~*~*~
Тэхён порхал над Чимином, одной рукой с расчёской разделяя волосы на пряди, другой нанося краску на корни. Молодой человек подпевал звонкому голосу юноши по радио, пока его друг читал злополучную статью, ставшую причиной утреннего раздора. Он его не отвлекал, ждал, когда сам расскажет, но то и дело бросал взгляд в газету. — Неплохой такой кадр подобрали, — рассмеялся Ким, кончиком кисточки указав на фотографию. Это был снимок окна, где едва узнавалось хоть что-то. Но яркий синий затылок, прижавшийся к стеклу, не узнать было сложно. Человека на фото обнимали за талию, задрав рубашку, и целовали в шею. — Вас засняли в такой интимный момент? Это когда было? — Помолчи минуту, — тихо попросил Чимин, вчитываясь в статью. Молодой человек кусал заусенцы на большом пальце, не обращая внимания на металлический привкус во рту. — Блять, это был я, а не кто-то другой. Даже моя макушка видна, а они пишут, что Юнги изменяет мне со своим подопечным. Чимин указал на красные волосы, кончики которых торчали из-за плеча мужчины. — И не упустили момента, чтобы не сказать, что я его седьмой партнёр. Надо связаться с агентом, пусть готовит иск в суд. Тэхён выглянул из-за плеча друга, чтобы найти абзац, который так вывел Чимина из себя. — Он правда шесть раз был женат? — Нет, конечно, — возмущённо вскрикнул Пак и, скомкав газету, бросил её в мусорное ведро. — Я первый и единственный муж. — Всё равно многовато. Это в среднем по одному партнёру в год… — Тэхён начал считать, загибая пальцы, но бросил это занятие, заметив, как расстроен друг. — Как будто ты святой и бережёшь себя до свадьбы. — Это другое. Я не афиширую тех, с кем сплю, и не считаю каждого любовью всей своей жизни. Может, он расстался с кем-то очень мстительным? Вы не обсуждали это? Молодой человек шумно выдохнул и, зажмурившись, сжал пальцами переносицу. У него даже голова разболелась от этих россказней. По-другому и не назвать. Он всего лишь хотел спокойно жить с мужем и радоваться браку, а не каждый день читать очередной бред, ещё хуже предыдущего. Тэхён мягко коснулся плеча друга и пару раз похлопал. Он решил тактично промолчать, зная, что молодому человеку нужно немного времени прийти в себя, а после он сам расскажет, когда будет готов. Вот только сам Ким не то чтобы был недоволен, ситуация со слухами его немного напрягала. Они не рождаются на пустом месте, у всего есть истоки. Пусть хоть десять бывших браков и измен. Но когда дело касается смерти, даже если и самоубийства, это настораживает. А чем ты богаче и известнее, тем больше пищи для сплетен даёшь завистникам и недоброжелателям. Уж ему ли не знать. Оставалось лишь надеяться, что это не больше чем слухи, что Юнги просто кому-то перешёл дорогу. Высушив волосы и сделав укладку, Тэхён ещё раз взял в руки ножницы, чтобы подровнять пряди. Пара движений, лёгкий взмах расчёской, и всё было готово. Развернув друга к зеркалу, он обнял его за плечи и улыбнулся, щекой прижавшись к его щеке. — Нравится? — Пепельный блонд, — лишь уголками губ улыбнулся Чимин, глаза его всё так же оставались грустными. — Красиво, спасибо. — Было тяжело вывести красный пигмент, но я и не на такое способен, — рассмеялся молодой человек и театрально развёл руки в стороны, взмахнув как дирижёр ножницами. Пак запустил пальцы в волосы, взбив укладку так, что они разделились на центральный пробор и чёлка мягко легла у лица. Он перевёл взгляд на тёмный экран смартфона, а после сразу на друга, который ждал чуть более оживлённой реакции. — Свои волосы я могу доверить только такому мастеру, как ты, — Чимин жестом подозвал его к себе и обнял, поместив купюры в задний карман джинс. — На чай. Подмигнув, он похлопал его по ягодицам и вновь посмотрел в зеркало. Ему действительно нравилось, но из-за этой ситуации не мог думать ни о чём другом. Ему нужно было написать Юнги. Пока Тэхён убирался и относил приборы на стерилизацию, Чимин взял телефон и замер. А что он хотел сказать? За эти полдня он не получил ни одного звонка или сообщения. Да, Юнги занят на работе, но неужели не нашлось минутки для связи, как раньше? Или же снова всё держит в себе, а переполнявшие эмоции выражает в музыке? Было бы проще, если бы Мин делился переживаниями, а не Чимин замечал их, когда они превращаются в неудержимую агрессию. Юнги всегда хорошо скрывал эмоции, и молодой человек больше всего хотел их понимать и помочь справиться с переживаниями. Хотел защитить его от статей и общественного мнения даже больше, чем Юнги его. Молодому человеку было всё равно, потому что он верит его словам. А ещё знает, что за маской безразличия, сменявшегося вспышками неконтролируемой агрессии, скрывался страх порицания. От бремени понимания в области шеи будто сжало, стало больно глотать и дышать. Скулы свело. «Ты в порядке? Напиши, когда будешь свободен, я переживаю». Сообщение было отправлено, но прошла минута, другая, а значок на «Доставлено» так и не сменился. Отключил телефон? — Пойдём поедим? Я такой голодный! — простонал Тэхён, опустившись рядом в кресло и закинув ноги на колени друга. — С утра ничего не ел, сразу помчался к тебе, увидев сообщение. Не то чтобы я не был тебе рад, но мог бы и заранее предупредить, чтоб я успел собраться. Чимин медленно поднял голову от телефона и взглянул на Тэхёна. Скулы продолжало болезненно сводить, в горле кололо, каждый вздох давался тяжелее предыдущего. — Ты чего? — Ким испуганно убрал ноги и подкатился к молодому человеку, взяв его руки в свои. — Никаких претензий, дружище. Я пошутил. Только не плачь, умоляю… Эй! Прохладные ладони коснулись пылавших щёк, покрывшихся красными пятнами, но Чимин не плакал, до скрипа сцепив зубы. — Я переживаю. Он слишком остро реагирует на наглую ложь. Каждый. Гребаный. Раз. Тэхён скривился, глядя, как покраснели глаза друга, и обнял его. — Просто поговори с ним. Должна быть ещё причина, почему его это так задевает. Дело явно не в том, что он хочет тебя защитить. Он спасает себя. Чимин зарылся носом в мягкий кашемировый свитер и угнетённо выдохнул. Спазм в горле ослаб, боль в груди утихла, дыхание выровнялось. — Спасибо. Ким лишь улыбнулся ему в макушку и погладил по плечам, а затем бодро произнёс: — Ну а теперь пошли поедим! Иначе я за себя не отвечаю. Откушу от каждой части твоего тела по кусочку! — Он ущипнул друга за бок, бедро, предплечье, щёку, нос. — Вот так, по очереди. Лёгкие щипки в какой-то момент превратились в щекотку, и Чимин расхохотался, пытаясь удержать руки друга в своих и не дать ему продолжать себя пытать. Слышать смех было приятнее, чем сдавленный переживаниями шёпот. Тэхён улыбнулся и наконец встал, потянув Пака за собой. — Уходим, уходим. Забирай вещи и на выход. Молодой человек захватил сумку и ключи от студии, погасил свет и вышел вслед за другом.~*~*~
— Как только перестанешь проверять телефон каждую долю секунды, он тут же тебе ответит. Готов поспорить, — Тэхён выхватил смартфон из рук Чимина, перевернул его экраном вниз и протянул всё ещё чистые палочки. — Еда остывает. Пак кивнул, но так и не смог заставить себя поесть. Чуть-чуть попробовал, но больше пил кофе. Он отправил сообщение два часа назад, но оно до сих пор не было прочитано. — Если не будешь, отдай мне. Чимин перевёл взгляд с окна на друга и пододвинул к нему тарелку. — Если я правильно понял, Юнги утром сорвался на домработнице, а ты переживаешь, как будто он тут жертва? Он работает, успокойся. Ответит, как сможет, не маленький. — Я не об этом волнуюсь, — Чимин понизил голос, едва ли не до шёпота. Ким вопросительно вздёрнул брови, надеясь услышать адекватные мысли. — Раньше меня это не заботило. Бывшие и бывшие. Да, печально, что кто-то оставил его, ничего не объяснив и поменяв все контакты, а один не выдержал давления и покончил с собой. Но мы все расстаёмся, начинаем новые отношения. Прошлое оставляем в прошлом, потому что живём в настоящем, а впереди нас ждёт счастливое будущее. Тэхён перестал жевать, внимательно посмотрел на друга, пытаясь понять ход его мыслей. Его явно что-то тревожило: Чимин никогда не отказывался от еды, особенно, когда платит не он. — Мы никогда подробно не обсуждали прошлые отношения. Мне кажется, я бы ничего не узнал, если бы не статьи. Увидел их впервые и попытался поговорить, но особо ничего не добился. Юнги — очень скрытный человек, рассказывает, только если посчитает нужным. С одной стороны, я с этим согласен: слушать это неприятно. Но мне бы хотелось знать чуть больше, чем «мы расстались на печальной ноте», «он собрал вещи, сменил номер и скрылся» или «я не заметил момента, когда ему стало плохо, и он закрылся от меня, а потом стало поздно». Чимин вздохнул. Раньше ему было достаточно и таких объяснений, а сейчас ситуация обострилась. Юнги говорил, что не хотел затрагивать эту болезненную для него тему. Он бы стёр себе память, появись такая возможность. И, только встретив Чимина, наконец смог обрести долгожданный покой. Бессонные ночи, которые он проводил в студии, рождая угнетавшие песни, закончились, их место заняли разговоры за ужином, тёплые объятия, поцелуи, наполненные страстью. Любой вопрос сводился к одному ответу: сейчас Чимин был центром вселенной Юнги, его смыслом жизни, лучиком надежды в кромешной тьме разочарования и боли. Поэтому грязные статьи так задевали его. Он боялся вновь погрузиться в глубины отчаяния и одиночества, только на этот раз некому будет протянуть руку помощи. — Не понимаю, почему ты не сказал мне об этом раньше, до свадьбы. Мы бы что-то придумали, и сейчас бы вы и дальше ворковали в своём гнёздышке, а не выясняли отношения. Но раз такое дело, то поговори с ним ещё раз. Не напирай, постарайся понять, но сохраняй трезвый ум, внимательно слушай, что он скажет тебе. Анализируй, а не додумывай, — спокойно попросил Тэхён, взяв друга за руку. — Всему есть причины, но не делай их оправданиями. Пак кивнул и улыбнулся, понимая, к чему тот клонит. Телефон завибрировал, оповестив о сообщении. Чимин тут же дёрнулся и посмотрел в экран. — Видишь? Он ответил, а ты переживал. — Это не Юнги. «Господин Пак, когда освободитесь, сообщите мне, где находитесь. Я заберу вас. Приятного вечера». — А кто? — любопытство взяло над Кимом верх, и он заглянул в экран. — Чонгук? Кто это? Ты куда-то собираешься? — Нет, это водитель и телохранитель Юнги, но довольно молодой для такой должности… Что ему понадобилось? Тэхён вскинул бровями, намекая перезвонить парню и узнать подробности, и пересел на соседний стул, чтобы было слышно. — Здравствуйте, мистер Пак. Прошу прощения, что отвлёк вас, — голос в трубке казался низким, приятным. От него веяло спокойствием и сдержанностью, ничего лишнего, только полное подчинение руководителю. — Когда я могу вас забрать? — Что-то случилось? Меня не надо забирать. Я сам доеду, мы не пили. Можете не ждать раньше одиннадцати. — Я понимаю. Но если вы не слишком заняты, я заеду за вами, нам нужно будет кое-куда заехать, — Чонгук подбирал слова, не зная, как правильно выразить просьбу Мина так, чтобы это не звучало, как приказ. — Вашу машину я заберу позже. — Соглашайся, — прошептал Тэхён и активно закивал. На недоумённый взгляд Чимина он лишь пожал плечами и, выхватив телефон, ответил сам: — Здравствуйте, мистер телохранитель. Не слушайте его, он согласен. Можете подъезжать хоть сейчас. Мы в ресторане… Меня же подбросите до дома? Чимин лишь закатил глаза. Было глупо надеяться, что друг оставил свою привычку интересоваться каждым встречным мужчиной. Благо они проходили строгий внутренний отбор, критерии которого были известны лишь Тэхёну, но он ещё никогда не ошибался в выборе, если наконец делал его. Пак скривился и жестом попросил вернуть смартфон. — Не переживайте, своим сообщением вы нисколько нам не помешали. Мы уже оплачивали счёт… Обязательно вас дождёмся, да… Будем ждать, до встречи. Наконец он вернул телефон владельцу и довольно откинулся на стул. — Готов поспорить, что ему велели привезти тебя. Иначе зачем мальчику отвлекать нас и забирать куда-то. Заодно поговоришь с Юнги. Сам успокоишься и мужу своему в очередной раз напомнишь, что свою злость можно выражать многими другими способами. Он ходит в тренажёрный зал? Чимин продолжал в недоумении смотреть на Тэхёна, пытаясь осознать, что только что произошло. Но вот от мысли, что Мин прислал водителя, чтобы привезти к себе, приятно грело в груди. И одновременно заставляло покрыться неприятным липким потом. Ким подозвал официанта, оплатил заказ и вышел на улицу, пока Пак отлучился в уборную. Парень разглядывал каждого человека, который выходил из только что подъехавшего автомобиля, пытаясь вычислить молодого человека. Воображение рисовало высокого юношу, обязательно крепкого, с широкими плечами — такой, который бы идеально подошёл под определение телохранителя. Но мимо проходили лишь зрелые мужчины с дамами, офисные работники, шумная молодёжь. Но стоило Чимину выйти, как дверь одного из автомобилей открылась, и вышел он. Юноша обладал крепким телосложением, водолазка с горлом обтягивала подтянутое тело и сильные мышцы груди, кожаная косуха натянулась на широких плечах и руках. Тёмная чёлка мягкой волной спадала на одну половину лица, кончики едва касались ресниц, другая была гелем уложена за ухо. Чонгук пылал молодостью и силой, но особенно Киму понравилось это серьёзное выражение лица, то, как он нахмурил брови, когда закрыл дверь автомобиля, как сцепил руки в замок перед собой, а после скованно улыбнулся, когда Чимин помахал ему, привлекая внимание. — Мистер Пак, — поклонился юноша, стоило парням подойти к машине. — Мистер?.. — Просто Тэхён, — Ким протянул ладонь и с удовольствием пожал телохранителю руку. Ладонь была большой и тёплой, сухой и грубой от мозолей. Чонгук ещё раз поклонился и сначала открыл дверь Чимину, обошёл автомобиль и посадил его друга, а после и сам, тут же пристегнувшись. — Думаю, вас, Тэхён, стоит отвезти первым, — сказал он, глядя на молодого человека в зеркало дальнего вида. Его взгляд был внимательным, граничил между серьёзностью и спокойствием. — Можно на ты, — подмигнул ему Ким и назвал адрес своего дома. — Обязательно запомни его. Не думай, что отвозишь меня в первый и последний раз. Чонгук хмыкнул, улыбнувшись краешком губ, и кивнул. Чимину оставалось молча закатить глаза и наблюдать за неприкрытым флиртом со стороны друга. — Оставь парня в покое, пусть следит за дорогой, — Пак похлопал друга по бедру, привлекая к себе внимание. — Вы хорошо провели время? Утром вы выглядели расстроенным, — вежливо поинтересовался Чон. Его взгляд переходил с дороги на отражение Чимина, а после на Тэхёна, который не спускал с него глаз. — И вам очень идёт этот цвет волос. Не то что бы с прошлым было плохо, нет, вам всё подходит. Но со светлыми волосами вы выглядите… — Очаровательно? Соблазнительно? — Чимин широко улыбнулся, сощурив глаза, и сжал плечо юноши. Ким рассмеялся, заметив, как покраснели кончики ушей Чонгука и как стыдливо он отвёл взгляд обратно на дорогу. — Спасибо за комплимент. Тэхён — мастер своего дела. Молодой человек театрально развёл руками и склонился в знак благодарности. — Если захочешь, я и твои волосы с удовольствием приведу в порядок, — Тэхён осторожно протянул руку и коснулся пряди у шеи за ухом, из-за чего последние покраснели ещё сильнее. — Оставь его, пусть следит за дорогой! Ким рассмеялся, похлопав юношу по плечу и шепнув ему тихое «Расслабься». Захохотал и Чимин, потому что всегда серьёзный и немногословный Чонгук вдруг оказался очаровательным в своём невинном смущении. Молодой человек впервые услышал его смех и увидел широкую улыбку. — День в целом прошёл отлично. Но если бы твой работодатель умел контролировать свои эмоции, всё было бы ещё лучше, — наконец перестав смеяться, ответил за друга Тэхён. — Он весь день места себе не находил, постоянно проверяя телефон. Но угадай, кто даже не прочёл сообщение? — Пожалуйста, не надо, — тихо попросил Чимин, но Кима было уже не остановить. Когда дело касалось защиты близких, он не мог молчать. — Всё в порядке, мистер Пак. Я понимаю его недовольство. Господин Мин и правда не отличается особой сдержанностью, но, как бы сказать… — Чонгук задумался, что стоит говорить, а что нет. — Говори, как есть. Можешь даже послать Юнги, мы никому не расскажем. Кстати, он хорошо тебе платит? — Думаю, я полностью оправдываю свою зарплату, — Чон сдержанно улыбнулся и продолжил. — Господин Мин — эмоциональный человек, но это не делает его… Плохим, — на последнем слове юноша запнулся, отведя взгляд, чтобы ни с кем из парней не пересечься. — Он просто чувствует сильнее, чем обычный человек. Слишком любит или ненавидит, слишком веселится или грустит, слишком радуется или злится. Думаю, мистер Пак положительно влияет на господина, умеет усмирять его… Внутреннего зверя. С вами он стал намного лучше, — с сочувствующим взглядом он обратился к Чимину. В машине повисло неловкое молчание. Каждый обдумывал услышанное и делал свои выводы. Произнесённое звучало двояко, потому что Тэхён скривился и даже вздохнул, собираясь что-то сказать, но Чимин его опередил: — Спасибо, Гук. Но человек меняется, только если сам этого хочет. Или, как ты сказал, ради другого человека, потому что хочет быть лучшим рядом с ним. Раз Юнги и правда изменился с моим появлением, значит, я того стою, — Пак улыбнулся сначала Чону, затем Тэхёну. Он не разделял внезапный порыв друга выплеснуть своё возмущение на телохранителя Юнги, но понимал, почему тот так делал. Друг хотел узнать правду у ближайшего окружения. А Чимин — чтобы все знали, что на самом деле Мин — тёплый человек с доброй душой, каким он показался Паку в их первую встречу. Наконец они подъехали к элитной высотке. Чонгук сверился с навигатором и притормозил на разрешённой временной парковке. — Прибыли, — оповестил он Тэхёна и Чимина, которые оставшееся время пути обсуждали что-то своё. К теме Юнги и его поведения они больше не возвращались. Выйдя из машины, Чон открыл дверь перед Кимом и раскрыл заранее подготовленный зонтик. На улице начало неприятно моросить. — Напиши мне потом. Только не забудь, — попросил Тэхён друга и пожал ему руку. Чимин кивнул и улыбнулся, протягивая сумку. — Беги. Спасибо за сегодняшний день. Закрыв дверь автомобиля, Чонгук проводил молодого человека до парадных дверей, держа зонт так, чтобы ни одна капля на него не попала, а сам учтиво шёл позади. — Ты можешь тоже встать под зонт. Оставь эти формальности своему начальнику, — спокойно, но чётко произнёс Тэхён и, обхватив юношу за локоть, притянул к себе. Гук не смел возразить. — Скажи честно, ты правда так считаешь? Или подписал договор о неразглашении? — Не понимаю, о чём вы. Они встали под стеклянным навесом напротив друг друга, и Ким намеренно наклонил зонт так, чтобы из машины их никто не видел. — Ты далеко не глупый, поэтому и спрашиваю: ты правда считаешь Юнги хорошим человеком? Чонгук молчал, глядя в пронзительные тёмные глаза. Он не спешил отвечать, ожидая чёткого вопроса. — Пойми меня правильно: я переживаю за Чимина. Он только с виду кажется серьёзным, но на самом деле тот ещё наивный ребёнок. И я не хочу, чтобы он узнал что-то такое из прошлого Юнги, что разобьёт ему сердце. Я думал, что всё в порядке, но выясняется, что Чимин просто ничего не рассказывал, всю жизнь смотря на всё через призму розовых очков. Юноша на секунду отвёл взгляд, тяжело вздохнул, поджав губы и задержав дыхание. Он замер, словно подбирал слова, но ничего не подходило. Наконец на выдохе он ответил: — Хотите сказать, не читаете журналы и не сидите в интернете? Тэхён прищурился, до скрипа стиснув зубы, но на эту едкую фразу, произнесённую безэмоциональным тоном, решил не реагировать. — Это не розовые очки, это забота и грань доверия, через которые не стоит переступать. Мы все знаем ровно столько, сколько позволяет господин Мин. Ни больше, ни меньше, — продолжил юноша. — И он сделает всё возможное, чтобы его прошлое никак не испортило жизнь мистеру Паку. До тех пор, пока тот не начнёт копаться в грязном белье или верить слухам прессы. — А насколько больше знаешь ты, телохранитель? — взгляд Тэхёна прожигал насквозь, словно пытался пробраться в самую душу, но глаза Чонгука, такие живые и блестящие там, в машине, на улице при свете фонарей казались пустыми. В них не отражалось ничего, кроме полной решимости о чём-то умолчать и сменить тему. Ну или Киму так показалось. — Зачем Юнги телохранитель? От кого его нужно защитить? Вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа. Они продолжали сканировать друг друга взглядами, пытаясь отыскать хоть малейший жест, который мог выдать правду. Тэхён настороженно, больше изучающе, а во взгляде — немая мольба. Весь его вид так и просил: «Просто скажи мне то, что стоит знать». Чонгук же молчал, только напряженная линия губ выдавала в нём некоторое сомнение и сожаление, которые тут же испарились, стоило ему на секунду прервать этот безмолвный диалог. — Был рад с вами познакомиться, Тэхён. Вы хороший друг, — поклонился он молодому человеку. — Я тоже. Вот, возьми, — Ким достал из сумки визитку и протянул юноше. — Позвони мне, когда будешь настроен поговорить более откровенно. Обещаю хранить в секрете всё, что не будет вредить человечеству. И, пожалуйста, позаботься о Чимине, не позволь ему разочароваться. Раз на то пошло, будь верным псом, а не приставленным для слежки Цербером. Он держал карточку между указательным и средним пальцами, продолжая внимательно изучать мимику телохранителя, дёрнется ли хотя бы один мускул на этом вновь ставшем совершенно бесстрастном лице. Чонгук, не разрывая зрительного контакта, на несколько секунд обхватил холодную ладонь, согревая своим теплом, а после забрал визитку и убрал во внутренний карман. — Спокойной ночи, — Чон поклонился и, дождавшись, когда Тэхён войдёт внутрь и вызовет лифт, развернулся. До самого пути к машине он продолжал смотреть под ноги, будто намеренно наступал на лужи, смотря как капли пачкали начищенную обувь и низ джинс. Чимин, всё это время изучавший что-то в телефоне, тут же поднял голову, стоило дверце хлопнуть. — Что-то вы долго. Всё в порядке? — Да, прошу прощения за задержку, — улыбнулся юноша и вбил в навигатор новый адрес. — Тут недалеко, поэтому мы быстро приедем. — И куда же ты меня везёшь? — с надеждой спросил Чимин, придвинувшись ближе к водительскому сидению и обняв Чонгука за плечи. Юноша выглядел одновременно счастливым и печальным, и это ему не нравилось. Он сразу понял: что-то произошло, но усугублять вопросами не стал, потому что сам был эмоционально истощен, и нового всплеска эмоций не выдержал бы. — Сюрприз? — широко улыбнулся телохранитель, выехав на дорогу. — Вы скоро сами всё увидите. Чимин устало кивнул и откинулся обратно на сидение, закинул ногу на ногу и глянул на всё такой же безмолвный телефон. Его сообщение наконец было прочитано, но всё ещё оставалось без ответа.