Когда гаснут светлячки

Холодный осенний дождь стучит в окно. Тяжелые капли стекают по идеально натертому стеклу. На белом широком подоконнике, укутанный в плюшевый плед, с книгой в руках сидит парень. Он упирается головой в стекло, его глаза закрыты, он тихо сопит, выдыхая сквозь приоткрытые сухие губы. На ногах лежит книга, которую он, кажется, читал до того, как уснуть. В комнате играет спокойная музыка, а в сопровождении шума дождя за окном, создается ощущение уюта и комфорта. Хлопок входной двери оповещает, что кто-то пришел. Этого звука хватило, чтобы потревожить такой приятный и мирный сон парня. Он морщится и поворачивает голову, протяжно зевает, убирает упавшие на лицо тёмно-зелёные волосы с выкрашенными прядями, лениво открывает янтарные глаза и кое-как сползает с подоконника. Книга, лежащая на ногах, с хлопком падает на пол. Парень вздыхает и опускается на колени. Голова кружится, и он так и замирает, сидя на светлом паркете, протянув руку к книге. Он знает, что нужно просто подождать пару минут, и он будет в норме. Взгляд задерживается на протянутой руке: рукава чёрного худи закатаны по локоть, запястье перемотано бинтом, как напоминание о недавнем падении на осколки случайно разбитой вазы, пластырь на пальцах — ещё одно напоминание неуклюжести и неловкости, которая стала преследовать его после несчастного случая, где он получил травму головы. — Вечерок, — звучит знакомый голос, и парень поворачивает голову на дверь. — Я войду? — Конечно. Этот человек никогда не входит в комнату без стука, никогда не лезет не в свое дело и вообще старается помалкивать, если его не спрашивают. — Как ты себя чувствуешь, Сяо? — он проходит по комнате, минуя сидящего на полу друга. Он уже привык к частым головокружениям и обморокам, и к тому, что Сяо не особо в восторге, когда к нему проявляют излишнюю заботу, так что старается в любой ситуации вести себя как обычно, оставляя чувство тревоги где-то внутри себя. — У тебя тут душно, ты не против, если я окно открою? Я на кухне открыл, а твоя комната как раз с противоположной стороны. Хорошо бы проветрить квартиру. — Конечно, — уже придя в себя, Сяо поднимается на ровные ноги, забыв про книгу. — Казу, ты сегодня рано. — Да, есть такое, — усмехается тот. Каэдэхара подходит к окну, упирается коленом в подоконник и тянется к ручке. Проворачивает и открывает, в лицо сразу ударяет влажный ветер. Парень глубоко вдыхает, затем, понимая, что дождь довольно сильный и может залить подоконник, он ставит окно на проветривание и отходит. — Ужинать пойдешь? — спрашивает, уже принимаясь расстегивать пуговицы на своей рубашке. — Вижу, ты из комнаты вообще не выходил, — кивает головой в сторону пледа на подоконнике, — снова читал сидел, наверное? — Проницательно… точно, книга, — он наконец поднимает её с пола и кладет на стол около кровати, а сам присаживается на край постели. — Хотя, вообще я спал. Такой странный сон снился… ощущение, будто я проспал целую вечность. — Ну, так-то у тебя каждое утро как из комы, — пожимает плечами Кадзуха, надевая горчичного цвета мягкую домашнюю кофту. — Расскажешь? — Даже не знаю, с чего начать… — слегка растеряно бубнит Сяо. — Впервые помню сон настолько отчетливо… даже как-то жутко. — Хм? Почему жутко? Мне такое наоборот нравится, — окинув взглядом комнату, Каэдэхара вздыхает. — Снова я штаны потерял. — Можешь надеть мои. — Ахах, я и так в твоей кофте хожу. — Она мне не нравится, слишком яркая, я уже говорил, что можешь оставить её себе, — равнодушно отвечает, бегло исследуя взглядом комнату в поисках чужой одежды. — Хм… где-то в шкафу мои спортивки лежат, кажется, даже с биркой. Не надетые ни разу… Ещё бы… бежевые. Фу. Даже не помню, откуда они у меня. Но можешь забрать. — Пх… это я тебе их подарил, — полностью безэмоционально проговаривает Кадзуха. — Но, ладно, мои скорее всего в корзине для белья… снова я забыл стирку запустить перед уходом. — Твоя стирка всегда затягивается на неделю. Сначала забываешь запустить, потом забываешь забрать одежду из стиралки, потом забываешь забрать сухие вещи с балкона. Порочный круг. — Мм… — обреченно стонет, уже надев мягкие спортивные штаны Алатуса. — Может, жить с мамой было не так уж и плохо. Взрослая жизнь такая унылая: готовка, стирка, счета, уборка, работа… Хочу бабушкиных пирожков, снежок, и чтобы мне было пять. — Можешь сесть в тюрьму. — Тц, сравнил, конечно, ничего не сказать, — усмехается и вздыхает. — Ладно, пойду запущу стирку. Го на кухню, Сяо, поужинаем вместе, расскажешь мне свой сон. — Да, точно. Мы не будем ждать Тигру? — Не, Нари написал, что задерживается на работе, так что сегодня без него. Хочет в пятницу уйти пораньше, так что сегодня и завтра будет на работе до ночи. — А, понял, очередной пятничный вечер в баре? — Ну, там же Сайно выступает, — пожимает плечами. — Поэтому будет тихо, как на кладбище. Забрав свою одежду, Кадзуха уходит. Алатус медленно выходит следом. Он окидывает взглядом квартиру — всё те же светлые стены, множество книжных полок, узкий коридор, тесная кухня, черная посуда, белый тюль, чайник на плите. Всё как обычно, но на секунду ему это всё показалось чужим. Он опускает взгляд на кухонный стол — когда-то в центре стояла красивая ваза, но недавно он случайно разбил её, а затем упал сверху. Он знает, что эта вещь была дорога Кадзухе, хочется найти точно такую же, но всё безуспешно. Хоть Каэдэхара и говорил, что ничего страшного, чувство вины никуда не ушло. Сяо включает чайник и садится за стол, где-то из ванной он слышит тихое уведомление на стиральной машине. Наконец-то Кадзуха не забыл. Усмехается: рассеянность друга ему кажется довольно забавной и милой чертой. Они живут вместе ещё со времен обучения в университете. Сяо не особо хочет вспоминать свое детство и школьные годы, свой «первый заказ» и «первый зеленый конверт». Возможно, он даже рад, что эта «работа» довела его до такого состояния. Он стал ненужен, и его просто выбросили. Начинать с нуля было тяжело, но когда получается забыться, он даже может ощутить душевный покой. — Чего завис? — Кадзуха ставит перед парнем тарелку с лапшой. — Чайник, бедный, разрывается, а ты совсем не хочешь его слышать. Негоже так себя вести. — А? Эм… прости… — растеряно бубнит, и Каэдэхара склоняется над парнем, пристально всматриваясь в янтарные глаза. — Эй, ты кто такой? Почему-то этот вопрос заставил сердце Сяо пропустить удар. — Ты куда дел моего Алатуса? — с усмешкой продолжает блондин. — Непривычно несобранный и какой-то растерянный ты сегодня. Я уже час как дома, а ты до сих пор ни разу не подколол меня. — Я же не булавка, чтобы подкалывать. — Обоже! — Кадзуха прикладывает ладони к щекам и открывает рот, выдавая пародию на картину «Крик». — Тебя что, Сайно укусил? А Нари знает? Так, в пятницу не ходи на его «стенд-ап», кажется, тебя ещё с прошлого раза не попустило. — Слишком шумный. — Прости-прости. Кстати, — наконец-то присаживается за стол и принимается за лапшу. — Так и фто тефе снилофь? — Тц… прожуй сначала, а потом спрашивай. — Ой, ну и подумаеф, не офень-то и хотелофь! — Кстати, ты там тоже был… ну, имею в виду, в том сне, — Сяо опускает взгляд в тарелку, принимаясь колупать лапшу вилкой. — Он был такой четкий и ясный… будто и не сон вовсе… Я работал телохранителем у одного музыканта. Потом мы поехали в круиз… а ты выиграл в лотерею… — Так вот куда вся моя удача ушла? В твой сон. А я-то думал, меня Бенни покусал. — Да, в моем сне ты часто выигрывал. Выиграл билеты на концерт… а потом поездку в круиз. С каким-то высоким блондином. Кажется, его звали Томо… — Томо? — поднимает задумчивый взгляд вверх. — Хм… не знаю таких. — Этого музыканта звали Венти… или… Барбатос…? Я забыл, кажется. Кстати, Нари там тоже был. Работал моделью, Сайно был его телохранителем, у них там любовь и все дела… — Звучит как отличный сон. Эх, сейчас бы в круиз, лайнер, бухлишко, танцы до утра… а не вот это вот всё, — кивает головой в сторону окна. — Люблю дождь, но он уже порядком поднадоел. Сильный стук сверху заставил обоих поднять головы. Алатус уже привык, что у соседей постоянно неспокойно: то кто-то на кого-то кричит, то что-то падает, то собака лает. Он усмехается, затем опускает голову: — Не понимаю. Раз они постоянно ругаются, почему не разойдутся? То посуду бьют, то кричат, то ещё что… в чем смысл? — Кто знает, — Кадзуха пожимает плечами. — Мне кажется, в каждом доме есть как минимум одна такая парочка, которая постоянно срется. — К слову, никогда не слышал голос второго человека. Кричит всегда один и тот же. — Может, чел шизу ловит? Давай не будем ему мешать. Так, я пошел, завтра вставать рано, уберешь тут? — Конечно. Кадзуха уходит, а Сяо вновь смотрит в свою тарелку. Он так и не притронулся к еде. Сегодняшний день кажется донельзя странным. Он чувствует себя каким-то чужим, либо же это не он чужой, а всё вокруг него — чужое. — Какого дьявола ты творишь?! — громкий басистый крик соседа сверху вновь привлекает внимание Алатуса. Вслед за вопросом, ответ на который не поступил, Сяо слышит звук битья посуды. С такой частотой, как соседи ругаются, пополнять запас тарелок им, должно быть, приходится каждый день. «Пустая трата времени, — вздыхает, думая о том, что такие отношения вообще не имеют смысла. — Глупо тратить свою жизнь на подобное.» Он так и не поел, аппетита совсем нет, этот затяжной и странный сон сумел выбить его из колеи на весь день. Закончив с уборкой, он уходит спать. Сяо ложится на кровать и закрывает глаза. После того, как он проспал целый день, вряд ли получится поспать и ночью, а уже завтра он должен возвращаться к работе. Обреченно вздохнув, кутается в плед и выходит на балкон. Дождь уже закончился, в воздухе витает приятный запах мокрых листьев. Парень опускает голову — одетый в черное пальто, по дороге идёт Тигнари. Лис вымок до нитки и сейчас быстрым шагом мчится домой. Словно чувствуя, что на него смотрят, фенек поднимает голову, и Алатус машет ему с балкона. Тот кивает в знак приветствия. И Кадзуха, и Тигнари довольно спокойные и тихие, жить с ними комфортно и тепло. Сяо больше предпочитает одиночество, но когда он на самом деле остался полностью один, то понял, что даже если он и не любит общение, то присутствие другого человека ему точно не помешало бы. — Да пошел ты! — сосед сверху громко хлопает дверью. Кажется, он тоже вышел на балкон. Алатус поднимает голову, но видит лишь сложенные руки и сигарету между пальцев. Пепел падает Сяо на балкон, и он недовольно цокает. Ссориться настроения нет, так что в этот раз решает проигнорировать. Всё же, такое случается нечасто, чтобы из-за этого разводить конфликт. По хлопку входной двери он понимает, что Тигнари вернулся. Сон никак не выходит из головы, Алатус прокручивает его снова и снова, уже понимая, что забыл добрую половину всего. Надеясь, что не забудет до завтра и сможет поделиться с Альбедо, он идет спать. Утро наступило как по щелчку пальцев. Сегодня Сяо проснулся на удивление легко. Он быстро приводит себя в порядок, умывается, надевает черные штаны, белую рубашку, темно-фиолетовое худи и черную куртку сверху. Приглаживает взъерошенные волосы и уходит на работу. Дорога у него обычно занимает сорок минут на метро с одной пересадкой. Иногда его подвозит коллега, но сегодня, видимо, не тот случай. Доехав, он проходит в кабинет: просторное помещение, где столы стоят по двое. На каждом столе по компьютеру с тремя мониторами. Всего в этом кабинете восемь рабочих мест, разделенных по парам. Алатус присаживается за свой стол, включает компьютер, надевает наушники и откидывается на спинку офисного кресла, дожидаясь включения. — Утречко, — в кабинет проходит напарник — среднего роста блондин с холодным взглядом. Он тоже одет в белую рубашку, как требует устав, но её совсем не видно под мягким бежевым свитером. В помещении очень холодно, из-за чего руководство сделало поблажку и позволило сотрудникам надевать поверх рубашки что-то ещё. Блондин ставит Сяо на стол стаканчик с кофе и привычно равнодушно спрашивает: — Ну, как оно? — Такое себе, — Алатус благодарно кивает, обхватывает холодными пальцами стаканчик и вздыхает. — Никак не привыкну, что теперь работаю тут… чувствую себя максимально бесполезным. — А мне норм, — пожимает плечами Альбедо. — Разговаривать тоже надо уметь. Он садится за стол напротив Сяо, включает свой компьютер, надевает наушники и, упираясь локтями в крышку стола, придвигается ближе к монитору. 08:00. Рабочий день только-только начался, и на линию поступает первый звонок. Сяо тут же отвечает: — Служба спасения, меня зовут Алатус, чем могу помочь? Параллельно он уже открывает карточку вызова, собираясь вносить туда данные звонящего: — Подскажите Ваше имя и фамилию. Возраст. Угу… где Вы находитесь? Так, я понял. Секунду, я уже отслеживаю Ваш телефон… опишите, что видите вокруг. Угу… Нет-нет, что Вы, всё хорошо, не паникуйте. Я уже направляю к Вам полицию. Да-да, все в порядке… я могу побыть с Вами на линии до их приезда. Хорошо? Супер.