***
Реанимация. Пожалуй, то место, где хочется бывать меньше всего. Хотя нет, бывают места куда менее приятные. Например, морг… Но, начнем пожалуй, с реанимации. Несколько часов назад медики забрали Кэтрин в больницу по настоянию Бейкеров и Тейта. Хотя, врачи не видели в этом никакого смысла. Но так или иначе, светловолосая чемпионка, успешно занявшая почетное третье место сейчас лежала на больничной койке под яркими прожекторами ламп. — Я… Я не знаю, как это произошло… — заикаясь, Тейт пытался рассказать братьям и Доминику все то, что случилось на арене, — Хлопок, я думал это салют… В какой-то момент она… Она расслабилась… — Расслабилась? — Ты видел кто запустил? — Тейт!!! Вопросы градом сыпались на несчастного парня. Тейт Маршалл видел в Кэтрин свою музу. Единственную напарницу, готовую развиваться вместе. Не ленивую, выносливую, вдохновленную… Отвечать на вопросы парней о том, кто мог навредить он просто физически не мог. Было настолько плохо и больно, что парень впадал то в ступор, то начинал непроизвольно проглатывать слова. Хотелось послать эти холеные рожи к черту и просто успокоится. Верить в лучшее… — Оставьте меня в покое, имейте совесть! — непривычно железным тоном ответил фигурист, даже не узнавая собственный голос. — Если такие блатные, то идите, приведите сюда лучшего врача! Как будто я виноват в том, что Кэтрин пострадала… — Нет, мы не то имели ввиду. Тейт, прости, — Брайан первым поймал остатки разума. Сурово посмотрев на брата и его помощника, он отвел их в сторону. На разговор. Часы мучительно тянулись. По приказу Ходжа в больницу был вызван знакомый врач и сейчас он отправлялся в палату к Кэтрин. На помощь местным докторам. После сумбурных разговоров зависла тишина. Та самая, что незримо летает в обшарпанных больничных коридорах. С запахом бинтов и резиновых перчаток. Холодных, хлористых полов и какой-то мертвой атмосферы. Отчаяния и вечной надежды. Слепой. Дверь распахнулась, заставив парней вздрогнуть. Ходж первым подошел к врачу, снимавшему перчатки. — Как она? — Никак. Увы, мы не Боги, мертвых не воскрешаем. Последняя надежда на электрошок рухнула. Кэтрин Хилл мгновенно умерла, едва пуля попала в сердце. Повисло молчание. Ледяное. Шокирующее. Казалось, что все это какой-то страшный кошмар. Опьянение. Всем так казалось. Однако групповых кошмаров не бывает. На металлической каталке выкатили закрытой белой пеленой труп. Тейт и Брайан отступили, поглядывая на это с… Ужасом и сожалением. Особенно тонко чувствовал его Брайан, видя, что происходит с братом. Это… Было очень больно. Несоизмеримо даже для споров. Ходж остановил медсестер. Медленно зацепив край, мужчина приоткрыл ткань. Белоснежное лицо с закрытыми глазами. Будто спит. Волосы нежными локонами выбиваются из плотной шишки, мерцающий макияж расплылся, усыпав кожу мелкими звездами. На аккуратных губках, что сутки назад млели от поцелуев, застыла мягкая улыбка. Светлая, настоящая. — Моя милая… Я… Я не… Не верю. — Мужчина, нам пора, — Еще пару минут, — пальцы Ходжа ловко выудили из кармана пару крупных купюр, сделав молодых медсестер сговорчивее. — Попросите оставить нас. — Как скажете,***
Её кожа. Ледяная. Словно нежный фарфор. Пальцы несмело касаются бледной щеки. Как так? Вопрос пустотой отлетает от больничных стен. Неосознанно трогает губы. Подсознательно заставляет ждать ответа. От неё? Она же… Несколько часов назад разговаривала. Ангельские глаза сияли, наслаждаясь победой. Взгляд на сцене… Такой восторженный, счастливый… Руки порхали, зазывая в свой танец. И сейчас… Я её потерял? Навсегда? Рука предательски дрогнула. Я не мог поверить. Осознать то, что не спас её. Что эти нежные губы не скажут ничего, не поцелуют. Не мог простить, что не надел на палец ей чертово кольцо. Она так мечтала быть рядом. Какой же я дурак… Господи… Вам знакомо ощущение потери реальности? Повезло, если нет. Сейчас я чувствовал именно его. Будто ясность переходит в абсурдный сон, кошмар. Будто Кэтрин спит на чертовой кушетке, или как эта херня называется, а я стою как дурак и пытаюсь… Что я пытаюсь сделать? Не знаю сколько времени прошло, но к моменту, когда я оторвал взгляд от стеклянных, голубых глаз меня кто-то позвал. Обернувшись, я обнаружил как темно стало в коридоре. Ночь? Рука Доминика мягко легла на плечо. — Пойдемте, босс. Нельзя надолго оставлять её. Может начаться разложение. Все еще чувствуя туман перед глазами, я как марионетка пошел за Домиником. Не было сил даже слова сказать. Не помню, как мы оказались в машине. Доминик вел свой Тойота к моему дому. Молча. Брайана и Тейта уже давно не было. — Может, остаться с вами? У меня есть бутылка хорошего виски. Для нас всех это большой удар. Поймите, я не хочу чтобы… — Я натворил глупостей? — усмехаюсь, приоткрывая окно и зажигая очередную сигарету. — Не то, чтобы… — Не мни яйца, Дом, — Да, чтобы вы не натворили глупостей. Я знаю, как вы её любили. Не слепой. — Хоть на том спасибо. Оставайся. — Рад, что вы меня понимаете. Остаток дороги мы провели молча. Потом молча зашли и закрыли дверь. Звенящая тишина окутала липким мороком. Дом включил свет, мой взгляд предательски уперся на неряшливо разбросанные женские шмотки. И на сумку с приготовленным украшением для неё. — Убери, — хватаю новенькие пакеты и кидаю несчастное украшение Дому. — Куда? — Себе оставь. Носить будешь, — мое лицо тронула хищная усмешка. Вот ведь, дебил! — Слушаюсь, босс, Дом пропал в комнатах, возясь с вещами. Я обессиленно плюхнулся на диван, случайно присев на кружевные стринги Кэтрин. Сука!.. Рука с яростью отбрасывает кружевной кусок ткани, словно ядовитую змею. Затем другие валявшиеся рядом вещи… В какой-то момент я хватаю бутылку вискаря и прямо с горла пью, закашливаясь от непривычной дозы алкоголя. Воспоминания смутно плывут. Ясность теряется, погружаясь в путаный сон. Ощущения стираются, окутанные приятной эйфорией. Забвением. Последнее, что мелькает перед глазами, как пара аккуратных бархатных коробочек летит, ударяясь о стену и беспомощно падая на паркет с жалобным звоном. Что ж, Ходж, тебя можно поздравить с потерей последнего близкого человека. Который тебя по-настоящему любил, верил, что в тебе осталось хоть что-то человеческое. Долбоёб высокомерный, так тебе и надо! Лучше бы она забыла тебя еще тогда, в тюремных стенах.***
Этой же ночью, на другом конце света. Владивосток. Город окутали огни. Ночная жизнь только начиналась, выпуская своих демонов наружу. Пылкие огни клубов, казино, лихих гонок… Все это пестрело, зазывая желающих покуражится. Однако, оставим веселье… Белая Инфинити с шумом летела по трассе. Блондинка, одетая в строгий костюм с заколотыми волосами, улыбалась. Сегодня ей предстояла немножко другая работа. По забавнее. Вместе с ней ехали трое крепких парней. Хорошо бы как в фильмах, взять отдельную машину, но… Дороговато будет. Машина проехала мимо центра прощаясь со вспышками огней и погрузилась в спальный район. Обшарпанные пятиэтажки, старые дворы. Удручающая темнота и безнадежно устаревшие вывески дешевых ларьков. — Нам сюда, — Хлоя остановила машину завернув в очередной двор. Такой же безликий, как и все остальные. Выйдя из машины, девушка поправила пиджак, под которым прятался кружевной топ и что-то еще. Парни пошли следом. Летний вечер в таких дворах никогда не бывает незамеченным. Особенно, от цепких глаз старушек, засидевшихся за свежими сплетнями. И сейчас внимание трех поклонниц семечек и садоводства переключилось на «фифу» в сопровождении «бандитов» коими они уже окрестили вошедших сюда новеньких. — Ишь ты, каких олягархов сюда занесло. Поди ищут кого… Или? — вопрос стал скорее интонационной подачей, что тут же была понята и поднята обшептывание. — Ох, любезно прошу простить за столь провокационный вопрос, милые дамы, — Хлоя расплылась в широкой, алой улыбке, — Не подскажете, соседка из 13 квартиры дома. С малышкой, кажется Катенька. — А вам зачем? — осеклась самая прыткая старушка, оглядывая из-под больших очков фигурку Хлои в лощеном костюме почти на голое тело. Разумеется, это не вызывало доверия. Однако, распаляло любопытство. — Я из благотворительного фонда «Большое сердце». Моя знакомая рассказала о их беде, и мы решили помочь, — после этих слов Хлоя указала на парней, что тут же мило заулыбались. Хоть можете себе представить улыбающихся акул? Тогда, вы точно поймете старушек. — Да, кажется, припоминаю. Не слишком поздно для благотворительности, милочка? — Для добрых дел не существует слова «поздно». Поймите, каждая минута на счету, — Хлоя нежно улыбнулась, складывая ладони, — Тогда позвольте утонить имя вашей знакомой и немного узнать о ней? Может, мы напутали. Старенькие ведь уже, память подводит, — гаденько улыбнулась старушка. Хлоя с вышкаленной улыбкой кивнула. Екатерина, Анастасия и Александра Илюхины, проживают тут три года назад. Я лично знала мать семейства — Александру. Её дочь — Анастасия, старшенькая, переехала в другой город. Кажется, несколько месяцев назад приезжала. Катенька болеет. Мы с Александрой дружили, очень сожалею что им пришлось продать квартиру в центре и перебраться в столь скромные условия. Все ради малышки, вы же понимаете? — расплылась в самой сладкой улыбке Хлоя. Старушки частично успокоились, с умилением посматривая на девушку. Однако доверия, конечно, завоевать не удалось. Лишь презрительный прищур. — А я уж тут подумала… — Думай, что говоришь, Семёновна! Оставив Семёновну препираться с подругой, Хлоя с парнями подошла к подьезду где ей радушно открыли дверь. Проникнув в пропитанный кошачьей мочой подьезд, девушка поморщилась. Лифт не работал. — Ну и дерьмо… — фыркнул один из мужчин, поднимаясь по лестницам. Хлоя раздраженно откинула пряди волос, явно не восхищаясь миазмами подьезда. — Не дай Бог так жить… — скривилась девушка, найдя нужную дверь. Брезгливо ткнув кнопочку звонка, Хлоя нацепила самую милую лыбу (именно лыбу, а не улыбку). — Добрый вечер, вам кого? — выглянула малышка шести лет в светлой футболке. Портили милый образ ребенка лишь огромные, чернеющие синяки под глазами и подрагивающие пальцы. — Привет, малышка. Твою мать… То есть, хочу видеть твою маму, — Хлоя еще шире заулыбалась, поймав детское любопытство и настороженность больших глаз, Девочка позвала женщину средних лет. Плохо одетая, с гулькой на голове она выглядела ну… Совсем не очень. Однако, визит сюда лишь необходимость. — Вам кого? — с испугом спросила женщина, увидев в проеме крепких парней. — Что ж, пора знакомится. Я подруга вашей дочери, Анастасии. Помнится, она уезжала на учебу? — Да, в соседний город. Но я о вас ничего не слышала, — женщина отступила назад. Хлоя самодовольно улыбнулась, войдя без приглашения. — Не стоит. Наверняка Настя рассказывала о успехах в учебе и работе, помогая вам с малышкой. Так ведь? — получив одобрительный кивок, Хлоя продолжила, проходя внутрь обшарпанной халупы. — Да, но… — У меня есть две новости. Первое, Настя провалилась. Осталась только работа, которая помогала ей обеспечивать вас и лечение деточки. Второе, она сильно напортачила и задолжала нам крупную сумму денег. Весьма крупную, — Но… Она же работает медсестрой? — после этого нелепого вопроса Хлоя залилась смехом. — Кем-кем? Женщина в полной растерянности оглядела документы, вещавшие о недавнем отчислении по собственному желанию и работе в казино, где пропала крупная сумма одного из игроков по вине крупье Анастасии Илюхиной. Александра непонимающе перечитала бумаги. Снова и снова. Она не могла поверить, что дочь была частью этого. — Боже… Десять миллионов? Но… У нас нет таких денег! — Как жаль… Были, судя по тому, как начала поправляться Катенька. — Ей стало лучше, но… Что же теперь будет? Где Настя? — мать с ужасом смотрела на Хлою и её «кавалерию», уже изучавшую их пожитки. — Пока не знаю. Настя пропала сразу после кражи. Так меня подставила… — Не может быть… — Может, — улыбка мгновенно слетела с лица, уступив место леденящему оскалу, — Мне нужны деньги в ближайшую неделю. Или… — девушка кивнула парням, и они захлопнули дверь. Женщина с ужасом отступила, споткнувшись о детскую игрушку. — Нам придется договариваться по-другому, — после этих слов Хлоя открыла детскую и достала пистолет из-под пиджака, направив на малышку. — О боже, оставьте ее… Муляж? Я не стану ничего выплачивать… Сейчас вызову полицию! Помогите!!! — Пф… Серьезно? — после этих слов Хлоя выстрелила в упор. Послышался детский крик. На дверце шкафа буквально в сантиметрах от девочки появилась дыра. Ребёнок в ужасе кричал, захлебываясь слезами. Женщина в ужасе застыла. Отойдя, кинулась к ребенку. Хлоя в упор смотрела на несчастную мать, вспоминая при каких условиях встретила свою давнюю коллегу. Не оправдавшую ожиданий. Однако, это слишком долгая история, чтобы впадать в лирические ноты прямо сейчас. Пока мать возилась с ребенком девушка кивнула парням. Они принялись подробнее изучать каждую комнату. — Ну, и долго вы будете возится? — Я… Я подпишу. Только её не троньте, умоляю… Женщина спешно пролистала важные документы, черкнув на каждом свою подпись. На вопросы про Настеньку Хлоя ничего не ответила. Сейчас это было не важно. По сравнению со сложностями, которые спровоцировала глупая коллега. И все же, зря многие пропускают шрифт «мелкими буковками». В нем ведь так много интересного! Вот и сейчас поставив подписи женщина сама до конца не осознавала. Не увидела, что соглашается отдать все, что у них есть, включая квартиру, деньги и драгоценности за долги перед «Олимпом». Наивная Александра думала, что этот долг обретает форму выплачиваемого кредита. Но Хлоя не экономила на юристах, талантливо составивших хитрые бумаги. — Вот, и ладушки, — Хлоя улыбнулась, забирая папку. Мои ребята через неделю вернуться за деньгами. Надеюсь, у вас хватит ума не обращаться к ментам. — Ра… Разумеется… Оставив разрушенную семью, Хлоя с компанией вышла. Так или иначе, но юридически ей уже принадлежали все скромные пожитки Илюхиных. И её совершенно не волновала судьба наивной Насти. На чьи хрупкие плечи падет еще более тяжкий груз, чем азартные игры. Когда компания вышла во двор, один из парней подал голос. — Если все будет чисто, что с ними? Отпускаем? — Избавься от них. Нам ни к чему свидетели. Мамаша останется без штанов и обратиться за помощью. Поэтому, сделай все тихо. Настя сама виновата в своей беспечности. — Хорошо, После этих слов компания села в Инфинити и отправилась куражить. Праздновать неофициальную прибавку в самом пафосном клубе. Где они все были белые и пушистые.***
Этой же ночью в «Олимпе» был самый разгар смены. Почти полная посадка, шум и веселье, реки алкоголя… В общем, все как обычно. Если вы думаете, что в стрип-клубе работать легко, то глубоко заблуждаетесь. Легко тут только гостям! Именно с этими мыслями Китти, одетая в элегантный, черный комплект проходила за новый столик приветствуя гостей. С ними сидели уже несколько ярких коллег. Плавно внедрившись в разговор, девушка продолжила светскую беседу. Мыслями же Китти возвращалась к недавно пролетевшей среди коллег сплетне. Про чудо-препарат. «Леотоксин» кажется. Китти была далеко не из свято верящих в БАДы. Скорее наоборот. Разговоры о них дико раздражали своей наивностью вкупе с бесполезностью. Травки какие-то… Но при виде рискующих коллег, девушка удивлялась. Их продуктивность, внимательность и выносливость действительно возросла. Настолько, что даже увеличилось число гостей, с которыми успевали работать девушки. — Что предпочитаете? — донеслось сквозь мысли. Китти обернулась к гостю, державшему меню. — Пожалуй сливочный коктейль, не крепкий. А вы? Гость с улыбкой рассказал о предпочтениях и разговор вновь вернулся к обсуждению его работы, коллег и новостей города. Конечно, прерываясь на роскошные танцы. Китти нравилось работать. Она наслаждалась каждым искренним комплиментом, неординарной ситуацией. Тем, с какими людьми приходилось знакомится. Это… Приносило в жизнь нечто новое. Экзотику, ощущение свободы. Конечно, были и свои минусы. Например, если вы думаете, что в стрип-клубах деньги сами летят в трусики, то глубоко заблуждаетесь! Конечно, иногда такое бывает… Но чаще всего, ты должен из десяти найти хотя бы одного своего гостя. Которому ты понравишься. Может быть, он пригласит тебя в приват. На несколько минут. Если повезет — на час. Но как правило, таких «золотых» гостей один на всю ночь. В остальных же случаях ты ведешь незатейливые разговоры, слушаешь жизненные истории и соблазняешь страстными танцами возбуждая желание. Вот тут частенько навещает птичка Обломинго! Когда твой почти завоеванный гость, высунув язык и оставив недопитый виски бежит на приват с широко улыбающейся коллегой. Конечно, никто не виноват. И коллега молодец, только похвалить и поддержать красотку. Но почему-то до чертиков обидно! Еще бы, час работы в пустую… Или даже три. Но бывают ситуации куда хуже. Например, не везучая смена! Когда все заработали — кроме тебя. У всех по двадцать тысяч или даже больше, а тебя… Едва хватает на такси. И это вам не шуточки! Китти снова вернулась из мыслей к работе. Перемены с ужасающей скоростью преображали жизнь. Лепили из инфантильной девчонки железную леди. Выносливую, терпеливую и не знающую слов «не могу» и «устала». Надо было действовать, и действовать решительно. Правда вопреки всем положительным моментам каждый раз глядя на пары гостей, забегающих в разгар веселья, девушке становилось как-то больно. Даже не больно, а пусто. Она больше не могла представить себя счастливой милашкой, рядом с сильным мужчиной. Доверяющей и тонущей в любви. Она знала, что так не будет. После того, как от неё отмахнулись. От неё и её доверия. Чтобы не свихнуться, Китти выбивала дурь из головы. Отдаваясь страстным танцам для своих гостей, радуясь их восхищенным взглядам. Тренируясь на пилоне, не жалея сил и стертой кожи. Покупая самостоятельно роскошные вещи и драгоценности. Инвестируя в себя, украшая свое тело. Это настолько подменило ценности, что Китти почувствовала себя другой. Такой, которой не нужен защитник или спонсор. Которой нужен только успех… Как говорится, с кем поведешься — того и наберешься.***
Утром следующего дня Доминик организовывал похороны. После влитых литров алкоголя делать это было сложновато. Вернее, почти невозможно. Но Доминик из тех, кто делает невозможное возможным. Однажды, он неплохо помог Лиз восстановится перед очередными соревнованиями. Сегодня же, самого Доминика спасло знакомое чудо-средство. Хоть применял парень его в исключительных случаях. Запахнувшись в светлый халат, Дом прошел мимо комнаты Кэтрин. Самому не верилось, что её хозяйки больше нет. Это уже звучало как бред. Парень не удержался и вошел. Все вещи разложены по полочкам. Царит легкий хаос. Из-под кровати торчит коробка со старыми коньками. Дом до последнего надеялся найти хоть что-то. Хоть и сам не знал, что ищет. — Она не могла вот так глупо погибнуть… И это определенно не случайно. Тогда кому понадобилось? — размышлял Дом вслух. Руки перелистнули пару записок с выученными элементами. Ничего подозрительного. Сегодня из морга предстояло забрать личные вещи, паспорт и телефон. Ничего приятного. Даже вечный оптимизм куда-то пропал. — Твою ж… — парень выругался, взявшись за гудящие виски. Что-то громко пикнуло из-под кровати. Дом сорвал покрывало и обнаружил смартфон. Старый смартфон, ничем не примечательный. Блондин вскинул бровь. Старый смартфон Кэтрин, еще со времен первой встречи. Ничего нового. Даже фотографии те же. — Ходж, Брайан, Лиз, тренера, подруга? — Дом обратил внимание на последний контакт некой «подруги». В Вотсапе и Телеграмме «подруги» не было и это была определенно не Наоми, чью аватарку он запомнил хорошо. Что еще за подруга, которой Кэтрин звонила вчера? Дом решительно набрал незнакомый номер. Послышались короткие гудки. Не раздумывая, парень переписал номер и оставил старый телефон. Вернувшись в зал парень разместился за журнальным столиком взяв свою сумку. Выложил документы и телефонную книжку. Не хотелось ни с кем разговаривать. Чтобы поднять себе настроение и тонус, парень достал коробку витамин и аккуратно высыпал на стол белый порошок. Он сильно напоминал спортивный тальк. Насладившись, Дом почувствовал прилив сил и невесомость. Подавленности и след простыл. Первая мысль на относительно трезвую голову была о Лиз. Рассказать все ей. Она наверняка волнуется, что с подругой. Может, Брайан уже рассказал. Похороны. Они лягут на его плечи. Босс сейчас не в том состоянии, чтобы что-то решать. Ему надо пережить. На днях еще тендер. — Как босс придет в себя, попрошу надбавки, — усмехнулся Дом, вставая с дивана и направляясь на нижний этаж. Почти вся кухня была заставлена бутылками «Чивас» и «Джек Дениэлс». Грязные стаканы соседились с сырной тарелкой. Некоторые рюмки были безбожно побиты, осыпав осколками паркет. На столе лежали два ствола и несколько скрученных стопок купюр. Вещи Кэтрин хаотично расползлись по полу, а рядом валялась выпотрошенная коробка с сияющим украшением. Казалось, тут прошел ураган. Или стая слонов. Не меньше! — Босс… Босс вы слышите меня? В ответ послышалось невнятное мычание. Ходж распластался по обьемному дивану даже не раздевшись. Волосы слиплись, выбились из привычной прически. Рубашка была расстегнута почти до живота, обнажая покатые мышцы и темных змей. Брюки покрывали причудливые пятна. Знакомьтесь, вот так выглядят олигархи! Вернее, их отрыв… — Босс, осталось три дня до отъезда. Надо организовать похороны. — Дом, отъебись! Я похож на идиота или склеротика? Займись этим наконец, я приду в норму все решим, — грубо послав своего помощника, Ходж закрылся какой-то обьемной кофточкой и отключился. Удивительно от такого аристократичного мужчины слышать столь грязную речь? Для многих да. Но не для Доминика, который знал Бейкера старшего как родного брата. Прошел с ним огонь и воду, прежде чем добраться до вершин. Изучил самые грязные способы быстрых доходов. Качественных. Без которых увы, не сколотить состояние. И с таким Ходжем он был гораздо ближе знаком чем с аристократом, коим представал его босс перед возлюбленной. Бывшей возлюбленной. С нелегким сердцем, но все еще парящим ощущением Дом поехал в морг. Надо было забрать вещи и договориться о похоронах. Времени осталось слишком мало. Через несколько минут Дом уже шел по мраморным полам. Обшарпанные стены, стойкий запах спирта, слившегося с хлором, неяркий свет без малейшего намека на окна. Такие места никто не любит. Даже любители ужастиков в глубине души чураются мертвых комнат. Лаборатории, где провожают в последний путь. Или вскрывают без тени сочувствия. Словно мясники. — Вы к кому? — широко улыбнулся патологоанатом, поглядывая на Дома. Блондин усмехнулся, стараясь скрыть напряжение. Получалось плохо. — Кэтрин Хилл. Меня зовут Доминик Уоррен, я близкий друг. Должен забрать её вещи и паспорт. Последнее время занимался всеми её деловыми вопросами. — Ясно. Сейчас принесем. Ожидайте, — Я могу посмотреть на неё еще раз? — Конечно, — после этих слов работник морга открыл очередную металлическую полку и выкатил тело, покрытое белой скатертью. На пальце ноги висела бирка. Все как в чертовых фильмах. Только ощущение реальности заставляло похолодеть. Дом сделал несколько шагов. Руки приоткрыли ткань, слегка коснувшись руки. Она была… Как резиновая. Тяжелая, набухшая. Пальцы напоминали отекшие сосиски. Едва касаясь, чувствуешь будто они принадлежат не человеку, а плохо сделанной кукле. Будто в них не было костей и сухожилий. Преодолевая страх, парень поднял взгляд на лицо. Оно обрело серый оттенок. Губы посинели, потрескавшись от сухости. Около глаз появились темные круги, затмевающие макияж. Парень наклонился, приоткрыв один глаз. Белая пелена потихоньку забирала яркую синеву. Гнилостный запах тошнотворно врезался в легкие, заставляя сделать шаг назад. Преодолев брезгливость, Дом бережно осмотрел каждую родинку на теле. Каждый шрамик и примету, которую он помнил со знакомства. Все сходилось. Это не могла быть копия или близнец. Даже если представить столь глупый розыгрыш. Это была наша Кэтрин. От кончиков волос до последней родинки. Даже поврежденная нога сходилась, по описанию патологоанатома. Через несколько минут в руки Доминика приземлилась увесистая коробка. Рваное платье, коньки, сумка, телефон и паспорт. Все что было при ней. Даже многострадальные таблетки от боли. — Спасибо, надеюсь, больше не свидимся, — с этими словами Дом покинул морг, чувствуя предательскую влагу на лице. Как же так? Зачем? Кому она могла помешать? Все же только… Начинало налаживаться. Как же теперь будет босс? Машина набирала скорость. Коробки жалобно позвякивали на заднем сиденьи. Дом ехал на местное кладбище, договариваться о лучшем месте и ближайшей дате захоронения. Чтобы все по высшему разряду. Перед этим он внимательно проверил паспорт и телефон Кэтрин. Все сходилось. Никаких лишних номеров, поддельных страниц паспорта, подозрительных фотографий. Все было обычно. На кладбище Дома встретил очередной мрачный работник и за небольшую награду ислючил очередь ожидания. Они вместе выбрали место в центральной части, красивый памятник из сверкающего черного мрамора, фотографию. Рядом решили установить скульптуру в человеческий рост в виде скорбящей девы. Дом чувствовал, что последние капли мужества на исходе. Хотелось сесть и разрыдаться. Убежать. Забыть. Проснуться от этого кошмара. Пикнув картой, Дом кивнул и забрал бумаги. Вернувшись в машину, он снова достал порошок разбив на несколько дорожек. Снова вдох, эйфория… И вот боли стало чуть меньше. Но не до конца. Не настолько, чтобы разом забыть кошмар и поверить в то, что это лишь сон. Парень чувствовал, что сам не знает, как жить без неё. Единственного светлого человека в их преисподние. Наверно, многие думают, что тяжело живется боссам. В корне не верно! Тяжелее всего живется их «правой руке». Именно на неё падает вся грязь и ответственность, когда босс отдыхает или бухает. Именно она станет крайней, когда следствие зайдет в тупик. Козел отпущения, груша для битья, мальчик на побегушках. Именно так сейчас чувствовал Доминик. И ничего не мог с этим поделать. Лишь стиснуть зубы и воя от бессилия решать дела.