома лично, да к тому же ее профессия не вызовет доверия.       Виола заметила, что Дари́о проникся этой историей даже слишком. Он переживал от того, что девушка ничего не вспомнила, а ее парень Лукас наотрез отказался что-либо говорить. Все, что он сделал — озвучил версию, что это были какие-то бандиты. «Будто кто-то думал, что это были врачи скорой помощи!» — сокрушался Дари́о. Он решил, что не бросит это дело, а еще часто смотрел на фотографию Мануэлы, которую Лукас принес, когда хотел, чтобы ее отыскали.       Позже Виола узнала, что нашли девушку Пачо и Бенхамин. Почему-то Виола даже не удивилась, когда оказалось, что Мануэла — подружка Кристины. Как же это характерно для провинции в Тэрра Мадрэ. Вроде бы, Либертад большой город, а куда не ткни — все со всеми связаны.       Пачо реагировал на эту ситуацию не совсем так, как Виола ожидала. Во-первых, он прямым текстом заявил, что насильникам на его улицах делать нечего. Во-вторых, он явно проявил сочувствие и не только потому, что это подружка Кристины, а как-то чисто по-человечески. «Я понимаю, что когда речь идет о разборках, то бывает всякое, но тут… Уроды отыгрались на беззащитной девушке, которая явно не поняла, за что это с ней сделали», — сказал он и как-то очень значительно посмотрел на Виолу. Этот эпизод засел у нее в памяти. С этих пор Геррера воспринимался ею чуть ближе, будто он открыл Виоле нечто более сокровенное, чем должен был.       Со всеми этими мыслями Виола пролежала до утра в полусне. Зазвонил будильник, и девушка недовольно заворчала. Она еле вылезла из-под пледа, пошла в ванную, где из зеркала на нее смотрела растрепанная усталая девица. Виола вздохнула и принялась умываться.       «Приоденься!» — увещевал ее векуфе. Недавно она поменяла духа в медальоне. Прежний выдохся и ему необходим был отдых. Виола была рада, что взяла несколько ловцов с духами, чтобы менять их в медальоне. Иначе придется тратить время на то, чтобы духа поймать, а у нее его и так немного. Этот векуфе почему-то считал, что ей надо очаровать Хорхе.       Виола не собиралась заниматься подобной ерундой. К тому же, Хорхе напоминал ей бронированного человека, от которого женские штучки отскакивали. Он даже на Кристину не купился, а уж она-то красотка, которой даже делать ничего не надо, чтобы понравиться мужчине. У Виолы и подавно шансов не было его таким образом обмануть. К тому же, с журналисткой Хорхе держит ухо востро.       Однако векуфе правильно угадал. Сегодня Виола собиралась сначала в отдел, а потом в редакцию. Все тот же Хорхе написал ей, что у них есть кое-какие новости, а потому Виоле стоит приехать.       Садилась в машину она в предвкушении. Хорхе явно был рад произошедшему. Значит он узнал что-то уровня адреса Зика Айреса и уже готовится бежать его задерживать. По дороге Виола опять попала под дождь, благо, что она не собиралась далее торчать на улице. На выходе из машины пришлось пробежаться, прикрыв голову кожаным рюкзаком.       Дежурный на входе Виолу уже знал, а потому легко пропустил через турникет. По коридорам она шла стремительно, довольная тем, что выбрала обувь без каблуков. Вскоре Виола постучала в дверь кабинета Хорхе и Дари́о, а затем открыла дверь и вошла.       — Наконец-то! — вместо приветствия сказал Хорхе. — Проходи, а то пропустишь торжественный момент.       Виола поставила рюкзак на свой стульчик изгоя в углу кабинета и подошла к столу Хорхе. Они с Дари́о смотрели на доску, где висели фото по делу Зика Айреса. Виола отметила, что в самом верху схемы произошли изменения.       — Дай угадаю, у вас появились результаты наблюдения? — спросила она. Виола помнила, что Хорхе получил ордер, которому был не сильно рад. Он рассчитывал на слежку двадцать четыре на семь, а позволили ему только вяло ждать в общественных местах.       — Бинго! — обрадовался Дари́о. — Появились, да еще какие!       Виола даже удивилась, что результаты такой слежки появились быстро. Дело в том, что боссы картелей, особенно этот конкретный, не публичные персоны. Их можно месяцами ждать в аэропортах, отелях, магазинах и ресторанах, если не знать наверняка, что конкретно они посещают и когда. Очевидно, что им кто-то помог с тем, где нужно искать.       — Смотри, — сказал Хорхе и продемонстрировал Виоле пачку фотографий. — И среди них есть наша очень важная персона.       С этими словами он вытащил из одну фотографию, подошел к доске и прикрепил ее туда, где раньше была бумажка с именем Зика Айреса.       — Ничего себе! — вырвалось у Виолы. — Сразу джек-пот! Дай-ка рассмотрю.       Виола подошла к доске поближе. Фотография была отпечатана в цвете. На ней был мужчина, который вышел из машины. Он смотрел в сторону и лицо было видно полубоком. Зик Айрес оказался высоким мужчиной с темно-русыми вьющимися волосами, зачесанными назад, загорелой кожей, которая ранее была очевидно светлой. Он был одет во все черное — рубашка, пиджак поверх, очки. На шее виднелась крупная цепь из чего-то вроде серебра.       — Жаль, что он в очках, — протянула Виола.       — В следующий раз, когда будем за ним следить, попросим, чтобы их не надевал, — съязвил Хорхе. — Скажи спасибо, что мы знаем хотя бы то, что он их носит.       — Да ладно, не обижайся, — сказала Виола. — Я рада вашему успеху.       Хорхе сощурился, но извинения принял. Они вновь устремили взгляд на фотографию. Виола отметила, какое у него выражение лица. Зик Айрес выглядел так, будто он хозяин Республики Тэрра Мадрэ. Ни одна мышца не дрогнула, чтобы исказить его лицо. Легкое напряжение губ выдавало в нем жесткого человека, который постоянно что-то обдумывает.       Виола вспомнила Пачо, его распахнутый жгучий взгляд, то, как эмоции отражаются на лице и расслабленные губы — ничего общего с Зиком. Удивительно, как у этого мужика мог вообще вырасти такой сын.       — Он не похож на латиноса, — сказала Виола.       — Согласен, — отозвался Хорхе. — Мы не знаем, что он за существо. Сдается мне, что не колдун.       — Точно, — согласился Дари́о. — Тем более, вы вообще слышали, чтобы в Колумбии было распространено имя Зик.       — А он из Колумбии? — спросила Виола через плечо.       Агенты кивнули. Хорхе вновь принялся копаться в пачке фотографий. Он вскоре прикрепил рядом с Зиком фотографию еще одного мужчины.       — Знакомься, Эрнесто Авила, известен как дон Не́то, — сказал Хорхе. — Я говорил тебе про него. Он колумбиец, но ведет дела с Зиком. Мы их засняли вместе, как-раз, когда сделали первую фотографию Зика Айреса в истории правоохранительных органов. Авила и Айрес начинали в Колумбии как мелкие бандиты. Крышевали, участвовали в разборках, потом перешли на контрабанду. Колумбийская полиция ничего не может поделать с ними очень долго, даже дольше нашего. Они, скорее всего, начали до того, как мир магии вернулся, потому что материалов по ним наплакал кот.       Виола слушала и ей это все казалось зловещим. Сколько у них должно быть денег и влияния? Казалось, что у Хорхе шансов нет их посадить. Виола посмотрела на доску еще раз. Она отметила, что на доске теперь Зик не верхушка айсберга. Эрнесто занял место среди главарей.       — Теперь он у тебя в разработке, как и Айрес? — спросила Виола.       — Почти, — ответил Хорхе. — Он все еще не в нашей юрисдикции, так как не имеет гражданства Республики. У него колумбийский паспорт. Однако тех сведений, которые у нас есть, хватает, чтобы охотиться за ним хотя бы на нашей территории.       — Кстати, у Айреса гражданство двойное, — сказал Дари́о. — Если он свалит в Колумбию, будет сложно его оттуда достать. Та сторона имеет право не выдавать своего гражданина, а если он сядет там, то не просидит в тюрьме и года. У Зика там все еще влияния достаточно.       — Да, Дари́о говорит все правильно, — сказал Хорхе многозначительно взглянув на Виолу. Все никак не уймется со своими намеками. Виола предпочла на это не реагировать. Ей было понятно, почему Хорхе вообще так давит на нее, говоря об Айресе. Пачо Геррера для него равно Зик Айрес. И тут есть своя правда — они из одной мафиозной организации и состоят в родственных отношениях.       Виола перевела взгляд с фотографии Эрнесто Авилы чуть в сторону и там обнаружила фото довольно красивой женщины. Светло-каштановые волосы волнами, эффектная бордовая помада, высокие брюки, легкая блузка с огромной цепью поверх. Дама изящно выходила из малинового кабриолета.       — А это кто? — спросила Виола. — Фотография явно сделана не в Либертад и не тогда же, когда фото Зика.       — Ты права, потому что это фотка Лайлы Аларкон, — ответил Хорхе. — Бывшая глава оружейного бизнеса в Мехикали. Нам прислали кое-какие материалы оттуда, сейчас мы их изучаем. Там последнее время творилось черт знает, что, а, следовательно, Лайла там больше не хозяйка. Да и ты знаешь, что через эту провинцию теперь возят кокс.       — Думаешь она связана с Зиком? — спросила Виола, хотя и так понятно, что иначе бы он ее на доску не вывесил.       — Была связана, — ответил Хорхе. — Ее точно грохнули, как и ее сына Альфредо, потому что потом принялись громить их имущество, а еще Рекс Ланза там засветился.       Хорхе вдруг переглянулся с Дари́о. Потом он посмотрел на Виолу.       — Я думаю, что связь с Зиком Лайлы мы докажем довольно скоро, но я бы повременил с деталями на этот счет, — сказал Хорхе.       — Без проблем, — пожала плечами Виола. Ей было интересно, но границы следствия она уважала, да к тому же — эта женщина не заказывала убийство ее отца, а значит Виола потерпит.       — Я думаю, что подробности будут тогда, когда мы кого-нибудь наконец возьмем, — сказал Хорхе. — Мне надоело копаться в бумажках, выискивать какие-то фотографии и цифры в счетах.       — Я так понимаю, у тебя есть цель, — сказала Виола.       — Да, у нас есть, — кивнул Хорхе. — Вот эта вот мразота.       Хорхе указал на фотографию Рекса Ланзы.       — Если честно, то урод заслуживает пулю в лоб сразу же, — продолжил Хорхе. — Я думаю, что половина из того, что он творит Зику на фиг не нужна. Рексу просто нравится делать жестокие вещи.       Виола задумалась на минуту. Хорхе говорит так, будто он имеет четкий план действий или какой-то козырь, чтобы Рекса поймать. Он ей не скажет, да и лучше ей не знать, иначе она не сможет больше так успешно выстраивать взаимоотношения с Пачо. Будет странно вести с ним дела и четко знать, как и когда поймают кого-то из его круга.       Хорхе внимательно наблюдал за тем, как реагирует Виола. Она заметила его пристальный взгляд боковым зрением. Думая, что она не видит, Хорхе сделал знак Дари́о.       — Пойду кофе сделаю, — сказал тот. — Вам что-то принести?       Виола и Хорхе благодарно закивали, попросили себе по стакану американо и принялись наблюдать за тем, как Дари́о уходит, надев джинсовку. Виола бросила взгляд на его стол и заметила, что у него чуть выше клавиатуры прилажена фотография русоволосой смуглой девушки. Ее Виола уже видела и поэтому узнала. Бедняга Дари́о ступил на довольно скользкий эмоциональный путь.       — Зачем ты его выгнал? — спросила Виола.       — Надо поделиться кое-чем на счет твоего нового друга, — сказал Хорхе. Он взял со стола фотографию и протянул Виоле. На старом черно-белом снимке был изображен красивый мужчина. Судя по тону светловолосый и светлоглазый, скорее всего цвет глаз у него голубой.       Он ей напомнил кого-то формой лица и губ, надвинутыми на глаза бровями и какой-то остротой взгляда. Мужчина выглядел стильно по меркам того времени, когда была сделана фотография.       — Прислали из Колумбии, — сказал Хорхе. — Вместе с другими материалами.       — Кто это? — не первый раз спросила Виола. Она уже начала догадываться, но все же лучше услышать.       — Сэмми Геррера, — ответил Хорхе. — Когда-то служил главой сикарио при Зике Айресе.       У Виолы дрогнула рука. Отчего-то она заволновалась, понимая, что смотрит в лицо отцу Пачо, хоть всего лишь на фотографии.       — Пропал тогда же, когда родился его сын, — продолжил Хорхе.       — Такое бывает, — пожала плечами Виола. Она и правда не видела в этом ничего такого уж слишком страшного. — Не зря же Зик усыновил Пачо.       Хорхе странно и довольно зловеще улыбнулся.       — У колумбийской полиции есть версия, что Сэмми Геррера пропал не просто так, что это сам Айрес его убил, — сказал он. — Мол Геррера стал слетать с катушек, что сильно вредило делу. А еще Айрес убил женщину, родившую Геррере сына. Про нее у полицейских никаких сведений и это все просто догадка.       Виола склонила голову. Она машинально протянула фотографию бывшего сикарио Зика Айреса обратно Хорхе.       — Это очень печально, но я не понимаю зачем ты мне это говоришь, — сказала Виола. Как-будто история Пачо как-то может повлиять на планы Виолы или на виновность Зика, а уж особенно на то, кто заказал ее собственного отца. — Это давняя история.       — Понимаешь, Виола, что дон Зик Айрес Кастаньо собственными руками убил двух человек, чтобы забрать их ребенка и воспитать бандитом, — сказал Хорхе со стальным блеском в глазах. Кажется, его эта история проняла всерьез. — Он запудрил мозги мальчишке, который теперь ему верен, как-будто он ему благо желал.       — Хорхе, то, что ты мне рассказал взывает у меня сочувствие к Пачо, а не желание разорвать с ним любые дела, — ответила Виола абсолютно искренне. Это и правда было так. История показалась ей странной, с ноткой трагизма. От босса мафии — это ожидаемо, а вот вины ребенка здесь абсолютно никакой.       — Я сказал это, чтобы ты понимала, кого ты защищаешь, — Хорхе выглядел таким разгневанным, что Виола невольно улыбнулась.       — Ты меня неправильно понимаешь, — сказала она. — Я не защищаю Зика или вообще кого-нибудь из мира криминала. Я просто хочу, чтобы за убийство моего отца ответил реальный виновник, а не Зик Айрес, просто потому что он и так преступник. Почему ты стал вдруг думать, что я тебе мешаю посадить Зика?       Хорхе вздохнул.       — Я еще в первый разговор понял, какие у тебя цели, а потом ты подружилась с Геррерой, — ответил он.       Виола в растерянности принялась хлопать глазами.       — И все-таки, я не перестала придерживаться мысли о том, что за преступления надо отвечать, — сказала она. — А что же до убийц моего отца, то как-раз Геррера дал мне хорошую наводку.       — Ты не говорила об этом, — с легкой обидой сказал Хорхе.       — Да, но давай без драмы, — Виола хотела перейти к делу, а то они и так достаточно выясняли отношения. — К убийству моего отца причастны боссы наркокартели Хуареса.       — Зачем бы им это делать? — спросил Хорхе. — Им твой отец ничем не мешал.       — Да, он мешал кому-то влиятельному здесь, — ответила Виола. — Этот кто-то использует барыг, чтобы решать свои дела. Их интересы как-то пересекаются. Более того, барыги давно здесь держат своего человека.       Хорхе задумался. Кажется, свою логику в этой версии он поймал.       — Помнишь нашего бедолагу — Луиса Аранго, — сказал Хорхе. — А что если мексиканцы и к тому покушению причастны? Они же очевидно топят Зика, так, то покушение вполне этому способствует.       — Ты прав, Хорхе, — сказала Виола.       В этот момент в кабинет зашел Дари́о с тремя стаканами кофе. Он прищурился, как всегда, когда подозревал неладное. Дари́о поставил свой стакан с кофе на стол, а два других протянул Виоле и Хорхе. Все трое молча принялись пить. Дари́о сидел за столом то и дело поглядывая на фотографию.       — Я наведу справки по делу твоего отца, — сказал Хорхе. — Оно так и осталось в столице, как бы Падилья не просил.       — Спасибо, — задумчиво пробормотала Виола.       Хорхе напоминал ей старшего брата, будто бы в ее семье есть кто-то старше нее и Марио. Он переживал, да и было почему. Поэтому Виола не стала спрашивать его о том, как ей можно выйти на Бальестероса. Она хотела проверить теорию о том, что он — пернатый змей.       Долго еще потом в течении дня Виола размышляла над тем, кто бы мог ее навести на места, в которых Бальестерос бывает. Дело в том, что все известные ей стопроцентные источники скорее всего откажут ей по причине того, что слежка за Бальестеросом — большой риск. Ни Хорхе, ни Андрес, ни даже Пачо — никто не даст ей этого сделать.       Виола уже думала сделать очередной запрос, на этот раз в Мехикали или Пальмас, но вовремя передумала. Октавио Бальестерос трется в политических кругах, а значит он даже при новом генеральном прокуроре сохранил влияние в органах правопорядка. Ее сдадут раньше, чем Виола успеет что-то узнать.       Ей так нужна была эта информация, что векуфе принялся показывать ей алтарь Черной Мадонны. Виола впервые всерьез задумалась о том, чтобы этой подсказкой воспользоваться. Другое дело, стоит ли тратить визит к Мадонне на Бальестероса? К какому-то ответу Виола не пришла. От напряжения только голова заболела.       Придя домой, Виола побыстрее постаралась лечь спать. Однако сон ее оказался неспокойным. Она видела довольно четкие картинки кольцо с ярко-голубым камнем, красивая женщина со вьющимися волосами, мальчишка лет пяти играет с собакой, а потом внезапно перед ней возникла машина — неприметный седан бежевого цвета. К нему подошел мужчина. Открылось окно, мелькнула рука с татуировкой на запястье — какая-то цифра, которую обвивают шипы. А потом раздался звук выстрела и векуфе показал ей как папа падает замертво перед толпой.       Виола вскрикнула. Она резко села в кровати и принялась оглядываться. Едва девушка поняла, что вокруг нее комната, а это был всего лишь сон, ее забила крупная дрожь. Виола не смогла сдержаться. Это был ее папа, а потом раз и просто тело, которое падает как мешок. Ради чего? Ради каких таких целей?       Из глаз покатились крупные слезы. Виола обхватила плечи руками. Она тихо всхлипывала, давилась рыданием и чувствовала себя до жути одинокой. Впервые за последнее время она осознала, что никто из близких не поддержал ее в стремлении добиться справедливости. Рядом с ней встали только малознакомый агент, да бандит, которому самому одна дорога — тюрьма.       Вскоре Виола успокоилась. Она принялась утирать слезы, но уже не чувствовала себя такой подавленной как сразу после пробуждения. Из-за штор в комнату пробивался тусклый свет. Еще не рассвело. Виола потерла шею. Она задумалась над видениями, которые пришли к ней во сне. Вне всякого сомнения, это были видения.       Первые три пришли под впечатлением от истории Пачо Герреры, иначе не объяснить, как минимум женщину и ребенка. А вот мужчина с татуировкой — наводка. Каким-то образом векуфе смог передать ей это видение.       Виола поняла, что скорее всего не уснет. Она вылезла из кровати и пошла в ванную, где уже перед зеркалом обнаружила, что не сняла кулон перед сном. Вот так дух смог показать ей что-либо во сне.       Мужик с татуировкой на руке имеет отношение к убийству отца. Он мог нанять стрелков от имени мексиканцев, а потом проконтролировать как они выполнят заказ, а потом замести следы. Он стоял на машине возле какого-то здания. Виола слышала в своем видении выстрел рядом с этим местом. Звук был отчетливый.       Прежде, чем спрашивать про этого типа у Хорхе, стоило бы что-нибудь выяснить, получить хоть что-то, что доказывает его существование и то, что он связан хотя бы с местом происшествия. Иначе придется раскрыть Хорхе свои способности, а в планы Виолы это не входило. Она с детства привыкла чтить закон, но к тем, кто добровольно вписал свою магическую сущность в документы, не примкнула. Интуитивно, да и буквально, Виола чувствовала, что Тэрра Мадрэ не та страна, где это стоит делать, как и нынешний Мир магии в общем.       Сейчас, если Хорхе узнает о том, что она из казадорес, вышвырнет ее из отдела и не допустит к расследованию. Магия черных колдунов очень слабо-уловима. Зная Хорхе, он будет во всем ее подозревать и не сможет с ней работать, при условии, что прекрасно видит, насколько Виола хочет узнать правду.       Все утро она вновь провела в мыслях о том, где бы раздобыть информацию. В редакцию Виола решила поехать раньше, вдруг надо будет ехать на очередное происшествие.       Ожидания с реальностью, однако не совпали. Вместо происшествия пришлось идти на планерку, на которой ей сделали выговор за то, что она плохо осветила произошедшее с Мануэлой Норьега. Виола выслушала все стоически, потому что правда не старалась. Ей страшно не хотелось трепать подробности произошедшего, а от комментариев девушка отказывалась. Впрочем, это Виола тоже не на личном опыте выяснила, а у другого репортера, который попытался с ней поговорить.       Она отметила, что остальные журналисты в редакции, будто бы получили удовольствие от того, что ей дали взбучку. Ну конечно, все еще думают, что она здесь по знакомству занимает чье-то место. Виола подумала: пусть думают, что хотят. Она здесь не за тем, чтобы водить дружбу.       Пока Виола работала над материалом по своему расследованию ее вдруг осенила одна простая деталь. Она уже давно в Либертад, а так и не была у здания суда, где убили папу. Виола будто засунула мысль об этом в самый дальний угол своего сознания. Понятно почему. Однако после ночного видения тянуть с этим больше нельзя.       Виола решила, что нужно действовать, пока соблазн избежать этого, поджав хвост ее не одолел. Она быстро собралась, вышла на парковку и поехала к суду. Здание находилось в Первом районе. Оно было из темного кирпича, в колониальном стиле и с большой квадратной площадью перед ним. Виола притормозила неподалеку.       Она мрачно посмотрела на развевающийся флаг Республики, на пальмы в кадках с раскидистыми листьями и на мощеную площадь. Это случилось здесь. Здесь была сцена, трибуна, стояла толпа людей, среди которой поджидал убийца.       «Дальше!» — шепнул векуфе. Это был знак ехать дальше.       Виола подчинилась, обогнула площадь и свернула на ближайшую улицу — довольно широкую и людную. Кулон на шее то затихал, то пульсировал. Он вел ее, пока вновь дух не заговорил.       «Вперед, без машины!» — сказал он пискляво.       Виола заглушила мотор возле магазинчика. Она оставила машину и свернула в ближайший проулок, чтобы оказаться на соседней улице с одним тротуаром и узкой проезжей частью. Виола затормозила. Она посмотрела сначала налево, а потом медленно перевела взгляд направо.       Точно, это здесь. То место из видения. Вот она — штукатуренная бледным персиковым стена жилого дома. Именно там стояла машина мужика с татуировкой. Виола перешла проезжую часть и встала там в полнейшей растерянности.       Что теперь? Неужели она ожидала, что этот мужик все еще сидит тут и ждет, когда его обнаружат. Вдруг раздался бой часов. Виола немного подпрыгнула от неожиданности. Доносилось с площади. Она от нее близко, просто приехала на эту улицу сложным путем. Виола готова была поклясться, что отсюда есть очень короткий путь напрямую пешком.       «Посмотри налево и наверх!» — вновь подсказал дух.       Виола резко повернулась. На столбе возле офисного здания неподалеку висела камера наблюдения. Вот оно! Виола страшно обрадовалась. Теперь то она добудет доказательства. Осталось убедить Хорхе запросить записи с этой камеры. Виола понимала, что записей может и не быть, но проверить все-таки стоило.       — Признаюсь, ты эффективный и полезный дух, — сказала Виола, обращаясь к векуфе. — Но слушаться тебя и соблазнять Хорхе я не буду.       «Ну и дура!» — ругнулся дух в ответ.       — Сам такой, — шикнула Виола.       Она смотрела на камеру, размышляя, а не заняться ли этим все-таки сейчас? Может быть ей не придется просить Хорхе ни о чем, если эта камера установлена не муниципалитетом. Некоторые такие камеры согласовываются и устанавливаются в частном порядке, а охранники заведений поблизости могут их просматривать.       Прервал размышления телефонный звонок — случилась очередная стрельба. Виола сокрушенно вздохнула, но вынуждена была вернуться в машину и уехать.       Происшествие, на которое она отправилась оказалось настолько тривиальным, что Виола даже застонала от того, что бросила зацепку ради того, чтобы толкаться с другими журналистами за полицейской ленточкой ради того, чтобы увидеть последствия разборок уличной шпаны. Она уныло смотрела на убитых, облаченных в широкие майки, джинсы с низкой посадкой и шлепки. В Четвертом районе Либертад — дело обычное, а сейчас, когда Зик Айрес перестал обращать на дела местных и подавно.       Попутно Виола пришла к выводу, что не сможет терпеть и решила сама попытаться добыть запись с камеры. На следующий же день Виола выяснила, что рядом со столбом с камерой располагается здание банка.       Записи с камер у них действительно имелись, и никто их не запрашивал, в том числе и после убийства. Здание банка находилось в удалении от площади, никто не подумал, что камеры могли запечатлеть что-то интересное.       Пришлось разыгрывать полицейское расследование и юлить при разговоре с менеджером банка, чтобы проникнуть в помещение, где было налажено наблюдение. Охранник показал, как выглядит улица на съемке с той самой камеры. Виола присмотрелась. Угол обзора был такой, что машина того типа, должна была обязательно на камеру попасть. Возможно, если приблизить, и водителя можно было бы хоть как-то разглядеть.       У Виолы почти получилось просмотреть запись за день смерти отца, но, когда охранник услышал дату, он нахмурился и спросил какое дело она расследует. Виола замялась. Ей пришлось признаться, что речь идет об убийстве Марсело Ходояна. На этом и охранник, и менеджер отказались что-либо делать без ордера.       Ничего не поделаешь, придется просить Хорхе под каким-нибудь мутным предлогом. Рассказывать о том, как конкретно она узнала о парне в машине, Виола все еще считала небезопасным.       Разговор с Хорхе Виола решила оставить на вечер. Может удастся сделать это без лишних расспросов под стаканчик-другой. Виола улыбнулась от этой мысли. Она успела узнать Хорхе достаточно, чтобы предвидеть, что даже так он будет хмуриться и подозревать. Хорхе даже слишком внимательный.       Виола вышла из здания редакции, продумывая разговор с Хорхе. Она спокойно двигалась по парковке в сторону машины и искала ключи в рюкзаке. Вдруг на середине пути ей стало неуютно. Виола остановилась, продолжая копаться в сумке, но уже не так интенсивно. Краем глаза она следила за тем, что происходит вокруг.       Ее машина попадала в обзор. Неподалеку от нее она заметила что-то необычное. Виола нашла ключи в рюкзаке, достала их и наконец смогла выпрямиться. Тут же она поняла, что такое необычное происходит. Через дорогу от ее машины был припаркован мотоцикл. Водитель стоял возле него, якобы курил, но весь его внешний вид буквально кричал об опасности. Это был мужчина среднего роста, судя по всему с зачесанными назад волосами и бородкой. Виола разглядела простые джинсы, мотоциклетную куртку и кроссовки. Поверх куртки висели цепочки. Издалека можно было только различить, что они есть и в количестве больше одной.       Виола сделала пару шагов к машине. Мужик у мотоцикла напрягся и выпрямился. Еще шаг. Мотоциклист взялся за шлем.       «Сворачивай!» — предостерег ее дух. Виола чуть попятилась. Она и так поняла, что этот тип по ее душу.       Всеми силами Виола постаралась сохранить самообладание. Нельзя бежать, иначе этот тип поймет, что она его заметила и кто знает, что он сделает. Виола сделала вид, что ей позвонили. Она будто бы разговаривала об очередном происшествии и медленно поворачивалась в сторону улицы, ведущей прочь от здания.       Виола подумала поймать такси, но вовремя вспомнила предостережение Пачо на счет того, как это опасно. Пришлось просто начать идти вперед, чтобы хоть как-то оправдать свои движения. Виола шла чуть быстрее обычного. На секунду она подумала, что преследователь остался на площади, но раздался рев мотоцикла и Виола почувствовала, как похолодели пятки в легких босоножках.       Пришлось ускорить шаг. Если спуститься вниз по улице — там будет автобусная остановка. Это ее шанс уйти от мотоциклиста. Виола продолжила идти по прямой стараясь прижиматься к зданиям подальше от дороги. Мотоцикл давал о себе знать мерным гулом. Виола думала, что сердце выскочит из груди от нарастающей паники. Наконец, она увидела остановку, к которой уже подъезжал автобус.       До нее оставалось несколько метров. Виола еще ускорилась. Автобус подкатился к остановке, открыл дверь и оттуда стали выбираться люди. Виола занервничала еще больше. Вдруг она не успеет, что тогда? Она уже откровенно несется по тротуару, так что ее преследователю не за чем продолжать делать вид, что он просто катается.       Тут Виола сделала глупость. Она повернулась и посмотрела на типа, который за ней ехал. Он был под шлемом, но по движению головы Виола поняла, что он обратил на это внимание. Сердце в груди тяжело ухнуло. Вила повернулась обратно и побежала к автобусу.       В последний миг, девушка вскочила в заднюю дверь. Народ в салоне принялся возмущаться, когда она стала продвигаться в глубь автобуса. Внимания Виола не обращала, потому что краем глаза увидела, что мотоцикл увязался за автобусом.       Что теперь делать? Она же даже номер автобуса не знает и по какому маршруту он идет. Кроме того, как только она выйдет у мотоциклиста будет шанс ей что-нибудь сделать. Виола вновь посмотрела в заднее окно. Преследователь держал руль мотоцикла одной рукой, а другую положил на пояс так, чтобы Виола могла разглядеть рукоять пистолета.       Пришлось закрыть рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Виола зарылась в толпу лихорадочно соображая. Ей впервые за время ее журналистской карьеры было так страшно. Почему-то здесь в Либертад угроза жизни казалась ей как никогда реальной.       На глаза попалась схема движения автобуса. Виола протиснулась мимо женщины с широкими бедрами и принялась всматриваться в остановки. Сердце радостно застучало, потому что этот автобус шел через остановку «Парк Ботаникос», что не далеко от одного известного ей бара.       Виола осмотрелась. Судя по тому, где они ехали — это скоро. Виола принялась вновь протискиваться, чтобы заплатить за проезд. Кроме сдачи кондуктор одарила ее оценивающим и недовольным взглядом. Видимо, по ее мнению, Виола выглядела неподобающе хорошо для проезда в этом транспорте. Пусть думает, что хочет, главное, что Виолу не застрелили прямо на тротуаре благодаря этому автобусу.       Автобус затормозил. Двери открылись. Виола пропустила вперед несколько человек, только затем сама юркнула наружу. Ей показалось, что металл мотоцикла сверкнул неподалеку от автобуса, а потому Виола рванула в противоположную сторону.       Она принялась плутать узкими улицами Третьего района, прежде, чем оказалась возле дверей бара «Эль Хоселито». Виола все еще была так напугана, что просто отодвинула охрану на входе и проникла внутрь. В баре уже были гости. Играла музыка и мерцало освещение.       Виола растеряно встала, пытаясь отдышаться. Она оглядывалась, понимая, что она тут никого не узнает. Виолу била дрожь, а звук мотора мотоцикла все еще звучал у нее в ушах перекрывая музыку.       — Ты чем-то напугана? — от вопроса Виола вскрикнула. Она резко развернулась, взмахнула руками, в надежде защититься.       Виола чуть не задела лицо, стоявшего позади нее мужчины, но он вовремя схватил ее за плечи, прижимая разбушевавшиеся конечности к бокам.       — Успокойся, это я, никто не собирается тебе вредить, — сказал Пачо. Наконец-то Виола смогла разглядеть, что это он.       Она почувствовала себя в безопасности и тут же начала кружиться голова. Виола огляделась по сторонам, но увидела только расплывчатые пятна.       — Там на улице, — сбивчиво сказала она. — Там был какой-то мужик. Ехал за мной на мотоцикле.       Пачо сощурился. Он выпрямился, посмотрел куда-то поверх ее плеча.       — Ты уже не на улице, — сказал он уверенным тоном своего мелодичного голоса.       — Вижу, — Виола попыталась улыбнуться. — А этот тип… Вдруг он там?       В этот момент к ним подошел Хайро.       — Отправь ребят перешерстить периметр вокруг бара, — обратился к нему Пачо. — Тут непрошенный гость преследует людей в нашем городе.       Хайро покосился на Виолу и это как всегда выглядело так, будто он пытается ее этим самым взглядом придушить. Он то ли не доверял, то ли недолюбливал, то ли пытался раскусить Виолу, но, тем не менее, своего босса ослушаться не мог. Хайро пошел выполнять приказ.       — Пойдем-ка сюда, — сказал Пачо и повел Виолу в сторону бара. Он усадил ее на высокий стул, о чем-то поговорил с официанткой. Та кивнула и ушла. Пачо повернулся к Виоле. Даже при том, что она сидела на высоком барном стуле, а он — стоял, она все-равно не была намного его выше. Но глаза его она могла разглядеть довольно хорошо, как и другие черты лица.       Пачо смотрел на нее очень серьезно. Будто бы до того он ей очень долго что-то объяснял, а она так и не поняла ничего. Вновь пришла официантка. Она поставила перед виолой тарелочку с конфетами в золотистой упаковке и, судя по всему, лимонад с розоватым оттенком.       — Это зачем? — удивилась Виола.       — Сладкое помогает успокоиться, — ответил Пачо обыденным тоном. — А ты выглядишь страшно взволнованной.       Виолу ставили в замешательство такие моменты. Пачо был максимально не похож на дона Герреру сейчас. Будто просто очень хороший ее приятель и друг, только очень богатый. Ее даже немного это раздражало, а еще она начинала немного больше понимать, что чувствует Хорхе. Он-то уверен, что Виола, как и он должна ненавидеть всех бандитов, а она толком не может начать ненавидеть хотя бы одного.       — Это не то слово, — сказала Виола. Она немного поколебалась, но все-таки протянула руку к конфете. На полпути, однако Виола сделала выбор в пользу лимонада.       Она только сейчас поняла, что от напряжения, которое она до того испытала страшно захотелось пить. Поэтому Виола страшно обрадовалась, когда поняла, что в лимонаде есть лед.       — Рано или поздно что-то такое должно было произойти, — сказал Пачо мрачным голосом. Перед ним бармен поставил стакан с каким-то спиртным. Пачо выпил почти половину за один раз. Виола отметила, что он не только говорит мрачно, но и выглядит таким. Брови нахмурены, мышцы лица напряжены, будто он думает все время о чем-то неприятном. — Ты влезла в опасное дело.       Виола развернула конфету. Она оказалась шоколадной и сладкой. Странно, но ей и правда сразу заметно полегчало.       — Я думала, что готова к этому, — сказала Виола. — Я и так знала, что дело опасное, но так гневалась, что, совсем не осознавала риск. Настолько, что вот, например, с тобой связалась.       Пачо уныло улыбнулся, а затем выпил еще из своего стакана.       — Женщины в моем окружении в последнее время грешат тем, что недооценивают опасность, — сказал он и посмотрел на Виолу взглядом в котором читалась тревога.       — Тебе похоже тоже не помешает сладкое, — сказала она, пододвигая конфеты ближе к стакану со спиртным. На сей раз Пачо улыбнулся совсем как обычно. Кажется, он счел замечание Виолы за шутку.       Он хотел что-то сказать ей, но его отвлек Хайро, который пришел доложить о том. Как выполняется поручение.       — Вблизи от бара никого не из наших нет, — сказал охранник. Он вновь смерил Виолу нехорошим взглядом. — Кто бы не следил за сеньоритой, он уже скрылся.       — Не нравится мне это, Хайро, — сказал Пачо сощурившись. — Кто-то еще здесь ощущает себя хозяином. Остальные прекрасно знают, что будет если попытаться прессовать кого-то, особенно из тех, кого категорически нельзя.       — Думаешь это… — Хайро осекся. Он посмотрел на Виолу, как бы прикидывая можно или нет при ней говорить. — Кто-то из наших текущих врагов.       — А кто, кроме Альфредо это может быть? Только ему до этого наглости хватало заниматься на нашей территории невесть чем, — сказал Пачо. У Виолы не осталось сомнений в том, что Альфредо да Сильва мертв.       Она машинально съела еще конфету. Сейчас Пачо казался ей куда более опасным, чем несколькими минутами ранее. Все-таки удивительно, как он умудряется быть и обаятельным благородным принцем, и самым что ни на есть жестоким боссом. Не иначе как чудеса отцовских способностей Зика Айреса.       — Виола, пойдем наверх, — сказал Пачо. — Не хочу обсуждать здесь сегодняшнее происшествие.       Виола коротко кивнула. Пачо любезно протянул руку, чтобы помочь ей слезть со стула. Виола сжала его ладонь, движения которой оказались такими уверенными, как она и ожидала. Когда он аккуратно потянул ее к себе, Виола почувствовала, как дыхание слегка перехватило. Она удивленно подняла на него глаза.       Пачо смотрел на нее, широко распахнув глаза. Они застряли у стойки на пару минут. Виоле показалось, что на миг все вокруг будто замедлили свои движения. Она подумала, вдруг это какая-то магия, и отвела взгляд от Пачо. Он, в свою очередь, как-то нервно зашевелился.       — Идем, — сказал Пачо, пропуская Виолу чуть вперед. Она двинулась знакомым путем, постоянно ощущая затылком его взгляд. Виола постаралась ни о чем не думать. Ей сейчас не до того, чтобы разбираться в странных ощущениях.       Наверху, Пачо открыл дверь и впустил ее в знакомое помещение, которое Виола идентифицировала как кабинет — квартиру. На пороге она застыла от неожиданности. За письменным столом в помещении уже кто-то сидел.       — Да, забыл тебе сказать, — Пачо аккуратно подвинул Виолу внутрь комнаты. — Я бы хотел, чтобы Бенхамин тоже был в теме.       Виола узнала Бенхамина и так. Она видела его на фотографии рядом с Пачо. В жизни он оказался куда более запоминающимся, чем на фото: глаза почти черные, волосы небрежно растрепаны, рубашка с маленькими белыми пальмами, надета поверх плотно облегающей футболки.       — Бенхамин, это Виола, — представил ее Пачо. Виола неловко подошла, чтобы пожать протянутую ей руку. В этот момент Бенхамин смотрел на нее так, будто Виола пришла к нему на собеседование.       — Наконец-то я вживую увидел загадочный источник полезных нам сведений, — сказал он и улыбнулся уголком губ.       Виола вопросительно посмотрела на Пачо.       — Я доверяю Бенхамину на все сто процентов, он мне как брат, — сказал тот. — Так что все, что ты говоришь мне, можешь сказать нам обоим.       Виола утвердительно кивнула ему в ответ. Она немного растерялась от того, что неожиданно познакомилась лично с еще одним представителем картели Либертад. Виола не думала, что Пачо решится на то, чтобы расширить круг посвященных в их дела. Однако о Бенхамине он говорил так безоговорочно уверенно, что Виола решила довериться ему и здесь.       — Так при каких обстоятельствах ты подцепила себе на хвост преследователя? — спросил Пачо.       Виола задумалась. Она медленно села в кресло напротив письменного стола попутно собираясь с мыслями. Виола в Либертад уже столько времени, а такой эпизод с ней случился впервые. И после чего?       — Я пыталась добыть записи с камеры, буквально сегодня, — сказала Виола, прикинув все варианты. — Спустя несколько часов после этот мотоциклист ждал меня возле редакции.       — Что было на записи? — спросил Пачо.       — Машина, в которой сидел тип, предположительно причастный к убийству моего отца, — ответила Виола. Она удивилась насколько легко ей было об этом говорить с двумя бандитами, нежели с Хорхе. Конечно, они-то ее не станут отстранять от дела за что-либо. — Может быть вы знаете кого-то с татуировкой в виде цифры десять и шипов на запястье?       Пачо и Бенхамин переглянулись.       — Среди местных такого нет, — ответил Пачо. — Среди наших особенно.       — Рекс бы голову оторвал тому, кто бы попытался набить на теле что-то приметное, — сказал Бенхамин. Он продолжал изучающе смотреть на Виолу. — Мы, так скажем, не привыкли быть заметными.        «Вы то двое, конечно», — подумала Виола и еле сдержалась от улыбки.       — Надежда у меня и так не была велика, — сказала она. — Я думаю, что раз к делу имеют отношение наркобарыги из Хуареса, то и мужик этот из их сикарио.       — Вполне возможно, — сказал Пачо. — Кто знает, может это и есть их тайный агент. Попробуем что-то выяснить.       Они с Бенхамином опять переглянулись да так, что Виола поняла, что если они найдут его раньше, то ей не достанется и крупицы информации, которая ей так нужна.       — Если что, то нам тоже интересно, что он скажет по поводу убийства Марсело Ходояна, — сказал Бенхамин, который будто угадал, о чем она думает. Они точно колдуны, возможно даже брухо. — Нас это дело здорово подставило.       Виола благодарно улыбнулась. Она поняла, что хотел сказать Бенхамин — она получит ценные сведения в любом случае, если полиция найдет мужчину с татуировкой позже бандитов.       Девушка все-таки решилась спросить про Бальестероса и получила ожидаемый ответ, что гоняться за ним — самоубийство. Да и судя по всем данным он живет в другой провинции, куда Виола не намеревалась ехать в ближайшее время. Разрываться между нитями не хотелось, в Либертад пока сосредоточено большее количество того, что Виоле надо узнать.       Когда Виола засобиралась домой, Пачо принялся вновь настаивать на том, чтобы ее отвез кто-то из его людей.       — Я доеду на автобусе до редакции, чтобы забрать машину, — сказала Виола. — Не стоит беспокоиться.       — Стоит, поверь мне, — сказал Пачо с крайне строгим взглядом. — Тем более, что уже есть тут одна, кто не хотел, чтобы я беспокоился.       Звучало зловеще, да к тому же Бенхамин смотрел на нее с оттенком суровости и беспокойства. Что-то еще случилось из-за чего аж два бандита нервничало. Значит не стоит пренебрегать помощью.       — Я могу отвезти Виолу куда она скажет, — предложил Бенхамин, вопросительно глядя на Пачо. — А ты оставайся, скоро же Кристина должна прийти.       Пачо утвердительно кивнул ему вместо ответа. На этом все трое спустились вниз. Пачо остался за хозяйским столиком чуть в отдалении от тех, за которыми были посетители. Бенхамин попросил Виолу подождать пару минут, пока он поговорит с одним из своих людей.       Виола подошла к стойке, чтобы не стоять на проходе. Она украдкой взглянула на Пачо, которого было видно отсюда достаточно хорошо. Он сидел в уверенной вальяжной позе, но при этом смотрел сосредоточенно в одну точку. Виола не могла ошибаться, что-то его гложет. Она задумалась, рассматривая его профиль.       Пачо, наверное, почувствовал ее взгляд, потому что отвлекся от неведомой точки в полу. Он стал поворачиваться, так что пришлось поспешно отворачиваться. Виола надеялась, что она успела.       Бенхамин задерживался чуть дольше пары минут, но Виола продолжала смиренно ждать. Не стоит пренебрегать безопасностью, когда даже бандиты чего-то опасаются. Виола оглядывала помещение чуть покачиваясь в такт начавшейся красивой песне. Открылась входная дверь. Вошла Кристина, которую Виола увидела впервые без помощи магии и не на фотографии так близко.       Она выглядела прекрасно в красном платье и на высоких каблуках. Кристина задержалась на входе, оглядела помещение, улыбнулась и двинулась вперед, покачивая бедрами. Виоле показалось, что сидящие за столиками затихли при ее появлении. Еще бы, девушка хозяина этого места.       Кристина тем временем шла и струящиеся волнами волосы блестели в искусственном свете. Она приблизилась к тому месту где сидел Пачо, который смотрел на нее полными блеска глазами. Кристина обогнула столик и изящно приземлилась ему на колени. Виола вдруг ощутила, как у нее немного сдавило дыхание.       — Гиблое дело, правда? — раздался где-то над ухом голос Бенхамина. Виола резко развернулась в его сторону. Она почувствовала, что щеки немного покраснели, будто она делала что-то стыдное.       — А, по-моему, он просто любит Кристину, — пожала плечами Виола.       Бенхамин неоднозначно улыбнулся.       — Я и говорю, — сказал он. — Когда Пачо влюбляется это всегда будто он ходит по комнате с кучей граблей на полу.       Зачем он ей это сказал, Виола не поняла. Наверное, переживает за друга.       — Пора ехать, — сказал Бенхамин, как бы завершая тему того как фатально влюбляется Пачо.       Они пошли к выходу. Виола вдруг страшно захотела оглянуться. Она знала, что увидит там Пачо в объятиях его женщины, но все же зачем-то посмотрела назад. Тут же она с кем-то столкнулась плечом.       — Извините, — машинально сказала Виола.       — Ничего страшного, — ответила девушка. Виола успела разглядеть русые волосы, блестящий наряд и густой темный макияж.       Перед глазами возник образ этой девушки, но уже не в баре, а где-то в другом месте. Она сидела на диване и высыпала дорожку белого порошка из пакетика. Видение тут же исчезло.       Виола огляделась, но девушки уже и след простыл. Она не смогла обнаружить ее в толпе. Виола посмотрела еще, а потом взглянула на дверь. Надо было идти за Бенхамином, так что оставалось только бросить попытки узреть незнакомку.       Однако дух показал ей эту сценку не случайно. Она имеет какое-то значение для происходящего. Виола думала об этом все время, пока шла к машине Бенхамина. Местные бандиты не просто так выдавили барыг и столько времени не давали просочиться на местный рынок. Они совершенно точно не жалуют кокс, потому столько времени достать его в Либертад мало кто мог. А тут — девчонка, которая плотно на нем сидит, судя по тому, что успела заметить Виола в видении.       — Скажи, Бенхамин, насколько вы контролируете то, что кокаин не попадает в Либертад? — спросила Виола по дороге к зданию редакции.       — Барыги нацелены на Государство Олимп, да и здесь по-прежнему не их территория, — сказал Бенхамин, покосившись на Виолу. — Почему ты спросила?       — Да так, как раз потому что знаю, что они теперь хозяйничают в Мехикали, — пожала плечами Виола.       Она почему-то решила, что не стоит раньше времени говорить Бенхамину про ее видение. Поэтому она спрятала взгляд от него, но успела уловить то, как он серьезно нахмурил брови. Бенхамин успел заинтересоваться. Скорее всего, грядут новые перестрелки и исчезновения людей, а все потому что кто-то не умеет держать язык за зубами.       Бенхамин высадил Виолу у редакции. Она попрощалась и обратила внимание, что он не уехал, пока Виола не села в свой автомобиль. Там она со вздохом откинулась на спинку водительского сидения. Как же она устала.       Потерев лицо руками, Виола завела мотор и поехала в сторону дома. Машина Бенхамина сопровождала ее некоторое время. Пачо его просил, не иначе. Почему-то он чувствует за нее ответственность. От этой мысли Виола легонько улыбнулась.       Оказавшись дома, она вновь рухнула на постель, едва добравшись до нее и крепко уснула. Утром Виола проснулась с мыслью о том, что должна сегодня навестить Хорхе. Поводов для этого накопилось.       Из дома Виола ушла как обычно рано. Едва она села в машину, еще не решив, куда ехать сначала — в редакцию или в отдел, с ней заговорил векуфе.       «Алтарь», — сказал дух.       — Нет, — ответила Виола. — Еще не…       А почему собственно нет? Учитывая все происходящее и то, сколько надо еще сделать, ей не помешает помощь такого сильного духа, как Черная Мадонна.       — Ладно, веди меня, — сказала Виола и завела мотор.       Сперва она заехала в ближайший магазин, чтобы купить алкоголь и сигареты, затем дух повел ее куда-то к узким улицам Четвертого района, где на углу одного из зданий притаился небольшой алтарь.       Виола заглушила мотор. Она смотрела на статуэтку Мадонны неподалеку от себя на время потеряв решимость. Казадорес верили в то, что визит к Мадонне вещь необратимая. Если о чем-то искренне просишь, она тебе это даст без права возврата. Просить ее надо правильно, иначе будешь не рад. Как и с векуфе, только себе не подчинить. Виола вспомнила недавний сон о смерти отца.       Ради такого можно рискнуть. На этом она вышла из машины, взяла с заднего сидения дары и двинулась к алтарю. Возле него Виола вновь застыла. Она дрожащей рукой положила сигареты в нишу возле чьей-то фотографии и пучка листьев коки. Что же просить?       Месть. Нет, Виола не хотела страшных последствий такой просьбы. Помощь в одной из зацепок. Слишком мелко. Благоприятное разрешение дел. Слишком размыто.       Виола открутила крышку у бутылки с агуардиенте. Она придумала, чего хочет. С этими мыслями Виола поставила бутылку и потянулась к венцу, сдобренному кровью иных просителей.       Она опустила палец на один из острых зубцов, подумав о том, что ей нужна удача. Немного ее, чтобы клубок начал распутываться. Все чего она просит — немного помощи в благом деле.       По зубцу пробежала струйка ее крови. Кулон на груди принялся подрагивать. Магия пришла в действие. Виола убрала палец, думая о том, что глупы те, кто считает Черную Мадонну сказкой родом из мира людей. Какая тут сказка, если древние злобные духи в таком восторге.       Оглядевшись еще раз, Виола поспешила вернуться в машину и уехать прочь. Оставалось только ждать, когда ей будет даровано то, о чем она просила.       Виола поехала в редакцию, решив, что заедет к Хорхе после обеда. День там проходил как-то уж слишком спокойно. Может оно и к лучшему, что хоть когда-то выдаются довольно скучные часы.       Когда наступило время ехать к Хорхе, Виола страшно обрадовалась, что не придется больше сидеть в офисе. По пути она заехала за кофе, так что в отделе появилась не с пустыми руками. Хорхе и Дари́о оба оказались на месте.       Виола начала с обычного обмена любезностями. Да и парни были рады выпить кофе просто так, без разговоров по работе. Когда стаканчики опустели, Виола рассказала о вчерашних приключениях, упустив тот факт, что побежала спасаться в логове бандитов. Даже если Хорхе об этом подумал, то по нему нельзя было этого понять, потому что он был в негодовании от типа на мотоцикле. Естественно он принялся говорить о том, как опасно оставаться здесь и вести расследование дальше.       — Как ты думаешь, если я сейчас уеду, меня оставят в покое? — сказала Виола. — Если за мной вчера кто-то охотился, значит я зацепила что-то действительно важное, не так ли?       Хорхе молча кивнул.       — Скажи, Хорхе, много ли бандитов после такого просто дают человеку дожить до старости? — продолжила Виола.       — Твоя взяла, — Хорхе поднял руки вверх. — Но ты лучше предупреждай, когда в следующий раз решишь идти выяснять что-либо одна. Я не знаю… Чтобы хоть какое-то прикрытие у тебя было.       Виола промолчала. Если кому-то приспичило избавиться от журналистки, то он и полицейского без колебаний устранит. Озвучивать мысль Виола не стала. Какой смысл говорить это человеку, не планирующему увольняться с работы.       — Как ты узнала, что на записи именно с этой камеры есть что-то интересное? — спросил Дари́о.       Виола не сразу ответила. Она так и не придумала годную отговорку.       — Мне, если честно, крупно повезло, — начала она. Это было правдой отчасти. Виоле ведь дух подсказал. — Я долго опрашивала людей в округе от площади перед зданием суда, пока не наткнулась на человека видевшего подозрительную машину. Так и дошла до здания банка.       Хорхе и Дари́о переглянулись. Они сделали вид, что поверили, но у них на лицах читалось то, что это было далеко от истины.       — Нам тут прислали материалы по Лайле Аларкон и Альфредо да Сильве, хочешь взглянуть? — спросил Хорхе.       — Конечно, — ответила Виола. Хорхе сменил тему внезапно. По какой причине — объяснить трудно.       Тем не менее, она была благодарна. Хорхе идет ей на уступки, понимая, как она хочет выяснить правду об отце.       Виола подошла к его столу и склонилась вместе с ним над папкой. Дари́о присоединился к ним, видимо тоже глядя на материалы впервые. В деле было куча каких-то рапортов, бумаг, которые нужно было изучать внимательно. Кроме того, имелась пачка фотографий — недвижимость, в том числе и в жутко потрепанном после пожаров виде, какие-то мужики, сфотографированные в участке, а еще снимки с наблюдения. Агентам в Мехикали также несказанно повезло получить ордер на это.       Один из таких снимков привлек внимание всех смотрящих. На нем Альфредо да Сильва был в компании Октавио Бальестероса.       — Что у него с глазами? — сказал Хорхе и посмотрел на фотографию поближе.       Виола тоже пригляделась. Альфредо стоял боком, а Бальестерос почти что прямо к камере лицом. Голова была чуть повернута к Альфредо. Видимо поэтому у фотографа получилось запечатлеть этот эффект. Глаза Бальестероса блеснули как у кошки в темноте.       Стопы моментально похолодели. Сердце застучало. Виола догадывалась, Пачо тоже, но знать наверняка — дело другое. Октавио Бальестерос — пернатый змей. Также, как и тот мужчина по имени Уго. Эти люди точно связаны, а значит Армандо Кальдерон в сговоре с ними. Но зачем? Какая ему выгода?       Виола стояла тихонько прикрыв рот рукой, пораженная открытием. Тем временем, Хорхе поднял трубку рабочего телефона, потому что кто-то ему позвонил.       — Пойду к Падилье, — сказал он. — Он меня зачем-то позвал.       Виола постаралась собраться с мыслями. Не хватало сейчас расклеиться перед Дари́о. А она могла, потому что это открытие значит очень многое. В частности, то, что ее подозрения были не беспочвенны и Армандо Кальдерон — не тот, за кого себя выдавал все это время.       — Что с тобой, Виола, ты какая-то бледная, — сказал Дари́о. Он обеспокоенно смотрел на Виолу.       — Да так, плохо сплю последнее время и вымоталась еще, — соврала Виола самым постыдным образом.       — Принесу тебе воды, — сказал Дари́о. — Не нравится мне твой вид.       Виола благодарно кивнула. На короткое время она осталась одна. Виола не могла толком собрать свои мысли в кучу. Теперь придется как-то жить с этой информацией. Пожалуй, что потихоньку ненавидеть она начинает именно этого бандита. Вести теневой бизнес, понимая кто ты и чем живешь — одно. Это хотя бы честно. Быть волком в овечьей шкуре — другое. Пожалуй, это по-настоящему гнусно с ее точки зрения.       Вернулся Дари́о, который протянул ей стакан с водой. Он внимательно проследил, чтобы она ее выпила. Виола почувствовала себя немного лучше.       В этот момент к ним присоединился Хорхе.       — Плохие новости, — сказал он. — Капитан Падилья сказал, что к нам приехал агент из внутренней безопасности.       — Что? Почему? — все, что мог сказать на это Дари́о. Виола понимала почему.       Внутренняя безопасность занимается тем, что раскрывает преступления, совершенные сотрудниками правоохранительных органов. По какой-то причине Хорхе, Дарио и капитана Падилью хотят проверить на предмет лояльности и добросовестности.       — Падилья считает, что это потому что дела Навы и Марсело Ходояна скомпрометированы, — ответил Хорхе.       — Это я виновата, — с ужасом сказала Виола. — Я написала ту статью про Освальдо Наву.       Хорхе хотел сказать что-то утешительное, но Виола его не слушала. Она понимала, что это — предупреждение ей от Армандо Кальдерона. Не лезь, иначе твои новые друзья пострадают.       Виола поджала губы в гневе. Она бросила взгляд на доску, где висели фотографии членов картели Тэрра Мадрэ. Перед глазами всплыл образ Пачо Герреры. Бандит бандитом, но у этого парня осталась хоть какая-то совесть. Совершенно точно, в результате расследования Виолы сесть должен не он, а совершенно другой человек.