[На конверте]
«г-же Березиной, Е.Ф. от доброжелателя»
«Душа моя, Вы лишили меня сна!
Теперь даже и не знаю, что думать. Если только могла уберечь Вас от таких душевных терзаний, не сомневайтесь, лишь о том и хлопотала бы теперь. Но, видит Бог, я бессильна перед соблазном вновь бередить наши души... Вновь к Вам писать.
Хочу сперва заверить, что молюсь об Вашем здоровье усердно и самозабвенно, как подобает всякой любящей душе. Одна у меня надежда, что Ваш стойкий дух поможет ослабленному телу скоро встать на ноги.
Утешает меня еще и рассказанное нашим общим другом про Ваше возвращение домой. Думается, если хватило Вам сил к тому, чтобы удостоверить его в получении послания, то положение Ваше не столь плачевно теперь, по прошествии времени.
Однако, в любом случае я искренно желаю здравия и надеюсь, что молитвы помогают: Вам — излечиться, мне же — утешиться.
Но не могу, Эле́н, обойти и другую волнующую — уверена, нас обеих — тему. Хотя, признаться, такое происшествие сразу после поначалу отвлекло всякое внимание. Теперь же тревоги хоть сколько-нибудь улеглись, и я могу заявить Вам откровенно, не тая: Вы истинно дьяволица и искусительница!..
Если бы могла злиться на Вас, поверьте, Вы узнали бы всю разрушительную силу моего праведного гнева. Так жестоко поступать со мной, моей несчастной участью... Но не могу — как ни стараюсь, не могу — держать зла на столь прелестное, беззащитное создание. Да, в этом весь ужас участи моей — сердце не позволяет гневаться, и вместо того лишь болезненно сжимается, когда Вы наносите по нему удары.
Наверное, это оттого, что я понимаю Вас. Понимаю терзания, стремления и муки, которым отчасти и сама со своими отказами причиной остаюсь. И всё это убеждает меня прощать, какую бы боль не причиняли такие поступки.
Надеюсь на то, что и Вы ответно сможете понять меня. Быть может, удастся со временем объясниться, чтобы слова эти стали для Вас достаточными. Однако, не могу позволить их себе здесь и сейчас, доверить бумаге.
***
Письмо это лежало на столе неоконченным около часа. Но и теперь никакие другие слова — которые могла бы себе позволить — не идут на ум. Что же, видно, надобно отправлять послание без слов!
С молитвами о здравии,
доброжелатель, помнящий всё.
Сентябрь, 1883г.»
[Карандашом ниже, едва различимо]
(ощущения при...ний ровно такие, к... я себе их представляла.)
