***
Новый день вновь встретил детей ворчливой погодой. Серые беспросветные тучи окутали небо над городом. Но дождь никак не шел, поэтому можно считать, что им повезло. Ведь в такую погоду железные птицы не прилетят. Выйдя из своего дома, парень обернулся, чтобы осмотреть тот на предмет повреждений или обвалов. Да, со стороны он выглядел так, будто прямо сейчас развалится, но парень-то знал, что строение достаточно прочное. Тем более в доме осталась его сестра. Она, хоть и больна, но не настолько, чтобы не могла двигаться вообще. Поэтому, если разрушение дома и вправду пойдет, пока Юты не будет, он может не беспокоится о ней. Когда же взгляд парня переметнулся с дома на всю улицу, то тот сразу же помрачнел. На дороге, каменную кладку которой разрушили многочисленные удары артиллерии и летающих птиц, валялись несколько трупов. Впрочем, смерть от голода стала уже обыденностью. Но детская психика все еще не могла справиться с тем, чтобы не обращать внимание на раскинувшиеся в разных позах обмякшие обездвиженные тела. Так к тому же трупы останутся лежать на дороге, складывать их было некому и некуда. Да, некоторые чрезмерно отчаявшиеся горожане ели умерших, стараясь таким образом хоть как-то утолить голод. Но дети не могли этого делать. Вскоре, уже испуганные от увиденного глаза, чтобы не видеть этого, переметнулись на самую бросающуюся в глаза вещь на крышах домов. Вперед, дальше по улице, на одном из немногих домов, получившем лишь пару осколков и практически не разрушившийся, из крыши торчала, как казалось мальчику, огромная жестяная бочка со странным приспособлением на видимом конце. На её корпусе можно было различить большого черного орла. Взрослые называют это бомбой. И именно такие штуки сбрасывают железные птицы, когда прилетают. Именно это и разрушает дома, убивает людей. Но только когда взрывается. Владельцам же этого дома повезло — бомба не взорвалась, а просто застряла в крыше.... Парень наконец отвернулся и просто упер взгляд в землю, чтобы не смотреть на весь тот ужас, что он теперь видел почти каждый день. Было просто больно лицезреть и понимать, что из некогда оживленной и просторной улицы, на которой он резвился с друзьями, никогда не стихали голоса людей, а торговцы рекламировали свой товар, это место превратилось в разрушенный, с валяющимися повсюду трупами, рассадник крыс и мерзопакостной вони. И было до слез обидно, что это произошло быстро, в один момент. Что он больше не увидит родное место во всей его бывалой красе. Что родителей больше нет. И что теперь вся его жизнь и жизнь сестры зависит только от него, 10 летнего парня.... — Чего приуныл, пацан? — спрашивает внезапно подошедший взрослый. По голосу мальчик узнал старого друга отца, который теперь пытается заботиться и помогать сиротам. — Здравствуйте, дядя Ромул, — парень поднял грустные глаза на мужчину. — Проблема есть. Сами знаете, сестра болеет и.... ей становится все хуже, понимаете.... — глаза начали наливаться слезами только от мысли, что сестра может умереть, и стать одной из умерших.... — Тише, тише, Юта, — дядя Ромул успокаивающе положил руку на плечо, вытерев проступившие слезинки и добро посмотрев на мальчика. Но тут же его взгляд стал несколько беспокойным. — Насколько все плохо? — Юи не может бегать, носить даже легкие предметы, что-либо делать по дому. Она очень часто кашляет, жалуется на то, что становится иногда трудно дышать из-за заложенных ноздрей... — парень грустнел на глазах. — Все, хватит, я понял, — мужчина мягко остановил Юту, чтобы тот вновь не расплакался. Но его взгляд тоже погрустнел. — Даже не знаю чем вам помочь..... Мужчина и вправду не знал. Совсем. У него самого проблемы, ведь ему, как взрослому организму, требуется много еды. Но крысы не особо питательны, а до поедания трупов он еще не скатился.... Но он мигом вспомнил про один вариант. Крайне плохой вариант. Припасенный на случай такого пиздеца, что поможет только бог. Но, видимо, как раз такой случай сейчас не у него, а у детей, чей отец сказал Ромулу следить за ними. — Хотя есть один вариант.... — внутри мужчины сейчас боролись против друг друга две силы: желание помочь и здравый смысл. Но этим человеком управляло сердце, а не мозг. И, к тому же, в ином случае Юи даже от такой болезни умрёт, из-за чего он нарушит обещание. Да и жалко девочку, впрочем, как и брата. Они еще не видели всей полноты жизни.... — Только он крайне опасный. На окраине, буквально вперед по этой дороге и где-то перед позициями рейховцев был продуктовый рынок. И там был подземный склад, в котором могли подолгу храниться продукты. Вот только... местность, насколько я знаю, полуразрушена и прострел....— видимо парень не обратил внимание на первое предложение, ведь его глаза сияли от благодарности. — Неважно. Повторите, пожалуйста, где оно? — Юта загорелся идеей найти это место. Оно могло бы обеспечить едой и его и сестру. Она могла бы выздороветь.... — На окраине, около этой дороги, перед позициями рейховцев, — мужчина тяжело вздохнул. Он так и думал, парень не понял даже всей опасности.... — Спасибо дядя Ромул! Вы лучший! — мальчик обнял мужчину и тот тоже приобнял парня. — Только будь осторожен, — пожелал мужчина, когда мальчик уже вырвался из объятий. Но тот уже не обращал на Ромула внимания. Теперь его мысли заняты лишь разрушенным базаром и тем хранилищем. И он уже даже готов был сразу побежать туда, как его окликнули. — Эй, Юта, куда спешишь? — спросил мальчик, одного возраста с братом Юи. Рядом с ним стоял их общий друг такого же возраста. — О, ребят, привет, — лучезарная улыбка мальчика крайне удивила его друзей. — Да вот рассказали мне об одном месте..... — Юта внезапно умолк. Точно, там же должно хватить еды не только на них с сестрой, но и на его друзей и их семьи.... — Каком месте? — недоумевал второй. — Парни, вы же хотите есть? Я про нормальную еду, — спросил Юта у друзей. — Естественно. Вон, Лью, например, всегда есть хочет, — сказавший это белокурый мальчуган засмеялся, заставив сделать то же самое и Юту, но получил удар в плечо от упомянутого. — Помолчи, Кросс, — сказал упитанный Лью. — Ладно, ладно..... — мальчик потер слегка колющее от удара плечо. — Так что за место? — Базар вперед по дороге. Там можно найти еду. Совершенно бесплатно! — Юта махнул рукой в направлении цели, а его друзья сразу же повеселели. — А чего ты сразу то не сказал. Пошли, наберем всякого.... — уже собиравшегося чуть ли не плясать Лью придержал Кросс. — Но там же рейховцы, — все трое сразу же от этого помрачнели. — Да, но базар был, не доходя до них. Тем не менее дядя Ромул сказал, что местность хорошо простреливается, — все трое помрачнели еще сильнее. Но вдруг в глазах Юты зажегся огонь решительности. — Но я рискну. Ради сестры. — Тогда и я пойду. Есть очень хочу, — поддержал того Лью. — Ну, думаю, мое мнение вам не потребуется. Тем более куда вы без меня, — горделиво сказал Кросс. — Тогда идемте, только стоит взять что-нибудь, куда мы будем складывать еду....***
Вот только решимость мальчиков начала сыпаться уже на подходе, когда кончились более или менее целые дома или хотя бы стены. После них были чуть ли не полностью разрушенные руины цивилизации, которые разгромили артудары и бомбардировки. И теперь парни поняли, почему дядя Ромул сказал, что территория хорошо простреливается. Какие-либо укрытия были не выше их пояса, что уж говорить о взрослых людях. — И как мы пройдем незамеченными? — спросил Лью, незаметно для себя перейдя на шепот. — Не пройдем, а проползем. Причем ползти недалеко. У базара же ориентир шатры? — спросил так же тихо Кросс, слегка поправив старый мешок на своей спине, который он взял, чтобы вытащить еду. — Ну да. Вон они! — Юта указал пальцем на приземленную бело-синюю в полоску ткань, лежавшую на, пожалуй, самой высокой стене из окружения. — Поползли тогда, — кажется, Кросс самолично сделал себя командиром их маленькой группы. Но друзья не возражали. Он и вправду, пожалуй, был самым умным в их группе, поэтому и командовать ему. Вот только передвигаться лежа было ну очень трудно. Не только из-за того, что сама земля была очень пыльная и галька с маленькими кусочками раздробленной каменной кладки попадали под одежду. Трудность была именно в том, что кроме этих маленьких камушков и пыли по всей земле лежали большие камни. И при каждом ползке вперед их приходилось отодвигать рукой, что было иногда особенно трудно, ведь некоторые куски были довольно тяжелыми. Да вот только эти трудности не сравнятся с тем, что испытали все трое, когда заползли в первые же руины. Дикая вонь не просто затрудняла дыхание, а еще и заставляла головы мальчиков болеть. И каков же был ужас, когда они обнаружили источник этой вони. Ведь Кросс нечаянно влип в него одной из рук. А источником было то, что когда-то было людьми. Желейная, смердящая масса вперемешку с костями выглядела просто ужасно. В ней же находились и кости, на которые смотреть было нереально, ведь вокруг них были еще не полностью прогнившие останки человеческого организма. И таких смердящих куч было много, крайне много. Их количество превышали только пыль, мелкие камушки и большие камни. Из-за этого все время, как парни ползли, их лица выражали гримасу отвращения и несколько раз их натурально вырвало от лицезрения всего этого. Особенно от найденного парнями черепа, к которому прилипла эта жижа, бывшая когда-то кожей и плотью, так при этом рядом валялись раздавленные глаза... Но к концу назначенной точки парни достигли. И даже сразу обнаружили люк, который и должен был вести в хранилище. Вот только люк был завален не только увесистыми камнями, но и жертвами артударов и авианалетов. Поэтому парням пришлось убирать и их, ведь люк был очень тяжелым и с ними они бы его не подняли. Вот только к уже описанным трудностям добавилась еще одна. Рейховцы. Они стали видны сразу как, Юта высунул голову из груды камней, чтобы посмотреть на местность в поисках солдат, когда они уже достигли места назначения. И он их нашёл. Множество черных касок сразу бросились ему в глаза. Они мелькали за стенами из мешков, набитыми неизвестно чем. Так же за этими импровизированными укрытиями стали более отчетливо видны городские полуразрушенные стены, в особенности башни. — Так, взяли. Эх.... — трое парней взяли люк с двух сторон. На одной стороне был Лью, как самый сильный, остальные же были на другой. Наконец, со скрипом и грохотом, парни отодвинули люк. Их взору предстало тёмное холодное помещение, какая-то часть которого освещалась светом снаружи, поступающего через открытый парнями вход. — Блин, ничего не видно, — сказал Юта, посмотрев во тьму. — Будем брать наощупь. Так, Лью, остаешься здесь, мы с Ютой берем еду. Просто иногда посматривай в сторону рейховцев. Если будут идти к нам, скажешь, — сказал Кросс, после чего начал спускаться в хранилище продуктов. — Блин, я, как всегда, пропускаю все веселье, — обиженно сказал толстый мальчик. Внизу было очень холодно. И смердящая вонь лишь сменила свой запах и стала более концентрированной. — Черт, некоторые продукты сгнили! — воскликнул, не удержавшись Кросс. Но, к счастью, некоторые из подсвеченных продуктов оставались более или менее съедобными. По крайней меры выглядели так. — Лью, спусти нам свой мешок, — попросил Юта, набивая уже свой. — Хорошо, — отозвался мальчик, и вскоре его мешок спустился на пол хранилища. Сквозь вонь и мух парни заполняли мешки настолько быстро, насколько могли. Они брали даже не сильно испортившиеся продукты, ведь большую часть всего хранилища они не трогали из-за отсутствия света. Наконец мешки были наполнены едой. В основном фрукты да овощи, без мяса, но это хотя бы не крысы. Но и их все равно придется есть. — Эй, Лью, держи свою еду, — Юта протянул другу достаточно увесистый мешок. Пухляш сразу же заглянул внутрь. — Ух ты, сколько тут всего! — сказал тот в изумлении и радости. Юта и Кросс же поднялись по лестнице и прижались к земле поближе, в то время как толстяк сидел на ней и нисколько не пытался спрятаться. — Лью, прижмись к земле, — шикнул на того Кросс, но пухляш лишь махнул рукой достав какой-то фрукт и откусив кусочек. — Да ладно тебе, нас никто не видит. Смотри, — кажется Лью совсем обезумел от счастья, поэтому высунул не только макушку и глаза, но и всю голову из укрытия, посмотрев на рейховцев. — Вот видите, они не ви.....БАХ
Хлесткий, как удар кнутом звук прошелся по ушам мальчишек. Голова Лью мигом разлетелась на кусочки, и её кровавые ошметки распластались по окружению и попали на мальчишек. Безжизненное тело же свалилось наземь, раскидывая руки. Ни Юта, ни Кросс не смогли вымолвить ни слова. Их глаза округлились в ужасе и панике, а сердце безостановочно заколотилось. Мальчики никак не могли оторвать взгляда от друга, из которого уже ручьями начала вытекать кровь, заливая камни и грязную землю. Руки парней затряслись, а остальное тело онемело. Из транса обоих вывела трещотка пулемета и пули, залетавшие над головой. Оба тут же сильнее прижались к земле. — Уходим, — кротко кинул Кросс, забирая мешок уже покойного Лью. Но увидев, что Юта так и не смог оторвать взгляда от трупа их друга, он затряс того за плечи. — Уходим, кому говорю! Ему уже не помочь! Одна из пуль чиркнула по верхнему камню на куче и его кусок попал прямо по мальчику, заставив того наконец опомниться и начать слушать друга. — Х-хорошо, — голос дрожал от ужаса. Юта крайне сильно удивился тому, что его друг так быстро опомнился и морально восстановился. Точнее, была видимость этого. На самом же деле у Кросса голова кричала и вопила о смерти друга, но он все же старался оставаться спокойным, как и учили его родители. — Поползли быстрее, — мальчик взял мешок убитого Лью и на всех порах пополз вперед. Юта же двинулся за ним....***
— Стоп машина! — величественный, грозный грузовик остановился на огромном поле близ окруженного города. На расстоянии в двадцать метров от него, по обе стороны, встали еще два. Еще два стали крайними. — Герр гауптман, первый взвод РСЗО прибыл! — отрапортовал выскочивший из одной из машин командир взвода. Вечернее небо наконец избавилось от туч и закатные лучи озарили лагерь нацистов, который чуть ли не в полном составе высыпал, чтобы посмотреть на новый вид вооружения. Им, солдатам, что остались блокировать город от остального мира, было крайне скучно. И даже сегодняшнее убийство понравилось только одному человеку — снайперу, что его и сделал. В остальном же солдаты только и делали, что читали книги, да пристально всматривались вглубь города. И, впрочем, вполне уже можно было давать команду им двигаться вглубь города и зачищать его. Ведь по расчётам, уже большинство погибло, но командование все никак не желало этого делать. И если солдаты не знали почему, то вот их командир знал. Штаб избрал этот город как полигон для нового оружия. И сейчас это самое оружие приехало сюда и будет показывать, на что оно способно, приковывая взгляды солдат. Само оружие же выглядело весьма необычно. Это был полугусеничный грузовик, с виду самый обычный, используемый в армии давно. Но вот только от остальных его отличал кузов. Точнее его отсутствие. Вместо него было множество длинных труб диаметром 210 мм*. Они были направляющими для реактивных снарядов, которых видно не было. И труб таких было 30 штук, 3 ряда по 10. Это было экспериментальное во всех смыслах вооружение, которое должно было пройти боевое крещение именно здесь, стреляя по блокадникам. — Вы должны будете ударить сюда, сюда и вот сюда, — гауптман тыкнул пальцем в карту города и его окрестностей, показывая командиру взвода, куда ему стрелять. — Есть, — ответил тот, после чего крикнул: — Взвод, установки под 45 градусов! Одним из главных недостатков реактивных установок залпового огня первой модели была маленькая дальность полета. Всего шесть километров. Поэтому для выстрела по заданным целям пришлось максимально поднять направляющие. Но столь малая дальность была обусловлена просто огромным количеством взрывчатки в одном снаряде. А учитывая количество этих самых снарядов, то есть ракет, мощь должна быть просто разрушительной. Наконец командир взвода раздал цели, указал кому куда стрелять, и солдаты стали поднимать направляющие в заданных направлениях. Механизмы заскрипели, наводя ракеты на жилые, еще не разрушенные кварталы. — Первая машина к стрельбе готова! — установки задрались максимально высоко, насколько могли. — Вторая машина к стрельбе готова! — двухметровые трубы угрожающе смотрели в небо. — Третья машина к стрельбе готова! — руки уже были на кнопках пуска ракет. — Четвертая машина к стрельбе готова! — пехотинцы замерли в ожидании и закрыли свои уши руками, не зная чего ожидать. — Пятая машина к стрельбе готова! — природа замерла в ожидании чего-то грандиозного. — Огонь! Воздух разорвали множественные глубокие звуки запуска ракет и вылет их из направляющих. Каждую секунду одна машина выпускала по ракете, и та устремлялась в город, неся смерть и муки оставшимся в живых горожанам блокадного города....