Аликс быстро пришла в себя и добралась до дома за считанные минуты, опасаясь, как бы Джек не хватился ее отсутствия раньше, чем она придумает, что делать. Она сама не знала, почему пришла именно сюда, сейчас, когда отец был уже мертв и никто ее здесь не ждал. Стоило со всех ног бежать в ближайший полицейский участок на Коммершиал-стрит, пока разозленный Джек не успел убить еще кого-нибудь в эту долгую ночь. Или хотя бы заглянуть в какой-нибудь паб, где было тепло, светло, много людей, переждать до утра, раз Аликс боялась лишний раз показываться на улице одна. Она не додумалась до этого, голова работала слишком плохо, мысли дергались и не давали успокоиться и хорошенько все обдумать, и единственное, что придумала Аликс — укрыться дома.
Шел ливень. Аликс не замечала, насколько сильно промокла и продрогла в легком плаще, бегущая по жилам кровь разогнала весь холод, и ей было даже немного жарко. Один шаг был как три обычных, Аликс промчалась всю дорогу, не успев даже вспотеть. В ушах звенело и колотилось сердце, кровь бурлила по всему телу, давая знать, что она все еще жива, так жива, как никогда раньше.
Аликс достала из слипшегося от воды кармана ключи, которые утащила у Джека, дрожащими руками вставила один в скважину, попыталась провернуть, но ничего не вышло: руки тряслись и не могли толком за него ухватиться, еще и мокрый от дождя ключ выскальзывал из пальцев. Аликс затылком почувствовала, как за ней кто-то шел.
Он приближался медленно, но уверенно, словно знал, что никуда она не денется. Аликс не нужно было поворачиваться, чтобы увидеть его мрачную фигуру, не нужно было прислушиваться, чтобы услышать тяжелую поступь. Она знала, что он придет за ней.
Аликс ухватилась за ключ поудобнее, надавила на него что есть мочи, потом еще раз, и замок заклинило. Сколько бы раз она ни пыталась отворить дверь, пока Джек не добрался до нее, у нее все не получалось. Аликс судорожно вздохнула, попыталась вытащить ключ, чтобы воспользоваться перочинным ножом — ключ застрял, а нож выпал из дрожащих рук. В ту же секунду на двери выросла черная тень, и чужая рука опустилась на ее плечо.
Аликс невольно вскрикнула от ужаса, не внезапного, но все равно настигшего ее в конце концов, вздрогнула, по инерции повернулась к нему, ударилась спиной в дверь, будто пыталась забиться подальше. Ноги подкосились и она, не удержавшись, съехала по стене наземь, инстинктивно закрывшись руками от удара. Она знала, что больше щадить ее Джек не будет.
— Я не возражаю, когда женщины падают при виде меня на колени, если ты понимаешь, о чем я, но давай хотя бы зайдем в дом.
Этот громкий голос, эта насмешливая манера речи совсем не были похожи на Джека. И если в иной раз Аликс такое бы взбесило, сейчас она не могла нарадоваться, что услышала именно это. Она опустила руки, осторожно подняла голову, все еще не веря, что снова избежала смерти, и на выдохе удивленно проговорила:
— Скотт?!
— Ну кто еще-то? — Найтли с наигранной ворчливостью улыбнулся, нагнулся, по-джентльменски протянул ей руку. — Что стряслось, птичка?
Проще было спросить, что не стряслось. Когда Аликс встала не без его помощи, ноги подкосились снова, она пошатнулась и беспомощно навалилась на Найтли, вцепилась в него, чтобы не рухнуть, и обняла.
— О-о, продолжай в том же духе, и минуты через три я точно окажусь у тебя в постели, — все тем же тоном ухмыльнулся над ухом он.
Аликс прыснула сквозь снова выступившие слезы, пускай и она не ожидала ничего другого от бесстыжего Найтли, но отстраняться не спешила. Они никогда не были особо близки, она даже за друга-то его толком не считала, но сейчас он был единственным хоть сколько-то близким для нее человеком. Подумать только, из всех людей на свете сейчас у нее остался лишь придурковатый сосед с тупыми шутками. Аликс было плевать. Хотелось побыть с кем угодно. Хоть бы с этим идиотом.
— Ну ладно, я понял, чего ты добиваешься, — он мягко отстранил ее от себя, хищно оскалился в шутку, — но сначала все-таки расскажи мне, что происходит. Потому что я, кажется, впервые в жизни вижу, чтобы ты так распустилась.
Аликс шмыгнула носом, вытерла глаза рукавом. Она думала, под дождем будет не так ясно видно ее слабость, но почему-то сейчас ее это не особо заботило.
— Джек — Потрошитель!.. — только и смогла выпалить она, держась изо всех сил, чтобы не расплакаться с новой силой. Эти слова звучали так неправильно, будто были шуткой, а не реальностью.
— Что, этот гад опять кого-то убил? — Найтли поморщился.
— Нет, ты не понял! — Аликс вздохнула, пытаясь унять сбившееся дыхание, заговорила медленнее, по словам: — Джек — Джек-потрошитель! Джек, наш Джек!
Сложные мыслительные процессы, отразившиеся на напряженном лице Найтли, быстро сменились искренним удивлением и после не менее наигранным шоком. Он в недоумении посмотрел на Аликс, будто посчитал, что все еще чего-то недопонял, а потом весь крупно вздрогнул и выдохнул.
— Какого хрена?.. — Найтли раскрыл рот, беспомощно развел руками. — Это… это серьезное обвинение. Ты уверена?
— Да, черт возьми, он сам мне во всем признался!
Найтли задумчиво кивнул, покачал головой. Аликс прекрасно понимала, в каком шоке он был. Она и сама была в этом состоянии несколько часов назад. Найтли прокашлялся, внимательно посмотрел на нее и уточнил:
— То есть, ты хочешь сказать, что это Джек убил тех женщин и… Мэри?
Аликс кивнула, почувствовав, как горло сжали болезненные тиски, и она не смогла бы вымолвить ни слова. Найтли выругался, всплеснул руками, сделал пару шагов туда-обратно, посмотрел на затянутое тучами небо. Дождь не утихал.
— И отца, — тихо прибавила Аликс, сжав челюсти. Каждое слово давалось с трудом. Каждое слово рождало в ней такую ярость, какую она никогда в жизни не испытывала.
— Что? — Найтли резко посмотрел на нее, тронул за плечо, когда Аликс опустила голову. — Что ты сказала? Он убил кого?..
— Он убил всех, — мрачно ответила та, подняв взгляд. Силуэт склонившегося над ней Найтли был размытым. — Он убил бы и меня, если… — Аликс осеклась, судорожно хватила воздуха в легкие, потом еще раз, — если…
Найтли прижал к плечу всего на пару мгновений, чтобы унять разгорающийся срыв и попутно открыть дверь в дом все еще торчащим из скважины ключом. Объятие длилось всего несколько секунд, но и того хватило, чтобы успокоиться. Аликс показалось, что за углом мелькнула чья-то тень…
— Так, — Найтли протолкнул Аликс в дом, но сам не зашел, — хватит стоять под дождем. Я скажу матери, чтобы не ждала меня и не переживала, и вернусь. Никому не открывай кроме меня, ладно?
— Только побыстрее, пожалуйста, — взмолилась Аликс, вцепившись в дверь. Оставаться одной ей не хотелось больше всего. Оставаться сейчас одной было для нее страшнее всего. Будто бы она уже не осталась совершенно одна.
Когда она заперла дверь за кивнувшим Найтли, то все равно осталась в доме одна. Дома было до ужаса тихо и темно, а еще непривычно холодно. Ни камин не горел, ни отец ничем не шуршал у себя за стенкой. Аликс опять почувствовала горячую влагу на щеках, а потом поняла, что вся дрожит.
Сняв мокрый плащ, чтобы не дрожать хотя бы от холода, она неуверенно прошла в комнату, напряженно села на диван. В уголке у самого подлокотника лежала смятым комком красная шаль, которую Джек не дал в прошлый раз забрать, бескомпромиссно потащив за собой, не позволив и слова против сказать. Аликс нагнулась, нашарила в темноте бутылку, посмотрела на нее на просвет: на дне еще оставалось немного виски, но пить ей совсем не хотелось. Аликс отставила бутылку, расправила шаль и накинула ее на плечи, чтобы не так холодно было. Шаль все еще пахла лавандой.
Громкий стук пробудил только-только успокоившиеся чувства. Аликс вздрогнула, шарахнулась в сторону, и только потом заставила себя собраться, ведь, скорее всего, это вернулся Найтли. На цыпочках она подошла к двери, прислушалась — на улице, казалось, все было тихо, не считая мерно тарабанящего дождя. Потом стук повторился. Ну почему он просто словами не может сказать, что пришел?
— Кто это? — собравшись с духом, спросила Аликс. Голос дрожал, а зубы стучали совсем не от холода.
— Я, — раздался с улицы глухой голос Найтли. Аликс выдохнула с облегчением и впустила его в дом. Она заставила себя поверить в то, что промелькнувшая по стене соседнего дома тень была лишь случайной игрой света. Кажется, она уже тоже начала бредить.
Отряхнувшись от воды и тоже сняв с себя мокрый плащ, Найтли вручил ей из-за пазухи еще теплую глубокую тарелку с вареным картофелем.
— Догадываюсь, что ела ты в последний раз далеко не пару часов назад.
Аликс просто не думала о еде, ей было не до того. Она не чувствовала голода или желания все равно поесть, чтобы заполнить желудок, но все равно поблагодарила его за заботу и, вернувшись на свой уголок дивана, принялась за ужин. Тепло тарелки в руках приятно согревало, а пустой картофель, пускай и не самый свежий да еще и прошедший через беспощадные руки миссис Найтли, казался ей таким вкусным и сытным.
— Не разжигай огонь, — тихо произнесла Аликс, когда Найтли взялся за спички у камина, и пояснила, когда он недоумевающе посмотрел на нее: — Он может увидеть свет и понять, что я…
— Не переживай ты так, — Найтли подошел к ней, присел на корточки, чтобы заглянуть в глаза. — Я же рядом. Ничего он тебе не сделает.
— Ничего ты ему не сделаешь, — мрачно парировала Аликс, ребром вилки разрубив картофелину пополам. Прямо как Джек резал Мэри или кого-то еще. Она не знала, что он сделал с отцом, но догадывалась, что вряд ли узнала бы того.
Найтли вздохнул и, бросив коробок спичек на стол, сел на диван с другого края. Когда Аликс закончила есть и отряхнула руки, то подобрала под себя ноги, сильнее завернулась в шаль Мэри. Дома было темно, холодно и страшно. Но все равно куда спокойнее, чем на улице.
— Хорошо, теперь давай поговорим по-серьезному, — Найтли нервно постучал пальцами по подлокотнику, поджал губы. — Что ты собираешься делать?
Аликс вопросительно посмотрела на него и не нашлась, что ответить. Такой простой и логичный вопрос застал ее врасплох, ведь и правда, она даже не думала о том, что будет дальше.
— Я не знаю, — призналась Аликс, качая головой. У нее не было ни единой мысли о том, что будет с ней дальше, и единственным возможным решением казалось простое ожидание, что все разрешится как-то само по себе. Так всегда выходило, но явно не выйдет в этот раз.
— Ну, ты собираешься идти в полицию или будешь ждать, пока Джек не перережет остальную половину шлюх в Ист-Энде, а потом придет за тобой?
— Наверное, — Аликс снова неуверенно качнула головой, все еще пребывая по большей части в мыслях.
— Наверное будешь ждать, пока Джек не придет за тобой, или что?
— Да что ты?.. — Аликс зло посмотрела на донимавшего ее глупыми расспросами Найтли, задохнулась от возмущения — сейчас такие шутки ничуть не разряжали обстановку, а только накаляли ее. — Что ты привязался ко мне? Я же говорю: не знаю! У меня… у меня вся жизнь рухнула и наперекосяк пошла, я вообще еще толком не понимаю, что происходит, и не знаю, как дальше жить, ты думаешь, я вот так сходу решу все проблемы? Дай мне прийти в себя хотя бы!..
— Ой, полегче, — Найтли поднял руки, показывая, что сдается, коротко усмехнулся. — Я спрашиваю, потому что хочу помочь. Хочу понять, в чем тебе может понадобиться моя помощь.
— Засунь свою помощь себе знаешь куда? — огрызнулась Аликс, не успев подумать, что она говорила — такие наезды могли легко отвернуть от нее хоть самого бескорыстного альтруиста, не говоря уже о Найтли, который во всем искал если не выгоду, то хотя бы развлечение.
Благо, тот оставался верен своим принципам, как бы ни могли его задеть неосторожные слова.
— Куда? — с совершенно серьезным лицом спросил он и тут же расплылся в довольной ухмылочке, когда Аликс закатила глаза. — Учти, когда она тебе понадобится, придется голыми руками оттуда же вытаскивать. А так просто я не дамся!
Аликс протяжно вздохнула, возвела глаза к серому потолку. Как бы ни были неуместны похабные шуточки Найтли, сейчас они срабатывали лучше всяких слов утешений — отвлекали от страшных мыслей как ничто иное.
— Мэри говорила, что ты неоправданно дохрена шутишь.
Это стоило того: таким растерянным Найтли Аликс еще не видела, и один только его вид уже заставил улыбнуться. Найтли мотнул головой, даже присвистнул.
— Неоправданно? Ого, какое заявление… Погоди, вы с ней и это обсуждали? — чрезмерно ужаснулся тот. Аликс не стала его жалеть.
— Конечно, — кивнула она, — мы с ней все обсуждали.
— Все-все? — переспросил Найтли, прищурившись, как будто в ожидании удара.
— Все-все, — повторила Аликс и усмехнулась тому, какое театральное лицо тот скорчил, потому решила благосклонно смягчиться: — Но она также говорила, что, пускай ты и редкостная скотина, ты все-таки будешь получше большинства.
Найтли рассмеялся, не ожидав получить такой лестный комплимент, чуть развернулся и устроился удобнее, подпер голову кулаком, посмотрел на Аликс.
— Ты правда хочешь поговорить об этом всем сейчас? — вдруг совершенно серьезно, без тени хоть какого-то юмора, спросил он, глядя на нее. Аликс пожала плечами.
— Я хочу поговорить о чем угодно, лишь бы отвлечься, — призналась она с усталой улыбкой.
Найтли понимающе кивнул, ненавязчиво подвинулся ближе. Аликс заметила это, но никак не отреагировала. То ли устала, то ли не хотела.
— Понял. Вообще, я всегда считал тебя хорошенькой, но вот это твое унылое выражение лица вечно все портит.
Аликс кисло улыбнулась. Наверное, лицо у нее снова сделалось донельзя унылым. В любом случае, она не знала, как выглядеть приветливее. Не знала и не хотела сейчас знать.
— Я всегда считала, что ты можешь вести себя нормально, но твои идиотские ухаживания просто выводят меня из себя, - бросила она в ответ.
— Ухаживания? — переспросил Найтли, самонадеянно усмехнувшись. — Птичка, да я даже еще не начинал за тобой ухаживать. Просто знаю, что ты не устоишь, если я за тебя возьмусь, а я не хочу лишать себя удовольствия растянуть удовольствие.
— Ага, — Аликс прыснула, закатила глаза. — То-то в последний раз ты весь извелся, пока рядом со мной только сесть смог сесть.
— В прошлый раз не вовремя приперся Джек и все испортил, — недовольно проворчал Найтли. — Будь у меня минут десять в запасе, ты бы давно была моей.
— О, всего десять? Тебе надо так мало? — усмехнулась Аликс, но тут же вздохнула, опустила взгляд. Мысли о Джеке могли испортить любой настрой. — Джек всегда больше нужного заботился обо мне, — сейчас эта мысль причиняла особенно много боли, когда Джек, прикрываясь какой-то противоестественной заботой, принес ей столько страданий. — Не знаю, видимо, он думал, что никто другой не смог бы позаботиться обо мне так же хорошо, как и он. Что ж…
— Джек — законченный лицемер, — вдруг заявил Найтли нетерпеливо. — Вечно считал меня хуже себя, а сам что? Да, я тот еще разгильдяй, но хотя бы честен сам с собой да и с другими. А этот? — Найтли махнул рукой, покачал головой. Продолжать он, видимо, не хотел, но вопросительный взгляд Аликс его вынудил. — Джек считает себя, видимо, каким-то безгрешным праведником, но на деле он вечно поступает куда хуже, чем можно себе представить.
С этим Аликс не могла не согласиться. Хотя, еще утром она бы поспорила. Никто не мог представить, что Джек посчитает убийство невинных женщин благом. И будет с пугающей охотой и регулярностью претворять его в жизнь.
— Вы поэтому перестали общаться? — спросила она, лишь бы не думать об убийствах Потрошителя. Аликс была готова слушать что угодно, лишь бы не вспоминать изувеченное лицо Мэри, над которым так постарался Джек. И ее сердце в проклятой банкке.
— В том числе, — уклончиво ответил Найтли, и Аликс не стала выпытывать у него правду: хватит с нее потрясений на сегодня. — Надоело терпеть его кислую рожу, когда он осуждает тебя за связь с проституткой, а сам в то же время без всяких объяснений просто перестает общаться с девушкой.
— Ты про Джин? — зачем-то переспросила Аликс, пускай и так знала ответ. Затяжную напряженную паузу нужно было чем-то заполнить, пока она не принесла за собой воспоминания еще более тягостные.
— Ну да, а про кого еще? Не знаю, кто в своем уме даст этому обмудку, — Найтли быстро посмотрел на Аликс, словно понял, что сказал лишнего: — Без обид.
Аликс пожала плечами — возразить ей было нечем.
— Я не знала подробностей, — она задумчиво вздохнула, прикидывая, что все это время получала от Джин нагоняи еще более несправедливо, чем она все это время думала. С другой стороны, теперь винить ее в этом гневе было тяжело. — Вы с ней общаетесь?
— Не особо, — махнул рукой Найтли. — Так, можем перекинуться парой слов в пабе раз в полгода. Джин меня не любит.
— Джин никого не любит, — мрачно заметила Аликс. — Ну, почти никого…
Найтли усмехнулся. Повисшая после этого тишина была куда приятнее, чем еще пару минут назад. Сейчас, когда в ней не осталось больше нерешенных вопросов и невысказанных слов, стало куда спокойнее и легче. И даже будто бы появилось желание двигаться дальше.
— Я вот все думаю, — Найтли заговорил тише, — как бы сложилась у всех нас жизнь, будь все иначе. Как думаешь, Джек бы все равно начал убивать?
Найти ответ на этот вопрос было попросту невозможно. Аликс все еще не понимала отчетливо, что толкнуло Джека на убийства, что стало отправной точкой его безумия, можно ли было как-то все это предотвратить. Не зная причин, невозможно найти решение. Аликс только думала о том, как за все эти годы ничего не поняла, упустила столь очевидные намеки.
Мэри же почти сразу все поняла. Пускай это ей совсем не помогло.
Аликс жалела, что рядом с ней не было Мэри, потому что та бы сразу подсказала, как правильно отреагировать, тут же бы сориентировала. Мэри больше не было с ней, и теперь Аликс придется решать все самой. Такая самостоятельность пугала и не предвещала ничего хорошего.
Она пожала плечами, ни не согласившись, ни не возразив. Разговоры о прошлом утомляли куда сильнее, чем Аликс могла себе представить: сейчас, когда все силы нужно было бросить на будущее, прошлое вцепилось в нее цепкими когтями и не давало шагу вперед ступить, не напомнив о себе.
Найтли оказался чересчур близко слишком быстро, но совсем не неожиданно, и не смог застать ее врасплох. Аликс увернулась от настойчивого движения, рукой уперлась ему в плечо, не давая приблизиться еще сильнее.
— Только не говори, что собираешься хранить верность этому подонку после всего, что он натворил, — с разочарованием протянул Найтли на ухо.
— Нет, я не собираюсь, — быстро проговорила Аликс и сама удивилась, что произнесла это вслух, резко вздохнула, сжав зубы до зуда в челюсти. — Я просто не… Джек, он…
— Что? — нетерпеливо спросил Найтли, отстраняясь, но, увидев лицо Аликс, он тут же напрягся. — Что? Что он еще сделал? Не говори мне, что… — он замолчал, не в силах произнести то, о чем подумал, но Аликс поняла его и без слов и кивнула. Найтли выругался сквозь зубы: — Вот же сукин сын!
— Все в порядке. Я переживу, — вздохнула Аликс и отмахнулась, будто бы ей предстояло пережить просто немного неприятный вечер. — Сейчас надо думать о том, что делать дальше, — сказала она, лишь бы заполнить напряженное молчание и сменить тему. — Сейчас, когда у меня ничего не осталось.
— Наверстаешь, — приободряюще бросил Найтли, перебираясь обратно на противоположный край дивана, чтобы не смущать ее своим присутствием. — Сначала надо покончить с Потрошителем, пока не случилось что еще.
Аликс медленно кивнула. Она в любом случае не смогла бы жить спокойно дальше, пока Джек был бы на свободе, даже просто жив. Эта мысль ее невольно напугала — как же сильно она желала смерти тому, кто еще днем был ее единственной опорой. Потрошитель должен был сполна ответить за все свои убийства и другие грехи. И смыть это можно было только кровью. Его кровью.
— И что нам делать?
— Дождемся утра и пойдем в полицейский участок.
— Полиция ничем не поможет, — неприятно ухмыльнулась Аликс. — Эти безмозглые кретины уже ясно доказали свое бессилие. Они позволили ему убить пятер… шестерых. Если бы они действительно работали, а не просиживали штаны, Мэри и отец были бы живы и, возможно, кто-то из тех женщин тоже.
— Тогда они не знали имени убийцы, — возразил Найтли. — Искать определенного человека куда проще, чем некого Потрошителя, которым мог оказаться кто угодно от безумного цирюльника до врача королевы. Они найдут его и привлекут к ответу. И все будет хорошо.
Аликс вздохнула. Она уже не верила, что когда-то все и правда наладится, не видела света в конце этого пути. Вокруг была лишь холодная сжирающая тьма и ничего больше. Она осталась совершенно одна в этом бесконечном кошмаре, и не знала, повстречается ли ей еще кто-то такой же одинокий на этом дне. И все же она кивнула ему. По потолку резко пробежала крючковатая тень. Найтли довольно улыбнулся:
— А чтобы утро наступило быстрее, надо поспать.
— Сомневаюсь, что смогу заснуть хотя бы на полчаса, — поморщилась Аликс. Мысли о сне и правда навевали на нее дремоту, но она все равно никак не могла расслабиться, слишком многое произошло за этот вечер, слишком многое предстояло осмыслить.
— Давай, тебе надо отдохнуть, — Найтли настойчиво кивнул на диван и заговорил тише: — Не переживай, он тебя не достанет. Я буду рядом.
Аликс не стала говорить, что он был явно не самой надежной стеной, за которой можно было бы спрятаться от несущегося разрушительного урагана. Но он был хоть каким-то укрытием, он единственный делал хоть что-то для нее, и это нельзя было не оценить. Она кивнула, перевернулась на бок, закуталась в шаль Мэри посильнее — в доме не потеплело ни на йоту. Тонкий запах лаванды и правда успокаивал, и, когда Аликс прикрыла глаза, она могла представить, что Мэри была где-то здесь.
И пускай Мэри больше не было, она все еще оставалась совсем рядом.
***
Небо разрывалось от дождя. Вода была везде: за шиворотом, в промоченных сапогах, на лице, на руках, во рту.
Джек остановился, чтобы взглянуть на свое отражение в темной витрине закрытого магазина, но увидел лишь бледное пятно, отдаленно напоминавшее череп, с зияющими черными дырами на месте глазниц. Живой труп. Он стал тем, кого презирал и убивал. Он был себе противен. Будто бы он наблюдал за собой со стороны.
Когда Джек отвернулся от витрины, его взгляд скользнул по разрываемой крупными каплями дождя луже. Вода в ней была карминно-красной. Джек опустился на корточки, недоверчиво наблюдая за цветом — вдруг ему показалось? — опустил в нее руку для уверенности. Ладонь окрасилась во что-то темно-бурое, густое, дурно пахнущее, но при этом Джеку хотелось ее облизнуть. Голова кружилась от жажды этой гадости, хотелось срочно вспороть кому-нибудь горло, чтобы унять растущее напряжение, пока оно не толкнуло его на какое-нибудь безумство. Джек не задумывался о том, что могло быть безумнее того, что он уже натворил.
Он задрал голову к небу, всмотрелся в зыбкие очертания туч и увидел, как из них вместо дождя лилась кровь. Она крапала на его лицо и одежду, барабанила по крышам, заливала дорогу: Лондон тонул в крови, а Джек спокойно за этим наблюдал.
Пока кто-то не схватил его крепко за лодыжку. Он вздрогнул, обернулся и ужаснулся.
Из лужи крови, в которую он чуть заступил, выбиралось бесформенное кровавое нечто. Костлявое, с кусками обвисшей плотью, оно выло от боли и чего-то еще, но выбиралось из своей клетки, подползая к Джеку все ближе. С тонкой бледной руки капала на носок его сапога кровь.
— Что за?.. — Джек обомлел, не в силах сдвинуться с места, даже отпихнуть от себя это уродливое существо. — Что ты такое?
Тварь склонила голову набок, посмотрела на него с насмешкой снизу вверх, осклабилась. Горящий ярким пятном на грязном кровавом месиве синий глаз блеснул.
— Не узнаешь? — ухмыльнулось оно, сверкая зубами. — Уже забыл, что ты со мной сделал?
Джек напрягся, вспоминая, где мог видеть это чудовище, что мог сделать с кем-то, что человек превратился в… это. И до него дошло.
— М-Мэри?
Мэри разразилась оглушительным смехом, потянула его ногу к себе, пытаясь затащить за собой в бездну крови, но Джек смог устоять, пускай и ноги у него подкосились.
— Отпусти меня… Пусти, слышишь! — закричал он на нее, пытаясь выкарабкаться из цепких пальцев, вцепившихся в его лодыжку. — Я не хочу… туда.
— Я тоже! — расхохоталась она, и из ее раззинутого рта фонтаном брызнула кровь. — Помнишь, как я умоляла тебя остановиться? Обещала, что ничего не скажу. Но ты все равно убил меня, и тебе было того мало — ты истязал мой труп так, как не осквернял ничей другой! Из-за тебя я теперь навсегда такая! Из-за тебя меня вечно будут помнить только такой!
Мэри резко выпрямилась, по пояс выбравшись из своего кровавого болота, демонстрируя свой новый облик. Пустое измазанное кровью тело, в котором не было ни одной внутренности, только голые ребра торчали на безгрудом теле. Мэри хищно осклабилась, знакомым жестом тряхнула головой, но липкие от крови волосы убрать с лица было не так-то и просто.
— Мне… — Джек запнулся, не зная, что можно сказать. Будто бы он видел этот ужас впервые, будто бы он только-только осознал, что сделал. — Мне жаль…
— Жаль! — повторила Мэри, снова рассмеявшись. — Твоя жалость мне ни к чему, она не вернет мне ни человеческого облика, ни жизни! Это все, что у меня было, но ты забрал и это. И теперь я заберу их у тебя.
Джек не успел даже запротестовать — Мэри ухватилась за него второй рукой, подтянулась, больно вцепилась ногтями в бедро, довольно оскалилась, когда Джек вскрикнул от неожиданной боли. Он не мог ничего поделать, прямо как и она не могла, когда он убивал ее.
— Я заберу у тебя все… — приговаривала она, приближаясь к нему. Джек уже чувствовал ее гнилое дыхание смерти, видел огромную рану на шее слишком отчетливо, когда Мэри остановилась, внимательно посмотрела на него единственным уцелевшим глазом. — Ты уже съел мое сердце?
Джек мотнул головой. Ее близость так пугала его, что он и шевелился с трудом, ведь Джек, кажется, впервые столкнулся с последствиями своих преступлений. Израненный рот Мэри изогнулся в кривой полуулыбке — половины губ просто не было, и она засмеялась, приложив руку к его груди. Когти вспороли одежду, впились в плоть.
— Потому как я собираюсь вырвать и сожрать твое!
Джек нашел в себе силы сгруппироваться, когда она собиралась вонзить в него когти, закрыл себя руками, рванул в сторону, пошатнулся, упал на холодную землю, понял, что смог вырваться из ее цепких лап, вскочил, посмотрел на Мэри… и не увидел ничего.
Дождь барабанил по лужам. Вода в них была прозрачной. Ничего не намекало на кровь или недавнее появление Мэри. Только лодыжка все еще ныла от странной боли, будто бы ее чем-то сжимали. Джек наклонился, потер ногу, посмотрел на пальцы. На подушечках остались темно-красные следы. Ему показалось, что он снова бредит, но сколько бы раз Джек ни зажмуривался, ни моргал, ни отводил взгляд, следы не пропадали. Он подумал, что просто устал и ему надо выспаться. Джек развернулся и зашагал в сторону дома. Улицы Уайтчепела никогда не были столь же пусты.
На подходе к дому он замедлился, свернул в один из дворов, осторожно выглянул на улицу, проверяя обстановку.
У самого входа в его дом толпились люди в темно-синей форме. Джек отступил в тень, чтобы его не видели, продолжил наблюдать. Мужчина в темном пальто и котелке вдруг махнул рукой, позволяя другому что-то сделать, а сам отошел от двери. Когда на его лицо с бакенбардами упал блеклый свет, Джек сжал зубы до скрипа. Это был Абберлайн.
Его подчиненный тем временем прихватил какой-то лом и всего за пару движений вскрыл дверь в комнату Джека. Теперь они могли зайти туда без всяких проблем и делать там что угодно, найти там что угодно. Джек почувствовал, как страх укусил за загривок. Страх и что-то еще, незнакомое, но сильное.
— Как они меня нашли? — прохрипел он, не сводя взгляда с Абберлайна, который будто думал, заходить в эту обитель зла или нет. — Где я допустил ошибку?
«Она рассказала им»
Джек вздрогнул, пытаясь понять, на что намекали голоса. Долго думать не пришлось.
— Нет, — он замотал головой, — нет-нет-нет! Я не верю. Она не могла…
«Она рассказала им», — повторили голоса тверже, надавливая на него.
«Да, да, все именно так»
«Раньше тебя никто не мог найти»
«Идиот!.. Так глупо попался!»
«А стоило обо всем рассказать ей — и полиция тут как тут!»
«Глупец»
«Она тебя сдала»
«Теперь ты покойник»
«Она тебя убила»
«Это все она!»
«Во всех твоих бедах виновата…»
— Аликс, — прорычал Джек, отступая в темноту. — Она обо всем рассказала полиции! Она… предала меня!
Абберлайн зашел в комнату. Либо сейчас он обо всем узнает, либо какое-то чудо спасет Джека. Джек уже давно перестал верить в чудеса.
Он нащупал под пальто знакомый предмет, почувствовал, как немного успокаивается, пускай и в нем с каждой секундой закипала злоба и обида. Аликс не пощадила его, не стала укрывать, как делал Джейкоб. Голоса были правы — никто не должен знать, и если бы Джек покончил с ней еще в самом начале, Скотленд-Ярд бы не заявился на его порог.
Значит, Аликс должна получить по заслугам.
***
Аликс проснулась от странного чувства. Смесь страха, усталости, надежды и ожидания. Она думала, уже наступило утро, но в комнате по-прежнему было темно, а за окном и подавно. Аликс устало вздохнула, потерла глаза. Она даже не была уверена, что поспала эти несколько часов, или сколько времени прошло. Сил ничуть не прибавилось, а тягучее ожидание рассвета только сильнее выматывало. А еще ее не покидало стойкое противное ощущение, что за ней наблюдают. Пускай в комнате были только они с Найтли.
Когда осознание того, что больше она точно не сможет заснуть, стало слишком отчетливым, Аликс села на диване, помассировала затекшую шею. Найтли мирно сопел, сидя на противоположном конце дивана, подперев голову кулаком. Аликс позавидовала его способности спать где угодно и когда угодно, что бы ни происходило. С другой стороны, это не над ним надругались несколько часов назад.
Чтобы хоть чем-то занять себя в эти долгие, наполненные скукой часы, Аликс решила пройтись по дому, надеясь найти себе занятие. Она зашла в свою комнату, проверила старую тумбу со скрипящей дверью, где среди вещей хранила какие-то деньги, в основном то, чем щедро делилась Хелен. Было пусто. Аликс в недоумении поморщилась, пытаясь вспомнить, забирала ли она их когда-то, но, так и не преуспев, бросила, вернулась вниз.
Сон Найтли ее возня ничуть не потревожила, так что Аликс решила продолжить от нечего делать искать хоть что-то, что могло бы ей пригодиться в будущем. Хуже всего было то, что она не знала, каким будет ее будущее, и не знала, что может в нем потребоваться.
Аликс осторожно приоткрыла дверь в комнату отца, встала на пороге в нерешительности. Все выглядело так, будто бы тот просто вышел ненадолго и вот-вот вернется: незаправленная постель, чашка с разводами испарившегося чая на краешке табурета у кровати, повисший на изножье жилет. Если комната Мэри была идеальной во всем, кроме ужасных брызг крови повсюду, то спальня отца была до невозможного несовершенна, но хотя бы не блистала красноречивыми последствиями расправы. Аликс даже не знала, где Джек убил его: здесь или у себя, а, может, где-то еще. Аликс мотнула головой, приходя в себя, рискнула зажечь свечу, чтобы разбираться в чужой комнате было проще, заглянула в шкаф с вещами, надеясь найти там хоть какую-то заначку среди неаккуратно запихнутых вещей. Тоже бестолку.
Аликс вздохнула, устало присела на край кровати, отозвавшейся протяжным скрипом, покачала головой. Она вспомнила, как, ожидая отца, слышала, как кто-то напряженно ходил по дому, будто что-то искал, собирал. Теперь она понимала, что Джек просто пытался забрать себе все то, что отцу было уже не нужно. Джек не оставил для Аликс ничего, даже пары шиллингов на кусок хлеба на первое время. Пока она не придумает, что делать дальше, пока она не найдет какую-то работу.
Одни лишь мысли об этом казались невероятно странными. Раньше Аликс никогда даже помыслить не могла о том, что ей придется работать, трудиться, устраивая собственную жизнь, раньше все было слишком просто: отец трудился за них всех, а она ничего не делала. Теперь же пришлось резко повзрослеть и взять на себя ответственность за свою жизнь. Это оказалось куда тяжелее, чем она могла себе представить.
Аликс нашла у отца на табурете, служившем прикроватным столиком, портсигар и закурила, чтобы хоть чем-то отвлечься. Эта комната была такой странной, совершенно незнакомой. Раньше Аликс много времени проводила дома, но не могла вспомнить ни одного раза, чтобы она хотя бы заглядывала в спальню к отцу. Если бы она только знала, чем все закончится…
Она сомневалась, что все равно смогла бы вести себя по-другому, знай, чем все может закончиться. Аликс не представляла, что должно было толкнуть ее на то, чтобы сблизиться с отцом, хотя бы попытаться. Впрочем, знать этого наверняка она не могла, потому как никогда не пыталась.
Красный уголек верно подбирался к кончику сигареты. Аликс вздохнула, отстраненно посмотрела на него и безжалостно затушила о собственную руку, сцепив зубы. Боль оказалась не такой уж и сильной. Боль отрезвляла и напоминала, что она все еще жива, как бы ни пыталась смерть утащить ее с собой этой ночью.
Она хотела уже выйти из комнаты, когда луч лунного света, украдкой просочившийся через маленькое окошко, скользнул по чему-то на полке шкафа, привлекая внимание. Аликс остановилась, пригляделась, немного помедлив, будто думая, стоит ли нарушать установленный и законсервированный в этой комнате порядок, но все-таки протянула к привлекшему внимание предмету руку со свечой.
Это была самая простая фоторамка, под мутным, но отнюдь не запыленным стеклом которой просвечивала фотография, старая и, наверное, не самая удачная — Аликс не так много фотографий в жизни видела, чтобы сравнивать, но догадывалась, что вряд ли семья простого рабочего могла позволить себе что-то более качественное и дорогое. В уголке была выцарапана дата — «1873». Аликс со странным чувством заметила, что на пыльной полке фотография оставалась чистой, как если бы ее постоянно брали в руки и протирали от пыли. Представить отца, задумчиво рассматривающего вечерами остатки прошлой жизни, было сложно.
Отца было узнать нетрудно: сколько бы тот ни работал, но за пятнадцать лет он изменился не так уж и сильно. Он был вполне красивым, до сих пор Аликс никогда не замечала, насколько. И правда было удивительно, как тот не сумел найти себе какую-нибудь женщину, с которой можно было бы прожить до старости. Будь у него эта старость. Увидь эту фотографию Мэри, она бы, наверное, обязательно сделала ему какой-нибудь комплимент или даже неприлично пошутила. Аликс стерпела бы все и даже посмеялась бы с ней вместе. Если бы только Мэри и отец все еще были живы.
Подумать только, их обоих убил этот маленький смущенный мальчик, который так боязливо прижимался плечом к боку отца, что его неуверенность была отчетлива даже спустя пятнадцать лет! Кто мог подумать, в какого монстра он вырастет? Аликс пыталась разглядеть за этим напуганным взглядом предпосылки чудовищного превращения, думала, может, все было ясно с самого начала, но в том ребенке не было ни капли того, что могло толкать человека на убийства! Джек держался за отца, как за единственную свою опору, а тот поддерживал его, приободряюще положив широкую ладонь на ссутуленное плечо.
Отец всегда поддерживал Джека во всем. Настолько, что его любви и участия никогда не доставалось Аликс. Даже здесь, на семейной, черт возьми, фотографии, он с Джеком стоял будто бы поодаль. А Аликс, еще настолько маленькой и совсем ничего не в состоянии поделать, приходилось лишь смиренно принять свою участь на руках у незнакомой женщины. Уголок фотографии, где должна была быть ее голова, был оторван и еще давно выброшен или даже сожжен. Аликс усмехнулась. Она никогда не спрашивала ее имени у отца и теперь даже не могла хотя бы узнать, как та выглядела. Мать, которой у нее никогда не было. Как просто оказалось выбросить ее из жизни и стереть все напоминания, жаль, с Джеком такое уже не выйдет. Аликс поборола желание оторвать от фотографии кусок или смять ее в порыве гнева. Если бы она продолжила избавляться от всех, кого в этой семье больше нет, то в конце концов осталась бы совершенно одна. Она не была уверена, что тот задумчивый мальчик с робкой улыбкой, которому положил руку на плечо молодой отец, все еще хоть где-то существовал.
Аликс вздохнула, поставила фотографию на место и хотела было выйти уже из комнаты, но вдруг остановилась, вернулась, вытащила фотографию из рамки и убрала в карман. Неизвестно, что случится потом. Пусть хоть где-то у нее будет рядом эта семья. Семья, которой никогда не существовало.
Свежий ожог на тыльной стороне ладони больно заныл, Аликс посмотрела на руку, но делать ничего не стала. Спать совсем не хотелось, даже дремать больше она не могла. Будь у Аликс часы, она бы хоть посмотрела, сколько еще времени ей ждать до утра, когда рассветет и можно будет пойти в полицию. А пока оставалось лишь мучительно ждать и надеяться, что утро наступит. Она верила в то, что после самой долгой ночи обязательно наступит утро.
Возле окна резко промелькнула дерганная тень, Аликс вздрогнула, сжала руки в кулаки. Неужели Джек нашел ее и поджидал теперь на выходе из дома? Что, если он готовился вломиться в дом и… снова сделать нечто ужасное? Аликс сглотнула, посмотрела на Найтли, который так крепко и сладко спал даже в сидячем положении на уголке дивана, что ей стало завидно, как тот ни о чем не догадывался и даже не думал бояться чего-то.
Первой мыслью было разбудить его, второй — перебороть страх самой. Аликс сжала зубы, заставила себя перестать бояться — не сможет же соседский парень защищать ее вечно, теперь ей нужно научиться постоять за себя самостоятельно.
Аликс аккуратно шагнула к окну, потом еще раз, подошла вплотную, осторожно выглянула на улицу. Если Джек и был там, он бы ее увидел, он бы точно знал, что она была дома. Какой глупостью было подходить к окну и выдавать себя! Но, кажется, на улице было совершенно пусто и спокойно. Аликс снова увидела пронесшуюся по стене соседнего дома тень и подумала, что это всего лишь тень от бегущей по небу плотной тучи — дождь как раз подошел к концу.
Чтобы окончательно убедить себя в этом, Аликс тихонько приоткрыла дверь, выглянула на улицу, не выходя полностью на крыльцо. Посвежевший после дождя воздух бодрил, она вздохнула полной грудью и ощутила долгожданный прилив сил. Осмелев и почувствовав себя увереннее, Аликс вышла на крыльцо — если что, дверь в дом была за самой спиной, — вдохнула влажный воздух еще раз, скрестив руки на груди, критически осмотрела улицу со всех сторон. Пусто, вся Вулф-стрит была так пуста, будто бы все ее обитатели вымерли за ночь.
Или Джек всех перерезал.
Аликс помотала головой, понимая, насколько бредова эта мысль — кажется, вот так вот люди и сходят с ума. То же самое произошло с Джеком? Что случилось вдруг с ним, что он вышел ночью из дома и стал убивать?.. И, главное, почему никто из них этого не заметил?
Аликс снова прогнала эти мысли: поздно было думать о Джеке и его прошлом, сейчас ей стоило позаботиться о себе и своем будущем, которое представлялось Аликс лишь мутным туманом, в котором могло быть что угодно. Пустой тишиной, из которой можно было вытащить что угодно, надо лишь хорошенько прислушаться и вовремя ухватить…
Сначала Аликс подумала, что ей показалось. Она напряглась, прислушалась, игнорируя глухо покапывающие по земле капли мелкого дождя. Нет, что-то точно было не так. Осмотревшись еще раз на всякий случай, Аликс осторожно спустилась с крыльца, снова повертела головой по сторонам, ища затаившуюся фигуру Джека в каком-нибудь темном закоулке, но улица была пуста, и только убедившись, что все было в порядке, она приблизилась к дому напротив, где в узком проходе на Флауэр-и-Дин-стрит что-то привлекло ее внимание.
Вблизи догадки Аликс подтвердились: за кучей груды пустых ящиков у угла, кто-то прятался. Она присела на корточки, осторожно отодвинула ящик в сторону и столкнулась с ошарашенным взглядом круглых желтых глаз. Исхудавшая и мокрая кошка угрожающе зашипела на нее, когда Аликс протянула было к ней руку, чтобы погладить, выгнулась, взъерошила слипшуюся грязную шерсть на спине и снова зашипела.
— Тише, — Аликс отдернула руку в тот самый момент, когда кошка приготовилась вгрызться клыками ей в палец. — Замерзла совсем, бедолага.
Аликс пошарила по карманам, надеясь найти что-то съестное, чтобы прикормить бездомное животное и завоевать его расположение, но ничего не нашла. Перестав чувствовать угрозу от нее, кошка замолчала, попятилась к стене, но все еще напряженно махала хвостом из стороны в сторону. Аликс заметила, что под ее животом пряталась пара новорожденных котят. Она не стала тревожить больше это маленькое семейство, как бы сильно ей ни хотелось потискать миленьких хорошеньких котяток. Аликс подумала, что позже ей стоит забрать одного с собой в новую жизнь, чтобы было о ком заботиться, ради кого жить и трудиться.
Когда она выпрямлялась, то самым краем глаза заметила промелькнувшую по стене тень. В самый последний момент. Времени, чтобы сориентироваться и дать отпор не хватило, Аликс даже понять не успела, как она смогла так легко забыться и отвлечься. Кто-то схватил со спины, прижал к себе что есть мочи и куда-то поволок. Аликс попыталась вырваться, может, укусить его за палец, крепко зажимавший рот, чтобы она не закричала. На мгновение она подумала, что у нее получилось, Аликс ощутила вдруг свободу в движениях, а потом что-то резко и очень больно опустилось на затылок, конечности тут же перестали откликаться на мысли, холодная земля вдруг оказалась слишком близко, и, прежде чем глаза застлала густая тьма, Аликс успела разглядеть, как перед ней кто-то остановился.
