Прекрасная эпоха

      В общих чертах план Хелен состоял в том, что она должна была разыскать Аликс и всеми силами постараться теперь удержать ее при себе, пока не придет время покончить с Нейтаном.       И пусть Хелен пообещала самой себе когда-то никогда больше не возвращаться к тому не самому приятному периоду жизни, теперь обстоятельства поменялись, и она была вынуждена.       В конце концов, иногда обещания нужно нарушать.       Увы, все несколько осложняло то, что Аликс тоже была женщиной, а значит, не могла считаться прямым наследником графа Хорниголда, как если бы она была мужчиной. Но, благо, она была в силах исправить эту ситуацию. Конечно, Хелен могла бы без проблем выйти замуж сама — отбоя от поклонников у нее не было до сих пор — и обеспечить семью более предпочтительным наследником мужского пола, но она не хотела. Оставалось надеяться, что отец не вздумает раньше положенного времени внезапно отойти в мир иной.       То же, что об Аликс за почти что восемнадцать лет в высшем свете никто ничего не слышал и не знал, Хелен не волновало: при всем напуском морализаторстве аристократии истории с внезапным объявлением новых наследников не были среди нее такой уж редкостью. Каждая достойная семья в империи в определенный период своего существования сталкивалась с такой проблемой, как отсутствие достойных преемников, и почти во всех случаях не принимала уготованную судьбу с безропотной покорностью.       Радовало, что Анна с понимающей улыбкой приняла извинения, не успев их толком получить. Но отнюдь не раздражало, что остальные члены семьи униженно оскорбились, как если бы Хелен правда была в чем-то виновата. Отец заперся с самого утра в своем кабинете, мрачная как туман над Лондоном Эдит не пожелала ей и доброго утра, а графиня, неодобрительно хмыкнув, только и спросила, какие вообще дела могут быть у незамужней женщины с утра. Разумеется, дочь ей не ответила. Посвящать хоть кого-либо в свои планы она не собиралась до определенного момента.       Поиски Аликс Хелен решила начать с последнего места, где видела ее — с того самого паба, в который так и не явилась легкомысленная поганка Филлис. Найти его, на удивление, не оказалось сложной задачей, благо, Джефф, который провел в Уайтчепеле часть своей жизни да еще и работал извозчиком, хорошо ориентировался на местности.       Куда больше ее беспокоило то, что пабом все и ограничится — отыскать почти что незнакомого человека в огромном городе было куда труднее, чем убедить отца признать Хелен наследницей.       На ее счастье за стойкой в пабе стоял вчерашний мальчишка, с самого утра немного потрепанный и измотанный, но, тем не менее, охотно согласившийся сотрудничать за весьма символическую плату. Льюис, как он представился, всего-то за десятку выложил об Аликс все, что знал, еще прибавив сверху пару незначительных сплетен. Он заверил Хелен, что та появлялась в пабе каждый день, поскольку здесь работала ее лучшая и единственная подруга — проститутка Мэри Келли.       Оставалось ждать. Хелен пристроилась за столом, который показался ей наиболее чистым среди всех, так, чтобы видеть всех входящих. За еще пару шиллингов Льюис подпорхнул к ней и с довольной улыбкой протер стул от грязи и предложил что-нибудь выпить. Она бы с удовольствием воспользовалась оказией и выпила пинту имбирного пива, но решила сохранять разум в наиболее трезвом состоянии. Внутри было безлюдно, но все равно тесно.       И примерно через четверть часа в паб с ноги влетела молодая девушка, которая тут же принялась громко ругаться. Должно быть, это была та самая подруга Аликс, о которой упоминал Льюис, — Мэри — проститутка из Ирландии, чьим любимым занятием, помимо работы, было устраивать душераздирающие сцены на ровном месте. Девушка что-то ворчала с отвратительным акцентом, к тому же вперемешку с грязным валлийским и еще каким-то грубым языком.       Хелен невольно задержала дыхание, когда следом за проституткой в дверном проеме показалась Аликс, совсем незаметная и какая-то невзрачно блеклая на фоне притягивающей внимание со всего паба да еще и с улицы ее подруги.       Пока Мэри ругала грязь с такой яростью, будто бы та была французским войском, Аликс, скрестив руки и силясь не застучать зубами от холода, молча ждала, когда же это наконец закончится. Выдохшись через пару минут, Мэри с самого утра сказала Льюису плеснуть ей в стакан побольше виски и, предварительно крайне тщательно смахнув с лавки грязь, опустилась и закурила. Аликс села напротив, а когда подруга предложила ей глотнуть горячительного напитка, отказалась, замотав головой и потерев лоб костяшками пальцев, — Хелен невольно усмехнулась, осознав, что ее дочери, кажется, передались ее головные боли.       Еще через какое-то время в паб завалилась компания молодых рабочих, и Мэри, торопливо допив остатки виски, подключила все свое очарование и принялась завлекать клиентов. Впрочем, это было ни к чему, поскольку один из парней сразу узнал ее и принялся нахваливать друзьям с таким усердием, что обеспечил ее работой на ближайшие пару дней. Аликс молчала все время.       — Красотка, ты что тут одна?       Какому-то немытому бродяге пришлось повторить еще раз, прежде чем Хелен поняла, что вопрос был адресован ей. Она так увлеклась наблюдением, что не заметила, как к ней подошел какой-то пьяница в замызганном пиджаке, от которого за милю разило какой-то неописуемой смесью самых омерзительных запахов. Он тупо щерился, сверкая беззубой улыбкой.       — Пошел вон, — только и бросила она, даже не посмотрев на него.       — Че? — оборванец то ли действительно не расслышал сказанного, то ли надеялся на иной исход и провоцировал.       — Пошел вон, — Хелен совсем не повысила голоса, но теперь в нем звучало что-то твердое и стальное, что сразу же заставило нежеланного приставалу отшатнуться и поспешно удалиться, бормоча себе под нос ругательства. Хелен облегченно вздохнула, когда минутой спустя тот не смог расплатиться с барменом и его выпинали за дверь. А еще потому, что она совсем не привлекла лишнего внимания.       Пока она отвлеклась на оборванца, компания наконец решила, кто из них первым уединится с Мэри. Аликс осталась дожидаться ее в своем углу, и парень, прижимающий к себе девушку за талию грязной рукой, громко уверял, что подругу та увидит еще не скоро, но Мэри жестом показала ей, что вернется самое большее минут через десять.       Когда двое скрылись на лестнице, что вела на второй этаж со съемными комнатами, остаток компании тут же разошелся по всему пабу: кто составил компанию Льюису за стойкой, кто уселся с увесистой кружкой пива за стол с утра пораньше, а кто и вовсе, пошарив по пустым карманам, вышел на улицу. Аликс, оставшись в одиночестве, вытащила из кармана плаща маленькую книжечку и принялась там что-то черкать.       Но когда пришло время действовать, на Хелен внезапно накатила волна сомнений и тревоги. Ей нужно было подняться с места, но у нее как назло будто бы отнялись ноги — как нелепо. Что, если ничего не выйдет? Что, если она зря решила разворошить слишком неудобное прошлое? Что, если станет только хуже?       Еще можно было отступить.       Но желание избавиться от Нейтана было сильнее какого-то глупой паники перед собственной дочерью. Которая, к тому же, могла и не сразу понять, кто перед ней оказался.       Хелен собралась с духом, глубоко вздохнула и все-таки довольно уверенно пересекла помещение и оказалась рядом с девушкой. Уткнувшаяся в блокнот Аликс, казалось, даже не заметила, что к ней кто-то подошел.       — Здравствуй!       Девушка вздрогнула от неожиданности, закрыла блокнот, подняла на нее удивленный взгляд и неуверенно кивнула в знак приветствия.       — Мы познакомились здесь же, — напомнила Хелен, когда по виду Аликс стало ясно, что та ее не узнала, — вчера вечером.       На ее лице отразился напряженный мыслительный процесс, в конце которого она, однако, все равно замотала головой и сказала, что новую знакомую не запомнила. Видимо, одной сигаретой дело не ограничилось.       — Мы сидели вон в том углу, — Хелен повернулась и указала на угол, который при свете дня казался еще более мрачным и уединенным, чем вчера, — и пили пиво, пока к тебе не подошла какая-то подозрительная особа.       Аликс неприятно поморщилась, очевидно, сообразив, о ком шла речь, но вида, что узнала Хелен, все равно не подала. Тогда та решила прояснить ситуацию образом наиболее очевидным. И рискованным.       — Меня зовут Хелен, — продолжила она, надеясь, что ее имя что-то скажет девушке, и, прикусив изнутри щеку, прибавила: — леди Хелен Картер. Узнаешь?       — Нет.       — Я дочь графа Хорниголда.       — Это я поняла, — девушка усмехнулась и впервые за разговор показала хоть какую-то эмоцию. — Никто из местных не будет хвастаться в центре Ист-Энда, что у него одна только шляпка стоит дороже всего этого паба.       Хелен согласилась, что действительно сказала тогда лишнего, но ей было правда сложно удержаться даже от малой доли фанфаронства и предстать в свете лучшем, чем все здесь. А то, что Аликс до сих пор не узнавала ее и даже нисколько не любопытствовала, только подстегивало говорить больше и заманчивее.       — Совсем ничего не слышала про меня?       — Вас всех разве упомнишь?       И пусть Хелен до глубины души оскорбило не то, что о ней ничего не слышали и даже не проявляли никакого интереса к ее персоне, чтобы эту нелепость исправить, а в большей степени сравнение со всеми остальными, виду она снова не подала.       — Ну так это и не важно, — махнув рукой, она решила перевести разговор в другое русло, чтобы он пошел свободнее и успешнее. — У меня есть к тебе заманчивое предложение. Видишь ли, наше вчерашнее случайное знакомство пробудило во мне определенный… интерес.       Аликс подняла на нее полный сомнения взгляд и недоверчиво отстранилась, еще сильнее забившись в угол, скрестила руки на груди.       — Моя подруга знает шлюху, которая не имеет ничего против женщин.       — Что?.. — Хелен на секунду опешила, но почти сразу же пришла в себя, от души рассмеявшись. — Нет, вовсе не этот интерес. Ты крайне заинтересовала меня как личность.       — Чего? — между сведенными бровями Аликс пролегла морщина. — Это как?       — Говоря простыми словами, мне бы хотелось пообщаться с тобой. Возможно, стать подругами. У тебя же всего-навсего одна подруга, — при виде ее удивленного выражения лица Хелен поспешила пояснить, откуда ей известна эта информация: — Красавчик за барной стойкой все о тебе рассказал. За десять шиллингов.       — Вот же… — Аликс сжала кулак и почти что замахнулась, чтобы ударить им по столу, но в последний момент передумала, и только махнула рукой, — гад. Когда-нибудь родную мать продаст за пару серебряных.       Хелен не сдержала тихого смешка, не в силах противиться эмоциям. Благо, Аликс его не расслышала, поскольку была слишком занята прожиганием Льюиса уничтожающим взглядом. И хорошо — любая ошибка сейчас могла все испортить навсегда.       — Ну так что? — снова спросила она, выждав паузу, когда Аликс перестанет недовольно сопеть. — Согласна?       — Нет.       — Нет? — с таким удивлением воскликнула Хелен, что на них обернулись почти все посетители заведения. Льюис хитренько осклабился и подмигнул Аликс, которая метнула на него такой взгляд, каким не могла даже Хелен смотреть на своего нелюбимого дальнего родственника. — Но почему?!       — Я не хочу.       Причина отказа Хелен, откровенно говоря, потрясла до глубины души. Конечно, по ее мнению, одно лишь отсутствие желания заводить новое знакомство у Аликс не было хоть сколько-то весомой причиной отказывать ей. Хотя, исходи такое желание от самой Хелен, аргумент был бы крайне серьезным.       — Глупость какая, — тихо фыркнула она. — Ты не понимаешь, от чего отказываешься! Я же…       — И не хочу понимать, — отрезала Аликс. — Я не ищу новых друзей. Мне незачем связи в высшем обществе среди маркизов и герцогов.       Опешив от ее слов, Хелен растерялась на мгновение, не зная, что сказать и что еще можно сделать. Отказываться от покровительства кого-то из высшего света казалось ей не то чтобы безумием, а безрассудной глупостью. Аликс вела себя совсем не так, как она ожидала. Хелен полагала, что завоевать расположение той будет проще простого, и ошиблась, не продумав заранее обходные пути. Оказывается, чтобы напрочь сбить ее с толку, достаточно было лишь не проявить интерес.       — Когда вчера я скупила тебе половину пива в этой дыре, ты была немного сговорчивее, — соврала она, надеясь, что это заденет Аликс и хоть как-то способствует пробуждению у нее совести. Но та лишь равнодушно пожала плечами.       — Не припомню, чтобы я об этом просила.       Сдаваться так просто Хелен не собиралась. Хелен не привыкла к поражениям. Хелен не принимала отказов. Хелен всегда получала желаемое. Любым способом.       К счастью, она, всегда находившая выход из любой ситуации, быстро смогла собраться с мыслями и сообразить, на какой рычаг стоит надавить, чтобы добиться цели.       — Хорошо, — она кивнула с обманчиво понимающей улыбкой и подняла руки, будто бы признавая собственное поражение. — Тогда позволишь последний вопрос? Если не заинтересует — больше не увидишь меня.       Она блефовала и, конечно же, бессовестно лгала. Повторный отказ ничего не изменил бы, и Хелен снова принялась бы искать новые подходы к нелюдимой дочери. Аликс нехотя кивнула, скорее чтобы просто поскорее отделаться от навязчивой странной незнакомки.       — У тебя, кажется, какие-то проблемы? Вчера с тебя ни за что содрали несколько шиллингов. Догадываюсь, что это не в первый раз, так?       Аликс шумно выдохнула и напряженно сжала челюсти, насупившись, глянула на нее исподлобья, и Хелен поняла, что попала точно в цель. Ничто так не оставляло равнодушным, как удар прямо по болезненному месту.       — Ну так, и что с того?       Она уже не спросила, а какое, в общем-то, дело Хелен. С охотой проглотила наживку, но на крючок еще не попалась. Хелен мысленно восторжествовала, заранее предвкушая собственную победу. Непривычный отказ пробудил в ней какой-то лихой игровой азарт. Тут же захотелось немного развлечься: поиграться с Аликс и вывернуть ситуацию так, чтобы та сама запросила о помощи, а Хелен, подумав для вида, снисходительно бы согласилась. Но, увы, рисковать и ходить по острию ножа ради удовольствия она не могла — куда сильнее и слаще будет удовольствие, когда она наконец избавится от гаденыша Нейтана.       — Я могла бы помочь тебе… — как бы между прочим обронила она, поглаживая деревянную столешницу, всю покрытую пятнами от пролитых напитков, — если ты согласишься утолить мой интерес. Считай, взаимовыгодный обмен услугами в мире капитализма. Ну как, теперь интересно?       Помощь нуждающемуся — еще один способ завоевать его доверие. Пускай и не совсем безвозмездная. В конце концов, Хелен ничего не требовала от нее, кроме времени. Пока что.       Аликс снова устало выдохнула и нехотя кивнула, нервно постукивая пальцами по столу. Хелен поймала себя на мысли, что Джейкоб делал так же, когда о чем-то напряженно думал.       — Как думаешь, от твоей бандитки возможно откупиться? Или она скорее разорит нас обеих?       Аликс пожала плечами, не зная, чем могла бы обернуться ситуация. Получи ее вымогательница желаемое, она могла бы отстать от несчастной жертвы. Или обрести в ее лице золотую жилу.       — А припугнуть полицией?       — Тогда ищи меня на следующее утро в какой-нибудь канаве с перерезанной глоткой, — усмехнулась Аликс. — Полиция не рискует лишний раз заглядывать в слишком мрачные углы даже в престижных районах — существует же до сих пор Акр Дьявола.       — Ладно, десять шиллингов это не так уж и много, — смирившись с судьбой, обреченно вздохнула Хелен и улыбнулась девушке, на лице которой было написано, что десятка — это очень много. — Если простого интереса ко мне тебе не достаточно, я согласна на сделку: буду платить тебе за наши встречи столько, чтобы эта уголовница не превратила тебя раньше времени в отбивную. Идет?       Аликс недоверчиво кивнула.       — Чудненько! — Хелен улыбнулась еще шире, сверкнув рядом ровных белых зубов, хлопнула в ладоши, предвкушающе потерла их между собой. — Как часто ты свободна?       — Да хоть каждый день.       Хелен все-таки не удержалась и издала удовлетворенный смешок. Ее план сработал, ее взгляды в которой раз подтвердились: подход можно было найти к каждому.       — Нет, боюсь, каждый день не свободна я, — рассмеялась она, оценив энтузиазм девушки. Плевать, что он был мотивирован корыстными целями — это пока что. Скоро Аликс поймет, насколько сильно ей повезло связаться с Хелен.       Совсем скоро все для них изменится.       — Однако пока я окончательно не подписалась на какую-то явно сомнительную затею, хочу задать пару вопросов, терзающих меня сильнее всего, — произнесла Аликс. Хелен с улыбкой кивнула и махнула рукой, прибавив, что от новой протеже у нее секретов нет и та может спрашивать что угодно. — Зачем тебе это все? Зачем помогать незнакомому человеку? Почему именно я?       Ее опасения не были беспочвенными, но, как подумала Хелен, абсолютно напрасными.       — Скажем, я вдруг прониклась идеями филантропии. Хочу следовать моде и производить хорошее впечатление: помогать людям с меньшими возможностями в жизни — это так сентиментально. Тойнби Холл вряд ли примет меня с моими убеждениями, так что остается довольствоваться малым.       — Ну а когда наиграешься, выбросишь, как еще хорошую, но уже немного поношенную вещь? Вы же, аристократы, все так делаете, да?       — Я не брошу тебя, — тверже и увереннее произнесла Хелен, чтобы у девушки наверняка отпали все сомнения. «Не во второй раз». — Общение с тобой мне никогда не надоест, уверяю тебя. На то есть свои причины, — она на мгновение замялась, еще раз окинула Аликс взглядом сверху донизу и мягко улыбнулась. — Ты мне необъяснимым образом приглянулась. Понятия не имею, что именно меня привлекло в необщительной угрюмой девчонке со шмыгающим носом, — улыбка переросла в смешок, когда Аликс нахмурилась и шмыгнула носом, — но одно могу сказать точно: ты не такая, как все здесь. Ты другая. А я люблю необычных людей — они созданы для чего-то необычного. Помнишь, вчера ты сказала, что ждала здесь свою судьбу? Ну вот, я здесь, предлагаю тебе невозможное, а ты все упрямо отказываешься. Считай это твоим счастливым билетом в новую жизнь. Так что, согласна?       Она протянула ей свою руку и тепло улыбнулась, пока внутри крутился комок тревоги. Что, если та все равно откажет? Аликс возмутительным образом действительно не казалась хоть сколько-то заинтересованной в ней. Она и правда колебалась еще какое-то время, обдумывая все услышанное, взвешивая все многочисленные за и немногочисленные, в чем была уверена Хелен, против, а потом шумно выдохнула, махнула рукой и протянула ее Хелен.       — По рукам.       С плеч как упал тяжкий груз — и Хелен хотела с облегчением шумно выдохнуть, расслабленно откинуться на кривую спинку стула и громко-громко рассмеяться, но все-таки удержалась.       Рука Аликс была холодной и по-костлявому тонкой, наверное, из-за вечных недоеданий. Но Хелен тешила себя мыслью, что это именно ей дочь обязана по-аристократически изящными длинными пальцами, утонченными мягкими чертами лица, яркими зеленоватыми глазами, красивыми светлыми волосами и, кажется, вполне себе привлекательной фигурой, впрочем, все равно скрытой за безразмерным мешковатым плащом.       Хелен глядела на Аликс и думала, что, увидь их кто рядом, сразу все понял бы.       Вот только она сама не смогла узнать ее, да и Аликс, кажется, не имела ни малейшего предположения, кем на самом деле оказалась ее новая знакомая. Она всегда знала, что эти рассказы про давно разделенных судьбой родственников, что моментально чувствовали нечто при первой за долгое время встрече, были слащавыми слезливыми бреднями.       — Ты не пожалеешь, — расплылась в торжествующей улыбке она, и Аликс только скептически кривенько ухмыльнулась в ответ.       Начало было положено и при этом вполне успешно. Хелен поймала себя на мысли, что ей хотелось скорее разузнать о дочери все, ну или как можно больше. Раньше подобный интерес она проявляла только к крайне симпатичным джентльменам, и то ради их кратковременного расположения.       В каком-то смысле ей хотелось словно наверстать упущенное.       Перебросившись еще парой фраз, они вышли на улицу, которая при свете дня выглядела ничем не лучше, а даже намного хуже, чем глубокой ночью.       Пока Аликс копошилась в карманах, Хелен незаметным жестом показала напряженному Джеффу, что все хорошо и идет по плану. Тот с недоверием бросил взгляд на Аликс и, наклонив голову, вопросительно поднял бровь. Хелен снова отмахнулась, что могло означать только одно: она все объяснит позже да и вообще это не его дело. Она никогда не посвящала никого (тем более его) в свои дела, ничего не изменилось и в этот раз. Джефф понятия не имел, каким образом Хелен собралась избавляться от наследника графа Хорниголда с помощью какой-то девчонки из Ист-Энда, но подозревал, что у той был какой-то план, продуманный до мелочей, поскольку прошлой ночью, когда он уходил, она засела за стол, задумчиво вертя между пальцев сигарету, и даже не пожелала ему спокойной ночи.       Хелен шикнула на него, когда он хотел было слезть с козел, чтобы пойти за ней, и жестом показала оставаться на месте. Джефф категорично покачал головой — оставлять дочь графа одну в каком-то пабе было рискованным решением, отпускать же ее в сопровождении непонятно кого разгуливать по улицам неблагополучнейшего района всего города было чистым безумием. Случись с ней что, он мог бы потерять работу. В лучшем случае. Но не собственные неудачи беспокоили Джеффа — его беспокоило, что с ней могло что-то случиться. Джефф в который раз пожалел, что согласился отвезти Хелен сюда. Впрочем, откажи он, она все равно нашла бы способ добраться до Бакстон-стрит в Уайтчепеле — в конце концов, у Хорниголдов был далеко не один кучер, кто-нибудь бы да согласился. Лучше уж самому согласиться и не оставлять ее без присмотра.       Тем временем Аликс наконец-то нашарила в кармане коробок спичек и подожгла зажатую в зубах сигарету. Хелен спросила, не поделится она с ней снова, на что та без колебаний протянула ей портсигар — так сильно экономить больше не было нужды.       — Расскажи о себе, — попросила Хелен, стараясь не поморщиться от отвратительного привкуса, осевшего на языке. — Я не прошу тебя всю открываться мне сразу — оставим это на потом и растянем удовольствие. Хочу иметь хоть какое-то представление и уверенность, что интуиция не подвела меня.       Девушка смешалась и, не зная, что именно сказать, развела руками. Тогда Хелен решила взять дело в свои руки.       — Кто та девушка, которая подходила к тебе вчера? Я теперь обязана ей самым интересным знакомством в своей жизни, — лукаво улыбнулась Хелен, и в ответ на шутку Аликс кисло скривилась, — хотелось бы знать, с кем нам предстоит иметь дело.       — Это Джин, — тяжело выдохнула Аликс, пиная носком сапога комок какой-то грязи, который мог быть и газетой недельной давности, и чьим-то ужином. — Джин меня на дух не переносит.       — Это я уже поняла. Почему? Она выглядела, будто только что сбежала из Ньюгейта. Страшно представить, что тебя может с ней связывать.       Воображение уже нарисовало Хелен пару жутких сюжетов, но Аликс тут же их развеяла.       — О нет, все куда поэтичней… нет, прозаичней, — она запнулась, исправляя ошибку. — Она бесится из-за мужика.       Хелен издала увлеченный звук, предвидя все-таки интересную да к тому же пикантную историю. И окончательно убеждаясь, что Аликс — точно ее дочь. Та в ответ лишь коротко усмехнулась.       — Ничего особенного. На самом-то деле, Джек ее никогда не…       Хелен глухо поперхнулась, услышав имя, которое никак не ожидала услышать в этой истории, но списала кашель на излишне сильную затяжку.       — Джек — это тот парень, который приходил вчера за тобой? — спросила она, стараясь звучать как можно непринужденнее, и, получив в ответ утвердительный кивок, осторожно продолжила: — Я думала, он твой брат.       На секунду ей показалось, что Аликс вдруг сопоставила все совпадения в голове и все поняла. Она и правда несколько призадумалась, как-то странно посмотрела на нее и чуть нахмурилась. Хелен успела за мгновение несколько раз пожалеть, что не прикусила язык и сболтнула это. Она не подавала виду, но все в ней словно напряженно замерло: Аликс поняла, сейчас она ее спросит.       Но Аликс лишь замотала головой.       — Он не мой брат, — Хелен была определенно рада услышать именно этот ответ, означающий, что Аликс все-таки ничего не поняла. — Мы росли вместе, мой отец усыновил его, но он мне не родня. А то, что какие-то моралисты могут счесть это грехом или преступлением, в Уайтчепеле мало кого волнует. Даже королева была замужем за своим кузеном.       Хелен согласилась. Осуждать ее она не могла да и не хотела — собственные грешки были куда тяжелее и тем непростительнее. К тому же в возрасте Аликс у Хелен уже был ребенок.       Впрочем, не все были такими же свободомыслящими, как она.       — А твой отец знает? — Хелен все-таки прикусила язык, чуть было не произнеся имя бывшего любовника. Она снова балансировала на тонкой грани, сорвись с которой по-неосторожности — потеряешь все.       — Боже упаси, конечно нет. Его бы удар хватил.       Не успела Хелен толком подумать о том, что Джейкоб сам никогда не проявлял особый интерес к чему-то, кроме обыденных вещей вроде сквозняка в комнате или протекающей крыши, как вдруг она почувствовала легкий толчок, и между ними шустро прошмыгнул малолетний мальчишка. Она не смогла даже разглядеть настоящий цвет его грязной курточки, как Аликс неожиданно и резко рванула вперед, ловко проехалась по скользкой от грязи брусчатке, нагнала мальчишку и, подставив ему подножку, крепко схватила того за шиворот.       — Карманы проверь, — сказала она растерявшейся Хелен, и так хорошенько тряхнула вырывающегося ребенка, что тот сразу же перестал сопротивляться.       Хелен с удивленным возмущением ахнула, когда не нашла в кармане юбки своего кошелька. Пусть много наличных денег она с собой не носила, но так глупо потерять даже небольшую сумму все равно совсем не хотелось.       Аликс прокашлялась, сурово взглянула на безвольно повисшего на воротнике воришку. Тот, окончательно попавшись, безропотно вытащил из-за пазухи кошелек и протянул его Хелен. Аликс продолжила смотреть на него, и пару секунд спустя он вытащил и второй кошелек.       — И еще один.       — Но я взял только два!       — Проценты, — пожала плечами Аликс. — За… моральный ущерб. Давай, ты же не хочешь, чтобы я нажаловалась на тебя Джин?       Он обиженно надулся, но при упоминании имени Джин тут же всучил ей еще пару мятых бумажек. Аликс удовлетворенно хмыкнула вслед убегающему мальчугану. Каждый выживал, как мог. Хелен знала, что такое в Уайтчепеле было обычным делом, но уже успела отвыкнуть, а потому чувствовала себя, будто бы ее обчистили впервые в жизни.       — И часто здесь бывают такие сцены?       — Каждый день, — равнодушно отозвалась Аликс к ее ужасу. — Это еще ерунда. Пару лет назад мы с Мэри Джейн еле унесли ноги от толпы смердящих алкашей, которых она отказалась обслуживать, поскольку от них разило хуже, чем от Темзы в пятьдесят восьмом.       — Мэри Джейн — твоя подруга?       — Я думала, Льюис уже рассказал все подробности обо мне и всем моем окружении, — съехидничала Аликс. — Да. Если это уместное слово.       — То есть?       — Она нечто больше, чем просто подруга, — немного подумав, заключила Аликс. — Не смотри на меня так, я совсем не это имею в виду. Так уж вышло, что в моей жизни было ничтожно мало женщин. Всех смогла заменить Мэри.       Хелен понимающе кивнула, а внутри все неприятно похолодело. Она не была согласна с тем, что именно по ее вине Аликс была лишена ближайшего женского общества, хотя и умом понимала, что должна была винить себя, и чувствовала себя от этих мыслей все равно крайне некомфортно. Будто бы ее обвиняли в случившемся.       — У тебя нет матери? — тем же самым притворным тоном спросила Хелен. Она говорила с намеренным деланным равнодушием, но у самой все внутри сжималось от страха и ухало. — Что с ней стало?       Только ради собственного интереса хотела она узнать, как отреагирует Аликс, если ее уколоть в уязвимое место. Даст ли она слабину? И та снова, прямо как вчера, ответила не сразу, задумавшись, то ли подбирая слова, то ли вспоминая. Хелен тут же поняла, что вопрос все-таки разбередил уже старые, но, видимо, еще болезненные раны. И ей даже, на удивление, стало правда как-то не по себе на душе. По-странному гадко и будто бы немного совестно, хотя она была уверена, что ни в чем ее вины не было.       Впрочем, Аликс тут пожала плечами и отмахнулась от расспросов, бросив предельно безучастное «не знаю».       — Если тебя это задевает…       — Мне все равно.       Она ответила с такой легкостью, с такой равнодушной твердостью в голосе, что Хелен усомнилась, действительно ли подобные вопросы могли ранить или это ей только показалось и она выдала желаемое за истину. Ведь ей так хотелось иметь большее значение в чьей-то жизни. Особенно, в жизни ее дочери.       — Ты не жалеешь?       — Невозможно сожалеть о том, чего никогда не знал.       Возможно, Аликс была права — Хелен не знала. Она-то имела все, что хотела.       — Так твой отец после не женился?       — Нет. Я смутно помню одну женщину: она работала на хлопкопрядильной фабрике и быстро умерла от чахотки, хотя была вполне себе добропорядочной.       Хелен снова обдала волна неприятных чувств. Джейкоб не женился больше из-за нее. Она оставила ребенка без матери, а мужчину — без женщины. Она понимала, что должна была сожалеть. Но сожаления совсем не терзали душу.       — Да, — задумчиво протянула она, — та еще сволочь была твоя мать, а?       — Не то слово, — согласилась Аликс, и Хелен стоило титанических усилий не возмутиться.       Аликс хорошо ориентировалась в путанице мрачных улиц и кривых стен, двигаясь легко и спокойно. Хелен тоже не пугала тесная духота узких переходов и черных подворотен — ей даже казалось, что в паре из них она была когда-то, но все равно чувствовала она себя в Ист-Энде некомфортно — она слишком привыкла к большим и уютным комнатам замка и свежему воздуху зеленого и наполненного жизнью пригорода.       Даже когда они наконец вынырнули из угнетающего лабиринта на непривычно широкую улицу — Хелен даже вспомнила, что та называлась Коммершиал-стрит, — легче не стало: длинная, просторная, свободная, она все равно оставалась концентрацией всего того ужаса, что прятался на городских задворках. Вниз по улице виднелось здание Спиталфилдского рынка, окруженного не только торговцами и снующими туда-сюда такими же оголодавшими воришками, как и тот, что повстречался им по пути, но и уже привычными кучами мусора и глубокими лужами вязкой зловонной грязи.       — Если ты задумала избавиться от меня, проведя по самым злачным местам города, боюсь огорчить, но ничего не выйдет.       — Это? Это же самый центр района.       Бедняцкий Уайтчепел граничил с центральным лондонским Сити, восхищающим своим лабиринтом извилистых улочек, что сохранились там еще со времен средневековья. Сити, над которым грандиозно возвышался белокаменный собор Святого Павла, а внизу до слез смердело от повсюду разбросанных конюшен, хлевов и скотобоен. Мнимое величие и благополучие с грязной неугодной изнанкой — прямо как все вокруг.       Пекарь на рынке остервенело ругался с какой-то старухой, которая не желала переплачивать за засохший кирпич теста, который к тому же наверняка состоял больше чем наполовину из мела, ни пенни больше. И пока он неудачно отвлекся, Аликс с профессиональной ловкостью протянула руку к куче не слишком аппетитных буханок хлеба и стащила одну как ни в чем не бывало. Никто вокруг не заметил, а даже если и так, все равно не стал жаловаться торговцу — уж больно яростно тот не желал уступать беззубой старушке.       — Я сделаю вид, что ничего не видела, если ты пообещаешь мне больше так никогда не делать, — отстраненно произнесла Хелен, когда они отошли от прилавка на достаточное расстояние.       Не хватало еще, чтобы внучка графа Хорниголда, на которую она возлагала очень большие планы, успела погрязнуть в какой-то преступной истории. Аликс равнодушно поморщилась.       — Платить за это, — она указала на позеленевшую от плесени сухую корку, — преступление еще большее, чем воровство.       — Тогда вообще зачем ты это ешь?       — Можно подумать, у меня есть особый выбор.       Хелен согласно усмехнулась. Она уже и забыла, насколько тошнотворной пищей был вынужден питаться рабочий класс.       — Мальчишку ты была готова отдать на растерзание, а сама?       — Мальчишка попался, — отрезала Аликс. — И еще легко отделался. Если бы попалась я — мне бы переломали парочку костей и затащили бы в полицейский участок.       — Тогда постарайся больше не испытывать судьбу — мне бы хотелось, чтобы ты оставалась живой как можно дольше.       На конце Брашфилд-стрит маячила светлым пятном церковь Христа, расцарапывающая высоким шпилем низкое густое серое небо. Вдоль стен церкви расположился ряд чумазых, тощих и замотанных в рваные лохмотья попрошаек.       — Прошу, — Хелен снова кто-то дернул за подол, и она сразу же запустила руку в карман, сжала кошелек покрепче. Но когда она опустила взгляд, увидела только чуть стоящую на ногах девочку, синюшно-бледную, с жирными спутавшимися волосами и синяком под глазом. От нее смердело в разы хуже, чем от пьяницы, с которым Хелен столкнулась в пабе. — Мне… — девочка стучала зубами от холода, но запиналась все равно по иной причине, — м-можно мне… п-поесть… п-пожалуй-с-ста…       Аликс переглянулась с Хелен, затем глянула на свою надкусанную заплесневевшую буханку, вздохнула и протянула девочке одну из мятых банкнот, которую получила от пытавшегося обокрасть ее мальчишки. Девочка замотала головой.       — Не надо денег, — жалобно пискнула она. — Подумают, что я их украла. Я бы лучше…       Аликс снова вздохнула и нехотя, но совсем не потому, что ее охватила жадность, отдала ей свой кусок хлеба. Девочка в момент засияла от неподдельной радости и с трепетом прижала кирпич из теста к груди.       — Загляни еще туда, — Аликс указала ей на невзрачное здание с покосившейся темной вывеской, что нельзя было разобрать слов на ней, и темными окнами. — Может, что еще раздобудешь.       Надежда, казалось, даже придала девочке сил: рассыпавшись в благодарностях, она уже не ковыляла по дороге, а вприпрыжку побежала к зданию с разбитыми окнами. Хотя, возможно, она просто надула их, притворившись больной ради куска хлеба.       — Я определенно не ошиблась в своем выборе, — Хелен глянула на Аликс и расплылась в удовлетворенной улыбке, пока та мало что понимала. — Пусть я твердо убеждена, что в жизни нет никого важнее самого себя, это было весьма мило и достойно.       Аликс небрежно фыркнула и ухмыльнулась.       — Ты сама видела: я отобрала у ребенка деньги и стащила буханку хлеба.       — Но ты была готова отдать это все нуждающемуся. На твоем месте я бы так не смогла.       — Ты готова платить незнакомке ни за что. Разве это не то же самое?       Это совсем не то же самое. Хелен вкладывала деньги, надеясь получить в свое время вознаграждение, которое ни шло ни в какое сравнение с затратами. Разве можно было сравнивать спокойную жизнь в свое удовольствие с десяткой шиллингов в неделю?       — Так ведь я делаю это ради собственного удовольствия! — звонко рассмеялась она в ответ, но, увидев сконфуженное лицо Аликс, прекратила и сделалась серьезнее. — Послушай, я буду говорить честно, но мне мало кто бескорыстно интересен в жизни. Я не встречала людей лучше меня, но ты, должна признаться, произвела на меня определенно наилучшее впечатление, чем кто-либо когда-либо…       — Ты меня от силы полчаса знаешь, — оборвала ее Аликс, недоверчиво нахмурившись и потерев переносицу. — Не боишься, что в итоге разочаруешься, потратив на неинтересного человека свое время и деньги?       Хелен не боялась разочароваться — одно только само существование Аликс делало девушку уже самым приятным человеком в ее жизни. А то, что она могла оказаться не такой, как та ее себе представляла, проблемой не было — при желании и правильном подходе исправить можно было любого человека.       — У меня хорошая интуиция, — подмигнула ей Хелен. — Я никогда не ошибаюсь. А ты не принижай себя — ты значительно лучше и интереснее большинства здесь. Подумай об этом до нашей следующей встречи. А сейчас пойдем, проводишь меня обратно. Иначе я точно заблужусь в этом ужасном городе.