Всегда были и будут те редкие и необычные люди, которые выделяются из массы и пренебрегают обществом во времена мира и спокойствия, приобретая в этом случае определенную репутацию. И всегда есть в такие времена те, кто мечтает не только сравниться с этими незаурядными личностями, но и стать выше них. Niccolo Machiavelli
Гарри сидел в изолированной нише дальней части библиотеки и строчил на пергаменте эссе по Трансфигурации. С начала учебного года прошло полтора месяца, сейчас была середина октября, и за это время до сих пор не произошло никаких примечательных событий. Он с горем пополам смирился с некомпетентностью Локхарта. Как бы он ни жаждал избавить себя и других студентов, в особенности мужской пол, от этого узколобого нарцисса, но, увы, пока не подвернулось достаточной причины. Уроки были скучными, как обычно. Снейп вновь стал спрашивать Гарри на Зельях, используя на полную катушку возможность наградить Слизерин большим количеством баллов, при этом снимая такую же сумму за урок с гриффиндорцев. Первый вопрос всегда доставался Рону, а когда рыжий не отвечал, вдоволь понасмехавшись и сняв кругленькую сумму баллов, Снейп задавал этот же вопрос Гарри. Таким образом декан использовал его знания, но Гарри было плевать на этот факт и, положа руку на сердце, можно с уверенностью сказать, что вся эта ситуация его чертовски забавляла, хотя когда-то давно он пришел бы в бешенство от откровенно безобразного обращения с его давним другом. Однако теперь Гарри видел, насколько Рон не прав. Он даже не пытался что-нибудь сделать, чтобы изменить устоявшуюся систему, и речь не о препирательствах с профессором и не о попытках оскорбить или проклясть Гарри, а о необходимости взяться за ум и начать, наконец, готовиться к лекциям. По-настоящему раздражало Гарри то, что Рон объявил его виноватым во всех своих бедах и большую часть прошлого года вымещал на нем свои гнев и разочарование. На глупые детские оскорбления Гарри отвечал непробиваемой стеной равнодушия и игнорирования, с легкостью уклоняясь от посылаемых время от времени слабеньких проклятий, которые Рону удалось выучить за год. Драко же наоборот получал ни с чем несравнимое удовольствие, унижая Уизли. Он часто прикрывался «благородной целью» защитить честь Гарри, но на самом деле он был способен оскорблять и унижать Рона при каждом удобном случае, не нуждаясь в дополнительном стимуле. Когда в коридорах эти двое схлестывались в масштабной межфакультетской борьбе, Гарри просто игнорировал обоих. Много жизней назад Гарри прекратил пытаться заново завязать дружбу со старыми друзьями. Каждый раз это причиняло ему слишком много боли, да и странно выглядело с его стороны. Они уже совсем другие люди, даже если имеют ту же внешность. Плюс они дети, а он нет. Не то что бы этот факт может помешать ему стать «друзьями» с другими детьми, на самом деле это вовсе не проблема. Однако он помнил прошлых Рона и Гермиону и какими людьми они стали. Эти воспоминания всегда вызывают в нем чувство нежности, а затем горькую боль утраты. Поэтому Гарри старался не подпускать к себе других людей, устав причинять боль себе и своим близким. Глубоко погрузившись в свои мрачные мысли, Гарри был застигнут врасплох, почувствовав осторожное прикосновение к своему плечу. Он обернулся и увидел рядом с собой Гермиону Грейнджер. Она явно чувствовала себя неловко, но усердно старалась придать своему лицу невозмутимый вид. Но все ее попытки были обречены на провал по причине очевидной нервозности. - Я могу чем-то помочь, Грейнджер? - поинтересовался Гарри. Возможно, у него найдутся книги, необходимые ей. - Э-э, да. Я не могла не заметить, что на уроках зельеварения ты меняешь партнера почти каждый урок. Гарри прищурился и медленно кивнул. - Я так же заметила, что каждый раз ты выполняешь всю работу самостоятельно, в то время как твой напарник ничего не делает. Это не совсем так. Когда Гарри работал на уроке в паре с Драко, блондин всегда делал свою часть работы в приготовлении зелий, ведь он действительно был хорош в этом - знал материал уровня явно выше второго курса. Снейп предпочитал ставить Драко в пару к наименее... способным слизеринцам. Гарри делал то же самое для того, чтобы предотвратить взрывы и масштабные бедствия от испорченных зелий. Крэббу и Гойлу никогда не позволяли работать без более-менее компетентного в варке зелий напарника. - И что же? - спросил Гарри после затянувшейся паузы. - Хорошо, я хочу предложить тебе сотрудничество. Таким образом, ты гарантированно получишь партнера, который не будет бездельничать весь урок, - максимально уверенно заявила девочка, вздернув подбородок. Гарри иронично изогнул бровь, в результате чего девочка почувствовала себя еще более неловко, но уголки его губ слегка приподнялись в подобии улыбки. - Может быть, это тебе просто надоело работать за двоих, когда твой бездарный напарник болтается без дела? Она тут же покраснела и попыталась возразить, но, видимо, обнаружила, что не может найти достойный ответ. - Грейнджер, нет ничего плохого в том, что благодаря твоему предложению мы оба извлечем для себя выгоду. Однако я не сомневаюсь, что ты заработаешь много проблем и плохую репутацию, работая в паре со «скользким слизеринцем». Я уже слышу, как Уизли кричит «предательница». Девочка крепко стиснула челюсть и поджала губы. - Ну, Уизли может подавиться своим лицемерием, мне все равно. Никто из гриффиндорцев мне не нравится, поэтому я не считаю, что общение с тобой способно сделать ситуацию еще невыносимее. - О-о... на твоем месте я не был бы столь категоричен. Никогда не недооценивай жестокость детей. Гриффиндорка отвернулась, устремив задумчивый взгляд в сторону. Выражение гнева на ее детском личике постепенно сменилось на сильное огорчение. Гарри почувствовал укол жалости и сожаления, но сразу отогнал его. У Гермионы нет друзей и это не его вина. Почти в каждой жизни, когда Гарри учился не в Гриффиноре, эта ситуация повторялась раз за разом, и поэтому он всегда старался самостоятельно оказать ей поддержку. Девочка просто не умеет правильно налаживать отношения со сверстниками. И это тоже не его вина. Но вот она расправила плечи и, встретившись с ним взглядом, твердо ответила. - Все равно для меня это не имеет значения. Если гриффиндорцы начнут относиться ко мне еще хуже только потому, что я обратилась за помощью к студенту другого факультета, то так тому и быть. Итак, ты будешь работать со мной в паре на уроке зельеварения? Гарри несколько минут изучал ее пристальным взглядом, откинувшись на спинку стула. - Да, но не каждый урок, - он решил заранее предупредить. - Во время варки сложных зелий Снейп ставит меня с Крэббом или Гойлом, чтобы я не допустил таких казусов, как разрушенная их стараниями лаборатория. Драко, как правило, декан определяет пару, как и мне, поэтому на частые совместные работы не рассчитывай, так как если Снейп не будет мне с Малфоем сам выбирать напарников, при этом Драко первым предложит работать с ним, то он получит в этом приоритет. Гриффиндорка недовольно скривилась, а затем, нахмурившись, отвернулась. - Я не понимаю, как ты терпишь его, - она тихо высказала свои мысли. - Ты холоден, но никогда не опускался до жестоких унижений и постоянных оскорблений, по крайней мере, я не видела. Как ты можешь спокойно общаться с Малфоем, который ставит себя выше всех остальных людей? Гарри раздраженно вздохнул и криво улыбнулся. - Не буду спорить, многие люди считают Драко зарвавшимся мерзавцем: он высокомерный и избалованный ребенок. По его нескромному мнению, мир существует исключительно только для удовлетворения его прихотей. В его представление существуют несколько типов людей: те, кого он уважает, как политических партнеров отца. Те, кто сами заработали его уважение. И те люди, которые не больше мусора под его ногами не достойны даже лобызать его ботинки - таких людей подавляющее большинство. Если он решит, что ты достоин его уважения, то и отношение к тебе будет явно отличаться от того, которое он демонстрирует остальным. Честно признаюсь, в начале первого курса я просто терпел Драко, но, как ни странно, ему удалось вырасти в моих глазах. Ты, как и многие другие, видишь в нем говнистого, заносчивого сноба. Я же знаю настоящего Драко, и поверь, на самом деле его характер и поведение не столь невыносимы. Он очень умный, острый на язык и даже порой забавный, но по большей части за счет других. Так же он великолепен в зельеварении и на интуитивном уровне понимает, как нарезать ингредиенты, когда необходимо их добавить, чтобы улучшить свойства зелий. В будущем, гарантирую, он станет блестящим мастером в этой области науки. Вдобавок он мой сосед по комнате. Мне предпочтительнее наслаждаться его компанией, чем выносить его присутствие через силу или, еще хуже, ругаться с ним, что сильно бы усложнило мою жизнь в Слизерине. Гермиона раздраженно фыркнула и, сложив руки на груди, снова отвернулась, всем своим видом выражая недовольство. - Ну и что, он все равно невыносимый засранец. Лично я никогда бы не стала дружить с человеком, который сам по себе ничего не представляет, но ведет себя подобно высокомерному королю, а остальные люди для него ничтожные рабы. Гарри пожал плечами, явно давая понять, что не согласен с ее мнением. - Зато я живу комфортно, без стрессовых ситуаций и нервотрепок. Ты могла бы так же, если бы не потворствовала своим бесполезным принципам. Не могу ничем помочь и, если честно, удивляюсь тебе. Только благодаря твоему завышенному чувству превосходства и твоим принципам между тобой и сокурсниками, а в особенности с соседками такие напряженные отношения и разногласия. - Что? - побледнела девочка. - Вот, например, у тебя есть четыре соседки в комнате. Патил и Браун безмозглые вертихвостки, их уровень интеллекта ниже твоего - с этим никак практически не поспоришь, но ты пренебрегаешь веселыми девочками, только потому что они не ценят знания. Дунбар и Маттхевс квиддичные фанатки, и между вами нет ничего общего. В итоге, ты живешь с двумя вертихвостками и двумя пацанками, и только не говори мне, что не думаешь так о них. Ни одна из этих девочек не интересуется учебой, не ценит знания и ум. Вместо этого они предпочитают заботиться о своей внешности или бесконечно веселиться - это их приоритеты. Согласно твоим негласным внутренним принципам люди, не имеющие уважения к книгам и стремления получать знания, недостойны твоего внимания и дружбы. И ты ставишь себя выше них. Прямо как Малфой. - Ничего подобного! - сразу же возразила она. Гарри просто пожал плечами. - Может быть не так категорично, но в целом я прав, и отчасти ты на самом деле так считаешь и согласна с моим мнением. Тебя вообще не должно волновать, кто чем живет. Но, к сожалению, это не так, и только поэтому тебе обидно. - Конечно обидно, - возмутилась Гермиона. - И ты даже не попыталась подружиться с соседками, имея такую возможность в течение уже второго года? Она нахмурилась и сухо ответила: - Нет. Гарри согласно кивнул. - Вот видишь. Единственный подходящий для тебя кандидат в друзья - это Лонгботтом, но он слишком запуган и не станет навлекать на себя гнев Уизли, поэтому отмалчивается вместо того, чтобы запретить другим гриффиндорцам дразнить тебя. Лонгботтом избегает тебя, но из-за своего бездействия чувствует угрызения совести, - пока Поттер высказывал свои размышления, Гермиона удивленно разглядывала его, ведь она не замечала все эти детали. - Ты не пробовала подружиться с кем-нибудь из Райвенкло? Я имею в виду, попытайся найти себе друзей среди студентов этого факультета - это гораздо лучший выбор, чем я. И может тогда ты поняла бы, какую серьезную ошибку совершила. - О чем ты говоришь? Какая ошибка? - О том, как ты спорила с Распределяющей Шляпой, требуя, чтобы она отправила тебя в Гриффиндор, а не Райвенкло, - понимающе усмехнулся Гарри. Кажется, еще немного и у девочки отвиснет челюсть, от шока она даже поперхнуться умудрилась. - Я... я не понимаю, о чем... - О, вот не надо отрицать. Обладая такими мозгами, просто удивительно, что ты не попала в Райвенкло. К тому же это очевидно - ты просидела на распределение под Шляпой около пяти минут, в то время пока остальные умирали со скуки. Все новички, которые так же долго проходят сортировку - это те, кто пытаются оспаривать первоначальное решение Шляпы. - Но зачем? - возмутилась она. - Очень просто. Без сомнений, благодаря личностным характеристикам ты принадлежишь к факультету Райвенкло, но этого не достаточно - Шляпа учитывает и еще то, кем ребенок хочет стать. Твое желание стать храброй, имеющей кучу друзей девочкой, оказалось сильнее желания получить знания. Не бояться сближаться с людьми, быть общительной, жизнерадостной и интересной - вот твоя мечта. И ты решила, что если поступишь в Гриффиндор, то станешь именно такой «идеальной» девочкой. Но реальность оказалась вовсе не такой радужной. Вместо мечты ты получила факультет, где дети не ценят и не уважают таких личностей, как ты. Если ты найдешь себе друзей среди райвенкловцев, то признаешь, как глубоко ошибалась: а может лучше стоило бы послушать мнение Шляпы? Гермиона вновь повторила свое упрямое выражения лица: крепко стиснула челюсть и поджала губы. - Ты уверена, что все еще хочешь работать со мной? - спросил Гарри спустя несколько минут тяжелого молчания. - Ты наблюдала и увидела во мне родственную душу, но в другом факультете. Умный, прилежный и тихий мальчик, не имеющий друзей. Но между нами есть очень большая разница, Грейнджер. Ты хочешь иметь друзей, но у тебя их нет. А у меня нет друзей, потому что я так хочу. - Но как так можно?! - воскликнула девочка. - Потеря дорогих людей всегда причиняет невыносимую боль. Если ты никого не любишь и ни о ком не заботишься, то и чувство горя от их утраты никогда не посетит тебя, - ответил Гарри. Его лицо имело отчужденное, почти безжизненное выражение. Когда смысл слов дошел до Гермионы, изумление сменилось чувством жалости. - Это ужасно! Ты не должен жить, настолько сильно боясь душевной боли. Так ты никогда не будешь жить по-настоящему, лишь существовать. - Мне хватает и такой жизни, - уголки его губ чуть-чуть дернулись, обозначая улыбку. - Итак, ты не ответила на мой вопрос. Ты до сих пор хочешь быть моим напарником в лаборатории? Она задумалась на мгновение, а затем утвердительно кивнула. - Да. - Отлично. ***Проблемы должны быть решены все сразу, в этом случае их появление принесет за собой меньше непредвиденных последствий. А награды должны быть получены постепенно капля по капле, чтобы растянуть удовольствие. Niccolo Machiavelli
Гарри наколол на вилку оранжевый кусочек сочной дыни и лениво отправил в рот. Рядом расположились его сокурсники, заняв привычные места за завтраком. Драко медленно пролистывал страницы учебника, который находился в открытом виде рядом с тарелкой с тщательно приготовленным омлетом, который он с боем отвоевал у хогвартских эльфов. Когда Гарри рассказал ему, как найти кухню, Драко запугивал их в течение прошлого года, чтобы они подавали ему именно этот жутко питательный омлет. По бокам рядом сидящих Гарри и Драко Крэбб и Гойл занимались длительным процессом накладывания в свои тарелки еды. Напротив троицы сидела Пэнси Паркинсон, по ее правую сторону находился Забини, а по левую Дафна Гринграсс. - Какое зелье мы варим сегодня? - взглянув на Драко, рассеянно спросил Гарри. - Просто письменная работа, - скучающим тоном ответил тот. - Разве? Хм. Драко перевел взгляд от книги на Гарри и с прищуром поинтересовался. - Почему ты спрашиваешь? - Прикидывал, смогу ли я на этом уроке работать в паре с Грейнджер. Драко фыркнул и скривился. - Грейнджер? Почему? Гарри пожал плечами, его лицо не выражало ничего кроме скуки. - Она спрашивала. - Но почему ты согласился? - с ужасом и отвращением возмутился Драко. - Она аргументировала свое предложение тем, что, в случае моего согласия, работая вместе, мы оба получим добросовестного напарника. Так как оба будем варить свою половину зелья, вместо того, чтобы делать все одному, - на этих словах он кивнул головой в сторону Гойла, который поедал свою гору еды с тупым, безучастным взглядом. - Хотя я уверен, что ей просто надоело подготавливать ингредиенты и варить зелья самой, так как любой гриффиндорец доставшийся ей в напарники всегда отлынивает, вынуждая ее работать одной. И Грейнджер признала, что была бы не против того, кто не был бы просто нахлебником. Впрочем я не видел причины отказывать ей. - Нет причины? - ужаснулась Пэнси. - Да как ты можешь терпеть ее! - Если ты сейчас скажешь, что вся проблема в том, что она «невыносимая выскочка-зазнайка», то придумай аргумент лучше. Почти каждый человек в этой школе думает обо мне то же самое, - холодно осадил ее Гарри и, иронично вздернув бровь, наблюдал за девочкой, которая прекрасно понимала, что возмущается совсем по другой причине. - Конечно, нет, - в ответ огрызнулась слизеринка. - Просто я не понимаю, как ты терпишь ее вонь, - Пэнси капризно наморщила свой маленький вздернутый носик. - Грейнджер всего лишь вонючая гриффиндорская грязнокровка, к твоему сведению, она еще и изгой. - Пэнси! - предостерегающе прошипел Драко, так как взгляд Гарри резко превратился в угрожающий. - Что я говорил вам об этом слове, Паркинсон? - спросил Гарри мертвенно-холодным голосом, который был едва громче шепота, но каждый рядом сидящий слизеринец услышал его. И все они сидели тихо, очень тихо! Как будто ожидая страшного взрыва. Несколько секунд Пэнси смотрела на Гарри в замешательстве, но вскоре от осознания своих слов ее лицо исказил страх. - Моя мать была магглорожденной, Паркинсон, и гриффиндоркой в том числе, - продолжил он говорить ледяным голосом. - Я... - попыталась оправдаться она, но была прервана своим собственным визгом и в ту же секунду пулей соскочила со своего места в сторону, чуть не упав со скамьи. Она в ужасе уставилась на Гарри, а затем на его левую руку, в которой была зажата вилка. Следом девочка перевела взгляд на правую, которая как раз в этот момент появилась из под стола, и Пэнси успела заметить волшебную палочку, исчезающую в кобуре на предплечье, скрытом рукавом. - Да, как ты смеешь! - завизжала она. - Я предупреждал, Паркинсон! - ответил Гарри скучающим тоном. - Произнесешь это слово в моем присутствии и будешь проклята. Ты сама виновата, раз забыла об этом. Снова! - Я расскажу профессору Снейпу! - Да пожалуйста, сколько хочешь, Пэнси, - фыркнул Драко. - Ты ведь не на полном серьезе рассчитываешь, что он хоть что-нибудь сделает Гарри? Просто смирись. Это действительно твоя собственная ошибка. Кроме того, ты же знаешь, что профессору Снейпу тоже не нравится, когда мы используем это слово. - Драко! - жалостливо прохныкала девочка. В ответ он насмешливо приподнял брови, от чего Пэнси осталось только тихо и как-то горестно вздохнуть, переведя взгляд на Гарри, который со своим практически неизменным скучающим видом оглядел недавнюю жертву и вернулся к завтраку. *** Как оказалось, после первого совместно выполненного задания на Зельях Гермиона решила, что теперь она стала Гарри другом. Она старалась всегда быть рядом с ним в библиотеке, когда он там работал в одиночестве. Чаще всего они молчали и ничего кроме приветствия и прощания друг другу не говорили, но порой на гриффиндорку накатывал порыв дружелюбия и говорливости, тогда она обязательно пыталась разговорить Гарри, пока он выполнял домашнее задание. Его удивляла ее решительность. Как правило, ему всегда было не особо приятно, когда она находилась рядом, да и эти разговоры были больше похожи на допросы, которые чаще всего касались его и имели экзистенциальные темы. Порой она заводила разговоры, побуждающие его оспаривать ее мнение о факультетах, предрассудках, учителях и их полномочиях, а также о достоверности информации содержащейся в книгах. И она все равно не отставала. Это продолжалось уже больше месяца, в то время как его обычная школьная жизнь проходила, практически никак не откладываясь в памяти. В общей комнате мальчиков Слизерина время от времени появлялись ситуации, имеющие напряженный характер. По мнению Гарри, Нотт спелся с Паркинсон, невзлюбив Гермиону. Раньше Гарри и Нотт без проблем ладили, безусловно, они вовсе не были «близки» во всех смыслах, но с недавних пор мальчик был настроен почти враждебно. Или, по крайней мере, явно демонстрировал к нему пассивно-агрессивное отношение. Нотт находился в самом низу иерархии среди мальчиков-второкурсников змеиного факультета. Он это положение дел прекрасно понимал и ненавидел. Таким образом, у него не было ни шанса выстоять против Гарри во внутрислизеринском «политическом» конфликте. Нотт имел на факультете своих «союзников», но ни один из них не поддержал бы его при возникновении противостояния против Гарри Поттера. Семья Драко - очень богата, влиятельна и уважаема, а семьи Крэбба и Гойла являлись вассалами Малфоев, поэтому тоже были уважаемы, хоть и имели довольно низкий статус. Мать Забини совсем не бедствовала главным образом за счет почти десятка богатых мужей, которые умирали при таинственных обстоятельствах, завещав все свое состояние ей. В отличие от своих сокурсников Нотт ничего не имел. Мать Тео умерла в его раннем детстве, и он остался только с отцом, так как других родственников не имел. Отец относился к низшей категории работников магической производственной компании - это невысокооплачиваемая работа, и к ней не прилагаются сила и влияние. Поэтому семья Теодора Нотта не имела ни политического влияния, ни денег и ничего выдающегося. Даже другие слизеринцы, которым нравился этот тихий мальчик, прекрасно понимали, что открытая поддержка враждебно настроенного Нотта против Гарри - это чистой воды социальное самоубийство. А соседи по комнате просто делали вид, что ничего не происходит и все прекрасно. Ни один из них не хотел принимать участие в конфликте или выбирать противостоящую сторону, да и для Драко было вполне очевидно, что Гарри способен самостоятельно разобраться с Тео и без чьей-либо посторонней помощи. В свою очередь Гарри просто игнорировал «противника» и внешне показывал, как ему безразлично мелкое копошение разгневанного Нотта, который постоянно ставил все ему известные ловушки на вещи Гарри. И хотя эти проклятья и сглазы не причиняли никакого вреда, но постоянно наталкиваться на них оказалось проблемно. Все свои вещи еще до поступления в Хогвартс он обезопасил от вмешательства чужой магии. И если Нотт попытается навредить Ёрму, то будет укушен им же, так как Гарри дал своей змейке на это разрешение. Он понимал, что однажды Нотт решит проклясть его ванные принадлежности, и его предположения подтвердились через неделю, когда он почувствовал, что нарушены охранные чары на бутылочке с шампунем, на которую был установлен вполне неприятный сглаз, портящий волосы. Пришлось значительно повысить бдительность и каждый раз перед началом трапезы тщательно проверять еду и напитки. Гарри видел, как с каждой неделей мальчик становится все больше и больше недовольным своими неудачами, поэтому ожидал через некоторое время какой-нибудь очень мерзкой пакости. Рон Уизли тоже день ото дня становился еще большее враждебно настроенным, но Гарри едва мог винить его в том, что Снейп постоянно выставлял рыжего дураком. Однако было несправедливо со стороны Рона направлять всю свою обиду на Гарри, так как он не был виноват, что зельевар всегда спрашивал сначала Рона, а потом его. Но попытка объяснить эту логику Рону Уизли привела бы только к еще большей неприязни и бешенству. ***Римляне никогда не игнорировали беды только чтобы уклониться от участия в войне, понимая, что войны просто так не исчезают. Они лишь получали отсрочку до возникновения у кого-либо из противников дополнительного преимущества. Niccolo Machiavelli
Впервые увидев на доске объявлений заметку о сформированном Локхартом дуэльном клубе, Гарри дико заржал. Рядом стоящие дети кидали на него удивленные взгляды, так как на полном основании считали, что Гарри Поттер не умеет смеяться. Он просто одарил их скучающим вопрошающим взглядом, и те почли за лучшее поскорее исчезнуть из его поля зрения. Больше всего ему очень хотелось пропустить дурдом, по ошибке названный дуэльным клубом, но он никак не мог позволить себе упустить возможность понаблюдать, как Снейп, играючи, одним лишь Экспелиармусом протрет пол этим придурочным болваном. Поэтому в субботу вместе со своими сокурсниками Гарри стоял напротив дуэльной платформы в Большом зале. Так как клуб был открыт для всех желающих - зал был переполнен. Гарри разыскал Гермиону среди гриффиндорцев, которые между собой перешучивались или взволнованно переговаривались. Вот в зале появился профессор Снейп, и гриффы скорчили недовольные гримасы, полагая, что он их не увидел. Локхарт, улыбаясь по-идиотски каждому, кто смотрел на него, прибыл спустя мгновение. И пока он поднимался на платформу, смущенная Гермиона не отрывала от него обожающий взгляд. На что Гарри только фыркнул и страдальчески закатил глаза. У него так и не получилось снять с нее розовые очки, чтобы она, наконец, увидела, насколько глупо обманывалась этим безмозглым идиотом, хотя в целом это не имело никакого значения. Даже Гермиона Грейнджер может иметь глупые девчачьи замашки, как и любая другая тринадцатилетняя девчонка. Когда все собрались, Гарри, расслабившись, приготовился к грандиозному шоу. Несколько минут, пока Локхарт распространялся на тему дуэлей, рассказывая при этом очень отличающиеся от реальности бредовые наставления, профессор Снейп стоял напротив него с видом вселенской скуки. Затем он предложил наглядно продемонстрировать обезоруживающее заклинание, и Локхарт, соглашаясь, с энтузиазмом закивал. Ах, какое же это было восхитительное зрелище! Когда напыщенный блондинистый шут пробкой пролетел через весь зал и смачно шлепнулся на задницу. После Локхарт, впрочем, как обычно, предложил Гарри принять участие в первом поединке. Понимая, что это неизбежно, он тяжко вздохнул. Когда Нотт поднял руку, выражая желание стать гарриным противником, тот оглядел его с прищуром, пытаясь понять, зачем мальчику это надо. Ведь он не глуп и понимает, что Гарри ему не победить. Гарри сдерживался и не показывал на уроках даже десятой части своих способностей, но все равно каждый слизеринец знал, что уровень Гарри значительно выше их. Он понимал, что Нотт без достойной цели или причины не стал бы выставлять свою кандидатуру, чтобы в результате проигрыша выставить себя дураком. Снейп тоже это понял, поэтому предложил выбрать кого-нибудь из старших курсов, чтобы Гарри сразился с ними. Локхарт тут же возразил, что выставлять против второкурсника старшекурсника несправедливо и что профессору Снейпу не стоит быть слишком предвзятым к бедному Гарри. Он поблагодарил Нотта за добровольное участие. Поколебавшись мгновение, Гарри коротко кивнул мальчику и поднялся на платформу. Независимо от того, насколько отчужденно и равнодушно он себя вел, этот мелкий надоедливый ребенок уже начал раздражать его. И хоть он надеялся, что таким образом Теодор хочет выместить на нем скопившийся гнев, но честно говоря, был уверен, что далеко не все так просто. Дуэль началась, и Гарри, держа палочку наготове, предоставил право первой атаки своему противнику, давая возможность выстрелить хоть одним заклинанием, прежде чем разоружит его. Но то, что произошло дальше, вызвало у него истерический смех. Только отличный самоконтроль не позволил ему неподобающе заржать. Нотт использовал заклинание Серпенсортия, призвав большую красную змею, и не простую, а кобру, которая раскрыла капюшон и зло зашипела. Появилось странное чувство дежавю. И это стало вполне очевидной демонстрацией намерений, хоть Нотта и сдерживал контракт, подписанный им в первую ночь в Хогвартсе, не давая разболтать никому тайны. Однако одной из самых шокирующих для общественности тайн стало бы то, что Гарри - змееуст. Натравив на него огромную ядовитую змею практически перед всей школой, тем самым Нотт вынуждал его раскрыть свою способность к парселтангу. Естественно, мальчишка не загнал Гарри в угол своим поступком. Он легко мог бы прогнать змею, не произнеся ни одного змеиного слова. Но... собственно, почему бы и не воспользоваться подвернувшимся случаем? Основная причина предпринятых мер конфиденциальности заключалась в том, что Гарри не был готов на первом курсе к раскрытию перед Волдемортом таких пикантных тайн, как владение парселтангом, так как не мог с уверенностью сказать, какова бы была реакция бестелесного духа на это. И он не желал сразу выпускать контроль ситуации из рук, отдаваясь на милость непредсказуемости. Но на данный момент Квирелла и Волдеморта не было в школе, поэтому Гарри было плевать, если Том узнает о его особых талантах. Что же касается других студентов, то они уже успели повесить на него клеймо очередного «злобного скользкого слизеринца», хотя он даже не прилагал к этому никаких усилий и не давал повода, чтобы заработать такое предвзятое мнение. Возможно, своим поступком Нотт надеялся изменить свой статус и получить моральное удовольствие от того, что ему, наконец, удалось заткнуть за пояс «признанного гения», ведь он смог обойти магический контракт и продемонстрировать общественности ажиотажный «секретик» Гарри Поттера. Поэтому Гарри нужно было сотворить что-нибудь эдакое, чтобы мальчик не решил, что ему удалось выиграть. И у него уже имелось несколько подходящих идей. Гарри поймал торжествующий взгляд Нотта и предвкушающе ухмыльнулся, когда разъяренная змея приблизилась к нему. Он, забавляясь, снова посмотрел на противника и вскинул брови, словно спрашивая молча: «Неужели? И это все что ты решил сделать?» Выражения лица Тео с триумфального резко изменилось на раздраженное, отчего ухмылка Гарри стала только шире, а затем он обратился к змее: /- Ох, моя дорогая. Ты в порядке?/ - спросил Гарри, опуская волшебную палочку и присев на корточки. Студенты громко ахнули, выражая различные эмоции, а те, кто стоял ближе к змееусту, попятились от него на несколько шагов, как будто это бы помогло им защититься. Змея приподняла свое гибкое тело еще выше, но не прекратила гневно шипеть. /- Где я? Ярос-с-сть! Убить для хозяина! С-с-сражаться за того, кто меня создал!/ /- Нет, милая, ты не должна с-с-сражаться. Ус-с-спокой себя. Ус-с-спокой свою ярос-с-сть!/ /- Ты человеческий дитя. Безволос-с-сый примат. Но говориш-ш-шь, как я./ /- Я говорящий. Ты подчиниш-ш-шься мне./ /- С-с-сила, что создала меня, говорит подчиняться другому./ /- Ты обладаеш-ш-шь собственными желаниями, а тот, кто тебя создал, с-с-слаб и не опытен. Ты можешь бросить вызов ему./ /- Да... Да, я могу./ /- Повернись к нему,/ - скомандовал Гарри, скалясь порочной улыбкой. Кобра выполнила приказ. Она встала на дыбы и угрожающе зашипела на неудачливого призывателя, который, резко побледнев, недостойно пискнул. Его лицо выражало истинный ужас, и Гарри подумал, что, возможно, мальчик от страха даже обмочился. - Ты ведь даже не подумал о таком повороте событий, а, Тео? - зло усмехнувшись, спросил Гарри. Нотт заскулил и попятился назад - он выглядел жутко испуганным. - Поттер, - предостерегающе сказал Снейп, делая шаг вперед, и настороженно переводил взгляд с Гарри на змею и обратно. Он держал свою волшебную палочку наготове, явно собираясь атаковать кобру. - Позвольте мне позаботиться об этом, Северус! - самоуверенно заявил Локхарт, выступая напротив декана Слизерина и направляя палочку на змею. - НЕТ!!! - взревел Гарри, и Локхарт чуть не выронил палочку, удивившись, насколько командным тоном это прозвучало. - Если вы атакуете ее, я потеряю контроль, и она нападет на студентов. - Н-но, мистер Поттер! Ее нужно уничтожить! - заикнулся он. - Это я и собирался сделать, - нетерпеливо проговорил сквозь стиснутые зубы Гарри, наставляя палочку на змею. - Я просто хотел пустить заклинание в спину, - а затем невербально уничтожил змею, которая исчезла в облаке бесцветного дыма. Нотт рвано выдохнул с заметным облегчением, падая на колени от пережитого страха. Гарри подошел к нему с высокомерно поднятой головой и скучающим холодным выражением лица. Остановившись возле него, он посмотрел сверху вниз. - Это было глупо, Нотт. Неужели ты думаешь, что если кто-то узнал бы об этом, я стал бы переживать? Тот посмотрел на Гарри с широко распахнутыми глазами и открытым ртом, вздрогнув от холода, который увидел в зеленых глазах, и быстро вернул себе угрюмый вид. Гарри на это только презрительно усмехнулся и спустился с платформы, пока он шел, толпа студентов в страхе расступалась перед ним. Но все молчали. По-видимому, все были слишком потрясены произошедшим, чтобы как-то отреагировать. Гарри, подойдя к Драко, закатил глаза, и демонстративно скрестив руки на груди, развернулся лицом к платформе, не обращая ни на кого внимания. Пэнси Паркинсон, стоящая рядом с Драко, отступила немного назад, она посмотрела на Гарри, и на ее лице проступили противоречивые эмоции. Она ненавидела его с тех пор, как он проклял ее в Большом зале. Хотя и до этого особо не была его поклонницей, но теперь в ее глазах не было того явного отвращения и неприязни. Впрочем, как и у остальных слизеринцев. Если раньше они просто проявляли любопытство в его сторону, то теперь определенно были заинтригованы. Студенты других факультетов выражали лишь опаску, но никакого страха. Даже у хаффлпаффцев. Гриффиндорцы в основном выглядели рассерженными - очевидно, Гарри вызывал в них омерзение, но для них не случилось ничего шокирующего или неожиданного. Снейп все это время сверлил в Гарри дыру своими черными ониксовыми глазами с ничего не выражающим выражением лица, и когда тишина слишком затянулась, привлек внимание к себе. Он вызвал двух пятикурсников и приказал им показать обезоруживающее заклинание. Тяжелая атмосфера, наполняющая зал, никак не исчезала, но никто не осмеливался заговорить о случившемся. Наконец дуэльный клуб подошел к концу, и все, кто покидал Большой зал, обязательно напоследок окидывали Гарри взглядом, шепчась с друзьями. - Поттер, Нотт! В мой кабинет. Сейчас же, - гневно прошипел декан, как только подошел к второкурсникам из Слизерина. - Но, профессор! Гарри не виноват, - попытался возразить Драко, но его оборвал прожигающий взгляд от Снейпа. - Мне все равно, - рявкнул Снейп и обернулся к Нотту. - Мой кабинет. Сейчас же! Тот побледнел, как инфери, и, глядя на него, Гарри усмехнулся. Снейп стремительно понесся вперед, а Нотт повернулся к Гарри. - С чего это ты так самодоволен? - зло прошептал Нотт. - Проблемы тебе тоже обеспечены. - Мне - нет, - уверенно заявил он в ответ. Нахмуренное лицо слизеринца потемнело, и, быстро развернувшись, он вышел из зала, а Гарри с видимой ленцой в движениях последовал за ним. Когда они подошли к кабинету декана, нервозность Тео только возросла, а затем два второкурсника оказались внутри кабинета. Снейп обернулся к Нотту. - О чем вы только думали? - злобно прошипел он. Тот с трудом проглотил образовавшийся комок в горле и отступил немного назад. - Сэр? - Полагаю, вам заранее было известно об уникальной способности мистера Поттера? - презрительно усмехнулся Снейп, оглядев долговязого мальчика сверху вниз. Тот колебался мгновение, решая как лучше ответить. - Да, сэр. Он знал, - скучающим тоном сказал Гарри вместо Теодора, который кинул на него испепеляющий взгляд, а затем молча кивнул декану. - Тогда для чего вы совершили такую глупость, вызвав в комнату, полную студентов, огромную смертельно ядовитую и агрессивную змею! Я совершенно ясно сказал вам показать только, как действует обезоруживающее заклинание! И ничего лишнего! - Я... я... - беспомощно промямлил неудавшийся мститель. - Он так поступил, потому что я проклял Пэнси Паркинсон, когда она обозвала Грейнджер грязнокровкой. Таким способом он хотел выпендриться и произвести впечатление на Паркинсон, - снова ответил Гарри, лениво растягивая слова. Снейп изумленно уставился на него, но через секунду вновь обратился к Нотту с презрением и разочарованием. - Это так, мальчишка? Нотт с мрачным выражением лица посмотрел на Гарри, который лишь поднял бровь, интересуясь, осмелится ли он отрицать его слова. - Полагаю, что так, сэр, - пробормотал он сквозь стиснутые зубы. - Но он проклял Пэнси, и ему это легко сошло с рук! Никто даже не сказал ничего против! - Потому что они обладают большим количеством мозгов в своих черепушках и понимают, что я скажу на это. Мисс Паркинсон получила по заслугам, - тихо хмыкнул зельевар. - Она должна лучше разбираться в том, что треплет своим языком. Ей еще повезло, что он не сообщил директору. Где это произошло? - В Большом зале, - ответил Гарри. - Тогда Паркинсон больше, чем просто повезло. Я предупреждал вас об этом раньше. Не смейте обсуждать такие темы в Большом зале или других местах, кроме слизеринской гостиной или общежития. Никогда нельзя быть точно уверенным, подслушивают вас или нет! Нотт еще сильнее помрачнел и недовольно уставился на декана, но сразу же опустил взгляд, так как взбешенный Снейп накажет гораздо, гораздо хуже, чем обычно. - Мне очень жаль, сэр, - проговорил мальчик, глядя в пол. - Извинения теперь бессмысленны, безмозглый мальчишка! Твое поведение вызывает жалость и отвращение. То, что ты выступил столь глупым образом против одного из своих соседей только из-за незначительного конфликта между Поттером и Паркинсон. Ты из-за этой несущественной причины публично разоблачил его серьезную тайну! Как, думаешь, твой поступок выглядел со стороны? Мы слизеринцы и должны быть единым целым! В противном случае нас раздавят превосходящей численностью и попытаются съесть живьем. Вся школа настроена против нас, и если им станут известны наши слабые места, то они будут их использовать! Затем Снейп устремил свой горящий взгляд на Гарри. - Теперь вы! Я не знаю, чем вы думали, мистер Поттер, позволяя столь важной информации открыться таким непристойным образом в общественном месте, но будьте уверены, это открытие не останется без последствий. - Я действовал, совершенно точно осознавая, как школьные общественные массы отреагируют на это, сэр. Это было расчетливым решением. В ином случае я бы легко мог изгнать змею, даже не разговаривая с ней. Раздраженный осознанием Нотт недоверчиво посмотрел на Гарри, а Снейп, усмехнувшись, ответил, растягивая слова: - Не сомневаюсь. Я действительно надеюсь, что вы в полной мере представляете, что вам это сулит, мистер Поттер. Ничего изменить уже нельзя. Гарри в ответ уверенно кивнул. Нотт же ругался со Снейпом гораздо дольше, и с каждой минутой декан отвечал ему все более оскорбительно, поэтому он счел за лучшее остановиться. Наконец, мальчику была назначена отработка на этот вечер, он должен будет помочь вырвать глаза тритонов для зелий, а затем Снейп его отпустил. Когда Нотт уходил, он вновь посмотрел на Гарри торжествующим взглядом, так как того не отпустили. Он был уверен, что Гарри будет наказан. Дверь закрылась, и они остались одни в полнейшей тишине кабинета. Через несколько секунд Снейп тяжело вздохнул и, окружив комнату защитными чарами, обратился к Гарри. - Ты змееуст, - тихим смирившимся тоном сказал он. - Да. - Как? - Связь между мной и Волдемортом дала мне эту способность, - прямо ответил Гарри. - Замечательно, - протянул Снейп и насмешливо скривил губы. - Откуда дети узнали о парселтанге? - У меня есть змея. - У тебя есть змея, - нарочито медленно повторил он, словно был удивлен, насколько Гарри оказался глуп. А тот легко улыбнулся и неопределенно пожал плечами. - Ну, да. Его зовут Ёрму. Он был со мной в школе с первого курса. До тех пор пока дети не подписали контракт, я не показывал его. Честно говоря, я с нетерпением ждал момента, когда мог с чистым сердцем прекратить скрывать его. - Ёрму, - с недоверием проговорил Снейп, он был определенно ошеломлен. - Твою змею зовут Ёрму. - Это сокращение от полного имени Ёрмунгард, - спокойно объяснил Гарри, едва сдерживая усмешку, растягивающую губы. Зельевар потер переносицу. - Ты назвал свою змеюку именем скандинавского Змия Миргарда, который сожрет Землю после конца света, - все тем же тоном уточнил он. - Ага. - Как... хм, необычно, - немного раздраженно протянул он и, отняв руку от лица, увидел, что Гарри уже даже не старается спрятать задорную улыбку. - Ты хоть представляешь, как отреагирует Дамблдор на это? - Если честно, нет. Но мне будет забавно услышать это от вас. Снейп кисло поморщился. - Какой длины этот твой домашний «Змий»? - спросил он после затянувшейся тишины. - О, не переживайте, он довольно маленький. Сейчас, по крайней мере, хотя в будущем будет значительно крупнее. - Насколько «маленький» и насколько «крупнее»? - нетерпеливо спросил Снейп. - Ну, на данный момент он чуть толще среднего маггловского карандаша, около фута длиной. И если я сниму с него уменьшающие чары, его длина увеличится до тринадцати футов, а ширина до четверти фута. - Тринадцать футов, - с тихим ужасом пробормотал Северус, опустившись на стул и прикрыв лицо рукой. - И ты притащил его в школу, полную детьми? - Он предан мне и не слишком агрессивен. Плюс, Ёрму не сможет самостоятельно увеличить себя. - Любой сможет увеличить его размер до настоящего! - сердито огрызнулся зельевар. - Это не так, - попытался успокоить его Гарри. - Заклинание, которым я уменьшил размер Ёрму, произносилось на парселтанге. И отменить данное заклинание может только другое тоже на парселтенге. Я единственный способен снять это заклинание, ну и, пожалуй, Волдеморт. Убрав руку от лица, Снейп изумленно разглядывал Гарри несколько мгновений, а затем успокоился. - Ладно, пусть так. - Он действительно очень милый и на удивление превосходный собеседник для змеи. Большинство из них тупы и не говорят ни о чем, кроме еды и тепла. Чем больше и волшебней змея, тем сильнее развит ее интеллект. - Не уверен, что стоит спрашивать, где ты взял свою, - со вздохом сказал Северус. - Я нашел его, когда мне было четыре года, - пожал плечами Гарри. - В этой жизни, я имею в виду. В ранних жизнях я никогда не позволял себе иметь домашнего питомца-змею, хотя в двух, несколько жизней назад, у меня они были. По правде говоря, из змей тех двух жизней ни одна не стала мне настолько близка, как Ёрму, да и не были они похожи на него. Я предпочитал заводить не слишком опасных и немагических змей, а не больших, экзотических и волшебных, которые люди выбирают для развода. - Ах, ну конечно. А твоя змея средняя, волшебная и не предназначенная для «развода», да? - саркастично усмехнулся Снейп. - Э-э, ну ладно. Вы правы. Но, откровенно говоря, меня не волнует, если люди станут шептаться за моей спиной и распускать слухи, что я Темный волшебник. - Ты болван! - прошипел Северус. - Дамблдор будет... - Дамблдор уже был взволнован, а люди уже шептались обо мне, - отрезал Гарри. - Просто сегодня они увидели «подтверждение» своим словам, но мне-то что? Да и Дамблдор уже давно в курсе о парселтанге и причине его появления у меня, поэтому он не будет удивлен. Его больше озадачит тот факт, что я тоже знал о его наличии и даже продемонстрировал публично вместо того, чтобы скрывать всеми правдами и неправдами. - Допустим, - с сарказмом ответил зельевар. - Для кого-то столь старого ты удивительно беспечно относишься к последствию своих действий. - На самом деле, меня с каждой прошедшей жизнью мало-помалу перестали заботить последствия. Какое это имеет значение, если после смерти я вынужден буду начать сначала? - Я это вижу, - презрительно хмыкнул Снейп. - Что ты собираешься делать теперь? - То же, что и раньше, - пожал плечами Гарри. - И ты думаешь так и будет? - Ага.