Холихедская гарпия.

Гермиона всегда считала себя смелым человеком. Поэтому тот факт, что она уже четверть часа сидела уткнувшись носом в старинные страницы и боялась поднять голову, пугал и вводил в конкретное замешательство. Гермиона всегда считала себя умным человеком. Поэтому то, что она не понимает ни единого слова из подаренной ей книги, практически довело ее до панической атаки. Голова кружилась, точно от пары стопок огневиски, грудная клетка, казалось, сжалась и надавила на сердце, которое, перепугавшись, заметалось и стало подскакивать куда-то в район голосовых связок. Вековая пыль, пропитавшая древний талмуд, беспощадно щекотала нос, и Грейнджер молилась всем известным и неизвестным богам, чтобы они спасли ее от позорного и оглушительного чиха. Рон говорил, что Гермиона чихает громче мистера Уизли. А когда у того чесался нос, то потом содрогались стены, форд Англия испуганно мигал фарами и хрипел стареньким двигателем, а стрелки на небезызвестных часах начинали показывать, что все члены семьи в смертельной опасности. Гарри уверял подругу, что Рон преувеличивает. Грейнджер чихает примерно на той же звуковой частоте, что и Клювокрыл. От этого легче не становилось. Именно поэтому Гермиона больше всего на свете боялась чихнуть при Кассиусе Уоррингтоне. Тот, в свою очередь, сидел рядом с девушкой, чуть откинувшись на подушки, и слегка рассеянным взглядом скользил по скромной гостиной. Вид перед ним открывался весьма прозаичный: напротив клетчатого пузатого диванчика стояло два таких же упитанных кресла с зажатым между ними журнальным столиком. Сзади в стене был черный от золы камин, слева от него окно с тяжелыми бархатными гардинами, а справа - еще один книжный шкаф, в котором Гермиона хранила всю свою неподъёмную коллекцию для лёгкого чтения. Нижнюю полку девушка благородно уступила Джинни, которая разместила на ней несколько книг по квиддичу и стопку любовных романов под авторством некого Ромы Антика. Это были настолько сладкие, приторные книженции, что у Гермионы челюсти сводило уже от цветастых обложек, на которых горячие полуобнаженные мужчины мяли пальцами тонкие девичьи талии, почему-то почти всегда утянутые в корсеты, с глубоким декольте. — Как ты можешь такое читать на полном серьезе и без рвотных позывов? — морщилась Гермиона, когда Джинни ныряла под одеяло, чтобы насладиться очередным литературным шедевром перед сном. Горячий красавчик с обложки тут же начинал подмигивать Грейнджер, за что периодически получал пощечины от своей разгневанной пассии. — Пустые истории без смысла! — В этом мире есть два типа книг, Грейнджер — со знанием дела отвечала Джинни, не отрывая взгляда от читаемой страницы — Первый — чтобы загрузить мозг, а второй — чтобы разгрузить. Твой удел — группа номер один, а я же буду довольствоваться группой номер два и отвлекаться от насущных проблем. — она все-таки подняла взгляд на подругу и грустно сверкнула зелёными глазами — Я хочу, чтобы по вечерам меня волновали исключительно отношения Гризеллы и Хуана, а не мои собственные. У них, смотри, как все сложно! — она приподняла обложку, на которой смуглый красавец снова принялся играть мускулами, а блондинистая девица манерно накрутила на палец длинный густой локон и театрально вздохнула — Она личный секретарь министра магии, а он сын предводителя клана оборотней. Ух, какие там страсти! Куда уж мне до них со своими неудавшимися отношениями. — с этими словами она спрятала рыжую голову под одеялом и прошептала — Люмос. « У Гризеллы наверное нет таких проблем как у меня» — мрачно подумала Гермиона, которая все еще с яростным упорством листала « Предсказания на рунах». — Вряд ли она сидела перед Хуаном с потной после пробежки головой и морщила нос чтобы сдержать рвущийся наружу чих. Грейнджер, поборов-таки спазм, усилием воли заставила себя оторваться от пляшущих перед глазами строчек и посмотреть на Касса. Он сидел в профиль от Гермионы с неопределенным выражением лица. Девушке показалось, что ещё секунда, и Уоррингтон начнёт зевать от смертельной скуки. Воспользовавшись тем, что он на неё не смотрит, Гермиона мысленно начала обводить контур его правильного носа, тонких губ и забавной ямочки на подбородке. Она прошлась по шее, обёрнутой в тугой ворот поглаженной рубашки, по зелёном джемперу на худощавом, но жилистом торсе, по темным джинсам и белым спортивным кроссовкам. Она давно не видела Уоррингтона так близко, и теперь сгорала от любопытства, как новоиспеченный ловец « Уимбурнских ос» изменился за два года. Почти такой же, только над левой бровью появился небольшой шрам — след травмы от прилетевшего в голову бланджера в четверть финале. Касс начал поворачиваться, и Гермиона тут же спряталась за книгой, мысленно презирая себя за малодушие. « Годрик Гриффиндор прогнал бы меня в шею с факультета» — обречённо решила она, ставя на своей смелости и решительности жирный крест. — Ну, как книга? — Грейнджер показалось, что Уоррингтон не просто спросил, а буквально бросил в неё каждое слово, небрежно и немного нетерпеливо. — Очень увлекательно — поспешно ответила она. « Продолжи разговор» — защекотал сознание внутренний голос чем-то напоминавший шипение профессора Снейпа в те самые дни, когда он был не в духе сильнее обыкновенного. — " Продолжи разговор, Грейнджер, и перестань быть такой зачуханной невзрачной крыской!" Поэтому девушка вдохнула полной грудью, собрала в кулак всю свою волю, выпрямила спину и в лучших гермионовских традициях вздернула подбородок, а затем тряхнула головой. Натянув легкую улыбку, она чуть повела плечами и максимально ровным тоном спросила. — Еще чаю? Кассиус удивленно посмотрела на нее и кивнул, промычав что-то нечленораздельное, отдаленно похожее на "да". Уоррингтон редко чувствовал себя неловко, особенно в последние годы. Он всегда знал, что большинство людей расположены к нему весьма благодушно, ведь ловец " Уимбурнских ос" всегда был дружелюбен, общителен, знал, когда пошутить, а когда сочувственно вздохнуть. У него было много знакомых, которые всегда с радостью проводили с ним время, звали в гости и на различные мероприятия. Журналисты писали о нем только хорошее, и даже с подачи Риты Скитер, Уоррингтон был признан самым сексуальным ловцом года, подвинув Виктора Крама и Эйдана Линча, ирландского чемпиона 1994 года. Но в случае Грейнджер все навыки общения Касса посыпались, как карточный домик. " Она либо меня ненавидит, либо дико стесняется" — думал он, наблюдая за тем, как девушка с деланным интересом пялится в одну и ту же страницу уже минут пятнадцать. — " Скорее всего ненавидит. Это вполне логично, я бы на ее месте тоже не пылал любовью к слизеринскому поборнику чистоты крови." Кассиус понимал, что надо бы встать и откланяться, пока ситуация не превратилась из неловкой в катастрофическую. Впрочем, в его сознании уже давно случилась и катастрофа, и бедствие и даже локальный апокалипсис. Казалось, что он попал в один из своих ночных кошмаров. Кассу часто снилось, как он остается один на один с девушкой своей мечты, но тут по закону жанра, начинали происходить абсурдные вещи: то у него пропадали штаны, то из носа начинало течь что-то зеленое и липкое, то голос становился писклявым, точно у Риты Скитер. И вот сейчас разворачивался самый настоящий кошмар наяву. Он сидел рядом с Гермионой Грейнджер, чувствовал легкий сливовый аромат ее волос, наблюдал, как она водит тонким пальчиком по древним строчкам, как кусает нижнюю губу, отчего желудок в очередной раз делал невероятный кульбит и все тело накрывало жаркой волной. Он сидел рядом с ней, спустя сотни фантазий об этой самой минуте. И молчал как рыба. Даже в своих страшных снах Касс что-то да говорил, а тут вообще ни слова. На его вопрос о книге, который он выдал несколько минут внутренних страданий, Гермиона посмотрела на него, как на идиота, и бросила в ответ короткой фразой. Сердце заколотилось еще сильнее, хотя оно и так уже было готово пробить грудную клетку, дыхание перехватило, и больше всего на свете захотелось выбежать на свежий воздух. И желательно через окно. Поэтому, когда Грейнджер вдруг оторвалась от книги, посмотрела прямо на Касса своими ореховыми глазами и предложила чай, Уоррингтон почувствовал, как в ногах нервно начало покалывать. Гермиона взмахнула палочкой, и расписанный скандинавскими узорами чайничек оторвался от стола и поспешил к кружке Касса. — Да, не нужно, я сам налью! — вдруг выпалил Уоррингтон и потянулся рукой к узорчатой ручке. Его пальцы не ожидали, что случайно заденут прохладное запястье Грейнджер. Теперь Касс с уверенностью мог сказать, что температура в раю и аду примерно одинакова, так как он не смог определиться где именно оказался. От секундного ощущения бархатистой нежной кожи все тело сотрясло волной, а и без того разволновавшееся сердце окончательно сбилось с ритма и затряслось в конвульсиях. Дыхание перехватило. Изо рта против воли вырвался приглушенный выдох. Он смотрел, как лицо Грейнджер преображается, бледнеет и идет пунцовыми пятнами, и она вдруг резко дергается и вскакивает с дивана, совсем забыв, что палочка все еще контролирует чайник. Тот обиженно взвизгнув, спикировал вниз, облив джемпер и джинсы Касса так любимым Джинни молочным улуном. — О, Мерлин! — Гермиона зажала рот рукой, и на ее лице отразился непередаваемый словами ужас. — Я...о боже....прости...я не знаю, как так вышло! Я...я сейчас уберу. — Прости! — хрипло выдавил из себя Уоррингтон и резко поднялся, мысленно ненавидя себя, Нотта, Уизли и всю сложившуюся ситуацию. Разве это не самый худший из всех ночных кошмаров? Он стоит перед Гермионой в мокрых, черт их побери, штанах! - Я...это вышло случайно. Я не хотел тебя напугать! — Все в п-порядке, — Гермиона уже взяла себя в руки и вымученно улыбнулась. — Я просто не ожидала. Нервы последнее время ни к черту. — Да, я понимаю. — кивнул Касс, не сводя с нее внимательного взгляда. Почему-то вдруг показалось, что Грейнджер все-таки не испытывает к нему ненависти. Хотя, Мерлин их разбери, этих женщин. Особенно гриффиндорских. — Я понимаю, это все очень неожиданно: мы заваливаемся к вам с Джинни посреди бела дня в квартиру, без приглашения, да еще и со странными предложениями, с какими обычно не приходят слизеринцы. Но... - он потупил взгляд. Пальцы сами собой сжали край мокрого джемпера — Мы же уже...не совсем слизеринцы. — Да дело вообще не в Слизерине! — воскликнула Гермиона с несвойственной ей эмоциональностью. В ее голосе звучала обида, вперемешку со страхом и еще чем-то неуловимым и гнетущим, что Касс так и не смог различить. — Дело в... — В чем? — он сам не заметил, как сделал к девушке шаг, снова чувствуя, как от нее нежно веет сливой и медовыми пряниками. С этого расстояния он мог внимательно разглядеть каждую черточку ее лица: несколько веснушек на чуть курносом носу, орехового цвета глаза с шоколадными прожилками, тонкие губы, которые она так сильно любит поджимать, три небольшие складочки на широком лбу и небольшая ложбинка на переносице. Она смотрела на него чуть испуганно, но все так же, как и всегда, приподняв острый подбородок. Казалось, что слова даются ей с большим трудом. Гермиона как-то нервно теребила собственные пальцы, чуть ли не до хруста их сжимая. Она вдруг сделала резкий шаг к Уоррингтону, снова сократив расстояние между ними. От такой внезапной близости голова начала кружиться, а по телу маленькими иголочками пробежали мурашки. — Дело в... Теодор Нотт с громким хлопком трансгрессировал прямо посреди небольшой гостиной и, сыпля ругательствами, усадил на кресло Джинни Уизли, которая в полубессознательном состоянии тихо постанывала. Замерев, он уставился на открывшуюся перед ним картину: раскрасневшаяся Грейнджер и Касс в мокрых насквозь штанах стоят на удивление близко друг к другу, а вокруг них обиженно пофыркивая кружит заварочный чайник. Поняв, что явно прервал назревающий интим, Тео снова разразился нецензурной бранью, но уже мысленно и на самого себя. Решив, что все же он не виноват, а так сложились обстоятельства, Нотт великодушно себя простил и начал прояснять ситуацию, пока Грейнджер не поджарила его коленки. Ведь гриффиндорская заучка точно уже решила, что состояние Уизли- дело рук Нотта. И попробуй докажи принципиальной девице, что он тут ни при чем. — На Джинни напали. — с расстановкой сказал он, переводя взгляд с Гермионы на Касса. — И я без понятия, что это был за монстр. Грейнджер сорвалась с места и опустилась на колени перед подругой. Пунцовые щеки снова вернулись к характерной грейнджеровской бледности. Прощупав пульс и приподняв отяжелевшие веки Уизли, она взмахнула палочкой, быстро пробормотав Акцио. В гостиную с еле слышным свистом влетела небольшая коробочка. Девушка сунула в нее руку, которая тут же исчезла по локоть. Касс и Нотт не смогли скрыть восхищения - все же заклятие незримого расширения не у каждого получались так искусно. — Вот оно! — спустя пару мгновений Грейнджер выудила небольшой синий пузырек и не раздумывая влила его содержимое Уизли в рот. Та закашлялась и распахнула глаза. — Что...- хрипло спросила Джинни, замотав головой. — Что произошло? Н-нотт? Там был...ты видел!? Ты же тоже видел...это!? — Я ни черта не понял, что это было. — честно признался Тео и устало опустился на диван. Голова гудела, а в висках все еще стучало от пережитого. — Мы потренировались и разошлись. Я пошел в раздевалку, хотел принять душ, как вдруг услышал крик. Когда я прибежал на поле, Уизли парила примерно в метре над землей и ее за горло держало...— он нахмурился и потер переносицу, пытаясь подобрать слова — что-то типа черной тени, поглощающей свет вокруг себя. Но это не дементор, потому что его не прогнал мой Патронус, а лишь оттолкнул от Джинни. После этого оно направилось ко мне, но я успел подхватить Уизли и трансгрессировать сюда. Подумал, что с вашим колличеством охранных чар, этот монстр сюда не доберется. — Скорее, это был какой-то дух, но очень темный и древний, — продолжила Джинни, прижав к себе колени и обхватив их руками. Вид у нее был такой беззащитный, что у Нотта внутри что-то екнуло и внезапно разбилось. — Я ощущала его магию. Она такая густая, ледяная и...одним словом ужасная. — Древний дух...— протянула Гермиона и встав с колен поспешила к книжному шкафу. — Это не дух, я думаю. Это что-то...я читала об этом, где же книга...— забормотала она себе под нос и погрузилась в поиски. — Я принесу воды. — сказал Касс, высушил себя взмахом палочки и направился на кухню. Джинни все еще обнимала колени и чуть подрагивала, точно от холода. Лицо ее при этом было крайне задумчивым, будто она что-то анализировала в своей голове. Вдруг она посмотрела на Нотта и серьезно сказала: — Ты спас мне жизнь сегодня. " Не первый раз, кстати" — подумал Нотт, но промолчал. Перед глазами тут же всплыла та ночь второго мая, когда Джинни невольно поставила Тео перед выбором,решившим его дальнейшую судьбу. — Спасибо. — снова сказала Уизли, внимательно следя за лицом слизеринца. Тот кивнул и устало улыбнулся. — Командное слаживание прошло успешно.— усмехнулся он. — В Бодминской пустоши повеселимся. — Надеюсь, не так как сегодня. — Джинни тоже улыбнулась и распустила растрепавшийся хвост. Рыжие волосы красиво рассыпались по плечам и заиграли золотом в свете начавшего самостоятельно разгораться камина. Он затрещал сухим поленом и выдохнул облачко небольшого дыма. Девушка приподняла уголки губ и прикрыла глаза, откинув голову на мягкую спинку кресла. — Впрочем, и сегодня было весело. Тео фыркнул, почему-то мысленно с ней соглашаясь. — Нашла! — Гермиона, довольная собой, слевитировала книгу с самой верхней полки. Увесистый темно-зеленый том, закованный в устрашающего вида цепи, подобно фолиантам из Запретной секции, нетерпеливо прыгнул к ней в руки. — " Леденящие душу монстры или как не быть съеденным. " — она потрясла ветхим переплетом вернувшемуся с водой Кассу. Тот активно закивал головой, а Нотт еле сдержал смешок. Грейнджер опустила книгу на журнальный столик и хотела было распутать ржавые цепи, как вдруг в дверь постучали. Даже не постучали, а забарабанили со всей силы. А через секунду кто-то голосом Рона Уизли требовательно заорал: — Гермиона! Джинни! Вы дома? Открывайте....ай, чтоб эти ваши охранные заклинания! Гермиона! Ах...черт возьми, моя нога! Джинни хотела встать с кресла, но Тео жестом велел ей остановиться. Движение его руки было настолько резким, что девушка удивленно замерла и недовольно вскинула брови. В другой ситуации, она бы выссказала Нотту пару ласковых слов и научила бы общению с девушками, но на нее волнами накатывала слабость и сил на пререкания не было. — Ты помнишь, что на тебя сегодня напало? С чего ты взяла, что за дверью Рон? — шепнул Тео, округлив глаза. Он постучал пальцем по лбу, намекая на умственные способности Джинни. Та надулась и показала ему язык. Настойчивый стук продолжался, Рон за дверью неистово ругался, явно отбиваясь от охранок, что всегда были на посту. — Он прав, — шепнула Гермиона и вскинула палочку. — Это может быть не Рональд. — она щелкнула пальцами, и огонь в камине разгорелся ярче - Нечисть боится света. Это ослабит его, когда оно ворвется сюда. — С чего вы взяли, что это не Рон? Вопит он аккурат, как мой братец! — возразила Джинни, но тоже достала палочку. Нотт придвинулся к ней, готовый, если что, отразить атаку этой непонятной тени, подхватить Уизли и трансгрессировать к себе домой. Почему-то после этого внезапного нападения, он почувствовал ответственность и вину. Как можно было оставить девушку поздно вечером одну посреди мокрого и пустого стадиона? Надо было дождаться, когда Уизли отправится домой, а не пафосно уходить в дождь, желая произвести впечатление. Внутри у Тео неприятно щемило от осознания, что могло бы произойти, не услышь он крик. Он, как потомственный слизеринец, всегда с радостью вступал с гриффиндорцами в конфронтации, дебаты и даже драки, но никогда не желал им плохого. Тем более смерти. — Спросите его что-нибудь, что знает только Рон. — рассудительно сказал Касс, не сводя глаз с Гермионы. — Спросите что-то такое, что он никому кроме вас не рассказывал. — Рональд! — тут же заорала Джинни. — Расскажи нам, что произошло на твоем первом свидании с Лавандой? — Джин? Это ты? С тобой все в порядке? — голос за дверью перестал ругаться и взволнованно затараторил — Что случилось? Ты не ранена? И... при чем тут то позорное свидание? Ты что всем рассказала, да? Ну я до тебя доберусь!!! — в дверь забарабанили с новой силой. Петлицы надрывно застонали от внешнего напора. — Откуда ты знаешь, что с Джинни что-то случилось? — процедила Гермиона, делая шаг к двери. На конце ее палочки зажглась ярко-красная искра. — Гермиона, и ты туда же? Ты уже совсем слетела с катушек со своей подозрительностью! — возмутился Рон и недовольно забубнил — Ее стрелка на семейных часах с двинулась с " тренировки" на " смертельную опасность". Матушка перепугалась не на шутку. Прислала мне Патронус...а я-то в магазине нашем был. Джордж с Анджелиной пошли в ресторан, а меня оставили до закрытия. Скука смертная, кто ж в понедельник на ночь глядя волшебные вредилки ходит покупать? Ну я и сорвался тут же. Открывайте уже! — Какой у меня Патронус, Рональд? — спросила Джинни. — Извини, нам нужно удостовериться, что это ты. Со мной и правда кое-что случилось. — она повернулась к Нотту и заговорчески шепнула — Хотя говорит он в точности как мой брат. Только он может так скучно о чем-то рассказывать? — Лошадь. — без запинки сказал Рон и начал перечислять — У Гермионы - выдра, у Луны - кролик, у Гарри - олень, у меня - собака, у Невилла... — Все-все мы поняли. — улыбнулась Гермиона и взмахнула палочкой. Щелкнул замок, и в комнату ввалился растрепанный Рональд в своем неизменном бордовом свитере. А за ним, чуть сутулясь, вошел Гарри Поттер, сменивший вечно растянутую рубашку на черную мантию мракоборца. Он с крайне сосредоточенным лицом оглядел собравшихся, задержав взгляд на Нотте, который машинально опустил руку на плечи Джинни. Если уж начал защищать Уизли, так почему бы и от бывшего ее не спасти? Тем более насолить очкастому, как говорится, святое дело. Джинни вздрогнула, но отталкивать не стала, лишь задышала чаще, вперившись взглядом в золотого мальчика. — Что произошло? — спросил Поттер, пронзительно сверкая глазами — Почему ты была в опасности? И...что здесь делают Нотт и Уоррингтон?Это они что-то натворили? — он буквально вцепился взглядом в руку Нотта, которая все еще сжимала худощавое плечо Джинни. — Тебе-то какое дело! — процедила Уизли и вскинула голову. Нотт уже давно заметил, что это такая фишка у гриффиндорцев. Как что — сразу подбородок повыше, мол я уверенный в себе, смелый, отбитый на голову и немного слабоумный последователь Годрика Гриффиндора. — Джинни! — осуждающе воскликнул Рон, а Гарри лишь нахмурил густые брови и окинул девушку тяжелым взглядом. Тео отметил про себя, что Поттер раздражающе возмужал со школьных времен. За эти два года они пересекались пару раз, но охотнику "Уимбурнских ос" в те моменты были не до золотого мальчика. А тут он обратил внимание на заострившиеся скулы, трехдневную щетину и морщинки около глаз, что казались еще ярче под круглыми стеклами очков. Поттеру шла его министерская мантия, подчеркивающая не пойми откуда взявшийся рельеф. А черные непослушные волосы небрежно спадали на лоб, закрывая всем известный шрам. — Ты была в опасности, вот я и пришел. — Гарри пожал плечами и почему-то посмотрел на Гермиону. Та замотала головой, всем своим видом показывая, что вмешиваться в отношения двух своих лучших друзей не собирается. Зато собирался Рон. — Когда я узнал, что ты в опасности, конечно же, я отправился за Гарри. — он сказал эту фразу так, будто это было чем-то обыденным - звать Поттера, когда дело дрянь. — Он же мракоборец... — Ах, да, точно, это его работа. Но в этом не было необходимости. — перебила Джинни и вдруг придвинулась к Нотту вплотную. Молодой человек удивленно перевел на нее взгляд, чувствуя как внизу живота почему-то становится неуютно, а в висках подозрительно начинает стучать. Но Уизли смотрела прямиком на Поттера и скалилась в ехидной улыбочке. А дальше она выдала то, от чего Гермиона громко ахнула, а Касс, все это время молчавший, в который раз за день зашелся кашлем. — Хорошо, что мы были вдвоем с Тео. Он меня спас. — Т-тео? — как-то хрипло переспросил Гарри, удивленно переглядываясь с Роном, вид которого стал настолько обалдевшим, что Нотту даже стало его жаль. Слизеринец никак не мог понять, что поразило старшего братца больше: то, что они были где-то вместе, или то, что Джинни так легко и по-свойски назвала его Тео. Воцарилась неловкая пауза. Джинни буравила взглядом Гарри, Тео переглядывался с Кассом, Гермиона нервно кусала губу и подавала Рону многозначительные знаки, значения которых он никак не мог расшифровать и неуверенно пожимал плечами. Сам Поттер в очередной раз нахмурился и принялся оглядывать комнату, будто что-то выискивая. Камин, горевший до этого ярче, чем обычно, сдался и теперь еле мигал красными угольками, лениво потрескивая. Нотт периодически косился на Джинни. Она замерла в истинно гриффиндорской позе: спина колом, подбородок приподнят на манер Грейнджер, взгляд высокомерный и наглый. При этом она умудрялась совершенно по-слизерински прижиматься к Тео достаточно тесно, чтобы позлить Поттера, но и не достаточно, чтобы довести его до бешенства. " Как говорил мой дед: обиженная женщина страшнее василиска" — вспомнил он слова этого мудрейшего человека и даже посочувствовал Поттеру где-то на задворках души. — Может чаю? — Грейнджер поняла, что ничего не добьется от Рона и взяла дело в свои руки. А к нее, видимо, было правило: в любой непонятно ситуации предлагай какой-нибудь горячий напиток. Забытый всеми чайничек тут же воспрял духом и, взмыв в воздух, принялся порхать вокруг Уоррингтона, выпуская облачка пара от радости. Касс опасливо отодвинулся в сторону, не желая снова оказаться в мокрых штанах. — Может расскажете, что произошло? — съязвил Гарри, прошел через комнату, сел на диван и выжидающе уставился на Джинни. Та демонстративно сделала вид, что не замечает, как ярко-зеленые глаза прожигают на ней дыру. Она все еще стояла рядом с Ноттом, который от такой внезапной близости начал заметно нервничать. Как-то у Тео была интрижка с Парвати Патил на шестом курсе, поэтому прижатая к его боку гриффиндорка, не было чем-то совсем новым, но пульс почему-то заметно участился, а в горле подозрительно пересохло. " Девушки у тебя давно не было. " — догадался Тео — " Раз даже на Уизли реагируешь. Надо бы завтра заглянуть к Ханне Аббот, она всегда рада меня видеть. Как говорил мой дед: лучше слизеринки, только оголодавшая пуффендуйка. И прав же оказался этот старый черт." — перед глазами Нотта тут же возникла эффектная блондинка, которая готова была отдать всю свою честь, достоинство и гордость прямо на рабочем столе. А то, что за дверью был ее начальник, всегда добавляла огоньку. От этих мыслей внизу живота стало совсем туго, а рука сама поползла вниз по спине Джинни. Услужливая фантазия тут же уложила Уизли на стол Ханны Аббот в ее до каждого кружевного завитка развратном белье, разметала медные волосы по вороху пергамента, подрумянила щеки и натянула на веснушчатое лицо соблазнительную улыбку. Сдержанно выдохнув, Нотт убрал руку и отодвинулся от девушки на безопасное расстояние, думая о том, что пора бы откланиваться и по-быстрому сматываться из этого балагана. Уизли вроде бы больше ничего не угрожало, да и защитников тут и без Нотта набралось достаточно. " Это самый странный день за последние два года" — подумал Тео. И какой наргл его дернул подбить Касса залезть к Грейнджер в окно? Еще с утра слизеринцу казалось это хорошей идеей, но сейчас он готов был поспорить сам с собой. — Ну мы, пожалуй...— начал Тео, кивая Кассу на выход. Договорить он не успел, потому что дверь снова сотряслась от громкого стука. — Гермиона! Джинни! Вы дома? Открывайте! — раздался чуть визгливый голос Лаванды Браун. — А вот и моя благоверная. Легка на помине. — Уизли взмахнул палочкой, и замок со скрипом щелкнул. — Рон, нет! — услышал Тео вопль Гермионы. А через секунду вся комната погрузилась во тьму. Тео сжал покрепче палочку и резко притянул Джинни за руку, заводя к себе за спину. Рядом с ними нарисовался Поттер, скользнул взглядом по пальцам Нотта на руке своей бывшей девушки и процедил: — Джинни, отходи к камину. Нотт и Уоррингтон встаньте по бокам от нее. Гермиона и Рон идите ко мне на первую линию обороны. — голос избранного был настолько холодным и властным, что Тео даже возражать не стал. Как бы очкастый ни бесил, но мракоборцем он был отменным. Темнота была такой острой, что заболели глаза. Даже уличные фонари не доставали светом до окон небольшой квартирки на втором этаже. Нотт содрогнулся, когда его обдало зловонным ледяным дыханием, и в гостиную проникло что-то невидимое глазу, но при этом осязаемое каждой клеточкой тела. Оно расползлось во все стороны десятками теней, что были чернее самого мрака. Тео почувствовал, как комнату заволакивает важной дымкой, которая стремительно заполняет все пространство, проникает в легкие, кружит голову. Это было что-то темное, древнее, как сама магия, тягучее и злое. — Что это за тварь? — сдавленно шепнул Касс и с кончика его палочки сорвался луч света — Люмос! — свет на мгновение озарил совершенно пустую комнату и тут же погас, схваченный и задушенный шелестящими по полу тенями. — Там никого нет! — воскликнул Рональд — Это призрак? Полтергейст? — Нет — уверенно сказал Поттер. — В комнате не пусто. Просто оно очень маленькое, но отбрасывает огромные тени. — Только вот, почему оно медлит? — Не знает, как подобраться к Джинни, минуя нас. У него не было задания трогать других. — сказала Гермиона — Я знаю, что это. Мы изучали на четвертом курсе. Это дэв — древний дух семейства джинновых. — Это д-джин? — как-то странно пискнул Рон — А где же три желания, восточные песни и полцарства в придачу? — Дэвы — не те джинны, к которым мы привыкли — пояснил Гарри — Они не исполняют желания, а беспрекословно подчиняются тому, кто завладевает их лампой. Иметь дэва запрещено законом. С конца 19 века их никто не видел. Практически все они были уничтожены мракоборцами. По слухам лишь несколько ламп сохранились где-то далеко на востоке. — Очень познавательно, но как его победить? — поспешно спросил Тео, чувствуя, как тьма сгущается, тянется невидимыми лапами, в сторону камина, к которому прижалась Джинни. Нотт слышал ее рваное дыхание у себя за спиной. — Никак. Только отправить в его же лампу и запечатать. — с этими словами Гарри резко взмахнул палочкой и крикнул — Спиритус Абирэ! — голубоватый луч растворился в темноте. — Я и не думал, что сработает. — мрачно подытожил Поттер. Крик Джинни разрезал темноту. Тео услышал, как она оторвалась от земли и взмыв к потолку с криком полетела вниз. Раздался треск дерева — похоже Уизли приземлилась на журнальный столик и сдавленно застонала. Что-то покатилось по полу и ударилось о кроссовок Нотта. Он нагнулся и поднял ее палочку. — Джинни! — заорал Рон — Гарри сделай что-нибудь! Гермиона! Раздался разрывающий барабанные перепонки визг и тени сорвались с места, разом кинувшись на обездвиженную девушку. Пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте, Нотт ринулся к ней, но врезавшись в Касса, повалился вслед за другом на пол. Рон и Гарри закружили вокруг теней, выпуская в них красные искры, но они отскакивали, точно от прочной брони. — На дэвов не действует боевые заклинания! — донесся до Тео крик Гермионы. — Я… мы читали об этом! Грюм рассказывал… заточить в лампу… я знаю! Точно! Мебель заходила ходуном, раздался грохот посуды, где-то за спиной из шкафа посыпались книги. Тео все еще пытался найти в темноте Джинни, чтобы приступить уже к своему плану и трансгрессировать вместе с ней к себе домой, как вдруг раздался дикий скрежет, звон битого стекла, стон Касса, запах крови, вытряхивающий душу потусторонний визг и все закончилось. Снова стало светло. Нотт, жмурясь от ярко заполыхавшего камина, постарался оценить ситуацию: Джинни лежала на спине вполне себе живая, но с разодранной коленкой — видимо покосившийся столик она задела только ногой. Гарри и Рон тут же встали рядом с девушкой и принялись подозрительно озираться, все еще держа палочки на изготовке. Касс кинулся к Гермионе, которая стояла на коленях, почему-то прижимала к груди заварочный чайник и тяжело дышала. Уоррингтон помог ей подняться, и, она полыхая щеками, кивнула в знак благодарности. — Где оно? — хрипло прокаркала Джинни. Она попыталась встать, но, схватившись за спину, повалилась обратно на пол. Нотт дернулся, чтобы помочь, но Поттер, опередив его, поднял Уизли на руки. Та легонько стукнула Гарри кулаком по груди, но обессилев, прильнула к нему, вцепившись бледными пальцами складки его мантии. — Оно здесь. — все еще тяжело дышала Гермиона. Она поставила на стол пузатенький чайник, носик которого был запечатан пробкой, сотканной из темно-синих лучей. Периодически он нервно подпрыгивал, звеня крышечкой, будто то, что находилось внутри, пыталось вырваться наружу — Но это не на долго. Единственный сосуд, из которого дэв не может вырваться сам — его лампа. Но вот где она... — У меня другой вопрос, — серьезно сказал Рон, присаживаясь на корточки и вглядываясь в голубые узоры на стенках чайника. — Кому понадобилось натравливать это существо на Джинни? И что оно хотело? — Убить? — предположил Нотт, и Джинни судорожно выдохнула, прижавшись к Поттеру еще сильнее. — Вряд ли. — ответил Поттер и внезапно коснулся губами лба девушки. Та еле заметно вздрогнула. — Тебе нужно отдохнуть. Гермиона, осмотришь ее? Если нужно, я переправлю в больницу. — Грейнджер кивнула, а Джинни прикрыла глаза, все еще не отпуская мантии Гарри. Что-то внутри у Тео беспощадно закололо от этой картины: то ли хотелось есть, то ли ему откровенно не нравилась такая близость Уизли и очкастого. Золотой мальчик тем временем продолжал — Рон, отнеси дэва в Министерство. Там мы за ним присмотрим, и завтра же начнем поиски его хозяина. Пока могу сказать, только одно — он прижал обмякшую Уизли к себе и полыхнул зеленью глаз — Если бы дэв хотел убить, Джинни была бы уже мертва. Тео невесело присвистнул. В голове тут же закружился рой мыслей. Зачем нужно было нападать на никому не нужную Джинни Уизли? Почему это произошло именно на поле для квиддича? Связано ли это с «Холихедскими гарпиями»? И главный вопрос, который вонзился куда-то между лопаток и не давал вдохнуть полной грудью: почему Нотт вдруг так отчаянно захотел во всем этом разобраться?