Перевёрнутая кружка

— Так почему вы расстались? Чимин пихает друга, пока тот очень плохо делает вид, что не расслышал вопроса. — Эй, я к тебе обращаюсь! — возмущение Чима отчётливо слышно сквозь писклявые нотки, — Суно же был хорошим, он так обожал тебя, его глаза буквально светились от счастья, рядом с тобой! Чонгук тяжело вздыхает и останавливается. Ну вот, они же прекрасно проводили время, решили сходить на премьеру такого долгожданного Аватара 2. А в итоге, его лучший друг сделался детективом, иначе как объяснить, этот допрос с пристрастиями?! — Он мне не подходит, — виновато опускает голову Чон. — Ты знаешь о моих странностях... Так к чему эти глупые вопросы? — Хорошо-хорошо, — сдается блондин, всё же Чонгук недавно расстался и давить на него не самая хорошая идея. — Но эта твоя херня с грубым обращением, пожалуйста обратись к специалисту. Чонгук понятливо хмыкает и они продолжают идти, осталось завернуть на соседнюю улицу и наконец-то зайти в кинотеатр. На улице необычайно морозно, и не то чтобы зима всегда теплая в Сеуле, но все же не минус тридцать. — Слышь, падла, ещё раз позвонишь по этому номеру, я тебя, сука, найду и все органы вырежу! Мразь ебливая, лучше тебе прятаться и сидеть, пиздец, как тихо, прислушиваясь к каждому шороху... Ребята застыли на месте, напротив кинотеатра стоял молодой парень, его взгляд метал молнии, он кричал на бедный телефон, прожигая имя звонившего. — Боже, я кажется влюбился... — Он что псих?! Чонгук с Чимином резко поворачивают головы и смотрят друг на друга, неловко. Их фразы вылетели из ртов одновременно. — Совсем ебанулся?! — первый в себя пришел Чимин. — Но..но хён... — лепечет Чонгук, опуская глаза. — Я серьезно, сходи к психологу, тащиться от грязных словечек не норма! Или хочешь, я буду тебя поносить, раз тебе приносит это такое удовольствие! Да, Чонгук был странный. У него имелся, так сказать, заскок на ругательствах. Он просто обожал, когда с ним словесно грубо обращались, и не только в постели, а в повседневной жизни тоже. Но это сложно сделать, когда ты выглядишь как ебаный секс символ Кореи с накаченным телом и многочисленными татушками на руках. Все его любовники были не против пару раз выругаться, когда кончали без прикосновений к члену. Но на этом пожалуй все. Они млели и таяли рядом с Чонгуком, он был вежливый, обходительный, галантный и пиздецки красивый, поэтому винить их конечно, сложно. По началу, даже тот самый бывший Суно, отнёсся к этой особенности несерьёзно. Он сказал: "конечно, без проблем", и продолжил нормально разговаривать с Чоном. Тот честно пытался играть в нормальные отношения, но себя не пересилил и они, как и многие другие до них, закончились по инициативе Чонгука. Чон ничего не ответил другу, он ещё раз посмотрел на широкоплечего красавчика матерившего телефон и грустно улыбнувшись, пошел к двери кинотеатра. — Не звони сюда, ссыкло вонючее! — последний раз гаркнул Джин и сбросил вызов. — Хён, серьезно? — Хосок сидел на скамейке и посмотрел на Джина снизу вверх. — Ты использовал слово "вонючее"? — Хоби-я, — взвыл Сокджин, — если что-то не устраивает, сам разбирайся со своим неадекватным бывшим! Мне пиздец, как сложно говорить грубо, я не так воспитан! Хосок поднялся и забрал из рук хёна смартфон. — Ты материшься как сапожник, а я боюсь, что прощу этого мудака, — пожал плечами Хосок, он положил свою руку на плечо друга и благодарно улыбнулся. — Ты лучший хён на свете! Но слово "вонючее", исключи из своего лексикона, это звучит максимально по-детски! — Заткнись и пошли в зал, сейчас фильм начнется, — беззлобно огрызнулся старший. Зал был полным, протискиваясь между рядами Джин с Хосоком наконец заняли свои места. Чонгук, к своему приятному удивлению, заметил опоздавших, ещё бы, эти шикарные плечи было сложно не заметить. Особенно, если они садятся перед тобой. Чон честно пытался смотреть фильм, графика была просто потрясающая, но его глаза предательски скользили по напряжённой спине сквернословца. Тот с большим энтузиазмом жевал попкорн и пристально следил за сюжетом, постоянно что-то комментируя. Чонгук же, мог думать только о том, как из пухлых губ вырываются всякие грубости и конечно же, в его адрес. — Ты сейчас дыру в нем просверлишь, — злобно шепнул Чимин. — Я должен с ним познакомиться, — твёрдо ответил Чонгук, Чим закатил глаза, показывая этим, что спорить не намерен. Три часа пролетели незаметно, если не считать деревянной жопы, которую Чонгук не чувствовал. Он встал как только свет в зале включился, размял ноги, спину, шею, но взгляд был прикован к спине впереди сидящего. — Хоби-я, помассажируй мне плечи, — просяще протянул Сокджин. Хосок фыркнул, даже не думая этого делать. — Ты жесток, вот я.. ах..ааааа.... — сладко застонал старший, чувствуя сильные пальцы на своих плечах и шее. Он резко повернулся, осознавая что это не дело рук его друга, и на него, немного испуганно смотрел молодой парень. Он застенчиво улыбнулся, не останавливая движения рук. — Привет, — тихо сказал Чонгук. — Здравствуйте, — также тихо ответил Джин. — А что вы делаете? — Ты хотел массаж, — покраснел Чон. Он наверное никогда не был таким дерзким, но блять! Красота этого мужчины просто сражала наповал, боже, даже если он ему откажет, Чонгук ещё несколько месяцев будет дрочить на образ, где его поливает грязью этот бог с блядскими губами. — Мое имя Чонгук, — он громко сглотнул, не сводя глаз с пухлых губ. Где-то в глубине души желая, чтобы незнакомец возмутился и послал его куда подальше. — Сокджин, — почти шепотом представился Джин. Давление на плечи было до одури приятным, в любой другой раз, Джин бы уже соскочил со своего места и принялся размахивать руками, крича о манерах и нормах приличия. Но сейчас, он действительно был бессилен, учитывая, что его массажист чертовски хорош собой. — Может переместитесь в другое место для своих игрищ?! — недовольная аджума уперла руки в боки и прожигала глазами, которые были практически скрыты под морщинистыми веками. — Ох, ты же, блять! — Джин вскочил от неожиданности, эта старушка его напугала. Чонгук же, почувствовал как его член заинтересованно дернулся, а по телу пробежали приятные волнующие мурашки. Он просто обязан получить себе этот развратный грязный рот, из которого будут литься ругательства. Неловко выходя из зала, светя красными ушами и щеками, ребята остановились в холле. Хосок с Чимином убежали в уборную, всё же три часа терпели и подливали колу, чтоб наверняка. — Ты кажется старше, можно я буду называть тебя хёном? — первый нарушил молчание Чонгук. — Да, конечно, — легко согласился старший. Они вновь замолчали, смущённо бегая глазами по чему и кому угодно, кроме друг друга. Чонгук глубоко вдохнул воздуха в лёгкие и пересилив робость снова завязал разговор. — Я могу пригласить тебя на чай или кофе? Сокджин удивлённо поднял брови, конечно же, блять, да! Кричало в его голове, но слишком очевидно радоваться чашечке кофе все же по-детски. Поэтому, он только коротко кивнул, доставая мобильный телефон. Когда он разблокировал гаджет, то обнаружил кучу пропущенных звонков и смс. — Ебаться-сраться... — тихо протянул он, сообщения и звонки были от бывшего Хосока. — Уебок, где только мой номер достал? Чонгук еле сдержался от рвущегося стона, даже его пальчики на ногах поджались от удовольствия, хотя это было не очень удобно из-за кроссовок. — Ой, прости, — опомнился Джин, смахивая ненужные уведомления. — Запишешь свой номер? Сокджин отдал телефон Чонгуку и тот быстро набрал свой номер и сделал звонок, чтобы и себе сохранить цифры старшего. — Не извиняйся, — передавая гаджет обратно сказал Чон, — мненравитсякактыругаешься, — скороговоркой проговорил он. Кафе в центре города, куда банальнее, чем предполагал Сокджин. Он помешивает капучино, хотя, господи, мать твою, это же кофейное преступление, учитывая что милый бариста усердно выводил сердечки молочной пеной. Чонгук часто прокашливается и смотрит немного исподлобья, с лёгким прищуром, будто чего-то ждёт. Джин решает проверить одну догадку и достаёт телефон, на удивленный взгляд лишь отмахивается: — Поставил на вибро. Кривоватыми пальчиками клацает по экрану и... — Ёбаный ты нахуй! — наигранно удивляется и цепляет взглядом реакцию напротив. Чон аж дернулся, мощный кадык сделал плавное движение вверх-вниз. Интересно, думает Ким и продолжает спектакль. — Ебливая хуета, чё ж этому пидору надо- то?! В темных глазах напротив будто вспыхивает огонек, Чонгук неосознанно сжимает стакан кофе, царапая ногтями шершавую поверхность. — Встречу - выебу, в рот ебаться, он мне поэму настрочил, уебок блядь! Люди вокруг оборачиваются на матершинника, морщат носы и кривят презренно губы. А вот Чонгук кажется забыл как дышать, Боже, Господи, Всевышний, как же ему хочется услышать всю эту грязь и грубость в свой адрес! Джин уже улыбается, не скрывая белоснежный ряд ровных зубов. Не послышалось значит. Возле кинотеатра, когда он решился переспросить и его бесцеремонно перебил долбанный Чон Хосок, Джин ещё сомневался. Ну кому могут нравятся ругательства? А вот этому горячему парню, оказывается. — Чонгук, — окликает Сокджин притихшего парня. Тот аж проморгался, не сразу понял, что обращаются к нему. — Значит, тебе действительно нравится, когда кто-то ругается и говорит всякие грубости? — Да, — стыдливо опускает голову младший. — Но, не так чтобы прям все вокруг кто матерится мне нравятся! — спешит спасти репутацию "чудика" Чон. — Я.. как бы это сказать... В общем, — собирается духом Чон, пока Джин сидит тоже в неком недоумении, все же он впервые с таким встречается. — Мне нравится грубое отношения именно ко мне, и далеко не от каждого, только от тех кто меня привлекает... Щёки очень палевно горят, да что уж там, пылают! Глазки блюдца бегают по помещению, надолго нигде не задерживаясь. Это всегда было сложно, признаваться в своих странностях, человеку который симпатичен. Какую реакцию ожидать? Пошлёт? Поржет? А может... — Охуеть, вот те нате - хуй в томате, — выдает немного ошарашенный Сокджин. — И ты типа вообще не обижаешься? Чон отрицательно мотает головой. — Тогда поднимай свою аппетитную задницу и пошли прогуляемся. Чонгук улыбается робко, но с места не встаёт. — Ааа, — понимающе тянет старший, — Сука, живо свой пердальник отодрал от стула и пошел со мной блядовать! Младший же, озаряя улыбкой всё кафе и ни черта не понимающих, что происходит, посетителей, встаёт со своего места и нежно берет за руку Сокджина. *** Руки, блять, эти сильные, покрытые паутиной вен руки, кажется везде. Сокджин стонет от того, как приятно ощущать тяжесть чужого тела. Чонгук осыпает его горячими поцелуями, оставляя яркие засосы на нежной коже. Без водолазки теперь точно никуда не выйти, его шея один сплошной засос. Чон опускается ниже, играется языком с сосками, игриво прикусывая их. — Ебаный ты в рот! Выгибается Джин, Чон кажется зарычал от этого, он принялся с ещё большим усердием вылизывать торчащие сосочки. То проходится кончиком языка, быстро-быстро вверх-вниз, то всей шириной, оставляя мокрый след на груди. — Твою же мать, прикоснись ко мне... Просит Джин, Чонгук смотрит на него снизу вверх, своим щенячьим взглядом и Сокджин понимает что от него хотят. Он грубо хватает парня за волосы и оттаскивает от груди. — Я, блядь, сказал тебе прикоснуться ко мне, мелкий пиздюк! — наматывая отросшие волосы на руку, цедит Джин. И резко опускает лицо Чона прямо напротив своего изнывающего члена. Чонгук скулит, облизывая губы, он мечтал о таком отношении с тех пор, как принял свои заскоки. Но этого недостаточно, поэтому Чон лишь хлопает глазками, снова смотря Джину в глаза. — Ах, ты, мразина! Сокджин тянет Чонгука ещё ближе и тот впечатывается в член старшего, смазка что стекает с головки размазывается на его висках, лбу, подбородком он чувствует теплые яйца, блять, он сейчас кончит только от такого отношения. Но Джин умеет удивлять, он давит большим и указательным пальцами на щёки Чона, там где сжаты его зубы и это вынуждает младшего раскрыть рот. Чонгук уверен, стоит ему провести по своей длине пару раз рукой и он бурно кончит. — Соси, блядь, — сквозь зубы, говорит Джин, он сам пиздец, как от этого завёлся. И Чонгук начинается самозабвенно отсасывать. Боже, вкуснее он точно ничего в своей жизни, во рту не держал. Как же ему нравится это ощущение члена на языке. Чон обсасывает головку, дроча член по всей длине, берет глубже и чувствует как чужая рука давит на затылок. Да, блять, да! Он давится, дышит через нос, пелена слёз размывает довольное лицо Сокджина, но Чонгук насаживает себя на горло, стараясь часто глотать, чтобы подарить ещё больше удовольствия. — Какая же ты шлюха, Чонгук, — посмеивается старший. — Наверное мечтал, чтобы хён оттрахал твой грязный ротик? Чонгук мычит с членом во рту, не отстраняясь от гладкого паха. — Нравится обслуживать своим ртом чужие члены? Нравится, когда тебя используют, как хорошую насадку для хуев? Сокджин резко дёргает Чона, тот ловит ртом воздух, закашливаясь. Джин опускает вторую руку, беря себя за основание члена и нагло ухмыляясь, стучит головкой по покрасневшим щекам, размазывая предъэякулят и чужие слюни по лицу Чона. — Хёним... — жалобно тянет младший. — Заткнись! Прерывает его Джин и снова запихивает свой член тому в рот, он двумя руками хватается за волосы Гука и скорыми движениями, не выходя из прекрасного рта, трахает того в горло. Клокочущие звуки вырываются из глотки Чона, слюни стекают по подбородку, его голова раскалывается от сильной хватки Сокджина, но он пиздец, как кайфует от происходящего. Джин прижимает его сильнее, он чувствует сплющенный нос младшего на своём паху, и удерживает его голову пока сперма выстреливает прямо в пищевод. Жаль, не удержался, а ведь в планах было обкончать это милое личико. — Пиздеееец, — выдыхает старший, отстраняясь от Чона. Они оба тяжело дышат, отходя от головокружительного и в прямом и переносном смысле, оргазма Джина. Чонгук валится рядом на спину, его член твердый, он ещё не кончил. Чон тянет руку, чтобы додрочить себе, но Джин её перехватывает. — Я помогу тебе, — улыбается он, целуя опухшие губы. Сокджин целует напряжённый живот, берет в руки толстый член, и скептически осматривает его. — Такой малыш, — ядовито произнес он, — разве ты сможешь трахать меня этим? Чонгук стонет прикрывая глаза, пока рука Джина нежно водит по всей длине. — Я хоть почувствую его? А, Чонгуки? — а в голове, "ебаный пиздец, он меня разорвет нахуй!". — Такой член был у меня лет в девять наверное, — задумчиво рассуждает старший. — Будем называть его бэбик, хорошо? Чонгук дышит слишком часто, не открывая глаз. Блять, переборщил что-ли? — Чонгук, ты же не обижаешься? — обеспокоенно спрашивает Джин, — Если это слишком... — Я сейчас кончу, хён! — хнычет Чон. И прежде чем Сокджин успевает взять в рот головку, оттуда струйками выливается вязкая жидкость, Чонгук стонет завывающе. А Сокджин в полном ахуе. — В душе не ебу, что за хрень с тобой, — стирая тыльной стороной ладони сперму с щёки, начал Джин. — Но это пиздец, как мне нравится.