Моя милая Коралина

      Позолоченная табличка, свет на которой играл лёгкими бликами, красовалась ровно на тяжёлой дубовой двери. Коралина остановилась напротив неё, прислушиваясь.       С другой стороны не доносилось ни звука. Полная тишина. Лишь свет, разливающийся по всему коридору, заставлял выгравированные на табличке буквы поблёскивать в его ярком свете.       Те выстроились в один ряд, складываясь в единую фразу — «Л. Серпенте — директор казино».       Панеттоне втянула ноздрями воздух, наполняя им выпяченную вперёд грудь. Она не ощущала за дверью никаких звуков — ни единой звуковой волны — однако внутреннее чутьё буквально заставляло девушку паниковать. Беспокойство охватывало тело и душу своими цепкими когтями. Коралине лишь оставалось безмолвно стоять напротив заветной двери и прожигать её взглядом, не решаясь открыть. — Позволите мне?       Девушка перевела взгляд в сторону. Джорно стоял совсем рядом, не решаясь предпринимать что-либо без её ведома. Однако вечно ждать не мог даже он. Юноша многозначительно перевёл взгляд с Панеттоне на дверь. — Не стоит, — произнесла Коралина с резкостью, которая немного превышала её желаемую интонацию.       Она сделала ещё один глубокий вздох, пытаясь утихомирить бурлящий внутри поток эмоций. Призвав к себе стенд, девушка крепко зажмурилась, сосредоточившись на своей цели. Тот мелькнул полупрозрачным силуэтом позади неё и воззрился на дверь. Зелёные глаза оценивающе пробежались по её габаритам, взглянули на ручку и прищурились. Казалось, острые акульи зубы, вечно прячущиеся под сероватой кислородной маской, превратились в незримый оскал.       Коралина вскинула руку. Голубоватая кожа стенда слилась с ней воедино, превращаясь в крепкую защиту. Девушка ударила со всей силы, ломая сдерживающий дверь замок. Послышался приглушённый звон, затем стук ударяющейся о пол сломанной дверной ручки. От неожиданности Джорно отпрянул и успел заметить лишь, как исчезает позади Панеттоне блёклый силуэт. — Готово, — еле слышно произнесла она. — А все женщины, обладающие стендами, такие сильные? — невольно сорвалось у юноши с губ. Он покосился на довольно усмехнувшуюся Коралину, которая смотрела на него с хитрым прищуром. — Ты сейчас назвал меня «женщиной»?       Джованна неоднозначно повёл плечами, прекрасно понимая, что девушка шутит, но при этом ощутил лёгкую неловкость, пробежавшую между ними, подобно лёгкой вспышке. — Не бери в голову, — вздохнула Коралина, — Сейчас не до этого.       Она отмахнулась, как бы говоря, что хоть напряжёную атмосферу разбавить и стоило, но не следовало забываться — они на территории врага, в самом её сердце.       Панеттоне уже хотела было толкнуть готовую распахнуться дверь, однако Джорно остановил её, задержав на одном месте. Его выставленная вперёд рука — перегораживающая Коралине путь одним безмолвным жестом — коснулась крепкой двери. Кончики пальцев едва дотронулись до её поверхности, а неясное сияние позади юноши говорило, что тот привёл в действие свой стенд. — Там никого, — сообщил Джорно, стоило ему убрать руку от двери и отойти на шаг. Повернувшись в сторону девушки, он встретился с её выразительным взглядом, в котором читался немой вопрос. — Это одна из своеобразных способностей моего стенда. Я могу определить наличие в том или ином помещении, даже объекте жизненной энергии, так как она является основой способности моего стенда. — Значит, — поджав губы, проговорила Коралина, — если бы там находилась охрана или сам Серпенте, ты бы понял, сколько человек находится внутри? — Именно.       Девушка ещё раз взглянула на дверь. Юноша сделал то же самое, что она секундами ранее: убедился, что в кабинете пусто. Она — по звуковым волнам, он — по жизненной энергии. Неплохое сочетание способностей.       Едва усмехнувшись собственным мыслям, Панеттоне теперь уже в разы смелее толкнула дверь. Та мигом поддалась, открываясь с тихим поскрипыванием. Секунда — и её встретила чернеющая пустота. Сделав глубокий вдох, Коралина шагнула в неё.       Рука ещё у самого входа пошарила по стене в надежде, что выключатель найдётся сразу же. Благодаря свету из коридора, свободно проникающему в кабинет, ровный выпуклый квадрат нашёлся за считанные секунды. Вот только нажатие на него не дало совершенно ничего. Коралина в раздражении пощёлкала несколько раз, убеждаясь, что свет в помещении не зажигается.       Либо в кабинете ещё не была установлена проводка — что шло в противоречие с уже имеющимся выключателем — либо не вкручена лампочка. Оба варианта выглядели не слишком приятно. Панеттоне скривила губы. — Мы не можем оставлять дверь открытой пока во всю шаримся здесь, — прошипела она, поглядывая в коридор, — Здесь может появиться охрана. — Не переживайте, — успокоил её Джорно, — У меня есть выход из этой ситуации.       Он зашёл в кабинет следом за девушкой и, перешагнув порог, плотно закрыл за собой дверь. Помещение мигом погрузилось в кромешную тьму. Коралина раскрыла было рот, чтобы высказать свои мысли на этот счёт — включая те, которые говорили о том, что его «выход» из ситуации таковым вовсе не являлся — однако не успела она сказать хоть что-то, как раздался негромкий щелчок.       Хлынувший свет едва не ослепил девушку. Прищурившись, она взглянула на руку юноши, от которой и исходил непривычно яркий свет.       Как только глаза привыкли к темноте, Панеттоне чётко увидела: Джованна держал в руках довольно массивный на вид фонарик. Длинная его ручка покоилась на ладони юноши, а наконечник осветительного прибора создавал освещение не хуже того, что лилось из коридора при открытой двери. — Как ты… — Я превратил его в живого жука ещё до начала вечера, — даже не дав девушке закончить свой вопрос, ответил Джорно, — Думаю, фонарик вполне мог пригодиться нам в точности как бинокль, так что я просто перестраховался. — Неплохо, — слабо улыбнувшись, оценила Коралина.       Переняв из рук юноши фонарик, она метнула яркий луч света прямиком в кабинет. Тот осветил скудную обстановку: голые стены, имеющие лишь обои — почти идентичные тем, что покрывали стены коридора — широкое кожаное кресло и тяжёлый — на вид — дубовый стол. Пространство не могло похвастаться своими огромными габаритами. Скорее то было ужасно мало.       Кроме рабочего места Коралина смогла отметить только пару таких же кожаных диванов, вероятно, сделанных вместе с креслом под заказ, что стояли в два оставшихся угла на правой стороне всего помещения. Девушка оглядела всё это скептическим взглядом, в котором особой заинтересованности не читалось. — Только у меня складывается ощущение, будто бы нас где-то обманули? — Вас смущает обстановка этого места? — вскинув брови, поинтересовался Джорно. Он отвёл взгляд от рабочего места, переводя его на девушку. — Да-а, — с долей неуверенности в голосе протянула она, — Всё выглядит слишком ненатурально. Как-то слишком пусто… — Не стоит забывать, что казино открылось лишь сегодня. Серпенте вполне мог заниматься документацией в ином месте, а здесь хранить всё, что ему нужно было держать в сохранности. — Ты прав. Но… — Коралина прикусила губу, будто бы размышляя как вернее выразить свою мысль, чтобы её поняли. — Здесь всё выглядит так, будто бы мы пришли в один из отделов «IKEA». Не натурально, не естественно, понимаешь? Всё расставлено не так, как бывает у людей, которые хоть частично, но работали в своём кабинете. — Возможно, Серпенте придерживался какой-то техники, когда обустраивал это место? — Типо фэн-шуя? — хмыкнула Панеттоне, — Зачем бы гангстеру в неплохом звании заниматься подобным? — У всех свои причуды, — пожал плечами Джорно, — Не думаю, что нам стоит волноваться о какой-то ловушке. Максимум, что может произойти — весь этот кабинет действительно окажется красиво сделанной подделкой.       Коралина пожала губы, вновь наводя луч фонарика на дубовый стол, массивно позвышающийся над деревянным полом. — Тогда нам следует сделать всё оперативно. Проверим достоверность данной нам информации и уйдём отсюда, будто бы ничего и не было.       С этими словами, девушка направилась прямиком к столу. Маячащее в темноте пространство казалось вовсе не таким, каким было на самом деле, что заставило её едва не врезатся в острый деревянный угол. Негромко выругавшись, Коралина коснулась самой поверхности рукой. Ощутимая под ладонью прохлада передалась всему телу.       Пошарив по всей поверхности, девушка негромко хмыкнула. Та была пуста. Лишь в нескольких углах Панеттоне наткнулась на аккуратно разложенные ручки — почти все дорогие, особых экземпляров — и толстую табличку, сообщающую всё ту же информацию, что значилась на кабинете.       Опустив взгляд ниже поверхности, Коралина заметила присевшего Джорно. Склонив голову, тот внимательно изучал ящики стола, расположенные по правую сторону. Обычно широкие доски тех были заменены более тонкими, чтобы стол мог вмещать не четыре — как обычно бывает — а пять ящиков.       «Очередное избегание числа четыре или мне просто кажется?» — невольно хмыкнула девушка. Она опустилась рядом с юношей, поймав его мимолётный взгляд. — Только хотел предложить вам осмотреть эти ящики, — негромко произнёс Джорно, — Пара из них здесь идут с замками. — Знаешь… — вновь поджав губы, слегка смутилась Панеттоне, — давай уже без этих «вы» и прочего. Думаю, на общем задании особо нет места уважительным формам.       С секунду Джованна смотрел прямиком на едва улыбнувшуюся девушку, взгляд которой говорил о лёгкой неловкости, а затем лишь молча кивнул. Коралина невольно сглотнула, ощущая, что накатившее напряжение одним лишь этим действием не снять. — Можешь называть меня просто «Коралина», ладно? — вновь заговорила она, чувствуя, что голос её на одном из слов дрогнул. Джорно заметил это и посмотрел на девушку. — Хорошо, Коралина…       Она неловко улыбнулась, слыша, как непривычно звучит её имя в таком тоне, и прервала зрительный контакт, вернувшись к злосчастным ящикам. На двух из них действительно стояли металлические замочные скважины, явно говорящие о том, что замок у них имелся. Как и ключ. — Что ж, придётся опять ломать, — вздохнула девушка. Она протянула вперёд руку, параллельно которой засиял привычным голубоватым светом силуэт стенда. Стоит только ему шевельнутся, как чужая рука бесцеремонно перехватывает тонкую кисть Коралины. Стенд замирает в воздухе, а сама девушка в удивлении смотрит на сжимающего её запястье Джорно. — Что такое? — Какова вероятность, что Серпенте тоже обладает стендом?       Его голос звучит строго и серьёзно, чем отчасти пугает Панеттоне. Она хлопает пару раз глазами, осознавая, что удивляться реакции юноши слишком странно. Она с самого начала показывал себя умным и понимающим — для его действия есть основания. — Я бы сказала, что эта вероятность вполне высока, — сжав губы в тонкую линию, произносит Коралина. — Но в чём конкретно проблема? — Вам знакомо такое понятие, как «автоматические стенды»? — тяжело вздыхает Джованна.       Он едва прикрывает глаза — лишь на секунду — и вновь смотрит на девушку. Та задумчиво закусывает губу, а затем осторожно качает головой. — Так я и думал. Нам не стоит упускать вероятность того, что подобная способность может быть у такого человека как Серпенте. Он может держать в своём кабинете не откровенную ловушку, а попросту автоматический стенд, который заменит её и на значительном расстоянии разберётся с любым, кто захочет проникнуть в кабинет и завладеть его информацией. — В этом есть смысл… — натянуто произнесла Коралина. Она осторожно убрала руку подальше. — Значит, сделать это следует быстро и при этом ещё и быть готовым к возможной атаке.       Не ожидавший такого заявления Джорно едва не отпрянул назад, когда увидел, как стенд девушки полностью появился за её спиной. Прищурив свои зелёные глаза, он крепко сжал руку в кулак и со всей силой ударил сразу по обоим ящикам. — Buon! Buon!       Разлетевшееся в щепки дерево больно ударило по коже. Коралина прикрыла глаза, избегая попадания в них мелких элементов, и взглянула на то, что осталось от тонких линий ящиков стола. Поднявшиеся в воздух бумаги осели на пол, оставаясь валяться прямиком на нём. Удар получился настолько сильный, что всё содержимое попросту высыпалось, оставляя полнейший хаос.       Девушка осторожно открыла один глаз. Перед взором замелькали бумажки, напоминающие вырезки из личных дел, хранящихся в полицейских участках. Некоторые слегка пожелтевшие, другие — идеально чистые, совсем новые. Имена, напечатанные на них ровными буквами, ни о чём ей не говорили, однако давали чётко понять: — Это то за чем мы пришли, — произнесла вслух собственные мысли Коралина.       Она подняла с пола одну из бумаг, вглядываясь в аккуратно вырезанную и вклеенную фотографию. На ней можно было разглядеть уже не такого молодого мужчину с шрамом, пересекающим его лицо. Тот выглядел до боли знакомо, однако Панеттоне даже со своей почти идеальной памятью на лица не могла вспомнить, где же они раньше встречались.       Стоило девушке опустить лист, не представляющий для неё особой ценной информации, как перед глазами мелькнула слабая тень. Крохотная бабочка пролетела мимо, стремясь как можно быстрее упархнуть к маячащему в щелях двери свету.       Коралина обернулась. Позади неё — совсем рядом с Джорно — мелькал золотистый силуэт. Каждое его прикосновение превращало разбросанные на полу бумаги в живых бабочек.       Девушка замерла, едва позволяя себе дышать. — Это…твой стенд?       Заметив её взгляд, направленный прямиком на золотистую фигуру, юноша невольно и сам взглянул на неё. Словно бы повторяя его движения, та дёрнула головой, смотря в ответ на хозяина. — Да. Он удивил тебя? — Нет, — слабо покачав головой, ответила Коралина, — Нет. Просто он…такой красивый. Я не встречала ещё стенда, который бы так сильно поразил меня.       Девушка невольно улыбнулась, пряча собственную неловкость за тёмными прядями волос, упавшими ей на лицо. — От него чувствуется какое-то умиротворение. Спокойствие…       Джорно ничего не ответил. Панеттоне мельком взглянула на него, ощущая, будто бы явно ввела парня в ступор. Слишком уж чувственным и странным оказалось её заявление. — Опять же: не бери в голову. Это…было что-то вроде комплимента… — Я понял, — перебив девушку, ответил Джованна. Коралина заметила, что тот еле заметно улыбнулся. — Не каждый день получаешь комплимент в сторону силы, являющейся отголоском твоей души. — Да-а, — протянула Панеттоне, перебирая пальцами по очередной поднятой бумажке, — Это очень странно, но одновременно невероятно искренне. Раз комплимент делается твоей душе… — Я называю его «Gold Experience». — Что ж, ему очень подходит, — усмехнулась Коралина.       Она взглянула на нескольких бабочек, почти одновременно улетевших с того места, где только что красовалась целая куча бумаг, и тихонько хмыкнула себе под нос. — У Серпенте здесь действительно целый склад работающих на него дилеров. — Если украдём абсолютно все досье, то сможем лучше изучить их в более благоприятной обстановке. Именно для этого я и создаю из них бабочек. После этого вечера они смогут сами вернуться ко мне. — Продолжай в том же духе, — довольная результатом, кивнула Панеттоне. — А я пока постараюсь откопать здесь что-то интересное. Всё же, бесконечно делать так ты не сможешь, а людей здесь слишком много.       Она опустилась на колени, ощущая сквозь тонкую ткань платья прохладный пол, и направила луч фонаря прямиком на гору бумаг. Перебирая каждую, девушка досканально изучала её, оглядывая слегка прищуренным взглядом. С поле зрения попались цветные пометки, на удивление имеющиеся на каждом досье. Коралина нахмурилась.       С очередной бумаги на неё смотрело лицо, почти полностью повторяющее её черты. Женщина на фото походила на Коралину, но, будто бы, являлась её более старшей версией с парой-другой изъянов и внешностью, уж точно никак не напоминающей итальянку.       Сглотнув собирающийся в горле ком, девушка опустила взгляд на имя, значащееся в досье. «Алессандра Панеттоне»       Неподвижно застыв на месте, Коралина сжала пальцами лист бумаги. Тот сразу же смялся. Информации, обозначенной в нём, едва ли хватало для полноценного досье, однако вся она была верной и точной. Алессандра Панеттоне Имя до смены гражданства: Александра Цветаева. Пол: Ж. Дата и место рождения: 1 июня 1959 г. Ленинград, Советский Союз. Группа крови: Ⅲ (В)       Что-то ударилось о лист бумаги, нарушая его целостность и оставляя влажные следы. Коралина дрогнула, отрывая пальцы от листа и осторожно касаясь ими собственного лица. Щёки постепенно становились мокрыми от слёз. — Что-то случилось?       Голос Джорно, раздавшийся позади, заставил девушку вздрогнуть от неожиданности. Одним быстрым движением она смахнула с лица солоноватые капли, надеясь, что в полутьме кабинета юноша не заметит её состояния. Однако поникшие плечи и расползающиеся по бумаге следы выдавали Панеттоне. — Это моя мама… — еле слышно произнесла девушка, — У Серпенте есть информация даже о ней. — Значит, вероятно, у него есть досье и на тебя саму, — задумчиво хмыкнул Джованна, — Боюсь, наш противник оказался предприимчивее, чем казалось ранее…       Он перевёл взгляд на Коралину, поджавшую губы и замершую в полном молчании. — Что с тобой? Почему ты плакала? Тебе было неприятно вновь увидеть её или ты испугалась за сохранность информацию о ней? — Я…давно не видела её фотографий, — сглотнув вставший поперёк горла ком, проговорила девушка, — В квартире моих родителей имелись её фото, но я уж давно не бывала там… Напоминание о ней приносит боль. — Она была хорошим человеком?       В голосе Джорно не слышалось ни раздражения, ни злобы, ни насмешки. Лишь чистый интерес и лёгкое недоумение. Он опустился рядом с Коралиной, стараясь взглянуть ей в глаза, однако девушка резко отвернулась, оставляя перед взором юноши лишь тёмные пряди. — Не хочу, чтобы ты видел меня в подобном состоянии… — Прости…я не совсем тебя понимаю…       Джованна нахмурился, тихо вздыхая, и отвёл взгляд в сторону, изредка посматривая на девушку, которая оставляла его в полнейшем непонимании. Протянутая было в её сторону рука опустилась вниз, безвольно повисая вдоль тела юноши. — Я очень скучаю по ней, ведь она была действительно хорошим человеком, — Коралина поджала губы, смахивая застывшие на трепещущих ресницах слёзы, — Ты спросил, была ли она хорошим человеком. Была. По крайней мере, в моих воспоминаниях она осталась именно такой…       Тихий всхлип, всё же, сорвался с её губ, звуча предательски громко в повисшей тишине. — Любовь к своей матери буквально закреплена в нашей культуре. Нет такого итальянца, который бы не любил, не уважал бы свою мать… — Только если она действительно была хорошим человеком, — натянуто произнёс Джорно. Девушка бросила на него незаметный взгляд, подмечая, как на секунду на его лице отчётливо заиграли желваки. — Любви и уважения достоин только хороший человек. Это относится и к родителям…       Коралине показалось, что сил отвечать на это у неё нет. Она лишь прикрыла глаза, незаметно кивая, соглашаясь со словами парня. Подрагивающими руками она убрала в сторону измятый лист. Джорно осторожно коснулся его, забирая у Коралины. Его пальцы соприкоснулись с кожей девушки, едва ли не захватывая и её ладонь, и запястье целиком.       Одно это лёгкое касание уже вызвало в девушке приятную дрожь, напоминающую, что в данный момент она не одна. — Хотите…я сохраню и его?       Панеттоне слабо кивнула. Она искоса посмотрела на бумажку, которую юноша с особой осторожностью взял в руки, превращая в ширококрылую бабочку. — Не хочу, чтобы информация обо мне и моей семье хранилась у Серпенте.       Девушка окончательно стёрла с лица слёзы, застывшие незримыми дорожками, и вернулась к поиску остальных досье, перебирая оставшиеся бумаги, что красовались на полу светлым ковром. — Простите, что не смог помочь вам должным образом, — донёсся до Коралины тихий голос Джорно, — Иногда бывает легко разобрать эмоции другого человека, но понять уже труднее… — Не переживай, — вздохнула та, — Я не привыкла демонстрировать свои эмоции перед другими. Просто сейчас…всё смешалось. События садятся одно на другое: этот стенд Алехандро, здорово подорвавший моё привычное спокойствие, ещё и Аббаккио…       Девушка замолкла на полуслове, плотно смыкая собственные губы. Она взглянула на Джорно, встречаясь с ним взглядом. Тот непонимающе смотрел на Панеттоне в ответ. — Забудь. Ничего такого.       Коралина сглотнула и дёрнулась в сторону, натыкаясь на очередное досье, лежащее фотографией вверх. К собственному удивлению на нём девушка вновь обнаружила довольно знакомое лицо, которое она видела буквально секундой ранее.       Панеттоне выхватила лист из общей кучи, поднося тот ближе к глазам. Те её не обманывали: на слегка размытой фотографии красовался молодой парень со светлыми — почти золотистыми — волосами, уложенными в тугую косу, что спокойно спадала на тёмную форму, обозначавшую явную принадлежность к какой-то частной школе.       Панеттоне медленно перевела взгляд на Джорно, надеясь убедиться, что досье действительно ей не врёт, а затем взглянула на подпись. В отличие от других собранных здесь бумаг имя на нём было исправлено обычной гелевой ручкой. Чернила её слегка размазались, но обе надписи можно было различить.       Печатным шрифтом, ровно под синими чернилами, красовалось имя: «Харуно Шиобана», а поверх него было исправлено: «Джорно Джованна». Ниже — как и в остальных досье — была приведена стандартная информация. Дата и место рождения: 16 апреля 1985 г. Япония       Рядом с обозначенной страной всё той же ручкой был поставлен знак вопроса, словно бы первоначально написанное имя не подтверждало правильность её указания. Пол: М. Группа крови: Ⅳ (АВ) — Заинтересовало?       Коралина невольно сглотнула, услышав непривычно холодный тон Джорно. Она подняла на юношу взгляд, успевая заметить, как тот укладывает пальцы на край листа, что она держала в руках, и осторожно вытягивает его, поворачивая к себе. Он негромко хмыкает, пробегаясь по строчкам глазами. — Я не знала, что у тебя уже был день рождения…       Джованна удивлённо вскинул брови, отводя взгляд от бумаги. — Это единственное, что смутило тебя? — Как же так? — грустно улыбнувшись, проговорила Коралина, — Это ведь было совсем недавно, а я не смогла поздравить тебя. — Но ведь это не так важно. Неужели вся остальная информация, указанная в досье, не вызывает у тебя никаких вопросов, Коралина? Обычно, в таких ситуациях люди очень хотят и любят задавать вопросы…       Девушка с секунду неотрывно смотрела на юношу, а затем одарила его ещё одной — уже более радостной — улыбкой. — Нет. У всех есть свои секреты и вещи, о которых другим знать не стоит. Это ведь всего лишь информация о твоём происхождении, а не убийство. Ты ведь никого не убил?       Панеттоне подавила негромкий смешок, сорвавшийся с её губ, когда заметила слегка изменившееся выражение лица Джорно. Тот дёрнул уголком губ и постарался улыбнуться в ответ. Однако вышло это не лучшим образом. — К сожалению, я состою в мафии. Когда-нибудь мне придётся сделать это.       Коралина промолчала. Она еле заметно поджала губы и вновь искоса посмотрела на досье. — А ты у нас особенный мальчик, верно? Четвёртая группа крови. Такая редкая… — В большинстве случаев таким, как я это не идёт на пользу. — Ты правда родился в Японии? — задав вопрос слегка неуверенным тоном, словно бы не зная: стоит ли вообще спрашивать, Коралина неловко потёрла костяшки пальцев. Джорно молча кивнул. — Значит, ты наполовину японец? — Да. Но мой отец не был итальянцем. Им был отчим. — Ох… — вздохнула девушка, покусывая губу, — Ну, я вообще-то тоже итальянка лишь наполовину. Моя мама была русской, а это значит, что во мне течёт часть иностранной крови.       Секундное молчание повисло почти сразу же после её слов. Панеттоне поднялась с пола, отряхивая подол своего платья и негромко кашлянула, настраиваясь на смену настроения. — Как бы всё это прекрасно не звучало, нам пора заканчивать. Очевидно, что у Серпенте есть информация о нас всех. Если человеком в маске дракона был именно он, то это объясняет, откуда он знал о действии стенда Аббаккио и решил не рисковать при разговоре с Соней. — Нам хватит даже того, что мы успели собрать.       Джорно поймал одну из только что взлетевших бабочек, позволив той сесть к нему на протянутый палец. Та повела пару раз крыльями и вновь вспорхнула, улетая за остальными. — Я возвращаюсь в главный зал. Думаю, Фуго уже заждался меня…       Коралина хотела было развернуться и направится к выходу из кабинета, однако Джорно жестом остановил её. Девушка замерла на месте, вопросительно глядя на парня. — Кто-то идёт, — почти что одними губами произнёс он, — Я чувствую присутствие ещё двоих на этаже.       Панеттоне нервно сглотнула. Охранники? Неужели они заявились сюда так невовремя, решив проверить все этажи? Или Серпенте подгадал момент и решил поймать непрошеных гостей, которые посмели вломиться в его обитель… — Думаю, это охрана, — словно бы отвечая на возникшие в голове девушки вопросы, проговорил Джованна.       Его стенд мелькнул золотистым сиянием совсем рядом и метнулся к двери, из-под которой в просвете маячил бьющий из коридора свет. Если бы кто-то подошёл вплотную к двери, то источник этого яркого света мигом потух бы, возвращая кабинет в полумрак. — Сюда они не идут, — еле слышно выдохнул Джорно. — Если я правильно запомнил расположение, то путь к лестнице сейчас открыт. Охрана ушла в другую сторону.       Коралина молча кивнула. Всё равно придерживаясь крайней осторожности, она подошла к двери, аккуратно открывая её. Глаза, уже привыкшие к темноте и не такому сильному свету фонаря, мигом зажмурились. Лампы из коридора больно ударили по ним, заставляя слезиться.       Девушка заморгала, пытаясь свыкнуться с непривычной обстановкой, и перешагнула порог. За ней послышалось негромкое шуршание, говорящее о том, что Джорно тоже покинул кабинет. Не теряя времени, Коралина двинулась вперёд, касаясь одной рукой стены, дабы нечаянно не упасть прямо посреди коридора.       С одной стороны удобно. Если прямо сейчас из-за угла покажется охрана, то в таком состоянии я могу притвориться ужасно пьяной и ничего не соображающей.       Панеттоне невольно улыбнулась собственным мыслям. Прикрыв один глаз и выставив руку корызьком, она пошла уже уверенней. Обстановка казалась ей знакомой, хоть до этого она и готова была заблудиться даже на этом этаже.       Прислушиваясь к звукам, Коралина держалась стены, дабы не прогадать, в какой момент будет поворот к лестнице. Странная тишина напрягла её только после минуты-другой. Девушка остановилась на месте. — Где охрана? — Кажется, ушли с этажа, — пожав плечами, ответил Джорно. Он перевёл взгляд на Панеттоне. — Почему спрашиваешь? — Ты что, не следишь за ними? — Уже нет особой надобности. Я перестал ощущать присутствие каких-либо ещё людей после того, как они ушли вглубь коридора.       Юноша замолк, находя собственные слова странными. Он поджал губы, серьёзно смотря в сторону Коралины. — Там есть ещё одна лестница? — Не думаю… — Тогда, куда пропали охранники?       Коралина принялась нервно перебирать пальцами, теребя ткань своего платья. Она зашагала чуть быстрее, вылавливая впереди угол, за которым следовал поворот. Пожалуй, сейчас её не так сильно волновал вопрос, куда же делись охранники. Главное было — добраться до лестницы. Если их там нет, значит, до остального уже и дела нет.       Свернув за угол, девушка резко остановилась. За её спиной раздались поспешные шаги догоняющего её саму Джорно, которые стихли, стоило ему увидеть ту же картину, что предстала перед глазами Коралины.       В нескольких метрах от лестницы лежало два тела. Двое мужчин, облачённых в тёмную форму. На их толстых ремнях выделялась сероватая рация, провод которой уходил куда-то под одежду.       Оба лежали неподвижно. Вокруг не было ни крови, ни следов сражения. Всё выглядело так, будто бы охранники просто в какой-то момент свалились на пол. Словно бы упали в обморок или уснули. Вот только оба не дышали…       Жизненной энергии, которой ориентировался Джорно со своим стендом, не ощущалось. Её не было, что значило лишь одно: охранники мертвы.       Обойдя застывшую в неком шоке Коралину, юноша опустился на одно колено перед охранником, лежавшим к ним ближе всего, и коснулся его, призывая стенд. Его золотистая рука почти слилась со светлой кожей Джорно, убеждаясь в отсутствии жизненной энергии. Юноша тяжело вздохнул. — Они умерли. — Как? — проговорила Коралина, осознавая, что говорит ужасно тихо. Она скривилась и подошла ближе, опускаясь рядом с Джованной. — На этаже ведь не было больше никого. Верно? — Возможно, в какой-то момент я ошибся… — Быть такого не может, — фыркнула девушка.       Она коснулась неподвижного тела, стараясь нащупать что-нибудь в нагрудных карманах. Возможно, она искала там какой-то яд, способный быстро убить человека, влияя на него через кожу — возможно, просто не находила куда деть себя в этой ситуации. Оставить всё просто так было нельзя. — Зачем было убивать охранников? — нервно дёрнув губами, проговорила Панеттоне, — Это могло бы показаться жестом в нашу сторону, однако выглядит слишком странно. — Это могло быть наказанием за то, что они не справились. Не нашли нас…       Коралина сглотнула. Она прикусила губу, чувствуя, как рана на ладони заныла с новой силой. Переживания и стресс сейчас не шли ей на пользу.       Девушка сделала глубокий вдох, а затем выдох и вновь склонилась над телом охранника. Она взглянула на его раскрытый рот, словно бы застывший в последнем немом крике. Что-то в нём привлекло внимание Панеттоне, и, стоило ей приглядеться, как она тут же закрыла собственный рот рукой, сдерживая вскрик.       Из горла мёртвого охранника наружу прорастали тоненькие корни живых растений. Слегка окрасившиеся ещё циркулирующей по телу кровью, они заполняли собой весь рот, стремясь выйти наружу — к свету. Помимо переплетений коричневатых корней внутри тела можно было заметить крохотные стебли, и даже бутоны, формирующиеся на них.       Коралина отпрянула в сторону, когда из глаз второго охранника, открытых Джорно, высвободились зеленоватые ростки, а вслед за ними показались тонкие белоснежные лепестки. Словно глазное яблоко. Только без крохотных венок, напоминающих целую сеть. У этого цветка были чистые лепестки, неровно распустившиеся на человеческом теле. Девушка задышала чаще и невольно нажала на собственную ладонь, в попытке привести себя в чувства.       Боль всегда помогает. Она позволяет яснее думать. — Что это такое? — единственное, что смогла произнести Панеттоне, глядя на медленно прорастающие из глубин тел цветы. На секунду она ощутила, как мелкая дрожь пробила и её саму, заставляя отвернуться, дабы не лицезреть ужасную картину. — Я не знаю что ответить… — проговорил не менее шокированный Джорно. — Могу лишь сказать, что цветы действительно живые. Это не иллюзия и не стенд. Настоящие живые растения. — И они проросли внутри мёртвых тел, — закрывая глаза, чтобы не пошли внезапные слёзы, пробормотала Коралина.       В мысли невольно стали проникать все возможные картины: внутренности, заполненные корнями, лепестки и листья самих растений, выходящих прямиком из горла — вместе с кровью. От этого девушка почувствовала явное недомогание. Думать о подобном было для неё слишком. — Нам нужно уходить, — холодно бросил Джорно, не отводя взгляда от тел охранников, — Это уже не наши проблемы. Если подобное нас не касается, то и не стоит заострять на нём внимание. Как бы не хотелось…       На последних словах юноши Коралина услышала явное разочарование. Похоже, ситуация с охранниками его, несомненно, заинтересовала. Что, пожалуй, девушка никак не могла сказать про себя. Коснувшись ладонью ближайшей стены, она сделала несколько шагов вперёд, намереваясь как можно быстрее продвинуться к лестнице и покинуть злосчастный этаж.       Однако ноги не слушались. Панеттоне ощущала, как каждый шаг даётся ей с трудом. Вид мёртвых тел, внутри которых каким-то образом поселились живые цветы, произвёл на девушку неизгладимое впечатление. Она вновь сглотнула, царапая ногтями стену. — Идём, Джорно…       Коралина хотела перевести взгляд на юношу, но поняла, что картинка перед глазами будто бы расплывается. Правая сторона начинала видеть в разы хуже — так, словно на девушке были очки, одно из стёкол которых было чем-то замазано. Панеттоне нахмурилась. Приподняв руку, она осторожно коснулась пальцами собственного глаза.       Что-то тонкое, но жёсткое ощущалось под веками, принося дискомфорт и странное ощущение.       Подняв голову чуть выше, девушка заметила застывший на лице Джорно взгляд. Тот выражал крайнюю степень обеспокоенности. В зеленоватых глазах читалась взволнованность, частично граничащая со страхом. — Коралина…       Он тяжело сглотнул, произнеся имя девушки. Та поняла его без слов: что-то ужасное и непоправимое уже случилось.       Панеттоне ещё раз прикоснулась пальцами к своему лицу. На этот раз в области правого глаза они нащупали что-то хрупкое и нежное, мигом осыпавшееся на пол. Девушка опустила взгляд на белые лепестки, красующиеся поверх красноватой дорожки.       Коралина в ужасе вновь взглянула на Джорно. На её бледном лице тонкими нитями расцветали блёклые бутоны самой настоящей акации. Переплетаясь с густыми ресницами, отдельными прядями, спадающими девушке на лицо, они оживали прямо на ней, находя источник питания в ней.