***
Вокруг них свистели пули и рвались снаряды. Слева от них сначала остановился, а после и вовсе задымился от попадания один из танков, из-за чего из бронемашины сразу высыпал весь оставшийся в живых экипаж, прячась за бронёй. Пехота, что следовала за ним, лишь помогла танкистам быстрее зайти за броню. — Не повезло им, конечно. — сказал Фриц, наблюдая за этим зрелищем, но продолжая идти за танком гауптмана Рубена сквозь перепаханное снарядами поле. — Ты лучше стреляй в сторону противника, а не глазей по сторонам. — прикрикнул на брата Гюнтер, заряжающий в свой Kar98 новую обойму. Фриц же на это лишь фыркнул. — Ты смотри патроны все не расстреляй. — ответил он на претензию. — Слышите, завалитесь оба. Противника лучше уничтожайте. — раздался за ними голос Керца, явно раздражённого их перепалкой. Он с Юргеном и Хельмутом пока что не могли ничего сделать, ведь их оружие было неэффективно на этой дистанции. Винтовки Фрица и Гюнтера же были почти идеальным оружием на таком расстоянии. От танка вновь отрикошетил снаряд и улетел в землю, неподалёку от штурмовиков, оглушив их. Слева и справа от них ползли всё такие же серые бронемашины, позади которых двигалась пехота. Некоторые из которых уже были выведены из строя противотанковой артиллерией противника. К счастью, ту с легкостью подавляли оставшиеся в строю танки. Экипаж Рубена продвигался всё ближе к окопам итальянцев. Противотанковых орудий у них больше не осталось, поэтому против больших бронированных машин рейха у них ничего не было. — За коро... — пытался крикнуть итальянец, высунувшийся из ближайшего окопа, но не успел, ведь его прошила очередь из пистолета пулемёта Керца. — Сейчас танк подъедет к окопу и остановится. Нам нужно будет его занять. — громко сказал командир. — Хельмут, твой выход. Огнемётчик же, который услышал своё имя, приготовился к использованию своего смертоносного оружия. Штурмовики все поголовно одели противогазы, дабы не задохнуться от гари и дыма. Вот, совсем чуть-чуть и танк достигает точки назначения, продолжая поливать всё что впереди него из пушки и пулемётов. — В бой! — крикнул Керц, после чего все пять штурмовиков выскочили из бронемашины, заранее став поливать свинцом окопы перед ними и начав бежать к ним. Забравшись в сырые земляные проходы, укрепленные досками, они первым делом увидели двух солдат, которых сразу же очередью срезал Юрген. Дальше план был такой: Юрген и Гюнтер пробираются по окопам вглубь, а остальные же прикрывают Хельмута, который будет просто идти и жечь всё вокруг. Огнемётчик уже преодолел окоп, поднявшись с другой стороны, после чего начал выжигать всё, что видел. Струя огня его адского оружия сжигала всё на своём пути. Люди, которые попадали под неё, сгорали заживо за очень короткое время, при этом мучаясь очень сильно от ожогов, которые появлялись моментально. Со сторон огнём его прикрывали остальные. По бокам от них тоже кипел бой, и немецкая пехота продвигалась вглубь обороны итальянцев. Танки, что остались позади, прикрывали их от бронированных машин противника пушечным огнём, придавливая пехоту противника пулемётами. Когда же солдаты Вермахта заняли первую линию окопов, танки продвинулись вперёд, подавляя уже вторую линию и по совместительству последнюю. Итальянцы бились насмерть. Ни один не сдался в плен, предпочитая ему смерть. И солдаты были очень удивлены этому, ведь еще ни один противник не сражался так отчаянно. Но исход боя был предрешён. Итальянская армия была полностью выбита с позиций, ни один из солдатов королевы не ушёл с поля боя живым. Но праздновать победу рано, ведь впереди у них бой за Милан.***
Вечер миновал, и ночь наступила совсем незаметно, а с ней пришла и команда отбой. Некоторые лежали в походных палатках, другие же просто на воздухе, на земле в окопах. Вдали же были слышны взрывы снарядов их артиллерии. Боги войны утюжили город снарядами уже около 2 часов и останавливаться не собирались. И вправду, зачем останавливаться, если снарядов просто уйма. Да и именно от их результативности зависел успех завтрашнего наступления. Но Юрген не думал об этом. Он просто лежал на сырой земле в окопе и вырисовывал на звёздном небе созвездия. Все его мысли же занимали лишь родные, о которых он в последнее время думал достаточно часто. — "Как они там? Как отец? Мать? Как сестрёнка? Я же так давно их не видел. Уже около месяца мы не виделись. Надеюсь, что с ними всё хорошо." — беседовал с собой в мыслях парень. Но его раздумья прервали приближающиеся шаги. Юрген мигом вскочил, вскинув автомат и прицелившись в сторону звуков шагов. Но увидев, кто их издавал, сразу же опустил оружие. — Что, Юрген, не спится? — спросил Хельмут, спустившись в окоп, в котором лежал парень, и сев на землю. — Просто не особо хочется пока спать. — ответил Юрген, вернувшись в лежачее положение, положив руки за голову и продолжая рассматривать звёзды. — Что-то гложет твою молодую душу? — спросил мужчина, направив свой взор туда же, куда и смотрел парень. — Да нет, Хельмут, просто о семье думаю. — ответил парень. — А, так ты скучаешь. Понимаю, я и сам был бы не прочь с ними увидеться. Но ты же сам знаешь, что мы выполняем свой долг как солдаты, поэтому вернёмся лишь когда это всё кончится. — сказал Хельмут, который и сам иногда думал о своей семье. О сыне с женой, о родителях. Но тут, отвлекая от этих мыслей, в голову мужчины пришёл вопрос: — Слушай, а почему ты в штурмовики то пошёл? — Да приключений на задницу захотелось. А ещё я не видел себя ни в чём другом. Меня не интересовали ни искусство, ни гуманитарные науки, ни инженерия. А ещё меня очень привлекли льготы военнослужащим. Ведь тогда у моей семьи всегда будет хорошая жизнь. Да и очень уж хотелось служить великому фюреру. А почему именно штурмовики... ну, меня сюда определили. Я просто пришёл в военкомат и сказал, что хочу служить своей родине. Меня с радостью приняли и вот, теперь я здесь. — рассказал свою историю Юрген. — Ты то почему пошёл? — Так мы с Керцем вместе пошли. Встретились ещё в школе, а после того, как закончили её, то сразу же оба пошли в армию. Я просто хотел поддержать своего друга, да и заслужить немного признания у отца. Вот так мы и попали в это подразделение. Меня, кстати, после распределения в штурмовики отец сильно зауважал. Раньше он был слегка твёрд, но теперь относится ко мне очень хорошо. Лишь мать не особо довольна, ведь думает, что я тут погибну. Я, кстати, когда ещё был новичком в части и встретил свою Эрику. Она тогда ещё служила радисткой в нашей с тобой роте. Тогда, кстати, и оберста то не было. Вот с ней познакомился, а после завертелось... любовь, семья, сын... из-за него она и ушла из армии. Ведь нашему сынишке нужен был хотя бы один родитель. А я остался, ведь хотел показать хороший пример уже своему сыну. Он, кстати, тоже решил стать военным. Только уже лётчиком. — рассказывал Хельмут, а Юрген его внимательно слушал. Но мужчина закончил, поэтому повисла тишина, которую Хельмут и прервал: — Ладно, что-то засиделся я с тобой. Давай, ложись лучше, завтра тяжёлый день будет. — Такой же, как и сегодня. Спокойной ночи. — всё же решил уже засыпать Юрген на мягкой, хоть и холодной, земле. — Спокойной ночи. — ответил Хельмут и ушёл на своё место. А тем временем вдалеке канонада взрывов и сопутствующих им смертей продолжалась.