Who will get a second chance? | Кому выпадет второй шанс?

      — Доброе утро, — пропели над ухом Верóники, — Проснись и пой, старушка моя…       Ника нахмурилась, приоткрыла глаза и увидела перед своим лицом сияющее лицо Пола. Занавески в спальне раздернуты, в комнату проникали яркие солнечные лучи, которые нещадно били по глазам Ники. Девушка зажмурилась, прикрыв рукой лицо.       — Тебя в детстве пять раз подкинули, на шестой поймали, что ли? — просипела она, укрываясь одеялом с головой, пряча от солнца свои покрасневшие глаза, — Я час назад заснула…       — Ника, сейчас десять утра, — Пол взялся за одеяло и стал стягивать его с девушки, — Твои проблемы с режимом дня никого не волнуют, тем более меня.       — Ты должен сто раз быть на работе, с какой радости я тебя наблюдаю у себя дома? — девушка вцепилась в одеяло мёртвой хваткой и стала тянуть его на себя.       — Я взял выходной специально ради тебя, — пол со всей силы дёрнул одеяло на себя, однако Ника ничуть не уступала ему по силам. Совсем скоро девушке надоела эта бестолковая игра, и она отпустила одеяло, из-за чего Пол кубарем покатился по полу, запутываясь в него.       — Марлоу, я хочу отоспаться, я вчера целый день сидела над, будь он проклят, проектом! Я не спала пару суток, а теперь ты приходишь и будишь меня. Да ещё и ласково так, что на тебя нашло? Натворил, небось, чего? Или что-то хочешь выпросить?       Пол с хихиканьем выпутался из одеяла, накинул его на плечи и встал.       — Так и знал, — афроамериканец сел рядом с Никой, кутаясь в одеяло, — Что опять все будут помнить о твоём дне рождении кроме тебя. Годы идут, а твой склероз прогрессирует. Так и до маразма недалеко.       Верóника крепко задумалась, вспоминая, какое сегодня число, и только потом пришло осознание.       — О нет… — Ника закрыла лицо руками и провела по нему, — Только не это.       — О да. Кейт на кухне. Пока ты спала, она наколдовала торт, поэтому идём, бабýльчик, не будем заставлять её ждать.       — И что ты меня все время по-старчески называешь? — Ника поправила на себе рубашку, в которой уснула, натянула на ноги баскетбольные шорты, — Тебе-то самому сколько, дед?       — Не начинай, я не в настроении с тобой херами меряться.       — Да? А мне показалось, что ещё минуту назад ты был готов идти до конца, — хмыкнула Ника, стаскивая с друга одеяло, и закидывая им постель.       Верóника и Пол медленно пошли на кухню.       — Ты сегодня не занята, надеюсь? — между делом спросил Марлоу, — Или опять скроешься во льдах со своими роботами?       — А что? — хитро усмехнулась девушка, сладко потягиваясь, — Уж не завидуешь ли ты нашему тесному междусобойчику?       — Боже упаси, я не фанат ксенофилии… Или технофилии? Не знаю, как правильно в случае инопланетных роботов.       — Очень жаль, не знаешь, от чего отказываешься.       — Что?!       — Что? — невозмутимо пожала плечами Ника. Пол нервно хихикнул.       — Обычно ты просишь избавить себя от моих шуток, однако я тебе так скажу — чувства юмора у тебя как было паршивым, таким оно и осталось.       Верóника коротко рассмеялась.       — Ты прав, анекдоты я рассказывать не умею. Но у инженеров и механиков все же есть некое чувство юмора…       — О боги, я никогда не забуду твой ебучий шейкер, будь он неладен, — Пола аж передёрнуло от воспоминаний, — Не забуду, и не прощу.       Ника плотоядно улыбнулась.       — Это было смешно, — сказала девушка.       — Это было жестоко, — надулся Пол.       На кухне вовсю царила Кейт. На столе стоял торт, украшенный ядовито-розовыми кремовыми розочками, аккуратная надпись на нём гласила «с днём рождения», а вместо свечей была воткнута… лампочка на двести ватт.       — С днём рождения! — Уокер подскочила к Нике и повисла у неё на шее, — Совсем взрослая стала!       Верóника посмеялась её шутке, прикусив язык — Кейт её ни разу не старше, но отчего-то ведёт себя как её мамочка.       — Да-да, расти большой и так далее, — Пол и Кейт одновременно поцеловали Нику в щёки, отчего девушка едва не покраснела, — Я бы пошутил про то, чтобы ты слушалась маму с папой, но…       — Чувак, ты поздно начал шутить шутки про детдом, — пихнула его в бок Ника.       — Пол, это жестоко! — фыркнула японка.       — Так, отставить споры о дерьмовых шутках, бар будет вечером, — пресекла их Ника, — И мне ещё не даёт покоя один момент… что лампочка забыла в торте? Откуда она упала? — Ника задрала голову, смотря на кухонную люстру. И правда, оттуда была выкручена одна из лампочек.       — У тебя не было свечей, — пожала плечами Кейт.       — Но мне не двести лет…       — Это чтобы ты жила до двести лет. Или чтобы на твоём счету было столько нулей. Как хочешь, — отмахнулся Пол, беря вилку и сцапав с торта розочку, — Блин, вкусно…       Верóника достала тарелки, включила чайник.       — Кстати, Никс, я тут вот что подумал. Полуфинал совсем скоро, а Немезис пинает ху… и напрашивается вопрос: он вообще готов? — задал терзающий всех вопрос Пол, — Раньше мы дышали Аренами, готовились к боям. А теперь ты пропадаешь где-то там, со своими инопланетянами, босс по тебе с ума сходит и в одиночку тащит на себе все начатые тобой проекты… Так что, думаю, мы имеем право задать тебе этот вопрос: В чём дело?       — Пол, мы о работе говорить будем, что ли?       — Нет, но я просто хочу много чего прояснить.       — Ну смотри… У нас был полный завал из-за того, что бравый лидер автоботов ударился головой в спасение мира и потерял память, спутав мне все карты. Да, я немного отвлеклась, но — НО! — тесты идут полным ходом. Сайлас лично мне прислал отчёт о том, что всё идёт по плану.       — По какому плану? — Пол раскинул руки, — Я практически правая рука Сайласа, но ни сном, ни духом ни о каких проектах!       — Пол, короче, — Верóника потёрла пальцами переносицу, — Мы с Лиландом пашем в поте лица над одним сверхсекретным проектом, презентация которого состоится двадцать пятого августа, если тебя это обрадует. Проект засекречен, потому что за технологии, которые в нём используются, идёт настоящая война угадай с кем. Из проверенных источников поступает информация, что нам на хвост села Япония с намерением оттяпать эти технологии, подав на нас в суд за плагиат. И Кали с этим ебать тесно связан.       Кейт и Пол внимательно слушали, не перебивая.       — А теперь давайте вместе подумаем: инопланетяне и их технологии; проект, который позволит тем, кто первый его реализует, навсегда укрепиться на верхушке власти на этой планете на столетия вперёд; Япония, за которой стоит Кали, с которой Генезис корп практически развязала войну… Хорошенькая картинка складывается, да? А ещё Мегатрон, преследующий меня по пятам из-за того, что я могу человечество превратить в трансформеров и обеспечить власть десептиконам в этой галактике… И вот всё это говнище лежит только на мне. А ещё я со своей личной жизнью разобраться никак не могу.       — Как всё сложно…       — Да, Марлоу, сложно, так что впредь прошу избавить меня от этих обиженных мин, и заявлений, что я и Немезис клали хрен на Арены, — выдохнула Ника, а потом взяла руки Пола и Кейт в свои, — Друзья… Сейчас Арены для нас стали лишь прикрытием. Ничего не значащим, и ни на что не влияющим. Раньше мы втроём мечтали взойти на подиум со Стальным поясом, но сейчас всё круто изменилось. Теперь наша главная задача — осадить Кали и Японию, презентовать проект, и тогда вы будете купаться в шоколаде.       — Но Ника, это не то, к чему мы стремились… — начала Кейт.       — Знаю. Но теперь надо метить выше, дорогая. На кон поставлено всё.       — Да. Всё. Ты жизнь свою на кон поставила, Романова. Ты же была простым техником, просто инженером, Никс. Ты не мечтала ни о чём, кроме карьеры в Аренах.       Верóника потупила взгляд.       — Ты очень изменилась за этот год. И я не знаю, хорошо это, или плохо. У тебя проснулись амбиции, каких у тебя никогда не было. Ты полюбила азарт и риск. Раньше ты была очень тихой, старалась быть незаметной, а теперь не против бешеного внимания и… ты, кажется, стала алчной до признания и славы.       — Люди меняются, ты знала об этом? — Ника попыталась улыбнуться.       — Да. Наверное… Наверное мы просто не были к этому готовы, что ты поменяешься так резко, и так сильно.       — Точно, ты была сама стабильность. А теперь я тоже не знаю, как к этому относиться. И всё из-за этих проклятых пришельцев…!       Верóника горько усмехнулась.       — Ребят, как бы там ни было, мне точно пути назад нет. Я уже загнала себя в клетку со львами, и эта клетка захлопнулась.       Кейт сжала её ладонь в ответ.       — Во всяком случае, — устало выдохнула японка, — Я пойду за тобой до конца.       — Мы пойдём за тобой до конца, — уточнил Пол, — И босс за тобой до конца пойдёт.       — А Немезис пойдёт за тобой не только в пекло, но и дальше.       На кухне повисло тяжёлое молчание, прерываемое тиканьем часов.       — Та-а-а-ак, так дело не пойдёт! — Ника откинулась на спинку стула, и, закинув руку назад себя, вслепую нащупала нож, — У меня день рождения, а мы тут будто хороним кого-то! Я хочу уже попробовать торт, Кейт, ты ведь так старалась!..       Невидимые тучи, которые будто бы всё это время сгущались на кухне, вмиг рассеялись. Напряжённое, даже напуганное лицо Уокер разгладилось и приобрело спокойное выражение. Японка улыбнулась.       — Торт с сюрпризом, кстати, — хихикнула она, доставая кружки.       Пол улыбнулся и закивал. Ника подвинула торт к себе, воткнула нож в крем… И уже через секунду лежала на полу, отплёвываясь от крема, кокосовой стружки и конфетти. Злосчастная лампочка была у неё во рту. А над ней стояли с хлопушками её друзья и пели:       — Поздравляем тебя, поздравляем любя, поздравляем тебя, Ника, с днём рождения тебя ~       Верóника лежала совершенно обескураженная. Всё её лицо было в сливках. Кейт и Пол громогласно захлопали и закричали.       — Пол… — тихо произнесла Ника, убрав лампочку изо рта. Высунув язык, она облизала щёки, до куда смогла дотянуться, и нос, — Я тебя убью!       Верóника резво вскочила и кинулась на друга, а тот с хохотом стал удирать от неё вокруг стола. Девушка сцапала Марлоу за талию, развернула и под дикий хохот Кейт макнула его в остатки крема, что остались на подложке с пружиной.       — Это ведь была твоя идея сделать торт на пружине! — хохотала она, глядя на абсолютно белое лицо Пола, — Белоснежка, блять…!       Пол собирал с лица крем, смеясь, а потом, посмотрев на Кейт, которая веселилась, сидя на столе, кинул в неё этой шапкой из пышных сливок. Кейт не осталась в долгу, выстрелив в него из непонятно откуда взявшегося баллончика взбитых сливок, и в итоге дружеское чаепитие превратилось в адскую перестрелку кремом.       … Ника подняла кухонное полотенце, и на манер белого флага помахала им.       — Я сдаюсь, — на всякий случай сказала она, — Я выхожу с поднятыми руками!       Ника вышла из-за барной стойки, служившей ей укрытием. Кейт выглянула из-за холодильника с кастрюлей на голове, а Пол лежал на полу, закрыв голову руками.       — Ну что, перемирие? — предложила Кейт, — Настоящий торт в холодильнике, если что…       — Да, — простонал Пол, — Я, пожалуй, чайку бы выпил…       — Стареем… — философски подчеркнула Уокер, — Лет пять назад это могло продолжаться бесконечно, да ведь, Никс?       Верóника оглядывала кухню, перемазанную сливками и сахарными конфетти, и обречённо кивнула в ответ, думая о том, каким образом ей тут всё оттирать.       — В общем, сегодня в десять вечера у меня! — весело сообщил Пол, — У нас будет тусовка века, лица будут те же, что и десять лет назад, разве что кто-то добавился, и без Кольки.       Верóника улыбнулась, кивнув.       — Не забудь запастись аспирином, — ухмыльнулась Романова, — Если мне память не изменяет, там будут люди, которым уже под сраку лет.       Пол расхохотался, хлопнул её по плечу и спустился к машине. Кейт проводила Марлоу взглядом, улыбнулась, качая головой.       — Кто-кто, а он не меняется, — сказала Уокер. В её руках появилась непонятно откуда взявшаяся белая подарочная коробка, перевязанная серебряной лентой, — Это тебе, с днём рождения, — японка встала на носочки и поцеловала Нику в щёку, а если быть точнее, то в уголок губ, — Открой, когда мы уедем. До вечера!       Верóника удивлённо посмотрела ей вслед. Они с Полом сели в машину и уехали, оставив немного смутившуюся девушку в одиночестве.       — Вау, — только и смогла сказать та, заходя в дом.       Верóника потрясла коробку, в надежде узнать по звуку, что же на этот раз спрятали там шкодливые приятели. Судя по всему, внутри было что-то мягкое.       Поднимаясь к себе в спальню, она на ходу развязывала бантик. Внутри оказалась записка.       — Дорогая наша Верóника, мы очень дорожим тобой и твоей дружбой. Ты, конечно, бываешь иногда жестокой засранкой и злюкой, но мы всё равно любим тебя и будем любить. А ещё мы не забыли о том, что у тебя фетиш на старпёров. Однако память наша свежа, и поэтому мы любя, Ника, любя и от души желаем тебе… Вот суки, а! … тебе не загонять в постели до смерти твоего горячо любимого деда на красном тягаче. А также преподносим тебе этот презент, чтобы твой старпёр смотрел только на тебя и ни на кого больше. Любим, целуем, до встречи на вечеринке, зая! Твои самые-самые любимые друзья!       В коробке оказалось суперски дорогое, суперски красивое чёрное нижнее белье. Ника никогда такого не видела, даже на витринах бутиков. Бра, трусики, пояс и чулки были сделаны будто бы из тонких ветвей розовых кустов, а само кружево было таким тонким, будто паутинка. Вдобавок к комплекту шла портупея. Ника понимала, что не только она, даже, чёрт возьми, Мегатрон в этом нескромном одеянии был бы просто секси.       Верóника чувствовала, как её щеки горят. Дед на красном тягаче? Это они про Оптимуса, что ли? Девушка коснулась белья. Интересно, какова будет реакция Оптимуса, если он её в этом увидит? А важно ли ему будет, во что она одета? И если до этого вообще дойдёт, оставит ли он на ней чулки…?       Стоп. Девушка похлопала себя по щекам, краснея до кончиков ушей, и попыталась отогнать от себя эти мысли. Да кого она из себя строит? У них? С Праймом? Это вряд ли. Они же ещё даже не говорили о том, что между ними, никак не обозначили свои отношения, Ника статус в фейсбуке не поменяла…       Однако отрицать тот факт, что ей хочется с ним, Ника не станет.       — Интересно, что же ты сейчас делаешь, старпёр? ~ — Ника посмотрела на одиноко лежащий на кровати телефон. Написать ему? Они же с того момента, как к нему вернулась память, даже словом не обмолвились. Что он сейчас делает? Занят ли? На задании ли? Думает о ней или нет? Написать или позвонить? А вообще надо ли это делать первой?       Однако прийти к какому-то решению ей не дал настойчивый звонок в дверь. Девушка поставила коробку на кровать и пошла открывать, бурча проклятия. Она понятия не имела, кто это мог быть.       Верóника открыла дверь и хмуро посмотрела на настойчивого визитера. Это был мужчина в строгом костюме, в чёрных очках и с рацией в ухе. Хмурое лицо дополняло образ человека, которого можно принять за представителя спецслужб. Ника сдвинула брови к переносице. Ей не понравился гость.       — Чем могу помочь? — спросила она, стараясь придать голосу твёрдости.       — Вам необходимо проследовать за мной, — безэмоционально сказал агент.       — А если я не последую? — хмыкнула девушка, — Что тогда?       — Этот вариант не рассматривается. Мне сказали доставить вас на место, где вы получите дальнейшие указания.       Верóника скрестила руки на груди, опёрлась плечом о косяк.       — Прошу вас, — начал напирать агент, — Начальство гарантирует вашу безопасность.       — Скажите честно, откуда вас прислали? — хмыкнула Ника, — Только в этом случае я проследую с вами.       Агент замялся, сжал губы.       — Понятно, шифруетесь.       Мужчина безэмоционально кивнул.       — Говорите, гарантируете безопасность?       Снова кивок.       — Допустим, я поеду с вами. Но учтите, за моей спиной стоят очень сильные и авторитетные личности. В случае любой ситуации, которую я сочту за угрозу моей жизни и здоровью, они начнут действовать.       Агент кивнул, развернулся и подал кому-то знак. Во двор тут же влетел чёрный эль мираж [Cadillac Elmiraj Concept], тормозя у главного входа.       — Могу я вас попросить подобрать из одежды что-нибудь для официальной встречи? — попросил агент. Ника сначала не поняла, почему они не могут поехать прямо сейчас, однако глянув на свою одежду, поняла — в шортах, рубашке, пусть и белой, и кедах являться на встречу с представителями властей не комильфо.       — Конечно, — сказала она. Агент кивнул, выражая готовность ждать столько, сколько потребуется. Ника вернулась в дом и неспеша пошла в свою спальню. Она не собиралась торопиться от слова совсем и облегчать работу агентам, которые свалились, как снег на голову. Кто они? Откуда? Неужели минобороны всё же решилась устроить с ней рандеву?       Верóника рылась в шкафу довольно долго — это оказалось неожиданно мало, то не подходило для официальной встречи, а это ей вообще не нравилось. Найдя среди своих немногочисленных вещей детали, микросхемы и пакет с гайками, и почти потеряв надежду, она внезапно подняла глаза и едва не подпрыгнула от радости — на полке завалялся белый костюм Пола, который он надевал на первый бой Арен. Девушка достала его, расправила и с довольным видом надела на себя. Он оказался чуть помят и малость отдавал одеколоном.       — Ну, на безрыбье и Кинг-Конг Алсу… — резюмировала Ника, глядя на себя в зеркало, — Отгладить малость и можно хоть на красную дорожку.       Девушка по-быстрому погладила костюм, достала чёрную рубашку и лодочки на высоченных каблуках. Одевшись, Ника посмотрелась в зеркало, и, прилаживая запонки со стразами Сваровски, ехидно усмехнулась — она и так была не маленького роста, а на высоких шпильках да в костюме она точь-в-точь босс крупной компании или мафия, по щелчку пальцев которой все падают ниц.       Верóника расчесала волосы, наспех накрасилась и, настрочив смс-ку Стиву, чтобы в случае чего ставил всех в ружьё, если вдруг девушке будет угрожать опасность. Тревожная кнопка всегда наготове, сигнал дойдёт до всех сочувствующих, и тогда спасение Ники из передряги дело времени. Дело нескольких минут, если быть точнее.       Ника вышла из дома ровно через полтора часа — по недовольному лицу агента она поняла, что тому уже сто раз позвонило начальство, и, кажется, девяносто девять раз из этих звонков дало по шее.       — Ну что? — девушка ослепительно улыбнулась, подойдя к мужчине и с удовольствием смотря на него сверху вниз, — Едем?       — Да. Прошу.       Он открыл заднюю дверь перед Романовой. От девушки не укрылось его удивление — агент никак не ожидал, что Ника окажется, пусть ненамного, но выше него.       Водитель был если не братом-близнецом того агента, то очень похожим на него. Или у Ники развилась стойкий стереотип о том, что все специальные агенты на одно лицо.       — Так куда конкретно мы едем? — захотела уточнить девушка, на что она соглашается.       — Вы увидите.       Вот и поговорили.       Ехать пришлось недолго до того момента, когда Ника поняла, куда её везут — аккурат в аэропорт.       Верóника ничего не сказала, когда они въехали на территорию аэропорта, ни даже когда они проехали к взлётным полосам — на них не обратили никакого внимания и даже не задержали.       В настоящий шок девушка впала, когда Кадиллак остановился недалеко от красивого, поблёскивающего на солнце белоснежного бизнес-джета.       — Это… — начала Ника, но агент её опередил.       — Да, за вами прислали частный самолёт, — пояснил он.       Верóника хлопала глазами. Агент, улыбаясь, подал девушке руку и помог ей вылезти из машины. Её сопроводили до бизнес-джета. Пилот, улыбаясь, представился.       — Долетим быстро, с комфортом, — улыбался парень, стоя рядом с трапом.       Верóника на негнущихся ногах поднималась по ступеням. Она уже ничего не понимала — с каких пор спецслужбы за обычным смертным посылают частные боинги?       — Мисс Романова, — откликнул её агент. Ника посмотрела на него, — С днём рождения.       Верóника глупо кивнула и поднялась в боинг. Её только что поздравил с днём рождения представитель спецслужб. День становится всё интереснее…       Верóника, сидя в кресле с бокалом игристого, смотрела в иллюминатор. Она окончательно потерялась — её выдернули из дома, привезли на дорогущем Кадиллаке в аэропорт, погрузили в бизнес-джет, сунули бутылку игристого за тысячу долларов, предложили разнообразные закуски и мини-торт.       В горло не лезло ничего, кроме игристого, поэтому, очень скоро опустошив бутылку, Ника, сидя с с последним бокалом, стала думать, что происходит. Это уже не было похоже, что её везут на встречу с представителями властей.       Оставался лишь один вариант — это всё выходки её бывшей мачехи. Беверли обожала роскошь, сколько Ника себя помнит, но с жира Рассел не бесилась, как многие. Возможно, Беверли решила отпраздновать двадцатишестилетие Ники вместе с ней в Нью-Йорке, и прислала казённый бизнес-джет от FIA.       — Мисс, идём на посадку, пожалуйста, пристегните ремни, — донеслось из динамиков.       Верóника послушалась. Взглянув в иллюминатор, она оказалась права — под крыльями боинга раскинулся Нью-Йорк.       Пилот был настоящим асом, и девушка даже не почувствовала, как шасси коснулись земли. Как только двигатели остановились, к бизнес-джету подъехал точно такой же Кадиллак. Девушка спустилась по трапу, поблагодарила пилота.       Верóника по отработанному сценарию погрузилась в машину, и они вновь поехали в неизвестном ей пока направлении.       Всю дорогу девушка переписывалась с Полом, рассказывала о своём неожиданном путешествии. Тот удивлялся как-то слишком наигранно, что весьма насторожило Нику. Однако она не могла понять, почему поведение Марлоу показалось ей таким странным.       — Мисс, мы скоро приедем. Прошу, завяжите глаза, — попросил водитель, протягивая аккуратно сложенную черную ленту.       — Мне бояться? — хмыкнула девушка, покорно завязывая глаза.       — Не думаю, — добродушно усмехнулся водитель.       Верóника смирно ждала, пока они доедут. С завязанными глазами все чувства обострились, все переживания и страхи всколыхнулись в её душе с новой силой. На что она, дура, вообще согласилась? С каких пор она стала такой, мать её, доверчивой? Это же могут быть киллеры…       Верóника похолодела, сжала кулаки.       Машина остановилась. Двери открылись, и Нику кто-то взял за руку. С помощью незнакомца Романова вышла из машины. Она потянулась к повязке в надежде скорее снять её, узнать, куда её занесло, но широкая ладонь остановила её руку. Мужчина потянул её за руку, подсказывая этим, чтобы Ника шла за ним.       Верóника в напряжении сжимала губы, пока они неспеша куда-то шли. Девушка слышала его тяжёлые шаги, ощущала идущий от него приятный, знакомый — Ника очень удивилась, — с детства аромат.       Они остановились, и незнакомец аккуратно снял с неё повязку.       Первое, что увидела Ника, был букет белых роз. А уже потом того, кто его держал.       — Лиланд?! — воскликнула девушка, а Сайлас улыбнулся, передавая букет Нике.       — С днём рождения, дорогая.       — Но… Что?!       — Удивлена?       — А ты как думаешь?!       — Сюрприз удался, — щёлкнул пальцами мужчина, довольно смеясь.       — Мягко сказано…!       Верóника позволила Сайласу себя обнять и чмокнуть в щеку.       — Спешу тебя обрадовать — это ещё не весь сюрприз. Идём, — он приобнял её за плечи, и повёл к ангарам. Оказалось, что Сайлас приказал своим людям доставить Нику на самый крупный завод, который ему принадлежал. Она тут была от силы пару раз.       Когда они подошли к ангару, Сайлас кого-то набрал.       — Ну-с, твой выход, — сказал он в трубку, при этом хитро улыбаясь. Верóника вскинула бровь, но ничего не сказала. Её это начинало напрягать — если Сайлас прислал за ней свой личный боинг, катал её на дорогих авто, и с порога заявляет, что это ещё не всё… на что же он в конечном итоге рассчитывает?       Пока Ника копалась в своих переживаниях и накручивала себя, из-за ангаров выехал чёрный тягач с прицепом-контейнером. Девушка едва не вскрикнула, перепутав грузовик с Немезисом.       Контейнер отцепился, а из тягача выпрыгнул Марлоу, ослепительно улыбаясь.       — Пол?! — ещё больше выпала Ника.       — Собственной персоной!       — Вот так сюрприз… — протянула Ника.       — Не угадала, сюрприз не я, — улыбнулся он.       — Вот он, — сказал Сайлас, протягивая девушке красную бархатную коробочку.       Верóника нахмурилась. Не может быть.       — Ты же понимаешь, что это ни на что не повлияет? — спросила она, вскинув бровь.       — Я рад, что ты подумала обо мне, как о твоём потенциальном муже, но нет, это не оно, — хохотнул Сайлас, а Ника покраснела.       Девушка взяла коробочку и открыла её.       — О боже, — только и смогла сказать она.       Как по команде, Пол подошёл к контейнеру, что-то нажал на панели и быстро отбежал.       Верóника ошарашенно смотрела, как контейнер раскрылся, будто цветок, и оттуда посыпались серебряные воздушные шарики и прозрачные шарики с белым конфетти внутри.       Из шариков показалась машина, поблёскивая серебром на солнце.       Верóника едва не села. Она разбиралась в машинах, и разбиралась лучше многих, и поэтому ей хватило только одного взгляда на данную машину, чтоб понять, как сильно она попала. А точнее, в какой многомиллионный минус только что ушла перед Сайласом.       — Чёрт возьми… Ты отдал за неё годовой доход компании?       — Ты недалеко от истины.       — Я боюсь дальше предполагать, — просипела Ника.       — Спорткар на основе Бугатти Ла Войтуре Ноир, доставлен из Франции… разработанный и собранный специально для тебя, — рука Сайласа обвила её плечи и мужчина подтолкнул её к подарку.       Верóника прикрыла глаза. Глубоко вздохнула, но всё же не смогла унять дрожь в ногах.       — Куда же ты метишь, Сайлас…? — тихо прошептала девушка, осознавая, что Лиланд только что подарил ей целое состояние, на которое можно купить компанию, и до самой смерти жить на оставшиеся деньги, ни в чём себе не отказывая… — Просто если в этот подарок ты не вложил никакой выгоды… тогда ты сошёл с ума.       Сайлас рассмеялся.       — Ника, то, что ты мне дашь в будущем гораздо дороже, чем эта машина.       — И что же я тебе дам? — прищурилась девушка, склонив голову на бок.       Мужчина многозначительно улыбнулся.       Верóника улыбнулась в ответ.       — Что ж, — Ника зарылась носом в розы, взглянула на Сайласа, — Если всё настолько серьёзно… ты готов ещё немного подождать?       — Разумеется, — кивнул он.       — Всё будет готово к финалу Арен. После финала…       — Voila, вот и мы, — улыбнулся Лиланд.       — Voila, — согласилась Ника, закусив нижнюю губу, — Вот и мы…       Беверли Рассел ещё месяц назад забронировала пентхаус в отеле FIA, и отказывалась отдавать бронь настойчивой делегации из Японии. Перебьются, чай не короли, хватит им и обычного отеля. Она начала готовиться к дню рождения бывшей падчерицы ещё давно — сначала забронировала пентхаус, потом начала делать заказы: живые цветы в немыслимом количестве, меню, украшения, стала составлять список гостей. Она разослала приглашения всем знакомым Ники, с кем Романова тусила как последняя оторва лет с шестнадцати, а также пригласила некоторых со своей стороны: несколько арабских шейхов, которые давно ходили в спонсорах некоторых чемпионов FIA, знакомых Дмитрия, её отца — какая неожиданность, тоже миллиардеров, — а ещё всё руководство Арен. Сайлас тоже кого-то пригласил, тоже каких-то очень важных персон, с которыми ведёт какие-то дела. Семейная вечеринка в честь дня рождения Верóники грозила превратиться в элитную закрытую тусовку. Но в этом даже был плюс — можно было подготовить почву для заключения будущих контрактов.       Беверли так забегалась, что пропустила три звонка от Сайласа, и только после четвертого пропущенного увидела его смс, в котором он написал, что девушка получила его подарок и сейчас отходит от шока. А точнее, что он и Пол её отпаивают. И себя тоже.       Насчёт подарка Рассел сомневалась. И очень сильно. Когда Лиланд сказал, что именно хочет подарить девушке, Беверли едва не лишилась чувств.       — Два вопроса: чем же ты, черт возьми, промышляешь, что у тебя нашлось столько лишних миллионов, и на что ты рассчитываешь, даря девушке такой подарок?       — Это наша с ней маленькая тайна, — ответил ей тогда Сайлас.       А Беверли всерьёз начала подозревать, что мужчина хочет окольцевать Нику.       Рассел приняла последний термоконтейнер, в котором были несколько десятков бутылок Dom Perignon года рождения Ники. Нанятые люди по распоряжению замдиректора FIA начали украшение трехэтажного пентхауса, а сама Беверли стала расставлять вазы с цветами. Вопреки тому, что с самого рождения получала, что хотела, а её капризы выполнялись с филигранной точностью, Рассел никогда с жиру не бесилась. Наоборот, она была тем самым редким примером, когда сказочно богатый человек близок к простым людям. Она с шестнадцати лет начала подрабатывать, жертвуя эти деньги на помощь бедным и сиротам, а сейчас, будучи успешной бизнесвумен, она делает огромные пожертвования в благотворительность. А ещё она любит работать руками, поэтому неудивительно, что народу она нравится.       Беверли оформила последний букет, поставив его в огромную метровую вазу.       — Народ, как успехи? — крикнула она.       — Практически готово! — ответили ей сверху.       — Поторапливайтесь, у нас почти не осталось времени! — крикнула Рассел, глядя на часы. Через четыре часа сюда должны прибыть друзья Ники, которых возглавит и организует Пол, а через четыре часа должны прибыть почётные гости и делегация из Дубаев. Беверли сомневалась, стоит ли смешивать обычных тусовщиков, которые под конец вечеринки в сопли обдолбаются, и элиту, привыкшую к изысканности. Она сомневалась, но определённо точно знала, что Верóника это оценит и от души повеселиться.       Верóника заглушила мотор, сквозь лобовое стекло смотря на отель FIA.       — Теперь я, кажется, догадалась, — тихо произнесла она, — Сейчас я войду, а там меня встретит толпа из арабов и старых приятелей отца. И возглавлять этот парад будет Королева Арен, да? — спросила она у Сайласа, на что тот пожал плечами.       — Не знаю. Я не в курсе, что Рассел придумала, — покачал головой мужчина, сидящий на пассажирском сидении, — Устроить в честь тебя вечеринку — идея Пола, вообще-то. Однако я сказал об этом Беверли. Она тут же проявила инициативу, сколлаборировалась с Марлоу, и понеслось…       — А я хотела отпраздновать в одиночестве.       Сайлас внимательно посмотрел на девушку.       — Как ты это делала все эти годы?       — Что?       — С тех пор, как умер твой брат, ты ни разу не появлялась на публике.       — Скажем так, ты бы смог продолжать жить так, как ни в чем не бывало после того, как у тебя отняли половину тела? Веселиться, получать от жизни удовольствие?       — Пожалуй, нет…       — Вот и я не смогла. Мне практически пришлось заново учиться ходить. Что уж говорить о любви к жизни.       — Извини. Не хотел.       — Бывает. Ты хорошо знал моего отца. И я понимаю, почему ты хочешь также хорошо знать и меня. Тем более, что мы теперь не враги, а союзники.       Верóника и Сайлас вышли из её новенькой машины и пошли к главному входу отеля. Швейцары, едва завидев их, тут же подскочили и распахнули перед ними тяжёлые стеклянные двери. На ресепшене их встретили сияющими улыбками, и на Нику обрушились поздравления.       — Нас ждут, похоже… — тихо сказала Ника, пока администратор любезно вела их к лифту.       — Беверли спокойно спать не сможет, если что-нибудь не устроит из ряда выходящее.       Верóника с замиранием сердца ждала появления бывшей мачехи. Когда они подошли к нужному номеру, у девушки замерло сердце.       — Насчёт, три? — в шутку предложил Сайлас. Ника кивнула, — Тогда три…       — Два…       — Один.       Сайлас и Ника одновременно открыли двери…