***
И всё же игла вонзилась в светлую кожу, а содержимое шприца легко смешалось с кровью. Тело расслабляется и становится ватным и податливым. Венти буквально обмяк в руках Альбериха. — Прости меня, но другого выхода нет… — Альберих удобно укладывает сына на полу фургона, укрывает его тёплым пледом и мягко поглаживает по голове. — Я не хочу, чтобы тебя забрали, понимаешь? — Мм… — подросток лишь безжизненно смотрит на лицо мужчины, пытаясь разобрать хоть слово из того, что он говорит. — Пожалуйста, потерпи немного, ладно? — Альберих склоняется над засыпающим подростком и целует его в лоб. — Всё будет хорошо, я тебе обещаю. Ответ не поступает. Юноша совсем не понимает что происходит. Его воспоминания начинают путаться, хаос в голове становится ещё больше, а поведение Кэйи откровенно пугает. Нервная система не выдерживает напряжения, снотворное и сильнодействующее успокоительное лишь усугубляют, и подросток наконец засыпает. Кэйа уходит, захлопнув дверь, и голос Сяо из трубки телефона больше не доносится до Венти. Погруженный в глубокий сон, он едва ли мог бы услышать встревоженный голос Алатуса. Фургон продолжает путь. В машине укачивает, отчего шансов на скорейшее пробуждение становится ещё меньше. В этом сне у Венти за спиной два больших белых крыла. В этом сне он умеет летать. В этом сне он чувствует себя свободным. Одетый в белую мантию с капюшоном, он разгуливает по бескрайнему полю. Чувствует, что этот мир никому не принадлежит. Ощущает, что и он сам никому не подвластен. Он парил бы в воздухе, не спускаясь ни на секунду, если бы не чей-то голос. Его кто-то зовёт. Кто же? Он отчаянно вертит головой по сторонам, пытаясь понять, кто же его позвал, но тщетно. Тихое и протяжное «Венти» доносится откуда-то снизу, но он уже так высоко, что и не увидит, кому же принадлежит этот голос. — Это всё моя вина… только моя. Из забвения его вырывает звук работающей полицейской сирены. Подросток с трудом открывает глаза. Голова ощущается до ужаса тяжелой. Он пытается подняться, но руки совсем не хотят слушаться. Из динамика телефона больше не слышно голос Сяо. Фургон стоит на месте, а водитель, кажется, покинул авто. Венти приоткрывает сухие губы, пытаясь выдавить из себя хоть слово, но голоса совсем нет. Подросток морщится, в глазах собираются слёзы. Ему страшно, но сделать ничего не может. Среди чужих мужских голосов, что доносятся с улицы, Венти узнаёт голос Кэйи. Подросток кое-как переворачивается на бок, затем усаживается на колени и подползает к двери. Он прикладывает ухо и вслушивается. — Господин Альберих, нам поступил вызов с указанием задержать Ваш фургон до прибытия местного детектива. — Я ничего не нарушал, — холодно отвечает Кэйа. — Мы можем осмотреть Ваш фургон? — Да, только не шумите, у меня ребенок в машине спит. Венти вздрагивает и отползает от двери, кутается в плед и накрывается с головой. Он чувствует себя слабо и вяло, в голове уже проносится мысль о побеге. Подросток выглядывает сквозь щелку из-под одеяла, и взгляд падает на лопату. Он пытается прогнать дурные мысли, что лезут в голову, но страх перед полицией продолжает твердить, что он должен бежать. — Венти, сынок, — мягкий голос Кэйи доносится из-за закрытой двери. — Ни о чем не переживай, пожалуйста. Всё в порядке, и тебя никто не тронет, хорошо? Подросток закусывает губу и сворачивается в клубок, укутавшись в плед. Он весь дрожит от страха, но старается довериться словам отца. — Простите, мой сын немного болен, поэтому ужасно боится полиции, я бы не хотел напугать его, — поясняет Альберих, открывая дверь. Двое мужчин полицейских вопросительно смотрят на забившегося в угол дрожащего ребенка, который лишь сильнее кутается в одеяло и вжимается в «стену». — Вы в порядке? — обращается к Венти один из полицейских, и подросток буквально впадает в истерику. — Нет! Уходите! Не трогайте меня! Уходите!!! — Тише, малыш, — Кэйа забирается в фургон и усаживается рядом с Венти. — Папа никому не отдаст тебя. Заливаясь слезами, подросток прижимается к Альбериху, обнимает его и плачет, уткнувшись в плечо. Полицейский хмурится, не понимая, почему им поступил запрос остановить фургон. Мужчина отходит в сторону, чтобы связаться с руководителем, на что получает ответ, что в квартире обнаружен труп. Патрульная машина перекрывает дорогу, полицейские ходят из стороны в сторону, дожидаясь прибытия детектива и психиатра. — Венти, послушай меня внимательно, — серьезно проговаривает Кэйа, поглаживая сына по щеке. — Скоро мне придется уйти. Думаю, мы не увидимся с тобой несколько лет. Пожалуйста, следи за собой сам, хорошо? — Что…? Нет! Папа, не уходи! — Тише… когда успокоительное отпустит, ты снова будешь на меня злиться. Пожалуйста, запомни то, что я сейчас скажу: утром и вечером ты должен принимать свои таблетки. Ты будешь жить с бабушкой, посвяти себя музыке и природе, не нужно выходить в город… просто живи тихо и уединенно. Я вернусь и заберу тебя. Просто дождись меня, ладно? — Не хочу, чтобы ты уходил… не хочу… — Всё будет хорошо, я тебе обещаю. Но и ты пообещай мне, что будешь принимать свои лекарства, Венти. — Па… — Приехали! — довольно громко их прерывает голос полицейского. — Выходите, господин Альберих. — Венти, пойдём? — Кэйа аккуратно берет подростка за руку и тянет за собой. Оказавшись на улице, Венти жмурится. Ноги еле-еле держат. Они постоянно подкашиваются, и если бы не поддержка Кэйи, то он точно уже упал бы на колени на холодный асфальт. Как только взгляд бирюзовых глаз падает на Альбедо, в голове подростка тут же всплывают воспоминания: возвращение домой, кровь, укол, сон, фургон, звонок в службу спасения, страх, ещё один укол. Венти отталкивает Кэйю от себя и вскрикивает от испуга. Мужчина лишь протягивает к нему руку, но этот жест буквально вызывает истерику и приступ панической атаки. Тигнари подбегает к подростку, усаживается на корточки рядом с ним и помогает тому привести дыхание в норму. Последнее, что Венти помнит — это как он гладит пушистый хвост психиатра, вслушиваясь в его мягкий голос, который аккуратно и ненавязчиво что-то рассказывает.***
Венти открывает глаза и растеряно вертит головой по сторонам: он лежит на мягкой постели, от которой приятно пахнет знакомым кондиционером для белья. Мольберт в углу, картины на полу, листы на столе, открытое окно и свежий ветер сквозь прозрачные занавески. — Как себя чувствуешь? — мягкий голос Сяо привлекает внимание, и подросток переводит взгляд на него. Парень сидит на краю постели, аккуратно поглаживая Венти по ноге, спрятанной под плотным одеялом. — Голова болит… пить хочу… — сухо отвечает Венти, на что Алатус слабо улыбается. Сяо тянется к столу, где стоит стакан с водой и протягивает его подростку: — Выпей. — Ммм… — подросток болезненно стонет и приподнимается. Алатус подкладывает ему под спину подушку, чтобы тот мог спокойно принять вертикальное положение. Венти залпом осушает стакан и тяжело выдыхает. — Твой папа позволил тебе остаться у нас с Альбедо, — тихо и ровно проговаривает Сяо. — Сейчас опека оформлена на твою бабушку. Уверен, мы сможем с ней договориться. — А… а что с папой…? — В данный момент он задержан по подозрению в убийстве. Когда тебе станет лучше, то, возможно, тебе придется давать показания в суде. — Что…? Что это значит…? — Пока что не стоит об этом думать, — Алатус облегченно выдыхает, понимая, что, кажется, наконец всё закончилось. — Ты не возражаешь, если доктор Тигнари за тобой немного присмотрит? — Вы… Вы хотите запереть меня в палате…? — Что? Нет, конечно. Тигнари будет приходить к нам каждый день, заниматься с тобой терапией и, возможно, ставить уколы. Ничего страшного он с тобой делать не будет, и, если ты его боишься, то я или Альбедо можем быть рядом в этот момент. — Не боюсь… — обижено фыркает Венти. — Тигнари… хороший. — Да… Венти, отдыхай пока, а мне нужно отойти. Если тебе понадобится помощь, то позови Альбедо. Он сейчас на кухне готовит обед. Тигнари придет немного позже. Не стесняйся и чувствуй себя как дома. Тебя здесь никто не обидит.