Звёзды, как память о нас

      В глазах Марион полыхало поистине адское пламя. Сила больше не жила внутри нее, теперь королева стала лишь частью силы. Она бурлила внутри женщины, Марион словно горела изнутри.       Гарольд видел ужас в глазах людей: они жались к стенам замка, но не могли отвести взгляд от своей королевы. И он их понимал — Марион напоминала богиню. Рыжие кудри обрамляли сияющее лицо, карие глаза были распахнуты и будто впитали пламя, пересохшие губы приоткрыты, хрупкое тело облизывали языки пламени, и в раскинутых в стороны руках тоже поселилось пламя. Она была огнем. Истинным Драконом.       — Как только откроется портал, все должны немедленно пройти через него, — ее голос тоже был не ее, он стал глубоким и низким. Позади Марион стал появляться огненный круг, сначала маленький, а затем он стал расширяться, и фея словно стала частью древней силы. — Сейчас!       Люди были заранее проинструктированы, но все равно в движениях ощущалась паника. Они спешили, крепко держались за руки с близкими и старались избегать своей королевы. Теперь огонь Дракона, который защищал их, стал опасностью, и Гарольд это понимал. Марион была также прекрасна, как и ужасна.       Никто не знал, что сама королева была в ужасе. Она росла на рассказах о сошедших с ума магах огня Дракона, но только теперь искренне осознала, что это означает. Впервые Марион поняла, насколько близко безумие и как опьяняюща сила.       — Гарольд, — это вновь был ее голос, и король подошёл настолько близко, насколько мог. Вот только прикоснуться не мог, как бы не хотел. — Мы ведь ещё увидим наших детей?       — Увидим, — он действительно верил в то, что говорил, и Марион это чувствовала. — Наш сын откроет портал, или это сделают девочки, и мы все снова будем вместе. Готова?       — Да. Призывай свой огонь.       Мужчина подчинился. В открытые створки дверей он видел монстров, которые приближались, а потом не чувствовал ничего, кроме жара. Глаза зажмурились, не выдерживая их с женой конвергенции, а затем он заставил себя переключиться. Жар сменился на прохладную освежающую воду. Он ощущал ее каждой клеткой тела, сливался с нею.       Его последней мыслью было имя его жены и королевы.       Фара смотрела на огромную карту их мира и не могла отвести взгляд от Драгона. Она прекрасно помнила, что увидела: пустыню, абсолютную пустыню. Как вечное напоминание, на что способен Дракон. Ей казалось, что гарь забилась в нос и горло, и затем ещё несколько недель Даулинг просыпалась от кошмаров, в которых либо горела сама, либо сжигала близких. Второй вариант был более страшным.       — Я редко вижу тебя такой, сестра, — Фара вздрогнула и быстро стёрла со щеки одинокую слезу. — Пустыня Драгона и на меня сильно повлияла.       — Это была не просто пустыня, сама наша страна стала пустыней, — она обернулась к опустившейся в кресло сестре. — Я не верю, что Драгон можно вернуть. А вот Блум верит.       — Она похожа на тебя. Прошлую тебя.       — Это хорошо или плохо? — Камила по-доброму усмехнулась, наблюдая за пальцами Фары, крутящими кольцо.       — Хорошо. Я скучаю по прошлой тебе. Ещё до гибели Дафны, — эта тема была опасной и болезненной, сколько бы не прошло лет. — Тогда ты была счастливой.       — Да. Молодой и счастливой. Это был самый счастливый и спокойный этап моей жизни, — женщина отвела взгляд. — Тогда мы ещё никого не потеряли.       — К счастью, у нас есть дети. Я так и не сказала. Сожалею, что Сол погиб. Он был хорошим человеком.       — Да, очень хорошим. И хорошим мужем.       — Ты его любила? — идеальная бровь взметнулась вопросительно вверх, и Ками легко пожала плечами. — Он тебя обожал, это знали все, но ты… Ваш роман с Роз был ярким и очень известным.       — Я любила мужа, Ками. Не так, как Роз, конечно, но он был отцом моих дочерей и единственным на протяжении многих лет.       — Мы давно не говорили вот так.       — Мы вообще давно не говорили, — Фара вдруг отвернулась и закрыла лицо руками. — Я так устала.       Ками обняла моментально. Прижала к себе, пока сердце кровью обливалось. Она редко видела, как ломается сестра, и каждый раз это было до одури больно. Старшая сестра, которая всегда была стеной, эталоном, но в такие моменты Камиле хотелось спрятать Фару, защитить от всего, укрыть от боли, что укрывала эти хрупкие плечи.       — Знаю, милая. Ты не заслуживала всей этой боли, — Камила развернула сестру и мягко отвела руки от мокрого лица. — Но ты должна с ней справиться. Ради Блум. И Ская. У вас с Сильвой не только общая дочь, а парню нужна сейчас опора намного больше, чем кому бы то ни было.       — Спасибо, — они общались, и Фара действительно ощутила себя лучше. — Ты говорила с Робертом?       — Да. Он сказал, что будет во дворце завтра.       — Скучаешь? — они сели на диван, мягко отходя от опасной темы. — Сколько он учится вдали от тебя?       — Четыре года. И да, очень скучаю, — Камила улыбнулась, взмахом руки призвав пухлую тетрадь. — Это записи короля Радиуса. Так я нашла отца. Но, из нас всех, ты всегда была самой способной в магии. Почитай, может быть, найдется что-то для Терры и Сэма.       — Блум сказала, Терра с Ривеном здесь, как и Флора с Беллой, — лицо Фары помрачнело при упоминании имени жены брата, и Камила знала причину. — Ты ненавидишь ее?       — Она — мать моей племянницы, я не имею права ее ненавидеть. Но это она виновна в гибели Стива, Камила, и ты это знаешь.       — Стив сходил с ума, Фа, это мы тоже знаем. Возможно, так она защищала Флору, — женщина сжала руку сестры. — Поговори с Беллой, и Флорой. Тем более, они должны знать о Гарольда и Марион.       — Расскажи им сама, пожалуйста, — Камила ответила лишь взлетевшей вверх бровью. — Я хочу поговорить со Скаем и сообщить Роз со Стеллой последние новости.       — Ты можешь руководить Эраклионом, парень позволит это.       — Нет. Это его трон и его королевство. Я могу только посоветовать, — Флора положила тетрадь Радиуса на тумбочку рядом с кроватью и улыбнулась сестре. — Мне не хватало тебя все эти годы.       — Я бывала в Алфее почти каждый год, — с улыбкой отозвалась Камила, на что Даулинг весело фыркнула.       — И пряталась то в лесу, то в библиотеке.       — Сказала та, что заперла себя в кабинете, даже от собственного мужа.       — Ладно, упрямица, 1:1, — женщина поднялась, поцеловала сестру в щеку и задорно, совсем как в детстве, показала Фаре язык.       — Увидимся за ужином, сестрёнка.

***

      Текна чувствовала себя неуютно. Да, она росла в ковене ведьм и всегда знала, как феи относятся к таким, как она, но все же время со Стеллой и девочками даром не прошло. Особенно с Аишей. Фея воды действительно стала для Текны подругой, и оставлять ее было особенно грустно.       «Не просто оставлять. Я ее предаю». Текна хорошо знала, чего стоит неповиновение матери, знала, ради чего ее растили, и выполнила свою роль безукоризненно, вот только девушка не ощущала ничего, кроме горечи.       Аиша отправила уже десяток сообщений и несколько голосовых, но специалистка их не открывала. Дело времени — когда до феи воды дойдет, кто был предателем и благодаря кому Сожженные оказались на территории Алфеи. Из-за кого погиб Сильва.       Девушке нравился Сильва, хоть она его почти не знала. И это тоже было причиной горечи — Текна не хотела гибели тех, кто погиб. За все время нахождения в Алфее, она ни разу не ощутила беспричинной ненависти к ведьмам от других фей. Особенно от Даулинг. Девушке даже стало казаться, что мать и дядя говорили ей о какой-то другой Даулинг. Та женщина, которую она узнала, меньше всего походила на хладнокровную убийцу.       — Текна, — Себастьян тепло улыбнулся, как улыбался всегда, и, когда крепкие руки прижали к себе, горечь ненадолго отступила. — Рад, что ты вернулась.       — Здравствуй, дядя, — она чуть отступила назад и улыбнулась. — Мама здесь?       — Нет, возвращается из Эраклиона, целому ковену грозила опасность. Думаю, завтра утром или сегодня ночью будут здесь, — они медленно пошли по коридорам дворца. Память услужливо напомнила, что ещё совсем недавно она здесь также сопровождала Стеллу, но Текна отмахнулась от воспоминаний. Не время. — Сделала, что мы планировали?       — Да. Аиша была секретарем при Даулинг, так что у меня был доступ в кабинет.       — Что использовала?       — Батрахотоксин, — Себастьян нахмурился, а девушка усмехнулась. — Это сильнодействующий яд, выделяется из железы лягушки листолазы. Вызывает сердечный приступ и действует мгновенно. Я синтезировала его в лаборатории школы по вечерам.       — Ты уверена, что Розалинда умрет?       — Абсолютно. Ночью, — эта фея была единственной, кого Текна не жалела. Смерть была подарком для Хейл. — Он не имеет ни запаха, ни цвета. Я пропитала им рубашку Розалинды, в котором она спит. У нее на плече порез, через него яд попадет в кровь.       — Кто нам помогает?       — Сэм Харви. Он сам не поймет, откуда возьмётся записка и зачем он понесет ее в кабинет директрисы.       — Сын Бена Харви? — мужчина довольно усмехнулся и сжал плечо племянницы. — Ты молодец, Текна. Уничтожить их изнутри, лишить лидера и посеять раздор — именно то, что сейчас надо.       — Сейчас в Алфее лидер Стелла.       — Что она может?       — Она все ещё королева и Солярия ее обожает.       — Королева без королевства. Ее Верховных рядом нет, Хейл будет мертва, Блум с ее огнем Дракона под боком Даулинг в Эраклионе, — он хищно усмехнулся, и Текна точно знала, что значит эта усмешка. — Мы перебьем всех Верховных по одной, отомстим за свой род. Они убили твоих бабушек и дедушек, Текна, всю твою семью.       — Я помню, дядя, — она росла с желанием мести, оно будто текло в крови. — Мы уничтожим всех, кто истребил клан Валтеров.

***

      Когда, наконец, позвонила Даулинг, Стелле казалось, что она сходит с ума. Розалинда и Брендон явно готовились к войне, в то время как королева ощущала себя крайне глупой. Она, конечно, понимала, что библиотека вряд ли поможет выиграть на поле боя, но не отказалась хотя бы от теоретических знаний. И только звонок Даулинг позволил Стелле ненадолго выдохнуть.       — Мисс Даулинг.       — Здравствуй, Стелла. Ты одна?       — Нет, здесь Розалинда и Брендон, — она включила громкую связь. — Вы добрались до Ская?       — Да, мы во дворце. Здесь также Терра, Ривен и Флора с матерью. Я их пока не видела.       — С Беллой тебе лучше не встречаться, — вмешалась Розалинда и практически увидела, как Фара закатила глаза. — Гарольд тоже с вами?       — Да. И, если то, что он рассказал — правда, то это все меняет, — голос женщины звучал глухо, но Хейл ничего не сказала, позволяя Даулинг продолжать. — Он сказал, что моя мать жива, вместе со всеми гражданами и гвардейцами находится в Королевстве Тьмы.       На какое-то время все замолчали, обдумывая эту информацию. Стелла никогда не слышала об этом Королевстве, в отличии от помрачневших Хейл и Брендоне. И, если у Розалинды королева не планировала спрашивать, то у мужчины готова выяснить все, что тот знает.       — Ты ему веришь? — по лицу Розалинды было непонятно, что именно она думает, но голос звучал устало.       — А какой смысл ему врать? И я верю, что они отправились туда, но не факт, что выжили, — женщина ненадолго замолчала. — Роз, они говорили тебе о каком-нибудь пророчестве?       — Только о гибели Драгона. Есть ещё какое-то?       — Какая-то старуха-провидица сказала им, что я стану королевой, — голос феи был настолько едким, что Стелла не сомневалась, что именно по этому поводу думала Даулинг. — Будто меня короноют старой короной королей Драгона.       — Кажется, Марион говорила нечто подобное, — женщина нахмурилась. — Что планируешь делать?       — Тоже, что и собиралась. Это Камила и Блум мечтают вернуть страну. А что у вас?       — Мисс Даулинг, — вмешалась в разговор директрис Стелла. — Как там Андромеда?       — Все хорошо, — в голосе Фары отчётливо была слышна улыбка, и Стелла позволила себе расслабиться. Она даже не понимала, что все это время ее ещё и душила тревога о дочери. — Я ее попросила, сейчас она спит. Андромеда будет со мной в комнате, не волнуйся.       — Спасибо, мисс Даулинг, — Брендон улыбнулся молодой женщине, но та лишь вернула разговор в прежнее русло. — У нас есть несколько новостей. Ведьмы все ещё не выдвинули никаких требований. Но они отпустили солдат, чтобы те присоединились ко мне.       — С одной стороны, это странно, — пробормотала фея разума, обдумывая положение. — Но, с другой… Это можно расценить, как жест милосердия.       — Думаешь, многоходовка? — уточнила Роз, касаясь запястья в нервном жесте. Сейчас было необязательно играть роль.       — Подумай сама. Это явно не спонтанное нападение. Они дождались, когда Стеллы не было в столице, точно знали, что сделать, чтобы разорвать связь правителя и Верховных. И их было достаточное количество, чтобы захватить дворец.       — Значит, это подготовленный заговор, — Стелла взяла за руку Брендона и крепко ее сжала. Она ещё не рассказала всего. — Есть ещё одна новость. Мне жаль, мисс Даулинг. Айдан погиб, его убил главарь ведьм. И очевидцы рассказали Брендону, что, скорее всего, Айдан знал главаря.       Внезапно горло Фары будто сжало в тиски, лишая голоса, а в глазах закипали слезы. Они с Айданом были очень близкими друзьями во время учёбы, но и после выпуска поддерживая связь, как могли. Женщина, наконец, сделала глубокий вдох. Терять друзей все ещё было очень больно, чертовски больно.       — Здесь его жена, я ее видела, когда мы приехали, — пробормотала Даулинг, чувствуя острую боль в груди. — Есть что-то ещё?       — Нет, это все, — Хейл прекрасно знала, что Фаре необходимо пережить боль в одиночестве. — Созвонимся завтра утром?       — Да, до завтра.       Стелла отключилась и сжала переносицу. Часы показывали почти полночь, и у королевы промелькнула надежда, что утром станет легче. Она даже не подозревала, что утром в Алфее начнется ад.