***
Глаза открывать не хотелось. Хорошо так лежать: тело укрывает теплое одеяло, подушка до безумия мягкая и пахнет лавандовым мылом. Солнце теплым лучом гладит щеки, а слух ласкает нежная музыка, льющаяся из старого поскрипывающего патефона. Хо-ро-шо. Спокойно так и блаженно. Вокруг плывут любимые ароматы: кофе, мед, бекон, яичница. Даже слышно как шкварчит масло на раскаленной сковородке. Джинни потянулась, зевнула и перевернулась на бок, укрываясь с головой. Прекрасное утро: за окном щебечут птички, светит яркое утреннее солнышко, скользит золотистыми лучиками по одеялу и согревает весенним теплом. Стоп. Какое к гриндилоу весеннее тепло? Сейчас середина октября, бесконечные дожди, ледяной ветер, слякоть под ногами и прочие осенние прелести в виде хлюпающей воды в ботинках, потрескавшейся кожи на руках и насморка. И...Бодминская пустошь. Туман. Гарпия. Тео. Уизли села на кровати так резко, что в голове отдалось болью. Руку слегка засаднило, и она перевела на нее взгляд. Под бинтом виднелись три рыжевато-красные полоски. Вспомнив, что за чудовище их оставило, девушка поежилась и завертела головой, осматриваясь. Она находилась в небольшой но очень уютной спальне. Платяной шкаф напротив, туалетный столик, заставленный десятками баночек-скляночек, массивные розовые гардины на окне. Память тут же подбросила смутные картины: Ведьма пустоши ругается, что Джинни и Тео обидели гарпию, бабуленька Тео строго смотрит из-под очков, Уизли оседает на траву, чувствуя слабость во всем теле. Кто-то сильный несет ее на руках, и девушка слышит чужое сердцебиение так, будто ее прижимают к груди. Круглая гостиная, вкусный запах выпечки и теплые морщинистые руки ведьмы Пустоши, обрабатывающие рану. И сладкий тягучий сон, что затягивает в свои сети и не собирается отпускать до утра. И вот Джинни проснулась на широкой кровати, в которую девушку, по всей видимости, перенесли, пока она была без сознания. " А ведьма пустоши вовсе не злая, вопреки всем предубеждениям " — усмехнулась Джинни, все еще рассматривая раненую руку. — "Жаль шрамы, оставленные магическими существами ничем нельзя свести. Буду всем рассказывать, что получила их в неравном бою". Под левым боком кто-то всхрапнул и завозился, а Уизли, взвизгнув, подпрыгнула и, схватив с прикроватного столика свою палочку, с силой ткнула в шевелящийся ворох из одеял и подушек. — Ай! — завопило одеяло. — Ой! — вскрикнула Джинни, увидев под ним лохматую голову Нотта. — Ты что тут делаешь? — А что не видно, Уизли? Сплю и никому не мешаю, в отличие от тебя! — разозлился Тео и, надувшись, отвернулся к стене. Но уже через мгновение развернулся, сел и уставился на Джинни во все глаза, будто увидел впервые. На его заспанном, слегка помятом лице с красным следом от подушки отразился целый калейдоскоп эмоций: от непередаваемого ужаса до блаженного облегчения и обратно. Тео вдруг схватился за щеки, запустил пальцы в черные кудри, а потом резко опустил руки на свою голую грудь, помял ее и расплылся в такой счастливой улыбке, что Джинни на всякий случай отодвинулась подальше. — Это я! — выдохнул он и издал ликующий вопль. Схватил Уизли за плечи и порывисто обнял, прижав к горячей груди. — А это ты! — Какая наблюдательность! — Джинни вырвалась из хватки Нотта и вскочила с кровати. Отвернулась, пытаясь скрыть пунцовые щеки. Полуобнаженный Тео почему-то заставил сердце забиться быстрее и погнать кровь по организму, закручиваясь теплом внизу живота. Она развернулась в пол-оборота и делая вид, что рассматривает комнату ведьмы, кинула на слизеринца взгляд. Солнечные лучи скользили по смуглому поджарому телу, подсвечивая рельеф пресса, белесый шрам на животе и темную полоску волос, скрывающуюся за свободными спортивными штанами. Черные кудри, обычно уложенные колечко к колечку, сейчас были забавно взъерошены, на точеном подбородке пробивалась темная щетина, а серые глаза отдавали небесной лазурью и...смотрели на Джинни. Нотт смотрел, следил за ее движениям. Остро, внимательно, не отрываясь. Так бесстыдно, что Уизли почувствовала как щеки начинают пылать огнем. Ей казалось, что слизеринец трогает взглядом, скользит им по ее телу, задерживается на каждой его части и изучает. " У тебя давно парня не было. Все настолько плохо, что даже на слизеринцев внимание обращаешь! " — разозлилась на себя Джинни и, собравшись с силами, повернулась к Тео. Тот развалился на кровати с таким видом, будто только что завоевал пару королевств и сразил десяток драконов. — Это дом ведьмы Пустоши? — невпопад спросила Уизли, продолжая делать вид, что остматривается. Нотт кивнул, а девушка не без удивления заметила, что эта небольшая спальня выглядит, как обычная английская комната, а не логово страшной колдуньи. Ни паутины по углам, ни закопчённых котлов с жуткими зельями. Даже кота и мышей не наблюдалось. Да ресторан Забини и то больше подойдет страшной ведьме, чем эта светлая комната с обоями в розовый цветочек. — Мне вчера показалось...или вы знакомы? Тут же была твоя бабуленька? — Ведьму Пустоши зовут миссис Куини Ковальски — хохотнул Тео. На его губах как всегда играла безмятежная улыбка, но глаза все же были напряженными. Джинни присмотрелась к парню внимательнее: поза расслаблена, но при этом пальцы нервно барабанят по спинке кровати, взгляд все еще внимательно осматривает девушку, задерживается на забинтованной руке и скользит вверх в район выреза коротенькой майки. Лицо Тео вдруг пошло пятнами и он отвел глаза, прокашлялся и продолжил уже смотря куда-то поверх головы Джинни — Она подруга моей бабуленьки. После смерти мужа немного поехала крышей и обосновалась здесь. Разводит гарпий и пугает честной народ — чем еще заниматься на старости лет? Вот будет мне сто пятьдесят, поселюсь на болоте и начну разводить упырей. — Нотт, ты идиот. — улыбнулась Джинни и рассмеялась. — Как рука? — вдруг спросил Нотт, все-таки соизволив подняться с кровати. — Нормально. — девушка дотронулась до забинтованного предплечья. — Шрамы, правда, останутся на таком видном месте — вдруг вырвалось у Джинни и она потупила глаза, почему-то снова почувствовав смущение. Взяла и выдала слизеринцу свои переживания, такие девчачьи мысли про некрасивые шрамы на руке. Но Тео понимающе кивнул, подошел и вдруг ободряюще ее приобняв, направился к двери. А Джинни внезапно осознала, что все это время они были вдвоем, полураздетые, в спальне с огромной и мягкой кроватью. "Всю ночь спали рядом...и кто нас вообще сюда уложил? Ничего себе у Ведьмы пустоши чувство юмора, обхохочешься! А бабуленька куда смотрит? Вдруг я посягну на честь и достоинство ее внука? Хотя, судя по репутации Нотта, он уже успел посягнуть на честь и достоинство доброй половины фанаток Уинбурнских ос. Так что это мне стоит бояться. И вообще, раньше я спала рядом только с Гарри..." — воспоминание кольнуло под ребрами, но Джинни упрямо сжала зубы, в который раз запрещая себе думать о Поттере. — " У меня началась новая жизнь. И ему в ней места нет. А сон вместе с Ноттом...ну что ж, не с гарпией положили, и слава Мерлину." — Пойдем перекусим, Уизли. Миссис Ковальски печет отменные маффины. — Горячие пальцы Нотта чуть сжали ее плечо. — Хорошо, что гарпия тебе руку не откусила, да? Хотя...ты бы стала первым в истории одноруким охотником. Квиддич еще такого не видел. Джинни ткнула Тео локтем в бок, а он рассмеялся, обнажая ровные зубы и запрокидывая голову назад. Уизли вдруг отметила, что у слизеринца очень красивая и заразительная улыбка. Широкая и белоснежная. И профиль завораживающий: нос с небольшой горбинкой, острые скулы, четкая линия подбородка. Да Тео просто создан для того, чтобы его колдографии красовались на первых полосах спортивных журналов. Если бы еще хоть иногда затыкался, цены бы ему не было. — Ты что на меня так смотришь? — Нотт вдруг перестал смеяться и повернул к Уизли голову. Та поспешила отвести глаза и буркнула что-то невразумительное. — Идем уже — сказала она, когда они неловко застыли у дверном проеме. Рука Тео все ещё покоилась на плечах Джинни, а серые глаза с голубыми прожилками неотрывно смотрели в лицо. Поняв, что прятаться за волосами глупо, девушка тоже посмотрела на слизеринца. Даже по привычке вздернула подбородок, чтобы казаться увереннее. — Ещё спину поровнее, а то не по-гриффиндорски как-то — хмыкнул Тео, проследив за ее движением. Он улыбался, но глаза оставались серьезными. Радужки потемнели, став похожими на сумеречное небо. И в их бескрайней глубине билось что то тягучее, томное и обжигающее. Джинни облизала вдруг пересохшие губы, и рука Нотта резко напряглась, сжав ее плечо еще сильнее. Парень втянул воздух и замер изваянием. Джинни смотрела в темно-серые глаза и проваливалась в них точно в омут. Чувствовала как горят руки Тео, как учащается дыхание, как он, не отдавая себе отчета, подается навстречу, а она вторит ему, прижимаясь к обнаженному торсу. По позвоночнику прошлась тугая вибрация, и внизу живота что-то заныло, потянуло, бешено гоня кровь и выбивая воздух из легких. Сглотнув сухим горлом, Тео склонил голову, и Джинни почувствовала теплое дыхание на своих губах. Она снова поспешно их облизала, а Нотт судорожно выдохнул, неотрывно следя за этим движением. — Уизли я... — Ребята, вы проснулись! — голос Кассиуса Уоррингтона заставил Тео отпрянуть от Джинни и кинуться к другу. Чувствуя, как подкрашиваются ноги, девушка ухватилась за дверной косяк. Слизеринцы обнялись, и Касс приветливо улыбнулся разбитыми губами. Над правой бровью красовалась внушительная шишка, а на скуле наливался краснотой синяк. — Касс, что с тобой? На тебя как будто тролль наступил! — ахнула Уизли, разглядывая рассеченную бровь и распухшую губу слизеринца. Сердце все еще сбивалось с ритма, а в висках бешено стучало, поэтому Джинни поспешно вцепилась в Касса и потащила его сквозь небольшой полутемный коридор, принявшись что-то без умолку тараторить. Про туман, гарпию, Ведьму пустоши — про что угодно лишь бы не смотреть на Нотта. Тот, в свою очередь, направился следом за друзьями и подозрительно помалкивал. Тянуло обернуться, чтобы посмотреть на выражение его лица, но Джинни сдержалась. Конечно, ей показалось, что Нотт собрался ее поцеловать. « С чего бы ему это делать? Фантазия разыгралась, видимо, нехило меня так гарпия покусала. Яд, возможно, ещё не весь вышел, вот и мерещится невесть что. Слава Мерлину, Уоррингтон пришел вовремя, а то кинулась бы ещё Нотту на шею! Со стыда бы потом к земному ядру провалилась!» — Ребята снитч существует! — глаза Уоррингтона светились, щеки лихорадочно пылали — Я-я-я чуть не поймал его! Правда потом Крам сбросил меня с метлы, а так бы я точно принес бы его Грейнджер! — Крам сбросил с метлы? —воскликнул Тео, будто очнувшись. Нагнал друга и удивленно вскинул брови. — Да я ему щас все зубы пересчитаю! И с этими словами он рванул было в гостиную, воинственно размахивая кулаками, но Уоррингтон придержал Нотта за локоть. — Не выйдет. Я слишком сильно приложил Крама головой, и твоя бабуленька отправила его через камин в лазарет. И нас ждет такая же участь. — он убито вздохнул, закусывая губу. — Не видать нам снитча. И...Гермионы тоже. — Ты думаешь, ей так сильно нужен этот золотой шарик? — хмыкнула Джинни. — Дело не в шарике, а в поступке. — Уоррингтон плотно сжал губы и пошел вперед. Споткнулся о калошницу а виде ноги тролля и чуть не улетел носом в пол. Выругался, скидывая с себя лаковые красные сапоги миссис Ковальски. Встал и, прихрамывая, пошел дальше. — Но ты же не собираешься сдаваться? — крикнул ему вслед Тео и встретился взглядом с Джинни. — Еще чего — донесся злой голос Касса. — Мы ему не позволим, если что — поддержала Джинни. Нотт кивнул, а Уизли, пытаясь игнорировать нервную дрожь, что снова пробрала все тело, бочком прошмыгнула мимо и устремилась вслед за Уоррингтоном. То, что Гермионе нравится этот скромный романтик, плохо укладывалось в голове, но было неоспоримым фактом. После того, как Грейнджер обрадовалась книге по ненавистным ей предсказаниям, Уизли начала приглядывать за подругой. И все факты указывали на то, что первая зазнайка магического мира не просто влюблена в ловца Уинбурнских ос, а с ума по нему сходит. Во-первых, Грейнджер постоянно спрашивала, будет ли Касс тренироваться с Уизли и Ноттом. И каждый раз, когда ее звали с собой, отказывалась и заливалась краской. Во-вторых, она таскала с собой подаренную Уоррингтоном книгу в сумке и не расставалась с ней даже на ночь. В-третьих, Грейнджер стала какой-то нервной, молчаливой и немного рассеянной. В-четвертых, перемены в подруге заметил даже невнимательный Рон, а это говорило о том, что нужно было срочно спасать Гермиону от этой любовной лихорадки. Три дня назад Джинни попыталась поговорить с подругой на эту тему. За окном хлестал дождь, поэтому сидеть около камина было особенно приятно. Девушки любили такие вечера: потрескивание дров, большие кружки теплого какао, клетчатые махровые пледы и шерстяные носки на ногах. А в руках любимые книги. В тот вечер Гермиона как раз листала " Предсказания на рунах", а Джинни дочитывала очередной том про Гризеллу и Хуана. Разозлившись на слишком сопливый конец, в котором влюбленная парочка села вдвоем на метлу и унеслась вдаль за море прочь ото всех злопыхателей, мешавших их отношением вот уже пять книг подряд. — Какая же ерунда! — Уизли недовольно отбросила книгу. Одетая в ночной пеньюар Гризелла обиженно фыркнула, погрозила кулачком и скрылась за краями обложки. — Они вдвоем улетели на метле через море. Да такой вес даже " Молния" не выдержит дольше часа. А тут через Ла-Манш надо перелететь. Бред! — И зачем ты это читаешь? — фыркнула Грейнджер, не отрываясь от чтения. Взмахнула палочкой и опустевшая кружка снова наполнилась пряным какао. Это была одна из новых кружек-наливаек Джорджа, которую он дал девушкам на тестирование. Конечно напиток появлялся не из воздуха, а переносился из кафе, которое Джордж и Рон открыли на первом этаже своего магазина. По плану Уизли, такая кружка стоила копейки, но требовала абонентскую плату ежемесячно, иначе, она переставала работать. Джинни сомневалась, что такая посуда станет популярной, но все же не тратить время на приготовление напитка самостоятельно очень привлекало. — Я пытаюсь расслаблять мозг и отвлекаться от гнетущих мыслей. — пояснила Уизли подруге. — Но против здравого смысла пойти не могу. Всерьез эту чушь воспринимать не получается, как ни стараюсь. А...ты зачем перечитываешь " Предсказания на рунах"? Терпеть же их не можешь — Джинни хитро прищурилась, наблюдая как Грейнджер нетипично для себя краснеет и прячется под пледом. Она очень хотела все рассказать Гермионе: о чувствах Касса и букете из ромашек, который гриффиндорка приняла за очередной подарок Крама и даже не обратила особого внимания на эту скромную связку полевых цветов. Но все же нарушать обещания было не в правилах Уизли, поэтому она молчала, довольно наблюдая за тем, как ее вечно уверенная в себе подруга смущается и опускает глаза, явно пытаясь придумать хоть одно вразумительное оправдание. — Я не люблю предсказания, но люблю руны. — пояснила Гермиона, собравшись с силами. — А это очень древний и весьма увлекательный экземпляр. Даже в библиотеке Хогвартса такого не встречала! Хочу изучить подробнее, и обсудить этот труд с профессором Бабблинг. Думаю, у нас получится отличная совместная статья на основе этой работы. В ее восклицаниях было столько фальши, что даже у Гризеллы с обложки свело челюсти. Она закатила глаза и демонстративно фыркнула, сморщив изящный носик. — Хорошо, зайду с другого бока — хмыкнула Уизли — Если Касс поймает снитч и принесет его тебе, у него будет шанс? — Зачем ему ловить ради меня снитч? — удивление Гермионы было настолько искренним, что Джинни чуть не ляпнула " Да потому что он в тебя по уши втрескался, аж в окна лазает, чтобы подарить тебе веник", но все же промолчала и покачала головой. Грейнджер задумчиво пожевала губу и продолжила. — Кассиус поможет Краму поймать его, если снитч, конечно, все еще существует. Но вряд ли это что-то изменит. Схожу с Виктором на одно свидание и дам отворот-поворот. Про Бодминскую пустошь я ради смеха сказала, не думала, что все зайдет так далеко. — она вздохнула — Если честно, я думала, что Крам тут же стушуется и ретируется. А вот как получилось: теперь в этом всем замешаны и ты, и Нотт, и...Касс. Так неожиданно это все, конечно... — Ну а если предположим Уоррингтон тоже захочет попытать счастья? — снова спросила Джинни.— Поймает снитч и потребует шанса. — Не потребует. — резко отрезала Гермиона и снова погрузилась в чтение, листая страницы с такой скоростью, что Уизли окончательно убедилась : только у Касса и есть этот самый шанс. Именно поэтому Джинни твердо решила: она не позволит Уоррингтону опустить руки. Они поймают этот чертов снитч, даже если для этого придется сыграть в квиддич с самими гарпиями.***
Маффины и правда были божественные. Миссис Ковальски усадила всех за круглый стол, взмахнула палочкой, и на тарелках сами собой возникли тосты с клубничным джемом, ореховая паста, румяный омлет с помидорами и беконом, ароматный кофе и вчерашний лимонный пирог. Бабуленька сидела чуть поодаль в кресле-качалке и по своему обыкновению пила чай с молоком, то и дело поглядывая то на внука, то на Джинни Уизли, то на их скромного друга Кассиуса. Тонкие губы, обрисованные алой помадой, были плотно сжаты, викторианское платье с высоким воротником идеально выглажено, лаковые сапожки блестели безукоризненной чистотой, но в глазах плясала хитрая улыбка. Тео на бабуленьку не смотрел. Он усиленно жевал бекон и внимательно изучал желтые ирисы на скатерти. Даже сосчитал их точное количество, перепроверив себя трижды. Джинни в красках описывала нападение гарпии Кассу, а миссис Ковальски недовольно вставляла свои комментарии, пытаясь убедить окружающих в том, что Юта — добрейшее существо, просто очень ранимое. — Вы случайно не знакомы с Рубеусом Хагридом? — смеялась Уизли, щедро намазывая джем на тост — Он тоже видит красоту в тех, в ком, кажется, ее и быть не может. — Конечно, я знаю этого чудного юношу! — всплеснула руками ведьма Пустоши и подлила Джинни кофе — Я ежемесячно покупаю у него средство от плотоядных слизней. Пожрали у меня всю тыкву, гаденыши. А ведь скоро Ночь Всех Святых! " Натравите на них вашу гарпию " — подумал Нотт и тут же осекся, потому что миссис Ковальски, прочитав его мысли, покачала головой. — Тео, я смотрю, ты не в духе? Такой погожий денек за окном, а ты хмуришься! — Ничего я не хмурюсь! — возмутился Тео, пытаясь придать своему лицу привычно беззаботное выражение. Даже глаза прищурил, чтобы казаться как можно более безразличным к происходящему. А внутри хотелось снова разбежаться и врезаться головой в стену. И полежать с Крамом на соседней койке желательно пару месяцев. Лишь бы не участвовать в этом балагане. Он изо всех сил пытался понять, что это только что было? Он чуть не поцеловал Уизли, стоя в полутемном коридоре маленького домика посреди Бодминской пустоши. Когда Тео проснулся и увидел ее, чуть сонную, с взлохмаченными рыжими кудрями, в короткой растянутой майке, сквозь которую были видны горошины вставших сосков. Кажется, дед, что-то говорил на тему просыпаний с гриффиндорками в одной кровати, но Нотт, как ни старался, вспомнить не мог. Его обволакивал аромат корицы, пьянил сознание. Острые ключицы, точеная талия, округлые бедра. Бледная кожа, россыпь веснушек на носу и плечах, благородная медь волос, хвойная зелень глаз. Да Поттер просто идиот, что расстался с такой девушкой! " Нотт, конечно, ты обратил на нее внимание! — успокаивал он себя — Уизли красива, и нужно быть идиотом, чтобы этого не замечать. Тебя просто привлекло ее тело. Все же ты мужчина, и не так часто просыпаешься по утрам с девушками. Обычно они уходят посреди ночи по твоей же просьбе. Да и Ханна уже наскучила. Вот ты и оголодал. Хавала Мерлину, Касс нас прервал, а то кинулся бы на нее с поцелуями и получил бы по лицу.С этой злюки станется: она и так меня калечит без повода, а тут уж точно не остановится, пока не прибьет. А это совсем не кстати, потому что мне нужно поймать момент, чтобы с ней поговорить. Нужно еще придумать, как объяснить то, что с нами сотворили эти две старые интриганки! "— Нотт уныло поднял взгляд на усмехающуюся бабуленьку. Корделия Нотт вальяжно попивала свой чай и снисходительно смотрела на Кассиуса, который, размахивая руками, что-то яро пытался ей объяснить. Но Тео не слушал, погруженный в свои мысли. Он вспомнил, как Джинни прижалась к нему всем телом, и как он чувствовал жар оголенной на животе кожи. Кровь прилила к голове, шумом вытесняя все мысли, концентрируя сознание лишь на одной точке по имени Джинни. И Тео на какое-то мгновение растворился в хвойном спокойствии ее глаз и этом обволакивающем аромате корицы. А когда Джинни облизала губы, Нотт был готов броситься на нее, точно дикий зверь. Впиться в них со всей жадностью, на какую он только был способен. Кровь вскипела, мышцы налились свинцом, дыхание перехватило и , казалось, что ещё лишь одно движение Уизли, и Тео сорвется в бездну и полетит в самое ее пекло. — Нет, Кассиус, сегодня вы ничего здесь ловить не будете! — строгий голос бабуленьки все же вырвал Тео из водоворота мыслей и фантазий. — Но миссис Нотт! — воскликнула Джинни — Это вопрос жизни и смерти! Вы понимаете, тут решается судьба! Неужели вы хотите, чтобы этот милый мальчик был несчастным до конца своих дней. Прошу вас, позвольте ему завоевать сердце Гермионы Грейнджер! — У нас есть другой способ, чтобы ему помочь — протянула миссис Ковальски и предвкушающе потерла руки. — Более действенный — бесстрастно кивнула бабуленька, и Нотт, окончательно очнувшись, вскочил со стула. — Нет! — завопил он. — Только не это! Умоляю! — Но Тео, это же ради его блага! — возмутилась ведьма Пустоши и настойчиво сунула в руки Касса кусок пирога. — Кушай, мой дорогой, а то больно ты худенький и нервный. Что за молодежь пошла! — Только через мой труп вы это сделаете с Кассом! — Тео упер руки в бока и,собрав волю в кулак, рискнул посмотреть на бабуленьку. Та даже чашку отставила от удивления.— Касса в обиду не дам! Он у нас другой случай. Он со стыда сгорит! — Вы о чем? — удивлённо спросил Уоррингтон непонимающе переглядываясь с Джинни. Та пожала плечами. — Ладно! — примирительно сказала миссис Ковальски — Давайте все съедим по кусочку пирожка и успокоимся. Особенно Теодор. Ты уже почти воспламенился, дорогой. — она хихикнула, а Нотт побагровел — Сегодня я не могу позволить вам гоняться тут за снитчем. Девочка ранена, да и Кассиус не в лучшей форме! И… вроде как, вы должны ловить снитч с тем хмурым юношей с сотрясением мозга? Таков был договор? — Вы правы,— обреченно кивнул Уоррингтон — Договор был между нами двумя. Ловить снитч без него нечестно. — Тогда план такой: вы залечиваете раны и через неделю возвращаетесь.— Корделия Нотт встала со своего кресла и подошла к выложенному кирпичом камину. Взяла горшочек с летучим порохом и строго посмотрела на внука — И больше никакой самодеятельности! Я подсоединю камин Теодора к камину Куини. В пустоши небезопасно. Вам повезло, что вы наткнулись всего лишь на Юту. — Это было всего лишь?— воскликнула Джинни — А кто тут ещё водится? — Страшнее любого животного есть только одна крайне неприятная особь — поморщилась миссис Ковальски —Это человек. И здесь можно встретить очень нехороших людей, дорогая, Джинни. Пустошь привлекает не только искателей приключений и охотников за снитчем. Здесь кое-что произрастает, то, что я не смогла уничтожить никакой магией, как ни пыталась. И… — Ну все, вот и решили! — резко оборвала подругу бабуленька. — А теперь допивайте чай и отправляйтесь к вашим друзьями. В гостинице Пьюси потрясающие оздоровительные термы. Через неделю вы как штык возвращаетесь сюда, но только через камин Куини! Иначе, Теодор, мы выполним свой план, и поможем Кассиусу завоевать его возлюбленную в наших лучших традициях. И бабуленька, сухо улыбнувшись, протянула Тео горшочек с порохом.