По стопам моей матери

      С Совета Иглошёрстка возвращалась с невесёлым настроением. Воительница никак не могла выбросить из головы крики и плач Фиалочки, звучавшие, когда кошечку уносили коты племени Теней. На миг воительница задумалась - а что было бы с ней и Цветоликой, окажись они в такой ситуации? По спине кошки пробежал холодок, когда она представила, как чужие коты берут её за шкирку и уносят прочь от сестры, которая смотрит на всё это полными ужаса глазами. «Я бы тоже вырывалась и кричала», - подумала воительница.       Веточка всё по-прежнему свисала из пасти воительницы. Она совершенно обмякла и не шевелилась, так что Иглошёрстке даже показалось, что она несёт не котёнка, а дичь. С воительницей поравнялся Ольхолап и тихо спросил, обращаясь к кошечке: - Эй, Веточка... Ты как? - Я не могу перестать думать о Фиалочке, - призналась кошечка. - Как она там? Что с ней теперь будет?       Ольхолап ласково поддел Веточку носом: - Не грусти, малышка. Всё будет хорошо. Мы сейчас вернёмся домой, там тебя ждут Кувшинка и друзья... Вы с Фиалочкой не разлучились навсегда, а будете часто-часто встречаться, когда подрастёте и станете ходить на Советы. Ты только подумай, сколько всего вы расскажете друг другу, когда увидитесь! - Это совсем не то, - ответила Веточка. - Я хочу быть с ней всегда! Как Фиалочка будет жить без Кувшинки? Кто её накормит? Кто будет с ней играть? - В племени Теней много котов. Там есть добрые королевы, которые будут досыта кормить Фиалочку, и котята, которым не терпится с ней поиграть.       Иглошёрстке хотелось бы тоже что-то сказать, но её пасть была занята Веточкой. Поодаль от них с Ольхолапом шла Цветоликая, повесив уши и хвост, и коричневая воительница подумала, что сестра должно быть очень тяжело переживает расставание с Фиалочкой. Как-никак, но Цветоликая привязалась к кошечке и даже рассчитывала в будущем стать её наставницей. Рядом с полосатой воительницей шёл Бурелом, который что-то негромко ей говорил. По правде говоря, вернувшись из путешествия, Иглошёрстка заметила, что он и Цветоликая стали как-то ближе друг к другу. «Бурелом влюблён в неё? - подумала воительница. - Счастливица Цветоликая, если так».       После Совета атмосфера в Грозовом племени царила почти прежней. Разве что, Веточка очень скучала без сестры, а Кувшинка с Иглошёрсткой старались её подбодрить. Листочек, Медвянка и Жавороночек по-прежнему отказывались делить свою мать с Веточкой и не скрывали своей ненависти к кошечке. Иглошёрстка находила это несправедливым. Воительница частенько делала замечания Кувшинкиным котятам, после чего забирала Веточку и играла с ней сама. Кошечка даже привыкла считать своей приёмной матерью Иглошёрстку, а не Кувшинку. Что касается Цветоликой - воительница тоже скучала по Фиалочке, но не показывала это открыто, как Веточка. Едиственными котами, с которыми она делилась своими чувствами, были Иглошёрстка, Бурелом и иногда Ромашка.       Иглошёрстка сидела возле воинской палатки и вылизывалась. Уже почти закончив с этим занятием, кошка заметила идущую к ней Белку. - Я бы хотела отправить тебя в патруль, - сказала глашатая. - Пойдёшь вместе с Долголапом и Берёзовиком. Ведущей патруля будешь ты. Ваш маршрут - через моховую поляну, вдоль границы с племенем Теней и по нашему берегу Озера.       Иглошёрстка кивнула, поднялась на лапы и быстрым шагом пошла к ежевичному тоннелю. Долголап и Берёзовик уже поджидали её. - Ну, вперёд! - Иглошёрстка взмахнула кончиком своего длинного тонкого хвоста и первой кинулась в тоннель. Долголап и Берёзовик ринулись следом. Выбежав на открытую местность, Иглошёрстка дождалась своих патрульных, затем, снова взмахнув хвостом, взяла курс на границу с племенем Теней.       Не добегая нескольких хвостов до границы, Грозовые коты заметили нечто странное. На территории Грозового племени стоял Рябиновая Звезда, собственной персоной. Берёзовик и Долголап тут же встали в боевую стойку, но Иглошёрстка их осадила: - Тише! Сначала мы узнаем, зачем он здесь, - воительница подошла к Сумрачному предводителю и склонила перед ним голову. - Что привело тебя на земли Грозовых котов, Рябиновая Звезда?       Тёмно-рыжий кот склонился в ответ: - Я пришёл не шпионить, не воровать вашу дичь, и не сражаться. Я всего лишь хочу поговорить с вашей целительницей. - Что ж, пожалуй, это можно организовать, - ответила Иглошёрстка. - Я и мои патрульные отведём тебя в лагерь. - А нас ты спросить не хочешь? - сердито шикнул Берёзовик позади соплеменницы. - Рябиновая Звезда хочет всего-навсего поговорить с Листвичкой, - Иглошёрстка повернула голову в сторону светло-коричневого кота. - Это вполне безопасная просьба. Кроме того, мы будем с ним.       Берёзовик успокоился - видимо, его убедили слова коричневой воительницы. Он и Долголап встали по обе стороны от Рябиновой Звезды, а впереди котов встала Иглошёрстка. По команде воительницы, патрульные вместе с предводителем племени Теней отправились обратно в лагерь.       Когда коты зашли в овраг, в котором находился Грозовой лагерь, остальны коты стали перешёптываться, иногда бросая взгляды на Сумрачного предводителя - видимо, считали, что в племени Теней случилось что-то старшное, раз их решил навестить сам предводитель. - Долголап, позови Листвичку, - распорядилась Иглошёрстка. А мы с Берёзовиком приглядим за Рябиновой Звездой.       Чёрный кот с бурым животом кивнул, и убежал в палатку целителей, а Иглошёрстка и Берёзовик остались с предводителем Теней. Минут через пять Долголап вернулся, вместе с коричневой кошкой. - Я здесь, Рябиновая Звезда, - Листвичка уважительно склонила голову перед Сумрачным предводителем. - Что ты хотел?       Склонив голову перед Грозовой целительницей, Рябиновая Звезда ответил: - Пёрышку нездоровится. Он уже несколько дней лежит в своей палатке и почти не встаёт с подстилки. Ты можешь помочь ему? - Хорошо, - ответила Листвичка. - Только возьму нужные травы.       Целительница опрометью кинулась в свою палатку, а Иглошёрстка сказала: - Берёзовик, предупреди Ежевичную Звезду о случившемся.       Полосатый воитель кивнул и убежал в палатку предводителя. Вскоре появилась и Листвичка с охапкой трав в зубах. Рябиновая Звезда махнул целительнице хвостом и вдвоём они вышли из Грозового лагеря.       Вернулась Листвичка через несколько дней. Сразу после возвращения она отправилась поговорить с Ежевичной Звездой. После разговора с целительницей, предводитель сразу же созвал собрание племени. Дождавшись, пока все коты рассядутся под Каменным Карнизом, Листвичка начала говорить: - Пёрышко, целитель племени Теней, умер вчера ночью. Его старый организм не смог бороться с болезнью. Звёздные предки указали на юного Лужика, как на следующего целителя племени Теней. Но он ещё слишком мал и не знает ничего про травы и лечение. Я объявляю, что временно ухожу в племя Теней и останусь там, пока Лужик не будет в состоянии знать все травы, симптомы болезней и как их правильно лечить.       Закончив свою речь, целительница спрыгнула с Каменного Карниза и ушла в свою палатку, набрать ещё немного трав. Когда она вышла, к ней подбежала Веточка: - Ты идёшь в племя Теней? Значит, ты увидишь Фиалочку? - Да, - ответила Листвичка. - Мне передать ей что-нибудь от тебя? - Да! - ответила кошечка. - Скажи Фиалочке, что я очень её люблю и скучаю по ней! И ещё передай ей вот это! - Веточка убежала в детскую, а когда вернулась, тащила в зубах небольшое пёрышко. Серая кошечка бросила его перед Листвичкой: - Вот, это для Фиалочки! И ещё расскажи мне, как она там, когда вернёшься! - Обязательно расскажу, - Листвичка подобрала свои травы, вместе с пёрышком Веточки, и скрылась в ежевичном тоннеле.

***

      Со дня трагической смерти Иглогривки Милли была сама не своя. Она затаила обиду и гнев на Воробья, считая его виновным в смерти своей дочери. Винила она в этом и Иглошёрстку с Цветоликой. А через время Милли поняла, что ненавидит и своих внучек, и Воробья. Кошку раздражал тот факт, что Ежевичная Звезда ничего не сделал коту, который, по её мнению, убил её дочь. Будучи ещё воительницей, она впадала в бешенство, когда видела, что Грозовое племя заботится о котятах, погубивших Иглогривку. Когда видела заботу Ромашки об Иглошёрстке и Цветоликой, когда их посвящали в оруженосцы и воительницы, когда Ежевичная Звезда хвалил Иглошёрстку... Её Милли не выносила больше всех, потому что Иглошёрстка была копией своей матери, а для старейшины ещё и ходячим напоминанием об Иглогривке. И что ещё раздражало Милли - то, что Грозовое племя скрыло от кошек имена их настоящих родителей. В тот роковой день старейшина из своей палатки увидела, как Иглошёрстка забавляется с Веточкой, заставляя кошечку гоняться за своим хвостом. В тот момент в сознании Милли что-то надломилось. Старейшина поднялась со своего места и направилась прямо к воительнице. По пути Милли натянула на морду маску доброты и, дойдя до воительницы, сладко, по-старчески, заверещала: - Ах, Иглошёрстка, сегодня такая прекрасная погода! Довольно-таки тёплый денёк для конца сезона Падающих Листьев, не находишь?       Коричневая воительница смутилась - Милли всегда предпочитала держаться подальше от неё, а тут сама подошла и заговорила... Но всё же, для приличия она ответила: - Да, Милли, прекрасный денёк. Очень хотелось бы, чтобы такая погода простояла до конца сезона Голых Деревьев. - Так славно снаружи, что мне хочется немного прогуляться! - продолжала верещать старейшина. - Но мы, старейшины, не очень любим гулять в одиночку, так что я бы хотела попросить тебя и твою сестру сопроводить меня. - Нас двоих? - уточнила Иглошёрстка. - Именно! - отозвалась Милли. - Если мне вдруг станет плохо, одна из вас побежит в лагерь за подмогой, а вторая дотащит меня до лагеря! Кроме того, - старейшина наклонилась к уху воительницы и шепнула: - Я хочу серьёзно поговорить с вами обеими. - Вот как... - тоже шёпотом сказала Иглошёрстка. Дальше она сказала уже вслух: - Хорошо, Милли. Я пойду схожу за Цветоликой.       Воительница ушла, а в груди Милли что-то злорадно клокотало. «Наконец-то, - подумала она, - наконец-то эти две кучки заячьего помёта познают то, что должны были познать уже давно! Слишком уж Грозовое племя их лелеяло! Они уже не маленькие котята, так что, хватит!»       Наконец, две сестры пришли к старейшине, и три кошки вышли из лагеря через ежевичный тоннель.       - Ах, как же всё-таки прекрасно в этом лесу! - то и дело притворно ворковала Милли. - Я уж и забыла, как здесь хорошо! Вот бы снова стать воительницей хотя бы на несколько дней! - Милли, мы уже ушли слишком далеко от лагеря, - заметила Цветоликая. Как и сестра, она чувствовала себя некомфортно в кругу старейшины. - Может, уже пора возвращаться? - Тебе здесь не нравится? - спросила Милли с напускной обидой. - Ах, точно, да ты ж у нас воительница, ты в этом лесу каждый день бываешь! Ну ничего, вот станешь старейшиной, поймёшь! - Чего это она? - шёпотом спросила Цветоликая у сестры. - Не переживай, - в тон ей отозвалась Иглошёрстка. - Старейшины часто ворчат.       Кошки дошли уже до границы с племенем Ветра. Милли пошевелила усами, проверяя наличие других котов в округе. Обоняние её подводило, поэтому старейшина сказала: - Итак, пришло время сказать, почему я позвала вас с собой. Наш разговор будет на очень серьёзную тему, поэтому мы с вами должны убедиться, что абсолютно одни, дорогие мои!       Иглошёрстка и Цветоликая повертели головами в разные стороны, принюхались, пошевелили усами. Наконец, Цветоликая сказала: - Здесь никого нет. Это точно. Можешь говорить.       Милли смахнула лапами сухие листья и прилегла, подвернув под себя лапы. - Знаете ли вы своих родителей, дорогие мои? - спросила она.       Сёстры выразительно переглянулись. - Мы не знаем только нашего отца, - ответила Иглошёрстка за себя и за Цветоликую. - А наша мать - Ромашка. - А к чему этот вопрос? - Цветоликая с подозрением уставилась на старейшину. - Я рассею туман тайн для вас, дорогие мои, - продолжала Милли. Серая кошка усмехнулась себе в усы, после чего сказала: - На самом деле, ваш отец находится ближе, чем вы можете себе представить. Ваш отец - Воробей!       Иглошёрстка поперхнулась собственной слюной. Голубые глаза Цветоликой широко распахнулись и уставились на старейшину. А Милли почувствовала, как по её телу волной разливается злорадствие. «Подожди, Милли, не сейчас, - сказала она себе. - Ещё рано.» - Ч-что? - удивлённо выдавила из себя Иглошёрстка. - Но он ведь целитель! Воинский закон запрещает им иметь котят и пару! - Это ему не помешало, - ответила Милли. - Такому лисьему помёту, как он, даже само Звёздное племя не помешало бы.       Шерсть на загривке Цветоликой стояла дыбом, из пор проступил пот, грудь сдавил какой-то болезненный комок. Кошка дышала ртом, повторяя только одно лишь слово: - Невозможно... Невозможно... - Но это ещё не всё, дорогие мои, - продолжала Милли. - Как ты сказала, Иглошёрстка? Ваша мать - Ромашка? Это просто смешно! Ваши так называемые соплеменники умело пудрили вам мозги! Ваша мать - Иглогривка, моя несчастная доченька! - Но... Где же она сейчас? - спросила Иглошёрстка. - Моя бедная Иглогривка попала под упавшее дерево и сломала позвоночник, - ответила Милли. - Он неправильно сросся и моя доченька больше не могла нормально ходить. Из-за этой травмы моя Иглогривка не смогла перенести роды и... - старейшина запнулась, прежде чем сказать. - Она умерла. А ваш папаша отдал вас Ромашке, пытаясь тем самым избавить себя от позора!       К Цветоликой вернулся дар речи, и она процедила сквозь стиснутые зубы: - Я... Тебе... Не верю... Ты лжёшь! - Хотите верьте, хотите нет, но это правда! - шикнула в ответ Милли. - Посмотрите на себя! Вы - полные копии своих родителей, особенно ты, Иглошёрстка! Можете спросить у любого кота в нашем племени! Все они знают правду!       Цветоликая дёрнулась, словно её ударило молнией. А затем подорвалась на месте, развернулась и побежала в сторону Грозового лагеря.       Иглошёрстка обернулась к Милли. Синие глаза воительницы метали молнии: - Ни разу за свою жизнь я не желала смерти ни одному коту... - прошипела она. - Видимо, ты будешь первой!       После этой фразы воительница развернулась и помчалась следом за сестрой.       Цветоликая не помнила, как добежала до лагеря. Глаза кошки застилала пелена, лапы слушались с трудом, в ушах звенели слова Милли, мозг отказывался воспринимать новую информацию. Воительница опомнилась только тогда, когда добежала до лагеря. Почти сразу же к ней подбежала Иглошёрстка: - Цветоликая, мы должны обсудить это! - О, мы обсудим, - тяжело дыша, сказала светло-серая кошка. - И я даже знаю, с кем!       Кошка молнией нырнула в ежевичный тоннель. Её направляли обида и гнев, и даже крик сестры «Стой, Цветоликая!» не мог остановить воительницу.       В целительской палатке был только Воробей. Ольхолапа не было - куда-то ушёл. Подумав, что всё складывается так, как ей и нужно, Цветоликая забежала в палатку. - Воробей! - зло рявкнула она.       Целитель обеспокоено повернулся в сторону воительницы: - Цветоликая? Что-то случилось? - Ещё как случилось! - шипела Цветоликая. Воительница решила не растягивать причину своего прихода: - Одна птичка напела мне, что ты - мой отец! И Иглошёрстки! Это правда?       Ошарашенный Воробей лишь моргал слепыми глазами, не в силах что-либо сказать. - Отвечай! - взвыла взбешённая кошка, выпуская когти. - Не то, я вспорю тебе брюхо! - Цветоликая! - послышался снаружи голос Иглошёрстки. - Запусти меня!       Цветоликая, потому как заслоняла своим телом выход из палатки, отошла чуть в сторону, давая сестре проход. Иглошёрстка мигом встала между сестрой и целителем: - Успокойся, Цветоликая! - рявкнула она. - Мы должны всё выяснить без крови и когтей!       Полосатая воительница втянула когти, но её морду по-прежнему украшало выражение гнева. А Иглошёрстка повернулась к Воробью. - Извини её, - спокойно сказала воительница. - Она просто в шоке от услышанного.       Воробей поднялся на лапы и отряхнулся, а Иглошёрстка продолжала: - Милли сегодня вытянула нас на прогулку. Она сказала нам, что настоящие наши родители - ты и Иглогривка. Скажи пожалуйста, это правда?       Целитель тяжело вздохнул: - Правда.       Цветоликая вновь дёрнулась - её надежды о том, что Милли всего лишь выдумала это, рассыпались в прах. Снова выпустив когти воительница процедила сквозь зубы, не соображая, что говорит: - Ты... Ты... О чём ты только думал?! Явно, не о Воинском законе! Ты - целитель, лисий помёт! Ты не должен был делать то, что сделал!       Воробей уставился вниз, на свои лапы: - Можно я расскажу, как всё было? - А давай, расскажи! - фыркнула Цветоликая. - Рассказывай, Воробей, - это сказала уже Иглошёрстка.       Целитель смахнул лапой пылинки с земли и сел, обернув хвостом лапы: - Вы ведь слышали историю о пророчестве Трёх? - Да, - ответила Иглошёрстка за двоих. - Тогда вы знаете, что после Великой битвы, Львиносвет, Голубка и я потеряли свои дары, - продолжал Воробей. - Мы все очень тяжело это переживали. Я словно бы ослеп полностью, лишившись способности нормально видеть даже во сне. Иглогривка тоже была калекой - думаю, Милли вам рассказала об этом. Это нас сблизило. В ту самую ночь мы словно потеряли рассудок. Мы ненавидели судьбу, что сделала нас калеками. Мы не думали ни о чём, кроме желания утешить друг друга…       Иглошёрстка сочувствующе прижала уши, а Цветоликая, вскочив с места, зашипела: - Это тебя не оправдывает! Вы должны был прежде всего думать о Воинском законе! - Любовь, Цветоликая, сильнее Воинского закона, - прошептал Воробей.       Воительница не ответила. Она просто развернулась на подушечках лап и ушла. - Возможно, ей нужно время, чтобы смириться с ситуацией, - вслух подумала Иглошёрстка, глядя сестре вслед. Затем коричневая воительница подняла глаза на Воробья: - Я до сих пор помню, как ты лечил мою лапу, когда я была ученицей, - Иглошёрстка подняла правую переднюю лапу, на подушечке которой красовался уже затянувшийся шрам. - Я всё время думала, почему ты был так спокоен со мной, и так суров с Капелем. Почему Цветоликая так на тебя похожа… Почему ты вообще относился к нам лояльнее, чем к другим оруженосцам или воителям… Теперь я всё поняла. - Ты злишься на меня? - осторожно спросил Воробей, глядя на дочь исподлобья. - На Иглогривку?       Иглошёрстка немного помялась, прежде чем ответить на вопрос. - Конечно, я ещё не до конца осознала это, - наконец сказала она, - но я не злюсь. Иногда мне даже кажется, что я могу тебя понять…       Иглошёрстка встала с места, подошла к отцу и крепко обняла его. Воробей чуть не задохнулся от неожиданности, но всё же прижался к дочери в ответ. - Если бы ты только знала, - прошептал целитель, - как я страдал все эти луны! Как мучился от того, что не мог быть рядом! От того, что не мог назвать вас с Цветоликой своими дочерями… Но знай, что я всегда гордился вами. Особенно, тобой.       Иглошёрстка не ответила, только сильнее зарылась мордой в шерсть отца.       Цветоликая же забежала в воинскую палатку и бессильно рухнула на подстилку. Информация, которую она узнала сегодня, давила на кошку со всех сторон, словно пытаясь расплющить. Воительница тяжело дышала, жмурилась, вертелась с бока на бок, словно пытаясь отогнать воспоминания. В душе царили злость, отчаяние, обида… А вместе с этим было что-то ещё, что-то, что пока Цветоликая не могла понять, что значило. В конце концов это что-то переросло в мысли: «Нас с Иглошёрсткой не должно здесь быть. Наше появление на свет - это просто-напросто ошибка, ничего больше, - голубые глаза кошки недобро сверкнули. - И я должна исправить её.»